Глава 16
Я нашел тропу и впитал еще один запах. Теперь я знал, что скрывается за непонятным благоуханием Маледикто.
Демон.
Мне не встречался прежде точно такой запах, но моему волчьему мозгу было интересно, к какому роду принадлежит демон. В узком черепе оставалось пространство лишь для ненависти… и для спешки.
В поле зрения появился наш домик. Я прыгнул к патио.
Никого не было. Выходящее на море окно спальни было открыто навстречу лунному свету…
Он держал ее в своих объятиях. Она, еще сопротивлялась, отталкивала его. Но глаза ее были закрыты.
Она слабела.
— Нет… — шептала Джинни. — Нет… Помогите, не надо… Амарис, Амарис… — ее руки качнулись к его горлу и соскользнули на шею.
Она притянула его лицо. Обнявшись, они качнулись вниз.
Мрак окутывал спальню.
Я коротко завыл и вонзил в него зубы.
На вкус его кровь не была похожа на человечью. Она была, как вино, и теперь она горела и пела во мне. Я не посмел укусить его снова. Еще один такой глоток, и я, наверное, лягу, как собака у его ног и буду просить приласкать меня. Я пожелал превратиться в человека.
Трансформация заняла не больше времени, чем понадобилось ему, чтобы отпустить Джинни и повернуться ко мне. Хоть он и был удивлен, но рычать мне в ответ не стал.
В зыбком лунном свете вырисовывалось его волшебное лицо, в глазах горели золотые искры. Он смеялся.
Добавив вес своего тела, я направил кулак в его лицо.
Гладкая, медленная плоть человека! Ей ли вступать в битву с быстрой, как ртуть, жизнью, порожденной воздухом и Тьмой?
Резким, точно вспышка, движением Маледикто отскочил.
Его просто не было на прежнем месте. Я врезался в стену и упал. Надо мной звучал его смех.
— Разве сия хныкающая тварь достойна обладать такой милой девицей, как ты? Молви хоть слово, Вирджиния, и я пинками загоню его в собачью конуру.
— Стив… — она съежилась, вжалась в угол. Она не кинулась ко мне.
Я перекатился, вскочил на ноги. Маледикто ухмыльнулся.
Обхватив Джинни за талию, привлек к себе. Она задрожала, пытаясь оттолкнуть его. Он поцеловал ее, она прерывисто вскрикнула. И снова жест сопротивления превратился в жест любви. Маледикто толкнул меня свободной рукой, и я тяжело упал. Он поставил ногу мне на голову, надавил.
— У меня нет больше желания ломать тебе кости, — сказал он. — Но, если ты будешь настолько вежлив, чтобы уступить желанию леди…
— Желанию?! — Джинни вырвалась из его рук. — Силы небесные! — вопила она. — Изыди!
Маледикто рассмеялся:
— Если моя жертва призывает святое имя вполне искренне, я должен исчезнуть, — его голос походил на журчание. — Тем не менее, я, как видишь, остался здесь. то, что сокрыто глубоко внутри тебя, томится желанием ко мне, Вирджиния!
Она схватила вазу и запустила в него., Он ловко поймал ее, грохнул об меня, и направился к окну.
— Айе, — сказал он. — Сейчас чары рассеялись. Но не бойся. Когда наступит более благоприятный час, я вернусь…
Мгновение, и он перепрыгнул через подоконник. Я пополз следом. белое пятно было залито лунным светом. пусто.
Я сел, поднял голову. рядом опустилась на пол Джинни.
Медленно текли минуты. Наконец я встал, включил свет. Нашел себе сигареты и тяжело село на кровать. Возле моих колен распростерлась ничком Джинни. Я не стал даже касаться ее.
— Кто это был? — спросил я.
— Инкуб (Инкубы, Сукубы — демоны разврата соответственно мужского и женского пола) Ее голова была опущена, я видел лишь рассыпавшиеся по ее спине рыжие волосы. Пока нас не было, она надела самую нарядную свою ночную рубашку. Для кого?
Ее голос был тихим и слабым:
— Он, должно быть обитает в развалинах. Поселился в замке вместе с испанцами. Возможно, он — виновник постигшей их неудачи.
Я втянул дым в легкие.
— Почему он не появился раньше? — спросил я громко и глупо. — Ах, да, конечно, у него ограниченные возможности действий. Фамильное проклятье. Он не мог выйти за пределы владения того старого дома. А с тех пор, после наступления темноты, здесь никто не появлялся.
— До тех пор, пока мы… — продолжала она шепотом.
