Книга:
Убик
Назад:
5
Дальше:
7
6
Хотя Джо Шиллинг в общем-то и был бедняком, ему принадлежал древний, сварливый, легко поддающийся переменам настроения автоавтомат, который он называл Максом.
Сегодня, как и обычно, Макс воспротивился отданным ему распоряжениям.
— Нет, — отрезал он, — я и не подумаю лететь на Побережье. Можете пройтись пешком.
— Я не прошу тебя, я тебе велю, — терпеливо объяснил ему Джо Шиллинг.
— Что это за такое дело завелось у вас на Побережье? — не унимался Макс, сохраняя все тот же грубый пренебрежительный тон. Тем не менее двигатель его завелся. — Мне, прежде чем пускаться в такое дальнее путешествие, — жаловался он, — необходимо произвести ремонт. Почему вы не в состоянии обеспечить нормальную техническую эксплуатацию моей материальной части? Все остальные владельцы прекрасно ладят со своими машинами.
— Ты уже давно не стоишь того, чтобы уделять тебе столько внимания, — сказал ему Джо Шиллинг и, забравшись в кабину, сел за штурвал. Машина и не думала тронуться с места. Сейчас она казалась погруженной в собственные мысли, либо, что не было исключено, вышел из строя речевой блок.
— Ты еще здесь? — спросил Шиллинг у машины.
— А где же еще? Вы что, ничего не понимаете?
— Мне нужно в Сан-Рафаэль, в Калифорнию, — еще раз терпеливо напомнил Шиллинг. Было ранее утро. Ему, по всей видимости, еще удастся застать Пита Гардена в его временной резиденции.
Вчера поздно вечером Пит позвонил ему и сообщил о своей первой схватке со Счастливчиком Лакменом. В то самое мгновение, когда он услышал печальный голос Пита, Джо Шиллинг уже догадался о результате Игры. Лакмен снова выиграл.
— Теперь проблема уже заключается в том, — пояснил Пит, — что, поскольку он располагает целыми двумя уделами в Калифорнии, он больше уже ни за что не станет рисковать Беркли. Он может поставить на кон второй свой удел.
— Тебе нужно было пригласить меня с самого начала. Помедлив, Пит сказал:
— Видишь ли, у меня возникли некоторые трудности. Дело в том, что Кэрол Хольт Гарден, моя новая жена, очень высоко себя ценит в качестве партнерши по Игре в Блеф.
— А на самом деле?
— Она очень хороша. Однако…
— Но вы все-таки проиграли. Завтра же утром отправляюсь на Побережье.
И вот теперь он, как и обещал, трогается в путь с двумя чемоданами личных вещей, готовый сразиться с Лакменом.
«Жены, — подумал Шиллинг. — С ними проблем еще больше, чем с недвижимостью. Не следовало столь безнадежно связывать экономические аспекты нашей жизни с сексуальными. Это еще больше запутало положение вещей. Во всем виноваты эти пришельцы с Титана с их желанием одним махом разрешить все наши трудности. Чего они на самом деле добились, так это того, что усугубили наше положение еще сильнее».
Пит больше ничего не сообщил о Кэрол.
«Но брак всегда, во все эпохи, был прежде всего экономическим институтом, — так размышлял Шиллинг, все-таки заставив своего Макса подняться этим ранним утром высоко в небо штата Нью-Мексико. — Не вуги изобрели брак, они просто усилили роль ранее уже существовавших институтов. Женитьба теперь тесно связана с перемещением собственности, с наследованием ее. И с сотрудничеством супругов в деле ее приобретения и накопления. Все это в совершенно неприкрытом виде проявляется в Игре, в господствующих тенденциях развития и окружающей нас обстановке. Игра просто вскрыла то, что прежде было упрятано за различного рода наслоениями».
Тут включилось радио, и Шиллинг услышал обращавшийся к нему мужской голос:
— Говорит Китченер. Мне сказали, что вы покидаете мой удел? С какой целью?
— Дела на Западном побережье. — Его крайне раздражало то, что здешний Поручитель то и дело вмешивается в дела других. Но это был полковник Китченер, пожилой, вечно брюзжащий отставной офицер, закоренелый холостяк, который совал свой нос во все, что его окружало.
— Я не давал вам на это разрешения, — пожаловался Китченер.
