Глава 4
Рави задумчиво смотрел на Карсаха, сидя на грубой каменной скамье — никакая другая местная мебель его не выдерживала. После того как несколько раз оказался на полу, он уже не пытался садиться на стулья, не говоря уже о креслах. Николай с утра отправился в Заклинательный Чертог, чтобы исследовать Звездное Озеро и другие связанные с ним артефакты. Сам светлейший изучал политические расклады Лаортонской империи и постепенно приходил в недоумение. Чушь полная! На первый взгляд, обычная страна низкого уровня развития, не пошедшая дальше меча и копья. Единственное отличие от многих миров его родной вселенной — наличие магии. Стихиальной, а не вероятностной, которую и магией-то назвать нельзя.
Чем глубже Рави вникал в происходящее в Лаортоне, тем большую настороженность оно вызывало. Как-то все здесь было нарочито плохо — нищета, эпидемии, отчаяние, нечеловеческая жестокость власть имущих. Владетели творили со своими крепостными такое, что в голове не укладывалось. А по соседству — нормальные, богатые страны, где люди живут сыто, спокойно и безопасно, где правит бал жесткий закон, которому подчиняются все. И этот закон защищает даже простолюдинов, что довольно необычно для средневековья.
Одно только «но». Во всех окрестных государствах магия считается преступлением, любого мага сразу по обнаружении сжигают заживо специально обученные охотники Конгрегации, имеющие какую-то защиту — ни одно стихиальное заклинание не действует на них. После случившейся около ста лет назад Большой Охоты остатки чудом выживших магов бежали в Лаортон, из-за чего империя находилась в напряженных отношениях соседями — те постоянно требовали, чтобы безбожных колдунов отдали на суд Конгрегации.
Но что такое эта самая Конгрегация? Явно не религиозная организация — религия в этом мире не пользуется большой популярностью, верующие составляют едва ли четверть населения. Что самое удивительное — местная религия оказалась хорошо знакомым Николаю земным католическим христианством, о чем он с немалым удивлением сообщил Рави. Даже Библия не отличается от земной, только написана была не на латыни, а на горсанском, на диалектах которого говорят во всех здешних странах. И никто из местных жителей не имеет понятия ни о евреях, ни о римлянах, ни о каких-либо других упомянутых в Писании народах. Видимо, христианство в этом мире насадили насильно гости извне, но толком оно так и не прижилось. Однако никаких других верований никогда не существовало в принципе! Странно, но факт. Мэтр Варток вопроса об этом просто не понял — не представлял, что другие религии вообще бывают.
Рави сходил с ума от неопределенности, перед глазами все время стояла Ланика — как она там? Ведь ей с дедом, наверное, сообщили о его смерти… Как бы деда из-за этого удар не хватил, стар и болен. Как его девочка справится со страной во время войны? Да и кризис сразу начнется — обязательно всякие твари из щелей полезут. Хватит ли у Ланики решимости безжалостно давить их? Светлейший сильно в этом сомневался. Надеялся только на Тарни — обязательно поддержит и поможет. Рави горько усмехнулся и поправил себя: поможет, если посчитает, что Ланика способна удержать власть — благополучие княжества стоит у главы Л'арарда на первом месте. А наследник престола здесь прохлаждается! Как же выбраться с этой дикой планеты? Как сообщить о себе? Мастер достал бы их отсюда, умеет ходить по другим вселенным. Да и Кержак или Касра, наверное, смогли бы.
— Сидите? — ворвался в комнату Николай. — Вставайте, идем в Академию Магии.
— Ты обследовал Заклинательный Чертог?
— Обследовал… — недовольно скривился ментат. — Чтобы разобраться в этих плетениях, не один месяц понадобится. Бларн куда проще защищен был, быстро распутали, а тут…
Он поежился и буркнул:
— Не знаю, что за народ создал Звездное Озеро, но это был великий народ. Не представляю даже уровень знаний, необходимый, чтобы такое создать. Может, Мастер или Кержак сумели бы расплести это, но не я. Не возьмусь, жить еще хочется.
— Ясно… — грустно вздохнул Рави. — Значит, единственным выходом остается отыскать мечи Света?
— И помочь Альтену навести порядок в стране, — добавил Николай. — Я почему-то уверен, что это две стороны одной медали.
— Мне тоже так кажется, — мурлыкнул Карсах. — Я тут чуток поанализировал, ввел кое-какие поправки в исходные формулы и посчитал первичную социоматическую схему для Лаортона. Крови будет много, но если ее не пролить, тут вскоре та-акое-е начнется…
— Брось-ка мне твои выкладки, — попросил Рави.
Ставший за прошедшие годы неплохим социоматиком наследник Когтя из Когтей быстро сформировал и передал через свой биокомп сжатый пакет данных по телепатическому каналу. Рави быстро осмыслил полученное, ввел в формулы несколько дополнительных коэффициентов и вернул Карсаху.
— Так, думается, будет лучше, — усмехнулся он.
— А знаешь, да… — задумчиво пошевелил усами палевый керси. — Но действовать Альтену придется очень жестко. Справится ли?
— Паренек решительный, — заверил светлейший. — И искренне хочет поднять страну с колен.
Двери распахнулись, в гостиную выделенных гостям покоев вошли император и придворный маг в сопровождении нескольких гвардейцев.
— Здравствуйте, ваше величество! — встал Рави. — Мэтр Варток!
— Ваше высочество! — наклонил голову Альтен. — Вы готовы? Я распорядился подать карету.
— Зачем? — удивился светлейший. — Вы забыли про дварха. Он откроет портал в любое место, где вы бывали.
— Ох, какой переполох в Академии поднимется… — рассмеялся придворный маг. — Там не поверили в гостей из другого мира, решили, что я из ума выжил.
— Вот и докажем, что из ума выжил кое-кто другой, отнюдь не вы, — криво усмехнулся Николай.
— Я тоже не откажусь посмотреть, как они там забегают, — глаза императора смеялись. — А то все такие важные, уверенные в своей непогрешимости… Уважамый Гесиарх, окажите любезность, перенесите нас в холл столичной Академии Магии.
— Отчего же не перенести, раз так вежливо просят? — отозвался с потолка дварх. — Прошу!
В стене завертелась черная воронка. Мэтр Варток, уже не раз пользовавшийся порталом, пошел первым. За ним двинулись остальные. Охрану сегодня, по просьбе Рави, уже знавшего расклады сил в империи, возглавлял сам командующий гвардией. Полковнику будет полезно послушать предстоящий разговор.
Ожидавшие прибытия его величества в холле главного корпуса Академии ректор и деканы недовольно шушукались — их оторвали от важных дел, и никому это не нравилось. Мэтру Вартоку они не поверили — гости из другого мира? Это же надо было выдумать такую чушь! Еще великий Ирмаций доказал, что мир — один-единственный! Но императорский приказ оставался императорским приказом, поэтому господа маги и собрались здесь.
Возникшая у входа черная воронка заставила собравшихся насторожиться и подготовить защитные заклинания. Однако ничего плохого не случилось — из воронки вышел мэтр Варток, за ним император в сопровождении гвардейцев. Последними были трое людей в черных доспехах без шлемов. Вид одного из этих троих привел благородное собрание в шоковое состояние — перед ними стоял не человек. Огромный палевый кот на задних лапах. Но в их мире нет такого народа! Здесь живут только люди!
Лорин Гат-Исир, ректор Академии, переводил взгляд с портала на кота в доспехах и тряс головой, надеясь, что все это ему привиделось. Даже ущипнул себя, и боль дала понять, что он все же не спит. Значит, придворный маг не солгал… Прежде всего, его заинтересовал портал — не удалось ощутить ни одного заклинания. Взяв себя в руки, ректор ступил вперед и приветствовал императора по всем правилам этикета.
— Здравствуйте, мэтр Лорин, — наклонил голову Альтен. — Как видите, мэтр Варток сказал правду. Мы действительно встретились с гостями из другого мира. Позвольте представить их. Наследник престола княжества Кэ-Эль-Энах, светлейший князь Раван Т'а Моро-Фери. Великий маг Николай Шаронский. Наследник Когтя из Когтей Стамара, Карсах Аре Тавад.
Гости, по мере того, как его величество называл их имена и титулы, кланялись. Ректор внимательно оглядел каждого, сразу отметив их неуловимую глазом чуждость. Они явно не отсюда. Да и портал, через который прошло больше десяти человек, говорил сам за себя. О таких даже в древнейших хрониках читать не доводилось. Более того, самые выдающиеся маги мира утверждали, что такие порталы в принципе невозможны.
— Рад приветствовать уважаемых гостей в Лаортоне! — заставил себя, наконец, заговорить Лорин. — Мэтр Варток утверждал, что вы прибыли через Звездное Озеро. Это так?
— Да, господин ректор, — выступил вперед тот, кого император назвал великим магом. — Я сплел связку перемещения, чтобы перейти во дворец губернатора сектора в другом мире, но на мое плетение внезапно наложилось несколько чужих и… мы оказались здесь. На поверхности Звездного Озера. Как ни обидно это признавать, разобраться в плетениях Озера я не сумел — мой наставник, вероятно, смог бы, ему больше трех тысяч лет. А у меня опыта немного, еще ученик, всего пятнадцать лет, как стал магом.
Ученик способен телепортироваться? Что же тогда может его учитель?.. Жаль, что в Лаортоне нет таких магов. Ректор видел, что гости опутаны сложнейшими защитными заклинаниями, но разобраться в их сути не смог. У него даже возникло ощущение, что они созданы не при помощи стихий, а чего-то куда более глубокого. Как бы не с помощью самой основы магии, до которой мечтали дотянуться величайшие из величайших. Только никому не удалось.
В зале заседаний, куда Лорин отвел остальных, остались только император, командующий Гвардией, придворный маг, гости, ректор, деканы и спешно вызванные архивариусы. Любопытных студиозусов не пускали внутрь гвардейцы и дежурные преподаватели, знающие все уловки неуемной молодежи.
— Истинное пророчество… — помрачнел ректор, выслушав всю историю. — Очень нехорошая это вещь. Да и этот неизвестный Зверь, стоящий за всем происходящим… Говорите, он пользуется силой боли и горя?
— Да, — подтвердил Николай. — У нас ее называют инферно. Кстати, мы тут сделали кое-какие расчеты и почти уверены, что вашу страну намеренно держат в нищете. Горе и отчаяние лаортонского народа служат Зверю дополнительным источником энергии. Он контролирует многих из ваших высокопоставленных вельмож, через них добиваясь своего.
— Не он ли стоял за Большой Охотой? — задумчиво поинтересовался кто-то из деканов.
— Вполне возможно. Магия опасна для его планов, мог и озаботиться ее нейтрализацией. Думаю, это вскоре выяснится. Но я хотел бы вернуться к интересующему нас вопросу. Мечи Света. Есть ли хоть какое-нибудь упоминание о них?
— Господа архивариусы? — повернулся к тем Лорин.
— Одно упоминание есть, — заговорил мэтр Аварн, глава архива, поглаживая свою длинную седую бороду. — В Хрониках Дормаля. Но очень краткое — и взяты были мечи Света из хранилища Братства, исполнен долг, после чего их вернули на место. Что это за хранилище и где оно расположено, осталось неизвестным. Да и что такое Братство — тоже. Больше ничего об этих мечах я не встречал ни в одном источнике.
— А о чем вообще повествуют Хроники Дормаля? — прищурился Рави.
— О войне с некромантами около двух тысяч лет назад. Тогда мир находился на грани гибели. Но это судя по самим хроникам, других летописей, в которых была бы описана эта война, не существует. Многие считают Хроники Дормаля просто списком древних легенд. Я, если честно, тоже.
— Однако сейчас мы снова имеем дело с кем-то, использующим магию смерти, — возразил мэтр Варток. — Да и пророчество Озера…
— Они всегда были истинны, — тяжело вздохнул архивариус. — И всегда приносили столько бед, что…
— Господа маги! — встал император. — Хочу сообщить вам, хоть вы и сами это знаете, что наша страна на грани распада и гибели. А ведь она — последнее убежище для людей вашей профессии… Что со всеми вами будет, если не станет Лаортонской империи? Мне почему-то кажется, что вы не испытываете особого желания встречаться с охотниками Конгрегации.
— Это слабо сказано… — усмехнулся ректор. — Но что следует из ваших слов, ваше величество?
