Часть первая
ПОСЛЕДНЕЕ ЗАТИШЬЕ
ПЕРЕД БУРЕЙ
ГЛАВА 1
Генри Холден, человек-загадка, который в далеком двадцать первом веке выдавал себя за агента британской разведки, а ныне оказался сотрудником СБА, что тоже довольно круто, откинулся на стуле и потер челюсть, в которую несколько секунд назад врезался мой кулак.
Бил я из положения сидя, да еще и пришлось тянуться через весь стол, так что удар получился не самый сильный. Холден даже не рухнул на пол вместе со своим стулом и ничего себе не сломал.
А жаль.
— Рука не болит? — участливо поинтересовался Холден.
— Нет.
— Ну и хорошо. — Он хлебнул кофе. — Признаю, я это заслужил. Перебрал со спецэффектами и готов признать, что мое чувство юмора иногда просто не знает границ.
— Тогда давай еще раз и с самого начала, — сказал я. — Кто ты такой, откуда ты взялся и что ты тут делаешь? И без чуши про футбол, «Звездные войны» и темную сторону силы, если можно.
— Звездные войны — это то, что ждет нас в ближайшем будущем, — сказал Холден. — По счастью, пока ни одна из сторон не обладает Звездой Смерти, но не факт, что оно так и останется. Визерс считает…
— Ты знаешь Визерса?
— Конечно, я знаю Визерса. Я на него работаю. Он ведь велел тебе отправиться сюда и дождаться, пока на тебя не выйдет кто-то из СБА. И вот я здесь. Вуаля.
— Доказательства?
— Мы оба под прикрытием, какие тут могут быть доказательства? — сказал Холден. — Если тот факт, что я знаю о вашем с Визерсом разговоре на борту «Устрашающего» и твоем небольшом рейде на Тайгере-5, не послужит для тебя убедительным аргументом, то я уж и не знаю, как тебе что доказывать.
— Значит, двадцать первый век, Белиз…
— Подумай сам, — предложил Холден. — СБА курировало темпоральный проект с самого начала, я родился в этом времени, Алекс, и мы встретились с тобой в прошлом, потому что меня в это прошлое отправили. А теперь я вернулся. Точнее, вернулся-то я не теперь, а чуть раньше, аккурат перед тем, как темпоральный проект пошел вразнос.
— Значит, на самом деле тебя не подвергали неоднократному тотальному ментоскопированию? — уточнил я.
— А я похож на идиота?
— Немного, — сказал я. — Но это в пределах нормы.
— Ну и чудненько, — кивнул Холден. — Полагаю, у тебя еще много вопросов, и нам нужно обсудить наши дальнейшие планы, но я бы предпочел делать это не здесь. Так что допивай свой кофе, и пойдем прогуляемся по пляжу.
— Снаружи жарко.
— И поэтому там безлюдно, — согласился Холден. — Можешь считать меня параноиком, но я предпочитаю обсуждать важные дела на свежем воздухе, и чтоб прилегающие ко мне территории простреливались метров на двести в любом направлении.
— Не опасаешься, что нас могут подслушать со спутника?
— Мы будем говорить по-английски, — сказал Холден, с легкостью переходя на мертвый язык. — Если ты его не забыл, конечно. А, извини, я перепутал. Ты же никогда ничего не забываешь.
Холден не ошибся.
На пляже было жарко и безлюдно, в поле зрения обнаружились только двое загорающих и один купальщик, и до каждого было куда больше двухсот метров.
Холден посмотрел на небо, словно пытался рассмотреть пролетающий над нами спутник, поправил солнцезащитные очки и расстегнул рубаху. Загар у славного наследника традиций Джеймса Бонда был по-прежнему глубокий и ровный.
А под мышкой висела миниатюрная кобура скрытого ношения, из которой торчала рукоять игольника.
— Судя по тому, сколько энергии потребляет ваш корабль в стояночном режиме, операция на Тайгере-5 прошла удачно, и криокамера находится на борту, — сказал он.
— Да, и я был бы рад от нее избавиться, — ответил я. — Мне не очень нравится, что мы всюду таскаем с собой замороженный полутруп.
— Здесь все не так шоколадно, — сказал Холден. — Собственно, поэтому я и собирался обсудить с тобой дальнейшие планы, а не проинструктировать тебя относительно наших дальнейших действий.
На эту формулировку я обратил внимание еще в баре, но тогда мне показалось, что он просто неудачно выразился. Ан нет, вселенная приготовила для меня очередную порцию неприятностей.