— Что вы, что Макс… — пробурчал Шиллинг.
— Простите? — Китченеру явно не нравились манеры Шиллинга. — А может быть, я просто не захочу пускать вас назад, в свой удел, Шиллинг? Мне доложили, что вы направляетесь в Кармел для того, чтобы принять участие в Игре, и если вы столь же хороши, как все эти…
— Столь же хорош, как и все эти? — перебил его Шиллинг. — Это еще нужно продемонстрировать.
— Если вы достаточно хороши, чтобы играть вообще, — продолжал Китченер, — то вам положено играть вместе со мною. — Очевидно было, что слух о происходящем распространился довольно широко. Шиллинг тяжело вздохнул. Это было еще одной из трудностей жизни в мире со столь резко сократившимся населением: вся планета превратилась в один огромный, но провинциальный городишко, каждому из жителей которого известно абсолютно все обо всех. — Вы бы могли попрактиковаться в моей группе, — предложил Китченер, — а уж потом, когда будете в форме, играть против Лакмена. Ведь, в общем-то, какая от вас будет помощь друзьям, если вы безо всякой предварительной подготовки вступите в Игру? Неужели вы с этим не согласны?
— Возможно, я пока еще и весьма слаб, — сказал Шиллинг, — но не настолько слаб, чтобы отказываться от борьбы.
— Не пойму я вас, Шиллинг. Сначала вы отрицаете то, что вы в хорошей форме, теперь же не хотите сознаваться в нынешней своей слабости. Вы сбиваете меня с толку, Шиллинг. Я вам дам разрешение на отлучку, но надеюсь на то, что если вы снова проявите такие же способности, как когда-то, то поделитесь ими и за нашим Игровым Столом, хотя бы из чувства лояльности к своему собственному Поручителю. Желаю успеха.
— Спасибо, Китч, — ответил Шиллинг и выключил связь. «Что ж, моя поездка на Побережье уже принесла мне двух недругов: своего авто и полковника Китченера. Дурные предвестники, — решил Шиллинг. — Сплошная незадача. Ну еще можно смириться с тем, что его предприятию противится древняя, выжившая из ума машина, другое дело — такой могущественный человек, как Китченер. А ведь, по правде говоря, полковник прав. Если он и обладает какими-либо определенными способностями к Игре, то их следует проявлять, поддерживая своего собственного Поручителя, а не кого-то еще».
Вдруг снова заговорил Макс.
— Вы понимаете теперь, в какую передрягу влипли? — в его скрипучем голосе звучали обвинительные нотки.
— Я понимаю только то, что мне следовало предварительно переговорить со своим Поручителем и получить его одобрение, — согласился Шиллинг.
— Вы надеялись улизнуть из Нью-Мексико незаметно, — заметила машина.
«Верно, — согласился в душе Шиллинг. — Да, начало получилось решительно никудышное».
* * *
Проснувшись во все еще незнакомой для него квартире в Сан-Рафаэле, Питер Гарден подпрыгнул от изумления при виде взъерошенной каштановой женской головки рядом с собою, гладких обнаженных плеч, столь всегда заманчивых — и тут припомнил, кто это рядом с ним и что произошло вчера вечером. Он поднялся с постели, не разбудив ее, и прошел в одной пижаме на кухню за сигаретами.
«Еще один удел в Калифорнии проигран Лакмену, а Джо Шиллинг сейчас уже, наверное, отбыл из Нью-Мексико. Вот как сейчас обстоят дела, — вспомнил он. — А у него теперь новая жена, которая… ну как бы он теперь поточнее оценил Кэрол Хольт Гарден? Было бы совсем неплохо со всей определенностью дознаться о перспективах их дальнейшей супружеской жизни, о том, как она сама теперь относится к своему новому мужу, до того, как появится Джо Шиллинг… а это может теперь произойти в любую минуту».
Он закурил, поставил на плиту чайник. Как только чайник начал было благодарить его, он сказал:
— Потише. Жена моя еще спит. Чайник молча стал нагреваться.
