Глава 17

Они ехали обратно в скрипящей карете с закрытыми дверями, но с открытыми окнами, поскольку они были стеснены в пространстве, но немногие хотели бы сидеть взаперти с мистером Флюгером, от которого невыносимо воняло юндюшками.

«Слово и дело!» Это сработало. Флюгер и не думал отпираться, и Ваймс прекрасно видел, какое на него произвело впечатление свидетельство Призываемой Тьмы. Ваймс припомнил каждое его движение и ужимку, сложил все вместе и решил, что не ошибся. «Слово и дело!» Любой на месте Флюгера схватился бы за эту соломинку, чтобы спасти шкуру или выбить себе камеру получше. Вы выкрикиваете «Слово и дело!», спасая свою жалкую задницу и скорее всего так и есть, но всему есть своя цена, и имя ей - петля для шеи, если ваши слова окажутся ложью. Такова одна из аксиом: ложь, сказанная в этот момент - королева лжи! Вам придется солгать судьям, солгать королю или тому, кто вместо него, солгать обществу, всему миру, так что довольный мистер Трупер с радостью проводит вас к виселице, пожмет руку на прощанье и спустя миг дернет рычаг, который отправит вас из мира который вы предали, в последний путь, который закончится… рывком посредине.

Но были еще и наркотики для троллей. Их наличие настолько сильно встревожили Флюгера, что он своими молитвами вполне возможно придумал новых богов, которые не подозревали о его существовании. Ваймс ему верил. До сих пор Флюгер был уверен, что в бочках нет ничего, кроме табака. Старый-добрый табак, в котором нет ничего опасного, кроме самого табака, и продать его, не заплатив пошлины было своего рода игрой, и всем вокруг это было хорошо известно. В том, чтобы сберечь пару монет не было ничего плохого, все было ради прибыли. «Разве не это я все время повторяю? — подумал Ваймс. — Мелкие преступления порождают тяжкие. Можно плевать на мелкое преступление, но тут большое преступление оторвете тебе голову».

Несчастный с виду Флюгер сидел на противоположном сидении, по всей видимости опасаясь, что его до смерти забьют тролли, но с другой стороны, как заметил Ваймс, Флюгер сейчас пугался каждого куста. Так что Ваймс почувствовал, что должен его немного подбодрить:

— Ты оказался в скверной компании, Тэд. Ты считал, что просто хочешь осложнить какому-то копу жизнь, но внезапно оказался втянутым во-первых в убийство, пусть и помимо твоей воли, а во-вторых - втянутым в чрезвычайно серьезное дело, связанное с торговлей наркотиками для троллей. И это хуже всего. Но ты оказался в дурной компании, и я скажу это на суде, Тэд.

На лице Флюгера в покрасневших глазах появилась надежда, и он поблагодарил:

— Вы очень добры, сэр.

И все. Ни чванства, ни слез - просто благодарность за добро и подаренную надежду.

Ваймс наклонился вперед и протянул растерянному молодому человеку свою табакерку. Флюгер взял из нее большую щепотку и втянул ее с такой силой, что казалось табак сейчас выскочит из ушей. Стараясь не замечать этого и взвившийся легкий коричневый туман, Ваймс откинулся на стенку кареты и весело сказал:

— У меня есть связи в Танти, они мне кое-чем обязаны… — Он посмотрел на воодушевившееся лицо и подумал: «А! К черту! Я же знаю, что тюрьма уже переполнена. Что бы я не сделал, такой тип как он там долго не протянет. Ох, ладно». Он продолжил:

— Хотя нет, мистер Флюгер. Я скажу вам, что я сделаю вместо этого. Мы поместим вас в камеру в Певдополис Ярде. Как вас такой вариант? Там может показаться одиноко, но некоторым это даже на пользу, особенно после пятнадцати минут, проведенных в камере в Танти, Кроме того мои парни очень разговорчивы и любят поболтать, когда долго ничего не происходит. Правда, у нас первоклассные крысы и свежая солома, мы не плюем в обед, и если ты приветлив и не будишь людей по ночам, то ты будешь в полном порядке.

— Со мной, командор, у вас проблем не будет! — слова посыпались словно в отчаянии, что их могут не услышать.

— Рад слышать, Тэд. — весело кивнул Сэм. — Мне нравятся те, кто способен сделать верный выбор. Кстати, Тэд, а кто предложил сыграть со мной ту шутку на холме?

