ГЛАВА 13
— Опять галлюцинации какие-то, — понял я, ощущая всем телом неприятно липнущую к коже мокрую одежду и делая грудью широкий вдох. Вода в легкие не попала. Воздух тоже. Видимо, здесь и сейчас дышать вообще не обязательно. Это хорошо. А то глубина, судя по едва угадываемому где-то далеко вверху солнцу, составляет метров двадцать. Или пятьдесят. Зависит от чистоты моря, в глубинах которого сейчас нахожусь. Впрочем, несмотря на плещущуюся со всех сторон жидкость, видимость на уровне. Удавалось различать камешки на дне, чешуйки на боках мимо проплывающих рыб, а уж стая дельфинов, беспорядочно мечущаяся туда-сюда, и вовсе была как на ладони. — Чую, божественным вмешательством попахивает.
— Мама! Мама! Они идут! Я боюсь! — Тонкий детский голосок принадлежал одному из них. Маленькому. Самочке. Вернее девочке. Слов как таковых она не произносила, но почему-то ее поза и негромкое пощелкивание складывались в голове во вполне понятную речь.
— Тихо, милая, тихо, маленькая, все будет хорошо, мы справимся. — В голосе ее мамаши, напоминающей торпеду формой тела и серебристо-стальным цветом, уверенности не было. Только паника и страх. — Хозяйка вод нас защитит!
— Ой, что-то мне это не нравится, — вздохнул я, предчувствуя недоброе. — Сколько ни общался с морской богиней, ни разу от нее чего-нибудь доброго не видел.
— А я и не добрая. — Покровительница обнаружилась буквально под носом, причем с таким видом, будто была там уже давно. На этот раз она встретила меня в прикиде классической строгой учительницы из мечтаний старшеклассника, мучающегося половым созреванием. Черные лакированные туфли, чулки, юбка, заканчивающаяся намного выше середины бедер, костюм с вырезом едва ли не на всю грудь и очки. Ах да, в руке еще была указка, которая сейчас оказалась направлена на дельфинов, сбившихся в кучу, словно шпроты в банке. — Я просто есть. И помогаю своим верующим. Тогда, когда это отвечает моим интересам.
— Подожди, — мысль, внезапно ткнувшаяся в мою голову, была настолько дикой, что осознать ее удалось не сразу, — ты хочешь сказать, что эти дельфины тебе поклоняются? Они разумны?
Дрожащими от ужаса голосами необычные, но, должен признать, весьма приятные людскому глазу водные млекопитающие затянули гимн. И, судя по тому, что в нем упоминалась некто, называемая Безымянной хозяйкой всего, что течет, догадка оказалась верной.
— Да — на оба вопроса. Вот только не эти, — поправила меня покровительница. — Все! Ну, или почти все. Мы когда-то разделили с Отцом Времен сферы влияния. Он старается заполучить себе сушу и тех, кто там живет, а мне достаются морские обитатели, плюс некоторое количество верующих, ходящих по земле, которых тем не менее должно быть не больше, чем одна двадцатая часть от его паствы. Знаешь, он такой глупенький… До сих пор думает, что при заключении союза меня надул, и от того жутко стыдится своего недостойного поступка.
— А-а-а! — сбился с ритма песни один из дельфинов, оказавшийся самцом. — Они уже здесь! Я чую их! Бежать! Бежать! Надо бежать!
Метнувшийся вперед, словно снаряд, выпущенный из торпедного аппарата подводной лодки, он проплыл прямо сквозь меня, вызвав рефлекторный вскрик и попытку прикрыться руками. Вот только делать этого смысла не было. Вытянутое, обтекаемое тело весом, наверное, килограммов в сто, прошло через мое тело, будто было нематериальное.
— Ты здесь не лично, — пояснила богиня, с улыбкой наблюдая за моими попытками успокоиться и придать себе приличный вид. — Мог бы и догадаться, ведь сейчас спишь в лагере со своей новой подружкой под боком. Но все происходящее реально.
— Она же вроде по другую сторону костра засыпала, — припомнил я. — И потом, здесь, судя по солнцу, день.
— Другое полушарие, — развела руками небожительница. — А девушка замерзла и передумала быть гордой и неприступной. Воительница же без руки слишком воняет мазями, которыми пытается хоть как-то уменьшить количество прыщей у себя на морде.
— Нет! Помогите! Они схватили меня! — Отчаянный крик, в котором страх сменился паническим ужасом, достиг ушей, а потом вдруг резко перешел в визг боли и исчез. С той стороны, куда уплыл одинокий дельфин, запахло кровью.
— Под водой морским обитателям, как правило, слышно дальше, чем видно, — пояснила морская богиня ответ на мой невысказанный вопрос. — А ты сейчас воспринимаешь реальность примерно так же, как мой народ. Вернее, маленькая группка одного не самого большого народа. Скажу честно, в океанах живет куда больше разумных, чем топчет землю.
— Дельфины, — продолжал не верить я.
— Дельфины, — подтвердило божество, шагая в толще воды, словно по паркету и поглаживая плачущую сквозь гимн хвостатую девочку. — Киты. Кашалоты. Ну и, конечно, русалки. Не тратящие времени на такую глупость, как войны или собирание золота и красивых камней, называемых алмазами и рубинами. Не разводящие глубоких философских дискуссий. Простые и понятные. Возможно, даже немного примитивные. Но мне нравятся.
— Нас они не видят? — уточнил я, наблюдая, как маленький дельфинчик успокаивается и перестает хныкать.
— Разумеется, нет, — кивнула покровительница. — Хотя присмотрись, если не лень, к вон тому типчику, чья шкура от многочисленных шрамов изрядно посветлела. Он может кое-что и почувствовать. Вождь этого маленького племени и одновременно шаман. Ну и мой жрец по совместительству. Почти как ты.
Аура животного… впрочем, какого еще животного? Вполне разумного существа. Только без рук. И общающегося жестами и ультразвуком, действительно принадлежала волшебнику. Не слишком сильному, но вполне способному провернуть некоторое количество оккультных трюков. И в ней имелась отметина, один в один похожая на мою. Да и между глаз красовалось подозрительно узнаваемых очертаний темное пятно. Вот только его обладателю когда-то едва не сделали трепанацию черепа, и потому опознать в ней морскую звезду удалось бы лишь обладателю очень бурной фантазии. А может, это действительно просто потемневший сам по себе участок кожи, и сходство с татуировкой мне только кажется.
Внезапно дельфин, на которого морская богиня навела указку, разинул свою длинную узкую пасть, перед которой магическая энергия начала стягиваться в устойчивый водоворот. Бич священной воды пронзил морскую толщу и уперся во… что-то. Казалось, будто гигантская капля вдруг задергалась в агонии, бешено молотя во все стороны то ли щупальцами, то ли ложноножками, а потом растворилась в океане, оглашая окрестности пронзительным скрежетом и выпуская в воду литры бесцветной для глаз, но наполненной темной энергией, прекрасно различаемой аурным зрением крови.
— Что это? — удивился я, смотря вокруг. Практически моментально удалось выявить еще десятка два похожих созданий, медленно окружающих морских млекопитающих. Большая часть их находилась между дельфинами и поверхностью, очевидно, они хотели отрезать воздуходышащих от кислорода, без которого те рано или поздно утонут. С боков тоже находилось немало странных существ. А вот прижиматься к дну необычным верующим покровительницы никто не мешал. — Похоже на амебу-переростка. Вот только почему у нее аура, почти как у суккуб?
— А они демоны, — хмыкнула богиня, будто дирижируя своей указкой и обрисовывая ею непонятную фигуру вокруг мечущейся туда-сюда, но непрерывно поющей паствы. Вода немедленно уплотнилась и создала нечто вроде полусферического щита. Вовремя. Удлинившиеся конечности двух ближайших тварей метнулись к добыче. И кажется мне, достигни они живой плоти, получилось бы что-то плохое. — Морские. Не подчиняющиеся Сакраешу и имеющие с ним не больше общего, чем рыба с человеком. Их родные места находятся в глубинах, куда никогда не проникает свет и где властвуют силы, чуждые обычной жизни.