— Для того чтобы вывести капитана Штирнер из криостазиса, требуется специальное медицинское оборудование, которое есть всего на нескольких планетах, — сказал Холден. — Но проблема в том, что ни одна независимая планета должным уровнем медицинских технологий не обладает, а путь в Альянс нам пока закрыт, ибо Визерс еще не решил свою небольшую внутреннюю проблемку с генералом Корбеном.
— Потрясающе, — сказал я. — И что теперь делать?
— Хорошая новость в том, что Киру можно держать в таком состоянии до бесконечности. Ну, или пока энергия не кончится.
— Это два очень разных срока, — сказал я. — У нас нет денег, чтобы и дальше оплачивать аренду места на космодроме и счета за электричество. Не можем же мы запустить реактор, пока корабль находится в стояночном режиме.
— У меня есть кое-какие деньги и доступ к резервным фондам, — сказал Холден. — Я могу оплатить стоянку хоть на полгода вперед.
— Вот это действительно хорошая новость.
— Не такая она хорошая, как ты думаешь, — сказал Холден. — Пока Визерс не решил свои проблемы, люди Корбена будут искать камеру и тех ухарей, что устроили бойню на Тайгере-5. Генералы СБА очень болезненно относятся к подобным щелчкам по носу.
— Э…
— Об этом ты не подумал, — констатировал Холден. — Ты решил, что стоит тебе прилететь на Сципион-3, и ты окажешься в безопасности. Ты и ведешь себя как на курорте.
— На Тайгере-5 мы сработали чисто.
— Да, следов практически не осталось, — согласился он. — Если бы вы имели дело с какой-то сторонней конторой, найти вас было бы весьма затруднительно. Но Корбен — тоже генерал СБА. У них с Визерсом пересекающиеся сферы интересов и есть доступ к одним и тем же источникам информации. Они находятся внутри одной и той же структуры, именно поэтому Визерс привлек для рейда тебя, человека со стороны. Круг лиц, которым можно доверять, весьма ограничен. Корбен не успел среагировать, но это не значит, что он не способен реконструировать последние события по холодным следам.
— Тебе что-то известно или это просто теории?
— Это просто теории, но готов ли ты рисковать своей жизнью для того, чтобы удостовериться, верны ли они? — поинтересовался Холден.
— Сколько у нас времени?
— Понятия не имею, а потому предпочел бы свалить отсюда как можно быстрее.
— И куда мы направимся?
Холден вздохнул и произнес:
— А вот это — большой вопрос.
— Не верю, что ты даже не попытался найти ответ.
— Я все же надеялся, что Визерс даст о себе знать, — сказал Холден. — Конечно, я старался придумать запасной план на тот случай, если у Визерса ничего не выйдет, но других мыслей, кроме того, что можно выкинуть криокамеру в вакуум и податься в пираты, в голову так и не пришло. Ты ведь и сам ничего не придумал, не так ли?
— Для каперства нам не хватит огневой мощи, — сказал я.
— Будем грабить туристические яхты.
Некоторое время мы брели по пляжу в молчании.
Белый песок, яркое солнце, накатывающие на берег волны и синяя водная гладь до самого горизонта… Еще вчера эта обстановка казалась мне райской, но передышка закончилась, и суровая действительность навалилась на плечи с новой силой.
Наверное, я все-таки переоценил Визерса, потому что до последнего наделся на то, что его люди выйдут на связь и подскажут, что делать дальше. Я почему-то был уверен, что Визерс способен уладить свои проблемы с конкурирующим отделом быстро и без неприятных последствий.
По крайней мере, когда он говорил об этом на борту «Устрашающего», он был уверен, что больших проблем не возникнет и все решится в скором времени.
Но Визерс был всего лишь человеком, и не исключено, что он делал хорошую мину при плохой игре. Я выполнил свою часть уговора, а вот он свою пока так и не смог.
— Какой у тебя канал связи с Визерсом? — спросил я.
— Односторонний. Он может передать мне информацию, а я ему — нет.
— Давно ты здесь?
— Чуть больше недели. Прибыл на пассажирском корабле, что несколько ограничивает мою мобильность.
— Если ты здесь больше недели, то почему объявился только сейчас?
— Я до последнего ждал новостей, — сказал Холден. — Но оговоренный срок вышел, а новостей по-прежнему нет. Я подумал, что не стоит держать тебя в неведении. Тем более что твой корабль — это самый приемлемый для меня способ убраться с планеты.
— А почему Визерс прислал именно тебя?
— Потому что я — один из немногих людей, кому он все еще доверяет, — сказал Холден. — И я, наверное, единственный сотрудник СБА, которого ты знаешь в лицо и с которым ты имел длительные контакты. Не считая самого Визерса, разумеется.
