Глава 20
НАВСТРЕЧУ СУДЬБЕ

Страх опять подкрадывался к ней тягучим, сводящим с ума болотом. Не в силах терпеть эту пытку, она вскрикнула и побежала. Прочь, в ночь, в пустоту, как можно дальше отсюда. Ничего не в силах разобрать в кромешной темноте, она на ощупь пробиралась по лесу. А страх догонял, тянулся к ней бесплотными щупальцами, стремясь окутать, опутать и растворить в себе…

В этот раз Эйвилин проснулась, едва сдержав крик. «Это сон. Просто плохой сон», — прошептала она, приходя в себя и оглядываясь. Ночные кошмары уже стали ее постоянными спутниками, но этот был особым, напомнив почти позабытый случай из детства.

Несмотря на крайне натянутые отношения со старшим сыном Артисом и откровенную неприязнь к его жене Весмине, свою внучку Элберт VI любил. До его трагической гибели Эйвилин по меньшей мере один из месяцев в году проводила с дедушкой.

Элберт VI оставил о себе противоречивую память. Одни вспоминали его правление со страхом, другие — с восхищением называли эти годы временем величайшего расцвета империи. Вступив на трон в весьма зрелом возрасте, Элберт VI больше века стоял во главе империи. Именно он начал планомерное наступление на слишком уж разросшиеся привилегии старших домов. Реформатором назвали его одни, нарушителем устоев — другие, но Эйвилин запомнила дедушку просто уставшим эльфом с грустными глазами и теплой улыбкой. За величие и расцвет империи император сполна заплатил собственным семейным счастьем. Первая, нежно любимая, жена, с которой он прожил добрую половину жизни, тихо угасла, устав бороться со страшным приговором целителей — бесплодием. Вторую жену предали смерти за измену всего через год после свадьбы. Наконец, был третий брак в достаточно почтенном даже для эльфов возрасте. Третья жена, которая годилась ему по возрасту даже не в дочери, а во внучки, подарила Элберту VI долгожданных сыновей — сначала одного, а затем и второго. Но Элберт VI уже слишком давно был императором, чтобы стать хорошим семьянином. Не выдержав последовавшей за рождением наследников холодной отстраненности императора, молодая императрица покончила с собой.

Затем ссора со старшим сыном и лишение его прав на трон. Они были слишком похожи — отец и сын, — но по-разному смотрели на многие вещи. И были слишком горды и упрямы, чтобы прийти к согласию.

Никто так и не узнал, как охрана умудрилась потерять внучку императора, возвращавшуюся из столицы к родителям. Искала ее тогда целая армия во главе с лучшими магами, и нашли только через два дня: голодную, заплаканную, совершенно не помнившую событий последних дней, но целую и невредимую. Девушка до сих пор помнила слезы в глазах матери…

Несмотря на очередной кошмар, Эйвилин почувствовала себя гораздо лучше, чем вчера. Первые три дня она провела в постели, практически не вставая. Все это время Леклис неотлучно был рядом с нею, превратившись в заботливую сиделку. Он даже спал здесь, устроившись в большом кресле. Увидь это кто-то посторонний — не поверил бы собственным глазам: столько тепла и заботы было в том, кого часто называют суровым и нередко — жестоким.

Еще немного полежав в постели и окончательно прогнав видения ночного кошмара, Эйвилин встала. Наскоро умывшись, она посмотрела в зеркало. В нем отражалась бледная, похудевшая девушка с ввалившимися глазами и растрепанными светлыми волосами.

— В гроб и то краше кладут, — сказала отражению Эйвилин, пытаясь привести прическу в какое-то подобие порядка. В подобных мелочах было ее спасение. Она уже давно обнаружила, что любое, пусть и незамысловатое, занятие приносит ей некоторое облегчение. Смерть Гленлина и весть о гибели родителей породили ощущение беспомощности. А при воспоминании о той яростной и жестокой расправе над заметившим ее патрулем она испытывала отвращение к себе — своей слабости и силе.

На придвинутом к постели кресле аккуратной стопкой лежала одежда: белое нижнее платье-туника из тонкой, полупрозрачной и едва весомой льняной ткани и изящное верхнее платье из зеленого шелка со шнуровкой на талии и длинными широкими рукавами с золотой тесьмой.