— Наши мольбы услышаны! — завопила еще одна дельфиниха, но торжество в ее голосе мгновенно сменилось болью и ужасом, когда едва видимое щупальце коснулось гладкой кожи. Несколько тварей расплющились по поверхности щита, дарованного божеством своим верующим и, кажется, слились в одну. Получившемуся монстру хватило сил, чтобы проделать в преграде дырку, через которую он немедленно запустил внутрь ловчую конечность. Там, где она дотронулась до живой плоти, мясо немедленно слезло с костей. Еще секунда, и ложноножка растеклась по всему туловищу хвостатой носительницы разума и окутала свою жертву коконом, немедленно начавшим переваривать добычу. Несколько секунд, животные крики ужаса со стороны сородичей несчастной — и на дно опускается скелет, потерявший девяносто процентов мяса. Лишь небольшие розовые и словно вылизанные ошметки чудом удержались кое-где на костях.
— Защитники! — скомандовал вождь-шаман, отрубая еще одним бичом священной воды протянутую за новой добычей конечность. — Призывайте защитников! Арр!
Через новую дыру в щите просунулось щупальце, мазнувшее главу племени по спине. Но аура мага смягчила повреждения, и в результате ее хозяин отделался всего лишь новым шрамом.
— Ладно, думаю, общую ситуацию ты понял, — решила морская богиня, и в точке, куда она ткнула указкой, вода раздвинулась в стороны, чтобы дать место идеально круглой арке, будто сотканной из сияющего света. Сквозь нее стало видно какой-то странный город. Улицы, площади, дома. А потом с той стороны самого настоящего портала в океан пролез здоровый детина. С молотом в руках.
— Старый знакомый, — узнал я пирата, убитого ледяными легионерами несколько месяцев назад.
— Он самый, — кивнула покровительница, наблюдая, как следом за ним следует еще десятка два людей. Впрочем, нет. Двое были явными эльфами, а один так вообще орк. Вся эта толпа народа, ничуть не смущаясь плещущейся вокруг воды, рванула вперед, замахиваясь на полупрозрачные кляксы разнообразными орудиями убийства. Командовало ими странное существо, напоминающее гибрид гнома и акулы-молота. Приземистое. Бородатое. Почти квадратное. С коротенькими ручками-ножками и зубастой пастью, чуть ли не свешивающейся по бокам широких плеч из-за двух выростов на щеках, продолжающих чуть ли не метровые губы. В руках топор едва ли не больше него размером, а на вполне нормальной, за исключением чудовищного рта, голове при помощи хитрой системы завязок крепится рогатый шлем. — Стать защитниками народов морей — такова судьба моих верующих из числа жителей поверхности после окончания их жизни. Что поделать, обитатели океанов — замечательные создания, но, как правило, не бойцы. Жаль. А то бы послала я вас, сухопутных, куда подальше.
Один из воинов, судя по разрезу глаз, выходец из царства Кин, распался на куски, когда его окутали и переварили ложноножки демонических амеб. Но тем не менее два коротких меча в его руках вращались пропеллерами до самого последнего мгновения, изнутри взрезая самую большую тварь, слившуюся из нескольких мелких. К сожалению, этого оказалось мало. Морской демон растворил в себе отважного азиата. Ни оружия, ни скелета не осталось. Впрочем, вряд ли он был материален. Скорее, передо мной было воплощение души, энергия, принявшая форму.
Схватка все же близилась к концу. Пришедшие по воле морской богини ее верные слуги уничтожали своих противников. Мечи рубили их на части, копья протыкали, стрелы застревали в прозрачных телах, выпуская в воду струйки фонящей тьмой крови. Гномо-акулий гибрид своего противника так и вовсе сжевал, запихивая еще слабо трепыхающуюся мерзость в глубь широко разинутой пасти топором, словно крупный пельмень вилкой. Численность противников была примерно равной, но качественный перевес, несомненно, принадлежал моим коллегам по религии.
— Закончили! — обрадовался варвар, расплющивая последнюю амебу в мутное облачко. — Все, можно идти назад! Быстрей, а то там все пиво выпьют! А Кьена помянуть надо. Хоть и хлюпик косоглазый был, но парень, каких поискать.
— Вот бочка ненасытная. — Некто в доспехах, скрывающих лицо и фигуру, толкнул его в бок, и я с удивлением понял, что это женщина. Как-то не заметил сразу, что примерно треть бойцов составляют представительницы прекрасного пола. Кстати, ни на оружии, ни на латах не было ни пятнышка ржавчины. Наверное, оно тоже не совсем материальное. — И куда в тебя лезет-то?
Воины удалились обратно в арку портала, обсуждая какие-то свои дела, и она немедленно закрылась за ними. Правда, удалось разглядеть, что дома странного города будто выточены из кораллов, а воздуха там нет. Только вода. Впрочем, не похоже, что жителей это как-то напрягало. Привыкли, наверное.
— А какова судьба погибшего? — осведомился я у покровительницы, присевшей над упавшим на дно дельфиньим скелетом. От него отделился отчетливо видимый в магическом зрении силуэт, очертаниями напоминающий это небольшое китообразное, и втянулся куда-то в указку.
— Та же самая, что и у любых нематериальных сущностей, подвергшихся развоплощению, — пожала плечами морская богиня. — Большая часть его души превратится в энергию, рассеявшуюся по миру, а остаток станет основой нового живого существа. Скорее всего какого-нибудь мелкого и слабого, вроде рыбки или мышки. Эти твари, приходящие из глубин, чтобы поохотиться на столь редкую в их родных краях добычу, уж слишком хорошо умеют жрать. Потому-то я и принимаю в число своих служителей лишь самых сильных личностей. Мне нужны надежные бойцы, не боящиеся рискнуть своим загробным существованием. Весьма комфортным, к слову. Хочешь посмотреть?
— Как-нибудь в другой раз, — непонятно почему отказался я. — А зачем ты мне это все показала?
— Да так, — сделала неопределенный жест покровительница. — Захотелось.
Глаза открылись. Светало. Ночь уходила, уступая место утру. Левая рука болела. Кассандра, действительно перетащившая свой лежак поближе ко мне, пристроила свою милую головку на чужом плече и все его отлежала. Какая же она все-таки красивая, если на лицо, обезображенное выжженным клеймом, не смотреть. И котенка чем-то напоминает, те тоже вечно спят в самых неожиданных местах и в жутко неудобных, по мнению окружающих, позах, с блаженным выражением мордочки. Жаль, что мы пока не нашли никаких палаток, а то можно было бы с утра пораньше и пошалить немного. Но, увы, их в лагере легионеров не оказалось, а шесть сотен свидетелей, часть из которых уже обязательно проснулась, в корне убивают все возможности разбудить подругу самым приятным способом.
— Эх, все-таки хорошо так лежать, — решил я, поудобнее устраиваясь под хранящим тепло тела одеялом.
— Угумс, — сонно подтвердила девушка, потягиваясь и умильно зевая. Вот черт! Потревожил все-таки. — Жаль, что продлится это недолго.
— Да, — со вздохом пришлось с ней согласиться. — Надо вставать. За этот день нам предстоит очень много пройти, чтобы миновать всех врагов и выйти в относительно безопасные земли. Ты уже придумала, что мы будем делать дальше?
— Есть идеи, — ответила Кассандра через полминуты, когда я уже было решил, что она снова задремала. — Герцог Кейрот. Один из немногих высших аристократов, не только недовольных регентом, но и не стесняющихся говорить правду. Он друг и родич моей семьи и поддерживал нас, даже когда стало ясно, что мы неминуемо проиграем. Единственный по-настоящему благородный сосед, еще до того злополучного суда поклявшийся жизнью и честью, что ни при каком исходе дела не возьмет ни пяди чужой земли. И в его владениях имеются две тысячи лучших на всю империю конных рейнджеров, оберегающих мир и покой во всех окрестных феодах.
— Это все равно меньше полного легиона, — заметил я.
— По количеству, — согласилась Кассандра. — Но в деле каждый из этих бойцов, исправно уничтожающих всевозможную нечисть и бандитов уже который год подряд, будет стоить пятерки простых солдат. Они за счет своих породистых коней и мастерства обращения с луком подавят любую пехоту, просто не приближаясь к ней на дистанцию броска дротика. Чтобы карманное войско герцога проиграло хотя бы трехкратно превосходящему противнику, тот должен сидеть за стенами крепости, где кавалерия волей-неволей уравнивается с простыми бойцами, и отбивать штурм за штурмом. К тому же он очень богат по любым меркам и сможет легко собрать и вооружить хоть десятитысячное ополчение. Нет, если Кейрот согласится помочь, то свои земли я отстою. И, думаю, даже расширю.