— А то, что я прошу вашей поддержки во всех моих начинаниях. Иначе с кризисом не справиться. Преодолеть его — в ваших интересах. Как и в моих, так как я тоже маг.
— Маг?! — изумился ректор. — Но…
— Все верно, — подтвердил Николай. — Его величество — необученный маг вероятности. Уже сегодня вечером я начну его учить.
Он коротко поведал, что такое магия вероятности и чем она отличается от стихиальной.
— Но тогда получается, что охотники Конгрегации вам не страшны?!. — привстал от волнения ректор. — Их амулеты ведь разрывают связь со стихиями, а вам эта связь не нужна.
— Скорее всего, не страшны, — согласно кивнул Николай. — Думаю, нечувствительность охотников к заклинаниям объясняется инфернальным щитом. Однако такой щит не устоит перед изменением вероятности. Думаю, мне стоит просканировать ваших студиозусов, вдруг среди них найдется еще кто-нибудь одаренный.
— Отчего бы и нет, — ректор переглянулся с деканами.
Новый уровень искусства? Будет кстати. Да и шанс наподдать этим… Лицо почтенного мэтра скривилось при воспоминании о множестве сгинувших страшной смертью коллег. Охотники порой осмеливались даже проникать на территорию Лаортона и убивать магов прямо в их домах. Так погиб его единственный сын, и ректор готов был на многое, чтобы отплатить за его гибель. Даже маленького внука не пожалели, прямо в колыбели зарезали! А тут такой шанс. Кто откажется? Уж всяко — не он. Да и страну укрепить не помешает, прав его величество. Слава Создателю, что наконец-то появился император, задумавшийся об этом. Ведь магам бежать некуда.
— А теперь, уважаемые господа, я хотел бы ознакомить вас с анализом текущей ситуации в Лаортоне и возможных путях ее изменения, — встал Рави. — В обитаемой галактике, откуда мы родом, есть наука, именуемая социоматикой. Она позволяет быстро просчитывать результаты изменений любого социума в зависимости от тех или иных условий. Мы с Карсахом провели социоматический анализ происходящего здесь. Если не принять срочных мер, то империи осталось жить не больше года, максимум — двух.
Обратив внимание, что командующей гвардией почти заснул, он добавил:
— Вас это тоже касается, господин полковник. Именно гвардия должна стать основной движущей силой вывода страны из кризиса. Что творится у вас в армии, вы и сами знаете.
— Дерьмо это собачье, а не армия! — скривился Ран-Заор. — Ни одной кольчуги целой не осталось, все разворовали! Вместо бойцов — сброд с большой дороги. А…
Он обреченно махнул рукой.
— Справимся, — заверил Рави. — Когда мой дед взял власть в княжестве, у нас еще хуже было. А сейчас мы — самая сильная и богатая страна галактики. Трудно пришлось. Однако такие вещи никогда легко не даются. Не побоитесь большой крови?
— А чего ее бояться? — удивился полковник. — Я человек военный.
— Я не о войне, — вздохнул светлейший. — Вашу родную аристократию придется сильно проредить, иначе она все погубит и все изгадит. Владетели должны находиться в кулаке монарха и прыгать, если он прикажет, не осмеливаясь слова против сказать.
— Хорошо бы… — мечтательно протянул Ран-Заор. — Они так надоели своей наглостью и жадностью…
Удовлетворенно улыбнувшись, Рави вышел к кафедре, возле которой висела самая обычная деревянная доска и стоял в коробочке мел. Затем начал говорить, иллюстрируя свои слова диаграммами. Он старался употреблять самые простые выражения, разъясняя подробнее, если кто чего не понимал. Осознав, о чем говорит светлейший, лаортонцы застыли с приоткрытыми ртами. Беспрецедентно нагло! Беспрецедентно жестоко! Беспрецедентно цинично! Но вполне может сработать — такого от императора никто не ждет, да и ждать не может. Лицо полковника светлело с каждым мгновением, он смотрел на светлейшего едва ли не с благоговением.
— В общем, вот так, ваше величество, — закончил Рави. — Решитесь?
— Не знаю… — растерянно сказал Альтен. — Я как-то не так все это представлял…
— Неужели нет другого выхода?.. — чуть слышно спросил мэтр Варток. — Это же сколько крови будет…
— Альтернатива — распад страны, крови при этом прольется значительно больше, — пожал плечами светлейший.
— А коли так, то чего думать, ваше величество?! — вскочил Ран-Заор. — Хватит уже этим гнидам жировать! Поглядите, что делается! Сами же говорили…
— Говорил, — понурился император. — Что ж, раз так, пусть. Господа маги?
— Страшный план, ваше величество… — нервно поежился ректор. — Очень страшный. Но знаете, иначе Лаортон из ямы и не вытащить. Слишком ваши предки все запустили, простите уж за откровенность. Если пойдете этим путем, большинство магов вас поддержит — видим, что происходит. Давно ищем, куда бежать, вот только не смогли найти — некуда. Падет империя — погибнем и мы. А значит, мы с вами.
— Благодарю, — встал и поклонился Альтен. — Господин полковник?
— Что, ваше величество?
— Завтра с утра начинаем. Найдете достаточно верных людей?
— Уж как-нибудь, — в глазах Ран-Заора горело предвкушение, он едва ли не приплясывал.
— Я подготовлю для каждой группы подробное описание задачи, — усмехнулся его энтузиазму Рави. — Только предупредите бойцов, чтобы никакой самодеятельности! Все испортят.
— Пусть только попробуют!
— Тогда вечером жду в своих покоях. Ваше величество, распорядитесь, чтобы туда принесли достаточно бумаги и чернил. И сами приходите.
— Хорошо, — кивнул Альтен, глядя на его высочество с завистью — и сам бы хотел так же уметь справляться с любой ситуацией. Надо же, второй день в империи, а уже предложил реальный план выхода из кризиса, тогда как он сам только глазами хлопал, не зная в какую сторону податься. Хотя был бы у Альтена такой же дед, как у Рави, то и он смог бы. В Лаортоне, к сожалению, уже много поколений не появлялось настоящих, сильных императоров.
— Мы с коллегами тоже немного поразмыслим, — усмехнулся Николай. — Есть о чем.
Столичные жители третий день пытались понять, что происходит. Кто-то неизвестный открыл сезон охоты на владетелей — их резали, душили, вешали, сжигали прямо в домах. Не оставляя при этом никаких следов. За первые сутки число столичных аристократов уменьшилось почти втрое. Подозревали молодого императора, что подтверждалось обвинением глав самых богатых родов в государственной измене. Мало того, даже канцлеров арестовали, судили и тем же вечером повесили, как обычных воров, конфисковав все их состояние. В казне впервые за долгие годы зазвенело золото. Четыре приказа были расформированы, вместо них по распоряжению императора создали десять департаментов, начальник каждого из которых отчитывался лично перед его величеством.
Провозглашенное герольдами следующим утром на всех площадях Лат-Агона вообще ввело народ в ступор. Император полностью изменил налоговую систему, почти вдвое уменьшив подушную подать, разрешил простолюдинам заниматься торговлей и открывать мануфактуры. Раньше все это было прерогативой владетелей разного ранга. Если бы такое произошло несколькими днями раньше, аристократы взбунтовались бы, свергнув неугодного императора. Однако теперь в большинстве домов владетелей царил траур, а остальные окружила гвардия, не разрешая никому выходить наружу. Народ торжествовал и пил за здоровье Альтена I.
Еще через день его величество выступил перед спешно собранными кузнецами и оружейниками столицы. Услышав о государственном заказе на кольчуги и оружие, мастера, не ожидавшие от разговора с императором ничего хорошего, оживились. А узнав об условиях этого заказа, вообще пришли в восторг. Вскоре по всему городу загремели молоты. Впервые за последние сто лет в Лат-Агоне стало не хватать рабочих рук.
Никто не знал, что ночью после суда над канцлерами из столицы тайком выскользнули шесть крупных гвардейских отрядов — по числу пограничных армий. Они везли с собой мешки с золотом для выплаты жалования и приказы императора о смене командующих, которыми на сей раз назначили толковых офицеров, а не купивших должности в Военном приказе владетелей. Прежних командующих казнили на месте, их прихлебателей — тоже. К сожалению, быстро реорганизовать армию оказалось невозможно, однако начало было положено.
Теперь главным стало обезвредить региональных владетелей, имеющих собственные войска. Пока до них не дошли новости из столицы. Сопровождаемые магами отряды понеслись по стране. Очередному владетелю предъявлялся ультиматум императора и сообщалось, что случится со страной, если ничего не изменится. Если он вставал на сторону Альтена, маг удостоверял клятву верности магической печатью, и новому вассалу тут же поручалось важное дело — как проверка лояльности. А если нет… Владетель умирал. Сам по себе, заклинание остановки сердца следов не оставляло. Семья лишалась дворянства, всего имущества и отправлялась на поселение в северные леса. Через десять дней противостоять императору стало некому. Тактика массированных точечных ударов, от которой командующий гвардией пришел в восторг, себя оправдала.
Одновременно в остальных городах и городках Лаортона создавались оружейные и швейные мануфактуры с равным долевым участием императора и лучших ремесленников. Последние, понимая, что с этого момента работают на себя, буквально надрывались. Через несколько дней первые партии доспехов и оружия поступили в пограничные армии.
Набирались новые рекруты — поскольку его величество выплатил задолженность и повысил латникам жалование почти втрое, недостатка в желающих стать таковыми не было. Новобранцев тут же брали в оборот ветераны, которых император лично попросил вернуться в армию. Многие старые вояки даже прослезились при виде того, как им кланялся лично его величество — наконец-то кто-то оценил их усилия и верную службу. Раньше-то совсем не так было — пограничные стычки почти каждый месяц, а жалования, не говоря уже об уважении, не дождешься. Как к собакам относились. Зато такому императору, как Альтен I, можно и послужить. Вон как обнаглевших владетелей окоротил — любо-дорого глянуть. Сидят, и пикнуть не смеют.
В последнее время Альтен пребывал в перманентном восторге. Ну, кто мог представить, что за каких-то две декады можно столько сделать? Да, план Равана Т'а Моро-Фери и Карсаха Аре Тавада был страшен и жесток, но насколько же действен! С аристократией, которая раньше казалось императору несокрушимой глыбой, справились на изумление быстро. Владетели просто не ожидали, что их могут безжалостно перерезать без суда и следствия. Выжившие принесли Альтену клятву личной верности и были счастливы, что избежали общей судьбы. А если кто-нибудь и задумает предательство, так дварх сразу предупредит. Очень полезное существо! Только вот шутки у него идиотские, умеет достать до самых печенок.
При помощи Николая и Гесиарха во дворце обнаружили множество людей, зомбированных Зверем, как по общему согласию решили называть мага инферно. Кого только среди них не было! Слуги, стражники, гвардейцы, придворные, даже личный камердинер Альтена. Все зомбированные уже сидели под замком. Маги Академии обещали вскоре найти способ избавить несчастных от чужого влияния.
Одно сильно беспокоило императора — соседи узнали о происходящем в Лаортоне и без промедления начали подтягивать к границам войска. Войны не избежать — империю терпели, пока она была слабой, пока ее можно было раздавить без особых усилий. Сильной она никому из окрестных стран не нужна. Скорее даже — опасна. А армия еще не скоро станет похожа на армию…
Николай сообщил Альтену, что первыми агрессоров встретят боевые маги. О таких он никогда не слышал и сильно удивился. Как оказалось, гость убедил магов Академии действовать совместно, чего никогда еще не случалось — они всегда были каждый сам за себя. Идея массированной, заранее спланированной магической атаки потрясла уважаемых мэтров. Император улыбнулся, вспомнив посещение полигона за городом, где маги отрабатывали режимы взаимодействия. Огненные стены, проваливающаяся земля, молнии, ледяные стрелы, появляющиеся из ниоткуда чудовища. Вот сюрприз будет войскам соседей! То-то порадуются!
— Добрый день, ваше величество! — послышались за спиной шаги Рави.
— Здравствуйте! — улыбнулся Альтен, оборачиваясь. — Что-нибудь случилось?
— Пока нет. Но поговорить есть о чем. Мы с Карсахом этой ночью завершили анализ тенденций развития вашего мира на ближайшие годы. Очень любопытная картина вырисовывается, знаете ли.
— Какая? — насторожился император.