Немного повозившись — она всегда недолюбливала платья, — Эйвилин оделась, укрыв напоследок голову и лицо полупрозрачным газовым шарфом.

Тяжелая дубовая дверь между спальней и рабочим кабинетом Леклиса, дополнительно укрепленная медными полосами, украшенными искусной гравировкой, сделала бы честь иной крепости: старым привычкам молодой король так и не изменил. Эйвилин покачала головой и осторожно потянула дверь на себя.

Леклис сидел за заваленным бумагами письменным столом, в трех шагах перед ним стоял эльф в одеждах мага. Эйвилин заметила, что укрытые от глаз мага крышкой стола руки Леклиса сжимают ножны и рукоять Химеры.

Маг скользнул по девушке быстрым, но внимательным взглядом.

— У вас есть выбор. — В голосе Леклиса сложно было уловить какие-либо эмоции, кроме явно показной скуки. — «Поцелуй змеи» или…

— Смерть? — удивился эльф.

— Вы так торопитесь умереть? …Или назначение в Приграничье к оркам, — продолжил Леклис. — За вами будут постоянно следить и не дадут наделать глупостей. Если бы я хотел вас убить, мессир, — равнодушно добавил он, — то не начинал бы этого разговора. Первому магу, голову которого украсил такой же артефакт, я вообще не давал никакого выбора. У вас он есть.

— Я согласен на «поцелуй змеи», сир, — склонил голову маг.

— Хорошо, это ваш выбор.

Отпустив рукоять меча, Леклис стремительно встал и взял со стола простой на вид обруч. Эйвилин уже видела подобный на голове другого мага Леклиса, кажется, того звали Эстельна-эром. Эльфийский маг преклонил колени, словно его посвящают в рыцари, а не надевают магические оковы.

— Интересно, как мыть волосы с этой штукой на голове? — мрачно пошутил эльф, когда обруч охватил его голову.

— Можете прямо сейчас узнать это у мессира Эстельнаэра, — немного отрешенно махнул рукой в сторону выхода Леклис. — Я вас больше не задерживаю.

Маг встал на ноги и, легонько дернув надетый обруч вверх — проверяя, правда ли тот не снимается сам, — едва не выругался от скрутившей его тело боли.

— Простите, сир, я должен был убедиться. — Бросив в сторону Эйвилин еще один внимательный взгляд, он коротко поклонился и направился к дверям.

— Почему вы выбрали «поцелуй змеи»? — внезапно догнал его вопрос Леклиса.

— Еще недавно у меня была семья. Теперь уже нет, — не поворачиваясь, сухо ответил эльф и вышел.

Леклис повернулся, задумчиво почесывая шрам над бровью, и только тут заметил притаившуюся у входа в спальню девушку.

— Эйвилин? Зачем ты встала? — Он стремительно пересек комнату и замер в двух шагах от нее. — Ты же еще слишком слаба. Как ты себя чувствуешь?

— Мне уже гораздо лучше. Хоть я и выгляжу как огородное чучело, — вымученно улыбнулась Эйвилин.

— Зря ты на себя наговариваешь, — серьезно заметил Леклис, хотя глаза его смеялись. — Как огородное чучело ты выглядела, когда появилась в замке, а сейчас больше похожа…

— …На полуживое умертвие, — усмехнулся я, перехватив ладонью в районе груди шутливый удар Эйвилин, и притянул девушку к себе. — Рад, что с тобой все в порядке.

— Что это был за маг? — спросила она, уткнувшись лбом мне в грудь.

— Мессир Лорар. Видимо, последний боевой маг Восходящего солнца.

— До сих пор не могу поверить, что старший дом решился присягнуть тебе на верность, — покачала головой Эйвилин. — Никогда прежде старший дом не решался на такое, даже по отношению к императору и другим старшим домам. А тут — присяга давнему сопернику, или скорее даже врагу.

— Мне и самому в это плохо верится, — признался я. — С этим миром творится что-то не то, и что из этого выйдет, не знает даже Падший. Тебе правда лучше? Может, позвать магистра Мартина?

— Не нужно, — отстранившись, покачала головой Эйвилин. — В последние дни ты его и так загонял. А вот от хорошего завтрака я бы не отказалась.

