Глава 11
Здесь, в космосе, нет звуков. Нет света. Нет жизни. Только тусклый блеск далеких звезд сопровождает крошечный корабль, медленно пробирающийся сквозь необъятную равнодушную черноту.
Райан, автоматически занимаясь своими обязанностями, не может с легким сердцем отделаться от воспоминаний, терзающих его ежечасно: рождение детей, их первые учебники, вечеринки с друзьями, жену, превратившуюся в спящую красавицу…
Песчинка. Странствующая в космосе песчинка, думает Райан. Почти вся живая ткань, содержащаяся в этой песчинке, в бессознательном состоянии погружена в воды саркофагов. Когда-то эти люди двигались и действовали. Когда-то они были счастливы… До тех пор, пока их жизнь не стала невыносимой…
Райан трет глаза и записывает свой обычный рапорт. Он подчеркивает его красной чертой, прочитывает его в компьютер и опять пишет:
«Вот и еще день прошел.
Я иногда боюсь, что становлюсь слишком пассивным, слишком похожим на растение. Это я, человек, по своей природе невероятно активный… Мне понадобится вся моя предприимчивость, когда произведем посадку. Впрочем, пока это всего лишь предчувствия и пожелания…»
Его предчувствия, однако, почти всегда оправдывались. Когда задача лишь прорисовывалась, Райан начинал мыслить необычайно быстро и логично. Тогда ему стало ясно раньше всех: общество распадалось, и смерть и разруха распространялись по планете. Он жаждал выжить и хотел того же для семьи и друзей. В мире не осталось больше места, которое можно было бы считать безопасным. Вот-вот должна была разразиться ядерная война. Выход был один: звезды. Существовал единственный маршрут полета. Непилотируемый исследовательский корабль доставил свидетельства, что вокруг Звезды Барнарда обращается планетная система и что две ее планеты во многом похожи на Землю…
Этот исследовательский проект финансировался Объединенными Нациями — их первый большой и многосторонний проект.
И — последняя попытка сплотить народы мира, заставить их считать себя единой расой…
Райан качает головой.
Конечно, было уже слишком поздно.
Он продолжает:
«…Я держусь в форме, как только могу. Странная мысль только что посетила меня. Она дает некоторое представление о том, как тщательно нужно за собой следить. Мне подумалось, что для поддержания бодрости и здоровья хорошо бы разбудить кого-нибудь, чтобы мы могли побоксировать, поиграть в футбол или что-нибудь в этом роде… Я просто заболел этим наваждением и не раз пытался объяснить его чем-нибудь вполне прозаическим и рациональным. Скажем, мне показалось выгодным для всех, если я разбужу сначала Джона. А еще лучше — любую из женщин… Между прочим, такие упражнения помогут держаться в форме… Какие, однако, игривые настроения! Впрочем, для того я и веду этот журнал. Он помогает мне видеть перспективу и не расслабляться».
Он усмехается. Совсем неплохой способ надуть старину Джона. Он никогда и не узнает…
Он вздрагивает.
Разумеется, он не смог бы.
К тому же есть еще Джозефина. Если он предаст их, это будет предательством всех их идеалов, всей миссии…
«Надо принять холодный душ!» — шутливо завершает он. Затем расписывается в журнале, подчеркивая запись красным, закрывает его и аккуратно прячет. Потом встает, в последний раз проверяет приборы, задает компьютеру пару обычных вопросов и, удовлетворенный ответами, покидает отсек управления.
Верный слову, мистер Райан принимает холодный душ, после которого чувствует себя гораздо лучше. Напевая, он входит в каюту, выбирает пленку с Мессианской симфонией Турангалила и садится внимать таким странным, таким прекрасным мелодиям Онда Мартено. На шестой части («Jardin du sommeil d’amour») он засыпает…
…Он меряет шагами огромную галерею, отделанную платиной.
Это — мостик большого корабля. Но этот корабль не бороздит океанские просторы. Он плывет по листве. По темной, разворошенной, опасной листве. По листве, которую мог написать сам Дуанье.
Может, это река в джунглях. Вроде Амазонки или тех таинственных, не нанесенных на карту рек Новой Гвинеи, которые он мечтал исследовать мальчишкой…
Корабль… листья… река…
Один на корабле. Среди странного, монотонного стука машин и криков невидимых птиц в зарослях.
Он наклоняется через перила мостика, пытаясь разглядеть воды реки. Но их нет. Под кораблем только растительность, смятая прохождением огромного судна.
Корабль резко качнуло.
Райан падает. Откуда-то странный звук, который понятен ему: кто-то жалеет его.
