Глава 2
Рейша мучил страшный сон. Ему казалось, что он лежит на своей кушетке в старой конторе Вудивера. Комнату заливал странный желто-зеленый свет. Толстяк стоял в другом конце помещения, оживленно болтая с парой неподвижных мужчин в черных плащах и широкополых шляпах того же цвета. Рейш попытался шевельнуться, но мускулы не повиновались. Свет стал ярче, потом потускнул; Вудивера окружало фантастическое серебристо-голубое сияние. «Типичный ночной кошмар, когда испытываешь беспомощность и безнадежность», — подумал Рейш. Он отчаянно пытался проснуться, но от усилий лишь покрылся холодным потом.
Вудивер и гжиндры смотрели на него. На Айле по-прежнему был стальной ошейник, но цепь разорвали или расплавили в футе от шеи. Он выглядел самодовольным и беспечным, как в недавнем прошлом. Гжиндры не выказывали никаких эмоций, кроме пристального внимания. У них были узкие, длинные физиономии, правильные черты лица; кожа цвета слоновой кости сияла, словно шелк. У одного в пальцах зажат сложенный кусок ткани, другой прятал руки за спиной.
Неожиданно все заслонила туша Вудивера.
— Адам Рейш, Адам Рейш, где твой дом? — громко произнес он.
Рейш тщетно боролся с бессилием. Жуткий сон, такие не забываются.
— На планете Земля, — прохрипел Рейш. — Земля...
Лицо Вудивера расплылось и снова обрело четкие формы.
— Есть ли другие земляне на Тчаи?
— Да.
Гжиндра дернулся. Толстяк заговорил вновь:
— Где? Где они?
— Все люди земляне.
Вудивер отступил, скривив рот в отвращении.
— Ты родился на планете Земля?
— Да.
Айла Вудивер повернулся к гжиндрам и с триумфом указал на Рейша:
— Редчайший экземпляр, раритет!
— Мы берем его.
Гжиндра развернул кусок ткани, оказавшийся, к ужасу Рейша, большим мешком. Не церемонясь, он натянул его на ноги Рейша и постепенно «упаковал» всего, так что снаружи осталась лишь голова. Потом с удивительной легкостью взвалил мешок себе на спину, а его товарищ швырнул Вудиверу кошелек.
Сон словно начал таять; желто-зеленый свет рассеялся, как дым. Дверь вдруг распахнулась, ворвался Траз. Вудивер в ужасе отпрыгнул; юноша поднял катапульту и выстрелил негодяю прямо в лицо. Хлынула кровь — целый поток зеленой крови. Куда бы капли ни упали, они отсвечивали желтым... Сон оборвался. Рейш провалился в забытье...
Он проснулся, чувствуя, как ломит тело. Ноги сводило судорогой, в нос била гнусная вонь. Какое-то давление, движение... Протянув руку, он нащупал грубую ткань. От страха сдавило сердце: сон был явью, его в самом деле несли в мешке. Каким изобретательным оказался Вудивер! Адама охватило отчаяние. Толстяк договорился с гжиндрами; он устроил так, что Рейша усыпили, возможно накачав в комнату наркотический газ. И теперь создания уносили его непонятно куда и с неведомыми целями.
Какое-то время Адам лежал в мешке, оглушенный и потрясенный. Вудивер, даже посаженный на цепь, сумел провернуть свое черное дело! Рейш припомнил последние фрагменты «сна». Он видел, как из разорванного лица Вудивера хлестала желто-зеленая кровь. Что ж, он получил сполна за свою подлость...
Думать было трудно. Мешок раскачивался, Рейш ощущал ритмичные толчки. Его, очевидно, несли, подвесив на шест. По счастливой случайности Адам оказался в одежде: предыдущей ночью он бросился на постель не раздеваясь. Остался ли у него нож? Сумка с пояса исчезла, карманы куртки, похоже, пусты, и он не осмелился обшарить их из опасения выдать себя. Гжиндры не должны обнаружить, что он пришел в сознание.