— Прости, — повинился я, хлопнув себя ладонью по лбу. — Конечно же ты проголодалась. Надеюсь, вы окажете мне честь и отзавтракаете со мной, светлая леди? — Я отвесил девушке строгий церемониальный поклон.

Веселый и бесшабашный настрой, захвативший меня после того, как я окончательно убедился, что Эйвилин поправляется, никак не желал проходить, но я ничуть об этом не жалел.

— О нет, это вы окажете мне честь, сир, — жеманно улыбнулась Эйвилин, присев в глубоком реверансе, после чего мы оба рассмеялись. Война, смерть, скорбь о погибших — пусть все это оставит нас хоть на краткий срок.

— Все в порядке, сир? — осторожно заглянул в мой кабинет один из стражников.

— Да, — отмахнулся я. — Слуги у входа есть? Пусть принесут сюда завтрак на двоих.

Понятливо кивнув, стражник прикрыл дверь.

Не прошло и минуты, как появились слуги и принялись молча сервировать небольшой столик. Быстро закончив, они так же молча поклонились и исчезли.

— Все, нас никто не побеспокоит, — сказал я, закрыв за слугой дверь на замок. — Можешь перестать прятать лицо. И прости за это небольшое неудобство.

— Я прекрасно понимаю, что, укрывая меня, ты рискуешь навлечь на свое королевство гнев Совета Пяти, — кивнула Эйвилин.

— Сейчас бравировать новостью о твоем спасении было бы несусветной глупостью, — слегка раздраженно передернул я плечами. — Поэтому о тебе знают только мои ближайшие советники. Для остальных пущен слух, что у меня появилась любовница из младшего дома. Надеюсь, те немногие стражники и слуги, видевшие твое появление, не опознали в тебе дочь императора.

— Любовница из младшего дома? — Эйвилин недоуменно выгнула бровь. — А что на это скажет твоя жена?

— Кто? — Я едва не подавился.

— Диана, — пояснила она. Похоже, новость о моем несостоявшемся браке до нее дойти не успела.

— А, ты об этом. У нее полно дел после замужества, — ответил я, старательно спрятав усмешку за кубком сильно разбавленного водой вина.

— Как прошла свадьба?

— О! Просто великолепно! Диана была счастлива.

— Рада за вас. И где же она сейчас?

— Проводит медовый месяц в Нимисе.

— А почему ты не с ней? — задала резонный вопрос девушка.

— А зачем там я? — спросил я, сдерживая смех.

— Зачем нужен муж жене в медовый месяц?

— Вопрос интересный. Когда женюсь, думаю узнать об этом поподробнее.

— А разве ты с Дианой… — окончательно растерялась Эйвилин.

— Нет. Диана вышла за Мезамира, — рассмеялся я.

— Вот, значит, как…

— Так что у тебя есть шанс быстро охмурить бедного меня и затащить под венец. Предупреждаю: я буду сопротивляться изо всех сил!

— Дурак! — возмутилась Эйвилин. — Впрочем… — она прищурила глаза, — я над этим подумаю.

Мысленно укорив себя, я прикусил язык. Невинная шутка слишком далеко зашла. Сейчас последствия подобного брака было бы сложно предсказать. Власть над империей? К Падшему империю! Никогда не стремился к власти. У меня и от управления королевством голова пухнет. Если империя и уцелеет, в чем лично я сильно сомневаюсь, следующему императору я бы все равно не позавидовал.

Ты опять врешь. Сам себе врешь. Тебя останавливает отнюдь не это. Ты боишься, Леклис. Боишься опять ее потерять. Старшие дома не оставят ее в покое, и все равно, захочет она вернуть себе трон или нет. Одни увидят в ней в лучшем случае — знамя, в худшем — марионетку, а для других она — мишень. Только здесь Эйвилин в относительной безопасности, это главное. Вот она, рядом со мной — стоит только руку протянуть, а остальное не суть важно.

Завтрак мы закончили в молчании. Эйвилин вновь спрятала лицо за газовым шарфом, я отпер дверь, слуги быстро убрали посуду. Эйвилин стало клонить в сон, но в спальню идти она отказалась, задремав в стоящем у камина кресле. Подавив тяжелый вздох, я вернулся к работе над бумагами.

