Книга третья
Бегство
I
На борту флайера, который я украл из Ангара в Камтоле, нас было четверо. Я, Джон Картер, принц Гелиума, Лана из Гатола, Ная Дан Чи из Хорца и Джад Хан из Амхора.
Стояла прекрасная марсианская ночь, тихая и светлая. В разреженной атмосфере каждая звезда сияла так, словно только что родилась на небосклоне. Зрелище просто потрясающее, людям Земли не представить себе такого.
Когда мы поднялись над долиной, на небосклоне сияли сразу обе луны. Рядом по небесной сфере плыла Земля, чуть дальше — Венера. Хлорус, более отдаленная луна, величественно парил в пространстве над планетой на расстоянии четырнадцати тысяч миль, а Турия, которую отделяли от Марса четыре тысячи миль, быстро передвигалась от горизонта к горизонту, отбрасывая непрерывно меняющиеся тени. Вся картина была наполнена неземным очарованием. Впрочем, настанет день, когда вы, люди Земли, сможете увидеть таинственное великолепие марсианских пейзажей.
Я взял курс на Гатол и включил двигатель на полную мощность. За нами должны были броситься в погоню, но на таком флайере я не очень опасался ее. Никто не сможет догнать нас.
Считалось, что Гатол — один из самых старых городов Марса, к тому же один из немногих, остававшихся свободными, несмотря на то, что старые алмазные копи еще не полностью истощились.
Когда-то город был выстроен на острове посреди Троксеуса, самого большого из пяти океанов Барсума. Когда океан начал пересыхать, город постепенно опускался вниз, к подножию холма. Внутри этот холм был весь изрезан шахтами.
С суши Гатол был защищен обширной соляной пустыней. Боевые воздушные корабли не могли приземлиться в Гатоле, так как там не было ни одной мало-мальски пригодной для посадки площадки. Джеддаком Гатола был Гохан, отец Ланы. Я собирался вернуть Лану отцу и матери, Таре из Гелиума. Теперь мы почти достигли цели и я смогу вернуться в Гелиум, к своей несравненной Дее Торис, которая опять беспокоится обо мне. Джад Хан сидел рядом со мной. Лана спала, а Ная Дан Чи пребывал в подавленном настроении — обычном состоянии всех влюбленных.
Мне было жаль его, и я мог бы вывести его из депрессии, поведав ему о первых словах Ланы во время бегства, но не стал делать этого. Я хотел, чтобы тот, кто завоюет любовь Ланы, сделал все самостоятельно, поэтому и позволил бедному Ная Дан Чи страдать от пренебрежительных слов Ланы.
Мы подлетели к Гатолу перед самым рассветом. На небе уже не было ни одной луны, и предрассветный мрак сковал планету. В городе было темно. Я не видел ни одного огонька.
Лана вышла из каюты и села рядом со мной.
— Мне страшно, — проговорила она.
— Да, здесь что-то не так, — согласился я. — Пожалуй, прежде чем садиться, я дождусь дня.
— Посмотри, — сказала Лана, указывая на темную громаду гор. — Видишь огни?
— Может, это костры пастухов?
— Не слишком ли много?
— Может, там военный лагерь? — предположил Джад Хан.
— Сюда летит какой-то флайер, — заметил Ная Дан Чи. — Нас увидели.
К нам быстро приближался летательный аппарат.
— Несомненно, патруль, — сказал я, направляя флайер в обратную сторону. Мне все это не нравилось; неплохо было бы выяснить обстановку, прежде чем действовать дальше.
Мы услышали крик:
— Кто вы?
— А вы? — задал я ответный вопрос.
— Стойте!
Но я не остановился. Наш флайер был более скоростным. Послышались выстрелы, но пули не задели нас. Джад Хан занял место за пулеметом:
— Мне ответить?
— Нет, подождем. Может, это гатолианцы. Освети их прожектором, Ная Дан Чи. Посмотрим на опознавательные знаки.
Ная Дан Чи раньше никогда не бывал на корабле и никогда не видел прожектора. Представитель вымершей расы, он не был знаком с последними достижениями человечества. Лана пришла ему на помощь, и чужой корабль оказался в ярком пучке света.
— Я не вижу опознавательных знаков, — сказала Лана. — Однако это не гатолианцы, не их корабль.
Снова послышались выстрелы, и я сказал Джад Хану, чтобы он открыл ответный огонь. Он нажал на кнопку и промахнулся. Я начал выписывать зигзаги, и следующий залп корабля противника не достиг цели.
— Возьми управление на себя, — сказал я Лане, а сам прошел к пулемету.
— Не меняй курс, — крикнул я, тщательно прицеливаясь. Я стрелял пулями, взрывающимися от удара. С первого же выстрела вражеский корабль был охвачен пламенем и стал падать. Сначала медленно, потом быстрее, и вот пылающий метеор рухнул в соляную пустыню, чадя и рассыпая искры.
— Вот и все, — сказала Лана.
— Я не думаю, что это все, — возразил я, — Мы быстро теряем высоту. Видимо, одна из пуль все-таки повредила механизм.
Я сел за управление и попытался выровнять наш корабль. Но ничего не получилось, поэтому я включил двигатель на полную мощность, чтобы пролететь мимо костров, пока мы окончательно не потеряли высоту.
II
Это был прекрасный корабль, быстрый, легкий и маневренный, как все корабли черных пиратов. Он перелетел далеко за линию костров и только тогда опустился в пустыне, точнее, на ее окраине. Мы оказались вблизи леса, и я решил укрыться там, пока не прояснится ситуация.
— Опять не повезло! — воскликнула Лана. — И это на пороге дома, где мы были бы в безопасности.
— Что теперь делать? — спросил Ная Дан Чи.
— Наша судьба только в наших руках, мы не должны оставлять ее на волю богов, — сказал я. — Мне кажется, я сумею лучше распорядиться своей судьбой, ведь я больше заинтересован в ней, чем боги.
— Ты прав, — сказала Лана, смеясь, — но все же, что нам теперь делать?
— Сначала я хочу поесть, а затем попытаюсь выяснить, кто же грелся у костров ночью. Может быть, они друзья.
— Сомневаюсь, — сказала Лана. — Но если друзья, значит Гатол в руках врагов.
— Мы быстро выясним это. А пока оставайтесь здесь, а я пойду поищу что-нибудь съестное. Будьте осторожны.
Я вошел в лес в надежде найти съедобные травы, растения, может быть, манталию, которая не раз спасала меня от голодной смерти. Однако в этом лесу не росло ничего, что можно было употреблять в пищу. Я обошел его вдоль и поперек, но тщетно.
За лесом возвышался небольшой холм, и это пробудило во мне надежду: в долинах между холмами наверняка сохранилась вода и там я непременно найду что-нибудь. Не мог же я вернуться к товарищам ни с чем Я прошел половину расстояния от леса до холмов, когда услышал звук, который нельзя спутать ни с чем: лязг металла. Повернувшись, я увидел отряд красных марсиан, галопом приближающихся ко мне. Ноги тотов не производят ни малейшего шума. Я выхватил меч, и они остановились в нескольких ярдах от меня.
— Вы из Гатола? — спросил я.
— Да.
— Тогда я ваш друг.
Один из всадников рассмеялся.
— У нас нет друзей среди черных пиратов.
Я совсем забыл, что выкрасил кожу в черный цвет.
— Я не черный пират.
— О, конечно. Может, ты белая обезьяна? — и наездники весело расхохотались. — Спрячь свой меч и следуй за нами. Пусть Ган Хор решает, что с тобой делать, но он не любит черных пиратов.
— Не будь дураком, я не черный пират. Это всего лишь маскировка.
— Ну, хорошо, — сказал другой воин. — Тогда мы черные пираты, только перекрашенные. — Все они буквально покатились от хохота. — Ну, хватит, идем с нами, если ты не хочешь, чтобы тебя вели силой.
— Силой? Ну, давай, попробуй! — сказал я. Это было роковой ошибкой.
Они моментально окружили меня, достали веревки и стали с криками раскручивать их. Еще мгновение, и десяток петель захлестнули меня. Прекрасная работа! Но в этот раз мне было не до того, чтобы оценить ее по достоинству. И вот они с гоготом поскакали, волоча меня по земле.
Тело мое подпрыгивало на кочках, а они скакали все быстрее и быстрее, постепенно переходя на галоп. Идиотская ситуация для воина. Даже сейчас я больше думал о своем самолюбии, чем о телесных ранах, а ведь они могли приволочь за собой мой окровавленный труп.
Протащив меня с полмили, они остановились. Меня спасло только то, что меня волокли по мягкому мху. Предводитель подъехал ко мне. За ним остальные. Они с удивлением смотрели на меня:
— Черт возьми! Это же действительно не черный пират!
Я взглянул на себя. Да, большая часть краски стерлась, и я был весь в черно-белых и кровавых полосах. Один из воинов спешился, разоружил меня и снял веревки.
— Он не черный пират, но и не красный человек. Он белый, и у него серые глаза. Мне даже не верится, что он человек. Ты можешь встать?
Я поднялся. Голова немного кружилась, но стоять я мог.
— Если ты хочешь узнать, человек ли я, то верни мне меч, и я покажу тебе, кто я, — после этих слов я закатил ему такую пощечину, что он рухнул на землю. Я был настолько зол, что не думал о том, что меня могут убить. Воин поднялся, ругаясь, как последний пират испанских морей.
— Дайте ему меч! — крикнул он. — Я хотел доставить его Ган Хору живым, но теперь я убью этого наглеца!
— Лучше доставь живым, Кор Ан, — посоветовал кто-то. — Может, он шпион, а Ган Хор будет недоволен, что не удалось допросить лазутчика.
— Никто не смеет ударить меня и остаться после этого живым. Где его меч?
Кто-то передал мне меч, и я посмотрел на Кор Ана.
— До смерти? — спросил я.
— До смерти.
— Я не буду убивать тебя, Кор Ан, но я проучу тебя так, что ты не скоро забудешь мой урок, — произнес я так, чтобы было слышно всем.
Кто-то рассмеялся и сказал:
— Ты не знаешь, что говоришь! Кор Ар — один из лучших воинов в Гатоле, тебе осталось жить пять минут.
— Одну, — поправил говорившего Кор Ан.
Мы вступили в бой, и поначалу я осторожничал, чтобы оценить, насколько опасен мой противник и насколько мое тело слушается меня после такой неприятной процедуры. Кор Ан был в ярости, но головы не терял.
В первую же секунду я сделал глубокую царапину на его груди, а затем уколол в бедро. Еще укол, еще царапина, и мой противник вскоре умывался кровью.
