Утром 9 октября Рэй Миллер сидел в своем кабинете и размышлял о событиях прошлой недели. Внезапно он ощутил отчетливое желание закрыть The Small News. Два самых успешных менеджера по продажам подали заявление об уходе. Один из них при этом опубликовал в The Daily обвинения в адрес Рэя, который якобы обращался со своими сотрудниками, как с рабами, и Алана, начальника отдела дизайна, который не умел работать с заказчиками.

На той же неделе завершилось слушание дела между The Small News и The Photo Shop – небольшой фирмой, торгующей фото-и видеоаппаратурой. Издание The Small News было признано виновным в том, что на протяжении двух месяцев подряд не публиковало небольшое рекламное объявление The Photo Shop. На редакцию возложили обязательство выплатить второй стороне компенсацию в размере $3500. Но не это беспокоило Рэя. Он был готов заплатить и все 10 000, только бы истец согласился не поднимать шум вокруг этого дела. Однако The Photo Shop не стремилась просто получить побольше денег. Ее руководство пришло в ярость от сложившейся ситуации, так как продажи оказались под угрозой: на июнь была назначена крупная ежегодная распродажа, и размещение объявления в The Small News играло не последнюю роль во всей кампании. Никто не ожидал подобного поведения со стороны рекламного отдела издательства.

The Small News прошло долгий путь с момента основания в 1991 г. Сначала это была небольшая студенческая газета, стремящаяся отразить мировые события в непривычном ракурсе (в ней своеобразно отображались реальные события; о крупных происшествиях сообщалось так, словно это были только сплетни, а о незначительных местных мероприятиях писали как о новостях мирового масштаба). Газета, что называется, попала в струю, оказалась на одной волне с настроениями в Месхе – небольшом университетском городке с населением 150 000 человек.

В 1995 г. The Small News стала местной ежедневной общественно-политической газетой. И три года спустя это было уже самое популярное издание в городе с ежедневным тиражом в 20 000 экземпляров. В 1997 г. была предпринята попытка распространять газету и в соседнем городке Сегера, расположенном от них в 80 милях. Но предприятие успехом не увенчалось. Чувство юмора Рэя и его соратников пришлось не по вкусу жителям Сегеры.

Рэю удалось собрать удивительную редакционную команду, которая могла с юмором рассказать о любом событии, не искажая при этом его сути. Исключениями были лишь сообщения о чьей-либо кончине или о преступлениях, их подавали со всей подобающей серьезностью, что лишь оттеняло стиль остальных новостей. В команду входили четверо: сам Рэй; Бриджитт – официальный редактор газеты, бесстрашная рыжеволосая интеллектуалка; Фред – маленький тихий человек, при первой встрече с которым никто бы не подумал, что он способен на искрометный юмор (Фред также писал тексты комиксов для телевидения, но никогда не в ущерб работе в The Small News), и Крис – самый старший, профессор университета, учивший когда-то всех троих. Они поделили между собой обязанности по написанию текстов, при этом Бриджитт выступала и как редактор, а Рэй в основном занимался коммерческо-административной стороной предприятия.

Газета заинтересовала ряд местных рекламодателей. И тогда на работу приняли еще Алана – художника-пенсионера, которому поручили возглавить отдел по разработке и оформлению рекламы. Алану удалось добиться того, что рекламные объявления соответствовали общей стилистике издания, оставаясь при этом экономически эффективными. У The Small News появилось несколько крупных постоянных клиентов, которые купили часть полос под свою рекламу на весь 1998 г. с небольшой скидкой в 12 %. Для всех остальных цена рекламных площадей составляла $20 за дюйм вне зависимости от того, в каком именно месте в газете и когда будет размещено объявление. Чтобы сохранить равновесие между новостными и рекламными материалами, под рекламу продавали лишь 750 дюймов, что составляло треть всей газеты.

Рэй пребывал в мрачных раздумьях, когда в кабинет вошли Бриджитт, Фред, Крис и Алан. Подошло время ежедневной планерки, на которой разрабатывался макет следующего выпуска. Никто из коллег Рэя от счастья не светился.

Когда все расселись за столом для совещаний, Фред объявил, что уходит из газеты и уезжает в Лос-Анджелес, так как получил очень выгодное предложение на позицию автора комиксов. После его слов воцарилось тягостное молчание.

Первой нарушила тишину Бриджитт. «Думаю, это означает роспуск всей команды. Наша сила в нашем единстве. Я давно уже спрашивала себя, надолго ли нас хватит. У меня три дочери, и они хотят, чтобы мама бывала дома. Мне нужно отдохнуть. Самое печальное то, что тем самым мы убиваем The Small News – я это прекрасно понимаю. Газеты попросту не станет, неважно, что там об этом думает Стенли».