Спустя полчаса после начала этой бумажной пытки мне доложили о прибытии Ховальда и Глока. Ко мне в кабинет эта парочка вошла, ожесточенно споря. Впрочем, свой спор они сразу же прервали. Это уже становилось традицией. Бывший вор и бывший глава стражи любили спорить по любому поводу, а зачастую и без оного. Наверное, это была такая странная и причудливая форма дружбы двух противоположностей.

— Дурные вести, сир, — начал Ховальд.

— Других от тебя и не дождешься, — проворчал я.

— Совет Пяти отправляет в земли Восходящего солнца армию. — Ховальд проигнорировал мое замечание.

— Думаешь, они по наши души? — помрачнел я.

— Они узнали о моем спасении? — одновременно со мной спросила Эйвилин.

— Узнали? Нет, — посчитав на пальцах, ответил Ховальд. — Даже если бы кто-то узнал, то до Совета Пяти эта новость еще просто не успела бы дойти. Скорее всего, причиной похода стала присяга Восходящего солнца.

Опять это проклятое Восходящее солнце! Знал ли мертвый лорд Фираваль, когда привел старший дом под мою руку, к чему приведет его выходка? Знал. Уверен, что знал! И, возможно, именно этого и добивался. Зачем ему это понадобилось? Не знаю. Возможно, месть. Мне или Совету Пяти.

Клятва принесена, и теперь судьбы Восходящего солнца и Восточного королевства связаны воедино.

— Высокие лорды совсем обезумели! Война со мной?! И это в то время, когда люди уже кромсают империю на части!

— У эльфов слишком давно не было достойных противников, — скривился Глок. — Они до сих пор тешат себя мыслью, что двух эльфийских домов хватит, чтобы втоптать в землю любую человеческую армию.

— Сколько у нас времени?

— Армия Совета Пяти выступит не раньше чем через неделю, — твердо ответил Ховальд. — Поведет ее высокий лорд Нивин, глава Ночной рыси. Совет выделил для похода по четырехтысячному отряду от каждого из пяти домов.

— Похоже, Совет Пяти весьма невысокого мнения о наших силах, — задумчиво потер подбородок Глок.

Тут я склонен был согласиться со старым ветераном. Двадцатитысячная эльфийская армия — сила, конечно, немалая, но Совет с легкостью мог выставить войско в два-три раза больше.

И все же как не вовремя, забери их Падший! Сколько я ни пытался уйти от войны, она все равно меня настигла. Жаль, конечно, но раз войны нельзя избежать, остается только одно — ее надо выиграть.

— Готовить армию к выступлению? — по-солдатски вытянулся Глок в ожидании приказов.

— Да, пожалуй… Хотя… нет! — зло усмехнулся я, потирая шрам над бровью. — Не будем спешить. Ховальд! Как ты думаешь, Совет Пяти догадывается о том, что мы знаем об их планах?

— Сомневаюсь, сир, — немного подумав, ответил глава Тайной канцелярии.

— Это хорошо. А много ли у меня в столице шпионов эльфийских домов?

— Не много, но кое-кто точно есть. Всех крыс перебить невозможно, — словно извиняясь, пожал он плечами.

— Ничего, их время тоже придет, а пока нам нужно скрыть приготовления к войне.

— Это будет сложно, — нахмурился Глок, в задумчивости склонив голову. — Армия не иголка, ее не спрячешь. Стоит начать переброску войск к границам Восходящего солнца — и даже высоким лордам станет понятно, что мы знаем о предстоящем нападении.

— Иногда, чтобы что-то спрятать, нужно положить это у всех на виду. — Усмешка, больше похожая на злобный оскал, никак не хотела сходить с моего лица. — Границы моего королевства весьма обширны, и мест, где не помешают королевские войска, много. Прятать ничего не будем. Наоборот! Завтра даже самый последний нищий в столице должен знать, что основные силы королевской армии уходят к границам с людьми. Нужно создать у эльфов иллюзию, что людей мы опасаемся больше, чем старших домов. Ховальд, это на тебе. — Глава Тайной канцелярии понимающе кивнул. — Кожа из чистой лжи слишком легко рвется, — продолжил я. — Под ней должны быть мясо и кости. А потому на границу с Восходящим солнцем отправим усиленный свежим ополчением седьмой легион. Эльфы наверняка в курсе, что в седьмом одни новички, недалеко ушедшие от свеженабранного ополчения. Думаю, это их убедит, что мы не ждем нападения.