Кэрол ему понравилась. Она была достаточно привлекательной, а уж в постели, если даже говорить по самому большому счету, была просто великолепна. Все оказалось так просто. Она не была сногсшибательной красавицей, и многие его жены в постели были не хуже и даже лучше, и нельзя было утверждать, что она так уж сильно ему не нравилась поначалу; просто все, что касалось его ощущений, было соразмерно с окружающей его действительностью. Сейчас его просто переполняли чувства. Для Кэрол же этот новый брак был вызовом своей индивидуальности, неповторимости, ей нужно было поддержать свой престиж. В качестве женщины, в качестве супруга, наконец, в качестве Игрока. Слишком многое для нее было поставлено на кон в этом браке.
На улице тихо играли двое детишек Мак-Клейнов. Пит слышал их негромкие голоса. Подойдя к окну, он глянул вниз и увидел их: мальчика Келли и девочку Джессику, всецело поглощенных какой-то игрой с ножиком. Увлекшись, они совершенно позабыли обо всем остальном: о нем, Пите, о пустом, поддерживавшемся автоматически в порядке городе вокруг них.
«Интересно, — подумал Пит, — а какова из себя их мать, Патриция Мак-Клейн, чья история мне известна?»
Возвратившись в спальню, он подхватил свою одежду, перенес ее в кухню и тихонько оделся, стараясь не разбудить Кэрол.
— Я готов, — объявил, закипев, чайник.
Он снял его с плиты, начал было искать банку с растворимым кофе, но затем передумал. Ну-ка, поглядим, сказал он себе, как приготовит завтрак своему Поручителю миссис Мак-Клейн.
Осмотрев себя в полный рост в большом зеркале в ванной комнате, он пришел к выводу, что выглядит хотя и не сногсшибательно, но вполне пристойно. А посему, стараясь не шуметь, вышел из квартиры и по лестнице спустился на первый этаж.
— Привет, ребята, — сказал он, обращаясь к Келли и Джессике.
— Привет, мистер Поручитель, — не отвлекаясь от игры, буркнули дети.
— Где я могу найти вашу мать? — спросил он у них. Они оба показали, где.
Пит, набрав полные легкие свежего утреннего воздуха, быстрыми шагами пошел по улице, ощущая острый голод.
* * *
Его автоавто Макс приземлился прямо на тротуар перед многоквартирным жилым домом в Сан-Рафаэле, и Джо Шиллинг, весь напрягшись, соскользнул с сиденья, вручную открыл дверцу и выбрался наружу.
Он нажал соответствующую кнопку, и ответный сигнал отворил перед ним массивную входную дверь. «Тщательно запертую на засов от грабителей, которые уже больше не существуют», — отметил он про себя, поднимаясь по застеленной ковром лестнице на четвертый этаж.
Дверь в квартиру была открыта, но не Пит Гарден ждал его внутри. Это была молодая женщина с растрепанными каштановыми волосами и заспанным лицом.
— Кто вы? — спросила она.
— Один из друзей Пита, — ответил Шиллинг. — А вы — Кэрол? Женщина кивнула и бессознательно запахнула халат, — Пита здесь нет. Я только что встала, а он уже ушел. Сама не знаю куда.
— Можно войти, — спросил Шиллинг, — и подождать здесь?
— Как вам угодно. Я собираюсь позавтракать. — Она, шлепая ногами, отошла от двери, и Шиллинг проследовал за нею в кухню, где она поджаривала ветчину.
— Мистер Гарден был здесь, но ушел, — объявил чайник.
— А он не сказал, куда идет? — спросил Шиллинг у чайника.
— Он выглянул в окно, а затем вышел. — Рашмор-эффект чайника был не слишком смышлен, поэтому проку от него было мало.
Шиллинг подсел к кухонному столу.
— Ну как вы с Питом, поладили?
— О, наш первый вечер был ужасен. Мы проиграли. Пит был так этим расстроен… По пути сюда из Кармела он не проронил ни слова, и даже когда мы уже оказались дома, он почти не разговаривал со мною, будто бы решив, что это я виновата. — Она печально посмотрела на Джо Шиллинга. — Ума не приложу, как дальше жить будем. Настроение у Пита… ну… почти самоубийственное.
— Он всегда такой, — успокоил ее Шиллинг. — Не упрекайте себя за это.
— О, — кивнула благодарно Кэрол. — Спасибо за то, что сказали мне об этом.
— Можно попросить у вас чашечку кофе?