На этих словах Кассандра глубоко задумалась и спустя пару минут вывернулась из-под одеяла.
— Вставай! — Это была уже не девушка, общающаяся со своим парнем, а командир отряда из шести сотен головорезов, хлебнувших своей и чужой крови, обращающийся со своим магом. — Обойди десятников и проверь, нет ли дезертиров. А я пока распоряжусь насчет завтрака.
Беглецы нашлись. Пятеро. Ловить их было уже поздно, но, впрочем, оставшаяся масса войск вряд ли собирается кинуться по их следам. Там, где бродят в ночи вампиры и оборотни, безопаснее держаться группой. И еще одну потерю понес учебный легион в это утро. Старик-осведомитель, не раз поставлявший нам ценные слухи и сплетни, умер во сне. Судя по всему, своей смертью. Видимо, испытания и нервное напряжение подкосили профессионального нищего, не оставив дряхлому телу шансов, чтобы поправиться. Что ж, срок его пришел. Печально.
— Срочно к госпоже Кассандре! — От невеселых дум меня оторвала подбежавшая девушка, в глазах которой плескалась тревога. Имя ее я не помнил, но вот то, что она частенько исполняет для Сандры обязанности курьера благодаря умению едва ли не мгновенно перемещаться на короткие дистанции и малой пригодности к военному делу из-за чересчур хрупкого телосложения, знал. — Быстро! Немедленно!
— Что случилось? — вздохнул я, отворачиваясь от покойника, для которого уже начали копать могилу.
— Инквизиция! — В этом коротком слове были и страх, и подобострастность, и надежда. Девушку, спешившую вернуться обратно, я обогнал. К счастью, худшие подозрения не подтвердились. С женщинами, ставшими фактически командованием учебного легиона, действительно разговаривал неизвестно откуда взявшийся священник, одетый в рясу из грубого сукна, но носящий на шее цепочку с массивным золотым кругом (на который даже обычным зрением смотреть было больно), выставленным на всеобщее обозрение. Вот только был он один и, очевидно, казнить, допрашивать или загнать в тюрьму шесть сотен человек не мог. Судя по ауре, передо мной оказался обычный человек, а поддержкой покровителя он мог пользоваться лишь посредством артефакта.
— Чернокнижник? — покосился в мою голову служитель церкви и брезгливо поджал губы. Каким чудом мне удалось удержаться от ответа: «Приятно познакомиться», — просто не представляю. — Мне казалось, что вы вызвали сюда своего помощника по делам, где применяются чары. Вот уж не думал, что он окажется презренным гробокопателем. Да еще таким слабым.
— Из трех капелланов два являлись отъявленными мерзавцами, пытавшимися в неравном бою убить леди Мейр, после чего отправились на небеса отчитываться о своих прегрешениях, а последний исчез вместе с охраной, когда заключенных предоставили самим себе. Больше священников учебному легиону почему-то не предоставляли. — Вероятно, Сандра искренне считала, что ее слова подходят под понятие «дипломатия» и жутко бы удивилась, скажи ей кто-нибудь обратное. Хотя, может, на то и рассчитывала? Если священник начнет бучу, то она его просто прихлопнет и все, нет человека — нет проблемы. А судя по отчаянно хмурящейся Кассандре, новая проблема у нас если не уже появилась, так маячит где-то на горизонте. — Даже трупы приходилось хоронить самим без подобающих молитв и отпеваний. Хотелось бы узнать почему, если, по вашим словам, в паре дней пути от нас имелся целый монастырь?
— Разберемся, — устало вздохнул инквизитор, и я лишь сейчас заметил, как он вымотан. Под глазами без всякой косметики нарисовались мешки, щеки впали, будто после длительной голодовки, а в от природы темных волосах проклюнулась седина. При том что выглядел-то представитель внутренней безопасности церкви максимум лет на тридцать. — Во всем разберемся, даю слово церкви и инквизиции. Видимо, мы действительно слишком много грешили и чересчур вольно относились к своим обязанностям, раз Отец Времен дал нам столь суровое испытание.
— Кем будет подписана бумага, если мы поможем? — спросила Кассандра. — Простите, святой отец, но на слово я теперь уже никому не верю.
— Епископом Дионисием, — вздохнул инквизитор. — Он, разумеется, находится в столице, но, как только чернокнижники и создаваемые ими преграды будут устранены, сможет прибыть в обитель при помощи магов, состоящих на службе матери-церкви.
— Что ж, тогда решено, — кивнула Кассандра. — Слову заместителя главы инквизиции верить можно. Отдохните пока, святой отец, мы выступаем скоро, но моментально это сделать не получится.
— А в чем, собственно, дело, можно узнать? — осведомился я, отдышавшись после короткого забега.
Инквизитор не удостоил меня даже взглядом и ушел туда, где Изарио Айро громко созывал людей на утреннюю молитву. И между прочим, к нему действительно шли практически все, отложив ради этого дела даже завтрак!
— Буквально у нас под носом располагается монастырь, принадлежащий инквизиции, — ответила Кассандра, задумчиво смотря в спину церковнику. — Но не совсем обычный. По сути дела, это нечто вроде посольства, где слуги Отца Времен ведут дела с представителями тех, кто ему не поклоняется. Эльфы, орки, люди с других континентов или из царства Кин. Ну и прочее в том же духе. И сейчас это заведение осаждает довольно крупный отряд из демонов, еретиков и их слуг.
— Им требуется помощь, — сообразил я. — Но почему подобную службу не расположили в столице?
— Туда же не допускаются инаковерующие, — удивленно посмотрела на меня девушка. — Ты разве не знал?
— Ага. — Ситуация чуть-чуть прояснилась. Правда, остался вопрос, почему церковь, фактически государство внутри государства, расположила посольский комплекс в такой глуши, но уверен, ему тоже найдется какое-нибудь рациональное объяснение. Например, здесь очень удобно прятать трупы неудачливых дипломатов и сваливать все на разбойников. — Оставим на время в стороне техническую сторону проблемы, заключающуюся в том, что наши люди против тварей слабоваты, но остается еще один нюанс. Зачем им вообще помогать? Неужели монахи и их гости за стенами не отсидятся?
— Их там меньше пятидесяти, а осаждающих штук триста, — покачала головой Сандра. — И потом, это же все-таки монастырь, а не крепость! Пусть и принадлежащий инквизиции. Если бы не преимущество святой земли, всех защитников давно смяли бы, но они держатся. Пока. Колдуны проводят свои нечестивые ритуалы, убивая захваченных в деревнях крестьян, и стараются сломать оборону, рано или поздно у них получится.
— Инквизитор, чудом выбравшийся из обители через тайный ход, считает, что это произойдет сегодня к вечеру. — Клейменая аристократка вздохнула и с тоской посмотрела на меня. — Виктор, если мы прорвемся внутрь обители и поможем ее отстоять, то церковь проведет мою полную проверку на принадлежность к врагам Отца Времен, а также дарует солдатам отпущение грехов за совершенные ранее преступления и выдаст соответствующий документ! Запасов там вроде бы полно и осаду можно держать хоть полгода!
— И? — не понял я главного. — Зачем нам нужна подобная бумажка?
— Фактически это свидетельство, что все ее поступки, какими бы они ни были, нарушали лишь законы людей, — пояснила однорукая воительница. — То есть с ним ее уже нельзя будет ловить как пособницу еретиков. Или проклясть, подключив к этому делу святых магов. Не получится также натравить на наш отряд паладинов. Да и выжившие заключенные будут считаться искупившими свою вину кровью. Таким образом церковь обещает, что, как бы Кассандра и регент ни разбирались между собой, да хоть гражданскую войну устраивали, она останется в стороне. Данный вопрос будет уже вне сферы ее компетенции. Ну, если, конечно, никто не собирается разрушать храмы, приносить жертвы демонам или же поднимать налоги для служителей бога.
— Тогда нам этот документ, несомненно, жизненно необходим, — согласился с мутанткой я. — Вот только не колесуют ли по-быстрому церковники выживших после того, как учебный легион уничтожит тварей у монастыря? Если, конечно, нам это вообще удастся.
— Как ты можешь такое говорить! — возмутилась Кассандра.
