Мы отыскали устье широкого каньона прямо там, где нам и сказали. Пройдя по нему около мили, мы добрались до развилки и поехали по правой ее ветви. Темнело, и облака спустились очень низко. Решили остановиться на ночлег: двигаться дальше было опасно. Теперь все были вооружены винтовками и пистолетами. Все же постарались выбрать место с хорошим обзором. Лишь после этого вылезли из 975-го, чтобы собрать дров для костра и поджарить залдарятины.

Наконец костер запылал, и куски мяса залдара зашипели на огне. Царила та особая тишина, какая бывает в горах.

Внезапно мы услышали дикий рев, донесшийся до нас из верхней части каньона. Мы насторожились и схватили винтовки: я узнал рев тарбана, амторского льва. Но когда из тумана возникла странная фигура и приблизилась к нам, мы увидели, что это не тарбан, а самое странное человеческое существо, которое я когда-либо видел, — полностью закутанное в меха, с дырами для глаз и для дыхания. Вероятно, его-то и преследовал тарбан.

— Вот и представитель облачного народа, — поежилась Дуара.

— И не только он, — заметил Иро Шан, сжимая винтовку и готовясь к выстрелу.

Когда облачный человек увидел нас, он заколебался. Но тут же ужасный рев тарбана снова погнал его вперед.

— Займемся тарбаном, — произнес я и поднял винтовку. Мы с Иро Шаном выстрелили одновременно, и огромная кошка подпрыгнула высоко в воздух с яростным визгом. Дуара послала еще пучок т-лучей, когда он шмякнулся на камни. Мне показалось, что к тому моменту тарбан был уже мертв. Облачный человек стоял прямо перед нами и смотрел на нас, все еще колеблясь. Я прервал молчание.

— Твоя жизнь висела на волоске. Рад, что мы оказались рядом и убили тарбана.

Он все еще молча смотрел на нас, потом спросил:

— А меня вы не убьете?

— Конечно, нет, — как можно радушнее ответил я, — зачем нам убивать тебя?

— Все равнинные люди стараются убить нас, — отвечал он без всякого проявления страха.

— Да нет же, мы не хотим тебя убивать. Можешь идти, куда хочешь.

— А что вы делаете в горах? — полюбопытствовал он. — Они принадлежат облачному народу.

— Наша страна лежит по ту сторону гор. Мы стараемся отыскать туда дорогу.

Он снова замолчал. На этот раз очень надолго. Было странно стоять и глядеть на человека, закутанного подобным образом, не имея ни малейшего представления о том, что происходит в его голове, потому что глаза и лицо были скрыты от нас.

— Мое имя Мор, — произнес он наконец. — Ты спас мне жизнь, и за это я проведу вас по облачным горам. Ночью вы не пройдете, а утром я приду за вами.

Без лишних слов он повернулся и пошел прочь.

— Пожалуй, злосчастье наконец-то отстало от нас, — обрадовалась Дуара.

— Подозреваю, что похоронил его в Ангоре под кучей навоза, — усмехнулся я. — Будем надеяться, что действительно наступил счастливый перелом. Однако это слишком хорошо, чтобы оказаться правдой. Давайте готовиться к трудностям и не расслабляться.

Мы поели мяса и немного сушеных фруктов и овощей, которые Дуара отварила для нас. А потом пошли в 975-й, заперли дверь и провалились в глубокий сон, абсолютно обессиленные. Спали без сновидений.

Утром поднялись рано и во время завтрака увидели целую сотню одетых в меха облачных людей, спускающихся из каньона по направлению к нам. Они остановились примерно в сотне ярдов от 975-го, а один из них приблизился к нам.

— Я Мор, — напомнил он, — не пугайтесь. Мы пришли, чтобы провести вас через облачные горы.

— Самые приятные слова, которые я услышала за последние месяцы, — произнесла Дуара, стоявшая рядом со мной.

— А мы проедем на лантаре? — спросил я Мора.

— Там будет один или два плохих участка, — задумчиво произнес он, — но, думаю, что вы преодолеете их. Ваш лантар может карабкаться на кручи?

— Может, — кивнул я, — почти всюду, кроме, конечно, вертикальных утесов.

— Идите за нами. Не отставайте от нас, потому что вы, равнинные жители, не видите на большое расстояние в облаках. Мои люди пойдут с обеих сторон, чтобы предупреждать об опасности. Внимательно смотрите на них, ведь после того как мы выберемся на тропу, малейшая ошибка отправит вас в ущелье глубиной в тысячи футов.

— Я буду внимателен.