— План хорош, — кивнул Глок. — Под видом ополчения мы сможем перебросить к границам эльфов наши основные силы. И когда придет время, отвесим лорду Нивину такого пинка, что он будет катиться до стен Иллириена. Эту часть я готов взять на себя.

— Нет, старина. Ты слишком приметная фигура, а потому отправишься с ополчением к границе с людьми. Гоняй их хоть целые сутки, но через месяц у меня должно быть еще несколько легионов. Используй для этого остатки армии Восходящего солнца.

— И кто же тогда, ваше величество, возглавит основную армию? — ядовито-елейным тоном поинтересовался Глок. «Даже не думай!» — красноречиво говорили его глаза.

— Вот еще! — Я притворно возмутился. — Делать мне больше нечего, как на границе с эльфами торчать. И вообще я на охоту собираюсь.

Похоже, мне не поверили ни Глок, ни Эйвилин с Ховальдом: больно уж похожими были выражения их лиц — мол, ври дальше.

— Поохотиться, как я понимаю, ты решил недалеко от границы с эльфами? — усмехнулся Глок.

— Почему бы и нет? Там неплохие охотничьи угодья.

— Будь осторожен, — осуждающе покачал головой Глок.

— И это все? — Я не поверил своим ушам. — А где долгие речи на тему ценности моей жизни и долга перед королевством?

— Отговаривать тебя все равно бесполезно, — тяжело вздохнул мой старый учитель. — Баранье упрямство — фамильная черта королевского рода. Пообещай мне хотя бы не лезть в первые ряды атакующих.

— Не беспокойтесь, я лично прослежу за этим, — вдруг произнесла Эйвилин.

— А ты куда? — удивился я. — Останешься в столице под надежной охраной. Это не обсуждается!

— Когда это я успела стать твоей подданной? — холодно спросила Эйвилин. — Интересно, как ты меня удержишь? У тебя много лишних магов?

Некоторое время мы молча смотрели друг другу в глаза.

— Спорим на десять золотых, что он согласится? — едва слышно прошептал Глоку Ховальд.

— Ищи дурака, — хмыкнул тот в ответ.

Я бросил в их сторону свирепый взгляд.

— Не будем вам мешать, сир. — Скрывая ухмылку, Ховальд поклонился и, подхватив Глока под локоть, быстро потащил его к выходу. Я вновь посмотрел на нахмуренную девушку и поднял вверх ладони в примиряющем жесте:

— Хорошо, сдаюсь, поедем вместе. Мой замок мне пока еще дорог как память и для содержания под замком боевых магов не подходит совершенно.

— Верное решение, — отметила Эйвилин. — Это и моя война. Я не успокоюсь, пока не отомщу.

— Месть не приносит покоя. Поверь, я знаю, о чем говорю.

Покусывая травинку, я откинулся на спину, широко разбросав руки в стороны, и лениво наблюдал за облаками, скользившими по ярко-голубому небу. Погода выдалась солнечной, дул легкий ветерок.

Сейчас я уже почти благодарен Совету Пяти за их бессмысленный поход, который неожиданно даровал мне с Эйвилин почти неделю отдыха.

Местом сбора армии к предстоящему походу в земли Восходящего солнца стал лагерь в нескольких переходах от северо-западной границы. Прибыв в него, я не особо утруждал себя заботами по подготовке к броску, проводя все свое свободное время с Эйвилин. Глок был на другом краю королевства. Мартин и Ририн сидели в столице. Могу поспорить, что в данное время они наверняка призывали на мою голову всевозможные проклятия. Благодаря «очередной королевской авантюре» им вновь пришлось полностью взвалить на себя управление королевством. Странные они: другие бы только радовались, получив в руки подобную власть, но Ририн и Мартин были из другого теста. Пока они меня не подводили. Надеюсь, так будет и впредь. А Ховальд проследит за тем, чтобы власть не ударила им в голову.

Переведя взгляд на Эйвилин, я мягко улыбнулся. Девушка сидела на коленях рядом со мной. Задумчиво склонив голову набок, она что-то тщательно выбирала в охапке свежесобранных полевых цветов. На ее коленях лежал почти законченный венок.