Я мог бы поразить его в любое мгновение, а он ничего не мог со мной поделать.
— Уже прошло больше минуты, Кор Ар, — съязвил я.
Он не ответил. Дыхание с шумом вырывалось из его легких, и я видел, что он боится. Товарищи его стояли молча.
И наконец еще одна не глубокая, но очень неприятная царапина через все тело. Он отступил назад и опустил меч:
— Может, уже хватит, Кор Ан? Или ты все еще хочешь убить меня?
— Я решил драться с тобой до смерти, — твердо проговорил он. — Ты имеешь право убить меня. Ты мог бы убить меня уже тысячу раз.
— Я не хочу убивать отважного воина.
— Я полагаю, что поединок следует прервать, — сказал кто-то из воинов. — Против тебя сражается сильнейший фехтовальщик Барсума.
— Нет. Поединок будем считать оконченным только тогда, когда один из нас умрет. К бою! — он поднял меч. Я опустил свое оружие.
— Можешь убить меня, — сказал я.
— Я не убийца и не воюю с безоружными.
— И я тоже, Кор Ан. Хотя ты и с мечом, но против меня все равно, что безоружный.
— Он прав, — сказал один из воинов. — Спрячь меч, Кор Ан. Никто тебя не осудит.
Кор Ан посмотрел на товарищей. Те стали хором убеждать его. Он вложил меч в ножны и прыгнул в седло.
— Садись за мной, — сказал он. Я устроился у него за спиной, и отряд понесся галопом.
III
Через полчаса мы въехали в рощу, где находился лагерь — десяток примитивных хижин, которые используются пастухами и воинами Гатола. Здесь находился основной отряд, состоявший из сотни воинов под командованием падвара. Его звание было равнозначно званию лейтенанта. Такой отряд нес службу один месяц, семьдесят земных дней, после чего возвращался в Гатол, а на смену ему заступал другой отряд.
Ган Хор, двар отряда, сидел под навесом и играл в джэтан с одним из падваров. Я подошел к нему в сопровождении Кор Ана. Двар долго рассматривал меня, затем перевел взгляд на Кор Ана.
— Во имя господа! — воскликнул он. — Ты затеял игру с бенсом или со стадом белых обезьян?
Затем обернулся ко мне:
— А ты кто? Ты ни красный, ни черный.
— Пленник, — ответил Кор Ан и честно рассказал обо всем. Ган Хор нахмурился.
— Я займусь тобой потом, Кор Ан, — недовольно проворчал он и посмотрел на меня.
— Я отец Тары, вашей джеддары, — сказал я.
Ган Хор вскочил, а Кор Ан чуть не упал от изумления.
— Джон Картер! — воскликнул Ган Хор. — Белая кожа, серые глаза, необычайное мастерство фехтования… Я никогда не видел Джона Картера, но ты не можешь быть никем другим.
Затем он повернулся к Кор Ану:
— И ты волок принца Гелиума на веревке! За это ты умрешь!
— Нет, — сказал я. — Мы с Кор Аном все уладили. Наказывать никого не нужно.
Эти воины-пастухи живут как наши кочевники. Они перемещаются с места на место в поисках свежих пастбищ и воды. Воды на поверхности здесь нет, но есть места, где растут водоносные растения. Там-то пастухи и устраивают свои лагеря. Ган Хор принес воды, и пока я плескался, смывая черную краску и кровь, я рассказал ему, где найти Лану и двух моих товарищей. Он тут же послал за ними падвара с воинами и тотами.
— А сейчас, — сказал я, — расскажи, что произошло в Гатоле. На нас ночью напали, город окружен кольцом костров. Мы решили, что город осажден врагами.
— Ты не ошибся. Город осажден войсками Хин Абтеля, джеддака джеддаков Севера. Он прилетел сюда на древнем флайере, прибыл с миром и с ним обращались, как с почетным гостем. Кончилось тем, что он потребовал себе в жены Лану, хотя у него уже есть семь жен. Разумеется, Гохан сказал, что Лана сама изберет себе мужа, а когда Лана отказалась от предложения Абтеля, тот пригрозил вернуться с войсками и взять Лану силой. Затем он улетел, а Лана с двадцатью пятью воинами отправилась в Гелиум. Однако в Гелиуме она так и не появилась. Больше о ней никто ничего не слышал. Но вскоре Хин Абтель вернулся с целым флотом старых кораблей. Он потребовал сдачи Гатола. С его кораблей на эквилибролетах в город спустились тысячи воинов. На городских улицах завязалась битва, схватки происходили даже на крышах домов. Мы уничтожили весь десант, и Абтель понял, что штурмом ему город не взять, и приступили к осаде. Несколько кораблей покинули окрестности Гатола. По всей видимости, он послал их за подкреплением. Наш отряд во время нападения на Гатол пас стада и у нас не было возможности вернуться за стены города. Теперь мы ведем против войск Хин Абтеля партизанскую войну.
— Значит, ты говоришь, что у них есть эквилибролеты, — проговорил я. — Странно. Когда я был в Окаре, их еще не было.
Эквилибролет — это очень любопытное устройство для индивидуальных полетов. Оно представляет собой пояс, несколько напоминающий спасательный круг, благодаря которому человек может парить в воздухе. Небольшой радиевый мотор позволяет изменять направление движения при полете. Это изобретение очень удобно для нападения на города.
Я слушал Ган Хора с чувством глубочайшего беспокойства. Гатол нельзя было назвать сильным и могущественным городом, и длительная осада должна была истощить и обескровить его. К сожалению, город был обречен, если только на помощь обороняющимся не придут войска Гелиума. Запасы продовольствия, стада животных, засеянные поля находились за пределами города и теперь были отрезаны врагами. За городскими стенами неминуемо должен был начаться голод.
Обсуждая все это с Ган Хором, я сказал, что если бы мне удалось получить флайер, я бы полетел в Гелиум и привел боевые корабли с воинами.
— Хорошо, — согласился Ган Хор. — Твой флайер сейчас у Хин Абтеля. Мои люди разглядели твои опознавательные знаки. И очень недоумевали, каким образом твое судно оказалось в руках джеддака джеддаков. Впрочем, у него много других флайеров, с которых он не снял опознавательные знаки.
— Он украл мой флайер в Хорце, — объяснил я. — На них напали зеленые воины. Абтель с двумя воинами похитил мой флайер и бежал на нем, бросив отряд на произвол судьбы.
Вернулся падвар, которого направляли за Ланой и двумя мужчинами. С ним было три тота, но без всадников!
— Их там нет, — доложил падвар. — Мы все тщательно обыскали, но никого не нашли. Но там кровь на траве…
IV
Значит, я опять потерял Лану! Не было сомнений в том, что она захвачена воинами Хин Абтеля. Я попросил Ган Хора, чтобы он дал мне тота. Я хотел съездить сам, чтобы осмотреть место. Ган Хор отправился вместе со мной в сопровождении небольшого вооруженного отряда.
На том месте, где я покинул своих друзей, по-видимому, была жаркая схватка. Вся земля была изрыта и пропитана кровью. Но в каком направлении двинулись похитители — определить было невозможно, на упругом мхе не осталось никаких следов.
— Далеко ли отсюда враги? — спросил я.
— Около девяти хаадов. (Это не больше трех миль.)
— Нам лучше вернуться в лагерь, нас слишком мало, чтобы пытаться спасти их сейчас. Я вернусь сюда ночью, — сказал я.
— Мы можем в сумерках напасть на один из их лагерей.
— Нет. Я придумал кое-что другое. Я пойду один.
— Но это небезопасно. В моем распоряжении сотня воинов, с которыми я совершаю набеги на отряды Абтеля. Они буду рады сопровождать тебя, Джон Картер.
— Я ведь иду только в разведку, Ган Хор. Мне лучше ехать одному.
Мы вернулись в лагерь, и я с помощью одного воина перекрасился в красный цвет. Баночка с красной краской всегда была при мне.
С наступлением темноты я сел на тота и в сопровождении Ган Хора и двух его воинов поехал к расположению войск панаров. К счастью, ночь стояла безлунная, и мы подобрались к кострам довольно быстро. Затем я спешился и пожелал своим сопровождающим доброй ночи.
— Удачи, — сказал Ган Хор, — она тебе будет не лишней в такую ночь.
С ними был и Кор Ан.
— Я хотел бы пойти с тобой, принц, — сказал он. — Так я мог бы загладить свою вину перед тобой.
— Если бы мне требовался помощник, я взял бы тебя, Кор Ан. И не думай больше о своей вине. Если ты хочешь что-то сделать для меня, обещай всегда сражаться за Тару из Гелиума и Лану из Гатола.
— Клянусь своим мечом! — горячо воскликнул воин. Я расстался с ними и стал осторожно пробираться к лагерю панаров: пришлось ползти на животе — чего не сделаешь ради спасения близких людей. И вот я уже совсем близко: в отблесках костров хорошо видны лица воинов, слышны их грубые и хриплые голоса, громкий смех.
Дорогу к лагерю мне преграждал часовой, расхаживающий взад и вперед, как маятник. Распластавшись на земле, я буквально вжался в нее. Стражник подошел ко мне совсем близко, зевнул. Я стремительно вскочил и, прежде чем он успел крикнуть, схватил его за горло… Трижды я вонзил свой кинжал в его сердце. Мне не хотелось делать это, но другого выхода у меня не было: нужно было спасать Лану.
Бесшумно я опустил тело часового на землю. Возле костра поднялся один из воинов и, вглядываясь в темноту, спросил:
— Кто там?
— Часовой, — ответил кто-то из сидящих возле костра. Стараясь ничем не выдать себя, я не спеша двинулся в том же направлении, что и часовой, от всей души желая, чтобы никто не пошел посмотреть, в чем дело.
— Клянусь, я видел там двоих, — произнес первый голос.
— Тебе всегда что-то мерещится.
Я все так же неспешно продолжал патрулирование, и вскоре они забыли о своем разговоре и начали беседовать на другую тему. Тогда я присел возле убитого часового, снял его одежду и быстро натянул на себя. Теперь я превратился в панара, воина Хин Абтеля из далекого холодного северного города.
Отойдя подальше от костра, я оставил пост и решительно вошел в лагерь. Никто не обратил на меня внимания. Между кострами бродили мрачные солдаты, так что я не вызывал подозрений. Я прошел целый хаад и только тогда решил остановиться, осмотреться и смешаться с толпой воинов.
Я подсел к одинокому воину.
— Каор! — обратился я к нему с обычным марсианским приветствием.