— Как на духу, сэр, это был Стрэтфорд. Он сказал, что это будет такая шутка. Догадываюсь, сэр, о чем вы хотели меня спросить дальше. Я спросил его, кто стоит за всем этим, потому что беспокоился - я ведь всего лишь разводил птиц и катал бочки. Понимаете? — Флюгер состроил честное, невинное лицо. — Он ответил, что рассказав, ему придется убить меня. Я ответил, сказал: «Все равно, мистер Стрэтфорд, спасибо, но я не хочу ввязываться в неприятности». Тут мне пришлось заткнуться, потому что у него было странное выражение лица. — Фдюгер мгновение подумал и добавил: — Оно у него всегда странное.

Ваймс сделал вид, что это его мало интересует. Словно натуралист с сачком, банкой и булавкой наготове, чтобы приколоть к табличке очень редкую ланкрскую голубую бабочку, которая только что седа на соседний куст чертополоха, Сэм старался не вспугнуть удачу.

Как бы между прочим он сказал:

— Но ты ведь знаешь, Тэд? Я знаю, Тэд, под всем этим наносным слоем, ты умный. Многие сказали бы, что даже пень умнее тебя, но ведь в старом-добром мире не сделаешь дела, не держа уши и глаза открытыми, верно?

Кто же расскажет что-нибудь важное такому типу как Флюгер? Он ведь даже не громила какой-нибудь - ведь чтобы им стать нужно иметь хоть какое-то тактическое мышление, но и громилы, шатаясь без дела, могут проболтаться такому как Флюгер - они плохо умеют держать язык за зубами.

Вслух он сказал:

— И верно, такой стыд, Тэд, что все это из-за того, что ты просто помог приятелю за пару монет и пинту пива. Как считаешь? Ужасно, что честные люди могут оказаться под подозрением, верно? Особенно, если подозреваются в тяжком преступлении. — Сэм посмотрел на Флюгера.

— Ну-у-у, — протянул Флюгер, — однажды, когда он был навеселе, он проболтался, что на него очень рассчитывает лорд Ржав, приблизил его к себе и побеспокоился, чтобы в его карманах всегда звенело, но я думал, что это всего лишь бахвальство.

Ваймс удивился собственному спокойствию:

— Послушай, Тэд, а ты слышал от них что-нибудь про гоблинскую девочку?

Лицо преступника прорезала кривая ухмылка:

— Если нужно, командор, услышу!

Ваймс мгновение не сводил с лица Флюгера глаз, потом сказал:

— Тэд, мне хочется знать все, что ты слышал или видел, а не то, что ты можешь навоображать. И что важно, Тэд, не нужно пытаться мне подольстить, хорошо? Иначе я тут же перестану быть твоим другом… — Ваймс кое-что прикинул и добавил: — А ты слышал что-нибудь от лорда Ржава или этого Стрэтфорда что-нибудь про кузнеца?

Было поучительно посмотреть как у пленника работает мозг. Было похоже будто огромная собака жует ириску. Возможно он до чего-то додумался. ю потому что следующими его словами были:

— Кузнец? Не знал, что они обсуждают кузнеца. Ага, когда мы шуровали во дворе молодой лорд Ржав подошел к Стрэтфорду и сказал что-то вроде: «Есть новости про нашего приятеля?» А тот ответил так: «Не беспокойтесь, сэр, он собирается навестить Королеву», и оба заржали, сэр. — В воцарившейся тишине он спросил: — С вами все в порядке, сэр?

Ваймс ответил:

— Ты понял, о чем они говорят?

— Нет, сэр, — ответил Флюгер.

— Тут есть что-то, что называется Королевой? Может быть паб? Может баржа на реке? — Ваймсу пришла в голову идея. У них тут повсюду странные имена, среди них у кто-то зовется Королевой. И вновь он увидел как огромный пес жует ириску. — Простите, командор, ничего не знаю. И баржи на речке с таким названием нет.

Ваймс отстал. Даже это уже результат. Хотя и не отличный. Этим, конечно, не удивишь Витинари, но есть намек на небольшой заговор, способный отправить Джетро туда, где ему быть не хочется. По крайней мере Ваймс был удовлетворен.

Сэм понял, что Флюгер осторожно тронул его за руку, словно испуганный ребенок ожидающий нагоняя от учителя.

— Да, Тэд?

Тот отдернул руку.

— Сэр, я обрету бога?

— Что-что? Какого бога?

