Глава 26

Вопросы оказались заданными не зря, потому что в следующие десять минут я узнал о ваннирах очень много интересного.

И самое главное – что у них там какая-то страшная междоусобица, что-то наподобие нашей гражданской войны, когда брат идет на брата, а жена восстает против мужа. Началась это вражда не так давно, триста шесть циклов назад, и водоразделом в ней стала религия.

Вообще ванниры подразделяли себя на три подрасы. Кайринги жили преимущественно на планетах Кайра и Инга, верили в двух богинь, из имен которых и складывалось их самоназвание, ну и, разумеется, так назывались планеты. Кайра – богиня света, Инга – тьмы. Казалось бы, вот здесь и должен был пройти водораздел, но кайринги почитали обеих богинь одинаково и не считали свет добром, а тьму злом. И свет и тьма у них были всего лишь разной ипостасью великого божества Ки, из тела которого и произошел великий Мегакосмос.

Кайринги были воинами и торговлей занимались редко, предпочитая воевать на стороне тех, кто больше заплатит. Когда же войн не было, они преспокойно занимались добычей полезных ископаемых по всему Союзу. Встретить их где-либо было довольно проблематично, так как на место боевых действий никто сам добровольно не полетел бы ради того, чтобы всего лишь посмотреть на ванниров, и в шахты лезть ради этого, разумеется, желающих не было. Правда, иногда одиночек или группы бледнолицых и длинноруких можно было увидеть на торговых станциях или общих планетах. Там они по преимуществу занимались куплей-продажей и потом по несколько дней кутили, отмечая удачные сделки.

Вторая подраса – шаджи, тоже торговцы, живут на шести планетах, перечислять которые смысла не имеет. Верят в огромного бога Баргуза, который больше всего Макрокосмоса (по утверждению самих шаджи – ровно в три целых четырнадцать сотых раза), и создал он этот самый Макрокосмос, всего лишь плюнув. У шаджи есть двенадцать обрядов, которые они совершают каждый час, и пропустивший хоть один обряд считается нечистым до следующего совершения обряда. Также нечистым считается тот, кто плюнул. Нельзя. Великий Баргуз так создал мир, и, стало быть, простому смертному запрещено повторять это священное действие. В общем – полные фанатики.

Третья подраса, к которым и относился наш Гуурчик, – ингиры. Живут, а точнее, жили на одной планете, естественно, с названием – Ингира. Полные авантюристы, торгуют информацией и не гнушаются легким грабежом зазевавшихся торговцев. Именно они отыскали корабль родонтинов и по данным с этого корабля нашли Землю. И сдается мне, что будь бы их побольше числом, то они бы и не слезли с нас, выкачивая кровь для военных нужд. А нужда эта имелась. Кайринги, воюя с шаджи, мимоходом уничтожили планету ингиров и в общем-то прекратили существование этой подрасы. Помимо уничтожения планеты, они перебили много свободных странников, как называли себя те из ингиров, кто любил полетать по Союзу в поисках чего-то новенького. Таким образом, всего этих самых ингиров осталось не так уж много, и, судя по всему, они доживали свой век, так как на уничтоженной планете погибли все представительницы их подрасы.

После уничтожения Ингиры оставшиеся в живых попробовали нанести удар по одной из планет кайрингов, но потерпели крупное и последнее поражение. Мести не получилось, и хотя сердца ингиров пылали гневом, но он был уже бессильным. Нельзя на ста шестидесяти кораблях, большая часть из которых и вовсе не военные, завоевать или разрушить огромную планету. Не говоря уже о том, что у кайрингов был мощный флот, включавший в себя несколько современных на тот период крейсеров, произведенных вархарнами.

В общем, с поля или, точнее, из пространства боя смогли уйти всего двадцать шесть ингирийских кораблей. «Странника» в их числе не было, так как Гуур приобрел этот корабль всего сто девяносто два цикла назад.

К религии ингиры относились довольно равнодушно, и большая часть вообще не верила ни в каких богов. Мне вдруг вспомнилось, как Гуур ругался именем Баргуза, хотя это было странновато. По идее, он должен был использовать в качестве ругательств имена тех самых богинь, которым поклонялись уничтожившие их кайринги. Но скорее всего, упоминание Кайры и Инги возвращало его мысли к гибели родной планеты, и поэтому он избегал произносить их всуе.