Но он отвергает эту жалость.
Корабль уходит.
Один в джунглях, окруженный шумом возни каких-то тварей. Он пытается увидеть их, пытается разгадать происхождение этих странных звуков, но безрезультатно.
Внезапно появляется женщина — смуглая, цветущая. Она, приоткрыв свои яркие губы, тянет его за руку, в тенистую полутьму тропической листвы. Птицы продолжают пронзительно кричать. Он начинает целовать ее в горячие, влажные губы, чувствует ее ладони на своем теле. Он запускает руку между ее ног, ощущая влагу ее соков… Потом пытается овладеть ею, но по какой-то причине она осторожничает, словно боится, что их обнаружат. Она не снимает одежду. Они занимаются любовью до изнеможения. Потом она встает и ведет его темными коридорами джунглей на поляну…
Они в каком-то баре, переполненном девицами — не то хозяйками заведения, не то для развлечений. Есть и мужчины, вероятно, сутенеры. Ему здесь легко и свободно. Он расслабленно обнимает одной рукой смуглую красотку, другой — блондинку с увядающим лицом. Он определенно знал ее когда-то…
И вообще все эти лица ему знакомы. Он старается вспомнить. Сосредоточивается на этом изо всех сил. Начинает кое-кого смутно припоминать…
* * *
ПОСЛЕ ЯРМАРКИ ИХ ВСЕХ ПРИВЕЛИ
В.: ОПИШИТЕ ПОЖАЛУЙСТА ТОЧНО СИТУАЦИЮ
РВЕНИЕ ЧЕМ ДОЛЬШЕ ОНИ ПЕЛИ
В.: ОПИШИТЕ ПОЖАЛУЙСТА ТОЧНО СИТУАЦИЮ
АХ ДО РЕ МИ ФА СОЛЬ ЛЯ СИ ДО
В.: ОПИШИТЕ ПОЖАЛУЙСТА ТОЧНО СИТУАЦИЮ
АРИЯ АРИАДНА АНИАРА ЛЕОНАРА КАРМЕН АМИНЬ
О: АМИНЬ
* * *
АМИНЬ.
АМИНЬ. АМИНЬ. АМИНЬ.
АМИНЬ.
* * *
СОВЕТУЮ ДЕРЖАТЬСЯ КРЕПЧЕ СОВЕТУЮ ДЕРЖАТЬСЯ КРЕПЧЕ СОВЕТУЮ ДЕРЖАТЬСЯ КРЕПЧЕ
* * *
ПРОДОЛЖАЕМ ДВИЖЕНИЕ РДОВДИОЖЛЕЖНАИЕЕМ ПДРВОИДЖОЕЛНЖИАЕЕ ДВИЖЕНИЕ ПРОДОЛЖАЕМ
КОСМИЧЕСКИЙ КОРАБЛЬ НАДЕЖДА ДЕМПСИ НАПРАВЛЯЕТСЯ
НА МЮНХЕН 15040 КОСМИЧЕСКИЙ КОРАБЛЬ НАДЕЖДА ДЕМПСИ НАПРАВЛЯЕТСЯ НА МЮНХЕН 15040 ЛЕТИТ
НАПРАВЛЯЕТСЯ НА МЮНХЕН 15040 КОСМИЧЕСКИЙ КОРАБЛЬ НИКУДА
НА МЮНХЕН 15040 КОСМИЧЕСКИЙ КОРАБЛЬ ДОЛЖНЫ
НАДЕЖДА ДЕМПСИ НАПРАВЛЯЕТСЯ БЫТЬ
В БЕЗОПАСНОСТИ
НА МЮНХЕН 15040 ДОЛЖНЫ
КОСМИЧЕСКИЙ КОРАБЛЬ
ПОДДЕРЖИВАЙТЕ ИХ
КОСМИЧЕСКИЙ КОРАБЛЬ
БЕЗОПАСНОСТЬ
КОСМИЧЕСКИЙ КОРАБЛЬ
КОСМОС БЕЗОПАСНОСТЬ
КОРАБЛЬ ПОДДЕРЖИВАЙТЕ ИХ
БЕЗОПАСНОСТЬ БЕЗОПАСНОСТЬ
КОРАБЛЬ КОРАБЛЬ НАДЕЖДА ДЕМПСИ
БЕЗОПАСНОСТЬ НАПРАВЛЯЕТСЯ НА МЮНХЕН 15040 И
ОБРАЗ ДВИЖЕТСЯ НА 0.9 «С»
КОРАБЛЬ МЫ ВСЕ В ПОРЯДКЕ ОБРАЗ МЫ ВСЕ КОСМОС БЕЗОПАСНОСТЬ
ОБРАЗ КОСМИЧЕСКИЙ КОРАБЛЬ БЕЗОПАСНОСТЬ КОРАБЛЬ БЕЗОПАСНОСТЬКОРАБЛЬБЕЗОПАСНОСТЬ ОБРАЗ БЕЗОПАСНОСТЬКОРАБЛЬ ОБРАЗ
КОНФЕТА МОЗГ БЕЗОПАСНОСТЬ КОРАБЛЬ КОРАБЛЬ РУЧНОЙ КОСМОС ХЛЫСТ ПЛЫТЬ ХОРОШИЙ КОСМОС ПОЕЗДКА УЛИТКА КОСМОС ШАГ КОРАБЛЬ БЕЗОПАСНОСТЬ ПУСТЬ ШАГ РАЗРЫВ КОСМОС КОСМОС КОРАБЛЬ ПОЕЗДКА БЕЗОПАСНОСТЬ НЕНАВИСТЬ МЕСТО ВКУС КОСМОС КОСМОС БЕЗОПАСНОСТЬ ЛИЦО ЗАПАХ НЕНАВИСТЬ ВКУС СПЕШКА СПЕШКА КОСМОС