— Пожалуйста, — ответила она, ставя чайник снова на плиту. — А случайно, не вы ли тот самый друг, с кем он разговаривал по видеофону вчера вечером, после Игры?
— Да, — ответил Шиллинг. Чувствовал он себя как-то не очень уютно. Он прибыл сюда, чтобы заменить эту женщину за Игровым Столом. В какой мере ей известны намерения Пита? Во многих вопросах, когда дело касается взаимоотношений с женщинами, Пит оказывается у них под каблуком.
— Я догадываюсь, с какой целью вы сюда прибыли, мистер Шиллинг, — сказала Кэрол.
Шиллинг ничего не ответил, только поднял брови.
— Я не собираюсь просто так уступать свое место, — сказала она, набирая ложкой кофе. — Ваша карьера в качестве игрока не производит особо сильного впечатления. Я не сомневаюсь в том, что в состоянии добиться большего, чем вы.
Шиллинг кивнул, но снова предпочел промолчать.
После того, как он выпил кофе, а она позавтракала в напряженной тишине, они оба, испытывая неловкость, стали дожидаться возвращения Пита Гардена.
* * *
Патриция Мак-Клейн производила влажную уборку гостиной, когда, приподняв голову, увидела Пита. Лицо ее медленно расплылось в сдержанной улыбке.
— Явление Поручителя народу, — сказала она, продолжая орудовать мокрой тряпкой.
— Здравствуйте, — несколько робко произнес Пит.
— Я умею читать ваши мысли, мистер Гарден. Вы знаете не так уж мало обо мне из беседы с Джозефом Шиллингом. Там же вы повстречались и с Мэри-Энн, моей старшей дочерью. И вы нашли ее «потрясающе красивой девочкой», как выразился Шиллинг… точно так же, как и меня. — Пат Мак-Клейн снова взглянула на него в упор, глаза ее сверкнули. — Не кажется ли вам, что Мэри-Энн еще слишком молода для вас? Вам что-то около ста сорока, а ей — восемнадцать.
— А какое это имеет значение после удаления…
— Да, это не такая уж беда. Я согласна с вами. И вы также полагаете, что единственное различие между мной и моей дочерью заключается только в том, что я наполнена горечью, а она пока что еще свежа и женственна. И мысли такие исходят от человека, который постоянно помышляет о самоубийстве, фактически переживает это на все лады.
— Ничего не могу с этим поделать, — признался Пит. — Это какое-то наваждение. Совершенно бессознательное. Мне очень хотелось бы от него избавиться. Доктор Мэси сказал мне об этом много десятков лет тому назад. Какие только лекарства я не принимал… На некоторое время это проходит, затем возвращается. — Он прошел в квартиру Мак-Клейнов. — Уже позавтракали?
— Да, — ответила Патриция. — А вот вам не удастся здесь поживиться: и еда неподходящая, и я не намерена ее вам готовить. Скажу вам всю правду, мистер Гарден. Я никоим образом не желаю быть связанной с вами. Мне противна сама мысль об этом.
— Почему? — спросил он как можно спокойнее.
— Потому что вы мне не нравитесь.
— А почему именно? — сказал он, стараясь не сдавать ей своих позиций.
— Потому что вы имеете право Играть, а я — нет, — ответила Патриция. — И потому, что у вас есть жена, притом новенькая, а тем не менее вы здесь, а не у нее. Мне не нравится, как вы к ней относитесь.
— Да, быть телепатом весьма выгодно, — признал Пит, — особенно когда дело касается оценки пороков или слабостей других людей.
— Верно.
— А что я могу с собой поделать, — взмолился Пит, — если меня влечет к вам, а не к Кэрол?
— Со своими чувствами вы ничего не можете поделать, зато вы в состоянии не совершать те поступки, которые совершаете. Я прекрасно осведомлена о той причине, по которой вы здесь, мистер Гарден. Но не забывайте о том, что я замужем. И отношусь серьезно к своему браку, в отличие от вас. Да, разумеется, от вас этого и не требуется. Новая жена у вас почти каждые несколько недель. Каждый раз, когда происходит резкий поворот Игры.
Ее неприязнь к Питу была вызывающей. Губы ее были плотно стиснуты, черные глаза ежесекундно вспыхивали.
Ему захотелось узнать, какою она была до того, как обнаружились у нее телепатические способности, закрывшие ей доступ к Игре.