— Все остальные шесть стран развиваются по единому плану уже около сотни лет, теперь я могу сказать это с уверенностью. Нищета и слабость Лаортона были составной частью этого плана. Думаю, что составил и претворил его в жизнь маг инферно.
— Весело…
— Более чем, — вздохнул светлейший. — Кстати, вы в курсе, что семь известных стран занимают всего лишь один материк из четырех? И что делается на остальных трех — неизвестно. К сожалению, Звездное Озеро позволяет дварху видеть только территорию империи, да и то не полностью. Дальше дотянуться он не способен. Был бы здесь хоть один наш фрегат разведки, не говоря уже о крейсере…
— И что тогда?
— Тогда бы мы легко просканировали всю поверхность планеты и имели возможность мгновенного перемещения куда угодно. Но чего нет, того нет. Меня сейчас другое беспокоит. Кукловод, поняв, что Лаортон больше не следует предписанному им пути, способен натравить на вас всех остальных. И против объединенных сил вы долго не продержитесь, несмотря на помощь магов.
— Это я и сам понимаю… — понурился Альтен.
— Поэтому предлагаю бить врагов по очереди, — Рави опустился на скамью. — Главное, чтобы они продолжали считать империю слабой. Насколько я помню, Лаортон граничит с Кортангом, Ранадом и Саприей. Скорее всего, первым нападет Кортанг, купцы сообщают, что там нагнетают истерию. Кричат, что пора раз и навсегда раздавить безбожную империю, гнездовье колдунов. Основные полки кортангцев скоро будут на границе.
— У них сильная армия… — побледнел император. — Справимся?
— Без сомнений, — заверил светлейший.
— Но не накинутся ли на нас после победы все остальные?
— Этого и я опасаюсь. Но есть одна идея. Точнее, пока наметки идеи. Думаю, к завтрашнему дню доработаю ее. Коля отправился в столицу Кортанга, когда вернется — обсудим.
— А кратко?
— Политическая провокация. Внушим остальным странам уверенность, что Кортанг тайно сдал вам свои войска. Тогда соседи тут же перегрызутся, дав нам время на подготовку. Мы с дедом не раз так делали. Вообще-то говоря, стоило бы создать в империи тайную службу, наподобие нашего Л'арарда. Я вам рассказывал об этой организации и уже подобрал нескольких человек, способных потянуть такое дело. Но нужен ваш приказ.
— За этим дело не станет, — отмахнулся Альтен. — Жду от вас подробного изложения плана.
— Утром, — встал Рави. — Разрешите откланяться?
— Всего доброго.
Светлейший вышел. Император проверил свои защитные плетения — Николай научил его и трех других одаренных выплетать их. Вероятностная магия открыла такие горизонты, каких он и представить себе никогда не мог. Правда, пока Альтен умел еще немного, но быстро прогрессировал. Все еще впереди, ему только двадцать три года.
* * *
Алмазный тронный зал, в котором когда-то встретили свой конец князья из старого Совета Кланов, поражал воображение роскошью. Выложенные из драгоценных камней картины казались отражением какой-то иной, фантастической и непостижимой жизни. Статуи всех когда-либо правивших монархов Кэ-Эль-Энах величаво застыли в арках, выложенных алмазами и сапфирами. Стенные росписи радовали глаз чистыми и яркими красками.
Ряды вооруженных плазмерами великокняжеских гвардейцев в доспехах ордена застыли по всему периметру зала, преграждая доступ к трону, на котором сидела некрасивая беременная молодая женщина в белоснежном платье из снежного дарея и алмазной короне. Она выглядела невыспавшейся и усталой, но при этом спокойной и полностью уверенной в своих силах. Иногда светлейшая княгиня даже казалась надменной, но эта надменность была всего лишь маской — стоящие неподалеку замечали в ее глазах то и дело возникающую растерянность. Благо, возле трона находились только высшие лорды Л'арарда, а они сплетничать не станут.
— Дварх-адмирал Владимир Пащенко к ее высочеству! — грохнули посохами об пол стоящие у входа церемониймейстеры. — Со свитой!
В тронный зал вошел подтянутый светловолосый человек лет тридцати пяти на вид в черно-серебристой парадной форме ордена Аарн. У него было круглое, располагающее к себе лицо. Спокойные серо-голубые глаза смотрели на мир уверенно. На губах играла вежливая улыбка. Подойдя к тронному возвышению, дварх-адмирал низко поклонился. Его сопровождали десять других аарн.
— Ваше высочество! Армада, о прибытии которой было договорено с его величеством Раваном VI, здесь. Наша договоренность, надеюсь, в силе?
— Да, дварх-адмирал, — наклонила голову регент. — Я от своего имени подтверждаю все прежние договоренности. К тому же, его величество вскоре будет здоров.
— Очень рад! — снова поклонился аарн. — Позвольте вручить вам декларацию.
— Извольте.
К дварх-адмиралу тут же подошел герольд, взял из его рук пергаментный свиток, опечатанный восковыми печатями, и передал ее высочеству. Она сломала печати, прочла и некоторое время помолчала. Затем встала, обвела взглядом разом насторожившихся придворных и провозгласила:
— Внимание! Согласно договоренности с орденом Аарн, мы, законный регент княжества Кэ-Эль-Энах, Ланика Т'а Моро-Фери, принимаем под свою руку дварх-адмирала Владимира Пащенко и всех прибывших с ним разумных в количестве восьми с половиной миллиардов. С этого момента все они — наши подданные!
На тронный зал пала мертвая тишина. Не верящие своим ушам придворные, гвардейцы, оперативники Л'арарда переглядывались, перешептывались, смотрели то на регента, то на группу аарн возле тронного возвышения. Что происходит? Аарн просятся под руку великого князя?! С какой стати? Такого просто не может быть!
— Готовы ли вы от имени всех своих спутников принести клятву верности? — спросила ее высочество.
— Готов! — опустился на одно колено дварх-адмирал.
Камергер двора вынес на парчовой подушке древний меч рода Т'а Моро. Регент взяла его в руку и плашмя положила лезвие на склоненную голову Пащенко. И церемония пошла так же, как тысячи раз до того. Если бы только клятву верности приносил не аарн, что не лезло ни в какие ворота. Да и женщина никогда до сих пор не брала в руки этот меч. Немногие присутствующие старые аристократы гневно раздували ноздри, возмущенные невиданным кощунством, но молчали. Слишком хорошо помнили, что сделала эта беззащитная на вид девочка с рискнувшими выступить против нее. Вполне способна еще кого-нибудь казнить прямо здесь. Лучше не рисковать.
— Этим мечом я возвожу вас в дворянское достоинство! — продолжила светлейшая княгиня. — Встаньте, светлый князь Владимир Т'а Панш! Как родовое поместье, жалую вам звездные системы Орлаг, Рангон, Эрванг и Гоон. Берите и владейте во имя княжества!
— Благодарю, ваше высочество! — с этими словами дварх-адмирал поцеловал поднесенный к его губам меч. — Клянусь не уронить высокой чести светлого князя Кэ-Эль-Энах! Клянусь с честью нести возложенный на меня долг! Клянусь заботиться о своих подданных согласно законам княжества!
— Да будет так! — ее высочество вернула меч камергеру. — Также я присваиваю вам звание адмирала княжества и приказываю возглавить вновь создаваемый двадцать второй атакующий флот. В него войдет около половины пришедших с вами кораблей и боевых станций. Точное распределение обсудите с гранд-адмиралом Т'а Рансатом, он в курсе дела. И…
— Что, ваше высочество?
— Прошу вас приложить все силы, что отвадить стервятников от наших миров.
— Все, что только возможно, будет сделано, — заверил светлый князь Т'а Панш. — Разрешите идти?
— Идите. Вас ждет гранд-адмирал.
Пащенко снова низко поклонился и быстрым шагом двинулся к выходу из алмазного зала, остальные аарн последовали за ним. Регент подождала, пока церемониймейстеры закроют за ними двери, повела глазами по сторонам и негромко сказала:
— Я надеюсь, дамы и господа, что слухи о случившемся не пойдут. Не говоря уже об утечке информации в средства массовой информации. Не прислушавшийся к моей просьбе очень быстро пожалеет о своей опрометчивости.
Придворные почему-то ей сразу поверили — да и как не поверить после четвертования глав родов и кланов прямо в тронном зале? Мало того, по всей стране шли массовые казни — всех, хоть как-нибудь замешанных в заговоре Совета Кланов, ждала плаха. И каждый понял, что даже ближайшим родственникам не расскажет ничего из того, чему стал сегодня свидетелем. Жить еще хочется, а значит, лучше держать язык за зубами. Многие молились про себя о скорейшем выздоровлении Равана — по сравнению с этой льющей кровь как воду девицей даже он казался ангелом.
Сознание вернулось скачком, однако тела он не чувствовал. Ничего не видел и не слышал — чистое сознание в темноте и полной тишине. Что это значит? Что вообще происходит? Последним, что помнил великий князь, была страшная, разрывающая боль в голове. А потом? А потом… ничего. Но перед тем Тарни сообщил о гибели Рави… Неужели, малыш действительно погиб? Перед внутренним взором встало улыбающееся лицо внука, и Раван застонал бы от отчаяния, если бы мог стонать.
Вокруг начало светлеть, послышался какой-то шум, стало холодно и… великий князь понял, что сидит в какой-то яме с булькающей розовой слизью. Он снова чувствовал свое тело, видел и слышал. Привычно потер правый бок — печень уже долгие годы не давала ему покоя — и замер. Печень не болела. Мало того, вообще ничего не болело! За последние тридцать лет Раван забыл, что так тоже бывает. Стоп! С этим разбираться не время, надо для начала понять, где он.
— Ваше величество! — донесся до него чей-то радостный возглас. — Как вы себя чувствуете?!
— Хорошо, — недовольно буркнул Раван, оборачиваясь.
Так, двое из его телохранителей, подобранных лично главой Л'арарда. Этих, кажется, зовут Арденом и Вармом. Хорошо, хоть что-то прояснилось. Но что это за непонятное помещение? Розовые трепещущие стены, потолок, покрытый черными щупальцами, яма со слизью. Никогда не видел ничего подобного.
— Господин Т'а Ронхон! — забормотал в коммуникатор телохранитель. — Его величество очнулся! Повторяю! Его величество очнулся!
Не прошло и нескольких минут, как левая стена опустилась вниз, открыв взору великого князя знакомую операционную дворцового госпиталя, где он не раз бывал. Слава Благим! Дома, а не Проклятый знает где. В операционную стремительно влетел глава Л'арарда, за ним неслась запыхавшаяся Ланика, поддерживая руками живот. На стене закрутилась черная воронка, из которой выскочила орденская Целительница. Тоже хорошо знакомая — Мири ар Ховат.
— Ваше величество! — Т'а Ронхон буквально сиял. — Какое счастье! Вы живы!
— Жив, как видишь… — недовольно проворчал Раван, все еще ничего не понимая. — Только изволь объяснить, что со мной было. И что это за гнусная комнатенка. Я таких в госпитале не помню.
— Все объяснения — потом! — решительно заявила Целительница. — Для начала мне надо обследовать его величество. Он вышел из ти-анх раньше, чем я рассчитывала.
— Ти-анх?! — взорвался Раван. — Я же запрещал лечить меня в ти-анх!
— Дедушка, вы были мертвы больше десяти минут! — выступила вперед Ланика. — Я дала разрешение. Простите, но я не видела другого выхода.
— Ох, девочка-девочка… — тяжело вздохнул великий князь. — А ты, Тарни, почему не остановил ее?
— Считал и считаю вашу жизнь слишком ценной! — отчеканил тот. — Если я виновен — казните.
— Тьфу на тебя, дурак! — возмутился Раван. — Когда это я своих казнил?! Еще не сошел с ума, как будто. Только…
Он обреченно махнул рукой, немного подумал и спросил:
— Сколько времени заняло все это?
— Двадцать шесть дней.
— Проклятье! Рави нашли?
— Нет… — понурилась Ланика. — Но дедушка — он жив! Я чувствую его! Всегда чувствовала. С самой свадьбы знала, в какой он стороне. Вот и сейчас… Он вон там где-то…
Она показала рукой влево.
— Дай-то Благие, чтобы ты оказалась права… — вздохнул Раван. — А вы, госпожа Целительница, что думаете об этом?
