С момента, как отряд К’ирсана вошёл в Чилизу — столицу Ралайята, его ни на минуту не отпускало раздражение. Красивый город с чистыми улочками, доброжелательными жителями и умеренными ценами не мог не радовать, но справиться с тлеющим в глубине души гневом у капитана не получалось. Злость прочно поселилась в его сердце, отравляя жизнь.

Всякое сильное чувство имеет причину, и Кайфат прекрасно понимал истоки своей ярости. Случайно или нет, но в этом городе ему во всём виделось влияние эльфов. Порой у К’ирсана даже мелькала мысль о собственном сумасшествии. Пожар ненависти, зажжённый в лесах Маллореана, никак не стихал, и столь сильное чувство могло затмить его разум. Вот и сейчас, обедая в ресторанчике при постоялом дворе «Тихая заводь», он старательно гнал прочь мысль об эльфийских корнях названия заведения.

Впрочем, позволять эмоциям мешать жить он не собирался. Ещё в Лайлате в разговоре с одним купцом, Кайфат узнал о существовании этого постоялого двора. Торговец с удовольствием описал его, как тихое и спокойное место, где хозяева не дерут с постояльцев по три шкуры, следят за чистотой и вкусно кормят. Лучшего места для короткого отдыха нескольких усталых солдат и не придумаешь.

Покинув охваченный смутой Лайлат, отряд пересёк Сураль, пройдя вдоль его границы с Зиккуром, и вступил в богатый Ралайят. Местная власть безжалостно выпалывала малейшие признаки смуты, но и не забывала поддерживать купцов, ремесленников и мореходов, привечать магов. Сильная процветающая страна смотрелась островком спокойствия в бушующем море Загорного Халифата, везде и во всём соблюдая нейтралитет, чем привлекала беглецов и отступников со всего света. От них требовалось одно — соблюдение законов Ралайята, а остальное власти просто не интересовало.

— Что-то ты мрачен сегодня, капитан! — за столик к обедающему Кайфату уселся неутомимый Тёрн. До самой ночи он шатался по кабакам Чилизы и на постоялый двор еле приполз далеко за полночь. Сейчас же вновь светился довольством и бурно радовался жизни. Единственными признаками ночных похождений стали синяки под глазами да свежая царапина на щеке.

— Зато ты слишком весел, — глотнув белого вина, заметил К’ирсан. — Кто это тебя так разукрасил?

— Ерунда, — отмахнулся Тёрн. — Вчера какая-то пьянь бутылку в меня швырнула. Я увернулся, да та в стену попала. Вот один осколок щёку и раскровенил.

— Бывает… — кивнул капитан, пододвигая другу блюдо с жареной рыбой. — Ты давай, угощайся.

Долго уговаривать Согнара не пришлось. Минут на десять он забыл о капитане, расправляясь с покрытыми золотистой корочкой карпами. Всё это время К’ирсан задумчиво смотрел в окно, вертя в руках пустой бокал…

После драки кулаками не машут, но К’ирсан вновь и вновь мысленно возвращался к своему решению ограбить банк гномов. Он долго обдумывал это рискованное предприятие, прежде чем выбрал цель и повёл солдат на штурм. Нужда в деньгах, в той свободе, которую дарит презренный металл, заставила его пойти на преступление. Нет, из-за подобных мелочей его уже давно не мучила совесть, и он не искал для себя оправданий. Как ни крути, но он обычный грабитель, решивший обогатиться за чужой счёт. Забыть о разгневанных карликах ему не давал просто здравый смысл. Бородачи не жалеют сил, любовно пестуя миф о несокрушимости их денежных хранилищ и вряд ли оставят без внимания столь дерзкий налёт. Уже сегодня лучшие ищейки рыщут по Дахе в поисках следов грабителей, и не стоит сомневаться — гномы найдут способ проверить всех участвовавших в штурме города наёмников.

С самого начала К’ирсан знал, что мало вскрыть банковские сейфы, важно ускользнуть от ловчих сетей оскорблённых хозяев. Битый жизнью рыкач, задравший крестьянскую корову, никогда не приведёт охотников к логову. Он запутает, заморочит им голову, пустит по ложному следу, а затем затаится и переждёт облаву. Кайфат повёл себя именно как дикий зверь, ведомый инстинктом…

В хранилище обнаружилось больше тридцати пяти тысяч фарлонгов золотом и серебром, и понадобился весь его авторитет командира и чародея, чтобы заставить ошалевших от алчности солдат строго следовать его приказам.