Стенли – единственный инвестор «со стороны», один из самых состоятельных жителей города. Когда Рэй и его друзья искали средства на то, чтобы превратить The Small News из студенческой газеты в ежедневный вестник, он вложил в их начинание $30 000. Стенли не возражал, когда Рэй предложил ему лишь 25 % долевого участия. Тогда инвестор отнесся ко всему проекту как к милой шутке, и ему не жалко было потратить такую мелочь, как $30 000, на веселую забаву. Но в последние годы Стенли стал демонстрировать все большую заинтересованность в делах газеты. Он высказывал недовольство тем, что пятеро руководителей получают зарплату в $250 000 в год, и в итоге в среднем доход составляет лишь $50 000. По его мнению, газета могла бы печатать больше рекламы. Но Рэй быстро поставил Стенли на место, показав, кто именно принимает решения в The Small News. Богач впервые в жизни столкнулся с подобным отпором. Рэй прекрасно осознавал, что теперь он воспользуется первой же возможностью, чтобы избавиться от наглого журналиста и самому возглавить издание.

Извиняющимся голосом Фред произнес: «Между прочим, Стенли предложил выкупить мою долю за миллион долларов».

«Очень мило, – ответила Бриджитт. – Мне он предлагал только $700 000 за то же количество акций. Похоже, у него акции мужчин котируются выше».

«Дело не в этом, – прервал их Рэй, – а в том, по какой причине ни один из нас не сообщил остальным, что Стенли собирается выкупить наше дело. Мою долю он оценил в миллион с четвертью, и не потому, что я мужчина, а потому, что от меня он хочет избавиться сильнее, чем от тебя, Бриджитт».

Тут в разговор вступил Крис: «Полагаю, дело в том, что каждый из нас уже подумывал о том, чтобы уйти из The Small News. Я тоже получил интересное предложение по проведению научного исследования и никак бы не смог совмещать новую работу с делами в газете».

«Согласен, – ответил Алан. – Большим плюсом работы в The Small News является то, что получаешь массу предложений. Вот вчера мне позвонили из Newsweek. Но мне уже 69, не хочу мотаться из стороны в сторону. Благодаря The Small News у меня достаточно средств, хватит на всю оставшуюся жизнь. Единственное, что тяготит, – это, черт побери, необходимость руководить. С каким бы удовольствием я занимался только дизайном, а все административные дела передал бы какому-нибудь юному дарованию!»

«У каждой медали есть обратная сторона. Нельзя ожидать, чтобы в работе нравилось все без исключения», – разозлился Рэй.

«Ну почему же нельзя. Именно такую должность и предлагает Newsweek. Может, соглашусь и буду работать удаленно. Люблю я наш город», – сообщил Алан.

«Так что же, мы все решили уходить? Прошлая неделя была просто ужасной, я сам тоже почувствовал, что хочу заняться чем-нибудь другим. Не знаю, насколько справедливы слова Бриджитт о том, что только все вместе мы делаем The Small News такой, какая она есть. Готов заняться тем же, но где-нибудь в другом месте. Однако если мы продадим свои доли Стенли, это будет означать конец для нашей The Small News – такой, какой мы ее создали и хотели видеть. Стенли будет печатать больше рекламы и сократит нападки на муниципалитет. Может, дела и дальше будут идти неплохо, но меня они уже не будут интересовать», – заявил Рэй.

Его прервала Бриджитт: «Я понимаю стремление Фреда уехать в Лос-Анджелес. Его жена всегда мечтала жить в Калифорнии. Но если он уйдет, если уйдет любой из нас, газета перестанет быть той, о которой The New Yorker писал как о самой необычной газете на свете! Я знаю, что говорю. Поверьте, ведь я каждый день вычитываю весь номер и прекрасно вижу вклад каждого из нас, и лишь совокупность этих вкладов, совместное наше творчество делает газету уникальной. Уберите одну из составляющих, и все рухнет. Фред, ты хороший автор комиксов, но подобных авторов немало! Да, я могу писать забавные тексты и редактировать смешные материалы, но таких, как я, много! И будет непростительно оставлять это уникальное место – The Small News, если взамен мы не найдем другого такого же, где сможем проявить себя в полной мере и развиваться дальше».

«Да, – кивнул Крис, – удивительно, как небольшая местная газетка стала занимать в моей жизни такое большое место. Готов согласиться с точкой зрения Бриджитт: все достижения – результат эффекта синергии. Но даже если так, The Small News все равно когда-нибудь придет к закату. Все мы люди одаренные. Мы способны на многое – как вместе, так и порознь. С удовольствием поучаствовал бы еще в чем-нибудь выдающемся, неповторимом. Но что это значит? Ведь все, что я делаю, по сути, уникально в той или иной степени. То есть я стремлюсь участвовать в уникальных проектах и получать за это достойное вознаграждение. Между прочим, уникальный – это значит еще и позитивный, и значительный».

«Ладно. Предлагаю вернуться к этому разговору через неделю и обсудить, что каждый намерен делать. А сейчас нужно заняться завтрашним – субботним номером», – подвел черту Рэй.

«По-моему, это самый серьезный и унылый разговор из всех, которые у нас когда-либо были, – заметил Фред. – А представьте, что мы продадим все-таки Стенли The Small News. Под каким заголовком мы бы пустили эту новость? «Цирк уехал, пять клоунов остались»? Или, может, «Капитализм лишил их способности шутить»?»

И все рассмеялись.