ГОНКА ГОНКА
ПОТЕРИ НЕНАВИСТЬ
КОСМОС ЛИЦО
СПАСАТЬ КОСМОС
БЕЗОПАСНОСТЬ МЕСТО
МЕСТО ЖАРКО
КАПАТЬ
КОСМОС
КОРАБЛЬ
КОРАБЛЬ
НЕНАВИСТЬ
БЕЗОПАСНОСТЬ СЛУЧАЙ КОСМОС МЕСТО НЕНАВИСТЬ ЖАРА КОНФЕТА БЕЗОПАСНОСТЬ
ЖАРА КОСМОС ЖАРА БЕЗОПАСНОСТЬ ПОДВИГ КОНФЕТА НЕНАВИСТЬ БЕЗОПАСНОСТЬ МГЛА
НЕПРАВДА…..-………………НЕПРАВДА —--
………….—НЕПРАВДА
* * *
НЕПРАВДА
«ЭТО НЕПРАВДА, ЧЕРТ ПОБЕРИ!»
Райан вскрикивает и просыпается.
Мерно гудит принтер.
Райана бьет озноб, у него наступает эрекция.
Глотка пересыхает.
Под левым виском ноет.
Ноги дрожат.
Руки крепко вцепляются в кресло.
Ужасно болят мышцы шеи.
Он трясет головой.
* * *
Что же было неправдой?
Симфония уже закончилась.
Он, зевая, встает и выключает магнитофон, хмурясь и массируя шею.
С томительным чувством вспоминает сон. Джунгли. Женщину.
Он облегченно улыбается, осознав источник того восклицания — протеста, которым он сам себя разбудил.
Очевидно, самое обыкновенное, старомодное чувство вины.
Он хотел разбудить Джанет, наставить рога своему брату, видел соответствующий сои, отверг эти чувства и проснулся, как от толчка.
Несомненно, все это доказывало, что у него есть совесть.
Он потягивается.
Почесывая в затылке, выходит из каюты и еще раз идет под душ.
Моясь, он опять улыбается. Это правильно — дать этим тайным мыслям выйти наружу. Нехорошо скрывать их там, где они могут перегнить во что-то гораздо худшее, застать его врасплох и, возможно, погубить всю миссию, может быть, заставить его разбудить остальных. Это было бы смертельно.
Волна депрессии захлестывает его. Чертовски трудно, думает он. Чертовски.
Он берет себя в руки. Его старомодные рефлексы, как всегда, в порядке. Поддерживать форму — это не только упражнять тело. Надо также упражнять и мозг. Делать постоянные проверки, чтобы быть уверенным, что он работает исправно.
Однако он становится чересчур чувствительным: совесть никогда не была для него раньше таким бременем!
Он смеется. Он знает, что ему делать.
Эта проблема стара, как мир. Если он будет беспечен, будет плохо отдыхать, то у него разовьются неврозы богатых. Этот сон — предупреждение.
Или, скорее, его реакция на этот сон является предупреждением. Завтра он начнет изучать сельскохозяйственные программы, займется чем-либо другим, кроме копания в собственной персоне.
Освежившись, с постепенно стихающими болями, он возвращается к себе в каюту и безжалостно выбирает на завтрашний день сельскохозяйственную программу.
Потом спокойно засыпает.