За какой-то час тридцать тысяч монет распихали по седельных сумкам бойцов, и над каждой из них К’ирсан прочитал отводящее глаза заклинание. Взгляд всякого любопытного, заинтересовавшегося его отрядом, просто соскользнёт с туго обтянутых кожаных боков, не цепляясь за подозрительные детали. Капитан накладывал уже последние чары, когда у здания банка появились пятеро наёмников из рогевской армии. Заинтересовавшись суетящимися у входа в вотчину гномов солдатами и многочисленными следами штурма на самом здании, они тут же решили разобраться. Мысль о захвате денежного хранилища карликов была настолько грандиозна, что вояки непозволительно расслабились.

— Эх, ребятушки… Вы ж здесь такой кусок отхватили, что в одиночку можете и подавиться! Боги завещали делиться, — ощерившись, проговорил старший в пятёрке, с вызовом показав перстень Мечника. — Кто у вас за главного, а? Разговор есть!

Умелый рубака, он мог в одиночку расправиться со всем немногочисленным отрядом К’ирсана, и сторожившие лошадей бойцы приуныли. Один из них, проклиная всех богов, тут же умчался в подвал за капитаном, переполошив остальных.

— Что ж ты говорил, будто в армии никого нет, кто сможет с тобой на мечах сравниться?! — язвительно поинтересовался у Кайфата Тёрн, шагая следом за другом. — А вот смотри, Мечник откуда-то выискался.

— Среди командиров его не было, а что до мечей… Посмотрим! — равнодушно бросил К’ирсан, поправляя маску на лице. Уже с лестницы он приказал остальным: — А вы продолжайте работать.

Поднявшись наверх, он вышел к ощутившим запах лёгких денег наёмникам и с ходу потребовал:

— Кто командир?

— Командир? — шутливо переспросил Мечник. — Кроме меня, вроде как никого нет. Сержант Тарин к вашим услугам!

И снова он повернул кисть так, чтобы на пальце стал хорошо виден знак талантливого фехтовальщика. Его товарищи согласно загудели, сгрудившись у него за спиной.

— Почему-то я так и думал, — не отрывая взгляда от перстня, презрительно выдохнул К’ирсан. Губы под маской скривились, и он будто плюнул: — Знак поддельный!

Разоблачённый самозванец ещё не успел убрать с лица дурашливую улыбку, как молнией мелькнул пущенный Кайфатом кинжал и вонзился ему в горло.

— Бей их! — рявкнул капитан и набросился на растерявшихся охотников до чужого добра. Он успел расправиться с двумя, прежде чем в схватку вступили остальные. Через минуту всё было кончено.

— Тела затащить внутрь и побыстрее! — на бегу прорычал К’ирсан, возвращаясь обратно в подвал. Время уже поджимало, вот-вот могли заявиться и другие наёмники.

Им повезло, и за те пять-десять минут, пока они навьючивали драгоценный груз на лошадей, их никто не побеспокоил.

— Хозяин, гномы скоро очнутся, — гоблин, стороживший связанных карликов, подбежал к Кайфату. Тот в ответ кивнул, и каждому из убитых кинул на грудь по несколько фарлонгов. Гхол, ничего не понимая, уставился на испачканные в крови монеты. — Это з-зачем?

— А мархуз его знает! — вместо капитана ответил Тёрн, пожав плечами. — Как всегда: задумал что-то, а верным товарищам ни слова.

— Не ворчи, скоро всё объясню! — недовольно бросил К’ирсан и направился к выходу. — Всё погрузили?

— Да что там грузить? Сумки на лошадей навьючить и всё! — удивился Согнар, проследив взглядом, как на плечо капитана запрыгнул Руал.

— А остальные деньги собрали?

Сержант молча показал на валяющиеся у самого входа четыре заплечных мешка. Кайфат подошёл и подцепил один из них за лямки.

— Тяжёлый. Ткань выдержит?

— Если не придётся с ними бегать и прыгать… — недоговорив, Согнар пожал плечами.

— Не придётся, — сухо произнёс К’ирсан. — Возьми четверых солдат из тех, что покрепче, и распредели мешки между ними. Как стемнеет, найдёте отряд Ломира Серого и незаметно подбросите золото им.