Мор шел прямо перед нами, и нос 975-го почти касался его спины. Каньон круто уходил вверх, но в этом месте он был, к счастью, широким и ровным, так что трудностей не возникало. Примерно через полчаса мы вошли в облака.

И тут началось одно из самых напряженных и опасных приключений во всей моей жизни.

Мы карабкались все выше и выше. Следом за Мором делали множество точнейших, словно на острие иглы, поворотов, продвигаясь по одному ему ведомой тропе, и это был один из самых ужасных маршрутов, какие вообще можно вообразить. В некоторых случаях борт 975-го скрежетал по скальной стене, в то время как с другого борта не было ничего, кроме клубящихся облаков, сквозь которые, на уровне лантара, виднелись качавшиеся верхушки деревьев. Я понимал, что мы находимся на узком карнизе, который не шире нашей машины. Не знаю, как выдерживали это зрелище наши нервы, как ухитрялся громоздкий лантар удерживаться на узкой дороге. Но все же мы двигались вперед.

Войдя в облака, Мор и другие облачные люди, которых я мог видеть, сняли меха, свернули их в аккуратные свертки и привязали за спину. Теперь они казались совершенно голыми и абсолютно безволосыми. Их тонкая кожа была телесного цвета, а когда они карабкались вверх, то дышали словно собаки. Языки свисали из уголков рта. Глаза — широкие и круглые, носы крошечные, похожие на кнопки. Это придавало им сходство с совами. Они были, пожалуй, самыми неприятными на вид существами из всех, кого мне довелось видеть в своей жизни.

Только я решил, что мы находимся на вершине самой высокой из гор, когда-либо существовавшей на планетах, как мы выехали на ровное место. Через несколько минут Мор поднял руку и подал знак остановиться.

Потом он подошел и сказал:

— Здесь мы остановимся на отдых. Это наша деревня.

Я огляделся, но не увидел ничего, кроме облаков или, лучше сказать, тумана. Видимость в нем не превышала пятидесяти футов, а то и меньше. И вот из тумана материализовались женщины и дети. Они подошли и стали разговаривать с мужчинами, глядя на лантар. Они явно боялись его и держались на почтительном расстоянии.

— Сколько нам еще идти, — спросил я Мора, — пока мы не выберемся из облаков на другом склоне?

— Если все будет нормально, то к ночи доберемся до вершины, — ответил он, — и тогда завтра к вечеру вы спуститесь ниже облачного слоя на той стороне.

Мое сердце упало. Остаток дня и весь завтрашний день не предвещали легкой жизни. Наши нервы уже и теперь были на грани срыва.

И все же к ночи следующего дня мы вышли из облаков в красивейший каньон!

Мор и его спутники натянули свои меховые костюмы и окружили лантар. Я попросил Иро Шана принести четверть залдара и вышел, чтобы поблагодарить Мора и попрощаться. Я протянул ему мясо.

— А у вас его много?

— Обойдемся без него, — отвечал я, — ведь мы почти дома. Да и, наверное, добудем здесь какую-нибудь пищу.

— Не скажите, — засомневался Мор. — На этой стороне нет стад, только дичь, которую порой очень трудно добыть.

— Но мне хотелось бы отплатить вам за все, что вы для нас сделали, — настаивал я.

— Нет, — покачал он головой, — вы ничего нам не должны. Вы спасли мне жизнь. За это я никогда не смогу достаточно отблагодарить вас. И знайте, — добавил он, — что вы всегда будете желанными гостями в доме облачного народа.

Я искренне поблагодарил его. Мы распрощались и двинулись в путь вниз по каньону.

— Да, это были непроходимые горы, — оглядываясь и все еще не веря, что трудности позади, заключил я.

— И там были людоеды, которые могли бы убить и сожрать нас, — засмеялась Дуара.

— Банат удивился бы, узнав, как просто мы совершили невозможное, — заметил Иро Шан.

— А за все это мы должны благодарить тарбана, — подытожил я. — Несомненно, нам подвернулся счастливый случай. Ведь без Мора мы бы никогда не смогли пройти сами. Невозможно отыскать тот путь без его помощи.

Мы спустились по каньону до устья, где перед нами открылся ландшафт, показавшийся нам удивительно приветливым, потому что я узнал в отдалении ориентиры той самой местности, над которой пролетал множество раз.

Я понял, что мы добрались до Корвы. Мне даже померещилось, что вдали вижу башни и шпили Санары.

Мы находились на пути к Санаре год или даже больше. Мы перенесли ужасные превратности судьбы. Мы пережили несказанные опасности. Мы преодолели, казалось бы, непреодолимые преграды.

И вот наконец мы — дома!