Наконец настало время встречи. Поскольку все его помощники были заняты изучением машин, сэр Роже взял с собой десять леди, в их лучших нарядах. Кроме того, нас сопровождало десять невооруженных солдат в доспехах.

Когда они ехали по полю, к похожему на беседку строению, которое версгорские машины воздвигли из перламутрового материала, всего за час, сэр Роже сказал жене:

— Я бы не стал подвергать вас опасности, если бы у меня был выбор. Единственная наша возможность — поразить их могуществом и богатством.

Ее лицо словно окаменело. Отвернувшись от него, она смотрела на огромные зловещие остовы приземлившихся кораблей.

— Я здесь не в большей опасности, милорд, чем мои дети там, в палатке.

— Боже! — простонал он. — Я ошибся. Я должен был оставить этот проклятый корабль и послать вестника к королю. И всю жизнь вы будете упрекать меня за ошибку?

— Из-за вашей ошибки эта жизнь будет не такой уж и долгой…

Он натянул поводья.

— Вы поклялись во время венчания…

— О, да! Разве я не сдержала клятву? Я не отказала вам в повиновении.

— Ее щеки порозовели. — Но в чувствах моих волен только Господь.

— Я не побеспокою вас больше, — ответил он и отъехал в сторону.

Издали они были похожи на рыцаря и его прекрасную возлюбленную. Будучи благородной по крови, леди Катрин владела своими манерами. Когда мы подъехали к месту встречи, ее тонкие черты выражали лишь презрение, обращенное к врагу. Она подала руку сэру Роже и спешилась с необыкновенной грацией. Он громоздко, с нахмуренными бровями, двинулся вперед.

Внутри беседки оказался круглый стол, окруженный чем-то вроде дивана с подушками. Вожди версгорцев заполнили одну половину. Выражение их синих лиц было нам непонятно, но глаза их нервно мигали. На них были сплетенные из какого-то металла куртки, с похожими на бронзовые значками их ранга. В шелке и парче, золотых доспехах, страусовых плюмажах, штанах из дубленой кожи, англичане были похожи на петухов с птичьего двора. Я заметил, что чужаки были ошеломлены и больше всего их покоробила контрастная простота моей монашеской рясы.

Я свел руки, встал и сказал на версгорском языке:

— Для успехов переговоров и для укрепления мира, позвольте мне прочитать «Отче наш».

— Что?

Это спросил вождь врагов: толстый, но величественный версгорец со строгим лицом.

— Помолчите!

Я мог бы им объяснить, но их отвратительный язык, казалось, не имел слов для молитвы. Об этом я уже расспрашивал Бранитара.

— Отче наш, иже еси… — начал я, и все англичане преклонили колени.

Я слышал, как один версгорец прошептал:

— Я же говорил вам, они варвары. Это какой-то суеверный обряд.

— Не уверен, — ответил ему вождь. — Джары на воде знают определенные формулы для психологического объединения. Я видел, как они на некоторое время удваивали свои силы, останавливали кровь из рваных ран или по многу дней находились без сна. Контроль за внутренними органами через нервную систему. И, вопреки всем утверждениям нашей пропаганды, вы не хуже меня знаете, что в развитии науки джары продвинулись не меньше нас…

Я отчетливо слышал их тайный разговор, хотя они об этом и не подозревали. Теперь я вспомнил, что и Бранитар казался мне немного тугоухим. Очевидно, что слух у версгорцев менее острый, чем у людей. Как я узнал впоследствии, из-за своей плотной атмосферы версгорцы слышали только более громкие звуки. Здесь, на Териксане, где воздух был такой же, как и в Англии, они были вынуждены повышать голос, чтобы их услышали. Я с благодарностью принял этот подарок Господа, не останавливаясь, чтобы не возбудить подозрения врага.

— Аминь! — я закончил, и мы все уселись вокруг стола.

Сэр Роже разглядывал врага черными глазами. Через некоторое время он спросил:

— Я имею дело с лицом соответствующего ранга?

Я перевел.

— Что такое ранг? — спросил глава версгорцев. — Я губернатор этой планеты и со мной все старшие офицеры сил обороны.

— Он имел в виду, — объяснил я, — благородны ли вы по своему происхождению и не унизит ли он себя, общаясь с вами?

Они казались еще более сбитыми с толку. Я как мог объяснил им концепцию благородного происхождения, учитывая ограниченность моего версгорского словаря. Мы так и сяк поворачивали эту тему, пока один из офицеров не сказал своему лорду:

— Думаю, что я понял, Грас Хуруга. Если они больше нас знают о генетическом планировании…

Слов его речи я не понимал, или понимал очень смутно, благодаря контексту.

— …они могли применить это искусство к себе. Возможно, их цивилизация носит военизированный характер, а командуют специально выделенные для этого особи. — При этой мысли он вздрогнул. — Конечно, они не желают тратить время на разговоры с менее разумными существами.

Другой офицер воскликнул:

— Но это же фантастика! В наших исследованиях мы никогда…

— До сих пор мы знали лишь маленькую часть Великой Галактики, — ответил лорд Хуруга. — Мы не смеем предполагать, что они менее сильны, чем утверждают, пока не получим более точную информацию.