— Мы что, так и будем с такими тяжестями по городу шастать?! — язвительно спросил Тёрн. Затем до него дошёл смысл приказа капитана, и он аж взвизгнул: — Оставить пять тысяч золотом каким-то хфурговым негодяям? С чего это им такая честь?!

К’ирсан вопроса сержанта словно и не заметил. Встав перед входом в банк, он быстро осмотрелся и указал Согнару в конец улицы:

— Веди всех на ту площадь, оттуда на соседнюю улицу и сразу гони на окраину. Там займи подходящее здание, но не жадничай. Наглеть нам сейчас совсем не с руки! Да, и проследи, чтобы все держали язык за зубами… Я к генералу!

Отряд уже начал движение, когда К’ирсан схватил коня Тёрна за уздцы.

— Золото — приманка для тех, кто пойдёт по нашим следам. Солдаты в банке из отряда Ломира Серого, и если ты подбросишь им мешки, то в ограблении заподозрят его.

— А убитые — это те, кого не устроила доля в добыче? — мрачно уточнил Тёрн.

Кайфат кивнул, и Согнар внезапно расплылся в улыбке.

— Здорово! А деньги не все, потому как часть успели спрятать, да?

Капитан снова молча кивнул и протянул другу сопящего Прыгуна.

— Возьми, с ним я вас легко смогу найти…

Задуманная К’ирсаном хитрость легко удалась. В охваченной волной грабежей и насилия Дахе никому не было дела до наёмников, ведущих на поводу своих лошадей. Захваченный город терзала опьянённая кровью солдатня, и маленький отряд затерялся среди десятков таких же групп мародёров. Сложней оказалось найти Ломира, но Тёрн справился. Отряды наёмников предпочитали держаться вместе, и поиски сержант начал от разорённого банка. Прикидываясь вестовыми от генерала, его бойцы опрашивали встреченных солдат, иногда нарываясь на пьяную брань или даже клинки. Безнаказанность порождает безумие, и наёмники порой походили на бешеных рыкачей, кидающихся на всех подряд без разбора.

Сам К’ирсан несколько раз мелькал перед генералом и даже удостоился похвалы за храбрость от нанимателей. В Дахе его отряд провёл ещё две ночи, после чего капитан получил положенные отряду по контракту деньги и увёл бойцов за стены. К тому времени среди наёмников уже гуляли слухи об ограбленном банке, а Тёрн безо всякой подсказки Кайфата в разговоре с парой солдат из чужих отрядов, упомянул о щедром куше, взятом бойцами Ломира Серого. Дальше маховик слухов и сплетен завертелся уже без их участия…

— Знаешь, К’ирсан, тем своим приказом оставить почти седьмую часть золота ты меня просто потряс! — Сержант уже закончил трапезу и теперь хотел пообщаться. Тему для беседы он выбрал именно ту, что занимала мысли друга. — Это ж какое надо хладнокровие иметь, чтобы такую прорву деньжищ выкинуть. Будь я капитаном, то на такую жертву не пошёл бы и под угрозой казни!

— Поэтому капитан я, а не ты, — без показухи продолжил мысль друга К’ирсан. Он знал себе цену, и даже самые хвастливые слова в его устах воспринимались простой констатацией фактов.

— И слава богам! — отсалютовал бокалом Тёрн и тут же навалился грудью на стол, понизив голос до шёпота. — Слушай, но вот почему ты приказал зарыть золото в пустыне, я не понимаю! Чего ты ждать собрался?!

Губы Кайфата сжались в тонкую линию. Он не любил, когда его приказы ставились под сомнение.

— Если мы сразу начнём тратить деньги, то нас легко вычислят. Уж больно необычно, когда бедные наёмники начинают жить как наследные принцы! Потому же никто не получил свою долю. Дай вам волю, в один миг всё спустите по кабакам да на девок.

— Можно было в банк положить… — уже из чистого упрямства возразил Согнар. — В песок зарывать… Золото! Не для того его из-под земли доставали, чтобы потом обратно упрятывать! Дикость какая…

— В банк положить, говоришь? — ласково переспросил К’ирсан, и Тёрн, пусть даже лучше других знающий своего товарища, испуганно побледнел. — Золото гномов и в их же банк, да? Может, ты ещё предлагаешь к ним прямо сейчас заявиться и повиниться во всех грехах?!

Сержант примиряюще выставил перед собой ладони и замотал головой.

