Глава 6
По заполненной народом центральной улице Каранги, столицы Кортанга, не спеша прогуливались два офицера. Судя по жезлам на поясе и золоченым кирасам — как минимум, майоры, если не полковники. Полицейские отдавали им честь, многие горожане кланялись — армию в стране любили и уважали. Да и властью офицеры обладали немалой, ссориться с ними рискнул бы только последний дурак. Даже аристократы предпочитали не делать этого — еще неизвестно на чью сторону встанет король.
«Что думаешь, Коля?» — поинтересовался Рави, остановившись у витрины посудной лавки полюбоваться на редкой красоты полупрозрачные фарфоровые чашечки.
«Слишком развитая страна для этого мира, — пожал плечами тот, его эмообраз горел цветами недоумения. — Неестественно развитая. Вспомни империю и сравни с ней. Здесь же — смесь всего со всем. Аристократия и буржуазия не враждуют, как обычно, а сотрудничают, поделив сферы влияния. Их явно контролируют извне и держат в жесткой узде».
«У меня тоже возникло такое ощущение… — вздохнул светлейший. — Да и вспомни считку памяти генерала. Великий господин…»
«Интересно, как этот самый великий господин сумел такого добиться. Что странно, он совсем непохож на служителя инферно, хоть убей — в Кортанге и, думаю, в остальных пяти странах на удивление мягкие, я бы даже сказал, добрые законы. А инфернал обычно превращает подвластные ему земли в ад».
«Я бы тоже хотел понять, что здесь происходит. Ладно, хватит болтать, пора в штаб».
Они переглянулись, вспомнив вчерашнее. Под вечер к Северным вратам Каранги прискакали на взмыленных лошадях два усталых, пропыленных офицера с сообщением о поражении и предательстве генерала Шертана, сдавшего армию императору. Что тут поднялось! Сотни гонцов рванулись во все стороны, а свидетелей допрашивал лично король. Их даже заставили выпить предоставленный наместником великого господина напиток правды, но они продолжали твердить свое. Во дворце воцарилось недоумение — от Шертана предательства никто не ждал, он считался одним из самых верных. Полковников оставили в покое только глубокой ночью. На следующий день должен был прибыть из Саронга специально присланный господином следователь.
«Как думаешь, поверили?» — спросил Рави, когда они подошли к зданию штаба.
«Отчего бы им и не поверить? — усмехнулся Николай. — Других свидетелей нет, да и наши прообразы здесь известны, они на хорошем счету. А чужую магию я легко переломлю. Любую».
«Ладно, поглядим».
Дежурный офицер приводил явившихся на допрос на второй этаж. Следователь занял кабинет Шертана — видимо, чтобы изучить оставленные генералом бумаги.
— Господин следователь, полковники Хорлак и Веренгам по вашему приказанию прибыли! — доложились Рави с Николаем, войдя в кабинет.
Следователь медленно поднял лысую голову и уставился на вошедших тяжелым взглядом маленьких, выцвевших глазок. У Николая сразу перехватило дух — инфернал! Мерзостную ауру инфернала ни с чем не спутаешь, она вызывала тошноту и отвращение. Рави тоже сразу понял, кто перед ними — слишком неприятные ощущения, неподготовленный аарн на его месте уже впал бы в психошок.
— Садитесь, господа, — проскрипел следователь. — Я — тайный советник Хирнесайд. Итак, вы утверждаете, что генерал Шертан сдал армию императору Альтену?
— Так точно, утверждаем, ваша светлость! — поклонился Николай и осторожно опустился на край стула, Рави последовал его примеру. — Сами видели! Бежать нам удалось чудом, лаортонцы прочесывали местность частой гребенкой.
Одновременно аарн лихорадочно считывали память инфернала, чтобы понять, как себя вести. Да и надеялись узнать, как добраться до «великого господина». Хирнесайд почувствовать этого не мог, не тот уровень — способен только жестко сломать обычного человека или высосать из него жизненную силу при помощи пыток. Однако инфернальные заклятия ничего хорошего в себе не несли, и Николай на всякий случай набросил на Рави дополнительную вероятностную защиту.
«Какая пакость… — эмообраз светлейшего исходил отвращением. — Не человек, а змея какая-то…»
«Хуже, — не согласился маг. — К сожалению, господин приходит к нему сам, к себе не допускает».
«Жаль… — огорчился Рави. — Справишься?»
«Легко. Он, кстати, собирается проверить нас инфернальным заклятием. Как себя вести в этом случае, знаешь?»
«Естественно. Но тошно копаться в памяти такой нелюди…»
«Да уж, крови на нем немерено, — буркнул Николай. — Но вот что интересно — он пытал и убивал только осужденных на казнь преступников. И хотел бы иначе, но господин запретил, а его Хирнесайд боится больше смерти. Кстати, мои подозрения оправдались. Здесь существуют два полюса развития. Потому-то для них возвышение Лаортона смерти подобно».
Империю держали в черном теле намеренно, боль и отчаяние лаортонцев служили пищей инферналам, давали им силу и энергию для магии. Но использовали они силу очень странно для служителей смерти — не устраивали вокруг кровавый беспредел, а наоборот, делали жизнь остальных шести стран континента богатой и безопасной, прилагая к этому массу средств и усилий.
— Прошу изложить вашу версию подробнейшим образом, господа, — от голоса следователя любому человеку стало бы страшно до онемения. Пришлось имитировать страх, чтобы инфернал ничего не заподозрил.
Николай начал говорить, рассказывая о дне битвы. По его словам, Шертан встретился с Альтеном перед битвой, о чем-то переговорил с ним, а затем объявил, что Кортанг с Лаортоном отныне союзники, так как власть в остальных пяти странах тайно захватили черные колдуны смерти. Услышав это, Хирнесайд вздрогнул и уставился на аарн пронзительным, недоверчивым взглядом, пытаясь понять, правду ли ему сказали. Однако офицеры выглядели полностью уверенными в себе.
— Почему вы не поверили командующему?
— Он в последние дни вел себя очень странно, постоянно вслух ругал короля и правительство, поддавшихся на чью-то грязную провокацию. Раньше генерал себе такого никогда не позволял. К нему то и дело прибывали гонцы, но не из Кортанга, а непонятно откуда. Мы оба служили в штабе, сами все это видели. Да и не только мы, многие офицеры не поверили Шертану. Их всех убили! На месте.
— Кто? — прищурился следователь.
— Лаортонцы, — уверенно заявил Рави.
— Это как же? — изумился Хирнесайд. — Как они оказались в ваших порядках?
— Вначале генерал разбил полки на небольшие отряды и приказал наступать очень странным образом по пересеченной местности… — горько сказал Николай. — А когда объявил о союзе, между нашими отрядами, как по волшебству, выросли лаортонские войска! Шертан просто завел нас в ловушку!
— Начертите мне диспозицию, — следователь положил перед офицерами по листу бумаги и карандашу.
Много времени на это не понадобилось, все детали были оговорены заранее, и нарисованное каждым отличалось только незначительными деталями, чтобы не выглядеть совершенно одинаковым. Хирнесайд изучил чертежи и выругался сквозь зубы.
— Как вам удалось уйти? — глухо спросил он.
— Мы находились вот здесь, — показал на чертеже Николай. — Как видите, тут был только один ряд лаортонцев, и не гвардейцев, а ополченцев. Поняв, что происходит, группа офицеров пошла на прорыв. Однако прорваться удалось только нам двоим…
Некоторое время Хирнесайд исподлобья смотрел на него, а затем прошипел несколько отвратительно звучащих слов. В воздухе разлилась гнилостная вонь, инфернальное заклятие развернулось и накрыло аарн. Если бы не защитная связка, заранее сплетенная Николаем, они бы уже корчились от боли. Но для мага инферно все выглядело привычным образом — люди вдруг напряглись и обмякли, их глаза стали похожи на тусклые пуговицы. Он удовлетворенно оскалился и начал допрос снова. Однако чем дальше, тем менее довольным выглядел тайный советник — даже под заклятием офицеры повторяли то же самое, что говорили раньше. Он выспрашивал мельчайшие подробности и мрачнел с каждым мгновением.
— Проклятье! — выдохнул Хирнесайд наконец. — Шертан все же предал… Но как он смог?! Я же лично допрашивал его перед отправкой войск и заклял на верность!
Он вскочил и принялся бегать по кабинету, не обращая внимания на напоминающих сомнамбул офицеров. Инфернал был растерян, он злобно ругался, понимая, что обязан будет как-то оправдать себя в глазах господина — ведь тот не поверит, что заклятие верности могло не сработать, решит, что Хирнесайд проявил небрежность. И поди докажи ему, что это не так! Слушать не захочет, накажет. А как накажет?.. Хоть бы только не казнил! Он покосился на полковников — на них, что ли, злость сорвать? Нет, пока не стоит, господин, скорее всего, пожелает сам допросить их. До того пусть поживут.
Однако что делать теперь? Еще раз атаковать Лаортон? А вдруг император сумеет и новую армию привлечь на свою сторону? Одну ведь сумел. Но как? Видимо, имперские колдуны, будь они неладны, постарались. Давно надо было их перерезать! Нагадили все-таки. Поток гавваха из Лаортона уменьшается с каждым днем, еще немного, и он превратится в тонкий ручеек, которого едва ли хватит одному, а их семеро. Не устраивать же кровавые жертвоприношения в своих странах? Господин не позволит, скорее их самих удавит. Преступников тоже надолго не хватит. Как выжить?.. Видимо, придется отправить в империю отряды охотников-теней с приказом уничтожать магов, никого не жалея. Другого способа справиться с Альтеном нет, без поддержки колдунов он — ничто. Лаортон должен снова стать источником гавваха!
Покосившись на полковников, Хирнесайд щелкнул пальцами, и офицеры очнулись. Они не должны были помнить ничего лишнего, так уж создано это заклятие. Несколькими словами приказав им убираться, но не покидать столицу, тайный советник погрузился в невеселые размышления.
