Изменение прибоя
Прислушайтесь к звукам на Блисе: на Ярмарке Жизни раздаются крики.
В павильоне для гостей обнаружен раздутый труп.
Когда-то он был мужчиной. Сейчас — это пятнистый мешок, прорвавшийся во многих местах, и тягучая жидкость течет из него на землю. Он уже начал пахнуть. По этой причине его и обнаружили.
Это вызвало крик девушки.
А от крика собралась толпа.
Видите, как все толкаются, задавая друг другу вопросы, на которые никто не может ответить.
Они позабыли, что надо делать перед лицом смерти.
Большинство из них скоро узнает это.
Мегра из Калгана пробивается сквозь толпу.
— Я — медицинская сестра, — говорит она.
Многие из них удивляются, глядя на нее, потому что медицинские сестры обычно заботятся о детях, а не о зловонных трупах.
Высокий человек, идущий рядом с ней, ничего не говорит, но движется сквозь толпу, игнорируя ее.
Коротышка в соломенной шляпе уже огородил это место веревкой и начал продавать билеты тем, кто проходит мимо останков. Мегра просит высокого человека, которого зовут Оаким, остановить его. Оаким одним ударом разбивает машину, выпускающую билеты, и выгоняет коротышку из павильона.
— Он мертв, — говорит Мегра, глядя на тело.
— Конечно, — говорит Оаким, который после тысячи лет в Доме Мертвых легко узнает это состояние. — Давай закроем его простыней.
— Я не знаю ни одной болезни, от которой вот так умирают.
— Значит, это новая болезнь.
— Надо что-то сделать. Если болезнь заразна, то может быть эпидемия.
— Она будет, — говорит Оаким. — Люди будут умирать быстро, потому что она распространится с небывалой скоростью. Такое множество людей находится вместе на Блисе, что ничего не сможет помешать этому. Даже если способ лечения будет найден в несколько дней, населения, вне сомнения, будет в десятки раз меньше.
— Мы должны держать этот труп в изоляции, отправить в Первый Медицинский центр.
— Если ты этого хочешь…
— Как можешь ты быть безразличным при виде такой трагедии?
— Смерть не трагична. Возможно, она патетична, но трагедии в ней нет. Давай покроем тело простыней.
Она бьет его по лицу, и звук пощечины настолько громок, что разносится по всему павильону. Потом она отворачивается от него. Глазами она ищет кольцо телесвязи на стене, но когда она делает шаг к нему, одноглазый человек, весь одетый в черное, останавливает ее и говорит:
— Я уже позвонил в ближайший Центр. Аэрокар уже в пути.
— Спасибо, отец. Ты не можешь заставить всех этих людей уйти отсюда? Они скорее прислушаются к твоему голосу.
Оаким закрывает тело. Мегра снова поворачивается к нему, в то время как одноглазый уговаривает толпу разойтись, и люди начинают двигаться, повинуясь его словам и его посоху.
— Как можешь ты смотреть на смерть с такой легкостью? — спрашивает она.
— Потому что она неизбежна. Я не скорблю о том, что с дерева падает лист или волна разбивается о берег. Я не печалюсь, что падающая звезда сгорает в атмосфере. С какой стати?
— Все, о чем ты говорил, не живое.
— И люди не живые, когда они вступают в Дом Мертвых, а туда идут все.
— Это было очень давно. Никто с Блиса не отправлялся туда уже много веков. Это трагедия, когда жизни человеческой приходит конец.
— Жизнь и смерть не так уж сильно отличаются друг от друга.
— Ты — отклонение от социальной нормы! — объявляет она и вновь бьет его.
— Это оскорбление или утверждение? — спрашивает он.
Откуда-то с другого конца ярмарки тоже доносятся крики.
— Мы должны немедленно помочь им, — говорит она, пытаясь уйти.
— Нет!
Он хватает ее за руку.
— Пусти!
— Нет. Ты ничего не добьешься, стоя рядом со всеми трупами, которые могут тут оказаться. Но чем больше ты будешь рядом с ними находиться, тем больше будешь подвергаться опасности. Мне бы не хотелось потерять в постели такую женщину, как ты, не успев найти ее. Я отведу тебя назад в сад, где мы сможет переждать, пока все это кончится. Там есть пища и вода. Мы повесим знак «Не беспокоить»…
— … и будем трахаться, пока весь мир умирает?! Ты бессердечен!
— Разве ты сама не хочешь создать побольше жизней, чтобы заменить те, которые будут потеряны?
Она ударяет его своей свободной рукой, и от силы удара он падает на одно колено и поднимает перед собой руку.
— Отпусти меня! — кричит она.
— Отпустите леди, пусть идет, куда хочет.
В павильоне присутствуют еще двое. Тот, кто произносит эти слова — воин, священник Мадрак, который остался после того, как толпа разошлась. Рядом с ним стоит зеленый маг, известный людям под именем Брамина.
Оаким встает и смотрит на них.
— Кто вы? — спрашивает он. — Кто вы такие, что приказываете мне?
— Меня называют Мадрак, многие зовут меня Могущественным.
— Это ни о чем не говорит. Приказы не принадлежат тебе, чтобы ты мог раздавать их направо и налево. Уходи.
Он хватает Мегру за другую руку, коротко борется с ней, поднимает ее на руки.
— Я предупреждаю тебя. Отпусти леди.
С этими словами Мадрак поднимает перед собой свой посох.
— Уйди с моей дороги, Мадрак.