Хотя с другой стороны, шаджи тоже относились к ингирам далеко не дружески и считали их позором расы ванниров. На протяжении нескольких тысяч циклов они безуспешно пытались обратить ингиров в свою веру и с помощью продажных правителей последних даже в какой-то период смогли настроить на Ингире множество храмов Баргуза, но когда правительство сменилось, храмы были разрушены. Разумеется, в ответ шаджи устроили на своих планетах погромы, перерезав и перестреляв десятки тысяч живших вместе с ними ингиров. Оставшимся в живых они предложили бросить все имущество и убраться с глаз долой в течение миницикла, пообещав дорезать тех, кто не успеет этого сделать. Потом было несколько стычек в космосе примерно с равными потерями, и после этого конфликт перешел в затяжную холодную стадию. А чуть позже шаджи стало не до ингиров, потому как у них вдруг резко развязалась война с кайрингами. Впрочем, виноватыми и в первом и во втором случае можно смело считать именно шаджи. Обратить в свою веру они пытались и кайрингов и точно так же при попустительстве их властей строили свои храмы в их городах. Причем несли они слово своего господа слишком уж навязчиво, и ответный негатив был вполне объясним. Когда вера совершенно чужого народа постоянно мозолит тебе глаза и на улицах, и на инфовидении и даже пытается пролезть в учебные учреждения, волей-неволей захочется передушить тех, кто ее пытается насадить. Кайринги протерпели почти двести шестьдесят циклов и потом плюнули… Причем не образно, а натурально. Они устроили нечто вроде флэш-моба и в один прекрасный микроцикл стали плевать на живших в их городах шаджи. Разумеется, это спровоцировало гнев и агрессию со стороны тех, и тут уже кайринги, частично сняв с себя вину разжигателей (ну, мы же только плевали, а не убивали; убивать они начали первыми), залили Кайру и Ингу кровью своих сорасников.

Сигналом для беспощадной кровавой расправы стала смерть молодого кайрингийца. Ослепленный религиозной злостью шаджи достал нож с широким лезвием и полоснул ему по горлу. К концу микроцикла, в который это произошло, в кайрингийских городах стало не хватать столбов, и приходилось снимать уже повешенные и изуродованные тела шаджи, чтобы повесить еще живых. Хотя их не только вешали. Их резали и разрывали на куски, душили, вспарывали им животы… народный гнев, накопленный за столько времени, выплеснулся весенним половодьем.

Разумеется, в ответ то же самое произошло на планетах шаджи, но там кайрингийцев погибло очень мало: не лезли эти воины и шахтеры в дела других и потому по чужим планетам не селились и свои уставы в чужой монастырь не несли.

Началась война. С переменным успехом в ней одерживали победу то одни, то другие, и единственное, что непонятно, – зачем кайрингийцы зацепили ингиров? Казалось бы, именно с ингирами они и должны были заключить военный союз против осточертевших шаджи; ведь это логично. Но в жизни очень часто все происходит вопреки логике…

– Что-то мои симпатии – на стороне кайрингийцев, – резюмировал я, когда искин закончил рассказывать. – Не лезли ни к кому, никого не трогали… Я вот только не понял, почему они уничтожили ингиров?

– Это давняя история. В свое время ингиры принесли кайрингийцам много бед. Ну взять хотя бы то, что они занесли на их планеты несколько смертельных вирусов. На тот момент смертельных. Сейчас с ними, конечно, уже успешно борются, но тогда… Понимаешь, вот, например, вархарны монополизировали изучение новых участков в недавно открытых и присоединенных к Союзу галактиках, и они делают все неспешно и размеренно. Сначала засылают туда полностью автоматизированные станции, изучают всевозможные фоны и системы; все это длится десятки циклов, а иногда и сотни, как, например, обстоит дело с галактикой Черное Кольцо. По реестру она – тринадцатая, и туда долетели первые боты, которые открывают коридоры, раньше, чем в четырнадцатую и пятнадцатую, но вот с ее изучением возникли какие-то проблемы. Какие именно – вархарны держат в секрете, но все же какая-то информация просачивается. Хотя дело даже не в этом, а в том, что в общее пользование просочились координаты выхода из коридоров в Черном Кольце.

– А сменить эти координаты вархарны не могут?