«Весело было нам… — протянул Николай, выйдя из штаба. — Семь инферналов держат за глотку весь мир…»
«Меня больше удивляет их господин, — эмообраз Рави подернулся дымкой задумчивости. — Обратил внимания на мысли Хирнесайда? Мол, господин скорее их самих удавит, чем позволит устроить в своих странах кровавое жертвоприношение. Интересно, почему?»
«Откуда мне знать? Но на инфернала это явно не похоже».
«В том-то и дело!»
«Но этот самый господин устроил кошмар в Лаортоне, — вздохнул маг. — Чтобы кормить своих подельников гаввахом. Придется подождать личной встречи с ним, до того я выводов делать не рискну. Советник считает, что господин обязательно пожелает нас допросить».
«Вот и прижмешь его, — усмехнулся светлейший. — Магу твоего уровня здесь противостоять некому».
«Да уж куда им, грешным! — неслышно рассмеялся Николай. — Чем займемся?»
«Белым Чертогом, — заявил Рави. — Странное здание. Очень странное. Люди идут мимо и не обращают на него внимания. Я вчера вечером наведался туда, пока ты город сканировал, так самому захотелось пойти по своим делам, едва сумел заставить себя остаться на месте. Взгляд соскальзывает. Кого не спросишь — храм какой-то. А какой, никто не знает. И знать не желает!»
«Хм-м-м… — потер подбородок маг. — Интересно! Надо поглядеть, может на нем какое-нибудь заклинание хитрое висит. Вроде полога невнимания или чего-то в том же духе».
Они не спеша двинулись к южной оконечности Каранги. Город был красив и богат, даже дома людей невысокого достатка радовали глаз добротностью и расписными стенами. На углу каждого квартала высилась белоснежная башенка, на вершине которой дежурили аккуратно одетые и вежливые стражники. Горожане выглядели сытыми и веселыми, аарн не заметили ни одного грустного лица. Мимо пронеслась стайка совсем юных девушек, заинтересованно стрельнувших глазами в сторону господ офицеров. Прошествовал важный купец в сопровождении нескольких носильщиков, несущих тяжелые сундуки с товарами. Прошла учительница, ведущая куда-то десятка полтора детишек. Рави то и дело считывал внешний слой памяти то одного, то другого человека и все больше удивлялся. Горожане уверены в завтрашнем дне, никто не голодает, у всех есть работа, за которую платят достаточно, чтобы безбедно жить.
Невольно вспоминались беспросветная нищета Лаортона, голод и безнадежность, отчаяние людей, неспособных накормить своих детей, просящих у родителей не конфет и мороженого, как здесь, а немного хлеба. За здешнее изобилие, похоже, заплачено горем Лаортона. Об этом говорило хотя бы то, что как только империя сумела хоть немного приподняться, ее тут же решили снова окунуть в грязь, отправили войска, чтобы снова сделать нищей. Этого нельзя допустить. Сам не зная, почему, Рави ощущал себя ответственным за Лаортон, Альтен тоже нравился ему — мальчишка далеко пойдет, очень талантлив и думает не о собственных удовольствиях, а о людях своей страны. Немаловажное качество для правителя.
Идти пришлось около часа, прежде чем они оказались на проспекте Каорта II Сурового, где большей частью располагались особняки богатых негоциантов и аристократов-землевладельцев. Было и несколько церквей, за одну из которых горожане и принимали Белый Чергог. Однако церковью он не являлся — служб в нем не проводилось, но никто почему-то не обращал на это внимания. Стоит себе и стоит. А выглядело здание необычно — три соединенные в единое целое невысокие башни строгих очертаний из белого полупрозрачного камня. Каждую увенчивал шпиль, на который был насажен украшенный с двух сторон крестами светло-серый шар.
«Мать его так… — протянул Николай, осмотрев Чертог. — Я полога такой сложности еще не видел…»
«Что за полог?» — насторожился Рави.
«Как я и предполагал — невнимания. Из-за этого полога никто и не обращает внимания на Чертог, причем связка сплетена так, что человек сам находит объяснения своей невнимательности. Даже маг вероятности пройдет мимо, если не озаботится заранее защитой от такого рода заклятий. Сейчас поставлю ее».
Много времени создание плетения не заняло, Николай не зря долгие годы учился у двух лучших магов галактики — Кержака и Командора. Переглянувшись, аарн двинулись ко входу в Чертог — закрытым медным дверям. Рави решительно поднял руку и постучал, не надеясь, правда, что ему ответят. Скорее всего, здесь никого нет. Однако через несколько минут створки приоткрылись, и наружу выглянул очень удивленный старик в белой мантии.
— В-вы кто?.. — оторопело спросил он. — В-вы как здесь оказались?..
— Да вот, в гости решили заглянуть, — усмехнулся Рави.
— Заглянуть сюда, не имея моего амулета, невозможно, — подозрительно прищурился старик. — А я вам амулетов не давал!
— Полог невнимания над Чертогом, конечно, хорош, — вмешался Николай, — но только не против того, кто сам способен манипулировать вероятностями. Защита выплетается быстро.
Глаза старика слегка расширились, пальцы шевельнулись, и Николаю пришлось отражать атакующее плетение, которое заставило бы их срочно искать туалет. Перед ним стоял маг вероятности! А он-то, по глупости, полагал, что таковых в этом мире нет…
— Что же вы сразу не показали, кто ты! — облегченно улыбнулся старик. — Но где вы прятались все это время?! Я полагал себя последним из истинных магов. Долгие годы искал ученика, но так и не нашел…
— Я за какой-то месяц четверых обнаружил, — удивился Николай. — Уже инициировал и обучил первичным плетениям.
— Где обнаружили?! — полезли на лоб глаза старика.
— В Лаортоне.
— Там давно не бывал… Похоже, зря. Но что это я, заходите!
Он посторонился и дал гостям войти. Чертог и внутри впечатлял — все та же строгость очертаний, ничего лишнего. Обстановка была под стать — красива и функциональна. Судя по всему, они оказались в холле. Наверх поднималась покрытая серым ковром каменная лестница.
— Прошу! — показал на нее хозяин и первым начал подниматься.
Однако, запнувшись за ступеньку, чуть не упал и негромко ругнулся себе под нос. Услышав его ругань, Николай сам едва устоял на ногах — не узнать родные матерные выражения было невозможно.
— Погодите, сударь! — обратился он к старику по-русски. — Позвольте вначале представиться. Шаронский, Николай Александрович.
— Тимофеев, Михаил Борисович, — обернулся тот, потом замер — до него дошло. — Вы русский?!
— Именно так, — поклонился маг. — Но я никак не думал встретить здесь земляка…
— Через портал Элтарского Храма сюда провалились?.. — грустно спросил старик. — Он снова заработал? Эх, жаль родины никогда не увидеть… Дорога в один конец, чтоб ей…
— Нет, не через портал, на мою связку перемещения наложилась чья-то чужая, — вздохнул Николай. — Вот и оказались втроем в Лаортоне. Прямо на поверхности Звездного Озера.
— Озеро полностью активировано? — нахмурился Михаил Борисович. — Неприятная новость. То-то я чувствую, что в последнее время все пошло как-то не так… Вся вероятностная картина мира изменилась, идут непонятные мне процессы. Чтоб идиоту, который ввел в игру Корону Звезд, и на том свете икалось!
— Наверное, надо все по порядку обсудить, — заговорил Рави, тоже по-русски.
— Да-да, конечно, — кивнул старик. — Но вы не представились, сударь.
— Раван Т'а Моро-Фери, наследник престола княжества Кэ-Эль-Энах.
Михаил Борисович явно удивился нерусскому имени, но ничего не сказал, только покачал головой. Затем отвел гостей на второй этаж, где все трое удобно устроились в мягких креслах. По щелчку пальцев хозяина на столике рядом появилось вино и три бокала. Он налил в каждый понемногу и задумчиво оглядел гостей, выглядящих обычными кортангскими офицерами.
— Вы не могли бы рассказать о себе? — попросил Николай. — Не могу понять, что в этом мире вообще происходит. Все как-то перевернуто, странно, исковеркано. Откуда христианство здесь взялось, хотя бы?
— Внедрил один из моих предшественников, — ответил Михаил Борисович. — Не знаю, как ему удалось сделать христианство господствующей религией, оно здесь совершенно чужеродно. Да здесь любая религия чужеродна! Судя по древним хроникам, он был католическим монахом.
— А вы?
— Я?.. — помрачнел старик.
Приват-доцент кафедры археологии Санкт-Петербургского университета покинул родину без всякого на то желания в 1890 году по земному летосчислению. Во время раскопок кургана-захоронения неизвестного племени в западной Сибири. Археологи откопали необычной формы алтарь, украшенный странными символами, не походящими ни на что знакомое. Больше ничего в захоронении не было. Ни костей, ни черепков, ни оружия, ни украшений. Следов того, что курган раскапывали раньше, тоже не обнаружили. Ученые уже собирались отправляться домой, но в последнюю ночь перед отъездом Михаил Борисович заметил в раскопе странное свечение и спустился посмотреть, что там такое. Сколько раз потом он проклинал себя за опрометчивое решение. Не успел молодой археолог коснуться едва заметно светящегося алтаря, как в глазах у него потемнело… Очнулся он уже в ином мире, в портальном зале Элтарского Храма. Много позже Михаил Борисович узнал, что если бы он не имел дара к истинной магии, то ничего бы не случилось — портал переносил в Кортанг только одаренных. На Земле, видимо, существовало несколько порталов, так как раз в тридцать-сорок лет кто-нибудь из землян обычно появлялся в портальном зале храма. Причем, землян из разных стран. Вернуться домой не удалось никому, хотя многие искали пути для этого.
— А как вы стали магом? — поинтересовался Николай.
— Очень просто, наставники Братства знали, что в Элтарском Храме иногда появляются одаренные из другого мира, и дежурили там. Найти ученика — большое счастье для истинного мага. Мне вот не удалось, другим — тоже. Я остался последним, да и я уже очень стар. Братства больше не существует.
— Больше наших соплеменников не появлялось?
