13. Сержант Лонги

— Как уроженец Собренды, сержант, считаю своим долгом заметить, что надо было разместиться подальше от этих дыр. Пока закроются, еще неизвестно, что из них выскочит.

Лонги молча затянулся в очередной раз, выпустил струйки сероватого дыма через ноздри. Он и Морган стояли возле входа в палатку. Расслабленно курили, сбрасывая нервное напряжение недавнего боя. Лонги и сам время от времени обеспокоенно поглядывал на дыры в склоне Покрывала, чернеющие, словно провалы огромных ртов, всего в пятидесяти метрах от палатки. Солнце наяривало вовсю, не по-зимнему, снег вокруг, словно посыпанный алмазной пылью, сверкал просто нестерпимо для глаз, вернее — сверкал бы, но светофильтр полуопущенного забрала пока справлялся, понижая яркость до приемлемого уровня.

Собрендец говорил дело. Надо было, конечно. Раз обстоятельства изменились в лучшую сторону (относительно, конечно), и в Лесу от взбесившихся роботов прятаться уже не надо, то теперь следует поберечься от самого Леса. Такая пальба, которую здесь подняли чертовы жеболы, наверняка разбудила массу всякой вредной живности, которою Дикий Лес весьма богат. Но задним числом все хороши. Палатка уже растянута. Перетаскивать в другое место — беспокоить кучу народа. В том числе — травмированного вирусом «миротворцев» пилота. Его дружок, Грегори Верный, пилот «Шершня», наверняка взбеленится от такой инициативы. Лонги никогда еще не видел этого рохлю таким злым. Как все-таки обстоятельства меняют поведение человека. Что ж, у всех у нас есть близкие друзья, за которых мы готовы перегрызть врагу глотку…

Входная щель в стенке палатки — прорезиненный куб с трехметровыми гранями, разошлась, выпуская Коваля и Грегори Верного — легок на помине, и тут же почти бесследно затянулась за ними.

— Что там с твоим приятелем, Грегори?

— Ничего нового, сержант, лежит как труп, — вместо пилота ответил Коваль. Грузно потоптался на снегу, выравнивая местечко, тоже выщелкнул из кармана сигарету, с удовольствием затянулся. — Пульс ровный, но ни на что не реагирует.

— Его бы врачам показать, и как можно быстрее, — хмуро проворчал Грегори Верный.

Он курить не стал, видимо, просто вышел подышать свежим воздухом. При одном взгляде на него Лонги сразу стало холоднее — Булочка выбрался из теплой палатки с непокрытой головой, в одном легком комбинезоне. Как выпрыгнул из своего робота, так и расхаживал до сих пор. Наверняка в багажном отделении внутри КоЖи «Шершня» лежит теплая одежда, но Булочка что-то не торопился за ней возвращаться. Местная закалка? Все-таки, Грегори — из аборигенов Двойного Донца. Прямо позавидуешь. Сам сержант ежился на ледяном ветру, несмотря на теплую куртку и маскхалат.

— Одному Высшему известно, что этот вирус наделал в его мозгах. Я всегда говорил, что от лоцманов сплошные проблемы…

Все присутствующие глубокомысленно покивали словам Грегори.

«Жаль будет парня, если так и не выйдет из комы, — подумал Лонги. — Жаль, несмотря на то, что он натворил…» Сержант немного знал этого пилота. Весельчак и балагур. Из тех, кто, попадая в чужую компанию, с легкостью становился ее душой. Как не встретишь — вечно свежий анекдот наготове. И где только успевает собирать… Возможно, в сети? Или сам придумывает? Должен же хоть кто-то придумывать эти дурацкие анекдоты, сами собой они же не возникают. Да еще и «молитву», как выяснилось, тоже он сочинил. Вряд ли Булочка соврал. Не врут «агностики». Не приемлет их культура лжи. Очень честный, порядочный народец…

Прошло уже больше часа, как «Следопыт» наемного эксперта отбыл в направлении «Гряды», пора бы уже прибыть транспорту спасателей. Сколько тут можно мерзнуть? Снежная пустыня, собачий холод — и ни единой живой души, кроме них самих, естественно. Двенадцать солдат, остатки несостоявшейся смены гарнизона форпоста, и два пилота, один из которых в полной отключке… Впрочем, это даже хорошо, что вокруг — ни единой живой души. Гостей из Дикого Леса на свою голову ох как не хотелось бы.