Флюгер казался испуганным, но справился с собой:

— Сэр, я слышал, что люди, попавшие в тюрьму обретали там бога, а если ты обрел бога, то ты не конченный человек и еще способен исправиться, если хорошенько молиться. Так что я подумал, сэр, если я буду в камере участка, то насколько выше там шанс обрести бога, если вы уловили мою мысль? Разумеется, я не хочу неприятностей.

— Что ж, Тэд. Если во вселенной и есть где-нибудь справедливость, то в Танти очень мало шансов найти каких-нибудь богов. Но на твоем месте, оказавшись перед лицом выбора: божественное вмешательство или трехразовое питание в которое не плюют и нет никаких обломов, храпящих на ухо всю ночь, и ты точно знаешь, что опускаться на колени придется только ради молитвы, то я бы сказал, что небеса подождут.

Солнце уже было высоко в небе, и Вилликинс продолжал вести их на приличной скорости. Ваймс это отметил. Улица говорила с ним даже, если вокруг не было ничего, кроме узкой тропинки. Сэм толкнул Фини локтем:

— Скоро будем дома, парень. Думаю, мистер Флюгер захочет навестить твою очаровательную кутузку.

Флюгер выглядел озадаченным, поэтому Ваймс пояснил:

— Ты же не думал, что я немедленно помчусь в Анк Морпорк? Мне нужно отправить какого-нибудь гонца, чтобы за тобой прислали тюремный фургон. Не бойся, кутузка крепкая, из камня, и есть плюс - и я считаю, что это действительно плюс - миссис Апшот скорее всего угостит тебя очень вкусным Банг Сак Мак-Мак Догом с морковкой и горохом. Speciality de Maisonette.

«Все-таки у титула есть плюсы», — решил Ваймс, пройдясь вокруг видавшей виды кутузки чуть позже.

— Старший констебль Апшот, прошу, устройте нашего пленника и убедитесь, что он сыт, утолил жажду и так далее, и кстати, заполните бумаги.

— Что заполнить, сэр?

Ваймс встал как вкопанный:

— Как, мистер Фини, вам не знакомо выражение бумажная работа?

Фини смутился:

— Знакомо, сэр, разумеется, знакомо, но в основном я просто заношу имя в свой блокнот. Я все равно знаю, кто он есть и что наделал. Ах, да и после того как у нас вышла проблемка с мистером Парсли, когда его раздуло, я всегда проверяю, нет ли у узника аллергии на какую-нибудь стряпню в духе бхангбхангдюка. У меня ушел целый день на то, чтобы все прибрать, правда до сих пор слегка пованивает.

— Habeas corpus, парень! Ты же хочешь стать настоящим копом, верно? Итак, мистер Флюгер твой узник. Ты за него отвечаешь. Если он захворает, то это твоя проблема. Если он умрет, тогда труп будет на твоей совести, а если он сбежит, то ты окажешься в столь щекотливой ситуации, что слово «проблема» даже близко ее не описывает. Я пытаюсь помочь, но с той же легкостью могу забрать его в поместье. У нас полно подвалов, так что я быстро найду ему койку и запру его в одном из них. Нет проблем. Но если я это сделаю, то зачем тогда ты?

Фини был ошарашен. Он выпрямился:

— Я ничего этого не слышал, сэр! И никто из моих предков тоже. С другой стороны, у нас еще не было ничего подобного убийству.

— Прекрасно. Тогда выдай мне акт о приемке узника. Это такая важная штука, и я отправлюсь подремать в поместье.

Ваймс вернулся вдоль берега реки, по которой плыла очередная лодка. Течение в этом месте было неспешным, и мутные волны лениво бились о низкие берега. Лодка была оборудована гребными колесами. Сибилла объяснила Сэму: тот бык в ярме, который лениво брел по палубе вокруг ворота, вращал шестерню, которая была связана с колесами, двигавшими судно.

Рулевой помахал рукой. Когда лодка проплывала мимо, Сэм заметил на корме женщину, которая развешивала белье, и наблюдавшую за ней кошку. Хорошая жизнь! Никто не пытается тебя убить. На мгновение, всего на мгновение, он почувствовал зависть, глядя как за лодкой тянется череда барж. Следом за лодками проплыло семейство уток с утятами. Ваймс вздохнул и сел в карету. Спустя некоторое время, прибыв в поместье и приняв быстрый душ, он уже нырнул в подушки, и его поглотила дрема.