Я слушал то, что они считали шепотом, и послал им самую загадочную и горячую улыбку, когда губернатор обратился ко мне:

— В нашей империи нет установленных рангов, но каждый человек по своим заслугам занимает место. Я, Хуруга — высшая власть на Териксане.

— Тогда я буду говорить с тобой, пока весть о нас не дойдет до императора, — сказал сэр Роже.

Мне было сложно перевести слово «император». На самом деле версгорское государство не было похоже ни на что на Земле. Наиболее богатые и важные версгорцы жили в своих обширных владениях со свитой синелицых наемников. Между собой они общались при помощи средств дальней связи или навещая друг друга на своих быстрых воздушных кораблях. Ни один из них не занимал свое место по праву рождения. Перед законом все равны, все свободны бороться за деньги или за общественное положение. У них не было фамилии, и они значились под номерами в Центральной регистратуре. Мужчины и женщины редко жили вместе более нескольких лет. Дети в раннем возрасте отправлялись в школы, где они находились до совершеннолетия, ибо родители считали их скорее обузой, чем благословением.

Однако, это государство, теоретически республика свободных людей, на практике было самой отвратительной формой тирании, которую когда-либо знало человечество. Даже в бесславные дни Нерона!

У версгорцев не было чувства привязанности к месту своего рождения, не было у них и уз дружбы или обязанностей. В результате каждого индивидуума ничто не ограждало от всесильного правительства империи. В Англии, когда король Джон стал слишком высокомерным, он почувствовал преграду со стороны древних законов о разнообразных местных интересах. Бароны сумели обуздать его и тем самым добыть несколько дополнительных свобод для всех англичан. Версгорцы же были самой льстивой из всех рас, неспособной противостоять никакому давлению со стороны вышестоящих. А продвижение в соответствии с заслугами означало лишь только «продвижение в соответствии с полезностью имперским министрам».

Но я отвлекаюсь. Вернемся к Хуруге, который обратил на нас свои ужасные глаза и сказал:

— Кажется, у вас две разновидности? Две разные расы?

— Нет, — ответил ему один из его офицеров. — Два пола, я уверен. Они, по всей видимости, млекопитающие.

— А, да. — Хуруга посмотрел на женские платья с глубоким вырезом, по современной бесстыдной моде. — Вижу…

Когда я перевел это сэру Роже, тот сказал:

— Скажи им, если они так любопытны, что наши женщины владеют мечом не хуже мужчин.

Хуруга взглянул на меня.

— Меч? Вы имеете в виду рубящее оружие?

У меня не было времени спрашивать совета у милорда. Вознеся про себя молитву, я сказал:

— Да. Вы можете видеть их у всех в нашем лагере. Мы находим, что это лучшее оружие в рукопашной. Можете спросить у любого выжившего в Гантуракском гарнизоне.

— М-м, да… — сказал один из версгорцев вслух. — Мы пренебрегали тактикой рукопашного боя в течение столетий, Грас Хуруга. Казалось, в ней нет необходимости. Но сейчас я вспомнил одну из пограничных стычек с Джарами. Это было на Улозе-4, и они с ужасающим эффектом применили длинные ножи.

— Для особых целей… да, да. — Хуруга нахмурился. — Но остается тот факт, что эти пришельцы передвигаются на животных.

— Которым не нужно другого топлива, кроме растительности.

— Но они же не выдерживают удара луча или пули. У них оружие доисторического прошлого. Они прибыли не на своем корабле, а на нашем… — он резко прервал свое бормотание и заявил мне. — Слушайте! Я терпел достаточно. Сдавайтесь на нашу милость, или мы вас уничтожим!

Я перевел.

— Экраны защитят нас от вашего огненного оружия, — сказал сэр Роже, — если вы надумаете атаковать пешим строем, добро пожаловать.

Хуруга побагровел.

— Вы воображаете, что защитный экран спасет вас от бомб? — проревел он. — Нам достаточно сбросить только одну, а разорвавшись, она уничтожит внутри экрана все живое!

Сэр Роже был ошеломлен меньше меня.

— Мы слышали о таком взрывчатом оружии, брат Парвус. Конечно, он пугает нас, говоря о единственном взрыве. Ни один корабль не сможет поднять столько пороха, но они могут сбросить много бомб.

— Что же мне ответить ему? — испуганно спросил я.

Глаза барона сверкнули.

— Передайте ему мои слова, как можно точнее, брат Парвус. Мы не применяли пока свою артиллерию такого типа, потому что хотим разговаривать с вами, а не убивать вас. Если же вы настаиваете на бомбардировке, попробуйте. Наша защита сметет вас. Но мы не собираемся защищать версгорских пленников.

Я видел — эта угроза потрясла их. Даже эти жестокие уродцы не могли пойти на убийство нескольких сот своих соплеменников. Конечно, эти заложники не смогли бы долго удержать их, но это был пункт для обсуждения, который мог дать нам выигрыш во времени. Я думал, как лучше всего использовать это время, и решил, что нужно подготовить наши души к смерти.