Адам прижался лицом к грубой ткани мешка, безуспешно пытаясь что-нибудь разглядеть. Ночь еще не кончилась. Путешествовали они, судя по всему, по пересеченной местности.
Проходили минуты, часы... Рейш был беспомощен, как дитя в утробе матери. Сколько странных событий происходило под покровом темноты на древней Тчаи! И вот новая трагедия, на сей раз он выступает в роли жертвы. Адам чувствовал себя униженным и дрожал от ярости. Как страшно он отомстит своим похитителям, если сможет до них добраться!
Гжиндры остановились и минуту стояли совершенно неподвижно. Затем мешок опустили на землю. Рейш напряг слух, но не услышал ни звука. Казалось, он остался один. Адам дотянулся до кармана, надеясь найти нож, какой-нибудь другой острый инструмент. Ничего! Он попробовал надорвать материал ногтями, но ткань была грубой и прочной.
Интуиция подсказала ему, что похитители вернулись. Он затих. Создания стояли рядом и, кажется, шептались.
Мешок подняли и понесли. Рейша прошиб пот. Что-то непременно должно произойти!
Мешок закачался. Он повис на веревке. Рейш почувствовал, что опускается все ниже, ниже... Казалось, это продлится вечно. Наконец мешок, дернувшись, остановился и закачался. Откуда-то издалека, сверху, донесся удар гонга: низкий унылый звук.
Адам забился, как плененный зверь. Его охватил приступ клаустрофобии, он пришел в исступление, задыхался, чувствовал, что еще немного — и он сойдет с ума. Всхлипывая, со свистом втягивая воздух, он взял себя в руки. Снова обыскал карманы, все впустую — ни металла, ни какого-нибудь режущего предмета. Гонг служил сигналом для кого-то или чего-то. Рейш ощупал мешок, надеясь найти какую-нибудь дырку. Безуспешно. Ему нужен был металл, что-нибудь острое. Он обшарил себя с ног до головы. Ремень! С большим трудом снял его и, воспользовавшись острой булавкой пряжки, проковырял ткань, потом сделал разрез. Напрягая все силы, тянул и дергал и, разорвав мешок, просунул наружу плечи. Никогда в жизни не охватывало его такое ликование! Умри он в этот момент, пусть — по крайней мере, он победил проклятый мешок!
Но он мог добиться успеха и в другом. Рейш осмотрел неровные стены пещеры, едва освещенной бело-голубым светом нескольких ламп. Мешок почти касался пола; Рейш с содроганием вспомнил спуск и последний рывок. Он выбрался наружу и стоял, дрожа от усталости и сводивших ноги судорог. Прислушавшись к мертвой тишине подземелья, он уловил какой-то звук вдалеке. Кто-то или что-то двигалось сюда!
Своды пещеры сужались до ширины дымохода, веревка словно растворилась в непроглядной темноте. Где-то там, наверху, должен быть выход наружу — но сколько до него нужно добираться? Судя по тому, как долго его опускали, тут больше сотни футов.
Рейш осмотрел пещеру и прислушался; кто-то должен прийти на зов гонга! Затем взглянул на веревку. Другого способа вылезти отсюда нет. Быстро перебирая руками, он стал карабкаться вверх, выше и выше, цепляясь и подтягиваясь. Мешок и пещера затерялись внизу; Рейша окутала тьма.
Руки горели, мускулы ныли, но он добрался до конца веревки. Передохнув, Адам обнаружил, что она проходит через отверстие в металлической плите, покоящейся на двух тяжелых металлических балках. Плита была чем-то вроде люка, который нельзя открыть, пока Рейш висел на веревке... Силы его таяли. Он обернул веревку вокруг ног и протянул руку. Нащупал одну из балок, поддерживающих люк, шириной чуть больше фута. Минуту Рейш отдыхал, затем забросил ногу на балку и попытался рывком подтянуться. Какое-то мгновение ему казалось, что он упадет. С колотящимся сердцем он уцепился за балку, заполз на нее и распластался, обессилевший, тяжело дыша.