— Ладно, хватит, командир! Я всё понял. Солдаты, правда, решили, ты собрался ещё десяток банков гробануть и на скоплённые деньжищи зажить по-королевски… Но я уже всё понял.

Побарабанив пальцами по столу, Тёрн вдруг рассмеялся:

— Ещё я тебе скажу, что не устрой ты в том оазисе представление с призрачными огнями и вспышками, то ещё вчера солдаты рванули бы в пустыню на поиски заветного места!

— Ну-ну, — скептически протянул К’ирсан. В их способности найти и главное достать спрятанное сокровище он сильно сомневался.

Покинув Даху, его отряд двигался по пустыне целых два дня. Изнемогающие под тяжестью золота лошади пали бы ещё в первый день, но К’ирсан не жалел тогда магии, вливая энергию в несчастных животных. Так продолжалось, пока капитан не обнаружил небольшой оазис. Приказав вырыть большую яму и сгрузить в неё все сумки с золотом, Кайфат долго работал над охранным заклинанием. Ему оно виделось в виде большого шестигранника из дрожащих полос зелёного тумана, возникшего вокруг мешков со звонкими фарлонгами. Сотни едва заметных, отливающих голубизной линий соединяли каркас заклинания с Астралом и проходившей рядом линией Силы. Первые держали на привязи могущественного духа, чьим именем с хозяином поделился Гхол, а вторые питали всю конструкцию энергией. Закончив волшбу поздно ночью, К’ирсан сразу же приказал завалить яму песком и разровнять поверхность. Любого охочего до чужого добра негодяя ждало множество неприятностей, попробуй он завладеть золотом.

От затерянного в песках оазиса они долго добирались до обжитых мест, плутая по пустыне. Обратная дорога намертво отпечаталась в памяти К’ирсана, но вот в остальных он так уверен не был. Если кто-то желал дожить до получения вожделенных денег, то у него появилась лишняя причина сохранять верность Кайфату.

Мысли о походе по землям Халифата заставили К’ирсана вспомнить об одном из бойцов, оставленных в небольшой деревеньке на границе Сураля с Ралайятом. Там они случайно столкнулись с бандой кочевников, без предупреждения атаковавших утомлённых наёмников. На скаку обстреляв отряд, всадники были сильно разочарованы, когда все стрелы отклонила магия К’ирсана. Ответный нестройный залп выбил из сёдел двоих бандитов, донельзя разъярив остальных. В ход пошли мечи и сабли, но капитан не собирался терять людей в нелепой стычке. Три зелёных пульсара оставили от банды лишь десяток ошеломлённых взрывами всадников, но с ними расправились уже клинки солдат.

В этой схватке пострадали двое бойцов Кайфата. Одного вскользь полоснули по руке, а другому до кости разрубили бедро и проткнули бок. Тяжело раненного пришлось оставить в ближайшей деревне на попечении местного знахаря. Для связи К’ирсан оставил ему заговорённую раковину, настроив её на себя. Если солдат захочет поговорить со своими, то ему достаточно просто поднести эту безделушку к губам, нашептать сообщение и произнести слово-ключ.

К капитану-магу уже пришло два таких послания, и в последнем содержалось нечто интересное.

— Знаешь Тёрн, Олар передал, что пару дней назад к ним в деревню пришёл какой-то человек. Сам он, как понимаешь, с постели не встаёт и гостя не видел, но знахаря тот впечатлил, — заговорил с сержантом К’ирсан, оторвавшись от размышлений.

— И чем же он так любопытен? — сразу же встрепенулся приунывший Тёрн.

— Знахарь аж заикался от страха и постоянно называл его одержимым. Мархуз знает, что дед имел в виду, но важно другое… Незнакомец очень сильно искал К’ирсана Кайфата, — криво усмехнулся капитан. — Как помнишь, мы не скрывали, что дальше двинем в Чилизу, вот вся деревня и показала бесноватому дорогу. Разве что вслед руками не махали!

— Дела-а, — протянул Тёрн и потёр лицо. — Я же ведь тоже сегодня ночью нечто похожее слышал. Кто-то тебя ищет, но кто… Проклятое вино!

— Но и это не всё. Олар, как смог, передал мне описание внешности этого господина, и я готов спорить на любую сумму, что это старый знакомый Аврас Чисмар!

— Н-да, старый знакомый… — повторил сержант, сокрушённо качая головой. — Как же так… А, мархуз побери, вспомнил! В городе обосновался брат Шкарида Вихря Смерти, и теперь собирает отряд для поисков одного бравого капитана.