— Так бывает, когда очень сильно любят, — пожала плечами Мири. — Образуется духовная связь, отследить которую при помощи приборов невозможно. Поэтому — вполне может быть. Понимаете, взрыв мю-бомбы порождает искусственную черную дыру, а она распространяется относительно медленно. Вместе с Рави пропал Николай, один из наших великих магов, он обязан был в случае опасности перебросить наследника на какую-нибудь планету другого сектора. Излучение черной дыры вполне могло исказить связку перемещения, и они из-за этого оказались неизвестно где. Если живы, обязательно дадут о себе знать. А Мастер вытащит их откуда угодно, хоть из другой вселенной. Или Кержак.
— Что ж, будем надеяться. Тарни, какова сейчас общая ситуация?
— Бунты почти подавлены, только три планеты еще сопротивляются.
— Бунты?.. — поползли вверх брови великого князя. — Подробнее! Докладывай с момента моей… э-э-э… смерти.
— Никаких докладов! — возмутилась Целительница. — Сначала вам нужно искупаться, одеться и плотно поесть! Потом занимайтесь чем угодно. Благо, вы теперь абсолютно здоровы. Внешность мы вам сохранили прежнюю, хотя, если пожелаете, можете хоть двадцатилетним выглядеть.
— Полное преобразование? — прищурился Раван. — Программа легионов разведки? И биокомп вживили?
— Ответ на все три вопроса — да. Позже расскажу подробнее обо всех особенностях вашего организма, среди них есть довольно любопытные.
— Чтоб вас всех приподняло и шлепнуло!.. — в сердцах буркнул великий князь. — И сколько же теперь лет у меня впереди?
— Около тысячи, — ехидно усмехнулась Мири.
— Это мне еще тысячу лет тащить этот воз?! — в ужасе возопил Раван. — Благие Защитники, спасите и помилуйте!
— Надоест, отречетесь в пользу внука или правнука.
— Ох-хо-хо… — обреченно махнул рукой старик. — Ладно, показывайте, где тут у вас душевая. Слизь-то подсыхает, будь она неладна. Ланика, девочка, ты не могла бы выйти, а то я… э-э-э… не совсем одет. Нечего тебе на мои мощи смотреть.
Так хорошо Раван себя не чувствовал с самой юности, тело буквально пело, каждая мышца была послушна, мир вокруг казался цветным и ярким. Также он отметил изменения в восприятии — замечал каждую мелочь и запоминал абсолютно все, в любой момент имея возможность вытащить эти воспоминания и просмотреть их. Удобно, конечно, но неестественно для человека. Только что уж теперь сокрушаться? Есть только то, что есть, и придется исходить из этого. Тысяча лет, значит, впереди? Что ж, пусть будет так.
Быстро искупавшись, Раван оделся в привычный костюм из тармиланского псевдошелка, едва ли не пинками выгнав слуг, вознамерившихся помочь его немощному величеству. Он забыл, что выглядит по-прежнему, старым до прозрачности — ощущал себя полным сил. Затем подали обильный обед, который великий князь с превеликим удовольствием съел — забыл уже, когда мог позволить себе такое, в последние годы приходилось жидкими кашами пробавляться, больше ничего изношенный организм не принимал.
Добравшись, наконец, до своего кабинета, Раван опустился в любимое кресло, с наслаждением выцедил полстакана любимого асарского коньяка и выкурил сигару. Тоже давно не мог себе такого позволить. А теперь можно и выслушать Тарни, дожидающегося в приемной. В таком состоянии работать — одно удовольствие. Не надо отвлекаться на возникающие то тут, то там боли.
Глава Л'арарда возник в кабинете, как привидение. Он опустился в кресло напротив его величества, положил на стол свой биокомп и тоже налил себе коньяка.
— Рассказывай! — потребовал Раван.
— Ваше величество! Я в восторге от вашей невестки!
— Ты?.. — изумился великий князь. — А раньше она тебе не нравилась…
— Так то раньше, — хитро усмехнулся Тарнен. — Она действовала даже жестче вас, наши дорогие аристократы сейчас при упоминании ее имени в обморок падают. Прямо в тронном зале приказала казнить зачинщиков. А я что? Я с удовольствием!
— Какие, все хвосты Проклятого, зачинщики?! — взметнулись вверх брови Равана. — Так, давай-ка по порядку.
Тарнен усмехнулся и начал рассказывать. Услышав о восстановлении Совета Кланов, великий князь задохнулся от ярости. А когда дошло до планов заговорщиков, вообще онемел от столь беспрецедентной наглости. Зато от души хохотал, когда глава Л'арарда описывал, какие лица были у аристократов, увидевших казнь Т'а Артена и понявших, что снова нарвались.
— Да, девочка просто прелесть! — констатировал он, отсмеявшись. — Как она всю эту сволочь, а? Чудно!
— О чем и говорю, — кивнул Тарнен. — Я не ожидал от нее такого, но решил поддержать игру. И не ошибся. Страшная смерть зачинщиков прямо в тронном зале настолько перепугала остальных заговорщиков, что они сдали всех своих подельников. Так светлейшая снова отличилась! Отдала мне приказ проводить полевые суды прямо на месте и не жалеть никого. К сегодняшнему дню казнено больше сорока тысяч человек. Могу с уверенностью заявить, что старая аристократия окончательно сломлена. Князья даже протестовать не решаются! Покорно идут на плаху.
— Да-а-а… — восторженно протянул Раван.
— Хочу рассказать еще об одном, — в глазах главы Л'арарда мелькнула хитринка. — Уже дней десять, как главы вроде бы непричастных к заговору родов и кланов заказывают в церквях молебны за ваше скорейшее выздоровление.
— Что?! — от изумления великий князь едва не выронил стакан. — Они что, скопом с ума сошли?..
— Нет… — не выдержал и рассмеялся Тарнен. — Молятся, чтобы вы побыстрее вернулись на престол и согнали оттуда кровавое чудовище в женском обличье.
Раван снова неприлично заржал. Смеялся долго, со вкусом, вытирая выступившие на глазах слезы. Успокоиться смог, только глотнув коньяка.
— Да уж, порадовал ты меня, — отдышавшись, сказал он.
— Что я? — притворился смущенным Тарнен. — Невестку свою благодарите. Я только на подхвате был.
— Не скромничай! — отмахнулся великий князь. — Оба молодцы. Значит, еще семьсот с чем-то организаторов Совета Кланов суда дожидаются?
— Дожидаются, — подтвердил глава Л'арарда. — И я бы не советовал оставлять их в живых. Эти не успокоятся и ничего не забудут.
— Увы… — вздохнул Раван. — Придется казнить.
— Семьи не трогать? Или…
— Или. Конфисковать большую часть имущества, лишить титулов и сослать на планеты-поселения. Чтобы лишить их всякой возможности устраивать заговоры. Хватит! Мое терпение лопнуло. Кстати, не забудь дать мне список твоих отличившихся людей. Пусть лучше они новыми светлыми князьями станут, больше пользы.
— Хорошо, — Тарнен записал распоряжения великого князя в биокомп и встал. — Пойду, займусь. Да, казнь устраивать публичную?
— Обойдутся, — зло оскалился Раван. — Прямо в камерах. Но без особых изысков, а то я тебя знаю. И еще…
— Что?
— Мне тут в голову интересная идея пришла. Оставить Ланику регентом, раз уж господа аристократы ее так боятся, а самому притвориться смертельно больным, которого едва выходили и который на последнем издыхании находится. Выгляжу-то я по-прежнему, никто ничего не заподозрит. Буду стоять за спиной девочки и помогать ей. Пусть учится управлять государством. На всякий случай.
— Думаете? — приподнял брови Тарнен. — Но она может и не захотеть.
— Уговорю, — успокаивающе усмехнулся Раван. — Девочка умненькая, поймет, что к чему.
— Оно-то так, — нахмурился глава Л'арарда. — Но ее мотивы…
— Мотивы?..
— Она все это сделала не по государственной необходимости, а потому, что заговорщики угрожали ее ребенку.
— Что с того? — пожал плечами великий князь. — Мать, защищающая свое дитя? Ничего нет лучше, особенно, если эта мать столь решительна, как Ланика. Со всем справится и всего сможет добиться. Даже того, о чем и сама не подозревала.
— Что ж, это вам решать.
Тарнен вышел, а Раван налил себе еще немного коньяка и принялся размышлять о сложившейся ситуации. Хотелось бы, чтобы любимый внук вернулся, но строить на этом желании планы он права не имеет. А значит, придется исходить из того, что он будет великим князем до того дня, как еще не родившийся правнук готов будет принять власть. Да, теперь много лет впереди, но все эти бесконечные годы оставаться на престоле? Нет уж, пусть спасут Благие от такой «радости».
* * *
Эскадра за эскадрой занимали свое место в атакующем построении. Мерхалак наблюдал за ними на тактическом мониторе, сжимая кулаки от волнения. Вот и пришло время массированной атаки на Аарн Сарт. На сей раз орден не отступит, станции слежения сообщали о готовящихся встретить врага бесчисленных боевых станциях, дварх-крейсерах и кораблях поменьше. К сожалению, многое увидеть нельзя, поля невидимости не дают как следует оценить силы противника.
Недавно из скопления ушли еще несколько больших армад, причем ушли в межгалактическое пространство через корону галактики. Но действительно ли они отправились в другую галактику? Ведь теперь отследить направление их движения совершенно невозможно — в межгалактическом пространстве гипермаяков нет. Так что ушедшие армады вполне могут оказаться в любой точке обитаемой галактики и неожиданно ударить в спину. Или выждать, чтобы свалиться на голову СПД, когда их меньше всего будут ждать.
Мерхалак хотел было нарушить приказ его светлости и атаковать уходящие армады, но просто не смог этого сделать. Аарн в который раз удивили его неожиданным сюрпризом — они с места дислокации сразу ушли в гипер на форсаже, использовав несвойственное им кольцевое построение. Причем, шли пульсациями, на что не решился бы ни один, даже самый безумный навигатор. Одна ошибка на уровне двадцатого знака после запятой — и от корабля ничего не останется. А тут вся армада шла таким образом. Флоты СПД просто не догнали врага. Когда гросс-адмиралу доложили о случившемся, он долго ругался, но приказал больше не пытаться остановить этих сумасшедших. Это же надо было додуматься — идти пульсациями на форсаже?!
Поежившись, Мерхалак отдал приказ начинать. Атаковать решено было с лавиэнской границы. Торговая Палата выразила свой протест, но больше ничем не осмелилась противоречить организации, способной легко превратить все планеты Основания в оплавленные каменные шары. Каратангский выступ уходил на несколько световых лет вглубь Аарн Сарт, что давало немало преимуществ нападающим. Странно даже, что орден раньше не ликвидировал этот выступ. Главной задачей на данный момент гросс-адмирал считал необходимость прорвать Пояс Защиты скопления и выйти на оперативный простор. Поэтому атака одновременно пойдет еще с двух направлений из короны галактики — снизу и сверху.
Несущие фазеры супердредноуты арахнов заняли позиции неподалеку от редких звезд короны, готовясь атаковать боевые станции, едва те проявят себя. К сожалению, заметить их можно было только в момент выстрела главного калибра. Впрочем, тут Аарн ждет сюрприз — не все же им удивлять Мерхалака, у него тоже найдется, чем ошарашить противника. Ученые и конструкторы хорошо поработали, осталось только посмотреть, как разработанные ими беспилотные носители и почти невидимые глазу гипертрансляторы покажут себя в бою. Да и еще несколько «подарков» имеется.
Один за другим флоты выстраивались в атакующие полусферы и снимались с места. Первыми в пределы Аарн Сарт вторглись эскадры разведывательных корветов и эсминцев Драголанда. За ними, скрываясь на самых глубоких уровнях гиперпространства, крались штурмовики арахнов и эспедешников, готовясь сразу после первой атаки боевых станций выпустить тысячи беспилотных носителей.
Последовало стандартное предупреждения Пояса Защиты о нарушении границы, на которое, понятно, никто не обратил внимания. Эскадра за эскадрой входили в скопление на протяжении более чем тридцати световых лет, направляясь к близлежащим звездным системам, где могли быть населенные планеты. К сожалению, Мерхалак не обладал картой Аарн Сарт — никто не знал, какие планеты там населены, а какие — нет. Придется искать эмпирическим путем, что займет немало времени и усилий. Однако оставлять за спиной врага — непозволительная роскошь.