— Звучит логично, — сказал я. — Какого черта ты делал в Белизе двадцать первого века?
— Обеспечивал безопасность.
— Сидя на побережье и изображая из себя британского агента?
— Но ведь сработало, — сказал Холден. — Мне кажется, в роли скучающего Джеймса Бонда я был чертовски убедителен.
— Это да, — признал я. — Как тебе удалось так вжиться в эту роль?
— Настоящий Холден приперся на темпоральную базу первым, — сказал он. — Всего через неделю после того, как мы обустроились в прошлом, и его визита никто не ожидал. Мы тогда вообще не предполагали, что придется иметь дело с аборигенами.
— Ваша база производила слишком много спецэффектов, чтобы оставаться незамеченной.
— К сожалению, обойтись без этих спецэффектов мы не могли.
— Не оправдывайся, — сказал я.
— Мы не исключали возможность нежелательных контактов с местным населением, но этот парень свалился нам на голову слишком неожиданно. Даже умудрился подстрелить кого-то из персонала, пока по нему не шарахнули парализатором.
— Брали живым? Понимаю.
— Мы подвергли его тотальному ментоскопированию и узнали все, что знал он сам, — сказал Холден. — Я две недели копался в том, что мы извлекли из его мозга.
— И что с ним стало в итоге?
— Боюсь, мы немного перестарались, — сказал Холден.
— Сделали из него идиота?
— Нет, просто стерли всю память напрочь, вместо того чтобы изъять из нее воспоминания последних дней.
— То есть все-таки сделали из него идиота. А потом?
— Отпустили.
— В джунгли? По-моему, если бы вы его пристрелили, это было бы гуманнее.
— Его подобрали индейцы, — сказал Холден. — Какое-то отсталое бродячее племя. Индейцы с благоговением относятся к таким людям.
— Когда не едят их на обед, — сказал я. — А ты, значит, занял его место.
— Да.
— И как тебя зовут на самом деле?
— У меня было столько имен, что настоящее я уже и не помню, — сказал Холден. — То есть конечно же я его помню, в числе прочих, но оно имеет для меня такое же значение, как и прочие. Так что ты можешь называть меня Холденом.
— Я и так собирался называть тебя Холденом, — сказал я. — А за каким чертом тебе вообще понадобилось занимать его место?
— Из полученной от него информации нам стало ясно, что наши «спецэффекты» привлекут к себе внимание, и в первую очередь это будет внимание спецслужб, — сказал Холден. — Такая уж обстановка сложилась в этих ваших темных веках.
— У вас тут тоже обстановка не ахти, — сказал я. — Мы, по крайней мере, умудрились не поубивать друг друга в двадцать первом веке, иначе вас бы тут вообще не было. Так что относись к своим предкам с должным уважением.
— Как бы там ни было, нам требовалось некоторое время для того, чтобы зашвырнуть нашу станцию во времена динозавров, которые бы вряд ли обратили на нее внимание ввиду ее полной несъедобности. Визерс решил, что, если поисковые партии будут время от времени направляться в джунгли, было бы неплохо знать об этом заранее. И по возможности сделать так, чтобы нашу базу никто не обнаружил.
— Для этого ты раздавал всем советы, — сказал я.
— Это была просто дезинформация, — сказал Холден. — Я щедро делился сведениями, при этом отчетливо давая всем понять, что сам во все это не верю и что ни у кого ни хрена не выйдет. А если уж дело доходило до вылазок в джунгли, я старался к ним присоединиться, чтобы вовремя передать очередного шпиона в руки медицинского персонала. Для коррекции памяти.
— К чему столько геморроя? — поинтересовался я. — Не проще ли было уводить людей в джунгли и стрелять им в затылок? А дикие звери доделали бы остальное.
— Ты ж сам понимаешь, агенты, вернувшиеся из джунглей и ничего не нашедшие, и агенты, пропавшие в джунглях навсегда, — это очень разные агенты, — сказал Холден. — Если бы люди стали пропадать пачками, дядя Том вызвал бы подкрепление со своего авианосца, и они прошерстили бы там все джунгли. А если бы джунгли им мешали, они залили бы их напалмом. А это уже было бы спровоцированное нами вмешательство в естественный ход истории и вообще вредно для экологии.
— Значит, когда мы подошли к базе, это ты меня вырубил.
— Да.
— Пожалуй, я не буду извиняться за то, что врезал тебе в челюсть.
— Я этого и не ждал.