— Судьба! — фыркнул не слишком удивлённый К’ирсан, заставив Тёрна поперхнуться. — Когда-нибудь эта встреча обязательно бы случилась, так почему не сейчас?

Согнара легкомыслие товарища возмутило.

— Кайфат, а не слишком ли тесен город для столь многих охотников по твою душу, а?! Почему бы нам просто тихо не уйти из Чилизы? Без драк, побоищ и прочей ерунды? — поинтересовался Тёрн у К’ирсана. Внезапно он подозрительно сощурился. — Или мы здесь совсем не случайно?!

— Я приехал навестить друга! — ровно, почти без интонации, произнёс Кайфат.

— А может, подругу? — поправил его Тёрн.

— Быть может.

Ответ капитана заставил Согнара схватиться за голову и картинно застонать.

— Ладно, ладно! Её зовут Мелисандра, и я просто не прощу себе, если с ней не встречусь, — с тихой яростью выдохнул К’ирсан. — А с охотниками… с охотниками разберёмся!

— Что-то я уже уставать начал ото всех этих разборок, — прикрыв лицо руками, пробормотал Тёрн. Затем, раздвинув пальцы и одним глазом покосившись на товарища, он поинтересовался: — Если ты собрался встречаться с дамой, то какого демона здесь сидишь уже третий день?! Давай, суетись, ищи её…

— Я отправил письмо с посыльным ещё вчера днём, — нехотя ответил Кайфат. — Теперь жду ответа!

В письме Кайфат был немногословен. Поприветствовав халине Балтусаим, К’ирсан сообщил о своём прибытии в Чилизу и выразил надежду на скорую встречу. Быть может, стоило писать менее сухо, но что сделано, то сделано.

— Эх, вот смотрю я на тебя, и вижу другого человека, не моего капитана! — уронив перед собой руки, проникновенно поведал Тёрн. — С каких это пор ты просто сидишь и ждёшь?! Почему прямо не заявишься к ней, не поговоришь… Хотя, нет, если она из богатого рода, то такое поведение может и не понять.

— Её отец — Великий Советник халифов Ралайята, фалет Тимаренис Балтусаим, — отвернувшись к окну, пояснил К’ирсан, заставив Тёрна глупо вытаращить глаза.

— Занятно… Удивляет, почему ты тогда сразу жене халифа свидание не назначил?

В шутке сержанта была изрядная доля правды, но и не написать Мелисандре К’ирсан не мог. Она манила его, как свет лампы манит светлячка, постоянно появлялась в мыслях и снах. Бездна, да в этом проклятом мире она оказалась единственной женщиной, заинтересовавшей его по-настоящему! Он должен хотя бы попытаться с ней встретиться.

Но и запускать остальные дела Кайфат не собирался. Имея среди личных врагов Мечника, нельзя расслабляться, и капитан со всей серьёзностью отнёсся к рассказу Тёрна о набирающем отряд пирате. Чилиза большой город, но рано или поздно найдётся желающий подзаработать деньжат и продаст его морскому разбойнику. Да и о внезапно объявившемся Аврасе забывать не стоило.

Хлопнув ладонью по столу, Кайфат повернулся к Тёрну.

— Значит так, организуй дежурство у городских ворот. Я покажу им портрет Чисмара, и пусть высматривают гостя из Джуги. Ты же попробуй встретиться с этим мстительным пиратом.

У сержанта первое распоряжение К’ирсана не вызвало никаких вопросов, но вот последнее…

— И что я ему скажу? Здравствуйте, уважаемый, меня просили передать, что ваши поиски кое-кому не нравятся. Так?! — Недовольно хмурясь, спросил Тёрн. — Или того лучше, предлагаешь воткнуть ему в пузо кинжал? Так я подумать о том не успею, как он меня в григ порубит!

— Успокойся. Скажешь, что решил продать доблестному воину жизнь К’ирсана Кайфата, — иронично сказал капитан, с удовольствием наблюдая, как по лицу друга расплывается изумление. Сержант не сразу принял идею, но, недолго подумав, всё-таки кивнул.

— Хорошо, он мне поверит. Я даже поторгуюсь для вида, но кто ему помешает послать мальчишку за мной следом и найти тебя? Извини, но со шрамами ты слишком уж приметен!