— И не появятся… — грустно вздохнул Михаил Борисович. — Портальный камень Элтарского Храма погас. Что-то в нем разладилось. Пытались разобраться в чем дело, но там слишком сложные заклинания использованы. Не проще, чем в Звездном Озере. Время шло, мы старели, лихорадочно искали одаренных, но так никого и не нашли. Затем старики начали умирать. Я был самым молодым из истинных магов, а сейчас мне уже больше трехсот лет, еще лет сто протяну, но вряд ли больше.
— Трехсот?! — вытянулось лицо Николая. — Но как это возможно?.. Я ушел с Земли в 1920 году. С тех пор прошло всего пятнадцать лет…
— Вы правы, что-то здесь не то… — нахмурился старик.
— Ничего сложного, пространственный карман с иным течением времени, — проворчал Рави. — Земля в таком же находится по отношению к остальной галактике, если не забыл.
— Точно! — хлопнул себя ладонью по лбу Николай. — Здесь время вполне может раз в десять быстрее течь.
— Быстрее… — задумчиво повторил Михаил Борисович. — Интересная новость. Но вы сказали, что ушли с Земли. Куда?
— В большую галактику.
Покосившись на невозмутимого Рави, Николай кратко поведал земляку о случившемся на родине, об ордене Аарн и о том, почему немало русских ушло в него. Затем о том, как они попали в этот мир. Но только в общих словах, о телепатических и эмпатических способностях он предпочел промолчать. К сожалению, считать память старого мага не получилось — стояла вероятностная защита, преодолеть которую, конечно, можно, но бывший приват-доцент сразу ощутит чужое вторжение. Ссориться с ним пока не хотелось.
— Чудны дела твои, Господи… — обалдело покрутил головой Михаил Борисович, когда Николай замолчал. — Тысячи миров… Трудно поверить, знаете ли.
— Если бы нам только как-нибудь дать знать о себе, — вздохнул Рави. — Мастер или Кержак обязательно вытащат. Они — самые сильные и старые вероятностные маги обитаемой галактики. Одному двадцать две тысячи лет, второму — около трех тысяч.
— За такое время многому научиться можно… — уважительно протянул старик. — Но как вам сообщить своим, я просто не знаю. Поэтому вернемся к нашим баранам. Я чувствую себя ответственным за этот несчастный мир, очень страдал из-за того, что некому передать знания, некому передать мою ношу после того, как у меня не останется сил ее нести. Очень рад, что в Лаортоне есть четверо одаренных. Значит, Братство не погибнет.
— Один из них — сам император, — усмехнулся Николай.
— Альтен?! — ухватил себя пальцами за подбородок старик. — Любопытно. Тогда, думаю, гибель его семьи — проявление дара неинициированного мага.
— Именно так. Еще немного, и мальчишка пошел бы вразнос.
— Может, оно и к лучшему было бы, — поморщился Михаил Борисович. — Он в последнее время стал совсем неуправляем, в стране творится черт-те что, как мне докладывали.
Николай быстро переглянулся с Рави. Очень интересно. Уж не с загадочным ли кукловодом, стоящим за всем происходящим в этом мире, они говорят?
— Извините, а не вас ли называют великим господином?.. — осторожно поинтересовался светлейший.
— Великим господином? — удивился Михаил Борисович. — Что за чушь? А-а-а… Понял, о чем вы. Нет не меня, Вертена. Но он еще сущий мальчишка, и ста двадцати не исполнилось, шагу не сделает без моего позволения.
— Так это вы ответственны за кошмар в Лаортоне? — насторожился Николай.
— Кошмар? — удивленно переспросил старик. — Что вы имеете в виду?
Снова переглянувшись, аарн поведали ему о творившемся в империи. О зомбированных людях, о беспросветной нищете и произволе владетелей. Об охоте на Альтена и убийствах стихиальных магов. А прежде всего — о пророчестве Звездного Озера.
— Зверь, говорите?.. — губы Михаила Борисовича тряслись. — Ах, доверчивый я старый идиот…
Как выяснилось, Братство истинных магов издавна контролировало развитие мира, но тайно, оставаясь в тени. Вмешивалось довольно редко, только если возникал сильный перекос в ту или иную сторону. Но когда бывший приват-доцент остался один, то понял, что не справится со столь масштабным делом сам, и начал искать помощников. Магов стихий он всерьез не воспринимал, считая балаганными шутами, как и любой истинный маг — такое отношение возникало еще во время ученичества, слишком несопоставимы были силы и знания. Потому и не стал связываться с ними, зато отыскал талантливого некроманта. Юноша понравился Михаилу Борисовичу своей горячностью и жаждой сделать мир лучше — и это несмотря на его специализацию. Старик поддержал Вертена, как звали молодого мага, и помог ему согнать стихиальников в Лаортон, чтобы не мешались под ногами — они издавна враждовали с некромантами. Вертен оправдал надежды — шесть стран через каких-то двадцать лет зажили спокойно и богато. Строились университеты, дороги, новые города. Наука пошла вперед семимильными шагами, в Кортанге уже придумали первые паровые машины. Империя, правда, осталась в стороне от всего этого изобилия, будучи нищей и забитой, но Михаил Борисович полагал, что в этом вина императоров, думающих только о своих прихотях и удовольствиях.
— Лаортон служил некромантам источником гавваха… — глухо сказал Николай и рассказал о прочтенном в памяти Хирнесайда. — Если бы вы только видели, что там творилось… А как только Альтен начал наводить в стране порядок, Кортанг тут же двинул на него свои войска.
— Мне надо проверить это… — в голосе Михаила Борисовича слышался гнев. — И если правда, то я Вертена в порошок сотру!
— Уверены, что справитесь? — криво усмехнулся Рави. — Звездное Озеро не зря сказало, что справиться со Зверем способен только обладатель мечей Света. Вот только где их искать, эти мечи?
— А зачем их искать? — удивленно посмотрел на него старик. — Лежат себе спокойно в Хранилище уже две тысячи лет с момента последнего использования. На вид — обычные мечи, разве что белого цвета. Их многие брали в руки, но ни у кого они не оживали.
— И где это Хранилище?
— Да прямо здесь, в подвале.
— Вот как?.. — прищурился Николай. — Вы позволите нам взять их?
— Если ваши слова правдивы, — хмуро буркнул Михаил Борисович. — Жаль, до Лаортона несколько дней добираться…
— Разве вы не владеете перемещением? — приподнял брови аарн.
— Нет, — уставился на него старик. — Им никто из Братства не владел, насколько мне известно. А вы владеете?
— Кержак научил.
— А меня научите?.. — загорелись азартом глаза Михаила Борисовича.
— Извините, но мы тоже не имеем пока оснований доверять вам, — развел руками Николай. — А прочесть вашу память не можем, у вас защита стоит.
— Вы телепат?
— Да, как и любой аарн.
— Мне скрывать от коллеги особо нечего, — пожал плечами старик.
Защита исчезла, и Рави с Николаем быстро просмотрели верхние слои его памяти. Михаил Борисович не лгал, он действительно и не подозревал, что натворил его ставленник, полностью доверял ему, а тот делал, что хотел. Значит, придется отлавливать этого самого Вертена и брать за шкирку. Но стоит ли это делать, не имея в руках мечей Света? Николай подозревал, что не стоит — истинному пророчеству лучше верить, на то оно и истинное.
Вскоре он создал развертку плетения телепортации и коротко рассказал, как это плетение работает. Михаил Борисович долго не мог прийти в себя от потрясения — ему раньше и в голову не приходили такие дикие свертки вероятностей и такое их объединение с первородными силами. Однако после нескольких минут размышлений опытный маг все понял и даже предложил кое-какие улучшения в плетении, сказав, что оно не слишком экономично.
— А вообще-то зря вы связались с инферналом… — вздохнул Николай.
— Инферналом? А кто это?
— Иначе говоря, некромант. Маг смерти. От них ничего хорошего ждать не приходится. Ведь в прошлый раз мечи Света брали из хранилища, чтобы справиться как раз с некромантами. По крайней мере, так сказано в Хрониках Дормаля.
— Я этого не знал… — огорчился Михаил Борисович. — Наставники не говорили. Они тоже больше уважали некромантов, чем стихиальников.
— Вот вы и ошиблись, — грустно констатировал Николай. — А чтобы окончательно убедиться, вам стоит побывать в империи, посмотреть на все своими глазами.
— Можно и посмотреть, — встал старик. — Не могу поверить…
Николай криво усмехнулся и сплел связку перемещения, подхватив Рави и Михаила Борисовича. Не прошло и нескольких мгновений, как они оказались в кабинете императора Альтена.
* * *
Случившееся в последнее время заставляло задуматься, оказалось слишком неожиданным и важным, чтобы игнорировать его. Все прежние планы и расчеты полетели в тартарары, и никто не понимал, что происходит на самом деле. И почему. Нужно было решать — продолжать ли войну вообще, и верхушка СПД собралась в кабинете графа. Четыре человека — сам он, Ренер Лоех Кранер, Мара ран Сав и гросс-адмирал Мерхалак.
— Ну и что делать будем? — хмуро поинтересовался Дарв. — Кто-нибудь может сказать?
— Воевать дальше, — буркнул гросс-адмирал. — У нас просто нет иного выхода.
— Но орден все равно уходит.
— Вот именно, что уходит! — вскочил Мерхалак. — Сам уходит! Не мы победили и добились своего, а Аарн так решили. Это их победа — они добьются своего!
— Полностью согласен! — поддержал его Ренни. — Дав им спокойно уйти, мы снова пойдем на поводу у ордена, снова проиграем. А ведь орден не прекратит своего существания, ваша светлость! Все равно где-то останется, даже если перестанет вмешиваться. Но чего ждать от Аарн? Вы знаете?!
— Увы мне, нет… — тяжело вздохнул Дарв. — Только после ухода Бенсона в Сферы мне воевать с ними совсем не хочется. Ты понимаешь, что с нами будет, если мы пошли против планов Творца? А у меня с каждым днем усиливается ощущение, что так оно и есть.
