Хорошие новости Орноха Варха всегда настораживали. Особенно когда они приходили слишком быстро и неожиданно. Он расхаживал по апартаментам, заложив руки за спину и время от времени втягивая носом воздух — запах туалетной воды, резкий и пряный, раздражал его почище московской погоды. Наконец, будто устав от бессмысленного хождения, координатор остановился у окна и, глядя на Смоленскую, сказал:

— Дай мне снимки.

Шатун схватил со стола несколько фотографий и поднес милькорианцу.

— Неужели нельзя было снять голографом? — с недовольством произнес Варх.

— Так извините, но он испортился еще в августе, — оправдался Коляня. — Мы на Canon теперь снимаем. А чего — тоже хорошая камера. И пленки на нее завались.

Орнох начал опять перебирать фотографии, которые видел трижды, мысленно сличая молодую женщину в обществе Быстрова с образом, переправленным Эрстом Драхом по туннельному каналу. Сходство было стопроцентным, и координатор утвердился: это Существо.

— Весь вопрос, где они спрятали корабль? По данным спутника посадка произошла недалеко от Льялово. Там дача Арканова Агафона Аркадьевича, оттуда они и вышли на связь с Шурыгиным, — высказался Ирхис. — А корабль не маленький — дальний разведчик класса «ускользающий воин». Длина корпуса около пятидесяти метров.

— Да, корабль нужно найти. Обязательно нужно: если у нас что-то не выйдет сразу, мы должны лишить их возможности бегства с планеты, — Орнох Варх приоткрыл окно и вдохнул сырой воздух. — Два орбитальных катера с десантной группой, оборудованные сканерами, уже вылетели с Мексики. Прибудут через полтора часа. К сожалению, в нашем распоряжении других сил нет.

«Увы, на этой чертовой планете, — мысленно добавил координатор».

— Может быть, попросить содействия у Макарова? — предложил Шатун.

— Нет, — Варх недовольно поджал губы, потом спросил: — Жеглов до сих пор не установил, в какой они квартире?

— Пытаются установить. По доступным нам данным в этом районе недвижимости ни за Шурыгиным, ни за Аркановым или Быстровым не значится. Скорее всего кто-то из них имеет квартиру, оформленную на подставное лицо или они остановились у знакомых. Человек Жеглова сейчас обходит подъезды под видом агитатора избирательной компании. Может, мне тоже выехать на Вятский? — Ирхис встал с дивана, поправил масс-импульсный пистолет марки «Сик Лор» и застегнул куртку.

— Поезжай, — согласился координатор. — А вы, ребята, — он повернулся к Коляне и Шатуну, — возьмите людей Колыванова и направляйтесь на дачу в это… Льялово. Организуете грамотную засаду. Я уверен, Быстров со своими туда скоро наведается. И нам лучше их брать на даче: место не такое людное, как в городе, и будет меньше разговоров. Всех предупреждаю: в случае начала операции особое внимание на галиянку. Ее лучше ликвидировать первой. В Существо стрелять из парализатора и только из парализатора. В каждой группе должно быть по два парализатора и одному фауззеру. Связь поддерживать со мной по мнемоканалу. Если Существо покинет квартиру, сразу докладывать мне.

Было около десяти утра. Ариетта еще спала, натянув на себя покрывало с розовыми лебедями и отвернувшись к окну. Прикрыв дверь, Быстров направился на кухню, но не прошел до половины коридора, как из ванной выскочила Ивала, еще мокрая после душа, одетая в махровый халат. Увидев капитана, галиянка радостно взвизгнула и прижала его к стенке.

— Как спалось? — спросил Глеб, прислонившись затылком к мягкой обивке.

— Чудесно! — негромко, но восторженно произнесла она. — Я его все-таки съела. До сих пор лежит без движений.

Обняв Быстрова, она прижалась своими горячими губами к его и прошептала:

— Пойдем со мной в душ…

— Девочка, ты что-то совсем разошлась, — рассмеялся Глеб, знавший непредсказуемый характер своей подруги, которая умела быть то неприступной и холодной как ледяная глыба, то вдруг сгорать от ошеломляющего влечения к каждому мужчине. — Пойдем лучше пить кофе, — предложил он.

Галиянка хотела что-то возразить, но ее слова оборвал звонок в дверь.

— Мы никого не ждем? — спросила Ивала, ослабляя объятия и роняя капли с мокрых волос.

— Не представляю кто. Надо посмотреть, — землянин поправил халат, пряча рисунок сиреневых джад на ее груди. — Может быть, коммунальщики.

— Без меня не открывай! — предупредила Ваала и побежала за пистолетом.

Глянув в глазок, Быстров увидел рыжеватого мужчину в кожаной кепке с сумкой через плечо. Больше на лестничной площадке никого не было. Глеб прислушался и нажал на рычажок замка.

— Если что — отскакивай к вешалке, — успела предупредить его Ивала, уже занявшее место за выступом шкафа.

