Сигнал пришел в три часа ночи по широте сумеречного меридиана. Северо Серебряный Луч проснулся от нудного гудения динамика и рывком сел на ложе, которое отозвалось еле слышным скрипом. В принципе, эти ложа были рассчитаны на нагрузку около пятнадцати тонн, поскольку абордажники при разгоне или маневре уклонения располагались на них как в противоперегрузочных ложементах, но при резком движении столь массивного тела, как у него, срабатывал момент инерции, и мощные пружины противоперегрузочного буфера легким скрипом выражали свое неудовольствие. Динамик системы связи продолжал занудно гудеть. Скорее всего, это означало, что сигнал к началу операции наконец-то получен, но времени пока более чем достаточно. В противном случае пробуждение было бы еще неприятнее — от воя сирены срочного вызова либо оглушительного звона баззеров боевой тревоги. Северо мрачно зевнул и, протянув лапищу, легонько стукнул по клавише подтверждения. Экран на двери засветился, на нем возникло сухощавое лицо капитана корабля каперанга Ирнума Черного Молота:

— Поднимайте своих, майор, пришел сигнал. Десантирование через час.

Северо Серебряный Луч кивнул:

— Понял, капитан.

Экран погас. Северо еще несколько мгновений сидел, тупо глядя на погасший экран, потом рывком поднял свое тяжелое тело с ложа, снова отозвавшегося недовольным скрипом, и шагнул к двери.

Через полчаса вся абордажная группа в полном составе и в полной боевой броне уже переминалась у вроде бы абсолютно гладкой стены, перегораживавшей узкий отсек какой-то неправильной, не принятой на кораблях конфигурации. Дело в том, что на всех кораблях отсеки, как правило, имеют соотношение длины и высоты больше единицы, то есть длина любого отсека всегда больше (причем чаще всего значительно) его высоты. В этом же отсеке все было наоборот. Впрочем, всех, кто здесь находился, эта необычность отсека не слишком беспокоила. Поскольку они были прекрасно осведомлены о ее причинах.

Наконец личные внутришлемные экранчики засветились, и возникшая на них крохотная голова капитана Ирнума заговорила:

— Внимание всем! Через десять минут абордажная группа высадится на поверхность планеты, имея задачей обеспечить эвакуацию с поверхности специальной группы штаб-майора Раабе Большой Топор, завершающей выполнение особого задания. В составе группы будут находиться несколько нормалов, поэтому операцию эвакуации придется проводить с поправкой на это обстоятельство.

Северо пару мгновений переваривал информацию, потом легкий треск в наушниках показал, что капитан Ирнум перешел на закрытый канал:

— Майор, координаты высадки — JW 27-4411 Q. Группа штаб-майора должна отыскать вас сама, но на всякий пожарный посматривайте там… Прикрытия с орбиты не будет, так что действуй сам. Раабе сообщает, что пока у него вроде как хвоста не наблюдается, но… Короче, посмотришь.

— Понял, — буркнул Северо. У него перед десантированием всегда было плохое настроение. Просто никакое. Так повелось еще со школы. Во время первого учебного десантирования у Северо страшно разболелся левый нижний клык, поэтому все время до начала выброски он просидел в десантном отсеке, хмурясь, злясь и время от времени тыкая пальцем в клавишу автоматической аптечки, чтобы вкатить себе очередную порцию обезболивающего. Несмотря на то что их десантный бот представлял собой полудохлую таирскую рухлядь, группа выбросилась без сучка без задоринки, а вот следующая группа сверзилась с орбиты по баллистической траектории и еле успела покинуть бот на высоте около полутора километров от поверхности. Как показало служебное расследование, бот должен был развалиться еще десяток полетов назад, и почему он прожил так долго, никто понять не мог. Впрочем, все его одногруппники тут же сделали “правильный” вывод, и с того момента перед каждой учебной (а затем и боевой) тревогой все старались привести Северо в максимально отвратительное настроение. Северо сначала злился, а потом привык, что уж тут поделаешь — примета есть примета…

Вообще школы на Светлой довольно сильно отличались от таковых на любой другой планете человеческого сектора. Это было вполне объяснимо. Миллионы их учеников были созданиями, чья способность к наукам и искусствам была довольно ограниченной. А вот с точки зрения физических кондиций даже самые младшие школьники этих учебных заведений вполне могли бы поспорить со многими именитыми спортсменами. Еще бы, эти существа представляли собой расу, модифицированную в лучших солдат…