— Легко. — Пожатие плечами, кажется, девушку просто взбесило. — Отправлять почти безоружных людей на убой под клинки натаскиваемых на кровь новобранцев им вера в Отца Времен ни капли не мешала. А насколько некоторые из них были виновны в приписываемых им преступлениях, ты по себе знаешь. Войдешь внутрь охраняемого периметра, объявят еретичкой и привет. Церкви вообще и инквизиции в частности большая благодарность от имени императора, выраженная в вознаграждении из денег регента, ну а тебе — царствие небесное. Может, правда, года через два и реабилитируют, признав, что погорячились, ошиблись, напутали, вот только, на мой взгляд, слабое это будет утешение.
— Мы выступаем! — непреклонно заявила Кассандра. — И мы поможем монастырю, нравится тебе это или нет! И вообще, во времена, когда силы зла ступили на землю, не стоит людям грызться друг с другом. Понимаю, конечно, что, с точки зрения потерявшего свою силу магистра темной магии, да к тому же ставшего слугой жестокой языческой богини, ничего страшного не происходит, но у меня есть долг перед родиной, честью и верой, который надо отдать!
— Зря ты так, — обиделся на девушку я. — Ладно, пойду готовить наши недоразумения, зовущиеся чародеями, к скорому бою. Но не говори потом, будто я тебя не предупреждал!
На то, чтобы накормить людей и довести до их сведения поставленную боевую задачу, ушло примерно полчаса. Спешили как могли, а потому уложились в самые короткие сроки, вообще возможные для шайки беглых заключенных. К идее прощения церковью всех грехов, что по законам Империи автоматически равнялось амнистии, народ отнесся с энтузиазмом, а приблизительное количество тварей, осаждающих монастырь, им никто не сообщил. Ну-ну. Интересно, сколькие из нас уцелеют при перевесе всего лишь два к одному? Есть, конечно, надежда на помощь осажденных инквизиторов, но она как-то не слишком велика. Хотя, может, я действительно мыслю предвзято? Понятное дело, не все церковники сволочи, но вот кто попадется сегодня? Впрочем, от сомнений сейчас толку не больше, чем от средств контрацепции, когда тест на беременность уже показал две полоски. Нравится мне эта затея или нет, все равно учебный легион идет прямым ходом по указанному аборигеном в рясе маршруту.
Первые признаки врага проявились примерно через три часа марша в виде пятерки оборотней, с наглым видом сидящих на дороге и пирующих чьими-то весьма основательно протухшими останками. Судя по стоящей у обочины телеге с нехитрым скарбом, твари вчера наткнулись на семейство спасающихся бегством, но оказавшихся недостаточно быстрыми крестьян. Возможно даже, кто-то из них сейчас хрумкал костями своих близких. Слишком уж быстро обращались люди в бараках, чтобы такую вероятность можно было исключить. Не уточнить ли у инквизитора, сейчас скрипящего зубами на все окрестности и прикидывающего, как бы половчее завалить тварей, которые находятся от отряда в шесть сотен беглых заключенных где-то на расстоянии полукилометра и даже не думают убегать.
— Я встречался раньше с оборотнями. — Хоть бы повернулся ко мне этот тип, что ли. Стоит в профиль, словно памятник, и внимания на идущего с ним в бой соратника обращает не больше. — И даже был хорошо отделан одним из них. Превращение же занимает много дней, так почему же эти твари сейчас обрастают шерстью, когтями и клыками едва ли не мгновенно?
— Черная магия. — Надо же, все-таки соизволил ответить. Говорит, правда, себе под нос, но ничего, не гордый, стерплю. — Некоторым колдунам ведомы способы ускорить действие проклятия во много раз. Только сложно это. Обычно.
— Ну, держитесь, блохастые. — Сандра целилась в группку монстров из своего чудовищного по размерам арбалета. Тренькнула спускаемая тетива, и короткий толстый болт, унесшийся вдаль, на излете тюкнул какого-то оборотня в ногу. Впрочем, это не помешало ему прекратить изображать из себя слепоглухонемого старого пса, удерживаемого на одном месте цепью, и с ревом, (приглушенным расстоянием), припустить по дороге куда-то вдаль ничуть не медленнее, чем оставшиеся целыми сородичи. — Вот демон! Не попала!
— Не богохульствуй! — сверкнул на нее глазами инквизитор. — Тем более что попала! Да я вообще думал, не достанем мы их, так и уйдут отродья бездны целыми.
— В голову не попала, — пояснила свое раздражение однорукая мутантка, передавая ручную баллисту одному из не обделенных силой заключенных, чтобы он снова ее зарядил. — А просто дырка в шкуре им не повредит. Болт-то не серебряный, а значит, рана уже ближе к вечеру зарастет.
Инквизитор промолчал. Странно. Он не знал об этом, что ли? Хотя с другой стороны, а с чего я взял, будто стоящий передо мной человек имеет отношение к силовым операциям церкви? Учитывая факт работы в посольстве, он вполне может оказаться простым писарем, которого послали за помощью из-за занятости всех остальных на обороне монастыря. Интересно только, как он вообще умудрился нас найти. Или свыше подсказали?
Мы шли по дороге, указанной священником, а в зоне видимости, но за пределами досягаемости самых дальнобойных луков и арбалетов начали скапливаться монстры. К четверке оборотней постепенно подтянулся еще десяток, затем к ним присоединилась парочка фигур, блестевших на солнце, словно куски льда, а апофеозом стал идущий следом за нами отряд нежити, числом где-то штук в сорок мертвяков, которыми управлял некто высокий в черном балахоне, разрисованном черепами.
— У меня такое чувство, что мы идем прямиком в ловушку, — поделился с Кассандрой своими подозрениями я. — Слушай, может, хоть ходячих трупов с хвоста стряхнуть попробуем? Они вряд ли смогут похвастаться особой быстротой.
— Бой не начнется раньше, чем учебный легион окажется в непосредственной близости от стен монастыря, — покачала она головой. — Колдуны вряд ли рискнут как прервать защиту, так и оставить себя без надежной охраны на случай контрвылазки. Скорость же нам снижать нельзя, если обитель будет захвачена, то мы лишь напрасно сунем голову в петлю. Впрочем, думаю, покойников и некроманта пугнуть действительно можно попробовать, много времени не потеряем.
Через пять минут бардака, связанного с относительно незаметной передачей указаний, из порядков внезапно остановившегося учебного легиона выбежали две сотни самых быстроногих заключенных и бросились назад по собственным следам, раскручивая над головой пращи. В рукопашный бой с живыми мертвецами, начавшими организованное отступление с весьма неплохой скоростью, решено было не лезть, но вот обстрелять их с безопасной дистанции стоило. В числе бегущих находилась большая часть наших чародейчиков, включая меня, способных хоть как-то прикрыть солдат от ответного удара мага смерти. Град камней, несущий скорее символическую угрозу, накрыл пытающуюся удрать группку покойников, но особого вреда не принес. Из-за большой дистанции стрелки использовали самые легкие снаряды, мелкую гальку, и нанести ими вред даже обычному человеку удалось бы лишь при очень удачном попадании.
Черный маг, невзирая на слабость угрозы, прикрыл себя завесой из тьмы, затянувшей его фигуру в непроницаемый для взгляда саван, а парочка трупов-телохранителей дополнительно защитила его, видимо, специально таскаемыми для этой цели башенными щитами и самими собой. Второй залп пращников принес столь же малый результат, как и первый. Ни один из врагов не упал, хотя некоторые от попаданий и пошатывались, а некромант со своими творениями все продолжал улепетывать. Правда, он ненадолго замедлился, чтобы метнуть какую-то дрянь, не видимую простым глазом, а различаемую лишь аурным зрением. К счастью, двигалась она прямолинейно и достаточно медленно, а потому чародеи успели просто убрать всех с траектории непонятного заклинания, в конечном счете улетевшего куда-то в ближайшие кусты и вызвавшего там массовое опадение листьев.
— Стоять! — скомандовал я остальным, усилив голос магией. — Все, больше ни шагу. И так уже далеко от основной массы войск отдалились. Оборотней видите? А ледяных легионеров? Не знаю, с какой скоростью они могут бегать за чересчур увлекшимися погоней идиотами, и на себе узнавать не хочу, а потому отступаем.
— Ну и чего ты добился? — спросила Кассандра, как только мы вернулись в строй.
— Хотя бы поднятия морального духа бойцов, — пожал плечами я. — Ничто так не вдохновляет солдат, как зрелище уносящего ноги врага. А то они ведь боятся демонов. Все.