— Ваша светлость… — поморщился гросс-адмирал. — Может, и так, но если вы прикажете прекратить войну, то я не могу гарантировать, что флот вам подчинится. Отношение аарн к нам настолько оскорбило офицеров, что…
— Это вы о чем?
— О тех прекрасных городах… — понурился Мерхалак. — Их самоуничтожение воприняли на флоте как пощечину, как плевок в лицо. Люди возмущены, что их лишили такой красоты, что их считают просто зверьем… Я понимаю, почему аарн поступили так, но это я, а не другие.
— Да, им не объяснишь, — вынужден был согласиться граф. — Значит, офицеры настроены на войну до победного конца?
— Именно так, — развел руками гросс-адмирал. — И орден сам в этом виноват. Именно гибель облачных городов Релль Тиль Анн окончательно доказала людям, кем Аарн нас считают. Точнее, им кажется, что доказала, но… Флот горит желанием успеть захватить хоть несколько планет до того, как орден там все уничтожит.
— Раз дело обстоит так, деваться некуда, придется воевать, — вздохнул Дарв. — Хотя, видят Благие, мне этого очень не хочется.
— А зря, учитель, — вмешалась Мара. — Мне, например, не нравится, что Аарн не только сами уходят, но и уносят с собой все свои знания и умения. Они же нам ничего не оставляют! А у них хватает таких технологий, что никому другому и не снились. Я многое сама видела, поэтому могу сказать — это нечто! И на Релль Тиль Анн бывала — далеко не самый красивый мир Аарн Сарт и далеко не самый развитый. Если бы вы видели хоть один их астропорт! Там сутками можно бродить с раскрытым ртом.
— Даже не сомневаюсь, — понимающе усмехнулся граф. — Зато сомневаюсь в том, что у нас получится ограбить орден и взять себе хоть что-нибудь. Аарн продемонстрировали, что вполне способны помешать желающим поживиться их добром.
— Если нам удастся не дать им эвакуировать хотя бы десяток-другой населенных планет и блокировать их, то все население вряд ли станет кончать самоубийством, — возразила девушка. — Тогда мы вполне сможем добиться у интернированных, чтобы они передали нам хоть кое-что. Меня больше всего интересуют методики продления жизни. Секрет их пресловутого ти-анх.
— А кого это не интересует? — приподнял брови Дарв. — Но я повторяю — ничего мы не получим, гарантию даю. Доказать своих слов не могу, но уверен в них.
— И все же попробовать стоит, ваша светлость, — возразил Ренни.
— Присоединяюсь к мнению уважаемого господина Кранера, — заявил Мерхалак.
— Как и я, — резко кивнула Мара.
— Что ж, пусть будет так, — поморщился граф, раздраженно потирая щеку. — Но в этом случае нужна не только другая тактическая, но и стратегическая модель войны.
— Естественно, — усмехнулся гросс-адмирал, включая лежащий рядом крохотный биокомп. — Флотские аналитики зря свой хлеб не едят и уже кое-что разработали. Просмотрели записи станций слежения с самого начала войны и установили интересную закономерность.
Он двинул пальцем по тактильному сенсору, и на стене напротив возникло схематическое изображение Аарн Сарт. Захваченные СПД области окрасились синим, а оставшиеся у Аарн — красным. В левом нижнем квадранте темная линия окружила небольшое звездное скопление. Затем картина вернулась к состоянию на момент начала войны. От разным систем Аарн Сарт к выделенному скоплению потекли бесчисленные стрелочки. Чем дальше, тем их становилось больше.
— И что это значит? — с недоумением спросил граф.
— Наибольшее число транспортных кораблей ордена приходит именно в это скопление, — пояснил Мерхалак. — Ненадолго задерживаются и снова летят к эвакуируемым мирам. Там загружаются — и опять сюда. И так повторяется раз за разом. Аналитики подсчитали возможное количество вывезенного в скопление населения и слегка ошалели. Под шестьдесят миллиардов, исходя из известных данных о грузоподъемности пассажирских кораблей ордена. Там столько пригодных для жизни планет? Не верится как-то.
— А уходящие в межгалактическое пространство армады? — нахмурился Дарв.
— В процентном соотношении они составляют едва ли двадцать процентов от приходящих в скопление Х, назову его так.
— Да, здесь что-то не то. Но, насколько я понимаю, это скопление в глубине Аарн Сарт?
— Не совсем, — усмехнулся гросс-адмирал. — С территории созданной нами три года назад Федерации Даргон до скопления Х всего около девятисот световых лет. Если идти через глубокие слои гипера…
— Разве мета-корабли могут погружаться в них? — удивился Дарв.
— Два атакующих флота прошли необходимую модификацию двигателей. Нам досталось несколько кораблей драконов из новых, технологи сумели разобраться в их конструкции. Как оказалось, для погружения в глубокие слои нужно всего лишь перестроить несколько контуров гипергенератора — ничего особо сложного. Я приказал экипажу матки не производить новые мета-корабли — их хватает — а модифицировать старые.
— Не возражаю, — задумчиво кивнул граф. — Но вы уверены, что справитесь?
— Не уверен, но рискнуть обязан, — вздохнул Мерхалак. — Иначе мы так и будем находить пустые планеты, а мне это давно надоело. Почему не уверен? Отвечу. К сожалению, двигатели мета-кораблей созданы Предтечами по технологии открытых контуров, которую в обитаемой галактике не используют больше четырех тысяч лет. Из-за этого пройти весь путь в глубоких слоях, как драконы, мы не в состоянии, придется дважды выныривать в обычное пространство. А дварх-адмиралов следует уважать, они вполне способны подловить наш флот во время второго выхода. У нас есть кое-какие наметки, как противостоять этому, генштаб разработал. Послезавтра представлю готовый план атаки вашему вниманию.
— Вот послезавтра и посмотрим, — недовольно буркнул Дарв.
Оставшись в одиночестве, он долго с досадой смотрел в стену, нервно постукивая пальцами по столу. Не понимают остальные, что лучше оставить орден в покое. Пусть уходит, раз решил уходить. Графу даже казалось, что он понимает причины ухода. И от этого ему еще больше хотелось поговорить с Командором. Как жаль, что им так и не удалось встретиться… Может, войны бы и не было? Аарн все же слишком не такие, а Илар ран Дар — воплощение их непонятной сути. Чего он добивался, создавая свой орден? Ради чего наворотил столько?
Выпив немного черного тиумского виски, Дарв несколько успокоился и заставил себя отвлечься от бесполезных размышлений. От его моральных терзаний никому лучше не станет, поэтому лучше с ними покончить. Делом пора заняться. Впрочем, а что толку? Созданную им организацию граф, как ни печально это признавать, сейчас почти не контролирует — слишком сильной и хищной выросла. Видимо, придется самоустраниться, дела СПД уже не слишком интересовали его. Своей цели Дарв ис Тормен почти достиг, вот только эта цель давно перестала интересовать его. А что дальше? Куда и к чему приложить себя? Власть ведь ему и даром не нужна.
* * *
— Мастер! — тревожный эмообраз Т'Сада поднял Илара с постели, он недавно впервые за несколько суток уснул и теперь никак не мог прийти в себя.
— Что?
— Боюсь, большие проблемы, — щелкнул зубами дракон. — Эспедешники рвутся к Давигу через глубокие слои гипера.
— Что?! — сразу проснулся Командор. — Какого хвоста им там надо?
— Не знаю, — развел руками Т'Сад. — Видимо, поняли, что мы уходим, и это их почему-то не устраивает.
— Ничего удивительного, — вздохнул Илар. — Считают, что мы обязательно захотим взять реванш, и дико боятся этого. Но я не могу понять, что им в Давиге понадобилось! И как они вообще поняли, что там что-то важное?
— Станции слежения и сканеры гиперпространства у них есть, аналитики высокого класса — тоже, — проворчал дракон. — Вполне могли вычислить, что наибольший грузопоток идет именно к этому скоплению. Похоже, они надеялись поживиться нашими технологиями, и бесятся из-за того, что не получается.
— Так давай оставим несколько планет на их пути нетронутыми, им тогда найдется чем заняться, — предложил Командор. — Все равно ничего не поймут, слишком разная у нас с ними технологическая культура.
— А что, это мысль! — довольно осклабился Т'Сад. — Особенно Нерванех. Там вся планета — гигантская биоматка, да еще и полуразумная. С очень своеобразным чувством юмора. Вот уж она повеселится!
— Да уж, представляю лица господ эспедешников, когда матка начнет перестраивать их тела по своему разумению… — рассмеялся Илар. — Хорошо, так и сделаем. Но это не решает вопроса с идущими к Давигу флотами. Скопление набито аарн под завязку, нам совсем не нужен бой невдалеке.
— Главное, не подпустить их к генераторам стазиса ближе, чем на световой год, — озабоченно буркнул дракон, — Калибровку могут нарушить, сам помнишь, во что она нам встала, калибровка этих гигантов. Видимо, придется устроить гипербурю. Подорву впереди по их курсу прямо в гипере несколько мощных мезонных бомб. Вылезут наружу, никуда не денутся, а там уж я их встречу, как полагается.
— Не время ли использовать фарсенские торпеды? — поинтересовался Илар. — Слишком уж опасный способ ты предлагаешь.
— Посмотрю по ситуации. Слишком этих торпед мало на данный момент. Наши ученые так и не смогли синтезировать их начинку, просто не понимают, из чего она состоит. Нечто аморфное, но одновременно имеющее жесткую, хоть и постоянно меняющуюся структуру. Парадокс, но факт! А ведь именно это нечто и воздействует на открытые контуры гипердвигателей мета-кораблей. Фарсенцы допустили наших к производственному комплексу предков, так там не комплекс, а дикая мешанина энергополей разного типа. Выдает продукцию по мысленному приказу, но как именно — никто не понимает. Торпеды просто появляются на приемных лотках. Кер'Эб Вр'Ан в свое время достигли очень многого, даже странно для конкурентной цивилизации.