— Почти такая же, какая я сейчас, — произнесла Патриция.
— Сомневаюсь, — возразил Пит. Он подумал о ее дочери. «Интересно, — задумался он, — станет ли и она такой со временем? Мне кажется, это сильно зависит от того, обладает ли она такими же телепатическими способностями, как и ее мать, и если это так…»
— У Мэри-Энн их нет, — пояснила Патриция. — Как и ни у кого из детей. Мы это уже проверили.
«Тогда она не будет такой вечно взвинченной, как вы», — подумал он.
— Наверное, нет, — рассудительно произнесла Патриция. И сразу же добавила: — Я не позволю вам оставаться здесь, мистер Гарден, но вы можете, если хотите, подвезти меня до Сан-Франциско. Мне нужно сделать там кое-какие покупки. И мы можем остановиться в каком-нибудь ресторане и позавтракать, если вы не возражаете.
Он хотел было уже согласиться, но тут вспомнил о Джо Шиллинге.
— Нет, никак не могу. Дела.
— Обсуждение стратегии Игры.
— Да, — это было очевидным, он не мог отрицать этого.
— Вы ставите Игру на первое место и цените выше всего. Даже ваших так называемых «глубоких чувств» ко мне.
— Я пригласил сюда Джо Шиллинга. Мне нужно его встретить. — Ему это казалось само собой разумеющимся. Ей, однако, по-видимому, так не казалось, но с этим он ничего не мог поделать. Цинизм настолько глубоко укоренился в ее психике, что он никоим образом не мог ей доказать обратного.
— Не осуждайте меня, — сказала Патриция Мак-Клейн. — Возможно, вы и правы, но… — она отпрянула от него, прижав ладони ко лбу, как будто испытывая физическую боль. — Я все еще не в состоянии выдержать это, мистер Гарден.
— Простите, — сказал он. — Я ухожу, Пат.
— Я скажу вам вот что. Я буду вас ждать сегодня днем, в час тридцать в центре Сан-Франциско. У третьего подъезда супермаркета. Мы сможем вместе пообедать. Как вам думается, вы могли бы улизнуть от своей жены и вашего приятеля-игрока ради этого?
— Да.
— Тогда договорились, — произнесла она и снова принялась за уборку.
— Скажите мне, — спросил Пит, — почему вы вдруг передумали и решили встретиться со мной? Что это такое вы обнаружили в моем мозгу? Наверное, что-нибудь в высшей степени важное.
— Мне бы не хотелось говорить об этом, — ответила она.
— Пожалуйста.
— У телепатии есть один существенный недостаток. Вы, наверное, об этом даже не догадываетесь. Ей присуща значительная избыточность получаемых сведений. Она очень чувствительна к мимолетным или просто глубоко затаенным мыслям людей, к тому, что прежние психологи называли «подсознанием». Существует даже определенная связь между телепатическим даром и паранойей. Последняя есть не что иное, как непроизвольное восприятие подавляемых враждебных и агрессивных помыслов других людей.
— И что же вы такое прочли в моем подсознании, Пат?
— Синдром потенциального действия. Будь я прекогом, я смогла бы сказать вам больше. Может быть, вы решитесь на это, может быть, нет. Но, — тут она внимательно на него посмотрела, — это насильственное действие, так или иначе связанное со смертью.
— Смертью? — эхом отозвался Пит.
— Возможно, — сказала Патриция, — вы попытаетесь совершить самоубийство. Трудно сказать что-то определенное. Все это в еще весьма зачаточном состоянии. Но как-то связано со смертью — и с Джеромом Лакменом.
— И дела настолько плохи, что это заставило вас пересмотреть свое первоначальное решение не иметь со мной ничего общего?
— Было бы нечестно с моей стороны, если бы я, заметив такой синдром, просто так бросила бы вас на произвол судьбы.
— Благодарю вас, — с ехидцей в голосе произнес Пит.
— Я не хочу, чтобы это оставалось на моей совести. Мне ужасно не хочется услышать в программе Ната Кэтса сегодня или завтра о том, что вы приняли в припадке паранойи сверхдозу эмфитала. — Она улыбнулась Питу, но это была бесцветная, безрадостная улыбка.