— А что же еще прикажешь делать с ними, если не бояться, — удивилась девушка.
— Ну, в идеале порабощать, уничтожать и разбирать на ценные ингредиенты. — Меня пробил приступ ностальгии по утраченной силе. Будь она со мной, противник бы не ушел.
— Люди, которые действуют как нелюди, по природе своей ими и являются, — высказался инквизитор, возглавляющий колонну на правах проводника.
— Это ты к чему? — не понял я, но он промолчал, и лишь спустя пару минут до сознания дошло, что в общем-то было услышано нечто иное, как оскорбление. Сильно завуалированное. Сравнение с демонами. Хотя в принципе обычному темному магу стоит воспринимать подобное заявление как комплимент. В размышлениях об ответной подколке прошло минут пять, и лишь изощренное богохульство Сандры, заставившее всех услышавших его покраснеть как маков цвет, отвлекло от составления планов страшной мести, в частности: а не распить ли нам со святым отцом по рюмашечке в знак налаживания добрых отношений? Слабительное, собранное попавшей в учебный легион знахаркой, где-то было, а без противоядия обойдемся. Магу крови не столь уж и сложно остановить всасывание вредных веществ в собственном желудке, а потом просто их отрыгнуть в ближайших кустиках.
— Вот же ж… — неожиданно повторил не менее чем тридцатисекундный и крайне неприличный пассаж Сандры скромный слуга Отца Времен, приглядевшись к тому, на что она указывала. — Прости, господи, меня грешного.
Дорога в этом месте делала небольшой поворот, огибая клин деревьев, неизвестно с чего выметнутый ближайшим лесочком на открытую местность, а сразу за ним открывался шикарный вид. На расположенный примерно в полутора километрах монастырь. И тех, кто его штурмовали. Прямо сейчас! Время еще только-только подходило к полудню, но монстры и демоны уже лезли на невысокие стены обители, откуда их угощали стрелами и боевой магией, впрочем, без заметного эффекта. Во всяком случае, собравшаяся внизу толпа чудовищ не таяла на глазах. Но и внутрь ворваться не могла. Пока.
— Поспешим! — В голосе инквизитора слышалась паника. — Вперед, быстрее, пока братьев не смяли! Бегом! Ну же, ну же, не стойте на одном месте, остолопы! Прокляну!
— Хочешь быстрее, проси Отца Времен о помощи вообще и об ускорении учебного легиона в частности! — рявкнул на него я. — Пока мы дотуда доковыляем на пределе сил, у людей ноги отвалятся и их можно будет голыми руками брать, а ваш курятник три раза отвоевать успеют!
Сложно сказать, какой аргумент оказался более действенным, но священник немедленно плюхнулся в дорожную пыль на колени и заголосил какую-то молитвенную и малопонятную околесицу. Верещал парень так, словно его режут, одновременно тиская священный круг на шее до заметных невооруженным глазом промятых участков в мягком по сравнению с остальными металлами золоте и сбиваясь во время размашистых ударов лбом о землю. И ему немедленно ответили.
— Припекает! — сморщился от неприятных ощущений я, когда с небес на учебный легион излился поток золотого света, вызвавшего у преступников всех мастей и видов шквал восторженных охов и ахов. — Значит, действует. Чего встали, волчья сыть? Понеслись!
— Эй, я тут командую вообще-то, — возмутилась Кассандра и, выдав своему живому громкоговорителю подзатыльник для приведения того в рабочее состояние, начала отдавать приказы, которые люди выполняли немедленно и, как мне показалось, с каким-то нездоровым, фанатичным энтузиазмом.
— Ох, поляжем все, поляжем. — С небес на нас изливалось довольно болезненное для темного мага сияние, несмотря даже на тот факт, что инквизитор, таки рассадивший себе лоб и теперь мордой сам сравнимый с выкопавшимся из могилы мертвецом за счет размазавшейся по ней крови и грязи, прекратил молиться и теперь несся впереди всех, размахивая длинным прямым мечом. Может, ему и недоставало профессионализма, — а за время, не по своей воле проведенное в армии, где основное оружие клинковое, в этом вопросе мне разбираться научиться пришлось, — но каждый удар по воздуху проводился с пылом истинно верующего, увидевшего самого страшного врага своей религии. — Минуты через две, если скорость не снизится.
То ли войско из всякого сброда неслось как стрела, то ли сам мир крутился нам навстречу, а только расстояние до обители стремительно сокращалось, будто не идем мы, а бежим, причем стометровку и в соответствии со школьными нормативами. А там на одну десятую километра не желающим портить дневники трояками отводилось всего-то пятнадцать секунд. Стены монастыря стремительно приближались, а те, кто их осаждал, из безликой разноцветной массы стали превращаться в отдельные группки существ, постепенно обрастающих все более четко различаемыми деталями. Да и благодаря способностям к магии крови, неплохо обостряющей все чувства, жестокую схватку я видел гораздо лучше обычного человека.
К счастью, отнюдь не вздымающиеся к небесам укрепления оказались сложены из достаточно гладкого камня, чтобы по нему не смогли взобраться оборотни, а потому осаждающим пришлось действовать более традиционными методами. С поправками на магию, разумеется. Из земли в двух местах на расстоянии пяти метров друг от друга возвышались пандусы, по которым, прикрывая себя сверкающими щитами, лезли на стены ледяные легионеры. Вот только там их уже ждали и отнюдь не с хлебом и солью. Облаченные в режущий глаза свет фигуры, колотившие врагов самым разнообразным оружием и белоперыми крыльями, не могли быть не кем иным, как вестниками. Представителей местной разновидности ангелов оказалось всего пятеро, но даже такого невеликого числа стало достаточно, чтобы создать на проблемных участках обороны пробку, через которую враги перехлестнуть и реализовать свое численное превосходство просто не могли, а потому толпились на прекрасно простреливаемой позиции. Впрочем, в дистанционной дуэли, ведомой как обычным оружием, так и чарами, игра шла в обе стороны.
Защитники, укрывавшиеся за пусть и не слишком внушительными, но тем не менее имеющими место зубцами стен, могли выбирать себе едва ли не любую цель по своему вкусу. Демона. Колдуна. Оборотня. Живого мертвеца. Промахнуться по врагам, особенно из тех, что толпились на сотворенных явно при помощи заклинаний пандусах, было сложно. Собственно в этом-то и крылся секрет неподражаемой стойкости вестников. Больше половины демонов под градом стрел до них просто не доходили, падая вниз или оставаясь на насыпи и стремительно истаивая, будучи утыканными, как ежи. На моих глазах очередной солдат ледяного ада, в теле которого уже красовалась парочка коротких арбалетных болтов, получил в левую ногу дротик, прилетевший сбоку, и, не удержав равновесия на краю насыпи, свалился вниз. Впрочем, вряд ли это его убило. Во всяком случае, его собратья продолжали оставаться в строю и куда с более чудовищными на вид ранами.
Они брали свое числом и накрывали верхушку стены, уже местами похожую на спинку дикобраза из-за застрявших там стрел и копий, целым ливнем снарядов, надеясь зацепить высовывающихся из-за зубцов для удара защитников. Иногда получалось, несколько мертвых людей уже лежали, раскинув руки в стороны, словно сломанные манекены. А ведь большую-то часть наверняка оттаскивали в сторону, чтобы не мешали остальным. Если бы оборотни, составлявшие процентов семьдесят штурмующих, имели на вооружении, хоть что-нибудь, кроме когтей и зубов, обороняющимся уже пришел бы каюк, но, к счастью, изменившиеся под влиянием проклятия люди оказались для столь сложной деятельности недостаточно сообразительны. Обычным оружием пользовались лишь поднятые некромантами мертвецы, да и то не особо удачно. Нет, они, конечно, стреляли, вот только при этом, судя по результатам, не целились, а просто палили куда-то в сторону цели. Наверно, именно этим объяснялся частокол из дротиков, украшающий верхушку стены. По-моему, если бы у монахов и их гостей кончились свои боеприпасы, они бы без труда надергали оттуда еще тысчонку-другую снарядов. Кстати, а с какой силой их, интересно, кидают, раз оружие умудряется вонзиться в камень и даже висеть там? Может, наконечники зачарованы? Вот только чем может помочь такая их особенность, ума не приложу. Разве что не позволит во время битвы вытащить метательное копье из щита, куда оно попало. А может, все проще, и камень только внизу, а вся верхушка стены — дерево, только покрашенное под серый булыжник?