— Каор! — ответил он. — Присаживайся. Я здесь чужой. У меня нет друзей в этом даре. (Дар — это боевое соединение, имеющее в своем составе тысячу воинов.) Я только что прибыл сюда с подкреплением из Панкора. Хорошо вырваться из этих вечно холодных стран и посмотреть на мир.
— Ты ни разу не покидал Панкор? — изумился я, считая, что Панкор один из северных городов и надеясь, что не ошибся.
— Нет. А ты?
— Я никогда не был в Панкоре. Я пантан, и только недавно поступил на службу к Абтелю.
— Значит, ты псих, — заявил мой собеседник.
— Почему?
— Ни один здравомыслящий человек не пойдет добровольно на службу к Абтелю. Ведь когда война кончится, тебе придется ехать в Панкор, если, конечно, тебе не повезет и тебя не убьют. Ты будешь заморожен в Панкоре на долгие годы до следующей войны. Как тебя зовут?
— Дотар Соят, — ответил я.
— А я Эм Тар. Я из Коболя.
— Но ты говорил, что из Панкора.
— Я родился в Панкоре. А откуда ты?
— У нас, пантанов, нет родины.
— Но где-то же ты родился.
— Чем меньше говоришь, тем лучше, — подмигнул я ему. Он решил, что я намекаю на какое-то преступление, из-за которого вынужден скрываться.
— Чем кончится война, как ты думаешь? — спросил я.
— Если Хин Абтель сможет уморить их голодом, то победит. Но взять город штурмом он не сможет. Эти гатолианцы — прекрасные воины, чего не скажешь о тех, кто собрался под знаменами Абтеля. У нас нет преданности Хин Абтелю, а гатолианцы дерутся за свой дом. Говорят, что жена Гохана — дочь великого воина Барсума, и если он узнает о войне, то приведет войска из Гелиума и нам придется копать себе могилы.
— У вас много пленников?
— Нет. Троих взяли утром: двух мужчин и дочь Гохана.
— Интересно. И что Абтель собирается делать с дочерью Гохана?
— Не знаю, но говорят, что он уже отослал ее в Панкор. Однако это слухи и им нельзя верить.
— У Хин Абтеля большой флот?
— Большой. Но главным образом все старье. Мало кто может управлять его флайерами.
— Я пилот.
— Только никому не говори об этом. А то тебя посадят на какую-нибудь развалину.
— Где посадочные площадки?
— Примерно с полхаада отсюда, — он указал направление.
— Ну что ж, прощай, Эм Тар, — сказал я, поднимаясь.
— Ты куда?
— Я лечу в Панкор по поручению Хин Абтеля.
V
Я прошел через лагерь к месту посадки флайеров. Аппараты стояли в полном беспорядке и были настолько дряхлыми, что я удивился, откуда Абтель выкопал такую рухлядь. Это были не боевые корабли, а экспонаты для музея.
Возле костров сидели воины. Полагая, что они охраняют флайеры, я подошел к ним.
— Где офицер? — требовательно спросил я.
— Там, — ответил один, махнув рукой в сторону самого большого флайера. — Ты… ты хочешь видеть его?
— Да.
— Но он, скорее всего, пьян.
— Он пьян в стельку, — подтвердил второй.
— Как его имя? — спросил я.
— Одвар Фор Сан, — ответил воин. (Одвар — это чин, соответствующий званию генерала; у него под командой флот и десять тысяч воинов.)
— Спасибо. Я иду к нему.
— Не стоит. Когда он пьян, то зол, как ульсио.
Я направился к кораблю. Флайер был весь побит и искорежен. У трапа стоял воин с обнаженным мечом.
— Что тебе надо? — спросил он.
— У меня письмо для одвара Фор Сана.
— От кого?
— Не твое дело. Передай одвару, что его хочет видеть по важному делу Дотар Соят.
Воин насмешливо отсалютовал:
— А я и не знал, что ты командующий. Почему ты не хочешь сообщить мне, кто тебя послал?
Я улыбнулся.
— Никто не может знать доподлинно, кто перед ним.
— Если у тебя действительно письмо для старого ульсио, я вызову часового с корабля, но молись своим предкам, чтобы письмо оказалось действительно важным.
— Оно чрезвычайной важности, — заверил я стражника и не солгал. Это дело для меня слишком много значило.
Воин вызвал с корабля часового и приказал передать одвару, что Дорат Соят пришел с важным донесением. Я ждал минут пять, а затем меня пропустили на корабль и провели в одну из кают. Грузный, обрюзгший от пьянства человек сидел за столом, на котором стоял сосуд с вином и тяжелые металлические бокалы. Он презрительно посмотрел на меня из-под тяжело нависших век.
— Чего ты хочешь, грязный сын калота? — спросил он. — И чего хочет этот идиот?
Я предположил, что он видимо имеет в виду Хин Абтеля. Что же, если он полагал, что послание от джеддака джеддаков, тем лучше.
— Я направлен к вам на корабль как опытный пилот.
— Он послал тебя ко мне в такое время, чтобы ты представился мне? — наливаясь кровью, рявкнул он.
— У тебя мало опытных пилотов. Я пантан и летал на всех видах флайеров. Я думал, что ты будешь рад взять меня на службу. Я навигатор и знаком со всеми новейшими приборами, но если я тебе не нужен, то предложу свои услуги кому-нибудь другому.
Он был слишком пьян, иначе мне не удалось бы так легко обмануть его. Он сделал вид, что обдумывает мое предложение, налил себе полный бокал вина и выпил его в два глотка. Затем наполнил второй бокал и подтолкнул его ко мне, выплеснув большую часть на стол.
— Пей! — приказал он.
— Не сейчас, я не пью на службе.
— Ты не на службе.
— Я всегда на службе. Меня в любой момент могут отправить в полет.
Он еще немного подумал, выпил бокал и снова толкнул его ко мне.
— Какой корабль ты думаешь дать мне? — спросил я, решив идти напролом. Фор Сан не обратил внимания на мои слова. Он был занят ювелирной работой — пытался наполнить еще один бокал. Операция прошла без видимого успеха — большая часть пролилась ему на колени.
Я снова повторил вопрос. Он застыл на некоторое время, потом попытался принять позу, достойную командира.
— Ты будешь командовать «Дусаром», двар, — объявил он заплетающимся языком, налил еще один бокал и протянул мне после некоторого размышления.
— Выпей, двар, — попросил он.
Мое нахальство оправдало себя.
Я подошел к столу, заваленному бумагами, нашел официальный бланк и написал на нем: «Двару Дотару Сояту. Приказываю принять командование кораблем „Дусар“. Командующий Фор Сан».
Затем я нашел тряпку, протер стол перед генералом, положил приказ и протянул перо.
— Ты забыл подписать приказ, одвар.
Фор Сан уже начинал засыпать, и я понимал, что надо торопиться.
— Что мне нужно подписать? — пробормотал он, протягивая руку к бутылке.
Я отодвинул бутылку, положив его руку на нужное место.
— Подпиши здесь, — приказал я.
— Подписать… здесь… — пробурчал он, с трудом нацарапав свое имя. Тут голова его упала на стол, и он захрапел. Я успел вовремя.
Я вышел на палубу. Обе луны уже сияли в небе: Хлорус над самым горизонтом, Турия чуть выше. Пока Хлорус доберется до зенита, Турия пересечет весь небосклон — так быстро двигалась эта луна вокруг Марса.
Человек подошел ко мне.
— Где находится «Дусар»? — спросил я. Он показал:
— Пятый или шестой корабль вон в том ряду.
Я спустился с палубы на землю и часовой с любопытством спросил меня:
— Старый ульсио как всегда пьян?
— Он трезв, как стеклышко.
— Значит, надо послать за доктором. Видимо, он заболел.
Я прошел вдоль зигзагообразной линии кораблей и у пятого корабля подошел к часовому.
— Это «Дусар»?
— Ты что, читать не умеешь? — буркнул он в ответ. Я посмотрел на борт корабля: «Дусар».
— А ты умеешь читать? — спросил я, протягивая ему приказ. Он вытянулся и отсалютовал.
— По вашей одежде я не мог понять, что вы — двар.
Он был прав. На мне была одежда простого воина. Я посмотрел на корабль. Выглядел он довольно непривлекательно: обычная старая обшарпанная рухлядь. Я забрался на палубу ставшего моим корабля. Здесь был только один часовой, да и тот спал.
Я подошел к нему, больно пнул ногой:
— Просыпайся!
Он продрал глаза, недоумевающе посмотрел на меня, затем вскочил на ноги.
— Ты кто? Почему ты пинаешь меня под ребра и не даешь спать? И что ты здесь околачиваешья?
— Я отвечу на твой первый вопрос, и этого будет достаточно для удовлетворения твоего любопытства, — сказал я, протягивая ему приказ.
Он взял бумагу.
— Если ты… — но тут он прочел приказ и осекся. Он напряженно вытянулся передо мной и отсалютовал. Затем он протянул приказ мне, и я заметил на его лице улыбку.
— Чему ты ухмыляешься? — спросил я.
— Думаю, вам досталась совсем нетрудная работенка.
— О чем ты?
— У вас будет много свободного времени — корабль-то не летает!
Вот как! Одвар Фор Сан был не так прост, как я думал.
VI
На палубе «Дусара» царил ужасающий беспорядок. Но какое это имело значение, если корабль не мог подняться в воздух?
— Сколько солдат и офицеров в команде?
Часовой хмыкнул и показал на себя.
— Один. Хотя нет, теперь нас двое: вы и я.
Я спросил его имя. Его звали Фо Нар. У нас на Земле он был бы простым матросом. Но здесь, где океаны давно пересохли, всех матросов и воинов называли одним словом: таны, что можно перевести как «солдаты».
— Итак, Фо Нар, посмотрим, что с кораблем. Почему он не летает?
— Мотор не заводится.
— Я осмотрю корабль, а затем решу, что можно предпринять.
Мы двинулись вниз. И здесь грязь и запустение.
— Сколько времени он не летает?
— Около месяца.
— И ты развел за месяц такую грязь?
— Нет. Так было всегда.
— Кто командовал кораблем? Кем бы он ни был, он не имел права доводить корабль до такого скотского состояния.
— Его уже нельзя наказать.
— Почему?
— В последнем полете он напился и пьяный свалился за борт, — с ухмылкой объяснил Фо Нар.
Я осмотрел пулеметы. Их было восемь. Оружие содержалось в удовлетворительном состоянии. Патронов и бомб — полные отсеки.
Корабль располагал помещениями для двадцати пяти солдат и трех офицеров, имелись большие запасы продовольствия. Если бы я не видел Фор Сана, то не смог бы понять, почему он держит такие запасы на недействующем корабле.
