Лишь только первые лучи Занваля потянулись с востока, по громадным ступеням на Барьер стали привычно карабкаться две сотни прекрасно тренированных воинов. Почти все несли с собой провизию, разные приспособления и предметы временного лагеря. А, добравшись до Нулевого Уровня, стали быстро организовывать временную стоянку.

Дело у них спорилось без малейшего окрика или команды со стороны начальства, и оно отошло на дальний выступ вдающегося далеко в Топи Барьера. И некоторое время несколько человек внимательно осматривали местность болот до самого горизонта.

Один из них бросался в глаза тем, что одна рука у него отсутствовала. Та самая, которую он потерял в одном очень памятном сражении недалеко от этого места. И Эль-Митолана можно было заподозрить в явном нежелании носить протез. Зато его издалека узнавали все жители приграничья. Ещё бы, сам Такос Однорукий! Даже стоящего рядом с ним непосредственного командира меньше знали и узнавали. Но Липон Бравый не обижался, охотником за славой он никогда не был. А вот за преступниками…, злобней преследователя нельзя было отыскать во всей Энормии.

Третьим Эль-Митоланом был не кто иной, как Хлеби Избавляющий, за которым неотступно двигались две фигуры. Одетая в лучшие и блестящие доспехи, долговязая и стройная — Ганби Коперрульфа. И внушительная своей мощью фигура, но лишь в более скромной кольчуге — первого заместителя маршала Агвана, Бабу Смилги.

Так ничего и не высмотрев на болотных просторах, Липон Бравый обратился к Хлеби Избавляющему:

— Зря всё-таки вы вчера войско сняли с границы, зря…

— Так ведь я вместо него прибыл, — ухмыльнулся протектор Агвана. Но командир спецотряда «Коршуны» продолжал ворчать:

— Конечно, для тебя справиться даже с армией драконов — плевое дело! Но с большим резервом оно гораздо спокойнее.

— Понимаю. Но ведь нельзя держать такое количество боевых Эль-Митоланов бездействии! Тем более что и причины для этого нет.

— А вдруг есть? А вдруг колабы затаились на каком-нибудь участке суши и просто выжидают удобный момент?!

— Слушай, Липон! С каких это пор ты стал таким перестраховщиком?

В разговор вмешался Такос:

— С тех пор как я стал одноруким! С ним и воевать теперь неинтересно. Не то, что раньше: «э-эх, у-ух, ура-а, вперё-ёд!» И враг на лопатках! Вот тогда было весело и здорово.

— Я вижу, что у тебя ещё осталась одна рука лишняя, — незлобно проворчал командир Коршунов. — Вот только не хочу, что бы ты ещё и без головы остался.

— Да что ты как старый дед ворчишь? Из Топей уже ни один колаб не выползет.

— Действительно, — закивал головой Хлеби. — Ведь уже десять дней, как Великий Топианский Ураган закончился. А ведь он целых шесть дней продолжался! И только к финалу второго дня сорфиты выловили на своём участке Барьера двух наёмников и одного колаба. Почти полностью обезумевших! И с тех пор прошло четырнадцать дней. Невероятно большое время, даже для уникальных колдунов. Учти: всего лишь три особи из четырёх тысяч спаслись. Да и то, совершенно случайно. Поверь, в той круговерти стихии — не выживет никто. Ты бы видел, чем наполнилась Небесная Чаша после Чальшагского урагана. Брр! Кисель из песка, камней и выгоревшей плоти.

— Потому что сгорели в собственной смеси, — попытался возразить Липон, но Избавляющий лишь устало махнул рукой:

— Я и говорю: это надо увидеть лично.

Такос предложил:

— Давайте вернёмся к противоположному краю Уровня. Понаблюдаем за взлётом, — и двинулся первым. Заодно высказав всех интересующий вопрос: — Но когда же мы дождёмся хоть более-менее слаженного рассказа от пойманных сорфитами пленников?