Намного большую опасность представляли колдуны и суккубы, выцеливавшие защитников с земли магией, преимущественно ледяной. Впрочем, за это они расплачивались тем, что большинство обитателей монастыря, не занятых выбиванием демонов с насыпей, старались попасть именно в них. Прямо на моих глазах высунувшийся в бойницу монах прицельно швырнул огненный шар в группку из парочки обольстительниц, метающих ввысь ледяные иглы, и чернокнижника, прикрывающего их от стрел каким-то блекло-серым и слегка переливающимся радугой маревом. В результате взрыва волшебник свалился от перенапряжения и был немедленно застрелен каким-то снайпером, а священник получил по морде острой сосулькой, раскровенившей ему щеку до кости, несмотря на возникшее вокруг слуги Отца Времен золотистое сияние магического щита.
— Правее! Правее! — внезапно заголосил инквизитор, отвлекая меня от идущей уже на расстоянии каких-то пятиста метров битвы. Он несся впереди всех и от возбуждения даже подпрыгивал на бегу. Кстати, а угрозу с тыла уже заметили, и большая часть оборотней, без особого толка рычащая на стены, где демоны с пандусов пытались одолеть вестников, постепенно разворачивалась мордами к более доступным, хоть пока и более далеким целям. Интересно, а кто и как ими управляет? Вот бы разрушить эту связь и полюбоваться на то, как монстрики разорвут сначала колдунов и демонов, а потом друг друга. — Туда, где у них лагерь! Нам надо разрушить алтарь Многоликой, чтобы в обитель из столицы смогли открыть портал!
— Да что ж ты молчал, паразит! — высказала мое мнение Сандра, видимо, вспомнившая молодость, когда ходила по океанам вместе с дедушкой своей воспитанницы. — Курс на частокол, макрель сухопутная! Сломаем капище, и паладины тут всех в пыль втопчут!
Надеюсь, воины света все же не будут утруждать себя тем, чтобы перебить еще и несколько сотен беглых каторжников, которым чего-то там обещала инквизиция. Кстати, а слона-то я и не приметил. Вернее, целого мамонта. В стороне от дороги стояло нечто, вероятно, являвшееся лагерем осаждавших. Ну, во всяком случае, вкопанные в землю колья там действительно имелись, вот только забор они не составляли, поскольку было их штук тридцать, не больше. И на каждом сидел человек. Мертвый. Лица казненных этим изуверским способом кривились в гримасах жутких страданий, а свежеобструганная древесина потемнела от впитавшейся в нее крови. А еще над этим лагерем шел снег. Нигде больше он не падал, а вот там был, выдавая место поклонения силам тьмы, в этом мире захапавшим себе еще и холод. Внутри магической метели копошились чьи-то фигурки. И кажется, они там кого-то приносили в жертву вот прямо сейчас.
Шесть сотен человек, полгода сражавшихся с регулярной армией крупнейшего государства округи, спешили к чернокнижникам как воплощение их профессионального кошмара — толпа обывателей, жаждущих устроить самосуд над пойманными колдунами. А сбоку к нам уже неслись оборотни. Много. Очень много. То ли инквизитор наврал о количестве осаждающих, то ли их за время его отсутствия стало больше благодаря полученному откуда-то подкреплению. Среди заключенных, которые находились к ним ближе всего, а потому лучше видели приближающуюся угрозу, началась паника. Практически все пытались отступить назад и спрятаться за чужими спинами. Проклятье! Если мы не сможем выставить стену из копий, монстры, каждый из которых по своей природе куда сильнее человека, нас просто растерзают!
— Строй! Строй! — надрывались Сандра и некоторые десятники с особо крепкими нервами. — Щитоносцы в первую линию! Кто видит идиота с длинным копьем в глубине рядов, бейте труса!
На нас налетел порыв ветра, пахнущего одновременно и морозом и тленом разложения. Свет, изливающийся с небес, исчез, а золотой круг на шее инквизитора вспыхнул и прожег ему одежду. И кожу под ней. А следом даже мясо. Когда со священника сорвали его символ веры, тот уже не дышал. Видимо, умер от болевого шока. Или от отката. Не знаю, каким именно образом не имеющие своего дара священники получают помощь свыше, но может, и они страдают тем или иным образом от этого бича магов?
К счастью, несмотря на возникшую суматоху, построение закончилась раньше, чем оборотни успели до нас добраться. Несколько дезертиров, побежавших в разные стороны, все же нашлось. Да уж, естественный отбор в действии. Окружившие нас монстры, скачущие вокруг выставленных в их стороны копий, словно гигантская стая обезьян, догнали и разорвали их в клочья. Самых везучих. Один весьма выдающийся по физическим параметрам быстроногий трус, вполне способный выступать на гоночных соревнованиях даже без машины, погиб куда более страшной смертью. На полном ходу он налетел на высунувшееся из земли лезвие и благодаря набранной инерции покатился дальше. Большая часть тела в одну сторону, а отрезанная нога в другую. Лагерь чернокнижников был вовсе не беззащитен, как казалось на первый взгляд. По его периметру из-под земли вставали трупы. Вооруженные. И было их не меньше сотни. А на своих кольях зашевелились казненные, и почему-то мне очень не понравилось фиолетовое свечение, вдруг окутавшее их тела.
— Как на учениях! Не стоим! Вперед! — подбадривали десятники, назначенные на эту должность Кассандрой или даже стихийно образовавшиеся, но не собирающиеся выступать против клейменой аристократки. — Копья втянуть, подождать, пока твари приблизятся, и колоть их! Колоть! У кого есть дротики, кидай так, чтобы шагах в десяти от строя падали! Их там много, не промахнетесь!
Все-таки некоторое подобие разума люди, превращенные в оборотней, сохранили. Кинься они грудью на острия, то первые бы погибли, но наш строй оказался бы проломлен, и завязалась бы мясорубка, дающая преимущество монстрам. Но поскольку твари по мере возможностей старались проскользнуть мимо оружия, мы получили возможность сражаться не сразу со всеми вместе, а лишь с теми, кто умудрялся все-таки приблизиться к щитам. Жидковатый град метательных копий, бросаемых задними рядами в прямом смысле слова наугад, тоже нет-нет да и собирал своих жертв. Сухие щелчки арбалетов извещали о том, что стрелки, ухитряющиеся найти бреши между головами своих товарищей по оружию, как могут уравнивают шансы, но, увы, их было слишком мало. А пращей в толпе не размахнешься.
— Алхимик! Брешь на северо-востоке! — скомандовала Кассандра. В нескольких местах монстрам действительно удалось растолкать копья или переломать их, и теперь когти и клыки спорили с короткими мечами, позаимствованными из уничтоженного лагеря легионеров. Возможно даже, что кто-то из бывших хозяев клинков был сражен своим же оружием. И теперь моя девушка пускала в ход свои самые лучшие и самые преданные кадры, чтобы не дать оборотням вгрызться слишком глубоко.
— Сандра! — раздалось за спиной. — То же самое на севере!
— Но… — попыталась заикнуться мутантка. Выражение ее лица увидеть уже не получилось, поскольку я проталкивался через нервничающих людей к тому месту, где кипел бой.
— Быстро! — скомандовала клейменая аристократка. — Только самоубийца будет покушаться на командующего во время боя, а если нас опрокинут, так и так не жить!
Пятая или четвертая спина, которую надо было обойти, завалилась назад, а за ней обнаружился оборотень с окровавленной пастью. Бич священной воды оторвал ему голову. И еще двум следующим за ним тварям. Резерв опустел на четверть. Практика показала, что вкладывать излишнюю силу в заклинание просто ни к чему. Существ из плоти и крови оно прекрасно уничтожает и на минимальной мощности.
— Куда пятитесь? — заорал я на окружавших меня солдат, пытающихся заслониться щитами и несмело тычущих из-за них кончиками коротких мечей, понятное дело, никуда не попадая. — Вперед! Не дайте им помешать соседним копьеносцам!
Пришлось потратиться на уничтожение еще двух чересчур настырных тварей, прежде чем струхнувшие люди опомнились и пошли вперед, закрывая своими телами пролом в стене щитов. Слава условным рефлексам, вбитым в них на тренировках, где такой поступок не оборачивается гибелью, а уклонение от него становится поводом для продолжительного и очень болезненного взыскания со стороны пострадавших (которые оказались таковыми по вине дрогнувших бойцов).