— А Хуан со своей женой бывали здесь лишь оказиями, — я неистово дымил. — Ты же ведьма. У тебя есть информация. Все, что я знаю, Инкуб — демон эротики. Скажи, почему он никогда не беспокоил Фернандеца?
Она снова начала плакать, будто у нее кончилась всякая надежда. Мне подумалось, что это отчаяние вызвано также и тем, что она потеряла свою ведьмовскую силу. Она уже не была волшебницей…
А мне… мне все было ясно.
— Потому что святые символы защищают тех, кто действительно хочет защиты. Думаю, тут он сказал правду.
Хуан и его жена добрые католики. Они не появлялись здесь, не развесив на каждой стене по распятью. Ни у нее, ни у него — не возникает желания изменить друг другу…
Она подняла лицо. Выражение его было диким:
— Ты думаешь, что я…
— О, несознательно. Если бы мы догадались сразу же по прибытию развесить кресты. Если бы мы сотворили от чистого сердца молитву, мы тоже были бы в безопасности. Никогда нельзя знать заранее, окружен ли ты инкубами. Но наши головы были слишком заняты другим, а сейчас — поздно.
Подсознательно полагаю, что ты забавляешься идейкой, что маленький отход от неукоснительной моногамии — это было бы не так уж и плохо…
— Стив! — она с трудом поднялась на ноги. — В наш медовый месяц! Ты смог сказать такое!
— Смог… — я затушил сигарету. Жаль, что не о лицо Маледикто. — А как иначе ему удалось опутать тебя своими чарами?
— И ты, Стив… Стив, я люблю тебя. Только тебя!
— Что ж, будет лучше, если ты сядешь на ковер и дашь полные обороты. Лети в… Насколько я понимаю, Гуйамас, ближайший город, достаточно крупный, чтобы его полиция экзарсиста (Экзарсист — священник, по изгнанию бесов) тебе помогла. Расскажи там все и попроси помощи, потому что, если я и помню что-то демонологии, раз ты попала под влияние инкуба, он последует за тобой куда угодно.
— Но ничего не было! — она закричала так, как будто я ее ударил.
Что ж, в определенном смысле это и был удар.
— Да… Не хватило времени. В этот раз. Конечно, обладай своей колдовской силой, ты могла бы изгнать любого демона с помощью чисто светского Искусства. Но сейчас у тебя силы нет. пока ты не пройдешь курс повторного обучения — каждый час, когда находишься вне Церкви, тебя должен охранять экзорсист. Если только не… — я встал.
— Что? — близкая к безумию, она вцепилась в меня ледяными пальцами.
Я стряхнул ее. Я был слеп от ярости. мое мужское достоинство было уязвлено вдвойне. Маледикто отлупил меня в драке и чуть было не соблазнил мою жену.
— Стив! Что ты задумал?
Что я могу сам избавиться от него.
— Не можешь! Ты не колдун, а он — демон!
— А я — волк-оборотень. может быть это достаточно уравняет наши шансы.
Шаркая, я протащился в ванную и перебинтовал руку. раны, впрочем, были поверхностные. А вот суставы пальцев распухли.
Джинни попыталась помочь, но я показал ей на дверь. Я понимаю, что я тогда был не прав. Но уж слишком распирала меня боль и ярость. Я только смутно понимал, что должен отправиться в Форталезу, куда, по-видимому, вернулся Маледикто. Став волком, я буду так же силен и быстр, как и он. Разумеется, кусаться я не осмелюсь. Но, если представиться случай превратиться в человека, используя приемы рукопашного боя, которым меня обучали в армии..
План был абсолютно безнадежен, но меня подстрекал мой собственный демон.
Джинни все поняла. Ее колдовские способности частично вернулись к ней. А может, это у нее было врожденное.
Безжалостное сияние огня Святого Эльма высвечивало ее абсолютно белое лицо. Она дрожала и судорожно глотнула слюну.
Но вот она кивнула:
— Если иначе не можешь… мы пойдем вместе.
— Нет! — рык клокотал в моем горле. — Отправляйся в Гуйамас говорю тебе! мало мне из-за тебя бед? Оставь меня одного. А потом я решу, хочу ли я, чтобы ты вернулась ко мне обратно!
Какое-то мгновение она пристально смотрела на меня. пусть никогда я не увижу больше подобного взгляда. Потом она исчезла.
Я вышел на патио и превратился в волка. В воздухе висел запах демона. Я пошел по этому запаху. путь вел в гору…