Когда битва или, вернее, бойня на Светлой закончилась, перед теми, кто приютил миллионы Детей гнева, встал вопрос: что же дальше? Всех этих детей надо было чем-то кормить, во что-то одевать и обувать и… чем-то занять. Изрядно обескровленной Русской империи было не под силу тянуть этот груз в одиночку. К тому же целая планета мутантов-солдат, специально выведенных такими мастерами генных трансформаций, какими были Алые, вызывала ОЧЕНЬ большие опасения у других государств. Поэтому для спасения Детей гнева (как их стали называть гораздо позже) был организован специальный Международный комитет. Русские отнеслись к этому не только подчеркнуто положительно, но и со всем возможным облегчением. Возможно, у русского императора и вертелась в голове мыслишка, что было бы неплохо прибрать к рукам будущих супервоинов (а у кого бы на его месте она не возникла?), но, надо отдать ему должное, он сумел правильно оценить ситуацию и максимально ограничил участие государственных структур в этом Комитете. Впрочем, как сказать… Большинство воспитателей, учителей, технической и иной обслуги были набраны из числа подданных русского императора. Может, поэтому теперь, когда Дети гнева вошли в полную силу, они были столь подчеркнуто лояльны к нему. Сложно идти против того, что тебе втолковывали самые близкие люди с самого раннего детства…

Все ведущие державы, оказав разовую помощь и проведя на руководящие посты Комитета своих представителей, умыли руки. А Комитет принялся азартно собирать деньги, проводить тендеры, разрабатывать учебные и исследовательские программы, то есть переливать из пустого в порожнее, чем подобные Комитеты, как правило, и занимаются.

И все были довольны. Русские — тем, что не им одним нести это бремя, Содружество Американской Конституции — тем, что им, как обычно, удалось рассадить своих представителей на все самые громкие посты еще в одной международной организации, таирцы — тем, что заполучили еще один рычаг в своих стараниях внести раскол в отношения между державами, а также тем, что время от времени (не так часто, конечно, как представителям Содружества, что было неудивительно, потому что основным финансовым донором Комитета являлся банковский пул, возглавляемый “Ершалаим сити бэнк” с Нью-Вашингтона) им удавалось продавливать через Комитет решения о закупке оборудования, освобождая свои склады и пакгаузы от всего устаревшего и некондиционного.

В течение первых пяти лет различные программы исследований выявили, что приспособить Детей гнева к чему бы то ни было кроме того, для чего они были предназначены, означает одно — развить в них комплекс неполноценности. Нет, в принципе они были неплохими инженерами и ремонтниками, но наиболее уникальной их чертой в ЭТОМ качестве была способность заниматься ремонтом в условиях резко скачущего давления, большого перепада температур и тому подобного, а вот точности им несколько не хватало. Ну не были их лапы приспособлены для тонких и точных действий. И так везде. Из них получались сильные и неутомимые пахари, выносливые металлурги, крепкие столяры, но все, что они делали, выходило хуже, а стоило дороже, чем если бы это сделали обычные люди (или, как они стали их называть, нормалы), вследствие чего о рентабельности не могло быть и речи. Вот почему спустя некоторое время Международный комитет скрепя сердце принял решение готовить из них воинов. Впрочем, сожаление по этому поводу было неискренним. Великие державы, патронировавшие деятельность Комитета, восприняли его решение с нескрываемым одобрением. Еще бы, человечество получало в свои руки этакий многомиллионный Иностранный легион, причем у этих “легионеров” ни в одном из миров по обеим сторонам Келлингова меридиана не было никого, кто мог бы потребовать проведения расследования в случае неудачной военной операции или организовать митинги и кампании в прессе по поводу неоправданных потерь. И в школьные программы были внесены необходимые изменения…

Бот рухнул вниз по синергической траектории. Если бы не специальная защита, все находившиеся внутри неминуемо превратились бы в пепел, но толстую шкуру этого кораблика прогрызть было не так-то легко. К тому же кроме тепловой защиты на борту десантного бота были установлены и такие экзотические приборы, как генераторы деионизации. Сама по себе тепловая броня, представлявшая собой мелкие керамические соты с бактелитовым наполнителем, служила очень неплохой защитой от радаров. Лучи локаторов буквально вязли в этом шершавом на вид, а на самом деле почти идеально гладком материале. Но когда какое-либо тело входит (или, вернее, вламывается) в атмосферу на приличной скорости, позади него образуется огромный шлейф разорванных атомов, то есть так называемый ионный след. И тут уж маскируйся — не маскируйся, а этот след столь заметен, что становится совершенно не важно, насколько слабо отражает лучи локаторов обшивка самого катера. Ионный след выдаст тебя с головой, если… не избавиться от ионов. Нет, совсем избавиться от них невозможно — как ты ни старайся, а что-то да останется, — но мощности генераторов деионизации хватало, чтобы снизить концентрацию ионов в следе настолько, что любой детектор квалифицировал след катера как след от падения метеорита с орбитальной массой около сотни граммов. А таковые на поверхность большинства планет ежедневно падают сотнями и тысячами. Поэтому все детекторы и локаторы уже изначально были настроены так, чтобы игнорировать суборбитальные объекты с подобной массой.

