Книга: Бойцы с окраины Галактики
Назад: 3
Дальше: 5

4

— Прошу вас, милорд, император ждет.
Лорд Эйзел поднялся с одного из роскошных гнутых стульев с подлокотниками в стиле династии Энтомонеев, которыми была уставлена приемная императорского кабинета, отработанным жестом одернул мундир и неторопливо двинулся к огромной двустворчатой двери, краем глаза наблюдая, как на лицах дожидающихся приема сановников проявляется выражение нескрываемого облегчения. Тем, кто еще оставался в приемной, все-таки повезло больше тех, кто уже ее покинул. Поскольку первые находились в его присутствии намного меньше последних и мало интересовали лорда-директора. Эйзел усмехнулся про себя и, протянув руку, отворил дверь.
Когда огромная створка бесшумно захлопнулась за спиной, лорд Эйзел привычно склонился в протокольном поклоне, а потом, распрямившись, повел прямо перед собой цепким, внимательным взглядом. Огромный стол с большой интегрированной консолью, расположенный в самой середине кабинета, был пуст.
Лорд-директор повел глазами вдоль стен гигантского зала, где вполне свободно можно было разместить внутрисистемный рейдер средних размеров, который, собственно, и являлся императорским кабинетом, и почти сразу же обнаружил стройную фигуру императора. Эоней расположился в широком кресле, хотя, скорее, это был диванчик, которое располагалось в так называемой зоне отдыха, искусно устроенной у огромного панорамного окна в дальнем углу кабинета, шагах в сорока от рабочего стола, и был занят тем, что сосредоточенно наливал в два тонких, высоких фужера содержимое причудливой витой бутылки, которое, судя по цвету и форме емкости, являлось не чем иным, как знаменитым эсарнатским ликером. Рядом стояло еще одно такое же кресло. Дав лорду Эйзелу несколько мгновений, чтобы оценить обстановку и, возможно, посмаковать открывшееся его глазам зрелище, император поставил бутылку на стол и повернулся к посетителю:
— Ну, Эйзел, долго мне вас ждать?
Лорд-директор слегка искривил губы в едва заметной усмешке, переложил папку с распечатками и носителями в левую руку и быстрым шагом двинулся через кабинет к императору.
Когда лорд Эйзел после неизменного церемониального полупоклона устроился в кресле напротив и взял предложенный бокал, император небрежным жестом поднес фужер к лицу, набрал вино в рот, несколько секунд посмаковал букет, потом сделал глоток и поставил фужер на столик.
— Признайтесь, Эйзел, это демонстративное сидение в моей приемной не имеет какого-то иного смысла, кроме как доставлять вам удовольствие наблюдать потеющие от страха рожи моих чиновников. Или я не прав?
Лорд Эйзел согласно склонил голову:
— Вы абсолютно правы, ваше величество, но должен честно признаться, что и названная вами причина также не последний аргумент в пользу подобного времяпрепровождения. — Он сделал паузу, вежливо выслушав короткий смешок императора, и продолжил:
— Конечно, если расценивать его не как некое экзотическое развлечение, а, скажем, как возможность получить необходимую дополнительную информацию.
Император заинтересованно посмотрел на лорда-директора. Лорд Эйзел чуть пригубил бокал и, поставив его на край столика, пояснил:
— Видите ли, сир, как правило, люди, у которых есть причины опасаться излишнего внимания моего департамента, всеми силами стараются избежать нашей личной встречи. Это вызвано различными причинами, иногда и тайной, хотя и абсолютно глупой надеждой, что мои подчиненные не рискнут самостоятельно принять решения на арест чиновника достаточно высокого ранга, а я не захочу это сделать до тех пор, пока лично не выслушаю его объяснений.
— А эта надежда беспочвенна? Я слышал иное.
Эйзел пожал плечами:
— Ну, всегда бывают исключения. К тому же я стараюсь, чтобы наиболее известными были именно исключения. — Он остановился, дожидаясь нового вопроса императора, но тот молчал, и лорд-директор продолжил:
— Кстати, их опасения небеспочвенны, поскольку я имею немалый опыт личного общения, и в столь плотном контакте для них велика вероятность волей-неволей допустить ошибку и обратить мое внимание именно на то, что собираешься скрыть. — Он усмехнулся: — Но, как правило, это возможно только, если я сам не заинтересован во встрече, в противном случае меня избежать не очень-то легко.
Император усмехнулся и кивнул:
— Но почему вам так нравится моя приемная?
Лорд-директор развел руками:
— О, это идеальное место. Как правило, при подобных встречах у моих собеседников появляется опасение по поводу того, а нет ли в моей папке листочка тисненой бумаги с императорским вензелем, на котором напечатана его фамилия. А подобные мысли отнюдь не способствуют душевному спокойствию.