– Понимаешь, Мак, когда ставится такой выход из коридора, то координаты прописываются навсегда. Точнее, прописывается пул с набором флуктуирующих координат…

– А уничтожить этот выход нельзя?

– Уничтожить можно, но ты не забывай, что боты летят туда сотни циклов с предельной для неживых организмов скоростью. Скорость эта составляет тысячу двести скоростей частицы «альса»…

– А что это за частица «альса»? То, что мы называем фотоном?

– К сожалению, у меня практически нет информации по вашей науке, но могу предположить, что скорее всего. Можно сказать по-другому, если ты, конечно, поймешь. Частица «альса» – это калибровочная частица электромагнитного поля.

– Ну тогда да, фотон. Слушай, ты бы мог еще проще сказать – то, что все называют светом. И что, боты летают со скоростью в тысячу двести раз больше скорости света? – Мои брови взлетели вверх.

– Это не совсем полет, Мак. – В голосе искина послышались явные менторские нотки. – Это скорее прыжки через дискретные области. На какие-то мгновения бот просто полностью выпадает из материи и времени и возвращается в них через определенное максимальное расстояние, которое бот может преодолеть за один такт пульсации. Лучше всего в этом, как понимаешь, разбираются вархарны, а все остальные имеют лишь призрачное представление. Но это не мешает им лезть туда, где они ничего не соображают. Все эти галаасы, чирсулы и прочие магические расы, которые по техническому развитию на порядок ниже вархарнов, я уже молчу о технических расах второго поколения, – все они пытаются разобраться в этом и получить над этим контроль. Не понимаю, зачем? Ну ставят же вархарны Н-коридоры, летайте на здоровье в пределах одной галактики или даже из галактики в галактику; так нет же, им нужно самим везде сунуть свои грязные лапы. – Искин вдруг начал распаляться. – Им нужен еще и этот вариант перемещения! Но зачем? Он гораздо медленнее, нежели через Н-пространство, и используется вархарнами лишь в технических целях. Вот недавно узнал по инфовидению, что расы второго поколения опять хотят поставить вопрос о разрешении на исследование запредельных галактик. Но зачем им все это? – в третий раз вопросился искин, и мне стало интересно: почему ему так не безразлична данная тема?

А вот мне самому стало вдруг небезразлично другое. Инфовидение?! Черт, что-то я совсем об этом не подумал. Файлы читаю и смотрю, если так можно выразиться, в локалке, в онлайн ни разу не выходил и даже не просил искина. Мелькала пару раз мысль насчет чего-нибудь вроде местного интернета, но было непонятно: как это возможно? Разве что если висишь возле какой-нибудь планеты, а так, в космосе…

А в космосе с информацией действительно оказалось туго. Были какие-то станции, в которые раз в три-четыре микроцикла доставлялись пакеты обновленных данных из основных систем, а вот онлайн-связи – никакой. Слишком большие расстояния.

Пришла мысль об использовании тех самых ботов: спросил, но искин только усмехнулся:

– Ты знаешь, сколько стоит один такой бот? Размером он, Мак, с твою голову, а оборудования и затрат энергии там – на пару-тройку триллионов частиц. Гонять такие ради новостей… Даже для вархарнов дороговато. Да и не только в этом дело. Там технология такова, что на изготовление одного бота уходит сорок семь циклов…

Прослушав длинный, почти получасовой мануал о том, как долго вархарны конденсируют энергию, необходимую для запуска одного бота, как много лучших вархарновских умов задействовано в производстве, как эта технология охраняется от чужих глаз и ушей и как арагновы представители рас второго поколения пытаются подобраться к ней, я почувствовал, что мой разум вместе с чипами закипает. Мне очень сильно захотелось поспать, но «Странник» вдруг сменил тему и стал говорить о тех повреждениях, которые получил перед вхождением в Н-пространство. Пришлось из вежливости подакать и покивать головой еще полчаса. Но после этого я уже не выдержал и все-таки уснул.

Проснулся я примерно часов через восемь и был сразу вызван Гууром. Бледнолицый отчитал меня за то, что я плохо занимаюсь магией, и последующие три микроцикла снова пришлось работать со сферой.