Первые залпы орденских гиперорудий заставили Мерхалака насмешливо расхохотаться — попались, господа хорошие! Еще одна придумка сработала. На самом деле разведывательных кораблей было куда меньше, чем казалось на первый взгляд. Две трети являлись обманками, однако станции слежения любого типа видели их, как полноценные корветы и эсминцы. Поэтому большая часть выстрелов аарн ушла в пустоту, чем тут же воспользовались штурмовики, рванувшись к врагу, демаскировавшему себя выстрелами. Подойдя на несколько световых дней, они выпустили десятки тысяч мелких носителей, а сами ретировались. Аарн их просто не заметили!
Азарт заставлял гросс-адмирала кусать губы, он нервно потирал руки, дожидаясь, пока носители отстрелят гипертрасляторы — крохотные гиперпередатчики, способные только сообщить свои кординаты, если в свободном полете уловят в гипере неподалеку следы присутствия какого-нибудь материального тела или границы защитного поля. Есть отстрел! Один за другим беспилотные носители сбрасывали трансляторы и тут же самоуничтожались. Трансляторы постепенно разлетались во все стороны.
Вскоре на супердредноуты начали поступать координаты разных точек пространства. Арахны времени зря не теряли, по каждым полученным координатам тут же следовал выстрел фазера. Как это ни удивительно, все сработало — одна за другой боевые станции Пояса Защиты превращались в облака плазмы. Мерхалак был откровенно удивлен, не ждал, что так легко можно обойти орденскую систему невидимости. Аарн сейчас, наверное, в растерянности — не понимают, каким образом противник сумел так быстро вычислить координаты станций. Однако быстро сообразят, в чем дело, в следующий раз это может и не сработать.
Главное теперь — плацдарм! Гросс-адмирал отдавал приказ за приказом, эскадра за эскадрой ныряли в расширяющуюся брешь. Теперь предстоит схватиться с хвалеными флотами ордена. Кто, интересно, командует? Ро-Арх или Говах? От этого зависит вся дальнейшая тактика. Он с гордостью посмотрел на тактическую сферу — командовать сражением такого масштаба еще не доводилось. Не проиграть бы…
— Каким образом они обнаружили станции? — эмообраз Т'Сада горел недовольством, таких страшных потерь орден не нес давно. Больше шестисот станций Пояса Защиты погибли в течение какого-то часа!
— Не знаю, — развел руками лор-адмирал Ларсак, снежно-белый керси. — Но станции слежения уловили десятки тысяч точечных источников гиперизлучения. Каждый передавал кодированный сигнал и тут же замолкал.
— Погоди-ка… — дракон привычно постучал себя когтем по клыку. — Точечных, говоришь? Может, микрозонды, ищущие в гипере материальные объекты и транслирующие их координаты?
— Не могу сказать, — повел усами керси. — Микрозонды? Чушь, по-моему. Слишком примитивно.
— Простые ходы чаще всего — самые действенные. Поэтому проверим. Отправь-ка туда беспилотный крейсер в поле невидимости. Пусть зависнет в гиперпространстве и постреляет немного. Если его быстро обнаружат, то я прав.
Ларсак отправил в общий канал связи несколько эмообразов. Вскоре вспомогательный крейсер без экипажа прыгнул на границу и тут же раз пять неприцельно выстрелил из всех своих орудий. Мощности его биокомпа без дварха не хватало, чтобы вычислять точные координаты в реальном масштабе времени. Не прошло и нескольких минут, как несколько точечных источников что-то передали по гиперсвязи. Один из супердредноутов окутался голубоватым сиянием, и крейсера не стало.
— Чушь, значит? — покосился на озадаченного керси Т'Сад.
— Виноват, ошибся… — опустил голову тот. — Значит, все-таки микрозонды. Любопытно. Как с ними справиться?
— Ни на мгновение не оставаться на месте, — вздохнул дракон. — Из-за этого, конечно, эффективность огня станций Пояса снизится, но иначе… Да, поручи инженерной службе разработку защиты от зондов.
— Сделаю, — кивнул Ларсак. — О, гости пожаловали!
— Вижу, — осклабился Т'Сад, глядя на тактическую сферу. — Сейчас я их озадачу.
Ворвавшиеся во внутреннее пространство Аарн Сарт мета-корабли шли четырьмя конусами. Со всех сторон их окружали флоты Драголанда и Паутинников, исключая супердредноуты, несущие фазеры. Ими лучше не рисковать, слишком действенное оружие. Кроме того, вокруг вились бесчисленные эскадры обычных линкоров, рейдеров и крейсеров, не говоря уже о мелких корветах и фрегатах.
Навстречу врагу выдвигались атакующие спирали дварх-крейсеров и боевых станций ордена. Но Мерхалак сразу насторожился: совсем не похоже на известную тактику орденских флотоводцев. Тысячи мелких спиралей, вместо нескольких больших. Да и сами спирали перемещаются с такой скоростью, что уследить невозможно. Меняются местами без всякого алгоритма. Почему-то впереди то боевые станции, то дварх-крейсера, то… Гросс-адмиралу вдруг показалось, что его огрели по затылку чем-то тяжелым. В строю орденских кораблей вертелись в спиралях мета-корабли! Такие же, как у него. Хотя… Не совсем такие же. Чем-то они отличались, даже на первый взгляд. Да и немного их. Тысячи три, не больше.
— Искин! — хрипло каркнул он. — Что это за мета-корабли?
— Они принадлежат второму Флоту Возмездия, — ровным механическим голосом ответил тот. — Конструктивно отличны от мета-кораблей первого флота. Проект дорабатывался лично Росором Кором. В чем заключаются отличия — неизвестно.
Это что же получается? Аарн нашли второй Флот Возмездия?! Или, по крайней мере, его киберматку, которую давно и безуспешно разыскивает граф? Принадлежащая ему выпускала до тридцати мета-кораблей в сутки, за прошедшие годы их скопилось уже больше трехсот тысяч, если учитывать изначальный Флот Возмездия. А что, если матка выработает ресурс? Ведь принципов ее работы инженеры и ученые СПД понять не смогли. Потому его светлость и искал вторую — запас никогда не помешает. А теперь получается, что ее нашли Аарн… Невеселое известие. Значит, надо форсировать войну, чтобы разгромить орден как можно быстрее, пока у него недостаточно мета-кораблей.
Распорядившись передать сообщение о случившемся его светлости, Мерхалак задумался. В этом сражении мета-корабли ордена особой роли не сыграют, их слишком мало — зато у него этих мета-кораблей около шестидесяти тысяч, не говоря уже о ста семи тысячах судов других типов. Еще по двадцати тысяч должны вторгнуться в Аарн Сарт сверху и снизу. Должно хватить для завоевания плацдарма. Если, конечно, Аарн не преподнесут еще какого-нибудь сюрприза. С них ведь станется, изворотливые, сволочи.
Грянули залпы начинающегося сражения. Мета-корабли первой эскадры разошлись широким веером, охватывая левый фланг спиралей ордена. Вторая сделала то же самое с правого фланга. Остальные две разбились в небольшие отряды, прикрываемые линкорами и рейдерами. Промежутки заняли дредноуты Паутинников.
Навстречу окружающим эскадрам с флангов орденского построения вытянулись атакующие смерчи боевых отрядов ордена — боевая станция в окружении десяти дварх-крейсеров и двадцати четырех рейдеров. Их сопровождали по несколько сотен лам-истребителей и штурмовиков.
Мерхалак сразу насторожился, увидев их. Это еще что за новости? Аарн до сих пор никогда не использовали штурмовики! Или это не штурмовики? Небольшие юркие кораблики, раза в два-три больше истребителей. Несут по четыре гиперторпеды странной конфигурации. Нечто перекрученное, отвратительно выглядещее, выстроенное по какой-то нечеловеческой логике. И что интересно, к мета-кораблям штурмовики даже не пытаются приближаться, атакуют обычные корабли. Они подходили на несколько световых минут к линкорам и крейсерам, выпускали свои торпеды и тут же улепетывали. И ничего при этом не происходило! Гросс-адмирал все больше терялся, пытаясь понять, что происходит.
Бой между мета-кораблями и боевыми станциями ордена шел своим чередом. То одна то другая сторона брала вверх, эскадры маневрировали, перестраивались, совершали эволюцию за эволюцией. Все предсказуемо, все ясно. Гросс-адмирал не особенно беспокоился по этому поводу, его куда больше нервировали шныряющие повсюду штурмовики. Зачем они то и дело стреляют непонятно куда своими перекрученными гиперторпедами? Куда эти проклятые торпеды потом деваются? Ведь никакого видимого результата!
Однако вскоре Мерхалак понял — куда, и покрылся холодным потом. То один, то другой крейсер, линкор, эсминец или дредноут вдруг начинал рыскать, сбрасывал ход и вскоре превращался в мертвый кусок железа. Даже не отвечал на вызовы. Что это, все хвосты Проклятого?! Понятно, что новое оружие ордена, но как оно действует?! По какому принципу? Хорошо хоть, мета-кораблям оно, похоже, не угрожает. Он отдал приказ выпустить истребители — пусть охотятся за этими погаными штурмовиками, не давая им ни минуты покоя.
Но охоты не вышло — в дело вступили лам-истребители, начав охотиться на «охотников». Упорядоченный бой постепенно начал превращаться в общую свалку, что очень не нравилось гросс-адмиралу. В такой ситуации сразу скажется слетанность экипажей ордена, которой ему никогда не добиться. И в самом деле — Аарн начали постепенно оттеснять корабли СПД к границе. Мало того, откуда-то подошли еще боевые станции в поле невидимости и начали издалека расстреливать мета-корабли. Однако они действовали как-то лениво, будто нехотя. Мерхалак хмуро смотрел на тактический планшет и все больше терялся. За последние двадцать минут у дварх-адмиралов было несколько возможностей рассечь его силы на части и начать уничтожать. Однако аарн этими возможностями не воспользовались! Почему? Они только обозначали направление атаки, как на учениях, и тут же перестраивались. Возникало ощущение, что они, как и во время боя за Ирлорг, просто тянут время. Но чего они дожидаются?!
Нет уж, гросс-адмирал не собирался идти на поводу у Говаха — по манере боя Мерхалак уже понял, что орденским флотом командует именно он. Раз дракон чего-то ждет, то нужно не дать ему времени. Подумав, тиумец отдал приказ резервным флотам начинать атаку из короны галктики с обоих направлений. Две армады по двадцать тысяч мета-кораблей без промедления снялись с места дислокации и рванулись вперед. Одновременно в полутысяче световых лет отсюда еще один флот под командованием драголандского адмирала Т'Вана Сагара и ареал-вождя Р'Гона Арнеса нанесет неожиданный удар. И этот удар станет для Аарн более чем неожиданностью! С такой тактикой они еще не сталкивались. Да и недавно изобретенные драконами новые гипергенераторы дадут немалое преимущество — атака пойдет из самых глубоких уровней гиперпространства.
В который раз возникло ощущение, что орден воюет спустя рукава, лишь бы задержать врага. И мало того, заботится о том, чтобы потерь было поменьше не только у них, но и у этого самого врага. Мерхалак даже помотал головой, избавляясь от наваждения — чушь, невозможно и глупо. Но эта мысль, однажды возникнув, никак не желала уходить, постоянно возращалась, не давая покоя. Хорошо, можно сделать и такое предположение. Но тогда возникает вопрос: какую цель преследуют Аарн, поступая так? Ведь враг их жалеть не намерен.
Вспомнился запрет графа на бомбардировку населенных планет. Абсолютный запрет. Нарушать его гросс-адмирал не собирался, он и сам не стал бы делать такого. Он воюет с флотами ордена и его легионами, но никак не с женщинами и детьми. Но почему его светлость запретил бомбардировки? Что-то он там говорил об инферно. Мерхалак не слишком верил в существование этой силы, но в ордене-то в нее верят, судя по словам графа. Может, в этом причина их странного поведения?
— Господин гросс-адмирал! — на боковом экране появилось лицо начальника флотской разведки. — Интересные новости.
— Докладывайте.
— С момента начала сражения из близлежащих звездных систем один за другим уходили в межгалактическое пространство транспортные и грузовые флоты. Почти без сопровождения.
— А сейчас? — нахмурился Мерхалак, подозревая, что услышит в ответ.