Я сказал Фо Нару, чтобы он возвращался на палубу и, если желает, ложился спать, а сам направился в каюту двара и лег отдохнуть. В прошлую ночь я почти не спал.
Проснулся я уже днем и нашел Фо Нара, который готовил себе завтрак. Я приказал, чтобы он приготовил и для меня. Поев, я пошел взглянуть на двигатель. Невозможно было ходить по палубе и отсекам этого корабля без чувства гадливости — судно напоминало свалку.
Мне всегда нравились барсумские флайеры, за долгие годы службы я почти сроднился с ними. Никто на Марсе не знал флайеры лучше, чем я.
Отыскав инструменты, я стал перебирать двигатель, а Фо Нару приказал привести палубу в порядок. Конечно, для одного человека здесь было работы на месяц, но нужно было хотя бы начать.
Мне недолго пришлось искать причину неисправности двигателя — ею оказалась обычная грязь! Трубопровод был плотно забит, и горючее не могло поступать в двигатель.
Я вовсе не удивился. Прекрасная и умная машина, просто она не может служить тупицам и пьяницам.
Во флоте Гелиума ни один офицер не пьет на службе. Да и в отпуске они пьют мало и крайне редко. Сама команда следит за тем, чтобы офицер не распускался и не пил на корабле, ведь жизнь членов экипажа находится в руках командира, и они не хотят доверять ее алкоголику. Нередки случаи, когда пьяного офицера просто скидывали за борт. Никакого наказания за этот поступок не полагалось. Вполне возможно, что и бывший командир «Дусара» оказался за бортом не по своей воле, а по такой же причине.
Весь день я возился с двигателем, чистил, перебирал, смазывал. И наконец ритмичный и четкий шум мотора усладил мой слух. У меня теперь есть корабль. И он полетит. Один человек может управлять кораблем, но не воевать на нем. Где мне взять людей? И не просто людей, а хороших, умелых воинов, желающих драться с Хин Абтелем. Обдумывая эту проблему, я прошел в свою каюту и не сразу узнал ее — Фо Нар неплохо потрудился. Умывшись и переодевшись, я вышел на палубу, чувствуя себя обновленным. Фо Нар вытянулся передо мной и отсалютовал.
— Ты панар, Фо Нар? — спросил я.
— Нет, — после некоторого колебания ответил он. — Я из Джахара. Но теперь у меня нет родины. Я пантан.
— Ты жил там во время Тул Акстара?
— Да. И из-за него я и стал изгнанником. Я пытался убить его, но меня схватили. Я сумел бежать, но теперь мне не видеть своей родины, пока он жив.
— Ты можешь вернуться. Тул Акстар мертв.
— Откуда ты знаешь?
— Я знаю, кто убил его.
— Увы, но теперь мне не удастся вырваться отсюда.
— Почему?
— Никто, если он не панар, не сможет вырваться из лап Хин Абтеля.
VII
— Но это же смешно. Кто помешает нам бежать?
— Если убежим отсюда, нас схватят гатолианцы и прикончат. Когда кончится война, нас отправят прямиком в Панкор, а оттуда не убежишь. Корабли Хин Абтеля не совершают посадок ни в одном из городов, где можно было бы найти убежище, так как у Хин Абтеля повсюду враги. Он нападает на любой город, если уверен, что там его ждет добыча: оттуда он обычно уводит пленников — в основном мужчин. Он захватил меня в плен в Раксаро, где я служил в армии джеддака на пути из Панкора в Гатол.
— Ты хотел бы вернуться в Джахар?
— Конечно. Там моя жена, если она еще жива. Я не видел ее двадцать лет.
— Ты предан Хин Абтелю?
— Нет. А что?
— Я могу довериться тебе. Дело в том, что я один из тех, кто умеет читать чужие мысли. Я кое-что узнал о тебе. Первое: ты все время думаешь обо мне, кто я и можно ли мне верить. Второе: я узнал, что ты ненавидишь панаров. И третье: ты не простой воин. Ты был дваром на службе джеддака Дахора. Ты вспомнил это, когда увидел меня в форме двара.
Фо Нар рассмеялся:
— Все верно. Мне нужно быть более внимательным. К сожалению, мне не удалось проникнуть в твои мысли. Видимо, ты тщательно скрываешь их.
— Никто не может прочесть мои мысли, — сказал я. Марсиане большие мастера читать чужие мысли, но никто из них так никогда и не смог проникнуть в мои.
— Тебе повезло, — сказал Фо Нар. — Но продолжай. Я хочу знать, к чему ты клонишь.
— Во-первых, я исправил двигатель. «Дусар» может летать.
— Прекрасно! Я же говорил, что ты не панар. Они самые тупые люди на свете и умеют только разрушать, созидать они не способны.
— Теперь нам нужны люди. Можем ли мы найти человек двадцать-двадцать пять, которым можно доверять и которые будут храбро сражаться? Люди, которые пойдут на все, лишь бы освободиться от власти Хин Абтеля.
— Я думаю, что найду таких людей.
— Займись ими. Теперь ты — первый падвар «Дусара».
— Ты вернул мне желание жить! — воскликнул Фо Нар. — Я приступлю к поискам немедленно. Но не жди чуда — потребуется время, чтобы подобрать верных людей.
— Передай, чтобы они собрались на корабле незаметно после наступления темноты. А что мы сделаем с часовым возле трапа?
— Тот, что находился на посту, когда ты взошел на корабль, будет с нами. Его время с восьми до девяти. Я скажу, чтобы все собрались в это время.
— Хорошо, — согласился я, и падвар отправился в лагерь. Остаток дня тянулся очень медленно. Я занялся просмотром судовых бумаг. Корабль принадлежал научной арктической экспедиции, но после того как перешел в руки панаров, бортовой журнал велся плохо и нерегулярно. Записи делались непрофессионально, а иногда были пропущены даже целые недели. Чем больше я узнавал панаров, тем меньше они мне нравились. И их предводитель вознамерился овладеть миром!
В седьмом зоде явился Фо Нар. Каждый, к кому он обращался, обещал привести с собой еще несколько человек.
— Таким образом, — докладывал он, — набирается человек двадцать пять. У нас будет даже второй падвар. Он служил в этой должности в армии Гелиума и знает многие корабли.
— Как его зовут?
— Тан Хадрон из Хастора!
Это же один из моих лучших офицеров! Как он попал в армию Хин Абтеля? Я не хотел, чтобы кто-нибудь признал во мне Джона Картера, принца Гелиума. Если станет известно, что я в армии Хин Абтеля, он потребует громадный выкуп у Тардос Морса, джеддака Гелиума, отца моей несравненной Деи Торис.
Вскоре на «Дусар» стали собираться воины. Я приказал Фо Нару отправлять всех вниз, чтобы оживление на палубе не вызвало подозрений в лагере. Тан Хадрон тоже должен был спуститься в мою каюту.
Вскоре постучали в дверь. Я открыл, и на пороге появился Тан Хадрон. Моя красная кожа и одежда обманули его: он меня не узнал.
— Ты панар? — спросил я. Он напрягся.
— Я Тан Хадрон из армии Гелиума, — ответил он. — Падвар Фо Нар сказал мне, что ты хотел меня видеть.
— А где находится Хастор?
Он с удивлением посмотрел на меня.
— Хастор расположен в пятистах хаадах к югу от Гелиума. Фо Нар рассказывал, что ты знаешь многих из Гелиума, и я почему-то решил, что ты бывал в нашей империи и, возможно, служил в армии Гелиума.
— Фо Нар рекомендовал мне тебя как второго падвара, — сказал я. — Если ты будешь честно выполнять мои приказы, я гарантирую тебе свободу и возвращение на родину.
Я видел, что он весьма скептически отнесся к моему предложению. Что может сделать человек, который даже не знает, в какой стороне находится Хастор?
Однако он коснулся эфеса меча и сказал, что будет честно служить мне.
— Это все? — спросил он.
— Пока — да. Когда все соберутся внизу, я спущусь и отдам все необходимые распоряжения.
Он отсалютовал и повернулся, чтобы идти.
— Да, кстати, — сказал я, — как поживает Тавия?
Он резко обернулся, и глаза его чуть не вылезли из орбит.
— Откуда ты знаешь Тавию? — Тавия была его женой.
— Она очень приятная женщина. А ты все еще живешь в Хасторе или переселился в Гелиум?
Он шагнул ко мне. Долго же он не узнавал меня, но вот его лицо прояснилось. Вытащив меч из ножен, он, в знак признания, бросил его к моим ногам.
— Джон Картер!
— Не так громко, Хадрон, — предупредил я его. — Никто не должен знать, кто я.
— Ты неплохо разыграл меня, — рассмеялся Хадрон.
— Слишком много времени прошло с тех пор, когда я веселился в последний раз, — сказал я. — Так что извини меня. А теперь расскажи, как ты попал в эту переделку.
— Половина флота Гелиума искала тебя и Лану. Слухи о вас приходили из самых различных областей Барсума. Я был в разведке на одноместном флайере, но один из кораблей Хин Абтеля сбил меня — и вот я здесь.
— Наш корабль тоже сбили воины Хин Абтеля, — сказал я, — и когда я отлучился, они захватили в плен Лану и двух моих товарищей. Мы должны узнать, где Лана, а потом уже планировать свои действия. Может, кто-то из собравшихся слышал что-нибудь о пленниках? Иди, попробуй расспросить.
Он отсалютовал и вышел из кабины. Я был рад, что такой человек, как Тан Хадрон, стал одним из моих помощников.
VIII
Вскоре в каюту вошел Фо Нар. Он сказал, что все уже собрались, кроме одного. Мне показалось, что он чем-то обеспокоен, и я спросил его об этом.
— Я думаю о воине, который не явился. Тот, кто обещал привести его, тоже встревожен — опасается, как бы этот человек не оказался предателем.
— Теперь уже ничего не сделаешь. Если тот воин проболтается, нам придется улетать. Ты расставил всех по местам?
— Этим занимается Тан Хадрон. Мне кажется, он прекрасный офицер.
— И я уверен в этом. Позаботься, чтобы у канатов постоянно находились четыре человека, чтобы обрубить их в случае необходимости.
Марсианские корабли удерживаются на земле с помощью четырех якорей, которые поднимаются на борт при взлете. Нам же придется якоря оставить на земле, обрубив канаты.
Фо Нар вышел из каюты; не прошло и пяти минут, как он вбежал ко мне снова.