Кстати, о пилотах.

Лонги покосился на здоровенную тушу «Кровавого Гончего», валявшуюся на боку посреди дороги, метрах в двадцати от палатки, сразу за разбитой техникой колонны. Снег вокруг робота растаял от тепла, все еще сочившегося от корпуса, обнажился грязный бетон трассы. Уцелевший в жестокой неравной схватке «Шершень» стоял к палатке немного ближе, сразу за танком, он тоже пострадал изрядно. По визуальной оценке Лонги, боеспособными у «Шершня» остались лишь левое РЗУ «Ветер-6», средний лазер левой руки и противопехотный пулемет, расположенный между лап внизу торса. И все равно это больше, чем все вместе взятое вооружение его солдат. Да и охранника лучше, чем жебол, не придумать, пилот в роботе не способен заснуть. Вот только Грегори Верный после всего случившегося что-то не торопился вернуться к своим боевым обязанностям… «А классно все-таки справился этот эксперт с „Гончим“, — с невольным одобрением подумал Лонги. — Один залп — и робот готов. Сразу видно — тот еще профи. Даром что ли — эксперт…»

Лонги отлично понимал, что только благодаря этому наемнику с торговца-внешника, так кстати прибывшему в систему Рапиры, лично он все еще может портить этот свежий морозный воздух сигаретным дымом. Вот только куда эксперт запропал со своим «Следопытом»? Как в воду канул. Точнее, учитывая местные реалии — как в Дикий Лес. Там все исчезает бесследно, даже металлы и пластики, твари Дикого Леса — отличные утилизаторы. Наверняка от грузовоза, тащившего «Следопыта», уже ни винтика не осталось. И робот бы пропал, если бы его не спас эксперт. Прямо миссия спасения: робот — отделение Лонги — пилот «Гончего». Всех поспасал и смылся.

— Нехорошо как-то это ожидание затянулось, сержант, — вторя мыслям Лонги, недовольно сказал Коваль. — Наверняка на «Гряде» какие-то проблемы, если никого до сих пор не прислали. Снегоход добрался бы сюда минут за двадцать, но уже больше часа никого нет… Может, собрать ноги в руки и двинуть пехом?

— Староват я для таких прогулок, — проворчал сержант.

— А я думаю, ты всех нас еще задвинешь, Морган тоже так считает. Верно, Морган? — Коваль ухмыльнулся, тыкая кулаком в бок собрендцу.

— Точно, сержант. Покрепче нас будете.

— Избавьте меня от своих сомнительных комплиментов.

— Нет, правда, Лонги, не прибедняйтесь, я, как уроженец Собренды…

— Тьфу!

— … считаю, что вы еще молоток!

— Угу. Гвозди в гроб заколачивать — в самый раз. Сколько своих ребят за время службы пережил, жуть берет…

Да-а, лучше бы он не напоминал лишний раз. Все сразу помрачнели, и без того натянутая ухмылка Коваля полиняла и испарилась, а Морган почему-то выкинул недокуренную сигарету и старательно затоптал, хотя в снегу и без того все погаснет. И тут же полез за следующей.

Сержант снова перевел взгляд на задумчивого Булочку, отрешенно смотревшего куда-то вдаль. Сверкающий снег, похоже, ему ничуть не мешал, хотя глаза пилота ничем не были защищены. Так ушел в себя, что ничего вокруг не замечал. Не дело это, так переживать за товарища. Вернее, не то время и не то место, чтобы забывать о своих обязанностях из-за переживаний. Не к лицу подобное поведение воину.