— Последние десять минут — ни одного корабля, — вздохнул начальник разведки. — У меня есть нехорошее подозрение, что Аарн вскоре выйдут из боя…
Его подозрение оправдалось. Орденские истребители и штурмовики вернулись на базы, и флоты ордена разом скрылись в гиперпространстве, оставив позади растерянных этим эспедешников, драконов и арахнов. А дальше повторилось случившееся в Ирлоргском выступе. Посланные вперед разведывательные корветы обнаружили только пустые девственные планеты, без каких-либо следов деятельности разума. Надежды поживиться технологиями ордена остались только надеждами — Аарн ничего не оставили врагу. Тактика выжженной земли, творчески переосмысленная дварх-адмиралами.
Искать, куда ушли флоты ордена, Мерхалак пока не стал — надо перегруппировать свои силы. Да и разведать пространство никак не помешает — информации об Аарн Сарт он не имел, а наступать вслепую нельзя. Он никак не мог понять, чего добиваются такой идиотской тактикой дварх-адмиралы. Любое отступление должно иметь свою цель! Аарн еще долго могли сражаться, сил у них хватает. Почему же они оставили часть своей территории? Что это значит? Мерхалак подозревал, что не сможет как следует воевать с орденом, пока не поймет этого.
* * *
Илар оставлял позади одну Сферу за другой, постепенно поднимаясь все выше. Он и сам не знал, что надеялся найти. Но ответы на терзающие душу вопросы можно отыскать только здесь. Если, конечно, ему позволят узнать эти ответы. В Сферах что-то дается только тогда, когда ты к этому готов. Когда сам на грани понимания, никак не раньше. И это правильно. Ну, кто ему мешал раньше подумать о том, что любой создан подобием Творца? Что душа каждого, даже душа самого невежественного и жестокого, — это частица Творца? Никто не мешал. Знал это, но как-то упускал из виду, не понимая, что это — основа. Спасибо Исраэлю, помог задуматься над очень важными вещами. Теперь бы только понять, куда и как идти дальше. И куда вести детей.
Дети… Похоже, им пора научиться жить самостоятельно, без него. А для этого нужно дать им новую цель. Выживание — не цель.
— Здравствуй, друг мой! — заставил его встрепенуться чей-то неизмеримой мощи ментальный образ.
Командор сразу понял, кто обратился к нему. Тихая радость поднялась из глубины души. Учитель! Понял каким-то образом, что ученик на распутье, и пришел. Может, он поможет понять хоть что-нибудь?
— Учитель! Я так рад, что ты здесь…
— Я не мог не прийти, на мне лежит ответственность за тебя. К сожалению, в прошлом я не сумел дать тебе всего. Ты сам многое понял и многое сделал. Я ведь наблюдал за твоим путем.
— Я не знаю, куда мне дальше идти, Учитель… — с тоской сказал Илар. — Я запутался полностью. Как будто бы создал доброе общество, но результата это не дало. Мир вокруг ордена остался таким же жестоким, страшным и безжалостным… Значит, я где-то ошибся. Но где?.. В чем?..
— То, что ты понял: ты ошибался и ты на перепутье, и не видишь дальнейшего пути — это уже хорошо. Потому что когда человек в поиске, он может найти то, что ему нужно. Но прежде всего, ты должен уточнить для себя, почему ты зашел в тупик. Что привело тебя в тупик.
— Если бы это было так просто понять… Сколько я анализировал, сколько размышлял, но так и не понял где, как и почему. Как я вижу, мы очень во многом ошибались…
— Кто «мы»? — образ Учителя окатил Илара мягкой иронией.
— Орден. Мои дети. Я сам. В последние годы мы пошли по другому пути, именно по пути медленного духовного подъема, после этого в некоторых странах что-то начало меняться. Взять хотя бы тот же Трирроун.
— И что там изменилось?
— Выросла иная молодежь, не стремящаяся, как их родители, только к деньгам и власти, — ответил Илар. — Это наше влияние. Молодых трирроунцев называют поколением мечтателей, певцов, ученых. Они верят в Творца и сами творят новое. Не жалея себя.
— И что же в этом плохого? — с некоторой грустью поинтересовался Учитель.
— Ничего. Но это всего лишь одна страна, мы просто не успели… И явно не выполнили своего предназначения, не сделали мироздание добрее. Я недавно говорил с одним человеком, родом из закрытого мира, из одного довольно интересного народа. В свое время он был священнослужителем. Он мне сказал два слова, думаю, тебе не требуется перевод. Целем элоким.
— Для чего он это сказал?
— Видимо, для того, чтобы я подумал, — вдохнул Илар. — Я знаю эту истину, но как-то не связывал ее с добротой мироздания, а зря. Аарн, мои дети, тоже осознают, что их души — частицы Творца. И в своей среде живут согласно этому.
— Но ты так и не ответил на мой вопрос, — с мягкой укоризной заметил Учитель. — Повторяю его: зачем, по-твоему, этот твой священнослужитель сказал тебе эти слова? Что он хотел, чтобы ты сделал в связи с ними?
— К сожалению, я не знаю…
— Но ты же сказал, что осознал эту истину, что она от тебя не была сокрыта. Он тебе всего лишь напомнил ее. Что ты осознал?
— Что я осознал?.. — растерянно переспросил Командор.
— Пойми, я хочу помочь тебе разобраться в самом себе, — пояснил Учитель. — Это — прежде всего. Только потом можно идти дальше.
— Тяжелый вопрос… — Илар не знал, что ответить. — Мне кажется, я осознал вот что: не только я, но и мои дети должны понять эту истину. Понять, что не только аарн созданы в подобии Божьем, но и все остальные тоже. Да, эти остальные большей частью не хотят понимать и принимать этого, им проще оставаться невежественными и жестокими, убивать и насиловать друг друга, однако все равно нужно как-то дать им понять. То ли своим примером, то ли еще чем. Но я не знаю, как это сделать. Наш прежний путь, к сожалению, доказал свою полную несостоятельность. Я, если честно, отчаялся. Сколько раз пытался — и ничего…
— Но чего конкретно ты хотел добиться, друг мой?
— Сделать мир абстрактно добрее, — горько усмехнулся Илар. — И это, видно, была моя самая страшная ошибка. Именно моя. Абстрактно… Я забыл, что так не бывает. Пока люди не осознают, что каждый из них — частица Творца, что делая зло другим, они делают зло самим себе, ничего не изменится. Множество пророков и мудрецов в тысячах миров миллионы лет учили этому, но люди так и не захотели понять. Могли, но не захотели.
— Отсюда я могу сделать вывод, что ты не видишь, как вложить в людей понимание, что они созданы в подобии Божьем, — в тоне Учителя снова улавливалась грусть. — Чтобы они затем вели себя как люди, а не как звери. Это действительно проблема, и немалая.
— Мои аарн понимают и относятся друг к другу именно так, но… Они, к сожалению, не сами стали такими, вот в чем беда. Под моим воздействием. Я в свое время создавал орден, как убежище для самых чистых и самых добрых, но решил, что и они будут страдать, даже среди своих. И нашел, как мне казалось, выход. Ведь неконкурентное общество без полной эмпатии невозможно.
— Ты не совсем прав, — усмехнулся Учитель. — Для народа, полностью осознавшего свое подобие Творцу, — возможно. Впрочем, у такого народа эмпатия возникнет сама собой, как Божий дар. Ты же дал ее искуственно. Я не знаю, почему Творец позволил тебе это.
— Я тоже не знаю, — понурился Командор. — И мало того, я сократил путь каждого аарн на тысячи жизней. Выжег им карму, как таковую.
— Опять же потому, что тебе позволили, не забывай об этом. А значит, из ордена растят что-то очень важное, структуру, которая со временем будет иметь в мироздании огромное значение. Но до этого уровня аарн должны подниматься уже сами, без тебя. Пойми. Ты должен только дать им цель.
— Какую?.. — с тоской спросил Илар. — Я сам ее не знаю. И кто растит, если не я? Кому еще понадобились мои несчастные дети?..
— А вот это тебе знать пока рано, — вздохнул Учитель. — Не обижайся, мальчик. Да-да, мальчик, для меня ты всегда останешься мальчиком, моим учеником, несмотря на твои тысячи лет. Поэтому прошу: не гони лошадей, всему свое время. Нетерпение — очень плохой советчик. Прежде всего, тебе следует еще многое узнать и осознать. По моему мнению, ты пошел по самому легкому пути, создавая орден. Да, это тоже сыграло свою немалую и важную роль, но это далеко не все. Понимание своего подобия Богу все же нужно достигать естественным образом.
— А… орден?
— Орден останется орденом, хоть и сильно изменится, ему предстоит долгий и нелегкий путь. Он уже создан, он уже живет. По инерции еще оглядывается на тебя, но это всего лишь инерция, привычка. Хотя сейчас именно ты должен дать ему новое направление. Но учти, не более чем направление. Хватит водить выросших детей за ручку. Пусть учатся ходить.
— Если бы я знал это направление… — понурился Илар.
— Ну, тут и я на что-то сгожусь, — рассмеялся Учитель. — Но не жди, что я разжую истину и положу тебе в рот. Я подтолкну, а дальше — изволь думать. Очень, знаешь ли, полезное занятие.
— Порой думай — не думай, а толку нет.
— Есть, пусть даже он не сразу заметен. Но ладно, пойдем дальше. Оставим пока то, о чем я говорил раньше. Предположим, ты распустил орден и вернул каждого аарн на его родину. Все вернулось на круги своя. Как бы они жили в своих мирах? Как ты считаешь? Это чисто гипотетический вопрос.
— Как?.. — растерялся Командор. — Ну, думаю, старались бы сделать вокруг себя как можно больше добра.
— И долго бы они на этом пути удержались? — поинтересовался Учитель.
— До конца. Они просто неспособны жить по-другому.
— То есть, ни один из них ни при каких обстоятельствах не отошел бы от тех принципов, которым следовал в ордене?
— Да! — уверенно заявил Илар.
— Ты считаешь, что это навечно? — в образе Учителя явно видно было сомнение. — Хорошо, спрошу иначе. Они могут потерять то, что ты вложил в них? Будучи не в ордене, а среди своих сородичей. Самых обычных людей или кого другого. Без какой-либо связи с другими аарн.
— Нет. Более чем уверен. Хотя…
— Что?
— Не все аарн смогли бы жить в одиночестве среди пашу… — грустно сказал Илар. — Очень многие бы вскоре угасли.
— Почему? — требовательно спросил Учитель.
— Все очень просто. Аарн — эмпаты, абсолютные эмпаты. Отрицательные качества в душах разумных вызывают у них жесткую физиологическую реакцию отторжения. Любая подлость, жестокость, ненависть больно бьют по ним. Чтобы постоянно носить отсекающий психощит, нужна специальная тренировка, а ее проходили далеко не все. Оказавшись в среде тех, для кого вышеуказанные качества — образ жизни, нетренированные аарн очень быстро погибнут, получив психошок.
— И что же в этом хорошего?
— Ничего, — вынужден был признать Командор. — Но такова плата за абсолютную эмпатию. За способность видеть чужие души. Я ведь не планировал, что аарн будут жить в среде чужих. Только среди своих. А среди своих грязнодушных нет и быть не может.
— Да, я знаю, что в мирах ордена царили чистота и доброта, наблюдал за ними, — с грустью сказал Учитель. — Но пойми, это была страшная ошибка — закрыться от всех остальных. Если бы эти остальные могли видеть, как вы живете, как относитесь друг к другу, видеть ваш пример, то многие и многие задумались бы, пошли за вами, сами начали изменяться. А вместо этого вы получили или ненависть, или равнодушие, не знаю уж, что хуже.
— Я создавал оазис доброты для тех, кому не было места среди пашу, кто не хотел и не мог принять образ жизни родных миров. Хотел дать им счастье.
— И дал, не могу не признать. Но что толку? Получается, что аарн — искусственные существа, способные жить только в искусственной среде. Так?
— Увы… — понурился Командор. — Еще одна ошибка. Но эта ошибка будет исправлена, уже исправляется. Хотя на первом этапе придется разделить население Аарн Сарт на три части. Многие аарн, кстати, уже приняли подданство Кэ-Эль-Энах и Трирроуна, надеюсь, их присутствие там поможет сделать лучше хоть кого-нибудь.
— Дай-то Бог! Но все же, чем было обусловлено создание изолированного общества?
— Я просто отчаялся, — понурился Илар. — Слишком много раз пытался гуманизировать мир. Так ничего и не вышло. В людях слишком сильны эгоизм и корысть.