Хоть Хлеби прибыл на границу только вчера, все уставились на него как на самого информированного человека. Тот тяжело вздохнул, и уже в который раз стал повторять имеющиеся сведения:

— Трудно сказать. Их лечат самые искусные таги, но связную информацию дал только один из наёмников. По его словам он лишь чудом избежал погружения в ядовитую жижу, вскочив на седло проваливающейся вниз лошади, подпрыгнув и успев задействовать левитацию. В следующий момент все Эль-Митоланы совершили подобное действие, но добрая треть оказалась испачкана болотной тиной. Затем из острия клина послышались вопли, ругательства, страшные взрывы и следом налетел ужаснейший ураган. Куда его несло и как он выжил, наемник до сих пор понять не может. Более раннюю информацию о первых днях Похода сорфиты обещали передать сюда этим утром. Так что ждать осталось немного.

Все подошли к краю Уровня и задумчиво уставились на зеленеющий энормианский лес. Хотя каждому хотелось спросить и обсудить самый важный вопрос: имел ли шанс спастись самый ценный и ожидаемый для них человек. По молчаливому уговору этой темы старались избегать. Но каждый прекрасно понимал: такое длительное время пребывания в топях убивает любое разумное существо многократно. Как ни печально было осознавать, но факт оставался фактом: их ученик, друг и боевой товарищ пал смертью храбрых в дебрях Гиблых Топей.

И уже с каким-то равнодушием, совершенно без надежды они наблюдали за приготовлениями к взлёту. Где главными действующими лицами выступали Давид Сонный и восемь боларов во главе с их лидером и командиром Спином.

Наконец-то Давид забрался во внутрь прочной проволочной клетки и прикрепился к самым толстым прутьям ремнями. Затем проверил подвижность крупного приближающего устройства, которое ещё совсем недавно использовалось на наблюдательном пункте Рихарда Огромного возле Чальшага. Именно для монтажа этого устройства и была создана используемая в данное время клеть. От неё вверх тянулись прочные ременные постромки и за каждый их них крепко держался каждый из восьми левитирующих боларов.

Наконец-то Давид Сонный занял надлежащую позицию. Затянул липучки на обшлагах тёплой куртки и штанах, закрывающих голенища сапог. Одел меховые рукавицы — холод на громадной высоте стоял отменный. И дал команду на взлёт.

Как и в предыдущие дни, ему предстоял двух часовый полёт над линией Барьера на максимальной высоте и просмотр внутренних территорий Гиблых Топей. Если бы он заметил хоть одну человеческую фигурку, сразу бы последовал сигнал всегда готовым для выступления Коршунам, и те бы бросились в указанном направлении.

Полёт начался строго вертикально вверх. Но как только живописная группа превратилась в плохо различимую маленькую гроздь, двинулась на запад, по намеченному маршруту.

Провожая их взглядом из-под прищуренных век, Коперрульф тяжело вздохнул:

— Как жаль, что болары не могут летать над Топями!

— Увы! — с горечью согласился Хлеби. — Но и так сделали массу невозможного и оказали неоценимую помощь всему человечеству.

— Мне трудно представить, — заговорил Липон Бравый, — Что начнётся во всём мире, когда сведения о нашем сотрудничестве с боларами просочатся в другие страны. Придётся менять всю тактику разведки, обороны, нападения… Да и все последствия предвидеть просто невозможно.

— Вряд ли болары согласятся служить плохим целям, — возразил Такос Однорукий.

— Но их могут заставить!

— Тоже спорно, — не согласился Избавляющий. — Ведь во все времена, их пытали и разбирали на щепки, но силой ничего не добились. А вот обмануть могут запросто. Слишком эти летающие растения бывают порой наивны и доверчивы.

Впервые за всё утро заговорил Бабу:

— Наших лошадей уже вывели на Уровень.

— Отлично! — обрадовался Липон. — Давайте промчимся тоже в западном направлении. Передвигаться по такой идеально ровной поверхности сплошное удовольствие.