— Стоп, — сказал я. — А китайцы? Китайцев ты поубивал.
— Они отказались от моих услуг и вообще рыскали по джунглям в опасной близости от охраняемого периметра, — сказал Холден. — К тому же они напали первыми, так что мои действия можно рассматривать как самооборону. К слову, после того как эта группа не вернулась в город, остальные китайцы полезли в джунгли с повышенным энтузиазмом.
— Их ты тоже перестрелял?
— Нет, с ними справился персонал. Справился обычными средствами, с коррекцией памяти и без крови. Я лишь вовремя предупредил ребят о возможном визите.
— Ну и каким тебе показалось прошлое? — спросил я.
— По правде говоря, мне понравилось в Белизе, — сказал Холден. — Приятное разнообразие по сравнению с тем, чем мне приходилось заниматься до этого. Тепло, море, солнце, алкоголь и сигареты, легкие наркотики и легкодоступные женщины… Ты ж видел современную Землю? Это не самое приятное место для жизни.
— Я видел не так уж много, — сказал я. — И в основном — из окна спортивного флаера, который несся над городом на бешеной скорости, уходя от погони, устроенной твоими коллегами.
— А как тебе будущее? — поинтересовался Холден. — В целом?
— В целом — как и прошлое, это ваше будущее довольно погано, — сказал я. — Но жить можно. В частности. Если бы еще не война…
— Да, — согласился Холден. — Меня тоже волнуют наши перспективы. Впрочем, будем оптимистами. Существует весьма нехилая вероятность, что нас убьют раньше и до начала масштабных боевых действий мы не доживем.
— Узрев Холдена и услышав известия, которые он принес, Азим, целый день изображавший бурную деятельность на борту нашего корабля, чтобы никто не заподозрил, на что именно мы тратим покупаемую энергию, тоже решил проявить капельку оптимизма.
— Потрясающе, — сказал он. — Ситуация принципиально осталась той же самой, а нам на голову свалился лишний пассажир.
— Можете взять меня в экипаж, — жизнерадостно сообщил ему Холден. — Я буду очень полезным членом экипажа. Я неплохо стреляю, прекрасно управляюсь с автохирургом и могу принимать исповеди. Я однажды целых три недели притворялся капелланом.
— Я мусульманин, — сказал Азим.
— Я вообще атеист, так что мне это безразлично. — Холден пожал плечами. — Но это все, конечно, лирика и не имеет большого значения, потому что нам надо срочно придумать, что делать дальше. Предлагаю устроить мозговой штурм.
— Мы эти высоты сегодня целый день штурмовали, — напомнил я.
— Две головы — хорошо, а на троих соображать лучше, — сказал Холден. — Или как-то там еще. Это древняя пословица, и я не помню ее дословно.
— «Соображать на троих» — это как бы не совсем то же самое, что и «думать», — сказал я.
— Ты должен лучше разбираться в древних пословицах, — согласился Холден. — В конце концов, ты их ровесник.
Я не стал с ним спорить, хотя, наверное, и мог бы.
— Ты агент СБА, — сказал ему Азим. — У тебя должен быть какой-то запасной вариант действий. Когда я был на службе, у нас всегда был такой запасной вариант. Почти всегда.
— Особенно меня впечатлил ваш запасной вариант действий на Новой Колумбии, — сказал Холден. — Когда клан Прадеша свалился на планету, а корабль в воздух поднять так и не удалось, вы целый месяц бегали по джунглям, пока кленнонцы не прилетели и не навели порядок. Должен признать, этот ваш резервный вариант произвел на меня неизгладимое впечатление.
— Какой у тебя уровень допуска? — поинтересовался Азим.
Видимо, его, в свою очередь, впечатлила информированность Холдена.
— Почти такой же, как у самого Визерса. Я — очень ценный сотрудник.
— И что же вы, такие умные и ценные, сами так облажались?
— Слухи о всемогуществе СБА раздуваются по большей части самими агентами СБА, ибо так нам проще работать, — сказал Холден. — Но по факту мы — всего лишь люди, даже Визерс и даже я, и все мы можем ошибаться, переоценивать свои силы и недооценивать силы противника.
Раньше мне казалось, что на борту «Устрашающего» я заключил с Визерсом довольно выгодную сделку, поскольку в обмен на спасение Киры тот обещал прикрыть меня от части моих врагов. Теперь же мне так не казалось. Если в схватке генералов верх возьмет Корбен, количество моих врагов только увеличится.