— Правильно! — похвалил друга К’ирсан. — Вот ты и скажешь, что я сменил лицо и завёл себе двойника…

Согнар от подобного предложения даже растерялся. Почесав в затылке, сержант неуверенно проговорил:

— По-моему, слишком уж закручено! Если ты двойник, то кто тогда настоящий К’ирсан Кайфат?

— В самый раз. Сейчас ничего другого мне в голову не приходит! А про К’ирсана скажешь, что его сейчас нет в городе, потому-то ты и рискнул заложить своего капитана. Договорись о встрече, а потом пообещай привести этого неуловимого Кайфата прямо к нему в руки. Срок, скажи, не больше седмицы, но замечательная встреча скорей всего случится много раньше… Сделаешь? — произнёс К’ирсан, впрочем, не слишком настойчиво. Шкарид Вихрь Смерти в своё время показал себя очень опасным противником, и если брат ни в чём ему не уступает, то поручение капитана получается весьма и весьма опасным.

— Обижаешь, командир! — укоризненно покачал головой Тёрн, поднимаясь из-за стола. Его неуёмная энергия постоянно требовала выхода, и капитану оставалось лишь определить для сержанта задачи и цели. Сам К’ирсан продолжал ждать, отвлекаясь лишь на беседы с Гхолом и размышления о дальнейшей судьбе отряда.

На явившихся к нему сразу после разговора с Тёрном солдат капитан потратил никак не больше часа. До мельчайших подробностей восстановив в памяти облик Авраса Чисмара, он сформировал короткое ментальное послание и попросту передал его каждому из бойцов. Со стороны это выглядело просто: маг подходил к воину, брал его пальцами за виски, после чего коротким импульсом передавал мысленный образ. В результате солдат получал лёгкую головную боль, а в памяти появлялось воспоминание о Чисмаре.

Ответ от Мелисандры пришёл лишь на следующее утро. Его привёз слуга, одетый в зелёно-жёлтую ливрею дома Балтусаим, с нескрываемым любопытством уставившийся на не прикрытое шарфом лицо К’ирсана.

— Я готов немедленно передать ваш ответ халине Мелисандре, — с поклоном произнёс посыльный. Поношенная одежда путешественника и уродство Кайфата ни на вершок не убавили почтительности в его голосе.

Капитан вежливо попросил подождать и развернул письмо. В нём, в лучших аристократических традициях с витиеватыми эпитетами и красивыми отступлениями, Мелисандра изъявляла радость по поводу его появления в Ралайяте и приглашала вольного капитана К’ирсана Кайфата к себе во дворец на скромный ужин.

Аккуратно свернув бумагу, К’ирсан учтиво попросил сообщить халине Балтусаим о своём согласии. Манеру местных дворян относиться к слугам, как к чему-то вроде скота, он не перенял, и в общении с ними капитан старался сохранять холодную вежливость. Не в силу желания понравиться, а просто считая, что бессмысленное унижение других — признак слабости.

Как только посланник ушёл с постоялого двора, К’ирсан позвал гоблина и отправился с ним на прогулку по торговым лавкам. Не желая ударить перед дамой в грязь лицом, капитан приобрёл у джугского купца новую рубаху, белые перчатки и шарф, а старые брюки и куртку привёл в порядок портной. Как ни старайся, но разбитая в дороге обувь не станет выглядеть как новая, потому пришлось посетить и сапожника. Приобретённая пара сапог на шнуровке чуть-чуть жала, но мастер обещал, что кожа быстро растянется.

Последним в списке покупок оставался подарок даме, но здесь Кайфат оказался бессилен. Уже подзабытые навыки ухаживаний за землянками не подходили, а какие обычаи здесь, он просто не знал. Да и что можно вручить единственной, избалованной вниманием дочери богатого и влиятельного визиря Ралайята?!

Тёрн ещё не вернулся от брата Шкарида, когда капитан отправился на встречу с дамой. Ко дворцу К’ирсан подошёл точно в назначенное время, ни минутой раньше, ни минутой позже. У ворот его ждал тот самый слуга, что принёс письмо. Вновь поприветствовав капитана, он провёл его через тихий и уютный парк, мимо большого фонтана и статуи воина на коне. У входа, который сторожили одни лишь каменные львы на постаментах, Кайфат остановился. Прислушавшись к своим ощущениям, маг пару секунд постоял рядом с каменными фигурами и с удивлением спросил:

— Это големы? Но кто их создал?!

