Глава 5
Дайльюлло схватил шнур и нацепил диски на обе стороны головы бешено сопротивлявшегося мруунца. Диски были соединены дужкой с пружиной, которая их хорошо держала на нужных местах. Затем по указанию Чейна Дайльюлло щелкнул двумя выключателями на кубическом приборе.
Мгновенно Клоя-Клой прекратил борьбу. Он словно окаменел в своем тарелкообразном сиденье, его узкие глазенки стали стеклянными, пустыми.
Чейн перестал о нем беспокоиться, отошел немного назад.
— Я слышал об этих приборах, но ни одного видеть не приходилось, — сказал Дайльюлло. — Это и есть парализатор, не так ли?
— Он самый, — подтвердил Чейн. — Полностью парализует волю и гарантирует правильные ответы.
— Во всех остальных мирах такие вещицы запрещены, — сказал Дайльюлло.
— На Мрууне нет ничего запрещенного, — улыбнулся Чейн. — А теперь начинаем.
Он повернулся к Клоя-Клою:
— Кто привез на Мруун продавать Поющие Солнышки? Варновцы?
— Да, варновцы, — монотонно ответил Клоя-Клой с устремленным вперед бессмысленным взглядом.
— Ты их купил?
— Я их не купил. Цена была слишком высока. Я действовал как посредник.
— Для кого ты их приобретал?
— Для Ирона с планеты Ритх шесть штук. Для Икбарда с планеты Тхиел — четыре. Для Клитха…
Он перечислил еще несколько имен и количество приобретенных Солнышек, пока за все не отчитался, закончив «…и для каяров — десять».
— Каяры? — нахмурился Чейн. — Никогда не слышал. Кто такие? Где обитают?
— На одной из планет в темном созвездии ДБ-444 за Отрогом.
Чейн еще больше нахмурился.
— В том созвездии нет обитаемых миров.
Клоя-Клой промолчал. Поскольку ему не было задано прямого вопроса, он не давал ответа.
— Где находится это созвездие? — спросил Дайльюлло. Он обращался к Чейну, но Клоя-Клой слышал вопрос.
— Астрономическая широта и долгота… — Он стал называть цифры, и Дайльюлло их записал. У Чейна все еще был насупленный, злой взгляд.
— Там нет достаточно богатых людей, которые могли бы купить десять Поющих Солнышек, — ворчал он.
— Послушай, — сказал Дайльюлло. — Мы всунули свои головы в пасть льва, чтобы добыть эту информацию… хотя я должен признать: этот тип больше напоминает турнепс, чем льва. Не лучше ли нам убраться отсюда?
— Думаю, ты прав, — согласился Чейн.
— Как это сделать?
Чейн пожал плечами:
— Да так просто и выйдем. Он будет сидеть с парализатором, пока тут кто-нибудь не появится и не освободит его.
Они вышли. Надменно игнорируя молодого мруунца за столом, они продефилировали через холл и покинули дворец. В караульном помещении желтые фаллорианцы возвратили им станнеры.
Едва они успели сделать пару десятков шагов по темной улице, как на территории виллы бешено взвыла сирена.
— Бежим! — крикнул Чейн.
Дайльюлло не мог бежать с чейновской скоростью Звездного Волка, но тоже ретиво перебирал ногами. Он гневно отшвырнул руку Чейна, протянутую в помощь.
— Твоя гордость, Джон, когда-нибудь тебя угробит, — расхохотался Чейн.
Настроение у Дайльюлло поднялось, когда они выбрались на переполненную людьми базарную улицу. Но, оглянувшись назад, он увидел, как на эту же улицу свернула низкая машина с высокими желтыми фаллорианскими охранниками.
Пестрая толпа была слишком плотной, чтобы сквозь нее могла проехать машина. Фаллорианцы вылезли из машины и, тяжело продираясь через толпу, устремились в погоню.