— Лучше я предупрежу тебя, прежде чем пояснить, что я бессмертный и что о моей силе вести разнеслись по всем мирам. Это я убил кентавра Даргота, послав его поверженного в Дом Мертвых. Песни все еще поют об этой битве, которая продолжалась день, ночь и еще один день.
Оаким опускает Мегру на ноги и освобождает ее.
— Это действительно меняет дело, бессмертный. С девушкой я разберусь через несколько минут. А теперь ответь мне, ты против могущества Дома Жизни и Дома Мертвых?
Некоторое время Мадрак жует кончик своей бороды.
— Да. А тебе-то что за дело?
— Сейчас я уничтожу тебя и твоего друга, стоящего рядом с тобой, если он тоже относится к числу двухсот восьмидесяти трех бессмертных.
Мегра уходит из павильона.
— Леди все-таки ушла от тебя, — замечает Брамин.
— Кажется. Но я сделаю так, как будто этого никогда не было.
Затем Оаким поднимает свою левую руку и приближается к Мадраку. Посох Мадрака начинает вращаться в его руке, пока он практически не перестает быть видимым, потом бьет им.
Оаким уклоняется от первого удара, но второй попадает ему в плечо. Он пытается поймать посох, но это ему не удается. Он получает еще один удар. Он пытается наброситься на Мадрака, бежит к нему, но посох уже горизонтально стоит у его груди и бьет по ней. Оаким отступает назад и начинает кружить вокруг своего противника.
— Как! Ты все еще стоишь? — спрашивает Брамин, который находится в стороне и курит.
— Я не могу упасть, — говорит Оаким.
Затем он прыгает вперед, но его атаку опять отбивают.
Мадрак начинает нападать сам, но каждый раз Оаким избегает ударов и пытается схватить посох.
В конце концов Оаким останавливается и делает несколько шагов назад.
— Хватит заниматься глупостями! Время идет, и я могу потерять девушку! Ты хорошо дерешься своей палкой, жирный Мадрак! Но сейчас это тебе не поможет.
Затем, слегка наклонив голову, Оаким исчезает с того места, где он стоял, и Мадрак лежит на земле, а его сломанный посох лежит рядом с ним.
Оаким стоит возле него с поднятой рукой.
Брамин роняет свою сигарету, и его трость подпрыгивает у него в руках, очерчивая вокруг него круг зеленого огня. Оаким поворачивается к нему лицом.
— Фуга! — говорит Брамин. — Настоящий мастер фуги! Да еще впереди идущий! Кто ты?
— Меня зовут Оаким.
— Как могло случиться, что ты знаешь точное число бессмертных, то есть двести восемьдесят три?
— Я знаю, что я знаю, и этот огонь не спасет тебя.
— Возможно, и нет, а возможно, и да, Оаким, но я не противник Дома Жизни и Дома Мертвых.
— Ты бессмертный. Одного твоего существования достаточно для того, чтобы оно выдало ложь в твоих словах.
— Я слишком нейтрален, чтобы быть противником чего-либо в принципе. Моя жизнь, однако, это совсем другое дело.
И тут его слова сверкают зеленым.
— Прежде чем ты попытаешься повернуть свою силу против меня, Оаким, знай, что ты опоздал.
Он поднимает свою трость.
— Либо собака, либо птица послали тебя и кто именно — не имеет значения…
Зеленый фонтан устремляется вверх, охватывая огнем весь павильон. Я знаю, что ты более чем предвестник чумы. Слишком ты силен, чтобы быть кем-нибудь другим, кроме посланника.
Павильон исчезает, и они оказываются на открытом воздухе, в центре ярмарки.
— Знай же, что перед тобой были и другие и что ни один из них не добился успеха…
Зеленый огонь вылетает из его трости и устремляется в небо, как ракета.
— Двое из них пали перед тем, кто приближается сейчас…
Свет наверху настойчиво пульсирует.
— Так бойся того, кто приходит в самый хаос и чья холодная металлическая рука поддерживает слабых и угнетенных.
Он появляется, скача по небу на спине огромного зверя из вороненого металла. Его восемь ног и копыт — бриллиантовые. С каждым шагом он скачет все медленнее и медленнее, пробегая все меньшее расстояние.
— Его зовут Железный Генерал, и он тоже мастер фуги, Оаким. Он спешит на мой приказ.
Оаким запрокидывает голову и смотрит на того, кто когда-то был человеком. То ли из-за волшебства Брамина, то ли веря своему предчувствию, он понимает, что за всю тысячу лет его памяти это будет первое серьезное сражение.
Зеленый огонь теперь уже падает на Мадрака, и он шевелится и поднимается со стороны.
Восемь бриллиантовых копыт ударяют об землю, и Оаким слышит отдаленные звуки банджо.
* * *
Рыжая Ведьма вызывает свою Колесницу, Запряженную Десятью и приказывает подать ей золотой плащ. В этот день она направляется по небу к тому кольцу, внутри которого лежат Средние Миры.
В этот день она направляется по небу своими неизведанными путями…
Туда, в миры Жизни и Смерти, миры, которые она когда-то знала.
Теперь же одни говорят, что ее имя — Жалость, другие — что Жажда. Но ее тайное имя — Изида. Ее тайная душа — пыль.
* * *
… Евнух — священник высшей касты — ставит тонкие свечи перед парой рваных башмаков.
… Собака треплет грязную перчатку, которая видела много лучших веков.
… Северный ветер ударяет по крохотной серебряной наковальне своими пальцами — деревянными молоточками. На металл ложится дорога голубого света.