— Грегори, может, загрузишься в своего робота? — с нажимом предложил Лонги. Приказывать пилоту ИБээРа он не имел права, у самого зеленого пилота меньше лейтенантского звания не бывает, но напомнить об обязанностях считал своим долгом. — Все-таки его системы сканирования посовершеннее наших глаз и ушей будут, не мешало бы за Лесом присматривать на более, так сказать, высоком уровне.

— Что? — Булочка непонимающе уставился на сержанта, очнувшись от своих мыслей.

Лонги повторил, еще спокойней.

— В задницу жебола! — энергично выразил Булочка свое отношение к проблеме, полоснув сержанта злым взглядом.

— Какого черта ты боишься? — язвительно поинтересовался Коваль. Он снял шлем и ожесточенно скреб свободной пятерней слежавшиеся волосы на затылке. — У тебя же лоцмана нет и в помине. Даже не носил никогда. А без него мозги не пострадают. Лежишь себе в тепле и безопасности, тело дрыхнет, а сознание прикалывается, воображая, что оно — робот. — Коваль хмыкнул, окинув пренебрежительным взглядом обтягивающий тело пилота черный комбинезон. — И охота тебе с нами тут мерзнуть. Мы все-таки потеплее одеты.

— И тебя с твоими советами туда же, — пожелал Булочка, насупившись сильнее. — Древолапа тебе на голову, советчик!

— Ладно, ладно, не принимай так близко к сердцу, — Коваль хмыкнул. — И не поминай древолапа лишний раз, а то явится…

— Ты что, нам не доверяешь, что ли? — озадаченно спросил Лонги. — Да не тронем мы твоего приятеля, присмотрим в лучшем виде. Никто на него не держит зла, понимаем, что не виноват…

Булочка недоверчиво уставился на Лонги, словно тот сморозил какую-то глупость. Сержант поперхнулся и умолк. Что он сказал не так? И тут до него дошло. Да так, что жарко стало. Виноват. Виноват Болтун в том, что случилось. Да еще как виноват. Если бы его лоцман, как и положено, при пилотировании робота был отключен, то пилот не сошел бы с ума. Значит, его ребята погибли только из-за того, что этот чертов придурок…

Стоп. Лонги яростно стиснул зубы. С Болтуном разберется трибунал. А если дать волю эмоциям, то трибунал будет разбираться уже с ним, сержантом. После того, как он пристрелит пилота самолично. И раз его солдаты этого не поняли, то не стоит их просвещать. Иначе бузы не избежать, могут и Булочку пристрелить за компанию. Вот почему он так покосился, когда Лонги заявил, не подумав, что Макс ни в чем не виноват. И вот почему он упорно не возвращался к «Шершню» за верхней одеждой. Он и в самом деле опасался оставлять своего приятеля без личного присмотра. Даже на минуту.

Коваль поежился от холода, нахлобучил шлем обратно на голову, снова покосился на «Шершня».

— Такие как ты, Грегори, явно не ценят того, что имеют. Я бы давно уже грелся в твоем «мехе».

— Завидуешь, что ли, Коваль? — пробурчал пилот.

— Ну, завидую, ну и что? — Коваль криво усмехнулся.

— А что тебе помешало пройти обучение на пилота ИБээРа? Грелся бы сейчас в своем собственном роботе?

Лучше бы Булочка этого не говорил. Лонги хорошо знал своих солдат и всегда тщательно изучал личные дела и психологический портрет, поэтому реакцию Коваля на этот выпад предугадать было нетрудно. Но вмешаться не успел. Краснолицый здоровяк Коваль, в бою сверхосторожный, иной раз почти трусоватый, но нахальный и бесцеремонный в обычной обстановке, резко шагнул к Булочке и схватил его за грудки, даже не заметив, что вместе с одеждой скомкал в кулаке и свою сигарету. Лицо его так жутко перекосило от мгновенно вспыхнувшей ярости, что перед Булочкой словно предстал совсем иной, незнакомый и смертельно опасный человек, способный в гневе на все.