Мы зависли недалеко от какой-то системы Гладис, в которой имелись целых две обитаемые планеты и одна торговая станция. Обе планеты не входили в список общих, а принадлежали технологической расе второго поколения – трангам. Транги оказались почти теми самыми «серыми», маленькими инопланетянами с тщедушными тельцами, большой головой и огромными черными глазами. Вот только ростом они были повыше, примерно метра полтора. Я даже подумал – может, и не выдумка все эти россказни уфологов, может, и вправду есть свидетели, видевшие подобных существ на Земле? Но тут же вспомнилась защита родонтинов, и я эту мысль отбросил. А насчет похожести… Да разве трудно придумать каких-то серых человечков с большими глазами? Странно только, что именно таких наши псевдоученые, занимающиеся проблемами внеземного разума, выбрали на роль космической пугалки. Судя по файлам, эти транги были довольно миролюбивыми существами. Относительно, конечно. У себя на планетах они навоевались между собой вдоволь; впрочем, как и большинство рас. Мы, земляне, тоже не исключение.

В общем, на планеты садиться Гуур не собирался; по крайней мере, пока. А подумывал он над тем, как бы осторожно сбыть корень на станции. Знал я об этом потому, что подумывал он иногда вслух, ворча как старый дед. Помимо размышлений о корне, он стандартно клял галаасов, лишивших его финансов, а иногда погружался в глубокое раздумье, и его лицо становилось очень напряженным.

Продолжалось это пять циклов, последние два из которых он даже перестал меня замечать и не заставлял работать со сферой, и я снова сосредоточился на мыслях о произошедшем на астероидах. Точнее, я вспомнил про пистолет, который до сих пор был у меня. Странно, Надия даже не пыталась его вернуть, и это как-то напрягало. Не знаю почему. Вдруг у них так вот заведено – вроде как если она от тебя залетела, то ее имущество становится твоим… Это взятое с потолка предположение приводило меня к логическому выводу – значит, она точно залетела, если поступает подобным образом…

Так, хватит накручивать.

На пятый микроцикл нашего очередного дрейфа я наконец-то собрался с духом и решил напроситься к ней в гости… Хотя что значит – напроситься? Зеленоглазая после того, как мы вынырнули из коридора в системе Гладис, в рубке не появлялась, сказавшись больной. И все, что мне оставалось, – это в гости нагло нагрянуть, без всякого спроса. Что я, в общем-то, и сделал. Сварганил в чудо-агрегате какой-то слабый алкогольный напиток, который посоветовал мне искин, засунул за пояс пистолет и спустя десять минут после этого постучался в серую перегородку, закрывающую вход в ее каюту. Сердце мое отчаянно колотилось, ладони стали потными, а во рту временами пересыхало.

Вдобавок к этому вдруг мелькнула мысль, что получается пошло и смешно. И зачем я эту бутылку сделал? Представить ее отсутствие? Так ведь не получится. Я такие большие предметы рассыпать на элементарные частицы не могу. Выкинуть? Но куда?..

Перегородка бесшумно поползла влево, и я понял – что-то менять уже поздно.

Надия выглядела великолепно, и это меня смутило. Нет, я не ожидал увидеть ее растрепанной и заспанной, но и словно собравшейся на светский раут – тоже. А она выглядела примерно так. Волосы распущены и зачесаны назад, губки слегка подкрашены и очерчены более темной рубиновой линией, глазки аккуратно подведены. Вдобавок – облегающее сиреневое с зелеными полосками платье, едва доходящее до колен… (И откуда только взяла его… чудо-агрегат?) Но ведь такое платье может в любой момент исчезнуть…

Представил, и это сильно завело. Даже еле сдержался, чтобы тут же не обнять зеленоглазую и не впиться в ее чуть приоткрытые пухлые губки своими, подрагивающими от волнения.

– Чего тебе? – холодно поинтересовалась джерийка, разом сбивая меня с волны нежности и влечения.

– Пистолет принес отдать, – буркнул в ответ и показал ей бутылку. – Но верну только после разговора.

– Я пить не буду, – предупредила она, и я разозлился.

– Да кто тебе вообще предлагает? Я и сам могу спокойно попивать этот чудесный «Гаартус». – Я бросил взгляд на этикетку: вроде правильно назвал, хотя кто бы сомневался. С чипами трудно что-либо забыть. Из того, что ты узнал после их установки, разумеется. А вот как общаться с девушками, я почти забыл. Во-первых, это было гораздо раньше, чем у меня в мозгу появились импланты, а во-вторых, и не было у меня особого опыта. Потому воспоминания были какие-то туманные и далекие, даже что при поцелуе чувствуется, почти не помнил. Нет, помнил, что приятно, но вот в деталях…

– Ладно, выпью с тобой. А не боишься, что я просто отберу свой пистолет, а тебя выгоню из каюты пинками? – лукаво улыбнулась джерийка.