— Кажется, дела плохи. Одвар Фор Сан направляется к нам. С ним тот самый воин. Должно быть, он выболтал все.
— Когда одвар поднимется на борт, проводи его ко мне. Затем прикажи всем занять свои места. В том числе и четырем нашим людям у канатов. Сообщи Тан Хадрону, чтобы он был готов запустить двигатель в любой момент. Поставь человека возле моей каюты. Пусть он ждет моего сигнала: я дважды хлопну в ладоши.
Фо Нар ушел и скоро вернулся.
— Одвар не желает спускаться вниз. Он кричит, как бешеный тот, и требует человека, который отдал приказ набирать команду на «Дусар».
— Тан Хадрон готов?
— Да.
— Пусть включит двигатель, когда я поднимусь на палубу.
Я подождал несколько минут, затем вышел на палубу. Фор Сан расхаживал взад-вперед, очевидно, в страшном гневе. Он был уже в подпитии. Я вышел и отсалютовал:
— Ты посылал за мной. Фор Сан?
— Кто ты? — рявкнул он.
— Двар, командир «Дусара».
— Кто назначил тебя на этот корабль? Кто тебя вообще назначил дваром?
— Ты сам.
— Я?! Я тебя впервые вижу! Ты арестован. Арестуйте его! — он повернулся к воину, который не явился на общий сбор.
— Подожди, — сказал я. — Вот приказ. Ты сам подписал его.
Я держал приказ так, чтобы он мог прочесть его. Он был в замешательстве, затем взорвался:
— Это обман! Но в любом случае приказ не дает тебе права набирать команду! — Он явно колебался.
— Какой смысл в боевом корабле без команды?
— Этот корабль не летает! Идиот! Ты обманул меня, заставил подписать эту бумагу, но я тоже не дурак и знаю, что «Дусар» не летает!
— Тогда к чему весь этот шум?
— К тому, что ты что-то замышляешь. Я не знаю, что именно, но выясню обязательно. Тайная встреча! Ночью! Я отменяю приказ: ты арестован.
Я надеялся мирно выпроводить его, чтобы попытаться выяснить судьбу Ланы. Я уже слышал, что ее отправили в Панкор, но информация была недостоверной. Мне также хотелось узнать, с нею ли Хин Абтель.
— Хорошо, Фор Сан, теперь я скажу тебе кое-что. Я командир этого корабля и намереваюсь им остаться. Я даю тебе и этому ульсио три секунды, чтобы вы освободили корабль, так как мы сейчас взлетаем, — и я дважды хлопнул в ладоши.
Фор Сан заржал:
— Корабль не летает! Если ты не пойдешь со мной, то тебя поведут силой.
Он показал на отряд воинов за бортом, но в этот момент «Дусар» стал подниматься.
Фор Сан замер, открыв рот.
— Что ты делаешь? — заорал он.
— Тебе придется совершить небольшую прогулку, — улыбаясь, ответил я.
Он подбежал к борту. Его воины стояли внизу, задрав головы вверх, ничего не понимая.
Фор Сан закричал:
— Пусть «Окар» поднимется в воздух и собьет этот корабль!
«Окар» был флагманским кораблем флота Хин Абтеля.
— Может, тебе стоит спуститься в мою каюту и немного выпить? — невинно предложил я. — Ты пойдешь с ним и будешь наливать, — приказал я предателю.
Затем я взошел на командный мостик и вызвал Фо Нара, а Хадрону приказал кружить над вражескими кораблями. Когда прибыл Фо Нар, я отдал ему необходимые распоряжения, и он поспешил вниз.
— Мы не можем позволить им подняться в воздух, — сказал я Хадрону. — Наш флайер обладает малой скоростью и нам не выдержать воздушного боя.
Следуя моему приказу, Хадрон поднял корабль над линией стоящих на земле флайеров. Я дал приказ Фо Нару, и тот стал швырять бомбы. Разрывом первой же бомбы был уничтожен «Окар» — главное судно флота врага. Мы летели над вражескими кораблями, а внизу грохотали взрывы, вздымались тучи пыли и песка. Однако вскоре внизу опомнились и батареи панаров открыли по нам огонь.
— Пора выбираться, — сказал я Хадрону, и тот, кивнув, прибавил скорость.
Корабль полетел зигзагами, уходя от смертоносного огня противника. Мы начали отвечать на огонь наземных батарей и, по-видимому, успешно, так как в нас ни разу не попали. С земли уже начали подниматься флайеры, и один пристроился нам в хвост, правда, пока на значительном расстоянии.
Я приказал Хадрону взять курс на север и послал Фо Нара, чтобы он вывел всех на палубу. Я хотел видеть свою команду и объяснить им цель нашего путешествия.
Через несколько минут на палубе собралось все мое войско. Большей частью это были ветераны, закаленные во многих битвах. Я рассматривал их, а они рассматривали меня. Они хотели понять, кто я такой и на что способен. Я прекрасно понимал, что произойдет, если они решат, что надо мной можно одержать верх. Тогда меня просто выбросят за борт. На корабле начнутся ссоры между членами экипажа — куда лететь, кому командовать. Победившие доведут «Дусар» до какого-нибудь города, продадут его и устроят оргию, если, конечно, не разобьются раньше вместе с кораблем.
У каждого я узнавал его имя, боевой опыт. Их было двадцать три человека — одиннадцать пантанов и семь профессиональных убийц, которые странствовали по всему свету — такое у них было ремесло. Семеро пантанов были из Гелиума или служили там. Убийцы происходили из самых разных городов. Мне даже не нужно было опрашивать их по отдельности. Они оказались тертыми калачами.
— Мы летим в Панкор, — объявил я решительно. — На поиски дочери джеддака, которую похитил Хин Абтель. Нам предстоит много драться, а если мы достигнем цели и выполним поставленную задачу, то возвратимся в Гелиум, где я вас щедро вознагражу, отдам корабль и делайте с ним все, что хотите.
— Ты не полетишь в Панкор, — сказал один из убийц. — Я был там двадцать пять лет, и у меня нет желания возвращаться туда снова.
В армии все было бы просто — ведь там за спиной командира стоит государство, все его силы. Здесь же верховной властью был только я сам. Я медленно приблизился к говорившему и влепил ему пощечину. Человек покатился по палубе.
— Вы полетите туда, куда я скажу. Я не потерплю неподчинения на этом корабле.
Убийца вскочил на ноги и выхватил меч. Мне ничего не оставалось делать, как обнажить свой.
— В наказание за неповиновение и дерзость я убью тебя, если ты немедленно не спрячешь меч, — сказал я.
— Я спрячу его в твоем животе! — крикнул убийца и рванулся ко мне. Я спокойно парировал его удар и проткнул ему левое плечо.
Я играл с ним, как кошка с мышью. Вскоре он стал посмешищем для всех. Раздались язвительные реплики:
— А я-то думал, ты действительно хочешь спрятать свой меч в его брюхе!
— Почему ты не хочешь убить его, Танхо? Ведь ты великий фехтовальщик!
— Ты действительно не полетишь в Панкор. Ты уже мертвец, Танхо.
Чтобы в назидание другим продемонстрировать, как я легко могу расправиться с Танхо, я обезоружил его, выбив меч, который, сверкнув, полетел за борт.
Танхо оторопело посмотрел на меня, потом метнулся к борту и прыгнул вниз. Я был рад, что мне не пришлось убивать его.
Я повернулся к остальным, сразу замолчавшим после того, как убийца выбросился с судна.
— Есть ли еще кто-нибудь, у кого нет желания лететь?
Таких больше не было. Все смущенно переминались с ноги на ногу и виновато улыбались.
— Прекрасно. Я сказал вам, куда мы летим и зачем. Первым падваром у вас будет Фо Нар, вторым — Тан Хадрон Я буду дваром. Все приказания исполнять неукоснительно. А теперь возвращайтесь на место.
IX
Когда люди разошлись, на палубу поднялись Фор Сан и его спутник. Оба были изрядно пьяны. Фор Сан подошел ко мне и, пошатываясь, заговорил:
— От имени Хин Абтеля, джеддака джеддаков Севера, я приказываю передать командование кораблем мне, в противном случае ты будешь казнен, как мятежник.
— Тебе лучше спуститься вниз, — отозвался я, — иначе ты можешь выпасть за борт.
Фор Сан, качнувшись, повернулся к тем, кто находился на палубе.
— Я — одвар Фор Сан, командующий флотом. Я приказываю заковать этого негодяя в цепи и вернуть корабль на место.
— Ну хватит, Фор Сан, — сказал я, — если ты будешь продолжать в том же духе, я обвиню тебя в подстрекательстве в мятеже со всеми вытекающими отсюда последствиями.
— Ты пытаешься командовать мной на моем же корабле? Я напоминаю тебе, что я Фор Cap…
— …командующий флотом, — закончил я за него.
— Эй! — подозвал я двух воинов. — Проводите этих господ вниз, а если будут сопротивляться, свяжите.
Орущего благим матом Фор Сана довольно бесцеремонно поволокли вниз, а его перепуганный компаньон пошел сам. Он понял, что так будет лучше.
За нами все это время летел один корабль и его догоняли еще два.
— Это плохо, — сказал я Хадрону, стоявшему рядом.
— Нужно проучить их.
— Как?
— Помнишь свой славный маневр во время последней войны? Тогда ты был на флагманском корабле и тебя преследовали два флайера.
— Вспомнил, — сказал я. — Давай повторим.
Я вызвал Фо Нара и дал ему необходимые указания. После этого я дал сигнал Хадрону начинать маневр. «Дусар» развернулся, вспарывая жидкие облака, и на полной скорости, словно взбесившийся тот, помчался навстречу преследователям. С двух кораблей по нам открыли огонь, однако расстояние было слишком велико, а мы на него не отвечали. Когда мы сблизились, я увидел, что на палубе корабля противника началась паника. Вероятно, панары посчитали, что я иду на таран.
И в этот момент Фо Нар дал залп. «Дусар» резко пошел вверх и пронесся над пылающим кораблем противника. Хадрон сразу же заложил такой крутой вираж, что мы все чуть не вывалились за борт. Благодаря этому маневру «Дусар» пронесся над вторым вражеским кораблем подобно метеору и Фо Нар сбросил бомбы на палубу раскрывших рот от неожиданности противников.
Страшный взрыв разломал корабль на части, которые вперемежку с языками пламени и шлейфом дыма понеслись вниз с высоты четырех тысяч футов.
Остался только один боевой корабль, который, увидев участь своих компаньонов, немедленно развернулся и помчался прочь под крики и улюлюканье моей команды. Мы вернулись на старый курс, ведущий на север.