— Там, где я вырос, от нищеты дохли тараканы, — выдохнул Коваль в конопатое лицо Грегори. — А о существовании роботов, даже бытовых, никто даже не слышал, потому как все приходилось делать собственными руками! В том числе и задницу подтирать! И ты еще будешь…

— Коваль, остынь! — Лонги требовательно дернул земляка за плечо. Он знал не понаслышке, о чем тот говорит, сам так же рос, Зубатка — паршивый мир, если человек хоть чего-то стоит как личность, рано или поздно он старается удрать со своей неласковой родины, как Лонги и сделал в свое время, а позже — Коваль. Но вины Грегори в этом не было.

Коваль еще с секунду непримиримо смотрел пилоту в перепуганные глаза, затем встряхнул им, как мешком с тряпьем, разжал руки и отступил. И раздраженно выругался, уставившись на правую ладонь, к которой прилипла раздавленная сигарета. Боль от ожога он ощутил только сейчас. Коваль стряхнул мусор, выщелкнул новую сигарету, руки от злости еще тряслись, но добавил уже тоном пониже:

— Не учи меня жить, пилот. Не всем везет в жизни с таким стартом, как у тебя. На твое образование или потратилась твоя местная родня, или твое правительство, вряд ли ты сам на него заработал. А потом такие как ты, в тепле и комфорте, давят своими роботами таких, как я…

— Прекрати, Коваль, — сердито оборвал его Лонги. — Нечего свару разводить. Других проблем хватает. А плакать о своей жизни будешь в казарме. Понял?

— И вообще, парни, жрать хочется, аж спать некогда, — неуклюже пошутил Морган, отвлекая внимание присутствующих от скользкой темы, — сержант, может, пойдем и раздавим НЗ? Чувствуется, что помощь за нами придет не…

Окончание его фразы так и осталось не озвученным.

— Тихо! — свистящим шепотом скомандовал вдруг сразу как-то подобравшийся Грегори Верный.

— Что… — начал было Коваль, но Лонги пихнул кулаком его в плечо, заставив заткнуться. Глаза Булочки словно остекленели, у пилота был вид человека, который к чему-то прислушивается, но не к тому, что происходит снаружи, а к чему-то в глубине себя. При взгляде на него у сержанта внутренности неприятно стянуло в тугой узел, не кишки, а прямо сплошной дискомфорт.

Неожиданно сорвавшись с места в бег, Грегори рванул в сторону своего робота со скоростью, какую трудно было ожидать от такого увальня. Сумасшедший спринт смешного неуклюжего человечка, нелепо размахивающего на бегу руками.

— К оружию, сержант! — проорал Грегори на бегу, не останавливаясь и не оборачиваясь.

— Какая муха его укусила? — недоуменно сказал вслед Коваль. — Я что, так сильно его напугал?

— Я слышал, этот Булочка — серьезный интуит, — припомнил Морган, деловито срывая с плеча ремень излучателя и активизируя энерговвод оружия. — Как уроженец Собренды, советую прислушаться…

— Интуит? — недоверчиво переспросил Коваль. — А что это означает?

Но Лонги уже нырнул головой в палатку и резкой командой поднял отдыхавших на ноги, а затем посторонился, когда солдаты начали выскакивать наружу. Если пилот что-то напутал, и тревога окажется ложной, ничего страшного не случится, на базе еще отдохнут. А пока пусть считается тренингом.

Вот только совсем не мешало бы знать, откуда исходит опасность?

Он снова оглянулся на «Шершня», как раз выхватив момент, когда дно лифтовой площадки состыковалось с брюхом робота. Так, Грегори внутри, три десятка секунд, и робот придет в движение. Да, кстати, о движении — почему, несмотря на тревогу пилота, нигде не ощущается движения? Детектор шлема молчит, несмотря на введенную задачу поиска. Ручной сканер Коваля, более чувствительный, чем датчики шлема, тоже пока не подавал тревожных сигналов. Так откуда ждать опасность? Дорога? Дикий Лес? Воздух? Но кроме них на этой пустынной заснеженной дороге, зажатой с обеих сторон безжизненными стенами Дикого Леса, больше никого нет. Чертов пилот! Мог быть немного и поразговорчивей, прежде чем начать загрузку! Или сам не знал, лишь что-то почувствовал?