— Держать строй! — надрывала где-то рядом голос Сандра. Надеюсь, у однорукой воительницы тоже все получилось. Она хоть и не может похвастаться способностью столь же моментального уничтожения нескольких целей, зато будет сражаться без передышки целый день. А у меня уже всего половина магической силы от имеющегося в ауре энергетического запаса осталась!
Откуда-то из глубин строя выдвинулся плечистый детина с большим копьем и, встав со мной рядом, начал им тыкать над образовавшейся прорехой в выставленных вперед копьях. Почему он один?! Нужны же еще как минимум трое! Оборотни, без помех подходящие к щитам, просто вырывают их из рук бойцов, а потом перегрызают лишившимся защиты людям глотку!
Очередная тварь попыталась сбить с ног стоящего впереди человека, но бич священной воды, вонзившийся ей в грудь, вызвал взвизг боли, а ударивший по шее короткий меч солдата завершил дело. Правда, следующий монстр оказался более успешным и все-таки прикончил моего товарища по оружию. Пришлось потратиться и на него. А затем еще сразу на двоих, откинувших в сторону агонизирующий труп своего собрата. И лишь затем плечи солдат снова сомкнулись. Проклятье! Мне еще четверых пришлось навеки упокоить магией, чтобы не допустить нового прорыва внутрь строя! И я пуст! Пуст, как сухой колодец, остались лишь фокусы с жизненной энергией, но ее ведь тоже надолго не хватит!
К счастью, тут напор врага заметно ослаб, а затем и вовсе иссяк.
— Это что? — послышался хриплый шепот стоящего впереди счастливчика — в первом ряду, но все еще живой. — Они кончились?!
И столько радости было в этом голосе, что верилось ему сразу. Осторожно привстав на цыпочки и заглянув вперед через его плечо, понял: парень прав! Казавшиеся неисчислимыми оборотни кончились. Сотня, а может, и больше, тварей лежала на земле. Проткнутые копьями. С арбалетными болтами в мохнатых телах. Пробитые дротиками едва ли не насквозь. Часть еще дергалась, но, похоже, это была агония.
Уцелевшие откатывались туда, где стояли стянувшиеся в подобие строя покойники. И там, в лагере чернокнижников, сейчас творилось какое-то жуткое колдовство. Тела, посаженные на колья, сгорели в фиолетовом пламени, и оно, оторвавшись от своего жуткого источника, крутилось теперь в воздухе, образуя крайне подозрительного вида воронку. Уж не портал ли это, через который в любой момент могут полезть демоны?!
— Вперед, братья! — Крик сельского священника Изарио Айро, какими-то странными перипетиями судьбы оказавшегося со мной рядом, ввинтился в уши. — Если эта дрянь по нам шандарахнет, всем конец! Я ее в сторону не отведу, тут святой нужен, не меньше!
— Одну кандидатуру, вполне подходящую для этого, знаю, — побормотал я, проталкиваясь обратно к Кассандре. Сделать это оказалось не так-то просто, учебный легион, вернее то, что от него осталось, пошел вперед, намереваясь добраться до колдунов раньше, чем они нас уничтожат. Интересно, а сколько жизней забрали оборотни? Сотню? Две? Ну, хоть раненых после себя они оставили мало, уже плюс.
Воздух начал стремительно охлаждаться. Повинуясь неясному предчувствию, я шарахнулся в сторону. Вовремя. Прилетавшая непонятно откуда трехметровая сосулька, больше всего похожая на стрелу из крепостной баллисты, пробила четверых человек, прежде чем застрять в пятом. Кто же это у них там такими чарами пуляется, а?
— Виктор! — Кассандра бросилась мне навстречу. На щеке ее алела кровь, сочащаяся из длинной глубокой царапины. Кто и как смог до нее добраться? Ведь со всех сторон свои! — Ты можешь это остановить?
Рука ее показывала куда-то вверх и, проследив за ней, я обнаружил угрозу. В воздухе, на высоте примерно сорока метров, медленно формировался еще десяток подобных ледяных снарядов.
— Одну. — Решение далось мне нелегко. — В лучшем случае две. Но потом меня придется нести.
— Но та тварь говорила, будто ты великий волшебник! — вспомнила девушка. — Ну же, прошу! Ради меня! Помоги нам! Или учебный легион уничтожат! А без него земли и титул просто не вернуть!
— Я был им. — Отчаянная надежда на лице клейменой аристократки сменилась выражением жестокого разочарования. — Но сейчас не могу похвастаться и десятой частью тех сил, которые были раньше! Одна. Максимум две.
— Делай! — хлестнул приказ. — Нам надо уничтожить колдунов, пока они не уничтожили нас! Эх ты…
В глазах отвернувшейся девушки блестели слезы.
— Это добром не кончится, — вздохнул я, понимая, что сейчас из-за своего бессилия теряю вес в ее глазах, и создал из жизненной энергии сгустки. Целых три. В голове закружилось, но остатков сознания хватило, чтобы при помощи собственной воли дотянуться до сгустков холода и тьмы над головой. А затем сломать и разнести их только формирующуюся структуру на куски.
Боевая магия — вещь замечательная, но вот с дистанцией поражения у нее, как правило, не очень. Если создать действующую часть чар далеко, от них можно просто увернуться. Вставить самонаведение тоже по силам хорошему чародею, но тогда сложность возрастет на порядок. Бить по площадям — уходит слишком много сил. А потому, видимо, тот, кто оказался ответственен за создание этих сосулек, творил их в непосредственной близости от цели, но из-за разделяющей нас дистанции делал это довольно неспешно.
Ноги подкосились, и, наверное, я бы упал, но кто-то подхватил под локти и потащил. Мир по-прежнему вращался со скоростью пары сотен оборотов в минуту, рядом кто-то кричал, звенели мечи, но встать и поучаствовать возможности не было. Слишком много жизненной энергии потратил. Еще бы чуть-чуть, и вообще отключился. Сколько меня так транспортировали, представляю плохо, но, вот когда отпустили, почувствовал хорошо из-за крайне жесткого приземления на землю. Впрочем, кое-что положительное в нем все же было. Уронили-то прямо в кровь! И, похоже, какую-то необычную. Чужая жизненная энергия стала сама по себе ввинчиваться в ауру, заставляя кричать от боли, но проясняя сознание.
— Вот дрянь! — только и сказал я, восстав из теплой алой лужи и оглядывая окрестности. Похоже, свою выносливость все же переоценил и сознание потерял. Иначе как объяснить, что бой уже кипел в лагере, а жалкие остатки нежити, прикрывающей пяток плюющихся заклинаниями чернокнижников, окружили оборванные, местами дымящиеся и грязные, сами словно покойники, заключенные и теперь методично добивают. Волшебники били в упор огнем, молниями, льдом и какой-то еще гадостью, каждым ударом уничтожающей двух-трех человек, но в ответ заключенные, сейчас больше напоминающие впавших в ярость берсеркеров, рвались вперед и пытались проткнуть их копьями и мечами. Кто нес потерявшую ценность тушку главного колдуна учебного легиона, не знаю, но уронил ее он очень удачно. Прямиком в маленький бассейн, на дне которого плескалось немного крови. А вытекала она из нескольких десятков тел, прикованных к его стенкам. По большей части еще живых и взирающих на меня с самыми разнообразными гримасами. Некоторые даже сквозь кляпы мычали, стараясь привлечь к себе внимание. Видимо, мое падение помешало колдунам завершить какой-то крайне важный ритуал, требующий многочисленных жертв. Ну, вот и хорошо. Интересно, как они обработали вытекающую кровь, что она чуть ли не сама на ауру магов кидается? Да, впрочем, какая сейчас разница!
— Надеюсь, вы все соображаете адекватно обстановке, ребята? — обратился я к ним и тотчас же поправился: — И конечно же дамы. Так, как бы до вас дотянуться, чтобы обратно сигать не пришлось?
Лезть в драку не хотелось, несмотря на вливание заемной жизненной силы, голова все еще кружилась, а ноги подкашивались. Да и вообще, освободить узников, наверняка жаждущих расквитаться с обидчиками, сейчас было полезнее, чем лезть в драку самому. Оковы на первом же пленнике оказались хитрые, если судить по форме замочной скважины. Щепкой нипочем не откроешь. Да и руны на них какие-то подозрительные выбиты. А вот телекинезом попробовать можно, надеюсь только, что человек, потерявший энное количество крови, это не переживет.