— Мы не можем знать их социальную структуру, конкурентной она там была, или нет, — отмахнулся Илар. — Только предполагаем. Бларну это тоже неизвестно. Жаль, что не можем сами производить метаторпеды, но деваться некуда — будем обходиться своими наработками. Когда окончательно затаимся, тогда и найдется время для исследований.
— Ладно, — не стал спорить дракон. — В общем, нам повезло, что мета-корабли используют открытый контур, из-за чего не смогли пройти всю дорогу в глубоком гипере — вышли для отдыха в четырестах световых лет от Давига, там мы их и засекли, определив вектор движения. Иначе свалились бы они нам на головы неожиданно, осталось бы только зубами от злости щелкать. В общем, тебя я уведомил, а сам разворачиваю сеть обороны.
— Нам нужны еще хотя бы десять дней, и можно будет включать генераторы стазиса… — задумчиво сказал Командор. — Дай мне эти десять дней, Т'Сад. Прошу тебя.
— Постараюсь, Мастер, — нервно передернул крыльями тот и отключился.
Гипершторм впереди по курсу стал для капитанов мета-кораблей совершеннейшей неожиданностью — никаких его признаков сканеры не улавливали. Однако действия на такой случай отрабатывались на флоте как должно, и люди четко знали, что нужно делать для выживания. Придется выходить в обычное пространство, и как можно быстрее. Одна за другой эскадры слаженно выныривали из гипера, тут же на всякий случай выстраиваясь в боевые порядки. И не зря, как оказалось — Аарн поджидали их.
Мерхалак, негромко ругаясь себе под нос, растерянно смотрел на тактический планшет. Никак не ждал, что в ордене умеют вызывать искусственный гипершторм. И что же получается? А то, что он привел три флота прямо в ловушку. До скопления Х еще около двухсот двадцати световых лет, туда без боя не прорваться. Да что прорваться, самим бы ноги хоть относительно целыми унести — позади тоже вертятся две атакующие спирали! Количество кораблей и боевых станций ордена впечатляло. По вьющимся в безумном хаосе эскадрам гросс-адмирал сразу определил, что ими командует Т'Сад Говах. Его почерк, ни с чьим другим не спутаешь! Оценив распределение вражеских сил, тиумец восхищенно присвистнул — черный дракон в который раз показал себя во всей красе. Очень любопытное построение! Жаль, самому такого не выстроить — слетанности у экипажей не хватит. Для такой слетанности необходимо быть телепатами.
Не теряя времени, Мерхалак начал отдавать приказ за приказом. Главной задачей предстоящего боя он видел возможность уйти, нанеся при этом врагу максимальный ущерб. К скоплению, как ни жаль, прорваться не удалось. Но это сейчас, через несколько дней еще около двенадцати боевых флотов завершат модернизацию двигателей. Сейчас он уже жалел, что под рукой не осталось драконов — в данной ситуации крылатые сильно помогли бы. Но что есть, то есть, а значит…
Гросс-адмирал криво усмехнулся, заметив на тактической сфере несколько планет, от которых к скоплению Х потоком шли транспортные корабли. Эвакуация продолжается. А если ей помешать? Что тогда? Тогда Аарн будет не до боя, главной их целью станет отбить окруженные миры обратно. Появится возможность беспрепятственно уйти. Но как помешать? Пожалуй, так.
Три флота СПД разделились на бесчисленные веретенообразные построения, окруженные разрозненными облачками кораблей охранения, и разошлись во все стороны. Мерхалак злорадно скалился — это было его собственной разработкой, плодом многолетних размышлений и изучения записей кампаний Сина Ро-Арха и Т'Сада Говаха. Они явно считают, что никто другой не справится с хаотичной тактикой. Зря, сейчас аарн в этом убедятся. Да, слетанности не хватает, но можно ведь пойти и другим путем.
Веретена мета-кораблей окончательно сформировали дико выглядящие изломанные фигуры, постоянно изменяющие свою конфигурацию. Такой тактики еще никто и никогда не использовал, и Мерхалак напряженно ждал реакции Говаха. Авианосцы СПД выпустили тучи истребителей и штурмовиков, миноносцы под их прикрытием ждали возможности вступить в бой, готовя гиперторпеды. Гросс-адмирал нетерпеливо поглядывал на экраны сканеров и, как только гипершторм относительно стих, тут же отправил по четверти флота к двум недалеким планетным системам — одна была в двух световых годах, вторая — в полутора. Остальные мета-корабли рывком прыгнули вперед и разошлись в построении, издали напоминающем трепещущий цветок.
Первые гиперторпеды рванулись с обеих сторон. За ними двинулись эсминцы, рейдеры и средние крейсера. Мета-корабли и дварх-крейсера пока остались на месте, осторожно присматриваясь к изменяющимся построениям друг друга. По неуверенным эволюциям вражеского флота Мерхалак понял, что Говах явно озадачен его необычной тактикой и никак не может понять, чего он добивается. Отлично! Вот вам еще один сюрприз, господин дварх-адмирал! Четыре веретена мета-кораблей вдруг резко разошлись в стороны, их очертания смазались и… они оказались посреди порядков Аарн, тут же начав прицельно отстреливать дварх-крейсера, избегая огня канониров главных калибров боевых станций. Микропульсации! Наконец-то инженеры сумели добиться от древних двигателей мета-кораблей возможности совершать микропульсации, откалибровав их открытые гиперконтуры так, чтобы преодолевать небольшие расстояния — не более нескольких световых минут.
Аарн не растерялись, конечно, но потери первых минут сражения оказались для них непривычно велики, поэтому они осторожничали. Именно этого и добивался Мерхалак. Он отслеживал на планшете эволюции флотов, не особо вмешиваясь — капитаны и так четко знали, что им делать. Так, Говах отправил большие силы на перехват стремящихся к планетам эскадр. Еще немного, и можно начинать прорыв. Дождавшись нужного момента и убедившись, что гипершторм окончательно стих, гросс-адмирал отдал нужные приказы и замер у планшета, нервно ломая пальцы. Теперь от него больше ничего не зависело.
Дварх-крейсера постепенно нагоняли идущие неглубоко мета-корабли, однако планеты тоже приближались. Там уже поняли опасность и лихорадочно готовились к отражению неожиданной атаки. Хотя глава СПД и объявил на всю галактику, что бомбардировок населенных миров не будет, но мало ли, лучше перестраховаться. Канониры орбитальных платформ закачивали энергию в накопители и юстировали гиперорудия, готовясь вести непрерывный огонь. Внезапно одна из эскадр мета-кораблей нырнула в глубокие слои гипера и исчезла со сканеров станций слежения. Аарн не сразу поняли, что преследуемый противник исчез и еще несколько минут неуверенно рыскали в близлежащем пространстве.
Эти несколько минут и решили все. Исчезнувшая эскадра не пошла к планете, к которой следовала, а повернула обратно и очень быстро оказалась у другой, куда шла вторая эскадра, тоже нырнувшая в глубокие слои. Вскоре обе они оказались неподалеку от замершего в ошеломлении мира ордена, и мета-корабли обрушили массированный огонь на орбитальные платформы, превращая их в абстрактные конструкции. Аарн, конечно, отвечали, но врагов оказалось слишком много. Вскоре ни платформ, ни лам-истребителей на орбите не осталось. Мета-корабли окружили планету плотным колпаком, перекрывая все до единого взлетные коридоры.
Мало кто знал, что на одной из уничтоженных орбитальных платформ планеты Ларваль находилась не батарея гиперорудий, а пространственная лаборатория гиперфизики, руководимая Виктором Ломачинским. Сам Виктор в момент нападения как раз завершал эксперимент по пробою прямого канала в пространство Бета…
Сражение затихло: рисковать планетой, на которой осталось еще больше полумиллиарда аарн, Т'Сад не мог. Да, враги хорошо научились воевать, используя себе на пользу даже собственные недостатки. Как там зовут этого тиумского гросс-адмирала? Кажется, Мерхалак. Достоин уважения, талантливый флотоводец, скорее даже — к гению приближается. Сумел удивить.
Хотелось бы только понять, чего он добивается. Неужели тиумец не понимает, что орден своих в беде не бросает никогда и ни при каких обстоятельствах? Или понимает? Потому и захватил планету — в ином случае шансов на победу у него не было, несмотря на необычную тактику и использование глубоких слоев гипера. Это же надо было додуматься — сунуться вглубь Аарн Сарт силами всего трех атакующих флотов? Рисковый он человек.
— Т'Сад! — заставил дракона встрепенуться эмообраз лор-адмирала Кхорка, кряжистого сумрачного орка. — Мы потеряли Ломачинского вместе с его лабораторией…
— Что?! — едва не подпрыгнул дварх-адмирал. — Как это случилось?!
— Лаборатория располагалась как раз на одной из орбитальных платформ Ларваля, — вздохнул Кхорк. — А они все уничтожены… Мало того, Виктор почти прорвался в пространство Бета. Поняв, что происходит, он сумел частично переслать материалы исследований Багу Бенсону, но далеко не все.
— Он навсегда останется в наших сердцах и наших душах… — опустил голову Т'Сад.
Немного помолчав, он спросил:
— Как думаешь, чего они добиваются? Я никак понять не могу.
— А кто их знает? — пожал плечами орк. — Зависли на орбите и ничего не делают. Чего-то ждут. О, погоди-ка!
Адмиралы дружно устремились к тактической голосфере. Собрав все свои корабли в компактный шар у планеты и подобрав истребители с штурмовиками, эспедешники внезапно ушли в гипер почти без разгона, причем, сразу на самые глубокие уровни.
— Сбежали… — непонимающе смотрел на сферу Т'Сад.
— Вот только куда?
— Неясно. Что говорят инженеры о возможности сканирования глубоких слоев гиперпространства?
— Обещают вскоре новую модель сканера, — недовольно буркнул Кхорк. — Скорее бы! До смерти надоело быть слепым и глухим!