Оглядываясь то и дело назад, Дайльюлло столкнулся с огромным мохнатым существом. Это оказался один из группы парагаранцев, только что вывалившихся из питейного заведения. Парагаранцы теперь были основательно пьяны, и тот, на которого налетел Дайльюлло, упал, а вместе с ним и сам Дайльюлло.
Чейн помог Дайльюлло подняться. Парагаранцы окружили их, осоловело выпучив глаза.
— Ладно. Хватит, — сказал Дайльюлло.
В этот момент подбежали фаллорианцы и начали грубо расталкивать парагаранцев, чтобы схватить Чейна с Дайльюлло.
И допустили ошибку. Пьяные парагаранцы были готовы драться с любым, кто их толкает. С лающими криками они набросились на желтокожих стражей.
Они были почти такого же роста, что и фаллорианцы, и славились свирепостью в схватках. Они пустили в ход зубы, стараясь укусить противника, и руки, размахивая ими, словно мохнатыми палицами. Чейн в один прыжок присоединился к ним, используя против фаллорианцев всю силу Звездного Волка и уже не обращая внимания на то, кто его увидит.
Разгорелась настоящая уличная схватка. Дайльюлло стоял в стороне, держа наизготовку станнер. Но применить оружие было невозможно: обе стороны тесно перемешались. Чейн, по-видимому, нашел истинное наслаждение, ввязавшись в драку. Он использовал кулаки, локти, ноги, коленки, удары головой в живот противника — и все с одинаковой ловкостью. Дайльюлло показалось, что драка закончилась неожиданно быстрее: фаллорианцы или лежали без сознания, или корчились от боли и стонали.
Парагаранцы с развязной общительностью хлопали одобрительно Чейна по спине. Затем один из них, выглядевший мудрым как сова, сказал что-то остальным хриплым, лающим голосом. И все, покачиваясь, начали уходить с места побоища, направившись через кольцо толпы, которая немедленно расступилась.
Чейн вытер пот со лба и ухмыльнулся:
— Они считают: что всем им лучше возвратиться на ГІарагару. Я немного знаю их язык.
— Думаю, что они правы, — мрачно заметил Дайльюлло. — Наверное, нам стоит последовать их примеру и отправиться на корабль. Мне чертовски хочется побыстрее убраться отсюда, если это еще возможно. Твой друг Клоя-Клой, надо полагать, уже уведомил офицеров безопасности космопорта.
— В том-то и прелесть таких миров, как Мруун. Здесь нет офицеров безопасности. Нет никаких законов. Если у вас имеются ценности, вы нанимаете охранников, и они стерегут их. Все решаете вы сами, от начала и до конца.
— Чудесный мир, — ухмыльнулся Дайльюлло. — Для Звездного Волка, разумеется. Подожди-ка…
Он заметил, что на улице поблизости от желтых охранников лежал без сознания один из мохнатых парагаранцев. Дайльюлло громко крикнул вслед парагаранцам, фигуры которых исчезли в темноте.
— Вернитесь, — кричал он на галакто. — Вы оставили тут своего.
— Они не слышат тебя, — сказал Чейн. — Слишком пьяны.
— Что с ним будет? — спросил Дайльюлло и, нахмурившись, посмотрел вниз на то, что удивительно походило на гигантского игрушечного медвежонка, случайно оброненного пробегавшим ребенком, только ребенок в этом случае должен был бы быть трехметрового роста.
— Думаю, что если фаллорианцы его схватят, то перережут ему горло, — совершенно равнодушно ответил Чейн.
Дайльюлло разразился бранью, к которой редко прибегал.
— Этого нельзя позволить. Возьмем его с собой. Поднимай.
Чейн выпучил глаза:
— Ты в своем уме? С какой стати должны мы с ним возиться?
В голосе Дайльюлло зазвучал металл:
— Время от времени мне следует себе напоминать, что ты совершенно лишен гуманности. А я нет. И никогда не оставляю на погибель того, кто сражался на моей стороне. Даже проклятого Звездного Волка.