— Здравствуйте! Прошу извинить, — начал рыжеватый мужчина. — В следующее воскресенье состояться выборы Московскую городскую Думу. Мы обходим избирательный участок, с целью познакомить всех жильцов с программой Кулеша Романа Сергеевича.

— Очень приятно, — отозвался Глеб. — Но мы вряд ли чем поможем Роману Сергеевичу. Наши голоса улетают на днях на Шри-Ланку. Турпутевка.

— Как жаль! Как жаль… — на лице незнакомца отразилась истинная печаль. — Тогда я оставлю вам наши буклеты. Друзьям, знакомым передадите, — он шагнул через порог, намериваясь пройти дальше в квартиру.

— У нас дети еще спят, — Ивала стала рядом с Быстровым, заслоняя незваному гостю проход. — И честное слово, нам дела нет до ваших выборов. Пройдитесь по другим квартирам.

— Тогда еще раз извините, — мужчина остановил внимательный взгляд на галиянке, повернулся и вышел.

— Что-то в нем не так, Глебушка, — сказала Ваала, слушая удалявшиеся по лестнице шаги.

— По другим квартирам не пошел, — заметил Быстров. — Ну-ка идем на лоджию.

С лоджии сквозь щели жалюзи открывался вид на Первый Вятский переулок. И в субботнее утро на троллейбусной остановке было много пассажиров. Несколько девиц что-то обсуждали у входа в салон «Фея», в гастроном то и дело заходили и выходили люди.

— Я видела эту машину вчера, — Ивала указала на синий Опель. — Она ехала за Сашкиной, до твоего дома.

— Вот это уже интересно. Кто же нас может пасти, Ивала Ваала? — Глеб немного приоткрыл окно. — Неужели я снова стал интересен ФСБ?

Галиянка вдруг напряглась вся, чуть опустив голову и вглядываясь в сторону подозрительной машины.

— Агитатора увидела? — спросил Быстров.

— Смотри туда, Глебушка. Внимательно. Видишь того в черной куртке, что вышел из такси?

— Ну?

— Он милькорианец! Клянусь Стальной Алоной, он милькорианец! — ни русые волосы, ни светлое лицо не могли обмануть Ивалу даже с такого расстояния: чужого агента среди землян она определила каким-то таинственным чутьем.

Когда человек в черной куртке подошел к Опелю, недобрая уверенность галиянки передалась и капитану.

— Выходит не ФСБ — Холодная Звезда. Черт! — Глеб щелчком выбил из пачки сигарету и закурил. — Каким образом они нас вычислили? Всего за один день!

— Пока мы были в заключении на «Сосрт-Эрэль», нам могли вживить микрочипы, — предположила Ваала. — Иначе я не представляю как!

— Мы же проверялись в медмодуле — все чисто.

— Может, госпожа принцесса? Они могли ей незаметно воткнуть под кожу в момент задержания или в сфере. Или ты уже изучил каждую клеточку ее тела? — в голосе галиянки прозвучала издевка.

Быстров не отреагировал на нее, глубоко затянулся и, выпуская сизый дым, сказал:

— Олибрия говорила, что у Милько шпионская сеть даже на Земле. Но мне бы и в голову не пришло, что она здесь такая эффективная. Есть простое объяснение, как они вышли на нас… — он снова жадно затянулся табачным дымом. — На «Сосрт-Эрэль» пропустили через нейрокомпьютер копии наших черепушек и определили все вероятные места нашего пребывания. Потом по туннельному каналу разослали сообщения по планетам, где нас следует ждать.

— Нам нужно убираться отсюда, и подыскать такое место, где ни я, ни ты никогда не были, — проговорила Ивала, поправляя халат на груди. — Советую скорее сматываться из Москвы.

Через пятнадцать минут все собрались в гостиной. При Шурыгине всю серьезность вдруг образовавшихся неприятностей капитан решил не раскрывать: просто сообщил, что за домом следят нехорошие люди и нужно скорее выехать из города.

— Что же за такие люди? — недоумевал Сашка, глотая наспех сваренное кофе. — Глеб Васильевич, всяких нехороших людей можно приструнить. Позволите один звоночек — у меня кум в уголовном розыске. И есть кое-какие отважные ребята. Мы в миг разберемся.

— Не надо, Сань. Шум поднимать не надо, — отозвался Быстров. — Мы сейчас выедем к Агафоновой даче, постараемся оторваться по пути от наших недругов. Если не получится, то высадишь нас в Зеленограде или под Льялово.

— Васильевич, извините, но как это высадишь? — возмутился Шурыгин. — В беде я вас не брошу. В общем, вместе будем думать, а сейчас я подгоню машину к подъезду. Быстро садитесь, и быстро поедем.

Он решительно направился к двери и, обернувшись, бросил, продумайте, что с собой взять.

— Я с тобой, Саш, — вдруг решила Ивала и поспешила к выходу.

Когда они вышли, капитан «Тезея» пояснил Ариетте и растерянному Арканову:

— Милькорианцы объявились. Следят за нами со вчерашнего дня.