Дварх-адмирал ничего не сказал, хотя был полностью согласен с младшим коллегой. С тех пор, как его сородичи научились нырять в глубокие слои и стали невидимы для обычных сканеров, все пошло кувырком. А сегодня выяснилось, что драконы успели передать свои разработки бывшим союзникам. Да и в тактическом плане эспедешники сильно выросли. Вся картина войны меняется. Но все же, чего они добивались? Почему так стремились к Давигу? И почему, поняв, что не добьются своей цели, при первой же возможности ушли? Придется хорошенько подумать.
* * *
Три человека вышли на середину небольшого зала с темно-серыми гранитными стенами, украшенными рядами непонятных символов, отдаленно напоминающих иероглифы. Но именно отдаленно. Здесь царила удивительная чистота, казалось, в зале убирают ежедневно, но одновременно же казалось, что в нем никого не бывало уже сотни, если не тысячи лет. У стен стояли непонятно из чего сделанные шкафы, как бы не каменные.
Николай осмотрелся и приподнял брови — все Хранилище опутывали сложнейшие защитные связки. Любого незваного гостя сотрет в порошок, если он не сильный маг вероятности — защита выстроена таким образом чтобы игнорировать ментатов и их спутников. Михаил Борисович тем временем соединял в единое целое обрывки каких-то древний плетений. Не сразу до Николая дошло, что это не обрывки, а составляющие единого целого. Какая странная техника плетений у местных магов! Ни Мастер, ни Кержак даже не упоминали ни о чем подобном. Он старался запомнить как можно больше — у бывшего приват-доцента явно есть чему поучиться.
Плетение стало цельным, раздался низкий гул и из пола поднялся постамент из белого камня, на поверхности которого медленно проявился барельеф, изображающий два полуторных прямых меча, чем-то напоминающих земные бастарды. А где же сами мечи? Присмотревшись, Николай сразу все понял — это и есть мечи. Еще один уровень защиты от профана. Михаил Борисович активировал следующее плетение, постамент покрыло белое сияние и… клинки возникли на нем. Тоже полностью белые. Маг было двинулся к ним, но голос приват-доцента заставил остановиться.
— Не трогайте их, если жить хотите!
— Почему? — удивился Николай.
— Магам не стоит касаться мечей Света, — вздохнул старик. — Сгорят на месте. Мы только хранили их для избранников, которые магами никогда не являлись. Не знаю, почему так, но это так.
— Ясно, — заговорил до того молчавший Рави и пошел к постаменту.
Он на мгновение остановился, задумчиво посмотрел на мечи Света, а затем взял их в руки. Мечи тут же засветились мягким белым светом, весь мир, казалось, вздрогнул в этот момент.
— Ожили… — завороженно протянул Михаил Борисович. — Ожили! Значит, правда…
Он опустил голову и немного помолчал. Затем неохотно сказал:
— До этого момента еще не верил, что Вертен предал меня. Но раз мечи ожили, все ясно… Что вы собираетесь делать?
— Отлавливать этого вашего Вертена, — проворчал Рави, внимательно осматривая мечи в своих руках. При его росте и размерах они казались игрушечными. — Надо призвать его к порядку. Я лично предпочту уничтожить инферналов, иначе это зверье не остановить.
— Это вам решать, — помрачнел старик. — Как только мечи Света оживают, Братство отходит в сторону. Но прошу учесть, что когда вы исполните то, что были должны, мечи снова уснут.
— Благодарю за информацию, — покосился на него светлейший. — Теперь главная задача — отыскать инферналов. Думаю, они тоже ощутили активацию мечей и могут попрятаться.
— Ничего они не ощутили, — криво усмехнулся Михаил Борисович. — Здесь такая защита стоит, что некромантам не по зубам.
— Тогда все еще проще, — в глазах Николая загорелись смешинки. — Нам в гостиницу как раз прислали гонца, чтобы завтра снова пожаловали в штаб — кто-то еще желает допросить выживших. Думаю, это как раз «великий господин» и пожаловать изволил. Вы помните, как он выглядит?
— Естественно, — пожал плечами старик.
— Представьте себе, пожалуйста, его лицо.
Аарн считали из памяти Михаила Борисовича внешность Вертена и переглянулись. Очень похож на грифа-стервятника — кривой нос, длинное лицо и внимательные желтые глаза. Плюс — совсем не подходящая ко всему этому добрая улыбка. Странное сочетание. Но, в конце концов, неважно — пророчество гласит, что все будет в руках обладателя мечей Света, что именно ему предстоит одолеть Зверя.
На следующее утро Рави с Николаем в образе кортангских полковников снова стояли перед зданием генерального штаба. Понятно было, что к «великому господину» их с оружием не пустят, поэтому мечи Света пришлось замаскировать при помощи сложного вероятностного плетения, которое не в состоянии заметить ни один инфернал.
В уже знакомом кабинете их ожидали двое — Хирнесайд и высокий человек с желтыми глазами, одетый в шерстяной сюртук. Аарн незаметно переглянулись — похоже, перед ними тот, кто нужен. Однако ошибки допускать было нельзя, и они тут же погрузились в верхние слои памяти желтоглазого, стараясь отслеживать только факты — не то еще в психошок впадешь, инфернал, как-никак. Вскоре стало ясно, что перед ними действительно Вертен. Он же — «великий господин». Попался, голубчик!
Начался нудный допрос. Вертен почти не задавал вопросов, предоставив это Хирнесайду, он мрачно смотрел на офицеров, явно что-то подозревая, хотя и сам не понимал, что. Интуиция опытного мага буквально кричала, что он видит самых опасных в своей жизни людей, и некромант недоумевал — ну, чем могут быть ему опасны эти двое? Самые обычные кортангские офицеры, магией не владеют! Но интуиция не раз спасала Вертена еще в юности, когда он был ничем и никем, и не доверять ей он оснований не имел. А значит, стоит поостеречься, и некромант начал вспоминать самые опасные из доступных ему атакующих заклинаний.
«Все, Рави, я перекрыл входы и выходы, — сообщил Николай. — Теперь в этот кабинет никто не войдет без моего позволения. И не выйдет».
«Хорошо, — внутренне усмехнулся светлейший. — А то мне этот спектакль уже малость поднадоел».
Что-то изменилось вокруг, и Вертен чутьем битого волка ощутил опасность. Он вскочил, но было поздно — какая-то непонятная сила оплела их с Хирнесайдом и удержала на месте. Подготовленные заклинания пропали втуне, как в воду канули. Крики о помощи тоже ни к чему не привели — они звучали глухо, как в подвале. Странные офицеры с любопытством смотрели на все это, и некромант понял, что, как последний идиот, сунул голову в капкан. А затем облики Хорлака и Веренгама поплыли, изменяясь и открывая взгляду совсем другие лица. Веренгам вскоре превратился в гиганта больше девяти локтей ростом. А в его руках… Увидев, что в его руках, Вертен сразу все понял и бессильно опал — вот и конец всем мечтам и чаяниям. Мечи Света, будь они прокляты! Ожившие мечи Света!
— Ну, здравствуйте, великий господин… — весело сказал гигант, последние два слова он произнес с такой издевкой, что некромант съежился. — Вот и свиделись. Долго же пришлось за вами гоняться.
— Зачем было за мной гоняться? — хрипло спросил он. — Зачем вам, господа, понадобился этот гнусный маскарад? Могли честно прийти к моему наместнику в Кортанге и попросить аудиенции. Узнав, что меня хотят видеть иномиряне, я бы обязательно пришел… Ведь вы не из нашего мира.
— Значит, устроенное вами в Лаортоне — не гнусно, а наш маскарад — гнусен? — поднял брови Николай. — Ну и ну. Но все же отвечу. Да, мы из другого мира. И очень хорошо знаем, чего ждать от служителей инферно. Иначе говоря, некромантов. У нас таких, как вы, уничтожают сразу по обнаружении. Без разбирательств! Слишком много боли, горя и крови принесли ваши коллеги.
— Где вы видите в шести странах боль, горе и кровь?! — возмутился Вертен, искренне возмутился, это было видно, и аарн удивленно переглянулись. — Да я всю жизнь положил, чтобы сделать мир хоть немного добрее! Мы пытали только приговоренных преступников, чья вина была доказана!
— А Лаортон? — прищурился Рави. — Что вы там устроили?
— Все имеет свою цену… — понурился некромант. — Поймите вы, чистенькие и светленькие, что ничего не бывает просто так! Да, одна из стран континента стала платой! Противовесом! Зато остальные жили с каждым днем все лучше.
— Не лгите! — отрезал Рави. — Империя служила вам источником гавваха!
— Да, служила, — глухо согласился Вертен. — Но на что мы использовали полученную энергию? Не знаете, часом?
— Кое-что успели повидать за дни пребывания в Кортанге, — вздохнул Рави. — Только поэтому я и говорю с вами, а не сразу убил. Знаете ли вы, что в игру введена Корона Звезд? После этого прозвучало истинное пророчество, в котором говорилось о вас и обо мне. И знаете, как вас именуют в этом пророчестве? Зверем! Зверем, которого надо остановить любой ценой! А затем Корона выдернула из другой вселенной нас, и пока мы с вами не справимся, нам не откроется дорога домой.
— Откуда вы взяли, что Зверем в пророчестве назван именно я? — нахмурился некромант.
— А кто же еще? — с недоумением пожал плечами Николай. — Не вы ли стояли за всеми последними событиями в том же Лаортоне? Вы. Не вам ли я дал по носу после очередной попытки убийства Альтена? Вам. Не вы ли зомбировали половину обслуги дворца? Вы. Не вы ли пытались создать в империи хаос безвластия, чтобы еще больше гавваха выдоить из несчастной страны? Вы.
— Но я ничего из этого не делал… — растерянно пролепетал Вертен. — Клянусь всем святым!
Аарн держали его сознание на поверхностном контроле, поэтому сразу поняли, что некромант говорит правду, и растерялись еще больше него. Что же это получается? Виноват во всем случившемся кто-то другой? Но кто?! Осознав, что другого выхода нет, Рави начал глубокое считывание памяти некроманта, предварительно расщепив свою личность. Николай этого делать не умел, поэтому ему лучше и не соваться: вдруг попадется что-нибудь, из-за чего можно впасть в психошок. А Целителей Душ здесь нет.