Прошла минута; веревка только сейчас перестала раскачиваться. Внизу замаячили четыре огонька. Рейш восстановил равновесие и нажал на металлическую плиту. Та была массивной и тяжелой, с таким же успехом он мог пытаться сдвинуть гору. Еще раз! Адам нажал изо всех сил: никакого результата. Четыре фигуры с лампами остановились прямо под ним. Рейш вжался в вертикальную секцию балки.
Четверо внизу сохраняли мрачное молчание, похожие на обитателей подводного мира. Они обнаружили, что мешок пуст. До Рейша донеслось приглушенное бормотание. Создания огляделись; огоньки мигали и колебались. Словно повинуясь какой-то мысленной команде, все одновременно посмотрели вверх. Адам вжался в балку и спрятал лицо, выделявшееся бледным пятном в темноте. Лучи упали на люк, который был заперт, как теперь видел Рейш, четырьмя задвижками, открывающимися снаружи, и осветили ствол шахты. Создания внизу недоуменно переговаривались. В последний раз осмотрев пещеру и осветив шахту, они ушли туда, откуда появились, освещая по дороге стены туннеля.
Рейш затаился в темноте. Как все это похоже на сон! Но, увы, происходящее было страшной реальностью. Он в ловушке. Поднять плиту ему не по силам, а снаружи люк могут не открывать неделями. Немыслимо ждать тут, как летучая мышь. Наконец Адам принял решение. Он посмотрел вниз: мигающие огоньки удалились и почти не видны. Рейш соскользнул вниз по веревке и устремился за неизвестными. Им двигала лишь отчаянная надежда поймать одного из них и любой ценой заставить рассказать, как выбраться наружу. Вверху виднелся длинный ряд голубых матовых ламп, горевших слабым серебристым светом. Все же можно было различить дорогу, вьющуюся между каменными опорами, которые выступали то справа, то слева.
Он вскоре нагнал четверку, которая двигалась довольно медленно, нерешительно и испуганно проверяя туннель. Рейша вдруг охватил приступ бешеного возбуждения. Страх исчез, словно Адам стал неуязвим. Ему чисто по-детски захотелось поднять камешек и запустить им в темные фигуры... Истерика! Мысль немедленно отрезвила его. Если он хочет уцелеть, надо взять себя в руки.
Четверо двигались, встревоженно обсуждая что-то шепотом. Перебегая от одной тени к другой, Рейш подобрался так близко, как только можно, приготовившись к нападению, если кто-нибудь отстанет. Лишь однажды, мельком, он видел Пнума. Неизвестные впереди, насколько Рейш мог судить по их осанке и походке, казались людьми.
Туннель вывел в пещеру, отделанную с нарочитой небрежностью. Или это была утонченность, недоступная Рейшу? Так, уродливый выступ кварца служил своеобразным фоном для вгнездившихся в нем сияющих кристаллов пирита.
Это место, похоже, было перекрестком, откуда расходились в разные стороны еще три туннеля. Пространство в центре вымощено гладкими каменными плитами; свет, более яркий, чем в первой пещере, струился из сияющих тонких трубочек-нитей, протянувшихся наверху.
Еще один незнакомец стоял в стороне; как и другие, он закутался в плащ и широкополую черную шляпу. Рейш, распластавшись по стене, укрылся в тени, поближе к месту действия. Пятый тоже оказался человеком, Прислужником Пнумов; Адам разглядел продолговатое лицо, мрачное, бледное и унылое. Какое-то время Прислужник словно не замечал четверку, а они делали вид, что не видят его. Странный ритуал, и Рейш, на мгновение забыв о своих бедах, завороженно наблюдал за ним. Наконец все пятеро сошлись, избегая глядеть в лицо друг другу.
Послышалось приглушенное бормотание. Рейш напряг слух. Он уловил, что Прислужники Пнумов говорили на общераспространенном языке. Четверо, очевидно смотрители, докладывали об обстоятельствах, сопутствовавших обнаружению пустого мешка. Пятый, какой-то надзиратель, едва заметными жестами выражал беспокойство. Похоже, сдержанность, ненавязчивость и умение объясняться намеками составляли основные черты подземных обитателей Тчаи и пронизывали все их существование.