— Но как же, Васильевич, на нашей Земле?! — Агафон не мог поверить услышанному.

— Так, Аркадьевич, так… Бери свою сумку и давай к выходу, — Быстров вытащил пистолет, проверил заряд батареи и повернулся к принцессе: — Не волнуйтесь, Ваше Высочество — выкрутимся.

— Я не волнуюсь, — Ариетта жарко обняла его и поцеловала. — Сейчас я, только куртку возьму.

Она быстро взбежала по ступенькам к спальне.

После короткого разговора с Ваалой, Шурыгин уяснил одно: все происходящее не похоже на бегство от обычных «нехороших людей». В его голове, переполненной противоречивыми мыслями: о неожиданно свалившееся идее электрогравитации, которую Арканов преподнес с таким изяществом и которая — о, великое чудо! — отлично работала; мыслях о безумной гипотезе слоистого пространства, высказанной Ивалой; размышлениях о самой Ивале, едва не доведшей минувшей ночью его до счастливого сумасшествия, — в его голове будто вертелся пестрый, сверкающий электрическими вспышками, калейдоскоп. Конечно, сквозь эти фантастические, многоцветные образы, почти никак не связанные между собой, проступали некоторые догадки. У Шурыгина возникло подозрение, что Арканов и его новые друзья работают над чем-то весьма важным, вероятно связанным с передовыми военными разработками. И тогда вполне логично предположить, что они втянуты в шпионскую историю, может инициированную чужой военной разведкой или какой-то зубатой службой. Это вполне объясняло, почему Быстров пренебрежительно скривился при упоминании уголовного розыска, и почему Арканов надолго исчезал куда-то. Вот только неясно, зачем Агафоша открыл ему — обыкновенному Шурыгину — то, чем говорить было опасным?

Пройдя на большой скорости по Черняховского, Сашка свернул на Ленинградский проспект. Прилипчивого Опеля сзади не было, и Шурыгин, еще раз глянув в зеркало, с удовлетворением сказал:

— Оторвались, Глеб Васильевич. Сдулась их импортная техника.

— Это хорошо. Хвала российским автомобилестроителям, — Быстров откинулся на спинку сидения.

— И умелым пилотам в лице Сашки! — вторила Ивала.

— Так что решили: прочь из города? — спросил Шурыгин, посматривая вперед сквозь залитое дождем стекло. — У меня два дня выходных. Буду рад с вами покататься. Есть варианты: отличная турбаза, не доезжая Твери или к сестре моей в Дубну. Примет с радостью — обещаю.

Быстров задумался: если в Холодной Звезде не знали о даче Арканова, то там вполне можно было переждать до наступления темноты, затем поднять «Тезей» и перелететь подальше, допустим, на первое время скрыться в тайге. Если же они знали о даче Агафона, то дело принимало очень неприятный оборот. Еще более драматичным стало их положение, если агенты Милько вычислили место посадки. Нельзя было допустить, чтобы они добрались до корабля первыми. Глеб даже подумал, что в их положении разумнее всего перестраховаться: скорее добраться до «Тезея» — и черт с ним, что у разведчика нет системы оптических искажений, черт с ним, что его полет заметят тысячи изумленных глаз.

— Давай к Льялово, Саш, — попросил он Шурыгина.

Едва прошли развилку к Шереметьево, сзади снова появился синий Опель. Шурыгин первым заметил его в зеркало заднего вида и помрачнел:

— Как же они так, сволочи? — спросил, стиснув кожаную оплетку руля. — Ненормальная у них какая-то машина. Ничего, у нас тоже ненормальная, — он сильнее придавил педаль акселератора.

«Волга» понеслась с хищным ревом, разбивая лужи в брызги, обходя колонну груженых фур. Стрелка спидометра доползла до ста тридцати. Ивала все чаще оглядывалась на заднее, мутное от дождя стекло. Старенький Опель с легкостью выигрывал гонку и с каждой минутой сокращал дистанцию.

— Хрен мы от них уйдем, — высказался Быстров, нащупав рукоять пистолета.

Галиянка вытащила свой масс-импульсник и щелкнула предохранителем.

— Сань, если что с машиной, ты не волнуйся, — предупредил капитан «Тезея». — Уж поверь, денег у нас много — купим тебе новую технику.

— Это настолько серьезно? — Шурыгин покосился на штуковину в руке Быстрова, похожую на пистолет.

— Да, это серьезно, — отозвался Глеб. — Даже не можешь представить насколько.

— Тогда уйдем мы от них, — Сашка еще раз глянул в зеркало — Опель был в полутораста метрах. — Смотрите, ментов поблизости нет?

— Нет, — Арканов неуверенно мотнул головой.

Вдавив под приборной панелью кнопку, Шурыгин схватился за рычажок возле ручника. Машина дернулась и оторвалась от асфальта. Красный автобус медленно прошел под ее колесами.

— Что ж ты делаешь! Сукин кот! — выругался Быстров, глядя, как внизу проплывают верхушки берез.