С каждым мгновением светлейший удивлялся все больше. История будущего великого господина началась сто двадцать два года назад в трущобах Каранги, тогда больше походящей на зловонную клоаку, чем на город. Вертен остался сиротой в восемь лет, родителей забили батогами за долги, и столько же горя и несправедливости хлебнул он в жизни… Маленькая сестренка умерла на его руках от голода, а самого мальчишку в двенадцать лет продали в рабство. Просто потому, что поймали. Попал он к очень жестокому хозяину, бежать от которого удалось через несколько лет и буквально чудом. Но, как ни странно, Вертен не обозлился, не возненавидел все и вся. С ранней юности его идеей фикс стало сделать этот жестокий и страшный мир хоть немного добрее. Однажды в Дитрии, столице Орданга, на молодого человека обратил внимание старик в белой мантии, сказав, что Вертен имеет большой талант к магии. Но не просто к магии, а к магии смерти — некромантии. Как понял Николай, этим стариком и был Михаил Борисович. Обрадованный юноша пошел в церковь и там поклялся перед лицом Всевышнего отдать все свои силы во имя улучшения мира.
С помощью истинного мага Вертен за несколько лет стал сильнейшим из некромантов континента, подчинив себе все их структуры, а несогласных уничтожив. После этого он начал гонения на стихиальных магов — ненавидел этих надменных сволочей всей душой, именно магом и был его первый владелец. По какому-то наитию созданные Вертеном защитные амулеты делали охотников Конгрегации совершенно неуязвимыми для стихиальной магии. Поначалу он собирался просто перебить стихиальников, но наставник отсоветовал, и тогда молодой некромант согнал их в Лаортон, страну, которой, по его расчетам, предстояло стать противовесом. Да, как ни грустно было это признавать, для улучшения положения в остальных требовалась страна-противовес, в которой все останется по-прежнему, а то и ухудшится. Если иначе, то система получится неустойчивой, а этого надо было избегать всеми силами и средствами.
Самое интересное и загадочное, что он просто оставил Лаортон в покое, только изредка высылая туда мешающих чем-то людей. Императоры самостоятельно справились с превращением своей страны в ад. Но чьи следы тогда обнаружил Николай? Кто превращал людей в зомби и делал все, чтобы империя захлебнулась в крови? Рави быстро передал считанное великому магу, и тот тоже изумленно застыл.
— Михаил Борисович! — позвал он, немного придя в себя. — Не могли бы вы переместиться к нам?
— Сейчас, — из стены выступил старик в белой мантии.
— Наставник! — обрадовался его появлению Вертен. — Я…
— Помолчи пока.
Коротко поведав Михаилу Борисовичу о прочитанном в памяти некроманта, Рави умолк. Тот тоже озадаченно уставился на своего ученика, затем задумался.
— Скажи спасибо, глупый мальчишка, что эти двое — абсолютные телепаты, — проворчал старик наконец. — Поняли, что ты не особо виноват, хотя ошибок ты наворотил… Я тоже старый слепец, давно надо было своими глазами на все поглядеть, а не доверять твоим донесениям. Ты сам-то в Лаортоне за последние тридцать лет бывал? Видел, что там творилось?!
— Нет… — смущенно признался Вертен. — Около шестидесяти лет не был.
— Только радовался, небось, усиливающемуся потоку гавваха? — укоризненно покачал головой Михаил Борисович.
— Радовался… — вздохнул некромант. — Мне нужна была энергия для остальных стран.
— Ладно, ваши ошибки будем разбирать и исправлять позже, — поднял руку Рави. — Хотя советую запомнить одну старую истину: «Благими намерениями вымощена дорога в ад». А теперь нам необходимо понять, кто из ваших коллег резвился в Лаортоне — сомнений в том, что это был некромант, нет. Надо также выяснить, кто назван в пророчестве Зверем. Что это не Хирнесайд, я уверен, считывал его память. Хотя как вы можете держать рядом такого подонка? Не понимаю! У него же не душа, а…
Он брезгливо поморщился. Вертен покосился на своего помощника, предпочитающего помалкивать, и явно сделал для себя какие-то выводы. Хирнесайд это понял, так как побелел и умоляюще уставился на него.
— Скажите, два с чем-то месяца назад никто из знакомых вам некромантов не заболел? — поинтересовался Николай. — Я тогда по зомбирующему хорошо шарахнул.
Вертен с Хирнесайдом переглянулись и одновременно выдохнули:
— Лондрен!
— Кто это? — насторожился Рави.
— Мой наместник в Нинтаре, — хмуро ответил Вертен. — Я давно замечал, что он себя странновато ведет. Но не обращал внимания — приказы выполнял как должно, а странности… Ну, мало ли у кого какие странности?
— Ясно, — кивнул Николай. — Где этого Лондрена можно найти? Надо бы его проверить.
— Думаю, он в своем поместье на побережье. Редко оттуда выезжает.
— Представьте себе ворота его поместья, — попросил маг. — Мне необходимо сплести связку перемещения, а до того — определить хотя бы приблизительные координаты.
Считав нужную информацию, он закрыл глаза и отключился — перемещение в незнакомое место никогда легко не давалось. А Рави кое о чем вспомнил и спросил:
— Вы знаете хоть что-нибудь о других материках этой планеты? Живет там кто-то?
— Насколько мне известно — нет, — некоторое время подумав, заявил Михаил Борисович. — По сведениям Братства, люди нашего мира пришли с Земли очень давно и постепенно размножились. И пришли только на этот материк. Однако на моей памяти сканирования планеты не проводили.
— Ясно, — вздохнул светлейший. — То есть, ничего точно неизвестно. Ладно, будем исходить из имеющегося. Коля, ты готов?
— Погоди, — буркнул тот. — Надо для начала сравнить варианты происходящего с нашей точки зрения и с точки зрения Вертена. У меня возникло подозрение, что тот, кто стоял за всем этим, намного сильнее, чем кажется.
Рави коротко описал некроманту происходившее в Лаортоне за последние тридцать лет, особенно выделяя постепенное усиление жестокости власть имущих и потерю большинством населения малейшей надежды. Нарастание отчаяния. Затем выдал социоматический анализ происходящего на случай, если бы к власти не пришел Альтен, или если бы он был убит. Иначе говоря, если бы в империи не появились аарн. А случилось бы страшное — кровавая вакханалия. Каждый владетель стремился бы взобраться на престол, аристократические клики вскоре разодрали бы страну на клочки, результатом чего стала бы гибель двух третей лаортонцев.
— Такого потока гавваха вполне хватило бы для вызова демона… — хмуро констатировал Вертен, когда Рави умолк. — А то и кого похуже. При использовании соответствующих ритуалов.
— Вы, часом, не Пожирателя имеете в виду? — насторожился Николай.
— Наверное, Господина Боли можно назвать и пожирателем, — вздохнул некромант. — Я старался отслеживать действия наиболее ретивых коллег и останавливать их, слишком хорошо представлял себе последствия. К сожалению, большинство из них думают только о дополнительных источниках силы.
— Вы очень необычный некромант, — удивленно покачал головой Рави. — Никогда бы не подумал, что инфернал может стремиться к добру.
— В жизни все случается, — тонко усмехнулся Вертен. — Зная, что такое сила, которой я принадлежу, старался соблюдать максимальную осторожность. Да, некроманту проще превратиться в зверя, чем кому бы то ни было, но совсем необязательно это делать. Видимо, мне повезло, что я стал некромантом будучи уже взрослым, имея свои выстраданные цели и идеалы. Поэтому и сумел остаться собой.
— Ты Мастера вспомни, — повернулся к светлейшему Николай. — Каким чудовищем он был во времена Темной Империи? Страшнее не представить. А кем и каким стал, в конце концов?
— Командором он стал, — тепло улыбнулся Рави. — Самым добрым человеком из всех, кого я знаю. Но это лирика. Ты готов перенести нас к поместью этого самого Лондрена?
— Да. И думаю, что господину Вертену лучше пойти с нами. Вы согласны?
— Отчего нет? — пожал плечами тот. — Если во всем, что вы рассказали, виноват Лондрен, то его придется нейтрализовать.
— Боюсь, не справитесь, — вздохнул Николай. — Мечи Света просто так не оживают. Это значит, что они — единственное средство. Что ваш Лондрен — очень опасен. Как бы не личем он оказался.
— Личем?.. — растерянно переспросил Вертен. — Невозможно, я бы никогда не допустил появления лича.
— Господин… — нерешительно заговорил Хирнесайд. — А разве вы не знаете, что Лондрен — действительно лич? Уже три года. Он утверждал, что вы сами его в такового превратили… Наградили за верность бессмертием…
— Что?! — полезли на лоб глаза некроманта. — Ах, тварь! Так вот почему он мне на глаза не показывался!
— Лич там, или не лич, но справимся, — заверил Рави. — Мечи Света и два истинных мага в придачу. Куда ему.
— Я бы не стал недооценивать мертвого некроманта, — помрачнел Михаил Борисович. — Они практически неуязвимы даже для истинной магии.
— Выбора нет, — поморщился светлейший. — Давай, Коля.
Николай кивнул и сплел связку перемещения, подставив в нее вычисленные координаты. В глазах на мгновение потемнело, и все пятеро оказались перед воротами большого замка из серого камня — Хирнесайда маг тоже предпочел захватить с собой, чтобы не натворил чего. От замка веяло запустением и еще чем-то непонятным, от чего Рави стало не по себе. Остальные тоже ежились, глядя на жилище лича. Переглянувшись, два истинных мага тут же сплели анализирующие плетения и отпустили их. Получив информацию, они ошарашенно уставились друг на друга.
— Ну, что там? — нетерпеливо спросил Рави.
— Весело там, — пробурчал Николай, раздраженно потирая висок. — Сотни пленников, из которых палачи-зомби беспрерывно давят гаввах. Пытками, понятно. Гаввах собирается в кристалле-аккумуляторе, находящемся в самых глубоких подвалах. Там же и хозяин сидит. Михаил Борисович прав, он почти неуязвим. Мне, по крайней мере, с ним не справиться. Я не Мастер и не Кержак.