— О! — Учитель сформировал образ поднятого пальца. — Мы подошли к очень важному вопросу. Что ты понимаешь под гуманизацией общества?
— Уменьшение в этом обществе боли и горя. Чтобы люди не причиняли их друг другу, чтобы им просто не хотелось делать этого. И прежде всего — из корысти.
— Почему ты называешь это гуманизмом?
— А чем еще? — удивился Командор. — Ну, можно еще назвать просто добрым миром.
— Тогда что, по-твоему, гуманизм?
— Прежде всего — доброта во взаимоотношениях.
— А если человек не желает быть добрым, то его надо уничтожить? — ехидно поинтересовался Учитель.
— Нет, — возмутился Илар. — Но держаться от него лучше подальше.
— Это если есть такая возможность. А если нет? Что тогда? Ведь он — отрицательный пример для множества других. Все-таки уничтожить?
— Нет, — повторил Командор.
— А чем занимались вы? Не припомнишь, часом?
— Уничтожали… Но ведь мы чистили только самую гнусь, убивающую, пытающую и так далее. Неужели таких не нужно останавливать?
— Нужно. Но не так. Вот в этом парадоксе, кстати, и заключена фальшь идеи гуманизма, как такового. «Между собой мы добры, то если кто-нибудь не хочет принимать и понимать нашей доброты, то мы его убьем…» В разных мирах в разные времена люди приходили к гуманизму, но в нем всегда присутствовала эта вот гнусная деталь, превращая гуманизм в антигуманность. А причина — идея, что человек есть мерило всего, важны только его критерии. Но ведь они субъективны, а управлять обществом должны лишь объективные, то есть, не-человеческие, надчеловеческие критерии. Решили: что хорошо для человека — то хорошо. Что плохо для человека — то плохо. Вне зависимости от осознания, что человек — подобие Бога… Вот и получалось то, что получалось.
— М-да… — только и сказал Илар, задумавшись.
— Смотрим дальше. Убили хорошие люди, предположим, какого-то подонка, совершившего что-то чудовищное. Да, он, вроде бы, и заслужил. Но остальные посмотрят и скажут: так ведь и нас убьют эти «хорошие», потому что мы не такие, как они, и не укладываемся в их рамки. И вместо положительного примера мы получим что?
— Отрицательный.
— Вот именно! Кроме того: где гарантия, что среди его потомков не будет прекрасных людей? А их уже убили в нем! Ты многое сумел понять, до многого дошел сам, но в основе все же ошибся. Ведь раз ты и твои аарн поняли, что вы созданы по подобию Божьему, то обязаны были стать примером для других. Положительным примером, таким, чтобы эти другие видели ваши взаимоотношения, и им бы захотелось самим жить так же. А вы не стали. Ты говорил о Трирроуне. Да, вы там неплохо начали. Но снова забыли, что люди — частицы Творца.
— Но что же тогда делать?
— А учить каждого тому, что он — частица Творца, — грустно улыбнулся Учитель. — Как и все остальные. Используя любую возможность для этого. В том числе — и религию.
— Сколько я этих религий в свое время создал, в скольких меня считали пророком… — не согласился Илар. — И что? Люди изменились? Нет. Только очень малая часть.
— Все верно. Когда священнослужителями становятся не понимающие своего долга и ответственности, так и происходит. Начинается возня пауков в банке и борьба за власть и привилегии. Но почему бы аарн не взять на себя контроль за этим? Ведь они видят души, не пропустят ни одного фальшивого священнослужителя. Да, такого контроля нелегко добиться, но можно. Это только один из способов. Один из многих. Твоя беда еще и в том, что ты всегда хотел добиться быстрого результата. А так не бывает. Тебе еще Исраэль сказал, что главная задача — дать людям понять, что они — подобие Создателя. И тогда доброта в отношениях придет сама собой.
— Возможно, — не стал спорить Командор. — Но мне вспоминается кошмарная религия Аствэ Ин Раг, утверждающая, что жестокость — это добродетель.
— А туда Творец послал мессию. Ты сам ее видел. Она отдала свою жизнь, но вырвала несчастную страну из рук «святоучителей». И прежде всего — утвердила там все ту же истину. Сейчас святая иерархия меняется с каждым днем. Ты мог бы помочь этим изменениям, но предпочел самоустраниться.
— Я думал прежде всего об аарн…
— Договоривай уж. На остальных тебе было просто плевать. Лишь бы не мешали.
— В общем, да, — помрачнел Илар.
— Эх, мальчик… — в образе Учителя снова появилась грусть. — Хорошо, что ты хоть сам себе в этом признался. Теперь давай рассмотрим три основные ступени твоего пути.
— Три? Их было много больше!
— Именно три являются самыми важными. Попробуй определить их.
— Ну, первая — это черная империя. Власть, сила и жестокость.
— Верно, — улыбнулся Учитель. — А вторая?
— Если честно, не знаю… — растерянно сказал Командор. — После моего ухода из империи столько всего было…
— Что ты решил сделать после гибели твоих учеников, которых позже назвали Благими Защитниками?
— Искать пути построения доброго мира.
— Вот тебе и вторая веха.
— А все, что было до того? Встреча с тобой. Обучение. Да и многое другое.
— Всего лишь дорога к этой вехе.
— Ясно… — озадаченно пробормотал Илар. — А Благие? Они действительно стали Защитниками, или это человеческие измышления? В Сферах я их не встречал.
— Сущности такого уровня находятся там, куда тебе пока хода нет, — пояснил Учитель. — Но ты с ними еще встретишься, поверь. В свое время, когда будешь готов.
— После третьей вехи? Я правильно понимаю, что еще только подхожу к ней?
— Совершенно правильно, — ободряюще улыбнулся Учитель.
— Но какова же она?
— А ты разве не понял?
— Подобие Божье? — образ Командора потерял четкость от удивления. — Но я все еще…
— Думай! — перебил его Учитель. — Мы немало сегодня обсудили. Дальше все зависит от твоего выбора — тебе, как и каждому, Творцом дано право выбирать. Что выберешь, такой и станет твоя дорога.
— А дети?..
— Ты должен только дать им понимание третьей ступени. А дальше пусть идут сами. И выбирают сами. Хватит им отсиживаться за твоей спиной! Кстати, ты ведь заметил, как изменился орден после того, как в него пришли люди из ключевого мира?
— Это какого же? — удивился Илар. — Земли, что ли? Почему ты называешь этот полудикий, никому не нужный мирок ключевым?
— Одним из ключевых, — уточнил Учитель. — Ты бывал во многих вселенных, знаешь, что их бесконечное множество. Так вот, существуют миры, которые есть в каждой вселенной. В тысячах вариантов, с разной историей, со смещением времени, которое, вообще-то говоря, в принципе нелинейно. Земля — из таких миров. О чем речь, Владыка Хаоса, которого ты освободил — уроженец одного из самых ранних вариантов Земли. И еще множество сверхсущностей родом оттуда же. Или хотя бы жили там. Одну жизнь или больше.
— Весело… — Командор был откровенно растерян.
— Теперь последнее, что я должен сказать тебе сегодня. Возможно, тебе это покажется головоломкой, но пока ты ее не решишь, дальше не пойдешь. Если этого не скажу я, скажет Серый Вестник, что куда хуже.
— Вестник?!. — окончательно ошалел Илар, хорошо помнивший, что такое пророчество Вестника.
— Да. Слушай. Ты должен умереть и не умирать. Ты должен забыть и не забывать. Ты должен уйти и не уходить. Ты должен постичь и не постигать. Сумеешь — достигнешь.
— Но… что это значит?..
— Думай, — шелестяще рассмеялся Учитель. — В следующий раз мы встретимся нескоро. Хотя это, опять же, зависит от тебя и твоего выбора. Кстати, скоро ты встретишь своего будущего ученика. Его зовут Дарвом. Очень интересный человек, он тебе понравится. А теперь — прощай!
Ощущение чужого присутствия исчезло. Командор некоторое время оставался на месте, а затем начал медленно опускаться вниз, возвращаясь в свое тело. Учитель прояснил многие моменты, но немало из них, как ему казалось, запутал еще больше. Взять хотя бы пророчество. А это явно пророчество-загадка, которую необходимо разгадать. Или все же не пророчество? Что тогда? Руководство к действию? Как понять, что именно нужно сделать? Умереть — и не умирать? Это что? Это как?
Вернувшись в тело, Илар встал и принялся мерить шагами теуровую каюту. Он получил много ответов, но непонятное пророчество смущало. Что оно значит? Он разбирал разговор с Учителем по косточкам, но не мог прийти ни к какому выводу. Пока не дошел до того, что хватит уже ордену отсиживаться за его спиной. И оговорки по поводу Земли. В этот момент Командор все осознал. Он откинул голову назад и едва слышно рассмеялся. Вот, значит, как должно? Что ж, пусть будет так.
В реальности разговор с Учителем занял всего несколько минут, но Командор этого не знал.
* * *
Стоя у адмиральского пульта в рубке флагмана, Р'Гон довольно скалился, пренебрежительно поглядывая на раздосадованного адмирала Т'Вана Сагара. Его план сработал, несмотря на все протесты этого выскочки, которого почему-то так привечает граф. Пусть теперь злится. Нечего было спорить с ареал-вождем! Что-то военные в последнее время распоясались. Силу почувствовали? Зря это они, придется окорачивать, и жестко.
Впрочем, Создатель с ним — Т'Ван хотя бы не раб инстинкта, один из немногих среди высшего адмиралитета Драголанда. Большинство, как ни жаль, погрязло в старых предрассудках, мешающих драконам жить. Детей, видишь ли, убивать нельзя! А почему это?! Из-за инстинкта? Под хвост такие инстинкты! Давно не животные, а разумные существа, негоже руководствоваться инстинктами. Р'Гон лет пятнадцать назад открыл немногим ученым-выродкам кредитную линию неограниченного размера, закупил в Телли Стелл генетическое оборудование за огромные деньги, но генетики так ничего и не смогли сделать с проклятым инстинктом. Девяносто девять процентов драконов остались прежними.
Никто почему-то не понимал, что из-за этого инстинкта резко снижается боеспособность флота. Ведь драконы просто откажутся бомбардировать населенные планеты, на которых могут оказаться дети. Р'Гон долго думал, как обойти это, и, в конце концов, нашел способ. Шесть лет назад инженеры из столичного Технологического института разработали установку импульсной гиперсвязи, действующую на совершенно иных принципах, чем используемые другими разумными расами галактики, и диапазонно несовместимую с ними. По приказу ареал-вождя тут же начали переоборудование боевых флотов. Вскоре драголандские корабли могли связываться только между собой, гиперпередачи, модулированные иначе, оставались для них обычным шумом. Полнофункциональные системы имели только флагманы эскадр, в рубках связи которых обычно сидели выродки. Теперь с планет врага могут сколько угодно кричать, что внизу дети, драконы их криков просто не услышат. Мало того, все данные флотских станций слежения и сканеров поверхности тоже контролировались теми же офицерами связи, остальные к ним доступа не имели — получали строго дозированную информацию в случае необходимости.
При воспоминании об этом Р'Гон довольно оскалился — вот уж он посмеется, когда рабы инстинкта будут выжигать населенные миры, пребывая в полной уверенности, что это военные базы. Он собирался уничтожать аарн безо всякой жалости. Ни одной из этих тварей не должно остаться в живых! В том числе, и детей. Иначе рабы инстинкта разберут орденских драконят по домам, не понимая, что это вовсе не дети драконов — это все равно аарн! И неважно, сколько там им лет.
Ареал-вождь злорадно смотрел на экран — окутанная облаками планета постепенно приближалась. Ну что, орденские сволочи, пришло время платить по счетам? Скоро уплатите. Это его успех, если бы атаковали по старому плану, то ничего не вышло бы. А так прорвались далеко вглубь скопления, обнаружив еще неэвакуированный мир. Эвакуация шла полным ходом, орбита была забита траспортными кораблями, когда флот Драголанда вывалился из гипера и единым залпом уничтожил транспортники и орбитальные станции. После чего к обреченной планете начали подтягиваться миноносцы, груженые кварковыми бомбами.