На счет раз рана на руке ближайшего пленника закрылась, на счет два браслеты кандалов щелкнули и раскрылись, а на счет три выпавшее из них тело рухнуло в плескавшуюся внизу кровь. Откуда спустя пару секунд немедленно вылетело, громко ревя от боли, нечто, по смыслу, видимо, близкое к «Ну, я вам задам, уроды!», и метнулось к лежащему на землю трупу с обломанным копьем в руке. Остаток оружия немедленно перекочевал в руки мужчине, и он бросился в круговерть боя.
— Первый пошел, — резюмировал я и занялся вторым. В своеобразном бассейне оказалось целых девятнадцать источников алой жидкости, и когда я добрался до последней из них, то порядком вымотался. Кстати, как-то странно она на меня смотрит. Да и лицо вроде знакомее. Ушастое, одноглазое, блондинистое. А ведь я его уже видел, причем практически в такой же ситуации, только тогда его обладательница была распята на стене пиратами.
— Вот это встреча! — На мое лицо сама собой выползла улыбка. Так, как зовут эту эльфийку, одну из последних представительниц клана Солнечного Ветра? Знал же ведь! Но забыл. — Миледи, обстоятельства нашей встречи имеют тенденцию повторяться, вы не находите?
Кстати, а она ведь тогда плыла с посольством в Империю с какой-то исторической реликвией. Видно, именно сюда, к монахам и инквизиции. Вот только как в руки к чернокнижникам попала? Да уж, тесен мир! Кстати, а почему она такие рожи корчит? Я же вроде рану ей уже успел закрыть, да и освободить намереваюсь, а не насиловать.
— Сзади, дурак! — вырвался у перворожденной вопль отчаяния, стоило вытащить у нее изо рта кляп.
Обернуться уже не успел. В бок и правое плечо впилась жуткая боль. Чисто инстинктивно прыгнув вперед и влипнув в стенку бассейна рядом с прикованной девушкой, понял: ранен, и ранен серьезно.
— Давно не виделись, мерзавец, — позади меня обнаружился еще один старый знакомый, сжимающей в каждой руке по кривому кинжалу. Гларк. Но в каком виде! Или, может, все-таки она? У колдуна непонятно откуда появились длинные локоны, под одеждой набухли женские груди, а черты лица смягчились, но все равно наводили на мысли о неумелом столяре, вооруженном лишь топором. Чуть-чуть. Был он угрюмым мужиком, а стал отвратительным трансвеститом. — Из-за тебя я бездарно потратил кровь моей Многоликой госпожи, призванную обратить неверных в рабов ее воли, но теперь ты один, ранен, растратил магические силы, а значит, заплатишь за все!
— И чего все злодеи так любят позлорадствовать? — задал философский вопрос я, вкладывая последние крохи энергии в телекинез. Оковы эльфийки, прекрасно управляющейся с магией Света, щелкнули и раскрылись. Видимо, догадка была правильной, и именно руны на них мешали пленнице колдовать, потому что в следующую секунду то ли мужика, а то ли не очень будто разрезало лазером.
— Мэтр Алхимик, — меня, начавшего сползать вниз по стеночке, поддержали тонкие, но сильные ручки, — вы как?
— Не очень хорошо, — почти прошептал я, чувствуя, как сознание снова уплывает. — Кажется, клинок был отравлен. Или оба.
В себя пришел не знаю когда, но уже лежащим на кровати и, судя по стягивающим тело ощущениям, перебинтованным, словно мумия. Кажется, отравление имело какие-то нехорошие последствия для организма. Во всяком случае, веки упорно открываться не желали.
— Эта преступница должна быть подвергнута наказанию! — срывался на крик чей-то мужской голос. Судя по всему, его владелец находился очень близко к истерике.
— Все ранее совершенные прегрешения верная дочь церкви Кассандра искупила, защитив стены нашей обители от порождений тьмы. — В негромком баритоне чувствовалась непробиваемая уверенность своего обладателя. — Кстати, если она уберет свой меч от вашего паха, то, думаю, мы сможем проследовать в мой кабинет, где поговорим о сложившейся ситуации спокойно.
— Что происходит? — наконец-то удалось открыть глаз. Один. Я лежал в каком-то длинном, но узком чуланчике, укрытый одеялом под самый подбородок. И буквально в паре метров Кассандра прижимала к стене некоего типа в кольчуге весьма оригинальным образом. А именно заставляя балансировать его на цыпочках, чтобы не опуститься промежностью, пусть и прикрытой штанами, на лезвие своего меча. А за всем этим с доброй отеческой улыбкой наблюдал некто в рясе, на чью ауру смотреть оказалось очень больно.
— У меня же приказ регента! — едва ли не прохныкал мужик, с ужасом глядя вниз. Показалось или оружие немного приподнялось?
— Сожалею, — развел руками монах. — Но инквизиция с древности обладает экстерриториальностью даже для посланников самого императора. А потому как только люди этой уважаемой леди поправятся, они будут вольны двигаться туда, куда захотят. Нет, ну правда, отпустите уже его! Все равно он только с двумя десятками человек приехал и глупости делать не решится.
— Хорошо, — немного поколебалась девушка, убирая оружие. — Наверное, нам действительно лучше пройти в ваш кабинет, святой отец. Виктор, успокойся, мы победили. Об остальном поговорим позже.
И все трое вышли. Но в одиночестве я не остался. Стоило лишь двери хлопнуть, как в помещении появились новые действующие лица.
— Ну что? — Возникшая из воздуха морская богиня хлопнула меня прямо по раненому плечу, вызвав вырвавшийся сквозь зубы стон боли. — Выиграла я пари? Он за пределами Империи и обладает могуществом, сравнимым с тем, которое имел раньше. Или ты считаешь, будто сильнейший волшебник группировки людей, навалявших последователям Многоликой, имеющей право отдавать им приказы, это слишком мало?
— Дос-та-точ-но! — Признание архидемон Окреш, непонятным образом очутившийся в монастыре Отца Времен, а куда-то еще перетащить меня просто не могли, выдавил из себя буквально по капле и с видимым усилием. — Ты выиграла эту часть пари, Безымянная! Но на оставшихся двух я отыграюсь!
— Все может быть, — кивнула покровительница. — А теперь пришла пора расплачиваться. А тебе, Алхимик, спать! И проснуться здоровым.
Веки закрылись сами собой. А открылись снова лишь после того, как кто-то начал трясти меня за плечо. Оказалось, Кассандра.
— Бредил, что ли? — мысленно удивился я, проверяя резерв своей ауры. Проклятье! Он остался все таким же крохотным! Ну точно галлюцинации видел, а не архидемона с богиней, заглянувших на территорию, подконтрольную Отцу Времен. Вот только почему тогда ничего не болит?
— Ты уже пришел в себя? — уточнила с сомнением девушка.
— Угу. — Тело и душа здоровы. Абсолютно. Или бред продолжается, и маг крови не может просканировать сам себя. — Слушай, а кто…
— Помолчи! — перебила меня аристократка, потирая лоб. Как я с удивлением понял, клейма на нем уже не было. — Лежи и слушай, ты еще слаб после ранения, но нам надо поговорить, и дальше откладывать уже нельзя. В общем, мы расстаемся.
— Что? — Смысл ее слов дошел до меня не сразу. — Но почему?
— Ты хороший человек, — улыбнулась Кассандра. — Для язычника, не верующего в Отца Времен, и темного мага вдобавок так вообще замечательный. Будь я свободна от обязательств перед родом, возможно… Да нет. Все равно вряд ли. В моих жилах течет императорская кровь, и спутник жизни или даже любовник должен ей соответствовать.
— А я значит, больше ни на что не гожусь, после того как ты получила прощение из рук церкви? — Обида взыграла в душе, словно проснувшийся вулкан.
— Будь ты только другом, мы смогли бы общаться дальше, как начальник и подчиненный — вздохнула девушка. — Но для того, чтобы получить обратно владения рода, придется пойти на политический брак. Герцог Кейрот. Помнишь, говорили о нем? Вот только тебе неизвестно, что он однажды уже делал мне предложение. Тогда можно было отказаться, поскольку он, откровенно говоря, не красавец, да и старше на сорок лет, но сейчас же… выбора нет. Я уже связалась с ним при помощи магов и выяснила, что он все еще желает заключить этот брак. Прости. И если сможешь, пойми.