— Фалет Тимаренис Балтусаим, хозяин дома и отец халине Мелисандры, известен своей тягой к созданию необычных магических механизмов, — чопорно ответил слуга, выпрямив спину и глядя поверх головы Кайфата. При звуках имени визиря, капитан кожей ощутил, как по статуям пробежала лёгкая дрожь.

— Похоже, вы неплохо экономите на охране! — совсем в духе Тёрна похвалил К’ирсан.

— Почему же, в доме есть и обычные стражи. Они выполняют работу, с которой не справляются творения магии, — возразил провожатый капитана и настойчиво добавил: — Пойдёмте, халине ждёт вас.

Оставив в покое понравившиеся статуи, К’ирсан зашагал следом за слугой. Пройдя через короткий коридор, они оказались в большом холле, где поднялись по широкой лестнице на второй этаж и двинулись направо. Во внутреннем убранстве преобладали цвета весенней зелени и жёлто-красного листопада осени. На стенах висели портреты предков, гобелены со сценами сражений, а в нишах стояли доспехи. Красиво, мархуз побери, по-настоящему красиво! Да и злоупотреблять украшениями из золота хозяева не стали, так что холодный блеск металла не успел отравить тихий уют дома.

— Вам сюда, господин, — раскрыв двери, сообщил слуга. Как только К’ирсан вошёл внутрь, створки за его спиной немедленно закрылись.

Задержавшись на мгновение у входа, Кайфат медленно прошёл на середину комнаты. Ему ещё не приходилось бывать в домах знати Халифата, но он был наслышан об их традиционном убранстве.

Комната обычно разделена на две части. Слева от входа располагается невысокое — в локоть от пола — возвышение, заваленное коврами с коротким ворсом и небольшими подушками. Здесь сидят или лежат, лакомятся сладкими фруктами, пьют и непринуждённо беседуют. На специальных столиках стоят небольшие фонари, дающие мягкий и приглушённый свет. Всё остальное — это царство зелени и цветов. Большие и маленькие кадки с растениями, на первый взгляд расставленные в полном беспорядке, создают ощущение живого, настоящего леса. Иногда такие маленькие сады украшают ещё и клетками с певчими птицами или огромными прозрачными бассейнами с живыми рыбками.

Мелисандра Балтусаим отдавала предпочтение грольдским лесам. К’ирсан не увидел в саду ни одного деревца или цветка, росшего по эту сторону Орлиной гряды. Это говорило не только о вкусах и предпочтениях женщины, но и о немалом богатстве. Без помощи мага перевезти некоторые саженцы попросту невозможно, а услуги этой братии совсем не дёшевы.

Личность владельца, его вкусы ощущались и во всём остальном. Убранство выдержано в традиционной для Мелисандры цветовой гамме её родовых цветов, на стенах гобелены с изображениями деревьев, растительными и цветочными орнаментами. С привычной подозрительностью К’ирсан магическим взором поискал следы спящих артефактов. Даже не слишком напрягаясь, он обнаружил множество фигурок всевозможных фантастических и не очень тварей, расставленных среди растений и спрятанных под подушками. С удовлетворением хмыкнув, Кайфат позвал хозяйку.

— Халине Мелисандра?

Женщина не отзывалась, и К’ирсан, обогнув кадку с карликовым дубом, направился к скрытому тонкими занавесями проходу. Отодвинув штору в сторону, он вышел на широкий, утопающий в зелени, балкон. Хозяйка комнаты стояла, облокотившись о перила, задумчиво наблюдая за наступающими на город сумерками.

— Моё почтение, халине Мелисандра! — поклонившись, поприветствовал даму Кайфат. Ему страстно хотелось подойти ближе и прикоснуться губами к её руке, но, увы, здесь иные нравы.

— Рада вас видеть, капитан, — повернувшись к гостю, тепло улыбнулась женщина. — И если позволите, то давайте сразу забудем про этикет и прочие глупости. Я хочу хорошо провести этот вечер, и не стоит его портить всякой чепухой… Ты не против?

— Совсем нет, — ответил Кайфат и встал рядом. — Как я могу хоть в чём-то возразить столь красивой даме?

Халине Балтусаим искоса на него посмотрела и лукаво улыбнулась. В зелёном облегающем платье без выреза, с распущенными волосами она смотрелась сказочной феей.