Чейн неожиданно расхохотался:
— Тут ты, Джон, неотразим. Я помню, как на Аркуу, когда чертов фанатик Хэлмер прижал нас на горном склоне, ты возвратился проверить, жив я или мертв.
Он поднял и водрузил на свои плечи парагаранца, находившегося без сознания, и сразу же сморщился.
— Он крупный и тяжелый, — сказал Дайльюлло. — Давай помогу.
— Дело не в его тяжести, а в запахе. От этого чудовища разит, словно из целой таверны, — ответил Чейн.
Он двинулся с ношей на плечах по улице, но поскольку на Мрууне не принято совать нос в чужие дела, никто не обратил внимания на это. Они выбрались на дорогу, ведущую к космопорту, и, сопровождаемые светом звезд Отрога, зашагали по ней.
Дайльюлло непрестанно оглядывался назад, но погони больше не было. Он начал думать, что им действительно везет.
Чейн, тяжело шагающий со своей мохнатой ношей в этой душной темноте, негромко рассмеялся.
— Развлечения и потехи, — сказал он. — Ведь это куда лучше, чем протирать штаны в Бриндизи. Правда?
Дайльюлло презрительно присвистнул в знак несогласия. А Чейн продолжал:
— Ты знаешь, Джон, я часто вспоминаю Аркуу… и ту девушку, Врею. Мне хотелось бы там снова побывать когда-нибудь и встретиться с ней.
— Оставь ее в покое, — сказал Дайльюлло. — Она слишком хороша для таких типов, как ты.
Засверкали огни космопорта. Дайльюлло положил руку на эфес станнера, но никакой угрозы не оказалось. Они вошли в корабль, где их приветствовал Боллард ехидной улыбкой на своей лунообразной жирной роже.
— Поразвлекались? — спросил он. — А мы тут все с носом остались.
— Да, здорово поразвлекались, — ответил Дайльюлло. — И таких развлечений будет еще больше и хватит на всех, если мы не уберемся с Мрууна как можно быстрее.
Боллард громко отдал приказ, и наемники бросились к своим рабочим местам. Затем вслед за Дайльюлло появился Чейн и сбросил на палубу свою бесчувственную ношу. Боллард выпучил глаза.
— Это еще что такое, черт побери?
— Это? Это парагаранец, — ответил Чейн. — Мы некоторым образом впутались с ним в одно дело, и Джон полагает, что его нельзя оставлять.
С шумом начали запираться двери, и взревела сирена. Все заняли кресла, и маленький корабль быстро вознесся в небо. Когда ускорение уменьшилось и наемники вылезли из противооткатных кресел, оказалось, что парагаранец пришел в себя, по-видимому от шока, полученного при взлете. Поднявшись на ноги, он удивленно озирался вокруг и мягко покачивался от неустойчивости, которая не имела ничего общего со взлетом корабля. Он увидел Чейна, и его волосатое лицо расплылось в довольной улыбке.
— Чертовски хорошая была драка, — прогремел он на галакто своим хриплым голосом. — А ты сильный боец. Это ты меня вытащил оттуда?
Чейн отрицательно покачал головой:
— Нет. Лично я оставил бы тебя там лежать. — И, показав на Дайльюлло, добавил: — Вот мой друг Джон — верный товарищ. Он вызволил тебя оттуда, чтобы спасти твою шею.
Здоровенный парагаранец повернулся, уставился воспаленными, подернутыми пеленой глазищами на Дайльюлло, потом нетвердой походкой направился к нему.
— Меня звать Гваатх, — проревел он. — И я вот что скажу: каждый, кто сделал добро Гваатху, будет иметь его своим другом на всю жизнь.
Мохнатая рука обвилась железным обручем вокруг шеи Дайльюлло. Парагаранец посмотрел в лицо Дайльюлло с пьяной собачьей привязанностью и громко рыгнул.
Дайльюлло отшатнулся.