— Увидимся в час тридцать, — сказал Пит. — У третьего подъезда супермаркета. «Если только, — подумал он, — этот пока еще находящийся в зачаточном состоянии синдром, каким-то образом связанный с насилием, смертью и Джеромом Лакменом, не наберет полной силы до того».
— Возможно и такое, — мрачно констатировала Патриция. — Вот еще одно свойство подсознания: оно как бы существует вне времени. Читая в нем, невозможно разобраться, то ли это такой помысел, до осуществления которого остаются считанные минуты, то ли такой, реализация которого может отодвинуться на месяцы и даже годы. Все это так запутано и так неясно.
Пит молча повернулся и покинул квартиру Мак-Клейнов, оставив там эту женщину наедине с ее даром.
Следующее, что он ощутил, это то, что сидит он в кабине своей машины, пролетая над пустыней.
Он сразу же понял, что прошло довольно много времени. Включив рацию, он попросил:
— Передайте мне сигналы времени.
— Шесть часов пополудни Горного стандартного времени, — ответил механический голос из динамика.
«Где это я?» — подумал Пит.
— Где мы находимся? — спросил он у машины. — В Неваде? Пейзаж был характерным для Невады, пустынный и ровный.
— В Восточной Юте, — ответила машина.
— Когда я покинул Побережье?
— Два часа тому назад, мистер Гарден.
— А что же я делал последние пять часов?
— В девять тридцать вы покинули Приморский округ в Калифорнии и отправились в Кармел, где и вошли в здание, внутри которого расположена комната для Игры.
— С кем я там встречался?
— Не знаю.
— Продолжай, — едва дыша, велел Пит.
— Там вы находились в течение часа. Затем вышли оттуда и направились в Беркли.
— Беркли?!
— Вы приземлились у «Клермон-отеля». Находились там очень недолго, каких-то несколько минут. Затем отправились в Сан-Франциско, припарковались у здания Колледжа и вошли внутрь.
— Что я там делал, ты не знаешь, так?
— Не знаю, мистер Гарден. Вы пробыли там ровно час. Затем вышли и снова поднялись в воздух. На этот раз вы приземлились на посадочной площадке в центре города у четвертого подъезда супермаркета. Оставив меня на площадке, дальше вы отправились пешком.
— И куда же?
— Я не обратил внимания.
— Дальше.
— Вернулись вы в два пятнадцать и велели мне лететь к Атлантическому побережью. Что я сейчас и делаю.
— И после Сан-Франциско мы нигде не приземлялись?
— Нет, мистер Гарден. И, между прочим, у меня осталось совсем немного топлива. Нам следовало бы дозаправиться в Солт-Лейк-Сити, если это возможно.
— Ладно, — согласился Пит. — Дуй туда.
— Спасибо, мистер Гарден, — ответила машина и изменила курс. Просидев праздно некоторое время, Пит снова включил рацию и связался по видеофону со своей квартирой в Сан-Рафаэле.
На небольшом экранчике появилось лицо Кэрол Хольт Гарден.
— О, привет, — сказала она. — Где это ты? Звонил Билл Кэлюмайн. Он собирает всю группу сегодня вечером раньше, чем обычно, чтобы договориться о стратегии. Он настаивает на том, чтобы там обязательно были и ты, и я.
— А Джо Шиллинг объявился?
— Да. Что ты этим хочешь сказать? Ты вернулся домой сегодня рано утром и долго беседовал с ним в кабине своего автоавто. Вы забрались туда, чтобы я не слышала, о чем вы говорите.
— А что произошло после этого? — хрипло спросил Пит.
— Мне непонятен твой вопрос.
— Что я делал? — Тон его стал требовательным. — Я уходил куда-то с Джо Шиллингом? Где он сейчас?
— Не знаю, где он сейчас. Что это с тобой такое стряслось? Неужели ты не знаешь, что ты сегодня делал? У тебя всегда, что ли, бывают периоды потери памяти?
— Рассказывай только о том, что происходило, — проскрежетал Пит.
— Ты сидел в кабине, беседуя с Джо Шиллингом, а затем он ушел, как я полагаю. А ты поднялся наверх один и сказал мне… Подожди минуточку, у меня там кое-что на плите. — Лицо ее исчезло с экрана. Он сидел, отсчитывая секунды, пока она наконец не вернулась. — Извини. Так вот, ты поднялся наверх, — тут Кэрол сделала паузу, задумавшись на мгновение. — Мы поговорили друг с другом. Затем ты снова спустился, и больше я тебя уже не видела, пока ты не позвонил мне вот только что.