— Ты похожа на лесную дриаду, — вдруг неожиданно для себя сказал К’ирсан. В глазах Мелисандры промелькнуло удивление, и она снова рассмеялась, показав ровные белые зубы.

— Ого, делаешь успехи! Куда пропал суровый и мрачный воин, попавший в ловушку коварной хищницы на королевском балу?!

— Всему своё время. Сейчас воин ушёл в тень и отдыхает от ратных дел, — в тон женщине ответил К’ирсан. Вспомнив кое-какие её намёки на том же балу у Гелида Ранса, он добавил: — Как ты знаешь, я поменял много обличий. Порой мне кажется, что даже слишком много!

Мелисандра кивнула, соглашаясь, и положила поверх его руки холодную ладошку, легонько сжав пальцы.

— Давай пройдём к столу. Наш повар сегодня обещал нечто незабываемое, так не будем же обижать мастера.

Она была права, и ужин оказался выше всяких похвал. Запечённая рыба с пастой из сметаны, грибов и ханьского лука, салат из трепангов, осьминогов и креветок под особым соусом, живые моллюски… Мелисандра с огромным удовольствием играла роль радушной хозяйки, предлагая гостю попробовать всё новые и новые блюда. Каждому из них она не забывала давать название и рассказывать рецепт приготовления. Как ни странно, но эта неспешная беседа К’ирсана совершенно не утомляла.

Уважив поварское искусство, они взяли по бокалу белого вина и снова вернулись к перилам. Наступила ночь, и лёгкая прохлада прогоняла сон. Сжав губами трубочку, К’ирсан сделал из бокала маленький глоток. Он старался не открывать лицо даже за ужином, лишь по необходимости осторожно приподнимая шарф.

Сердце Кайфата не переставая щемило от боли. Он уже забыл, насколько же это хорошо стоять и просто разговаривать с красивой женщиной. Желанной женщиной! Он не знал, какой ей интерес в общении с бывшим рабом, дезертиром и преступником короны, он просто наслаждался моментом. Ощетинившаяся стальными шипами, душа впервые за многие годы просто расслабилась. К’ирсан не помнил, что он говорил и что отвечала Мелисандра, он просто вслушивался в мелодию её голоса и ни о чём не думал.

— Ты знаешь какие-нибудь стихи? — вдруг спросила халине Балтусаим, уставившись долгим взглядом куда-то в темноту. — Знаешь, я почему-то не верю, что ты всего лишь воин и… маг. В тебе есть что-то ещё, нечто большее… И, если скажешь, что не знаешь, то я не поверю.

Мелисандра говорила очень тихо и необычайно серьёзно. В разговоре они впервые коснулись жизни Кайфата, и он вдруг понял, что если промолчит или попытается отшутиться, то вспыхнувший в душе женщины интерес попросту угаснет.

— Не знаю, уместны ли эти строки, но первыми на ум приходят именно они, — неловко кашлянув, произнёс К’ирсан, отставив бокал. Сжав перила обеими руками, он уставился в даль и начал читать колючие строчки:

Он так и не дочитал это стихотворение. Оказавшись неожиданно близко, Мелисандра потянула его за рукав, заставив разжать побелевшие пальцы и отпустить потрескивающее дерево.

— Хватит, — глядя прямо ему в глаза, едва слышно произнесла женщина. Почти прижимаясь к его груди, она пробежала пальцами по вороту рубашки, дотронулась до шарфа, замерла, а потом осторожно стянула его с лица К’ирсана.

— Не стоит, — грустно сказал Кайфат, но его никто не собирался слушать. Едва касаясь, Мелисандра провела кончиками пальцев по уродующим лицо шрамам. Борясь с желанием поцеловать ласкающую его кожу руку, К’ирсан невесело усмехнувшись, сказал:

— Там ещё были строки о людях, о носящих их обличье зверях, и об обители праведников, недоступной безумным рабам… Я вновь себя ощущаю тем самым рабом, впервые увидевшим красавицу-незнакомку во время полёта на пузыре. И пусть не стою на коленях, но… Нет, безумие какое-то!

— Ну почему же сразу безумие? — прошептала Мелисандра, внезапно обвив его шею руками и впившись обжигающим поцелуем в губы. Куда-то тут же улетучилась вся холодная отстранённость Кайфата, он страстно прижал к себе женщину, ощущая тепло её кожи, вдыхая запах. Как они оказались в комнате на мягком ковре, К’ирсан уже не помнил…