Флот Драголанда атаковал врага после приказа гросс-адмирала Мерхалака. В стороне от основного боя. И из короны галактики, чтобы сразу после прорыва оказаться в глубине территории ордена. Сопровождающие драконов супердредноуты арахнов пробили своими фазерами брешь в Поясе Защиты, и эскадры одна за другой начали нырять туда, сразу после этого разворачиваясь в боевое построение. Флот ордена пришел быстро, и бой начался. Как обычно в последнее время, вялый. Аарн просто не подпускали врага к спешно эвакуируемым мирам, даже стреляли лениво, как будто им было скучно.
Немного понаблюдав за сражением, Р'Гон, которому до смерти надоело находить пустые планеты, приказал операторам станций слежения выяснить координаты звездных систем, вокруг которых было бы оживленное движение гражданских кораблей. Таких систем нашлось немало, но внимание ареал-вождя привлекла одна из самых дальних — в шестистах двадцати световых годах от места боя. Он подозревал, что и там не останется населенных планет, если продолжить воевать по-прежнему. А значит, придется пойти на хитрость. Опасно, очень опасно, но ненависть, не дающая ему дышать, требовала выхода. И неважно, что это за планета. Главное, чтобы не пустая! Не может она оказаться пустой — слишком далеко от границы. Аарн и подумать не могут, что кто-то настолько безумен, чтобы так далеко забраться на вражескую территорию.
Несмотря на противодействие адмирала Сагара, Р'Гон распорядился вывести из боя четырнадцатый и пятнадцатый флоты, на корабли которых не так давно были установлены гипергенераторы нового поколения, позволяющие погружаться на самые глубокие уровни гиперпространства, куда обычно мало кто рисковал нырять — там менялись сами физические константы, отказывали все активные сканеры и навигационное оборудование. Прыжок приходилось рассчитывать заранее, и даже при этом шансов на успех оставалось не больше половины. Снедаемый ненавистью, Р'Гон решил рискнуть, и навигаторы начали рассчитывать прыжок к обнаруженной системе. Т'Ван рвал и метал, кричал, что это против всех правил и договоренностей, что это нарушение приказа гросс-адмирала, но ареал-вождь не обратил на его слова ни малейшего внимания. Мало того, запретил флагманам эскадр отвечать на чужие вызовы.
Два флота отошли на полтора световых года в сторону, резко перешли на форсаж и нырнули в глубокие слои гипера, став невидимыми для станций слежения любого типа. Путь до расчетной точки занял около часа, и не хотел бы Р'Гон еще раз пережить этот час. Казалось, что-то невидимое медленно перемалывает его тело, скручивает и растягивает. Но, несмотря на неприятные ощущения, прыжок оказался успешным — потери флотов во время пути составили всего десять процентов. И теперь перед ними лежала беззащитная планета ордена.
Флоты подходили все ближе. Вскоре выяснилось, что планета не так и беззащитна — базировавшиеся на уже взорванных орбитальных комплексах лам-истребители успели, к сожалению, взлететь и теперь бросались в самоубийственные атаки. Р'Гон растерянно смотрел на тактический экран, пытаясь понять, что происходит. Ни разу до этого дня он не видел, чтобы аарн дрались так яростно, так безумно, так самозабвенно. Жертвовали собой. Они явно понимали, что ничего не могут сделать крупным кораблям, и шли на таран. На миноносцы!
— Да что же такое на этой планетке, что они так беснуются?.. — удивленно проворчал Т'Ван, глядя, как взрывается очередной миноносец после того, как в него на полной скорости врезался лам-истребитель.
— Не все ли равно? — зло оскалился Р'Гон. — Задавим!
— Задавить-то задавим, — недовольно покосился на него адмирал. — Вот только какой ценой?
— Плевать! — рявкнул ареал-вождь, едва сдержавшись, чтобы не огреть хвостом осмелившегося противоречить.
Даже немногие уцелевшие транспортники таранили миноносцы драконов, набирая скорость с такими перегрузками, что живых после этого на борту остаться не могло. К сожалению, вокруг планеты собралось слишком много кораблей драконов, и аарн часто удавалось достичь цели, вызывая яростную ругань Р'Гона, никак не ждавшего таких потерь. Однако канониры линкоров быстро сориентировались, и вскоре на орбите не осталось ни одного орденского истребителя или транспортника.
— Мы потеряли больше половины миноносцев! — хмуро буркнул Т'Ван. — И стоило оно того?
— Стоило! — оскалил зубы Р'Гон. — Хочу отплатить этой надменной сволочи за все наши унижения!
— Восемнадцать лет назад Аарн спасли нас, — напомнил адмирал.
— А это и было унизительнее всего! — трепыхнул крыльями ареал-вождь. — Хватит разговоров. Миноносцам — атака! Забросайте орденских гадов бомбами!
— Погодите минуту, — насторожился Т'Ван, глядя на пульт. — С планеты вызывают нас на всех диапазонах.
— Ну поглядим, чего они скажут… — довольно оскалился Р'Гон. — Подключитесь. Но только на прием. Отвечать запрещаю! Передайте этот приказ всем флагманам эскадр.
На загоревшемся экране появилось изображение очень красивой черной драконочки. Адмирал Сагар даже зубами от восхищения щелкнул — охотно бы провел с этой красавицей ночь. Жаль, что она вскоре умрет…
— Умоляем не бомбардировать нас! — заговорила драконочка, прижав руки к груди. — Сфард — не военная база, а планета — детский сад! Здесь только дети и воспитатели! Вы же драконы! Драконы не убивают детей!!! Прошу вас!..
Она говорила и говорила, показывала картины жизни на Сфарде — удивительно красивый мир. Там не было городов, только небольшие поселки, застроенные сказочными теремками и парками атракционов. Везде виднелись группы перепуганных детей — в том числе, и драконят. Не было ни одного, старше десяти лет. Ареал-вождь довольно скалился, глядя на экран, его глаза горели злым торжеством. Он радовался, что оказался столь предусмотрительным, и теперь эту передачу видят только такие же, как он сам, отринувшие инстинкт. Если бы остальные идиоты увидели, то о бомбардировке пришлось бы забыть. Тут же начали бы умиляться — ах, крохи, ах, какая прелесть… Тьфу, да и только!
— Миноносцы готовы? — Р'Гон повернул голову к офицеру связи, равнодушно смотрящему на экран. Вот это — дракон! Не распускает сопли по поводу всяких там щенков, понимает, что такое война.
— Его светлость нам этого не простит… — негромко заметил Т'Ван.
— Да пошел он к демонам! Это мое право! Слишком долго ждал возможности…
— А если об этом узнают в Драголанде?
— Это каким же образом они узнают?.. — насмешливо оскалился Р'Гон. — Все данные со станций слежения получают только офицеры связи. А они все — наши!
— Да те же Аарн сообщат, — адмиралу явно было не по себе.
— И кто им поверит?! — изумился ареал-вождь. — Не смешите меня!
— Не поверят, — вынужден был согласиться Т'Ван. — Но я все же не советовал бы… Мало вокруг других планет?
— Снова нырять в глубокие слои? — поежился Р'Гон, вспомнив «чудные» ощущения. — Не хочу! Да и нечего потакать рабам инстинкта. Поймите — аарн от этого с ума сойдут! Знали бы вы, как я их ненавижу!
— Ненависть — плохой советчик, — глухо сказал адмирал.
— Наоборот, хороший! — расхохотался ареал-вождь. — Мне она всегда помогала. Хватит пререкаться! Я так решил. Атакуйте!
Получив приказ с флагмана, миноносцы один за другим двинулись к несчастной планете.
— Первые бомбы сброшены, — доложил офицер связи.
Ареал-вождь не знал, что передачу со Сфарда слышали не только Аарн, но и флоты СПД. Когда Мерхалаку доложили о происходящем, он задохнулся от ужаса. Да если об этом узнают в галактике, то на войне можно ставить большой и жирный крест! Он немедленно связался с его светлостью и сообщил о самоуправстве Р'Гона Арнеса. Дарв ис Тормен пришел в еще больший ужас и приказал остановить кровожадного идиота любой ценой. Однако тот не отвечал на вызовы.
— Господин гросс-адмирал! — обратился к Мерхалаку капитан флагмана. — Нас вызывает дварх-адмирал Т'Сад Говах. Просит в канал командующего флотом.
— Подключайте! Я не хочу, чтобы ответственность за… это… лежала на мне…
На экране появился известный всей галактике черный дракон.
— Я командую флотом «Совета права и долга», — наклонил голову тиумец. — Гросс-адмирал Мерхалак.
— Меня, думаю, вы знаете, — буркнул Т'Сад.
— По вашим кампаниям учился, — криво усмехнулся гросс-адмирал.
— Я умоляю вас отозвать миноносцы от детской планеты! Мы готовы пойти на любые уступки! Неужели вы способны хладнокровно убить несколько миллионов детишек?..
— Не способен! — отрицательно мотнул головой Мерхалак. — Глава СПД тоже приказал остановить этот кошмар любой ценой. Но драконы не отзываются!
— Драконы?!. — у Т'Сада отвисла челюсть. — Драконы не убивают детей!
— Вы же слышали передачу со Сфарда.
— Слышал, но не поверил… — дварх-адмирал выглядел потрясенным.
— Это самоуправство Р'Гона Арнеса… Он не отвечает на вызовы! В последнее время флот Драголанда имеет нормальные системы связи только на флагманах эскадр. Остальные корабли могут связываться только со своими, передач на других диапазонах они просто не слышат. Никогда не понимал, зачем это понадобилось ареал-вождю.
— Зато я понимаю… — посерел Т'Сад. — В рубках связи флагманов сидят выродки… Если бы нормальные драконы услышали передачу со Сфарда, они бы Р'Гона в клочья порвали! И не допустили бы…
— Прошу поверить, мы вызываем Арнеса постоянно! — прижал руки к груди Мерхалак. — Никто из нас не стал бы бомбардировать детскую планету! Мы же люди, а не звери, в конце концов…
— Я верю… — глухо сказал дварх-адмирал, его трясло.
— Ваши флоты далеко?
— На форсаже — несколько часов хода. Никто не думал, что так далеко от границы могут оказаться враги… Там только несколько эскадрилий лам-истребителей было!
— Арнес шел через глубокие слои гипера, как мне доложили, — опустил голову гросс-адмирал.
— Тогда ясно, почему мы его не обнаружили… — сжал кулаки Т'Сад. — Боже, неужели он решится…
Так больно и стыдно, как в этот момент, Мерхалаку не бывало еще никогда. Да что же творит проклятый выродок?! Зачем его светлость вообще связался с ним? Он же сумасшедший! Это же додуматься только — бомбардировать детскую планету!
— Поздно… — с отчаянием прохрипел Т'Сад, его буквально корчило. — Поздно… Станции слежения зафиксировали в атмосфере Сфарда мезонные взрывы…
— Благие! — схватился за голову Мерхалак.
Он не замечал, что впервые за многие годы по его щекам стекают слезы. То, что сотворил Р'Гон Арнес, нельзя было оправдать ничем.
— Мы отводим флоты, — с трудом выдавил гросс-адмирал. — Простите…
— Этому прощения нет… — глухо сказал черный дракон. — Передайте Арнесу мою клятву. Он заплатит. Страшно. И весь Драголанд вместе с ним. Душой своей клянусь! А флоты? Отводите, если желаете.
Т'Сад отключился, оставив Мерхалака мрачно сидеть, уставившись в пол. Гросс-адмирал понимал, что о случившемся обязательно станет известно в галактике. Хотя все усилия, чтобы этого не произошло, придется приложить. Только ведь Аарн могут сообщить о Сфарде союзникам, их средства массовой информации опубликуют, и… Те, кто до сих пор верил, что эспедешники сражаются за свободу, станут считать их просто зверьми. Да, сила, флоты и прочее останется, но толку с того? Их репутацию Р'Гон, будь он проклят, просто уничтожил.
Гросс-адмиралу очень хотелось лично пристрелить ареал-вождя. Жаль, это нереально. И очень хотелось бы знать, что теперь будет делать его светлость. И что в этой ситуации делать ему.
Где-то вдалеке плыл в пустоте оплавленный каменный шар, совсем еще недавно бывший живой, зеленой планетой. Мезонных взрывов оказалось столько, что со Сфарда просто сорвало атмосферу. Флоты ордена пришли слишком поздно, убийцы сделали свое грязное дело и ушли через глубокие слои гиперпространства.
В адмиральской рубке флагманского дварх-крейсера плакал у пульта черный дракон. Он не успел… Не спас детей… Теперь осталось только отплатить за них. Так отплатить, чтобы и поколения спустя помнили. И он отплатит.