— Коваль, что у тебя на сканере?

— Ничего, сержант. Не пойму, из-за чего весь переполох…

Метровое тело излучателя привычно устроилось в руках наизготовку, ПТРК «Поцелуй» уже висел на плече, а сам Лонги отбежал от палатки на двадцать метров, заняв позицию рядом со своим бывшим БМП. Пристроившись возле борта, Лонги, срывая на морозе горло, быстро командовал, рассредоточивая своих людей за всеми возможными укрытиями, оказавшимися в их распоряжении. Коваля, Моргана и Стрелка он прикрепил к себе, остальных разослал дальше — троих солдат за второй БМП, еще троих к танку, двое оставшихся побежали к валявшейся на боку туше поверженного «Гончего».

Палатка с бесчувственным пилотом осталась пока беззащитной. Не до пилота. Лонги решил любой ценой прежде всего сохранить своих людей. Он и так сегодня уже потерял восьмерых…

На всякий случай сержант заранее прицелился в дыру Покрывала, пробитую «Следопытом». Лес упрямо старался ее срастить, затянуть, чтобы перекрыть доступ холоду. Но это место разрушалось дважды за короткое время — грузовозом, затем роботом, поэтому все еще оставалось отверстие, в которое свободно мог пройти снегоход. И откуда могла выбраться любая тварь из Дикого Леса.

— Сержант, оглянись! — Стрелок, присевший с Лонги рядом, вдруг рванул его за плечо, заставив развернуться вокруг оси.

Опасность пришла совсем не оттуда, откуда Лонги ее ждал.

Запищал сканер Коваля, выдавая на экране расстояние и направление — снег на чистом участке противоположного склона транспортной траншеи шевелился и осыпался. Причем осыпался на весьма большой площади. Словно оттуда наружу лезло нечто размером с боевого робота, пытаясь продавить жесткий лиственный слой Покрывала. И это нечто явно обладало упорством и чудовищной силой. Склон трещал, пучился, ходил ходуном — словно одеяло на бешеном ветру, наброшенное на колья. С гребня скатилась даже небольшая снежная лавина, сухая взвесь заклубилась, скрыв тревожный участок и затруднив видимость.

Понятно, почему сканер молчал раньше. Толщина Покрывала на склоне — лиственный слой со снежным одеялом поверху, от метра до двух, немудрено проморгать движение там, внутри Леса.

— Стрелять только по команде! — крикнул сержант.

С треском пробив полуметровую дыру в Покрывале, нечто ухватилось изнутри за край, рвануло в стороны, и громадный кусок склона разошелся.

— Сюрпри-из! — дурашливо протянул Коваль, побледнев.

— Вот так попали, мать его… — вырвалось у Лонги.

Из дыры выглядывал древолап. Точнее — страж. Потому что древолапов таких чудовищных размеров принято именовать не иначе, как стражами Дикого Леса.

— Колобок на ножках, — выдавил Стрелок.

«Скорее сухопутная медуза», — мысленно поправил Лонги, давя в себе нарастающую панику. За много лет службы на Двойном Донце Лонги еще не доводилось видеть такой огромной твари. Тарелкообразное тело древолапа было не меньше двенадцати метров в диаметре, а его макушка, благодаря поддерживавшим «тарелку» многочисленным столбообразным ногам — числом не меньше двадцати по прикидке Лонги, возвышалось над землей метров на десять. Всю плоть стража покрывала черная, морщинистая, влажно поблескивающая кожа, напоминавшая гнилую древесную кору, на морозе быстро схватывавшаяся шелушащейся ледяной коркой.

— Убирайся, ты не должен здесь находиться, свет и холод губительны для тебя, — прошептал Лонги под нос…

Но что-то гнало тварь вперед помимо воли, по крайней мере, это так выглядело.