— Ну, я вовсе не говорил, что не хочу выслушать вас, — ответил Хуруга, — но вы все еще не объяснили, почему вы явились сюда и устроили это провокационное нападение?

— Но ведь это вы напали на нас первыми, мы же до этого не причиняли вреда, — ответил сэр Роже. — В Англии мы не позволяли собаке кусать больше одного раза. И мой король поручил мне преподнести вам небольшой урок.

Хуруга сказал:

— На одном корабле? И даже на нашем собственном?

Сэр Роже:

— Не думаю, что потребуется привести войск больше, чем есть.

Хуруга:

— Кстати, из чистого интереса, чего вы требуете?

Сэр Роже:

— Ваша империя должна выплатить возмещение могущественному королю Англии, Ирландии, Уэльса и Франции.

— Давайте говорить серьезно.

— Я совершенно серьезен. Но, с целью предотвратить дальнейшее кровопролитие, я согласен встретиться с любым вашим бойцом, в любом вооружении. Бог помогает правому!

— Вы что, все сбежали из сумасшедшего дома?

— Обдумайте свое положение. Мы внезапно открыли вас, язычников, с умением и искусством похожими на наши, только худшими. Вы можете причинить нам определенный вред, нарушая наши сообщения или нападая на наименее защищенные планеты. Это делает необходимым ваше уничтожение, а мы слишком милосердны, чтобы этому радоваться. Единственный разумный выход в принятии вами Феодальной присяги в верности.

— Вы и в самом деле ожидаете… Гордость существ, разъезжающих на животных и размахивающих мечами…

Он пустился в переговоры со своими офицерами.

— Проклятая проблема перевода. Я никак не могу быть уверенным, что правильно понял. Они могут быть карательной экспедицией. По причине военной тайны могут использовать наш корабль и хранить свое мощное оружие в секрете. Это возможно. Но возможно и то, что они варвары и безрассудно угрожают самой могущественной империи Галактики. А, возможно, мы неправильно поняли их претензии, неверно оценили их, и это может принести нам серьезный ущерб. У кого есть идеи?

Тем временем я спросил у сэра Роже:

— То, что вы говорили, несерьезно, милорд.

Леди Катрин не удержалась от замечания:

— Он не может быть серьезным.

— Нет, — барон покачал головой. — Что бы стал делать король Эдуард с этими синелицыми? С него достаточно Ирландии. Нет, я надеюсь только вступить в переговоры. Если же мы сможем добиться от них гарантий того, что они оставят Землю в покое, ну и пару мешков золота для нас самих…

— И господство дома, — не мог удержаться я от насмешки.

— Об этом мы успеем подумать потом, — отрезал он. — Для этого теперь нет времени. Но мы, конечно, не должны сознаваться врагам, что просто заблудились.

Хуруга вновь повернулся к нам:

— Вы должны понять, что ваши претензии абсурдны. Однако, если вы сумеете доказать, что ваше господство достойно, наш император будет рад направить к вам посла.

Сэр Роже кивнул головой и, скучая, сказал:

— Прекратите Ваши оскорбления. Мой государь, возможно, примет Вашего посла, но если тот только обладает истинной верой.

— Что такое вера? — спросил Хуруга.

Он действительно не мог понять меня, так как я использовал английское слово.

— Вера в того, кто есть источник всякой мудрости и справедливости, и которого мы вечно молим о руководстве.

— О чем это он говорит, Гарс? — пробормотал один из офицеров.

— Понятия не имею, — прошептал в ответ Хуруга. — Возможно, эти… хм… англичане имеют в виду гигантскую вычислительную машину, с которой обсуждают важные вопросы… не знаю. Проклятая проблема перевода! Лучше отложим это. Следите за ними. За их поведением, следите внимательно. Потом обсудим все.

Хуруга повернулся ко мне и громко сказал:

— На сегодня все переговоры окончены. Продолжение завтра, а тем временем мы обдумаем полученные предложения.

Хоть он не показал виду, сэр Роже был очень доволен этим.

— Однако надо договориться об условиях перемирия, — заметил он.

С каждым часом мой версгорский совершенствовался, и я смог объяснить им, что наше представление о перемирии в корне отличается от ихнего. Перемирие вообще не было формальным договором, а просто следствием временно сложившихся обстоятельств. Мы договорились, что не будем стрелять друг в друга, даже если будем за пределами защитного экрана, но в любой воздушный корабль, который покажется на глаза, можно стрелять. Это было все. Версгорцы немедленно причинят нам вред и нарушат условия, если будут уверенны, что для них это выгодно, но этого же они ожидали и от нас.

Я заметил, что у врагов значительное преимущество, ибо у них огромное преимущество в воздушных кораблях.

— И тем не менее, — ответил сэр Роже, — мы кое-что выиграли. Это дело не закончится только выкупом и…

— Вас это удовлетворяет, — пробормотала леди Катрин.

Он вскочил, побледнел, поклонился Хуруге и вышел…