Они пересекли зал и приблизились туда, где, вжавшись в стену пещеры, притаился Рейш. Группа остановилась в десяти футах от него. Теперь Адам слышал весь разговор.
— ...доставка. Это неизвестно; ничего не нашли, — говорил первый монотонно, но в голосе его явственно слышалось беспокойство.
Другой произнес:
— В туннеле никого не было. Если допустить, что оплошность совершили перед тем, как опустить мешок, это послужит необходимым объяснением.
— Неточность, — объявил надзиратель. — Мешок не опустили бы.
— Неточность допущена так или иначе. Туннель был безлюден.
— Он все еще здесь, — заявил первый. — Иного объяснения нет.
— Если только не проник через туннель в секретную штольню, известную ему.
Надзиратель выпрямился, прижав руки к бокам.
— Мне неизвестно о существовании такой штольни. Объяснение неубедительно. Вы должны провести новые, особо тщательные поиски; я запрошу сведения о возможности существования секретного прохода.
Смотрители туннелей медленно повернулись и двинулись вдоль пещеры; огоньки, обозначавшие их продвижение, плавно покачивались вверх и вниз, взад и вперед. Рейш напрягся: наступил критический момент. Повернувшись к стене, надзиратель непременно увидит Рейша, застывшего в восьми футах от него. В ином случае Адам временно избежит опасности. Имеет ли смысл сейчас напасть на него? Но четверо все еще неподалеку; вскрик, стон, шум схватки привлекли бы их внимание. Рейш сдержал себя.
Надзиратель повернул в сторону от Адама. Медленно ступая, он пересек пещеру и вошел в один из боковых туннелей. Рейш последовал за ним, перебегая от тени к тени на цыпочках. Он внимательно посмотрел вдоль прохода. Каждая стена представляла собой пласт пи-роксилита. Великолепные, сверкающие как бриллианты, ограненные кристаллы выступали то тут, то там, некоторые составляли до тридцати сантиметров в диаметре. Красновато-коричневые, черно-коричневые, зеленовато-черные камни были искусно отполированы, чтобы выявить всю их красоту. Огромные усилия затратили на отделку туннеля. За этими кристаллами очень удобно прятаться; Рейш бесшумно устремился вдогонку за удаляющейся фигурой, надеясь захватить Прислужника врасплох и пригрозить расправой: примитивный план, конечно, но сейчас ничего лучшего в голову не приходило... Надзиратель остановился, и Адам сразу прыгнул за выступ блестящих кристаллов оливкового цвета. Оглядев туннель, Прислужник Пнумов коснулся маленького камня, затем другого. Часть стены сдвинулась. Он зашел внутрь, проход закрылся. Никого. «Момент упущен», — горько подумал Рейш. Почему он медлил? Надо было наброситься на Прислужника, когда тот остановился.
Адам осмотрел туннель. Ни души. Он побежал вперед и через триста футов оказался на краю огромной шахты. Далеко внизу поблескивали мутные желтые огни и двигались какие-то объекты, разглядеть которые отсюда было невозможно.
Рейш вернулся к проходу, через который скрылся Прислужник Пнумов. Остановился, лихорадочно пытаясь придумать, что делать дальше. В его отчаянном положении любые попытки могли привести к гибели, но самое опасное — бездействовать. Адам коснулся кристаллов, как только что надзиратель. «Дверь» сдвинулась в сторону. Рейш отпрянул, готовый ко всему. Перед ним открылось просторное помещение, нечто вроде зала для совещаний, исходя из того, как оно обставлено: круглый стол посередине, вокруг — сиденья, у стены полки и шкафы.
Он шагнул через порог; «дверь» бесшумно встала на место. Светящиеся нити на потолке ярко освещали комнату: стены тщательно обтесаны и отполированы, чтобы выделить кристаллическую структуру скалы. Справа шел изгибающийся, отделанный белым коридор. Оттуда донеслись приглушенные звуки быстрых шагов. Рейш, у которого нервы были напряжены как у взломщика, в панике огляделся, куда бы спрятаться. Подбежал к стенному шкафу, распахнул дверцу, отодвинул в сторону висящие на вешалках черные плащи и втиснулся внутрь. От одежды исходил затхлый запах. Рейш съежился и прикрыл дверцу.