Шумно разломав остаток лиственного слоя, мешавшего выбраться наружу, страж ступил на дно транспортной траншеи. Постоял пару секунд, словно оценивая обстановку, а затем с неожиданной для такой туши резвостью устремился в сторону «Шершня», дробно перебирая целым лесом длинных, толщиной с человеческое тело, ног-корневищ, каждая из которых оканчивалась полуметровой пятой-присоской. Широкая тропа в снегу, которую он оставлял после себя, казалась утрамбованной, словно по ней прошелся строительный каток. Несколько дрожащих лентовидных щупалец в десять-двенадцать метров длиной и толщиной с человеческое тело у основания, вызмеились из ротового отверстия, расположенного где-то под туловищем-тарелкой, и размашистыми круговыми движениями принялись сновать вокруг тела стража, словно просеивая окружающее пространство. Слабый ветерок донес до обоняния сержанта омерзительную гнилостную вонь, которую тварь Дикого Леса притащила с собой.

— Не знаю, что его выгнало из Леса, но лучше его не трогать, — прошептал Коваль, тем не менее исправно перемещая ствол излучателя вслед за тушей чудовищного существа, протопавшего мимо в опасной близости. — Может, у него тут какие-то свои дела, а мы не при чем.

— Да? Почему же он топает к «Шершню»? — Стрелок сморщился, вонь древолапа добралась и до него.

— Это еще неизвестно, что именно к «Шершню». Может, «Шершень» просто оказался у него на пути.

— Как уроженец…

— Заткнись, Морган! Готовь трубу и жди команды.

Свой ПТРК «Поцелуй», позаимствованный у Стрелка, сержант, расставив ноги в полуприсяде для устойчивости, уже взвел и положил на плечо, наставив выходное отверстие ракетомета на монстра.

Лонги прекрасно помнил, что у древолапов нет органа зрения, они ориентируются на звук, запах, движение. Загрузка пилота еще не закончилась, «Шершень» Грегори Верного оставался беззвучен и неподвижен. А его запах вряд ли являлся для стража запахом пищи. Но, вполне возможно, Морган прав. Какого же черта он выбрал своей целью «Шершня»? Очень странное поведение для лесной твари, не выносившей свет и холод. Может, привлекло тепло, исходившее от робота? Да ну, чушь какая-то. Неспроста все это. Ох, неспроста.

Страж-древолап, этакий ходячий лесной дредноут, пер к роботу напрямик, не взирая даже на то, что на его пути находится подбитый танк.

— Парни, не стрелять! Убирайтесь с его пути! — крикнул Лонги.

Трое солдат шустро рванули в сторону, подальше от древолапа. Отбежав метров на двадцать, залегли в снегу. Слава Высшему, как выражаются «агностики», древолап на людей никак не отреагировал, у него была другая цель.

Танк вздрогнул и заходил ходуном, часть массивных воронкообразных пяток стража прогрохотала по его корпусу, а остальные конечности его даже не коснулись, прошли сбоку, тварь легко перевалила через плоскую коробочку машины, казавшуюся в сравнении с его чудовищной тушей просто игрушечной. Затем все так же целеустремленно топая вперед, страж полез на опрокинутого «Гончего».

«Тупая скотина, — подумал Лонги, ведя стволом ракетомета за целью. — Не хватает мозгов даже на то, чтобы обойти лишнее препятствие. Ну, что же ты, Грегори, шевели задницей!»

«Шершень» наконец пришел в движение. Сервоприводы ног загудели, корпус поджарого кработа выпрямился, подняв стволы лазеров горизонтально. Но убраться с дороги стража робот уже не успевал. Еще немного, и тот обрушится на него, погребет под своей не в пример большей массой. Больше медлить нельзя.

— Морган, огонь!

Ракетомет гулко ухнул на плече, реактивный снаряд с так называемым «мягким запуском» — выброс с небольшой скоростью, чтобы не оглушить оператора, и последующим разгоном, подпираемый огненно-дымным выхлопом, ушел к цели по лазерному лучу наведения.