— И вы при каждом своем появлении встречаете интересующих вас людей?
Лорд-директор скромно улыбнулся:
— Ну, я ведь каждый вечер получаю один экземпляр вашего личного дневного распорядка, так что имею возможность выбрать день и час своего посещения.
Император скептически пожал плечами:
— Не понимаю, в чем проблема? Ведь вы можете просто вызвать их к себе. Думаю, что ваш кабинет произведет не меньшее впечатление, чем моя приемная.
Лорд Эйзел понимающе кивнул, как бы давая понять, что уловил, в какую игру захотелось поиграть его величеству.
— Это не совсем одно и то же, сир. Во-первых, проделываю это с теми, в чьей виновности пока до конца не уверен. Чтобы окончательно определиться, стоит ли затрачивать силы и средства моего департамента на отработку данной фигуры. А во-вторых, вызов ко мне даст ему время подготовиться, психологически настроиться на беседу со мной, а тут… — и лорд Эйзел сделал энергичный жест перед собственным лицом.
Император рассмеялся. Лорд-директор деликатно выждал пару мгновений, а затем присоединил к звонкому тенору Эонея свой уже несколько хрипловатый баритон. Успокоившись, они оба взяли фужеры и сделали еще по глотку, потом император небрежно спросил:
— Но ведь не это является основной причиной, не так ли? Насколько я помню, Эйзел, вы имеете неограниченный доступ к императору уже не менее двадцати лет, однако во времена моего отца вы ни разу не пытались устроить себе подобного развлечения, или я ошибаюсь.
Лорд-директор подобрался. Вот оно! Вот тот момент которого он ждал столько лет. Волчонок вырастил зубы и теперь собирается их показать. Что ж, момент выбран неплохо. На носу кризис, который может пустить под откос всю империю, и только молодой император владеет достаточной информацией и необходимой властью, чтобы его предотвратить. Пожалуй, если его величество сумеет правильно разыграть карты, то он выйдет из кризиса практически с той же властью, которую имел его отец. Только не ошибиться!
— Вы правы, ваше величество. Но… — Он сделал паузу, как бы давая понять, что то, что он должен сказать, не очень-то ему нравится, но затем решительно закончил: — В то время не было необходимости напоминать кому бы то ни было о том, кто владеет всей полнотой власти в империи…
Как лорд Эйзел и ожидал, император воспринял его заявление достаточно спокойно. И это спокойствие лучше любых слов подтверждало все предположения лорда-директора. Однако Эоней еще не закончил. Он с резким стуком поставил фужер на стол и, подавшись вперед, спросил:
— Эйзел, почему вы поставили на меня?
— Это логично, сир. Вы император.
Эоней искривил губы в улыбке:
— Ха! Все вокруг считают, что я держусь на троне лишь милостью лорда Эомирена. Да и то только потому, что он хочет женить на мне одну из своих раскормленных дочерей и обеспечить себе легальный доступ к неограниченной власти. — И он заговорил несколько ерническим тоном, явно цитируя чьи-то слова: — «Разве можно было ожидать чего-то путного от этого выкормыша последней игрушки старого Эзарра, к тому же зачатого им в то время, когда сам старик уже порядком впал в маразм, а его куколка и подавно всегда была тупа как пробка…» — Он резко оборвал фразу и, стиснув зубы, нервно дернул рукой. Стакан с остатками ликера упал на ковер, раздался глухой стук.
Некоторое время в кабинете стояла мертвая тишина, потом лорд-директор повернул голову и твердо посмотрел в глаза императору:
— Вы забываете, сир, что я знаю о вас намного больше, чем любой из… — Он запнулся, но император пришел ему на помощь:
— Любой другой член Тайного совета.
Лорд Эйзел благодарно кивнул и продолжил:
— В конце концов вы находились под наблюдением моего департамента с… — тут лорд-директор изогнул губы в хищной усмешке, — как раз с момента зачатия, а после того, как молодому принцу исполнилось четырнадцать, я стал уделять вам более пристальное внимание.
— И…
Лорд-директор выдержал драматическую паузу и твердо закончил:
— Я по-прежнему ставлю на вас, сир. Остальные члены Тайного совета слишком привыкли к тому, что вы по большей части молчите на заседаниях, и не замечают, что с того момента, как вы впервые почувствовали на своих плечах бремя власти, прошло уже более трех лет. — Он сделал паузу и твердо закончил: — Я всегда помню, чей вы сын, и верю в вашу породу, сир. И мне кажется, что, когда вы напомните это остальным, для многих прозрение окажется слишком горьким.