— Очень может быть, что в скором времени мы сможем передвигаться с ещё большей скоростью.

После этого сообщения все разобрали поводья своих лошадей и вопросительно уставились на Хлеби. И тот тут же стал пояснять:

— Наши союзники открыли большую тайну, в знак дополнительного доверия. Оказывается, они уже давно соорудили на доброй половине своего Барьера уникальное средство передвижения. На чугунные шпалы железными винтами прикрутили стальные рельсы и водрузили на них специальные платформы, передвигаемые мускульной силой. Усаженное на них войско с невероятной скоростью может переместиться в требуемый участок и отразить любую атаку неожиданного агрессора.

— Хм! Неплохо! — воскликнул Липон. — Но как же реагируют на это сооружение топианские муравьи?

— А никак! Платформы слишком тяжелы, что бы опрокинуть их в болото, да и рельсы со шпалами нетранспортабельны. Поэтому муравьи за ночь лишь полируют транспортную артерию, убирая даже само упоминание о ржавчине.

— Удивительно! — воскликнул и Такос. — Но разве сорфиты согласятся построить нечто подобное для нас?

— Уже согласились! И в данный момент продолжают укладку рельс к нашей границе. Есть договор продлить его примерно до середины нашего участка Барьера.

— М-да…, — теперь уже задумчиво протянул командир Коршунов. — А не пожалеем ли мы потом о таком опрометчивом поступке? Ведь на платформах может прибыть не только помощь!

— Для чего тогда Энормия содержит бравых пограничников? — делано удивился Хлеби, вскакивая в седло. — Вот пусть они и бдят! Заодно и катаются, сколько им влезет! Ну, поскакали!

И пятеро всадников лихо помчались в западном направлении.

Вернулись они через два часа, сопровождая постепенно снижающихся покорителей небесных просторов. Сонный дал команду опуститься прямо на Нулевой Уровень и первым делом стал прыгать на месте, согреваясь и шмаркаясь покрасневшим носом:

— Совсем простыл! — пролепетал он. — Язык еле поворачивается.

Все обступившие его со скорбным смирением подождали пока обмороженный наблюдатель напьётся горячего чая и лишь затем протектор Агвана задал короткий вопрос:

— Ничего?

Давид ответил лишь после вливания в себя последнего глотка согревающей жидкости:

— К сожалению, порадовать нечем… Разве что опять видел очередную Корову. Километрах в двадцати пяти. Движется в этом направлении. Пока…

— Ну да, — скорбно вздохнул Липон Бравый, — Ближе, чем на три километра они к краю Топей не подходят. И то — это редчайшее зрелище.

— Ну, ничего, если повезёт, — попытался ободрить коллег и товарищей Такос Однорукий, — То полюбуемся на кишащее море болотных монстров. Незабываемое зрелище. И такие там экземпляры встречаются…

— Что бы не случилось, но раньше чем через пять часов Корова в поле нашей видимости не покажется, — резюмировал Липон и предложил: — Можем даже спуститься в лес и там пообедать плодами вчерашней охоты.

— Скорей всего так и сделаем. А ты что планируешь? — спросил Хлеби у Сонного. Тот оглянулся на восьмёрку боларов, которая зависла над расставленными столиками и с удовольствием поглощала разложенные фрукты, и с некоторым фатализмом стал перечислять:

— Отогреемся, подкрепимся, слетаем на часик в восточном направлении. Потом с вами пообедаем…

Избавляющий деликатно кашлянул:

— Ты и так простужен окончательно. Мне кажется, полёты можно прекратить. Передвинем лучше клетку на край, и пусть воины следят за Топями отсюда. Может раньше Корову заметят. А ты спускайся вниз и подлечись, как следует.

Давид скорбно шмыгнул носом и посмотрел прямо в глаза своему коллеге:

— Что, никаких надежд?

— Надежды есть всегда. Но и на некоторые события надо смотреть реально. Мы ведь не дети и сочинять сказки для самообмана не будем…