— И что делать будем?
— Идти туда. Мечи Света я замаскирую, всех пленников, слуг и зомби усыплю. Перекрою входы и выходы. Но не более того — дальше работать придется тебе.
— Мне, так мне, — усмехнулся Рави. — Кстати, мечи тянут меня в замок, они явно жаждут туда попасть.
— Ничего удивительного, — заметил Михаил Борисович. — Они для того и предназначены, чтобы всякую нечисть уничтожать.
Затем повернулся к Николаю и буркнул:
— Начинайте плетение, уважаемый коллега, а я подключусь.
Тот ничего не сказал, просто прикрыл глаза и застыл на месте. То же самое вскоре сделал и бывший приват-доцент. Некоторое время ничего не происходило, а затем ворота замка сами по себе распахнулись, а мост опустился. Переглянувшись, Николай с Рави двинулись вперед, окруженные защитными вероятностными плетениями такой силы и сложности, что Михаил Борисович только головой покачал, посмотрев на них. Однако пошел следом, позвав Вертена. Хирнесайд тоже не рискнул остаться в одиночестве.
Внутри замка ничего не было, только пыльные пустые залы. Однако то тут, то там по дороге попадались спящие люди. В караулке на полу валялось около десятка скелетов-зомби с ржавыми мечами в руках. Они подергивались — видимо не были усыплены до конца, ощущали чужаков, но сдвинуться с места не могли. Вход в подвалы удалось найти далеко не сразу, да и не нашли бы без помощи некромантов. Те отслеживали заклинания хозяина и нейтрализовывали их — Вертен не зря считался сильнейшим некромантом мира, даже заклинания лича он разрушал без особого труда. Видимо, тот еще не набрал достаточно силы.
Увиденное в подвалах потрясло даже привычного ко всему Вертена. Бесконечные ряды пыточных, в которых терзали ни в чем не повинных людей, которых он обещал защищать… Защитил, называется. Пленники явно были не преступниками, а самыми обычными людьми из близлежащих селений. Лич, похоже, махнул на все рукой, поняв, что его план получить достаточно гавваха из Лаортона потерпел крах, и начал набирать силу любыми доступными способами. А уж что творили с несчастными селянами… Вертен только зубами скрипел при виде этого и едва не плакал. Одновременно проклинал себя — считал, по глупости, что остальные некроманты в его кулаке, что не осмелятся на такое. Осмелились. Что ж, пожалеют. Он покосился на Хирнесайда — при виде очередной залитой кровью жертвы в глазах того загоралась откровенная зависть. Жалеет, что не ему ушел гаввах… И это все, о чем он жалеет. Похоже, других некромантов придется уничтожить — ни один, кроме него самого, не сумел остаться человеком, используя магию смерти. А значит, он ошибся, считая, что ее можно использовать во имя жизни. И эту ошибку придется исправить.
Хозяин замка встретил незваных гостей на самом глубоком уровне, стоя у горящего призрачным светом коричневого кристалла в рост человека. Он выглядел живым, если бы не слишком тусклые глаза и высохшая, потрескавшаяся кожа, понять, что он уже мертв, было бы невозможно.
— Значит, я сделал тебя личем, наградив за верность?.. — прошипел Вертен, ступая вперед. — Ты обнаглел, Лондрен. Давно уроков вежливости не получал?
— Без тебя обошелся! — оскалился тот. — Надоело людишек пестовать! Ты же некромант, как не понимаешь, что они — всего лишь источник силы?!
— Вот как? Зря ты так считаешь. Придется напомнить, кто здесь хозяин.
— А что ты мне сделать можешь? — насмешливо отозвался лич. — Я неуязвим!
— Найдется управа, — приподнял уголки губ Вертен. — Ты тоже со мной не справишься — сил не хватит.
— Хватит! — торжествующее расхохотался Лондрен, кладя ладонь на кристалл. — Я не зря столько лет собирал гаввах! Все будет по-моему!
Однако зачерпнуть силы он не успел — кристалл просто исчез из-под его руки. Николай с Михаилом Борисовичем сразу поняли, какую опасность он несет, и сплели связку, выбрасывающую хранилище силы боли и смерти в корону местного солнца. Там кристалл вреда причинить не сможет — раньше испарится. Лондрен в ужасе завизжал, оглядываясь, лихорадочно схватился за свой черный посох с человеческим черепом в навершии, но что-то невидимое вывернуло его из рук лича и отбросило в сторону.
— Никогда не слышал об истинной магии? — усмехнулся Вертен.
— Ты предатель!.. Мы должны привести сюда Повелителя Боли, а не людишкам хорошую жизнь устраивать!
— По-моему, он просто сумасшедший, — заметил Рави, выходя вперед.
— Согласен, — вздохнул Вертен. — Притом — крайне опасный сумасшедший.
— Значит, теперь моя очередь.
— А тебе чего надо, человечек?! — настороженно уставился на него Лондрен, уже понимающий, что все пришедшие сюда пришли не просто так.
— Всего лишь забрать твою не-жизнь, — спокойно ответил светлейший, обнажая мечи Света.
Поняв, что видит, лич отшатнулся, оглянулся, ища пути к бегству, но бежать было некуда. Да и поздно — Рави скрестил мечи, и с их кончиков сорвались два белых луча, ударивших Лондрена в грудь. Тот мгновенно окутался сиянием, затрясся и рассыпался пеплом. Маги ощутили, что даже остатки его черной души исчезли из мироздания — от мертвого некроманта не осталось ровным счетом ничего.
— И это все?.. — растерянно спросил Рави, глядя на погасшие мечи в своих руках. — И это весь Зверь? Знаешь, Коля, у меня все это вызывает ощущение какого-то глупого фарса. Как будто кто-то бросил нас сюда и заставил плясать себе на потеху.
— Не знаю… — вздохнул маг. — Может, и фарс. Но что теперь?
— Теперь?.. приподнял брови светлейший. — Может…
Он не договорил, внезапно вслушавшись во что-то, слышимое только ему самому. Затем медленно повернулся к Николаю, выглядя сомнамбулой, и едва слышно сказал:
— Похоже, я знаю, как вернуться домой…
* * *
Размеренными шагами Илар ходил по каюте, напряженно размышляя о том, что ему сказать остальным аарн. К чему и как звать их. Цели как будто ясны, но пути их достижения остались в тумане. Как доказать остальным людям и не-людям, что все они — частицы Бога, что созданы по его подобию? Сотни религий пытались этого добиться, но так и не добились. Тогда что должны делать аарн?
Похоже, исподволь изменять общественные императивы. Они крайне важны и должны звать к Богу, к небу, а не к корыту, как сейчас. Но как этого добиться? Сложно, но можно, главное не перестараться. Воздействие должно быть мягким, незаметным, естественным. Религию тоже нельзя упускать из виду. Придется, видимо, помочь отцу Симеону аккуратно очистить Церковь Благих Защитников от фанатиков и карьеристов.
— Мастер! — на засветившемся в воздухе голоэкране появилось лицо крайне взволнованного эльфа, настолько взволнованного, что Илар не сразу узнал его.
— Здравствуй, Кер, — наклонил он голову. — Случилось что-нибудь?
— Да уж случилось… — поежился тот. — Со мной только что говорил Рави, сын Дерека и Лиэнни!
— Он жив?! — обрадовался Командор. — Слава Создателю!
— Жив, но в другой вселенной.
— А как тогда он смог с тобой связаться?.. — растерялся Илар.
— Ты будешь смеяться, Мастер, но через мечи Тьмы… — растерянно развел руками Кер. — Он где-то раздобыл мечи Света, а они связаны с моими. Знаешь, когда со мной заговорил меч, я, было, решил Целителю Душ показаться…
— Дел-а-а-а… — протянул Командор, задумчиво накручивая на палец прядь волос.
— Я не сразу поверил… — уныло буркнул эльф. — Но куда было деваться? Пришлось поверить. Николай через Рави передал мне для тебя сжатый эмообраз, сказал, что по нему ты сможешь определить координаты вселенной и планеты.
— Давай.
В мозгу вспыхнул огонь — образ оказался сжат до предела и нес множество информации. Начав разбираться в полученном, Командор только присвистнул — далеко забросило, добраться будет трудно. И не просто далеко — даже Кержак туда не дойдет, не имеет достаточного опыта хождения по другим вселенным. Значит, ему придется. Чтобы определить хотя бы приблизительные координаты, Илар задействовал вычислительные мощности главного биоцентра, который как раз готовили к эвакуации в одну из планетарных резиденций тайного ордена. Николай передал также развертки кое-каких связок Звездного Озера, без них определить координаты не получилось бы. Илар знал, что за народ создал этот артефакт, в свое время встречал немало подобных, но не собирался никому сообщать об этом — очень жаль, что их наследие окончательно не погибло, может принести еще немало вреда. Мудрый был народ, но абсолютно безжалостный, потому и погиб, в конце концов.
Рави, Николая и Карсаха занесло даже не во вселенную, а в мини-вселенную — так называемый карман, где время текло, как ему заблагорассудится, иногда даже по кольцу или по спирали. Хотя жители кармана этого не замечали, да и заметить не могли — для них все выглядело естественно. А вот если взглянуть со стороны… Тогда да, останется только затылок чесать в недоумении.
Вызвав Кержака, Илар рассказал ему о случившемся. Орк радостно оскалился и заухал, услышав, что вскоре в руках аарн, помимо мечей Тьмы, окажутся еще и мечи Света. Он почему-то придавал этим древним артефактам большое значение. Командор его мнения не разделял — пока еще мечи никак себя не проявляли и в руках Кера не просыпались, оставаясь просто хорошо выкованным холодным оружием.
Кержак потребовал, чтобы перед отправлением Илар передал ему развертку своих связок, пришлось соглашаться — орк ведь не отстанет и жизни не даст, если что не по нему. Умеет быть очень въедливым. Затем Командор активировал плетение и прямо из каюты шагнул в иную вселенную — путь ему предстоял долгий.