Шло время. Мускулы живота начало сводить от напряжения. Надзиратель вернулся в комнату и замер, словно погруженный в глубокую задумчивость. Странная широкополая шляпа затеняла суровое невозмутимое лицо с правильными чертами. Рейш подумал о других людях на Тчаи; все, оказавшиеся рабами или слугами других рас, постепенно менялись, все более походя на хозяев. Страшные в своей нелепости дирдирмены, звероподобные часчмены, вероломные и жадные «сверхцивилизованные» ванкхмены... Человеческая сущность всех, за исключением, пожалуй, Безупречных, осталась незатронутой. Прислужники Пнумов не претерпели видимых физических изменений, зато психика неузнаваемо преобразилась. Они казались невероятно чуждыми, непохожими на других представителей нашей расы.
Создание в комнате — Рейш не воспринимал его как человека — стояло неподвижно, не дрогнув ни одним мускулом. Расстояние не позволяло наброситься на него, внезапно выскочив из шкафа.
У Рейша затекло тело. Пришлось шевельнуться. Раздался шорох. Адам, покрывшись холодным потом, приблизил глаз к щели. Прислужник Пнумов не изменил положения, словно находился в трансе. «Ну, — мысленно приказал ему Рейш, — подойди ближе! Еще немного...» В голову пришла тревожная мысль: «А если создание безразлично к угрозе для собственной жизни?» Может, оно просто не способно испытывать страх? Проход вновь открылся, появился еще один Прислужник, очевидно, смотритель туннелей, которого Рейш уже видел. Оба подчеркнуто игнорировали друг друга. Вошедший заговорил тихо, словно размышлял вслух:
— Прибывший груз не найден. Коридоры и шахты тщательно проверены.
Надзиратель никак не отреагировал. Странный обряд молчания продолжился.
Смотритель заговорил снова:
— Он не мог пройти мимо нас незамеченным. Либо груз не доставили в надлежащем виде, либо он бежал через неизвестную нам шахту.
Надзиратель произнес:
— Информация принята к сведению. Контрольные посты должны быть установлены на равнине Зиад, Зуд-Дан-Зиад, на перекрестках Фестан-Шесть, Лал-Лил и у станции Вечность.
— Будет исполнено.
В помещение вошел Пнум, воспользовавшийся проходом, невидимым Рейшу. Прислужники словно не обратили на него внимания, даже не повернули головы. Адам завороженно разглядывал странное существо: первый увиденный им коренной обитатель Тчаи, если не считать мелькнувшей в тюрьме Перы фигуры. Ростом он был с человека и, закутанный в просторный плащ, казался тощим, даже хрупким. Черная шляпа затеняла глаза; лицо, по форме и цвету похожее на лошадиный череп, выглядело бесстрастным; крохотный, почти неразличимый рот окружала масса двигающихся, словно жующих что-то, выростов. Колени, в отличие от людей, сгибались назад, поэтому, когда создание шло, оно словно пятилось. Узкие босые ступни покрыты темно-красными и черными пятнами; три изогнутых когтистых отростка на ногах беспрерывно постукивали по полу. Так нервничающий человек барабанил бы пальцами по столу.
Надзиратель тихо заговорил, ни к кому не обращаясь:
— Прибыл лишь пустой мешок, груз отсутствует. Туннели и шахты тщательно обысканы; объект либо не был доставлен, либо бежал, воспользовавшись секретной шахтой класса семь или выше. Ситуация экстремальная.
Молчание. Потом донеслось хриплое, глухое бормотание Пнума:
— Доставка не подтверждена. Возможно бегство через засекреченные штольни выше класса десять; в тайны этого уровня я не посвящен. Нам следует ходатайствовать о получении информации от Хранителя сектора.