Эти несколько дней, что мы провели вместе, стали одними из самых счастливых в моей проклятой жизни. Я не знаю, что нас ждет впереди. Хотелось бы надеяться, что что-то хорошее, но… Впрочем, к Падшему эти мысли! Будь что будет! Не сегодня! Не сейчас! Нужно просто наслаждаться жизнью, пока есть такая возможность. Несколько дней покоя и отдыха. Подальше от суеты и кровавого безумия, захлестнувшего мир. Разве мы этого не заслужили?

Кульминацией нашего нежданного отдыха стал побег от неусыпного, но крайне утомительного надзора моей охраны. Из-за него я порой чувствую себя узником, а не королем. Нет, я все понимаю — у меня немало врагов. И я уже давно привык к вечным охранникам-теням у себя за спиной, но иногда они меня просто бесят.

Накинутая Эйвилин иллюзия позволила нам ускользнуть от охраны и выбраться из лагеря. Представляю, какой переполох устроил Харг, когда обнаружил нашу пропажу.

Подавив смешок, я выбросил травинку и, придвинувшись поближе к Эйвилин, положил голову ей на колени.

— Это что ты еще придумал? — оторвавшись от венка, поинтересовалась она.

— Земля такая холодная, — капризно протянул я, крутя головой и устраиваясь поудобней.

— Знаешь, что я тебе скажу? Ты донельзя избалован! — притворно тяжело вздохнула Эйвилин, убрав прядь волос с моего лба и возвращаясь к работе над венком.

— Несомненно. Я ведь король.

— Готово. — Тонкие пальцы Эйвилин ловко вплели в венок последние стебли. Немного полюбовавшись собственным творением, она водрузила венок мне на голову, прибавив к этому нежный поцелуй.

Второй поцелуй последовал сразу за первым, продолжился, затянулся, перешел в третий. Эйвилин оказалась на мне, ее руки забрались мне под рубашку, просто срывая неуступчивые пуговицы. Мои руки, впрочем, тоже не теряли зря времени, вольно гуляя под юбкой девушки…

Рядом раздалось осторожное покашливание. Смущенно пискнув, Эйвилин отскочила от меня и принялась поправлять платье.

Приподнявшись на локте, я недовольно посмотрел на Харга, незнамо как оказавшегося неподалеку от нас. Впервые я всерьез задумался о смене главы своей охраны… Ну ладно, не о смене — об убийстве!

— Простите, что помешал, сир, — повинился орк. — Но новости срочные!

— Проклятье, и как нас так быстро нашли! — проворчал я, поднимаясь на ноги.

— Я помог, — выглянул из-за спины орка ухмыляющийся Мезамир. Посмотрев на наши с Эйвилин лица, он решил не искушать судьбу и благоразумно спрятался за спиной главы охраны.

— А ты что тут делаешь! Счастливый молодожен. Только не говори, что ты сбежал от Дианы.

— Хорошо, не скажу, — в излюбленной манере ответил он, вновь выглянув из своего укрытия.

Эйвилин закончила поправлять одежду и, кинув в сторону Мезамира злой взгляд, молча направилась к оставленным неподалеку лошадям. Провожая ее глазами, я поймал себя на том, что уже мысленно сочиняю проникновенное письмо Диане, в котором оправдываю себя за убийство ее мужа.

— И когда нам ждать армию Нимиса, посланную за тобой в погоню?

— Да не переживай, не будет армии… наверное, — осторожно добавил Мезамир. — Я оставил ей письмо.

— Надеюсь, кроме слов «Уехал на войну, скоро буду» там есть еще что-нибудь?

— Есть! Еще одно слово: «Дорогая».

— Зря я пророчил Эстельнаэра на роль придворного шута, — покачал я головой. — Это место должно принадлежать тебе… Ладно, что там за новости?

— Несколько дней назад армия Совета Пяти переправилась через Финаве, — ответил Харг.

— Они все же решились.

Признаться, я до последнего не верил, что Совет Пяти, как они себя называют, решится на войну с Восточным королевством. У эльфов сейчас куча проблем помимо непокорных полукровок.

— Да, сир, — кивнул Харг. — Армия совета идет прямо к нашим границам. Земли Восходящего солнца им не нужны.

— Как наши войска?

— Мы готовы, — отсалютовал Харг.

— Хорошо. Тогда выдвигаемся к границе. Надо встретить дорогих гостей, — зло усмехнулся я.