Оказалось, что у меня настоящий талант в этом деле — наживать себе врагов. И если верно то утверждение, что масштаб человека определяется калибром его врагов, то я просто неимоверно крут. Асад ад-Дин, решивший принести меня в жертву своим политическим интересам, был весьма крупнокалиберным врагом, а если к нему присоединится еще и целый генерал СБА…
— Впрочем, я не склонен излишне драматизировать ситуацию, — заявил Холден. — Игра еще продолжается, хотя бы потому, что, если бы Визерс окончательно и безоговорочно проиграл, мы бы тут уже не сидели и этих разговоров бы не вели. А вели бы мы совсем другие разговоры, в не столь приятном месте и не со столь приятными людьми.
— Ты уверен, что ты сейчас не переоцениваешь наши силы и все такое? — спросил я.
— Уверен. Но, как бы там ни было, с планеты нам надо валить.
— Для получения разрешения на взлет требуется два часа, так что с этим сложностей не возникнет, — сказал Азим. — Но куда нам следует направиться?
— Я предпочел бы какой-нибудь независимый мир, где мы не будем привлекать внимания, — сказал Холден. — Правда, тут есть одна проблема. У вас довольно редкий корабль, и он везде будет привлекать внимание, а в независимых мирах — тем более.
— Что нам даст пребывание на очередной независимой планете? — спросил я.
— Отсрочку, — сказал Холден. — Через две недели заработает мой резервный канал связи с Визерсом, и тогда я смогу предоставить вам более подробные инструкции.
— Это если Визерс к тому времени еще будет жив и в состоянии давать инструкции, — уточнил Азим.
— Ну да, — согласился Холден. — Вселенная — вообще довольно опасная штука, и от случайностей никто не застрахован.
— Мне не нравится этот план, — сказал я. — Он слишком пассивен. Отсрочка была бы хороша только в том случае, если бы мы точно знали, что Визерс возьмет верх. А это не так. Если мы будем просто тянуть время, то так и не решим ни одной из наших проблем.
— И какая же наша главная проблема?
— Не главная, а первоочередная. Криокамера. Пока она в активном состоянии и на борту, у нас связаны руки.
— Мы планировали ее доставку на мобильную базу ВКС «Спектрум», — сказал Холден. — Но для этого нужны полномочия генерала. Те самые полномочия, которые сейчас под вопросом.
— То есть вопрос о том, чтобы вышвырнуть криокамеру в вакуум, уже не стоит? — уточнил я.
— Это вариант на самый крайний случай, — сказал Холден. — Пока еще этот самый крайний случай не настал, и я бы предпочел сохранить Кире жизнь.
— Тогда ее надо размораживать, — сказал я. — Чертова камера жрет слишком много энергии.
— Я предпочел бы не появляться на территории Альянса до тех пор, пока Визерс не уладит свои дела. Не на Веннту же нам лететь.
— Веннту, — задумчиво сказал Азим. — Этот вариант можно обдумать.
— Сразу нет, — мгновенно отреагировал Холден. — Нечего тут обдумывать.
— Восстановление человека из криостазиса для них не проблема. Они способны решать и более сложные задачи.
— Это будет неверный тактический ход, — сказал Холден.
— Я бы поддержал разговор, если бы кто-нибудь из вас взял на себя труд объяснить мне, о чем вы говорите, — сказал я. — Что такое Веннту?
— Единственная на данный момент независимая планета, колонизированная не людьми, а кленнонцами, — неохотно сказал Холден. — Естественно, их уровень медицинских технологий превосходит все то, что может предложить Альянс.
— Ты сказал, ни один из независимых миров не обладает нужными нам технологиями.
— Ни один из человеческих миров и не обладает.
— Холден, мне будет очень трудно доверять тебе, если ты продолжишь утаивать от меня информацию, — сказал я.
— Веннту — это не вариант, — сказал Холден. — Во-первых, они потребуют за свои услуги бешеные деньги, а во-вторых, люди Корбена будут искать нас там в первую очередь.
— Ты говорил, что у тебя есть доступ к резервным фондам.
— Я не уверен, что их хватит для оплаты медицинских расходов. И потом, в данном случае меня больше не финансовый аспект беспокоит.
— Веннту далеко? — спросил я у Азима.
— Полторы недели полета.
— А если я скажу «нет»? — вкрадчиво поинтересовался Холден. — Без моих фондов вам там делать нечего.
— Ты же хочешь убраться с этой планеты, — сказал я. — Если что, Визерс тебе не простит, что ты выпустил нас из поля зрения.
— Похоже, вы намерены сделать очередную глупость, — вздохнул Холден. — Ладно, выбора у меня нет. Я с вами.