Эоней несколько мгновений пристально рассматривал лорда Эйзела, потом отвел взгляд и задумчиво кивнул. Некоторое время они молчали, потом император поднялся с кресла, подобрал с ковра стакан, взял бутылку, налил себе еще ликера и повернулся к собеседнику:
— Послушайте, Эйзел, я вижу, что вы давно были готовы к этому разговору. Почему же тогда вы никогда не затрагивали эту тему, даже намеком, даже подбором материалов в вашей папочке с распечатками?
Эйзел слегка напрягся: не может быть, чтобы император догадался… Но, вглядевшись в глаза Эонея, он с облегчением понял, что вопрос императора был совершенно искренним. Тот действительно был уверен, что принял решение абсолютно независимо. Во всяком случае, это решение.
— Я, конечно, способен на многое и гораздо лучше вашего величества разбираюсь во многих хитросплетениях большой политики и дворцовых интриг, но… Я считаю, что решения такого уровня должны приниматься только вами, и никем, кроме вас. Мое дело — дать совет, да и то, если вы об этом попросите, и быть готовым выполнить любое ваше повеление.
Эоней несколько мгновений в упор смотрел на лорда Эйзела, потом шумно вздохнул и опустил взгляд.
— Проклятье, Эйзел, я чувствую, что вы тоже дергаете за какие-то мои ниточки, но пока никак не могу понять, как вы это делаете. Возможно, со временем я разберусь… Впрочем, плевать, вы мне нужны, и то, что вы тоже каким-то образом делаете из меня марионетку, пока не вызывает у меня особого раздражения. Все пытаются делать это со мной, а вы хотя бы стараетесь быть более деликатным… — Он снова оборвал мысль и, кивнув скорее самому себе, чем собеседнику, отвернулся.
Эйзел, несколько ошеломленный последним заявлением, тихонько выпустил воздух меж зубов. Да, этот волчонок далеко пойдет. Несколько мгновений назад ему показалось, что сквозь зрачки этого юноши на него взглянул сам старый Эзарр. Эоней неторопливо допил ликер, поставил фужер на стол и, вновь подняв глаза, улыбнулся:
— Ну что ж, Эйзел, займемся делами.
Лорд-директор с готовностью вскочил и проследовал за императором к его рабочему столу.
Когда император подписал последний указ, то поднял глаза на Эйзела и негромко попросил:
— Я бы хотел, чтобы вы поделились мыслями по поводу наших проблем, Эйзел. Скажем, сегодня вечером, после ужина. Кстати, почему бы и вам сегодня не поужинать со мной в Бирюзовом зале?
Лорд-директор почувствовал восторг. Только сейчас, по слегка изменившемуся тембру голоса императора, он понял, что во время всего этого состоявшегося за бокалом ликера разговора место их беседы было защищено тщательно настроенным подавителем. Нет, молодой Эоней поразительно быстро учился. Вряд ли соглядатаи Эомирена могли предположить, что во время столь заурядной встречи может произойти что-то, заслуживающее его более пристального внимания. И вот — не только время, но и место беседы было тщательно подготовлено императором. Поэтому Эйзел одобрительно и даже несколько торжественно, стараясь, чтобы Эоней не догадался о его выводах, склонил голову в протокольном поклоне и произнес:
— Да, сир, непременно.
После чего сложил листы в папку, подчеркнуто уважительно поклонился и покинул кабинет.
Когда за ним закрылась дверь, Эоней устало откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. То, что он должен был совершить, и притягивало, и страшило его, но сейчас император почувствовал, что страх как-то отошел на второй план. Ведь хотя он уже давно понимал, что приближающееся столкновение неизбежно, и уже не раз в мыслях представлял, как будут развиваться события, но именно после разговора с лордом-директором Эоней почувствовал, что время для размышлений и страхов кончилось. Он начал действовать.
Ужин скорее напоминал дружескую вечеринку. В свое время, сразу после коронации, лорд Эомирен предложил Эонею время от времени устраивать в Бирюзовом зале, который относился к личным апартаментам императора, нечто вроде полуофициального приема в виде полупротокольного ужина для высших чиновников различных министерств и департаментов, наместников провинций и губернаторов планет, мотивируя это тем, что таким путем его наиболее высокопоставленные подданные смогут побыстрее лично познакомиться с новоиспеченным императором и составят себе о нем самое благоприятное мнение. Истинная цель стала ясна буквально на первом же ужине. Эомирен вел себя за столом как хозяин дома, оставляя императору скорее роль молодого бедного родственника, чем благосклонного и радушного властителя. В результате чего среди высших чиновников империи вскоре утвердилась мысль, что молодой император и шагу не может ступить без одобрения властного спикера сената, а кое-кто продолжал пребывать в этом заблуждении до сих пор.