Первый корабль все еще горел и я приказал приблизиться к нему, чтобы узнать, остались ли на нем живые люди. Корабль медленно, но неуклонно падал вниз. Большая часть его отсеков была охвачена пламенем, на накренившейся палубе несколько человек пытались удержаться за поручни.
Мои воины решили, что я намереваюсь добить панаров, и дула пулеметов обратились на палубу пылающего корабля. Но я вовремя предотвратил трагедию. Через пятнадцать минут на палубе «Дусара» стояли пятеро сильно обожженных людей, среди которых один был в чине падвара.
Они были чрезвычайно удивлены, что я не расстрелял их или не оставил на пылающем судне. Падвар был уверен, что я задумал для них нечто страшное.
— Я вовсе не хочу убивать вас, — сказал я, — конечно, если вы сами не вынудите меня к этому.
Мои люди также были удивлены моим великодушием, но один из них сказал:
— В армии Гелиума пленных не убивают.
Пленных не убивают ни в одной марсианской армии, если есть возможность переправить их в свой город и сделать рабами. Если же такой возможности нет — смерть пленного неминуема.
— Что ты сделаешь с нами? — спросил падвар.
— Освобожу при первом удобном случае, а если хотите, возьму в свою команду. Я веду войну против Хин Абтеля.
Все пятеро решили остаться со мной, и я поручил Фо Нару заняться ими. Все мои воины были очень горды одержанной победой.
— Мы уничтожили два корабля противника, а третий обратился в бегство!
— Это все наш двар! Я сразу понял, что он настоящий командир.
Выслушав эти и подобные им разговоры, я стал надеяться, что мое предприятие увенчается успехом. Главное в таком деле — это преданность людей.
Проходя по палубе, я увидел воина, который должен был охранять Фор Сана. Я спросил его, как ведут себя пленные.
— Мне очень жаль, господин, но они оба упали за борт.
— Как это могло случиться, если они находились внизу?
— Они выпали через бомбовый люк, господин, — без тени улыбки ответил охранник.
Х
Разумеется, я не очень верил в преданность Гор Дона, которого мы сняли с панарского корабля. Из всех пленников он был единственным панаром и, вероятно, единственным, кто по-настоящему был предан Хин Абтелю. Я предупредил Фо Нара и Тан Хадрона, чтобы они присматривали за Гор Доном, хотя не мог представить, как он, этот панар, сможет навредить мне.
Когда мы подлетели к Арктической зоне, я сразу оценил запасливость прежнего командира. Нам очень пригодилась меховая одежда — белая для простых воинов и черная с желтыми полосами для трех офицеров. К тому же в кладовых нашлись и спальные меха.
Я плохо спал в ту ночь. У меня возникло предчувствие катастрофы.
В девятом зоде я поднялся на палубу. Фо Нар управлял кораблем, так как среди воинов я еще не знал никого, кто мог бы заняться столь важным делом.
Невдалеке на палубе я увидел группу воинов, которые о чем-то шептались. Это не было временем их вахты и им нечего было делать на палубе в этот час. Я подошел, чтобы приказать им спуститься вниз. И тут я увидел у дальнего борта в конце палубы троих дерущихся. Я направился туда, чтобы пресечь беспорядок, и пришел как раз вовремя: двое уже собирались выкинуть третьего за борт.
Я схватил обоих за шиворот и хорошенько встряхнул. Они оставили в покое свою жертву и повернулись ко мне. Узнав меня, они заколебались.
— Панар хотел выпрыгнуть за борт, — сказал один из них весьма нагло.
Да, третьим оказался Гор Дон, панар. Вид у него был довольно-таки помятый.
— Марш в мою каюту, — приказал я ему. — Я поговорю с тобой позже.
— Он не захочет много говорить, если понимает, что для него хорошо, а что — плохо, — заметил один из тех, кто пытался выкинуть панара за борт. Гор Дон понуро побрел прочь.
— Что все это значит? — спросил я одного, в котором признал профессионального убийцу.
— Это значит, что на нашем корабле не место панарам.
— Иди к себе, — приказал я. — Потом разберемся.
Они медлили. Один даже приблизился ко мне. В такой ситуации есть только одно правильное решение — бить первым. И я тут же уложил одного из них, выдернул меч из ножен и повернулся к другому.
— Я прикончу вас обоих, если вы осмелитесь обнажить мечи.
Они правильно поняли меня, повернулись лицом к борту и позволили обезоружить себя.
— Шагайте вниз! — приказал я.
После этого я направился к группе воинов, которые стояли и наблюдали за инцидентом, прошел мимо них, рассказал о случившемся Фор Нару и приказал, чтобы он внимательно следил за порядком на судне.
— А я пойду поговорю с панаром. Мне кажется, здесь кроется нечто большее, чем просто желание расправиться с чужаком. Я прикажу Тан Хадрону заковать в кандалы этих двоих. Я скоро вернусь сюда. Нам троим нужно удвоить бдительность.
Я прошел вниз, разбудил Хадрона, сообщил ему обо всем, что произошло на верхней палубе, и приказал взять людей и арестовать двух убийц.
— Я должен поблагодарить тебя, — сказал мне в каюте Гор Дон, — за спасение моей жизни.
— Что произошло? Почему они хотели расправиться с тобой? Только ли потому, что ты панар?
— Нет. Дело не в этом. Они хотят захватить корабль, так как боятся лететь на север. Они уговаривали меня присоединиться к ним, потому что никто из них не умеет управлять кораблем. Они хотели убить тебя и обоих падваров. Я отказался и пытался отговорить их от затеи, которую они замыслили. Тогда они решили покончить со мной. Ты спас мне жизнь, когда снял с горящего корабля, а теперь спас ее второй раз. Я рад предложить тебе свой меч и свою службу, умение и способности. Они все жаждут захватить корабль, но расходятся во мнении, стоит ли уничтожать вас троих.
— Но они были так горды, когда победили три боевых корабля. Что же заставило их изменить свои намерения?
— Страх перед Хин Абтелем и перед Панкором. Они боятся остаться замороженными там на долгие годы.
— Панкор, вероятно, жуткий город.
— Для них — да.
Я решил выйти на палубу. Теперь нас было четверо. И я надеялся, что не вся команда примкнула к заговорщикам. Тан Хадрон мог дать достойный отпор врагам. Однако я не знал, каковы в деле Фо Нар и Гор Дон.
Я распахнул дверь и мгновенно попал в руки десятка вооруженных воинов, поджидавших меня. Они крепко схватили меня и поволокли наверх. Я не успел нанести ни одного удара. Они обезоружили меня и панара, связали нам руки, стянув их веревками за спиной. Все было сделано быстро и умело.
Они втащили меня на палубу, и я не мог не заметить, что многие относятся ко мне с прежним почтением. На палубе уже лежали связанные Тан Хадрон и Фо Нар.
Воины окружили нас плотным кольцом, бурно обсуждая, что делать дальше.
— За борт всех четверых, — кричали убийцы.
— Не будь дураком, — заявил один из пантанов. — Нам нужен хотя бы один. Иначе кто же будет управлять кораблем?
— Оставьте одного, а остальных — за борт. И первым выбросьте двара.
— Нет, — возразил другой пантан, — Он великий воин, великолепный командир, он подарил нам свободу, вырвав у Хин Абтеля. Я буду драться за его жизнь.
— И я! — раздалось еще несколько голосов.
— Что же делать с ними? — спросил убийца. — Вы хотите взять их с собой, чтобы в первом же городе нас казнили, как мятежников?
— Оставьте двоих в качестве пилотов, — высказался один из молчавших до сих пор воинов, — а двоих высадим, если вы не хотите их убивать.
Несколько убийц все еще требовали моей смерти, но их противников было больше.
Тан Хадрону было приказано посадить корабль. Меня и Гор Дона высадили и вернули оружие, несмотря на протесты убийц. Когда я стоял на арктическом льду и смотрел, как «Дусар» поднимается и разворачивается в южном направлении, я думал, что было бы милосерднее убить нас, чем оставлять в ледяной пустыне.
XI
К северу от места нашей высадки маячила гряда каменных холмов. И острые вершины сверкали гранитом, кое-где виднелись полосы льда и снега. Эти хребты казались костями гигантского скелета какого-то неведомого мертвого чудовища.
На севере нас ждали холод и смерть, на юге — то же самое. Выбора не было.
Однако юг манил меня. Я мог пробираться в теплые земли до тех пор, пока жизнь будет теплиться в моем теле.
— Я полагаю, что нам следует идти прямиком на юг, — сказал я Гор Дону.
— Ничего хорошего нас там не ждет, — ответил он.
— Смерть поджидает нас с обеих сторон.
Панар улыбнулся.
— Панкор находится за этими горами. Я был здесь много раз. До Панкора всего два часа пути.
Я пожал плечами. В конце концов, какая разница? Смерть поджидает меня и в Панкоре — и я пошел на север.
— В Панкоре ты будешь в безопасности, — заверил Гор Дон, — если придешь туда, как мой раб. Я предлагаю тебе это только для твоего собственного блага.
— Я понял. Спасибо тебе.
— Мы скажем, что ты мой пленник. Команда моего корабля взбунтовалась и нас высадили.
— Весьма правдоподобно, к тому же основано на реальном факте. Но скажи, смогу ли я выбраться из Панкора?
— Если мне дадут корабль, то да. Мне позволено иметь на судне раба, и я возьму тебя с собой. Остальное предоставим судьбе, хотя должен предупредить, что бежать от Хин Абтеля совсем не просто.
— Ты очень благороден.
— Я дважды обязан тебе жизнью.
Жизнь — странная штука. Разве мог я предполагать несколько часов назад, что моя жизнь окажется в зависимости от благородства одного из офицеров Хин Абтеля?
И разве мог я предположить, что мне так быстро воздается добром за то, что я спас людей с горящего корабля?
Гор Дон уверенно вел меня по скалистой местности к каменистому ущелью, перерезавшему хребет. Человек, незнакомый с местностью, не сумел бы пройти здесь. Наш путь напоминал самый настоящий лабиринт.
Шагать по неровной поверхности ущелья, изборожденной трещинами и заваленной каменной породой вперемежку со льдом, было трудно, очень трудно. Мы постоянно скользили по обледенелым камням, спотыкаясь и падая. Гор Дон сказал, что это единственная дорога через горы.