– Боюсь, – честно признался я. – Но знаешь, почему?

– Почему?

– Потому что знаю, что не смогу поднять руку на женщину. Меня так воспитывали, точнее, я сам себя так воспитывал. Книг много читал и набрался ненужной романтики и идеализации. Но в последнее время все больше понимаю, какая это глупость. Так что если ты перегнешь палку, я все же, наверное, пришибу тебя чем-нибудь из магии.

– Ладно, входи. – Надия отодвинулась в сторону, и я осторожно шагнул внутрь ее каюты.

Помещение, в котором джерийка пребывала на «Страннике», ничем не отличалось от моего, тоже небольшое и в белых тонах. А вон и чудо-агрегат, откуда я не догадался создать себе шмотку… Хотя мне она-то зачем? Мне и в своих джинсах и куртке неплохо.

Я покрутил головой по сторонам, решая, куда присесть, но ничего, кроме кушетки, здесь не было.

– Может, давай в агрегате пару стульев сделаем? – спросил я у Надии и обратился к искину: – Тут есть что-нибудь деревянное и желательно в старинном стиле?

– Есть, не переживай. Я примерно понимаю, чего ты хочешь. Сейчас на инфопанельку скину все приблизительные варианты.

Пока изготавливались два деревянных массивных стула, больше похожих на маленькие троны, я грустно размышлял о том, что на корабле без искина – никуда. Нельзя скрыться от его вечного присутствия. Вот и теперь придется разговаривать с зеленоглазой, понимая, что разум корабля все видит и слышит. Везет ему все-таки! В любой момент может подглядеть, как джерийка снимает перед сном одежду, или просто переодевается во что-нибудь, сделанное в чудо-агрегате. Наверняка уже много чего перемерила из того, что в базы вбито. Почему-то представился голубенький костюм стюардессы – видел как-то в секс-шопе; на этой зеленоглазой стройной стервочке он бы смотрелся суперсексуально.

– Что уставился? – вырвал меня из сладких фантазий голос зеленоглазой. – Ты лучше начинай быстрее свой разговор, пока я не передумала.

– А куда спешить? Разговор длинный будет.

Я взял наконец-то доделанный первый стул и поднес его к небольшому белому столику, торчащему из стены. Элегантным жестом предложил ей сесть, и джерийка, усмехнувшись, уселась, соединив коленки. И даже не просто соединила, а сжала так, что на лице отразилось напряжение. Строит из себя стерву, а сама – скромница.

Я тоже усмехнулся, на что Надия презрительно фыркнула. Я дождался, когда будет готов второй стул, и разместился на нем напротив нервно поглядывающей на меня зеленоглазой.

– Итак, землянин, о чем будет наш разговор? – сделав голос еще холоднее, спросила она, и я буркнул недовольно:

– Да не спеши ты. Искин, сделай два бокала и штопор. Знаешь, что такое штопор? Если не знаешь, делай то, чем у вас тут пробки вытаскивают.

– Да понял я, – слегка обиделся искин, и спустя несколько секунд у нас в наличии было два высоких элегантных бокала и совсем не элегантный простенький штопор.

Я аккуратно вытащил пробку и разлил вино. Все это время Надия поглядывала на меня недовольно, грозно, презрительно, холодно и еще черт знает как. Все это смешалось в ее взгляде и мимике, однако не испортило ни ее красивого личика, ни моего вдруг начинавшего улучшаться настроения. Наверное, приходила уверенность и я чувствовал себя с каждой минутой все лучше.

– Давай выпьем за… за… – Никогда не мог говорить тосты. Тоже пошловато как-то казалось. – За удачное возвращение из системы Антратис. Все-таки мы оттуда еле ноги унесли.

– Какие ноги? – Джерийка моргнула, и ее длинные черные ресницы порхнули, как порванные на тонкие полоски крылья бабочки. – Я не видела там никаких ног.