Надзиратель попытался выяснить:
— Значит, объект представляет большую ценность?
Пнум раздраженно барабанил пальцами ног по полу.
— Он предназначен для Вечности: абориген существующей ныне планеты людей! Решено было, что он достоин стать экспонатом, и, следовательно, необходимо доставить его сюда.
Рейш, скорчившийся в шкафу, удивился, почему это решение так долго откладывалось. Он переменил позу, изо всех сил стараясь не выдать себя. Когда он снова приложил глаз к щели, Пнум уже удалился. Смотритель туннелей и надзиратель стояли, игнорируя друг друга.
Время от времени Прислужники заговаривали шепотом, старательно отворачиваясь от собеседника. Рейш разобрал несколько фраз: «...Существование планеты людей; неизвестно...», «...Варвары, обитающие на поверхности, безумные, как гжиндры...», «...Ценный объект. Непостижимо...».
Пнум появился снова, на сей раз в сопровождении своего соплеменника, высокого и худого, ступающего мягко, как лиса. В «руках» второй сжимал прямоугольный футляр. Он осторожно поставил неизвестный предмет на скамью в метре от Рейша; затем, казалось, погрузился в свои мысли, отрешившись от всего, что его окружало. Прошла минута. Смотритель туннелей, Прислужник с самым низким статусом, заговорил первым:
— Когда о грузе сообщают с помощью гонга, он обычно тяжел. Пустой мешок сразу вызывает подозрения. Доставка явно не осуществлена или объект нашел доступ к штольне выше десятого класса.
Хранитель сектора отвернулся, широко раскинув полы черного плаща, и коснулся замка кожаного футляра. Оба Прислужника и первый Пнум углубились в созерцание кристаллов.
Открыв футляр, Хранитель вытащил обтянутую мягкой синей кожей папку. Благоговейно, словно священнодействуя, раскрыл ее, осторожно перевернул несколько страниц, изучая лабиринт цветных линий. Закрыл папку и поместил ее в футляр. После секундного размышления заговорил, причем так тихо, что Рейш с трудом разобрал слова.
— Древняя штольня класса четырнадцать существует. Она тянется девятьсот ярдов на север и входит в Йха Ну.
Прислужники молчали. Заговорил первый Пнум:
— Если объект вошел в Йха Ну, он может пересечь галерею, спуститься по Ома-Пять в Верхний большой боковой ход и таким образом достичь гхиана.
Хранитель произнес:
— Все при условии, что объект посвящен в тайны. Если мы решим, что он воспользовался штольней класса четырнадцать, тогда можно принять и остальное. Как именно наши секреты раскрыли — если это действительно случилось, — не ясно.
— Я в растерянности, — пробормотал смотритель туннелей.
Надзиратель сказал:
— Если уж гхаун знает секреты четырнадцатого класса, как их уберечь от Дирдиров?
Пальцы ног Пнумов судорожно выгнулись и забарабанили по каменному полу.
— Обстоятельства еще не ясны, — заметил Хранитель. — Изучение штольни даст нам более точную информацию.
Смотритель, как представитель низкого статуса, первым покинул комнату. Надзиратель, явно углубленный в размышления, скользнул за ним. Два Пнума стояли, напряженно застыв, как пара насекомых. Наконец первый вышел, мягко ступая по полу. Хранитель остался. Рейш никак не мог решить, следует ли выскочить и попытаться одолеть Хранителя, и в конце концов счел за лучшее не рисковать. Если Пнумы так же фантастически сильны, как фунги, Адаму придется плохо. А уступит ли Пнум нажиму? Рейш вовсе не был уверен в этом, скорее наоборот.
Хранитель поднял футляр и осмотрел всю комнату. Прислушался. Двигаясь с неожиданной резвостью, отнес футляр к стене. Рейш, затаив дыхание, наблюдал. Хранитель вытянул ногу и осторожно коснулся пальцами трех небольших выступов в скале. Открылась ниша, в которую он и поместил футляр. Камень скользнул на место, проход стал незаметен. Хранитель последовал за остальными.