Мы продирались по ущелью уже с полчаса, как вдруг из-за поворота показалось одно из самых страшных и смертельно опасных чудовищ, живущих на Марсе. Это был апт, огромное существо с шестью конечностями, покрытое белым мехом. Четыре конечности были короткими и мощными. Благодаря им апт легко и быстро передвигался по льду и затвердевшему снегу. А из верхней части туловища свисали еще две конечности — длинные сильные лапы, которыми апт хватал и раздирал свою несчастную жертву.
Его голова была похожа на голову гиппопотама, за исключением того, что у апта над верхней челюстью росли два огромных рога.
Глаза апта рассматривали нас с величайшим любопытством. Но вот в них зажглась ярость, и он тяжело двинулся вперед. Мы выхватили пистолеты и стали стрелять, посылая пулю за пулей в громадное тело монстра. Пули рвались, выдергивая из его плоти куски мяса, но апт не обращал внимания на боль. Одна удачно посланная пуля попала ему в глаз и взорвалась. Брызги отвратительного месива разлетелись вокруг, окрасив белый снег. Чудовище приостановилось, затем снова бросилось вперед. Могучие лапы схватили Гор Дона и потащили его к пасти, усеянной острыми зубами.
Я понял, что наши пули не могут мгновенно убить апта. Поэтому выхватил меч, рванулся к гигантскому зверю и изо всех сил рубанул по его длинной мощной шее.
Голова с хрустом отделилась и покатилась по мерзлым камням, но передние лапы чудовища по-прежнему крепко сжимали Гор Дона. Мне пришлось отрубить их, чтобы освободить несчастного.
Он поднялся, бледный от пережитого.
— Ты опять спас меня. Чем я могу отблагодарить тебя?
— Помоги мне спасти Лану, если она в Панкоре.
— Если она здесь, я сделаю все, что в человеческих силах, чтобы помочь тебе. Я офицер армии Хин Абтеля, но я не чувствую к нему преданности. Это просто чудо, что за сотни лет правления его не нашли ни кинжал, ни яд убийцы.
Мы продолжали нелегкий путь через ущелье, и наконец перед нами раскинулась заснеженная равнина, а на ней — изумительно сверкающий город.
— Панкор, — произнес, повернувшись ко мне, Гор Дон и вдруг рассмеялся.
— Ты что?
— На тебе отличительный знак двара армии Хин Абтеля. Все будут удивляться, как двар смог стать рабом падвара.
— Ты прав. Это трудно объяснить, — я сорвал и отбросил эмблему.
К счастью, начальник охраны у ворот оказался знаком с Гор Доном. Он с интересом выслушал рассказ Гор Дона и впустил нас, не обратив на меня ни малейшего внимания.
Панкор напоминал Кадабру, столицу Окара, только был гораздо меньше. Город был покрыт стеклянным куполом, под которым поддерживалась необходимая для жизни температура. В городе как будто сохранялась вечная весна. Улицы были покрыты мягким ковром мха, а на тротуарах росла алая барсумская трава. Вдоль улиц взад и вперед сновали легкие флайеры.
Вызвав флайер, мы полетели к дому Гор Дона, причем я сел рядом с пилотом, как и положено рабу. Дом Гор Дона находился недалеко. Родные тепло встретили хозяина, а слуги провели меня в помещение для рабов. Однако вскоре за мной прислали посыльного: оказывается, Гор Дон рассказал своим родным о том, как я спас ему жизнь, и они захотели выразить мне свою признательность.
— Ты будешь личным охранником моего сына, — сказал отец Гор Дона. — В доме не будут считать тебя рабом. Сын говорил, что у себя на родине ты был дворянином.
Видимо, Гор Дон кое-что присочинил для большего эффекта. Я ничего не говорил ему о себе. Только бы он не сказал, что я прибыл сюда в поисках Ланы. Я просил его об этом.
— Я полностью доверяю своим родным, — сказал он мне тогда, — но это не моя тайна.
Что ж, тем лучше. По крайней мере, существует хоть один честный панар, чего не скажешь об остальных, если судить по поступкам Хин Абтеля.
Гор Дон дал мне соответствующую одежду и нужные эмблемы, которые удостоверяли, что я раб его дома и обеспечивали мою безопасность.
В городе я надеялся узнать что-нибудь о Лане. Гор Дон сообщил мне, что лучшее место для получения информации — городской рынок, где собираются рабы посплетничать о хозяевах.
— Если что-то случилось, то на рынке узнают об этом на день раньше, — прибавил он старую пословицу, и я нашел ее весьма точной.
Как охранник Гор Дона я имел право носить оружие. И был рад этому, так как без оружия чувствовал себя как землянин, очутившийся на оживленной улице без штанов.
На следующий день я отправился на рынок.
Я разговаривал со многими рабами, но ничего ценного для себя не узнал. Однако кое-какую информацию мне удалось собрать. Я заметил, как на рынок пришел офицер и двинулся сквозь толпу, хлопая по плечу то одного, то другого раба. Те, кого он коснулся, сразу же шли за ним.
Один из рабов, с которым я разговаривал и которому сказал, что я только что прибыл в Панкор, сообщил мне, что если и меня офицер хлопнет по плечу, я обязан без разговоров следовать за ним.
Офицер, проходя мимо, коснулся меня, и я направился следом, как и все остальные. Офицер вывел нас с базарной площади и по городским улицам повел к выходу из города. У ворот стояли повозки с одеждой из меха аптов. Мы все надели эти костюмы и вышли за пределы городских стен в ледяную пустыню. Здесь моим глазам открылось зрелище, которое я надеюсь никогда больше не видеть.
На веревках, протянутых между столбами, висели замерзшие человеческие тела. Их было очень много, тысячи, десятки тысяч. Привязанные за ноги, они раскачивались на морозном ветру.
Все тела превратились в лед и их застывшие мертвые глаза умоляюще смотрели на нас.
Офицер приказал нам срезать двадцать трупов. И когда я предположил, для чего они предназначены, меня чуть не вырвало. Я вдруг вспомнил мясные лавки на моей родине, где вот так же, привязанные за ноги, висели разделанные туши животных…
Для того чтобы поднять один труп, требовались усилия двух красных марсиан. Все разбились на пары, чтобы перенести мертвые тела в город.
Офицер заметил, что я стою, и крикнул:
— Эй ты! Не стой! Хватай тело за ноги и волоки к воротам!
Я наклонился, поднял труп, взвалил его на плечо и понес к воротам. Это не стоило мне большого труда, ведь я был сильным даже на Земле, а на Марсе тем более, благодаря малой силе тяжести.
Я тащил труп и думал о ростбифе, который ел в доме Гор Дона. Неужели цивилизованные люди могут так низко пасть? Мне казалось это невозможным в отношении Гор Дона и его родных. Его сестра такая красивая, милая девушка… Неужели и она… Я содрогнулся от этой мысли.
Мы перетащили трупы в большое здание, расположенное возле ворот. Этот дом был похож на морг.
В зал вошли несколько человек. У каждого в руке был большой нож. «Мясники», — подумал я. Они стали ножами скалывать с трупов лед. Я поспешно отвернулся.
Когда я набрался сил, чтобы посмотреть снова, первый труп был полностью очищен от льда. Я хотел отвернуться вновь, но любопытство одолело отвращение. Что же будет делать мясник дальше? Однако ничего ужасного не произошло. Мясник стал поливать тело теплой водой, легонько массируя его. Наконец он достал шприц и впрыснул что-то в руку мертвеца. И вот тут-то и произошло самое жуткое: труп открыл глаза.
— Приготовьтесь, рабы! — приказал офицер. — Многие из вас здесь впервые в жизни и несколько напуганы, но будьте готовы хватать их.
Первый замороженный уже сел и стал осматриваться. Остальные тоже стали проявлять признаки жизни. Вскоре они все сидели или стояли, удивленно оглядываясь по сторонам. Им выдали одежду рабов и воины, согнав их в кучу, повели куда-то ошарашенную толпу. Теперь я вспомнил и понял смысл слов воинов Хин Абтеля о том, что они были заморожены. Оказывается, их слова имели буквальное значение, а не просто означали пребывание в холодной стране.
Когда я выходил, офицер остановил меня.
— Ты кто?
— Я раб и телохранитель падвара Гор Дона.
— Ты очень силен. Откуда ты?
— Из Виргинии.
— Никогда не слышал. Где она?
— К югу от Мэриленда.
— Все равно не знаю. Ладно, это не имеет значения. Ты можешь приподнять за край этот стол?
— Не знаю.
— Попробуй.
Я поднял над головой стол.
— Потрясающе! — воскликнул офицер. Воины смотрели на меня, раскрыв рот от изумления.
— Как тебя зовут? — спросил офицер.
— Дотар Соят.
— Прекрасно. Ты можешь идти.
Когда я вернулся в дом Гор Дона, он уже начал беспокоиться. Его взволновало мое долгое отсутствие.
— Где ты был? — спросил он.
— Таскал трупы, — ответил я, смеясь. — Пока я не увидел, как вы их оживляете, я думал, что вы питаетесь ими. Скажи мне, зачем все это?
— Это план Хин Абтеля завоевать всю планету и стать главным военачальником Барсума. Он слышал о знаменитом Джоне Картере, который носит этот титул, и очень завидует ему. Абтель хочет иметь большой флот, но в Панкоре никто не умеет делать корабли. Поэтому он добывает их мошенничеством и воровством. Он захватывает в плен команды кораблей, замораживает их, кроме двух-трех человек. И они обучают панаров управлять кораблями. Создание флота — длительный процесс. Хин Абтель воровал корабли даже в дружественных северных городах. Сейчас он напал на Гатол, чтобы дать своим воинам возможность приобрести боевой опыт, а также в надежде захватить еще несколько боевых судов.
— Сколько же у него замороженных людей?
— Почти миллион. Огромная армия, если бы у него были корабли, чтобы перевезти их.
На умирающей планете, население которой непрерывно уменьшалось, миллионная армия действительно представляла огромную силу. Однако верность этого гигантского войска Хин Абтелю весьма сомнительна, и вряд ли Абтель представляет угрозу могучему Гелиуму.
— Думаю, что мечты Хин Абтеля никогда не сбудутся, — заметил я.
— Я на это надеюсь. Не многие панары испытывают симпатию к Абтелю. Мы довольны своей жизнью тут и не хотим никому мешать. Кстати, ты узнал что-нибудь о Лане?
— Нет. А ты?
— Я еще не связывался с друзьями, которые служат при дворе. Однако я знаю, что Абтель здесь, в своем дворце.
В это время пришел раб и сказал, что офицер джеддака желает говорить с Гор Доном.
— Приведи его сюда, — сказал мой «хозяин», и в комнату вошел пышно разодетый человек. Я, как хорошо воспитанный телохранитель, встал за стулом Гор Дона.