– Ну это так на Земле говорят, имея в виду свои ноги. Ты же унесла свои ноги…

– Что за чушь, Мак? Я не несла свои ноги, а шла на них. Бред какой-то! Это у вас, землян, такой тупой юмор? Если ты пришел сюда поразить меня своим остроумием, то можешь проваливать. Я не настроена смеяться над твоими тупыми земляновскими шутками.

– Землянскими, – поправил я и глухо кашлянул. – Хорошо. Но это была не шутка. Это устойчивое выражение, имеющее у нас, землян, определенный смысл. Ладно, проехали. Давай чок… У вас вообще ударяются бокалом об бокал перед тем, как выпить?

– Мак, ты дурак, да? Они же разобьются…

Я ругнулся в сердцах на родном языке и выпил вино залпом. Правда, по вкусу на вино это похоже не было, скорее на ликер, к тому же сладкий до ужаса. Я скривился от приторности и вытер губы, на которых словно варенье налипло.

Джерийка сделала всего два маленьких глоточка и уставилась на меня поверх приподнятого бокала:

– Если ты не начнешь говорить, зачем пришел, в течение минуты, я все-таки отберу у тебя пистолет и вышвырну прочь.

– Тогда мне придется опалить твои прекрасные волосы фаерболом.

– Это та штука, которой ты кидался на Тарнаге?

– Она самая. Понравилась? – Я широко улыбнулся, не сводя с нее взгляда.

Повисла пауза и через несколько секунд стала немного напрягать. Я хлюпнул себе еще немного и снова осушил до дна. Что-то не цепляет даже; может, слабый такой или рановато еще?

– Ладно, приступим. – Я поставил бокал и хлопнул себя ладонями по бедрам. – Начнем с текущего положения дел. А оно следующее. Гуур потерял свои шахты и припрятанный рунит и, значит, очень зол. Есть у него частицы или нет – я не знаю, но подозреваю, что есть, и очень много.

– Не так уж много, Мак, – подсказал искин. – Здесь всего тысяч тридцать осталось, а в банках… Его счета арестовали два цикла назад. Он еще за меня кредит не погасил.

Я чуть не рассмеялся в голос. Космический корабль в кредит – это звучит одновременно и круто и смешно. Интересно, как он вообще взял этот кредит при его-то нелегальности? Наверняка какую-то аферу провел. Да и вообще информация о кредитах в космосе… Почему-то казалось, что здесь такого нет. Все-таки пространство Союза огромное: взял кредит, улетел в какую-нибудь глушь, где никакие коллекторы не найдут, и живи себе припеваючи. С одной стороны. А с другой – долететь практически в любую точку Союза благодаря коридорам можно за несколько часов. Проблема только в том, чтобы найти злостного неплательщика.

– Ну вот. – Я обвел рукой небольшой полукруг. – Стало быть, Гууру сейчас срочно понадобятся деньги. Зачем? А без разницы. У кого деньги есть постоянно, привыкает к этому, и, когда они вдруг заканчиваются, таких волнует лишь одна проблема – где их достать. Через какое время ты ему должна заплатить двести пятьдесят тысяч?

Я снова потянулся к бутылке, что-то вообще ни в одном глазу. Что мне вообще искин посоветовал? Компот, что ли?

– Какая разница? – с наигранным спокойствием ответила Надия и пожала плечами. – Ну через полцикла.

– Можешь об этом забыть. Если он не продаст корень, то сразу насядет на тебя с долгом. Где ему еще взять частицы? Есть только один вариант – грабить одинокие торговые корабли, но я почему-то не думаю, что это безопасно. «Странник», вы часто грабили? – поинтересовался я у искина.

– Нет, разумеется. Ты прав, Мак. Так, как вышло с кангийцами, – это везение. Обычно все заканчивается разной степени повреждениями, и… Как это по-твоему будет?.. В общем, иногда еле дюзы уносили. Мне кажется, просто если что-то и сравнивать у меня с ногами, то это дюзы, – поспешил он объяснить.

– Вот видишь. – Я посмотрел на зеленоглазую и почувствовал легкий прилив опьянения. Стало теплей, внутри из живота потекли в разные стороны ручейки блаженства, – грабить небезопасно, и если Гуур решит заняться этим вплотную, то ты можешь и не дожить до того момента, как отдашь ему долг. В общем, тут два выхода: или отдать быстрее, или… Вот, смотри, – я подался вперед и навис над маленьким столиком, собираясь поведать свой план.