Однако с той поры прошло достаточно много времени, и лорд Эомирен мало-помалу утратил интерес к задуманному им мероприятию и перестал их посещать. Так что теперь эти ужины превратились скорее в некую отдушину, позволявшую императору без особых церемоний приглашать во дворец людей, которых ему захотелось увидеть. Постепенно сложился достаточно узкий круг постоянных участников этих ужинов, состоявший в основном из ровесников Эонея. Вероятно, лорд Эомирен в настоящее время не очень одобрял продолжение подобных ужинов, но, поскольку это было его личное предложение, крыть было нечем. В его глазах эти вечерние трапезы превратились в некую разновидность молодежной вечеринки, присутствие на которой, однако, не стоило ставить императору в вину.
На этот раз гостей было немного. Некоторые постоянные гости отсутствовали, но зато в зале кроме лорда-директора было еще несколько человек, которые явно не принадлежали к числу завсегдатаев. Окинув присутствующих внимательным взглядом, Эйзел с удовлетворением подумал, что, когда утром соглядатаи Эомирена доложат ему о составе сегодняшних гостей, тот будет землю рыть от желания узнать содержимое состоявшихся бесед. Но Эйзел не собирался давать ему для этого ни малейшего шанса. Сегодня вечером, перед самым ужином, и Бирюзовый зал, и все прилегающие к нему помещения были тщательно проверены специалистами, подобранными лично лордом-директором, а после этого в них были установлены специальные многофункциональные подавители. Конечно, столь беспрецедентные для невинной дружеской посиделки меры безопасности должны были сами по себе дать понять спикеру сената, что во время этого ужина произошло нечто чрезвычайное. И не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что все это было направлено против него. От кого еще нужно так прятаться в самом центре императорского дворца, но, по большому счету, будет уже поздно. В делах подобного рода главное — не потерять темп, выигрывает тот, кто опережает. К тому же у лорда Эйзела была подготовлена солидная наживка, вполне соответствующая тем представлениям об императоре, которые до сих пор питал спикер сената. Впрочем, лорд-директор не сомневался, что Эомирен в конце концов раскусит обман, но существовала очень большая вероятность того, что, когда это произойдет, что-либо исправить будет уже невозможно. Но главная неожиданность была впереди.
К концу ужина у лорда-директора появился еще один повод для восхищения императором. Молодой Эоней оказался лучшим психологом, чем сам Эйзел.
Сегодня вечером он собрал за одним столом людей, на которых собирался опереться во время предстоящего кризиса, но основной целью этого ужина было вовсе не выработка какого-то плана или какое-либо организационное оформление нового центра силы, а просто… сам ужин. Совместное поглощение пищи неким кругом людей, которым предстоит в будущем действовать вместе. Ибо еще с древнейших времен известно, что ничто так не сближает людей, как общая трапеза.
Когда довольные, но несколько озадаченные гости разошлись, император и лорд-директор прошли в малый домашний кабинет. Эоней зажег свет и включил личный подавитель. Он был собран и серьезен.
— Ну, Эйзел, что вы надумали?
Лорд-директор извлек из кармана пластинку носителя и с каменным лицом передал ее императору. Тот молча взял ее и углубился в изучение. Лорд Эйзел молча ждал. Император закончил знакомиться с принесенной информацией, хмыкнул, бросил на собеседника заинтересованный взгляд, потом снова принялся просматривать информацию еще раз. Спустя еще десять минут он отложил носитель в сторону и откинулся в кресле.
— Значит, идефикс лорда Эомирена в отношении моей женитьбы на одной из его дочерей становится его ловушкой?
Эйзел молча склонил голову. Император задумчиво кивнул:
— А леди Эсмиель отведена роль красной тряпки?.
Лорд-директор улыбнулся уголками губ. Император усмехнулся:
— Что ж, древний философ Этромней называл это вероятностной воронкой.
Лорд Эомирен благодаря своему статусу в обществе обладает гигантскими возможностями, но исходя из этого статуса он обязан реагировать на события достаточно ограниченным числом способов, и каждый из них ведет его к поражению. — Он сделал паузу. — Я знал, что вы гений, Эйзел, но это…
Лорд-директор понял, что это самый превосходный момент для того, чтобы выразить свое восхищение императором. Но император вдруг задумчиво произнес:
— Послушайте, Эйзел, как вы думаете, если нам действительно удастся перетянуть на свою сторону этих диких аборигенов с окраинной планетки и с их помощью разгромить канскебронов и заслуга леди Эсмиель в этом будет признана бесспорной, можно будет рассчитывать, что великие дома примут ее в качестве императрицы?
Лорд Эйзел, уже раскрывший рот для начала хвалебной, но вполне корректной фразы, замер и несколько мгновений неподвижно сидел, ошарашенно глядя на императора, сидящего перед ним с мечтательным выражением на лице. А потом тихо захлопнул рот.
Назад: 3
Дальше: 5