Почти одновременно выпорхнула и ракета Моргана, а остальные солдаты открыли пальбу из излучателей, посылая почти невидимые в дневном свете импульсные тепловые лучи в огромную тушу лесной твари. Невидимые, но очень даже ощутимые. Обращенная к Лонги сторона тела стража задымилась, кое-где выбилось тусклое пламя, тварь горела плохо, ее плоть несла в себе много влаги.

— Поцелуй меня в задницу, сволочь! — упоенно заорал Коваль, выпрямляясь во весь рост под прикрытием борта БМП и вбивая в тушу стража импульсную очередь.

Лонги торопливо опустил в трубу ракетомета запасную и последнюю ракету, вскинул на плечо, снова гулкий удар и высверк, из туши стража выбился новый сноп пламени. Стрельба сделала свое дело — страж замешкался, сбросил скорость. Процедура прижигания твари не понравилась.

Лишняя пара секунд позволила Грегори оценить ситуацию и принять решение. Он взлетел на прыжковых двигателях, проделав тот же маневр, которым недавно пытался обмануть пилота «Гончего». Но это снова оказалось ошибкой. Ротовые щупальца выстрелили в сторону робота, обвив его за ноги и за правую руку, дернули. Робот запутался, словно муха в сетях паука. Сопла прыжковых двигателей не погасли, и из-за мощного рывка его резко повело в сторону вокруг оси. Взлет в мгновенье превратился в стремительное падение. Тридцатитонный «Шершень» со всей дури врезался в бетон дороги спиной, затем его отбросило набок.

От удара под подошвами сапог Лонги вздрогнула земля. Человек после такого падения уже бы не очнулся, но не робот. Подняв лазерное орудие, «Шершень» выстрелил из положения лежа, прямо в брюхо нависшего над ним стража, шевелящееся от хватательных псевдоподий, словно клубок гигантских червей. Мощь даже малого боевого лазера «Блеск», входившего в стандартное вооружение «Шершня», несоразмерно выше пробивной силы пехотных излучателей. Световая шпага прошила стража насквозь, его брюхо и макушка запылали, словно жерло внезапно пробудившегося мини-вулкана, а несколько срезанных лучом ног отделилась от основания. Живой дредноут накренился.

По команде Лонги солдаты повыскакивали из-за укрытий и пошли вперед, ведя непрерывную стрельбу по конечностям стража, сжигая и отстреливая их одно за другим. Использование лазера как боевого оружия основано на его способности концентрировать мощнейший поток теплового излучения на малой площади, чем ближе дистанция для излучателя, тем выше поражающий фактор луча. Отбросив пустой ракетомет в снег, Лонги тоже методично разряжал излучатель. Коваль, Стрелок и Морган шли рядом, не отставая от него. Бой превратился в избиение.

Пылая уже от пят до макушки, страж с протяжным вздохом рухнул, придавив своей тушей ворочавшегося «Шершня», по всему телу бежала дрожь агонии, активными оставались лишь хватательные щупальца, продолжавшие бесноваться в воздухе. Тепловые лучи, несшие температуру в несколько тысяч градусов, жгли их беспощадно, заставляя корчиться в убийственном иссушающем пламени.

Когда солдаты окружили место схватки, Лонги приказал прекратить огонь.

— Да он же еще не сдох, — зло и удивленно вырвалось у Коваля, явно вошедшего в боевой раж.

Действительно, страж уже превратился в гигантский костер, жар которого доносился даже до солдат, рассредоточившихся вокруг твари на расстоянии в двадцать метров, но все еще шевелился.

— Выполняй, — сержант скривился. Вблизи вонь горелого стража была ничем не лучше стража живого. — «Шершень» и так под ним перегревается, будь здоров. Пусть сперва выберется, потом добьем, если это понадобится.

— Ну и живучесть, — с мрачным восхищением прокомментировал малоразговорчивый Стрелок.