Дворяне обменялись ободными приветствиями, а затем посетитель сказал:
— У тебя есть раб по имени Дотар Соят?
— Да. Мой телохранитель. Вот он.
Офицер посмотрел на меня.
— Это ты поднял стол в Доме оживления?
— Да.
Он снова обратился к Гор Дону.
— Джеддак оказывает тебе большую честь, приняв этого раба в подарок.
Гор Дон поклонился.
— Это большая честь для меня. Я рад подарить своего слугу Дотара Соята джеддаку.
Офицер тоже поклонился в ответ, а Гор Дон подмигнул мне. Он знал, как мне хочется получить доступ во дворец.
Я, как покорный раб, беспрекословно последовал за офицером во дворец джеддака.
XII
Высокие стены окружали дворец джеддака в городе Панкоре, и часовые охраняли убежище владыки день и ночь. Возле ворот постоянно дежурил целый утан — сто вооруженных воинов, другой утан всегда находился в вестибюле дворца. Неудивительно, что убить Хин Абтеля было очень трудно.
На открытой площадке возле дворца я увидел свой флайер, тот самый, который Хин Абтель угнал из Хорца. Аппарат был помещен здесь, как я узнал позже, в качестве свидетельства личного мужества и храбрости джеддака северян.
Абтель хвастливо заявлял, что победил на дуэли самого Джона Картера и захватил его флайер. Для доказательства с машины даже не стерли мое имя и не сняли опознавательные знаки.
Флайер не смог бы приземлиться прямо в городе, ему мешал купол из стекла, сооруженный над Панкором. Видимо, его затащили сюда через ворота.
Меня оставили в помещении для охраны, где сейчас отдыхали свободные от дежурства стражники. Одни играли в джэтан — марсианские шахматы, другие просто болтали. При виде офицера все вскочили, а когда он вышел, возобновили свои занятия.
Один из них посмотрел на меня.
— Встань, раб, — сказал он, — Разве ты не знаешь, что не имеешь права сидеть в присутствии воинов Панкора?
— Если ты сможешь доказать, что ты воин лучше меня, то я встану, — ответил я. Мне уже надоело разыгрывать роль раба, и я больше не желал получать незаслуженные оскорбления. Воин вскочил:
— Ах так?! Я сейчас проучу тебя!
— Потише, Ул То, — предупредил его один из стражников. — Его, вероятно, вызвал джеддак и если ты убьешь его, Абтелю вряд ли это понравится.
— Но я должен проучить его! Единственное, чего я не могу терпеть, так это заносчивости нищего раба! — и он направился ко мне.
Я не сдвинулся с места, оставаясь сидеть, и он схватил меня за грудь, пытаясь приподнять. Одновременно он замахнулся, чтобы нанести удар. Я отбил его кулак, другой рукой схватил за одежду и встал, подняв его над головой. Подержав некоторое время, я швырнул его через комнату.
— Это научит тебя вежливости.
Кое-кто из стражников схватился за меч, но большинство засмеялись над Ул То, который со стоном поднимался с пола. Он в ярости выхватил меч и кинулся на меня. Меня еще не обезоружили, и мой меч висел на бедре, но воспользоваться им мне не пришлось. Воины схватили Ул То. Он ругался и пытался вырваться, но в этот момент вошел офицер охраны, привлеченный шумом. Он повернулся ко мне.
— Тебя надо высечь за нападение на воина-панара.
— Может, ты попытаешься сделать это?
Он побагровел от злости.
— Схватить его! — крикнул он. — И задайте этому непокорному хорошую трепку!
Воины, не задумываясь, бросились выполнять приказ и я, прижавшись спиной к стене, приготовился защищаться. Не один мертвый панар валялся бы на полу, если бы в этот трагический момент не вошел офицер, который привел меня сюда.
— Что произошло? — спросил он.
Начальник охраны объяснил, свалив всю вину на меня.
— Он лжет, — сказал я. — На меня напали, хотя я не подавал никакого повода.
Офицер повернулся к охраннику:
— Я не знаю, кто виноват, но будет лучше, если с этим рабом ничего не случится.
Затем он отобрал у меня оружие и приказал следовать за ним. Снова он провел меня мимо моего флайера. Я заметил, что воздушный аппарат не закреплен якорными канатами: в этом не было необходимости, так как под куполом ветра нет. Если бы он стоял на открытом месте, то это была бы прекрасная возможность для побега после того, как я найду Лану.
Офицер вывел меня на ухоженную лужайку, где уже толпилось много мужчин и женщин. Звонко зазвучали фанфары, и торжественно появился сам джеддак в сопровождении свиты придворных.
В центр лужайки вышел огромного роста воин. По его одежде сразу можно было понять, что это — личный телохранитель джеддака.
— Джеддак узнал о твоей силе, — сказал мне офицер, — и хочет, чтобы ты показал свою мощь перед ним. Перед тобой самый сильный человек в Панкоре — Раб Зов.
— Да, я сильнейший человек в Панкоре, — перебил говорившего Раб Зов.
— Видимо, ты действительно очень силен, — заметил я. — Что требуется от меня?
— Ты будешь бороться со мной для развлечения джеддака и его двора. Раб Зов докажет, что легко расправится с тобой.
— Ты готов, Раб Зов? — спросил офицер.
Гигант небрежно кивнул, и офицер дал сигнал к началу схватки. Раб Зов вразвалку двинулся на меня, искоса поглядывая вокруг: какое он производит впечатление. Все смотрели только на него, изумляясь его мощи.
— Ну что, парень, постарайся показать все, что можешь. Я хочу, чтобы борьба понравилась джеддаку.
— Я надеюсь, что она понравится тебе, Раб Зов.
Он расхохотался.
— Тебе не захочется шутить, когда я доберусь до тебя!
— Ты слишком много болтаешь.
Наклонившись вперед, он постарался схватить меня, но я перехватил его руку, моментально нагнулся с поворотом и резко бросил его через плечо. Я терпеливо ждал, когда он поднимется, а затем схватил его поперек туловища, поднял над головой и стал быстро вращать. Он оказался совершенно беспомощным. И когда я решил, что с него хватит, я швырнул его под ноги джеддаку.
— У тебя в Панкоре нет кого-нибудь посильнее? — спросил я и вдруг увидел Лану, стоящую позади джеддака. И тут я кое-что придумал.
— Может, мне выпустить против тебя двоих? — добродушно проворчал Хин Абтель. Он явно наслаждался зрелищем.
— А почему бы не провести поединок на мечах? — предложил я. Мне сейчас был нужен меч, очень нужен.
— Ты хочешь быть убитым, раб? У меня ведь лучшие воины в мире.
— Пусть выйдет лучший из лучших. Я смогу удивить его и еще кое-кого, — я посмотрел на Лану и незаметно подмигнул ей. И тут она узнала меня, несмотря на красную кожу.
— Ты кому подмигиваешь? — с подозрением спросил Хин Абтель, оборачиваясь.
— Никому. Просто что-то попало в глаз.
— Кто лучший фехтовальщик? — обратился Хин Абтель к старшему офицеру.
— Лучшего, чем Ул То, пожалуй, не найти.
— Позови его.
Итак, мне предстоит встретиться с моим старым «приятелем» Ул То! Это доставит ему удовольствие — правда, ненадолго. Вошедший вскоре воин, узнав меня, просиял от радости:
— Ну, раб, теперь ты получишь обещанный урок.
— Еще один?
— Теперь несколько иной.
Мы скрестили мечи.
— До смерти? — спросил я.
— До смерти, раб! — ответил Ул То.
Сначала я только защищался, стараясь заставить противника делать то, что требовалось мне. Я неуклонно теснил его, наши мечи со звоном скрещивались. Вот уже он вынужден отступить в толпу именно там, где я этого хотел. Теперь, парируя каждый его удар, я наносил мгновенный укол. Вскоре он был весь залит кровью.
Я продолжал теснить его. Приблизившись к Лане, я мимоходом шепнул ей:
— Как только я прикончу его, беги к флайеру и запускай двигатель.
Затем, отступив, я заставил Ул То выйти из толпы. Продолжая сражаться, я заметил, как Лана осторожно протискивается к выходу.
— Пора, Лана, — прошептал я, с радостью наблюдая, как она медленно и осторожно направляется к флайеру.
Чтобы отвлечь внимание от ее действий, я продемонстрировал целый каскад виртуозных фехтовальных приемов. Я знал, что никто не может оторвать от происходящего поединка глаз.
Затем я заставил Ул То отступить. Мне нужно было как можно ближе подойти к кораблю.
Внезапно раздался крик Хин Абтеля:
— Девчонка! Хватайте ее! Она взобралась на флайер!
Все бросились туда. Я пронзил сердце Ул То и рванулся к аппарату. За мной гнался десяток воинов с обнаженными мечами. Один из них мчался быстрее остальных, и ему удалось догнать меня, когда я обегал флайер, чтобы удостовериться в том, что он все-таки не закреплен канатами. Я отбил его удар и мой меч, сверкнув как молния, снес голову несчастному преследователю.
— Вверх! — крикнул я Лане, прыгая на палубу. Корабль поднялся. Я сел за пульт управления.
— Куда мы летим? — спросила Лана.
— В Гатол.
Она с сомнением посмотрела на купол, раскинувшийся над нами.
— Как… — начала она, но тут я развернул флайер и включил двигатель на полную мощность.
Маленький корабль несся вперед с огромной скоростью. Мы спрятались за рубку и отчаянно надеялись на…
Осколки стекла брызнули в разные стороны, и флайер вырвался на свободу, в холодное и чистое небо марсианской Арктики.
Затем я выровнял корабль и на полной скорости полетел в направлении Гатола. Нам следовало торопиться, если мы не хотели замерзнуть — ведь у нас не было с собой теплой одежды.
— Что случилось с Ная Дан Чи и Джад Ханом? — спросил я, перекрикивая шум ветра.
— С того момента, как нас захватили в плен, я их ни разу не видела. Бедный Ная Дан Чи! Он дрался за меня и был тяжело ранен. Боюсь, что никогда больше не увижу его… — в ее голосе зазвенели слезы.
Я очень беспокоился о судьбе моих товарищей, но Лана теперь была в безопасности. Но, может, я слишком рано решил, что все в порядке? Я освободил ее от Хин Абтеля, но что ждет нас в будущем? Ведь мы замерзнем, если не сможем лететь достаточно быстро. Да мало ли опасностей подстерегает нас на бескрайних просторах планеты?
Но я всегда был оптимистом. И в этот момент меня радовала мысль, что я все-таки спас Лану.