Северо висел в противоперегрузочном коконе отсека десанта и хмуро пялился на внутришлемный экран, в левом нижнем углу которого сплошным потоком бежали цифры, показывавшие расстояние до поверхности. Пожалуй, пилот слишком разошелся, это же не боевое десантирование, когда нужно максимально быстро преодолеть эшелоны поражения систем противокосмической обороны. Ну да это не его дело, достаточно того, что на этот раз им не придется обрушиваться на поверхность в боевом десантном модуле или впечатываться в поверхность подошвами боевой брони, на ходу сбрасывая лямки БМП, блока мягкой (ха, “мягкой”, как же!) посадки.

Внутришлемный экранчик мигнул, и в следующее мгновение на нем появилось расплывшееся от перегрузки лицо пилота.

— Стали на “привод”. Десять секунд до касания. — И после короткой паузы: — Терпите, тормозить буду на ста сорока…

Северо зло хмыкнул. Ну вот, допрыгались, похоже, пилот, увлекшись спуском, чуть не проскочил “коридор”, в котором только и можно было засечь узконаправленный луч “привода”, и теперь вынужден тормозить и разворачиваться с максимально возможной перегрузкой. Ну что ж, он, майор Северо Серебряный Луч, всегда подозревал, что в пилоты десантных ботов идут только личности, склонные к суициду, причем из тех, что любят прихватить с собой десяток-другой посторонних людей, хотя… насколько он слышал, среди пилотов ходили подобные байки в отношении десантников.

На плечи и грудь навалилась невероятная тяжесть, майор почувствовал, как его щеки, покрытые толстой, местами чешуйчатой кожей, больно вдавились в изолирующий воротник шлема, и мысленно с досадой поморщился: ну вот, опять кровь с подкладки оттирать… Однако спустя пару секунд все кончилось, и бот с грохотом, слышимым даже внутри десантного отсека, ударился о землю. Северо привычным жестом хлопнул по расположенному на левом боку замку амортизационной системы и прыгнул на отстрелившуюся аппарель…

Их ждали. Не менее десятка стволов дружно ударили в проем загрузочного люка, сея внутри бота смерть и разрушения. Вот только те, кто их ждал, совершенно не ожидали, что ошалело вываливающийся (а как, скажите, кто бы то ни было может еще вываливаться из только что приземлившегося бота после столь “мягкой” посадки?) десант будет облачен в полные боевые латы. Четыре почти одновременно вонзившихся в грудную пластину иглы должны были бы опрокинуть любого бойца… но только не “гранитного носорога”. На беду нападавших, те, по кому они стреляли, как раз и были “гранитными носорогами”. Северо жестко приложило о борт, но по сравнению с тем, как прикладывало на боевом десантировании, эти попадания были лаской… Во всяком случае, он начал стрелять еще в процессе движения к стене. А спустя долю мгновения заговорили лучевики пехотного калибра всей его группы. Северо чертыхнулся про себя и взревел:

— Бить только под выстрел! Минимальной мощностью! И осторожнее, группа штаб-майора может быть где-то поблизости.

Впрочем, если засада “села” прямо на маяке “привода”, то, скорее всего, с момента захвата группы прошло уже достаточно времени, чтобы успеть переправить штаб-майора и всех, кого он должен вывезти, достаточно далеко отсюда. Хотя чем черт не шутит…

Мимо него наружу молниеносно метнулись три тени. Северо прищурился — ага, Радужный Кистень, Злой Пудель и Рык Радуги. Он ухмыльнулся: вот что значит ветераны… и скомандовал:

— Группа — веером, номера с шестого по одиннадцатый — направо, остальные — влево. Зачищаем коробочку. И еще — мне нужны минимум три языка. — Он перевел дыхание. — Работаем!