— Древолап давно сдох. Жив его сожитель, так называемый ленточник, — пояснил Лонги, недовольный тем, что кто-то из его солдат не знает элементарных вещей, кои давно полагалось знать на Двойном Донце.

— Какой еще сожитель? — удивился Коваль.

— Ты всегда был неграмотным, Коваль. Ротовые щупальца принадлежат не древолапу, а другой твари, живущей с ним в тесном симбиозе. Я же говорю — ленточник.

Не находя подпитки, огонь постепенно угасал, туша стража исходила паром, дымом, и нестерпимой вонью.

— Что-то «Шершень» не торопится выбраться, — обеспокоенно заметил Стрелок.

— Помочь мы ему все равно не сможем. Нужна какая-нибудь техника, чтобы стащить тварь, а у нас ничего нет.

— Есть! — воскликнул Морган.

— Что есть?

— Есть техника! Колонна, сержант, наши!

Лонги повернул голову, и напряжение последних минут сразу стало отпускать. Даже спина как-то выпрямилась, а на душе стало легче. Со стороны «Гряды», вздымая шлейф искрящейся в ярких солнечных лучах снежной пыли, мчались снегоходы. Два… нет, три… четыре… ого, да их гораздо больше, чем Лонги показалось вначале!

— Что-то случилось, — заметил Коваль. — Они отступают с «Гряды».

Вот тебе и передохнул, усмехнулся Лонги. Его взгляд снова упал на тушу стража. «Шершень» под ним не шевелился. Никаких признаков жизни. Но пилот не должен погибнуть, в роботе очень надежная система жизнеобеспечения. Возможно, вырубился движок из-за внешнего перегрева корпуса. «Ничего, сейчас ребята подкатят на своих снегоходах, стащим этого урода, освободим Грегори». Основной удар стражу нанес единственный выстрел его малого лазерного орудия. Солдаты Лонги лишь добили тварь. Можно сказать, он их всех спас… Если не учитывать, что тварь изначально была нацелена именно на ИБээРа…

А это еще что?

Лонги прищурился. Спохватившись, задействовал увеличительную оптику шлема вручную, нажатием боковой кнопки — без лоцмана автоматического подхвата мысленных команд не получалось. Что-то блеснуло среди грязно-серого пепла на бугристой туше мертвого стража.

— Так, парни, внимание! Подстрахуйте. Вдруг дернется. Не хочу, чтобы он мне башку оторвал.

Лонги осторожно приблизился к обугленной горе, нагнулся, всматриваясь в заинтересовавший его участок. Из плоти стража выглядывал оплавленный кончик какой-то металлической штуковины. Примерно в метре от него — еще один. И еще. Вот это да! Лонги ведь как чувствовал, что странное поведение твари — неспроста. Эти штуки управляли им. Кто-то сделал из стража киборга. Твою мать!.. Эту информацию нужно срочно передать в штаб. Эскалация военных действий явно выходила на новый уровень. «Природа Двойного Донца и так враждебна людям, — мрачно подумал Лонги, — а если твари Леса возьмутся за людей под управлением „миротворцев“, с нами будет покончено быстро и неотвратимо».

— Сержант, у нас гости!

— Я уже слышал, Коваль, — задумавшись о своем, поначалу сержант не обратил внимания на панические нотки в голосе воина. Ну, повторился от избытка чувств, с кем не бывает, радость его понятна…

— Да я не о наших! Сканер засек множественное движение в Лесу. Быстро движутся, сволочи, будут здесь раньше наших…

— Сколько? — сержант резко выпрямился, оборачиваясь. Коваль впился зрачками в экран своего ручного сканера, а остальные солдаты, замерев, встревожено смотрели на него. Теперь, когда в склоне появилась здоровенная дыра, проломанная стражем, и помех для ощупывающего луча стало меньше, сканер справился с задачей — предупредил об опасности заранее.

— Да не разберу я, много их, всякие, большие и маленькие, — нервно сообщил Коваль.

— Короче, на нас хватит, — устало подвел итог сержант Лонги, проверяя индикатор энерго-элемента излучателя.