— И о чем же мы с тобой говорили?
— Ты сказал мне, что хочешь сегодня вечером играть вместе с Джо Шиллингом. — Голос Кэрол был ровным, лишенным каких бы то ни было эмоций. — Мы, скажу я так, обсудили этот вопрос. Фактически поспорили. В конце… — она посмотрела на Пита. — Если ты на самом деле не знаешь…
— Нет.
— С чего бы это я сама тебе об этом рассказывала? Спроси у Джо, если тебе так интересно узнать. Я уверена в том, что ты проинформировал его о нашем разговоре.
— Где он?
— Понятия не имею, — ответила Кэрол и отключила связь.
«Не сомневаюсь, — подумал Пит, — что я договорился с Джо о том, что он будет моим партнером сегодня вечером. Но не в этом проблема.
Проблема — не в том, что я делал. Проблема — в том, почему я ничего не помню? Может быть, я вообще не сделал ничего особенного. То есть, ничего необычного или существенного. Хотя и завернул в Беркли… наверное, хотел забрать кое-что из своих вещей, которые там оставил», — решил Пит.
Но, согласно Рашмор-эффекту машины, он не заходил в свою прежнюю квартиру. Он заходил в «Клермон-отель», а ведь именно там остановился Счастливчик Лакмен.
Очевидно, он встречался — или пытался встретиться — с Лакменом.
Мне лучше бы держаться Джо Шиллинга, — подумал Пит. — Разыскать его и поговорить с ним. Рассказать ему о том, что по непонятным для меня причинам у меня из памяти выпал пока что целый день. Потрясение от того, что я услышал от Пат Мак-Клейн, — может быть, все объясняется именно этим?
И, скорее всего, он-таки встретился с Патрицией в центре Сан-Франциско, как они о том условились.
И если так, то что они делали?
В каких он теперь с нею отношениях? Вероятно, ему сопутствовал успех. С другой же стороны, не исключено, что он еще больше восстановил ее против себя. Что было на самом деле, трудно сказать. И еще этот его визит в Колледж…
Очевидно, он искал дочь Патриции Мэри-Энн.
Боже праведный. Пропустить такой день!»
Включив рацию, он связался с магазином пластинок Джо Шиллинга в Нью-Мексико и получил ответ одной из разновидностей рашморовского автоответчика: «Мистера Шиллинга в настоящее время здесь нет. Он отбыл на Тихоокеанское побережье. Вы можете связаться с ним через Поручителя Приморского округа Питера Гардена в Сан-Рафаэле».
«О, уж это никак невозможно», — отметил про себя Пит и быстрым взмахом руки оборвал связь.
Через некоторое время он связался по видеофону с Фрэйей Гарден Гейнс.
— Хэллоу, Питер, — сказала Фрэйя, не скрывая своей радости, когда услышала его голос. — Где это ты? Нам всем надлежит собраться в…
— Я разыскиваю Джо Шиллинга. Тебе известно, где он?
— Нет. Я его не видела. Ты-таки притащил его к нам, на Побережье, сыграть против Лакмена?
— Если он объявится, — попросил Пит, — скажи ему, чтобы он отправлялся в свою квартиру в Сан-Рафаэле и оставался там.
— О'кей, — произнесла Фрэйя. — Что-то вышло не так?
— Возможно, — уклончиво произнес он и выключил видеофон.
«Я и сам чертовски хотел бы дознаться, что там не так», — пожаловался он в душе. Машине же сказал:
— У тебя хватит топлива вернуться в Сан-Рафаэль без дозаправки в Солт-Лейк-Сити?
— Нет, мистер Гарден.
— Тогда добирай свое чертово топливо! — велел он машине. — И возвращайся в Калифорнию как можно быстрее.
— Ладно, только вот какой смысл в том, чтобы сердиться на меня? Именно следуя вашим указаниям, мы сейчас находимся здесь.
Он выругал машину и стал нетерпеливо дожидаться посадки в необозримо громадном и пустынном Солт-Лейк-Сити, панорама которого разворачивалась внизу.