Через три минуты все было кончено. Оказалось, что всего нападавших было около двух дюжин. Охранная служба какой-то шишки, туповатые ребя… вернее, девульки в легкой броне с лучевиками армейского типа, ждавшие стандартный суборбитальный катер, а нарвавшиеся на тяжелый десантный бот Детей гнева. Любой здравомыслящий командир при подобном раскладе тут же приказал бы своему подразделению закопаться в землю на два метра и усиленно изображать из себя дождевых червей, моля Бога, чтобы Дети гнева побыстрее убрались восвояси, не поинтересовавшись, насколько крупные в этой местности дождевые черви, а эти… Впрочем, откуда здесь, на этой глухой окраине им вообще знать, как выглядит десантный бот Детей гнева? Их счастье, что его ребята вовремя поняли, с какими дилетантами столкнулись, и прекратили огонь, просто оглушив оставшихся “засадниц” ударами бронеперчаток по затылкам. Так что языков у Северо оказалось более десятка.

Выбрав одну — на вид самую хлипкую и испуганную, — Северо кивнул своему заму Бриганту Радужному Кистеню и, указав на приглянувшуюся ему персону, отогнул два пальца. Тот понимающе кивнул, шагнул вперед, ухватил указанную девульку и ее соседку за торчавшие из-под легкой бронекирасы воротники полевых комбинезонов и, без напряжения оторвав обеих от земли, поволок в кусты. Северо дождался, пока Бригант с грузом скроется из вида, а затем развернул раструб пехотного калибра в три сросшихся липы и куцей серией импульсов срезал их таким образом, чтобы они рухнули прямо на оставшихся пленниц. Те заголосили. Северо грозно вскинул руку и добавил пару залпов поверх голов. Пленницы тут же смолкли. Северо довольно кивнул. Все получилось просто на “отлично”. С таким “музыкальным” сопровождением Радужный Кистень должен был получить нужную информацию в кратчайшие сроки.

Бригант появился через десять минут. Судя по тому, что настроенные внешние микрофоны Севере за это время не уловили никаких воплей, допрос пленных произошел без дополнительного физического воздействия. Северо поймал взгляд зама и, коротко кивнув бойцам, двинулся к откинутой аппарели бота. За его спиной послышалось несколько глухих шлепков. Бойцы отработанным движением вырубали пленниц. Убивать их никто не собирался, брать с собой тоже, а в обычном связывании толку было мало. Вполне возможно, у какой-нибудь из пленниц в черепные кости был вживлен микрофон. Пока действовало поле подавления, индуцируемое ботом, он был бесполезен, но стоило им отлететь на пару километров, как информация о том, кто они, в каком составе и что делали, ушла бы в эфир. А уж по этой информации вычислить, куда они направляются и что собираются предпринять, — раз плюнуть.

Когда они оказались внутри прочного корпуса бота, Бригант придвинул забрало своего шлема к шлему Северо и заговорил:

— Их увезли в Эштораль, небольшой городок, милях в трехстах северо-западнее отсюда. Но я не уверен, что они все еще там. За ними собирались прислать конвой из дворца. — Бригант по своей привычке пожевал губами и добавил: — Сдается мне, группа штаб-майора должна была вывезти с поверхности местную королеву.

Северо нахмурился:

— С чего ты так решил?

Радужный Кистень пожал плечами:

— Просто эти девчушки были уверены, что захватили опасную преступницу, пытавшуюся выдать себя за настоящую королеву.

— Это она им так сказала?

Бригант кивнул:

— Точно. Но их заранее проинструктировали. Так что они ей не поверили.

Северо задумался. Это все осложняло…

— Ладно, а где их собирались разместить в Эшторали?

— Она не знает, но реальных вариантов всего два — мэрия и полицейский участок. Рядом с обоими строениями есть посадочные площадки.

Серебряный Луч кивнул:

— Что ж, у нас в лучшем случае две попытки. После того как мы совершим налет на городок, информация начнет распространяться стремительно. Так что, если штаб-майора и остальных уже увезли, мы сможем предпринять еще только одну попытку, а потом противодействие возрастет настолько, что придется уносить ноги. — С этими словами он переключил канал на частоту связи с пилотом и коротко приказал: — Пилоту — курс на городок с названием Эштораль. Скачай информацию из местной сети и рассчитай точки сброса у мэрии и полицейского участка. После сброса поднимешься повыше и прикроешь обе группы с воздуха. — Северо снова повернулся к Бриганту. — Возьмешь четверых. Твоя задача — прочесать полицейский участок. И работай помягче. Это не Враг.