* * *

Говорят, что ныне Анк Морпорк уже не тот, он меняется. Другие хоть и соглашаются, но считают, что это к лучшему, как бывает с выдержанным сыром. И как этот гипотетический сыр, как его выпирает из формы, так и город выпирает из-за стен, который, по словам лорда Витинари, был словно «корсет, который следовало расшнуровать». И первым подобным ручейком был Гарри Король, который теперь, разумеется, должен был называться сэром Гарольдом Королём. Гарри был прохвостом, авантюристом, безжалостным драчуном и устрашающий инициатор сделок, совершаемых с превышением скорости. Так как все это было голословно, то в равной степени о нем можно было сказать, как об успешном бизнесмене, что в сущности одно и тоже. Он был гением, умевшим превращать мусор в звонкую монету. Когда капитан Моркоу с Ангвой шли вдоль тропинки к болоту у реки, впереди ярко пылали огни Гарри Короля. Все работало на мельницы навозного Короля. Армии его рабочих наводняли улицы, опустошали нужники, чистили дымоходы, забирали останки из района боен, они вывозили оттуда все кусочки некогда живой ткани, которые, ради приличия, нельзя было класть в колбасу. Говорили, что Гарри Король смог бы забирать и дым из труб, если бы придумал, как на этом заработать. Если вы хотели получить работу, у Гарри вы можете наняться - цена не будет слишком большой, если только вы не сможете найти себе что-то получше в самом городе. Но если украдешь у Гарри, то получишь по заслугам. Разумеется, мельницы Гарри воняли, зато город теперь нет, по крайней мере не так сильно как раньше, так что некоторые жители даже стали жаловаться, что утратили привычный запах, которым так славился Анк Морпорк, и который по слухам отгонял все болезни и хвори всех сортов, и от которого лучше росли волосы на груди.

Анк Морпорк не был бы самим собой, если бы в нем тут же не возникло Общество за сохранение запаха.

Добравшись до дыма перемешанного с туманом, оба стражника стали дышать не так глубоко. Неподалеку раскинулся небольшой городок рабочих, трущобы, прилепившиеся к фабрике, что было большим плюсом, поскольку это означало, что они не будут опаздывать на работу.

Охранник у ворот моментально позволил пройти. Гарри хоть и не был самым честным предпринимателем, но если порой и случалось нечто бесчестное в местах, которые не касались Стражи, то память об этих событиях стиралась из памяти участников, едва стихали круги на воде и течение уносило все прочь.

Едва Моркоу с Ангвой начали подъем по крутой наружной лестнице в гигантский офис Гарри, возвышавшийся над его империей, как навстречу им горизонтально отправился в путь человек, которого Гарри Король, взяв за воротник и заднюю часть штанов, сбросил с лестницы, прикрикнув вдогонку: — Ты уволен!

Стражники отошли в сторону, пропустив скатившегося человека.

— Только попробуй снова попасться мне на глаза! Собаки не кормлены! О, здравствуйте капитан Моркоу, — моментально изменившимся голосом добавил Гарри Король: — И очаровательная мисс Ангва, разумеется, тоже. Какой замечательный сюрприз! Проходите, всегда рад оказать содействие нашей Страже!

— Сэр Гарри, вам не следует сбрасывать людей с лестницы, — заявил Моркоу.

Гарри Король с невинным видом широко раскинул руки и ответил:

— А что? Вы про те проклятые ступеньки, что снаружи? Я же приказал их разобрать! Спасибо за совет, капитан, но дело в том, что я поймал его на воровстве, и он жив только потому, что я сегодня добрый. Чай, кофе? Может чего-то покрепче? Нет, думаю. Что ж, тогда я присяду, это ведь никак не повредит.

Все уселись, и Моркоу продолжил:

— Нам нужно поговорить о гоблинах.

Гарри Король остался невозмутим, но сказал:

— Если угодно, на меня работают несколько таких. Честные работяги, как ни удивительно. Порой слегка странные, не самые сообразительные, но если поймут, чего ты от них хочешь, то можно оставить их одних, пока не придет время сказать «стой». Я плачу им вполовину меньше чем людям, и они делают вдвое больше работы, и куда качественнее. Если тут появится еще сотня другая - буду рад их нанять.

— Но вы же платите им меньше, чем людям! — сказала Ангва.

Гарри наградил ее печальным взглядом:

— А кто еще стал бы им платить, милая? Бизнес есть бизнес. Я же не приковываю их цепями. Не каждый взял бы на работу гоблина из-за их вони, но мне известно, судя по тому, как морщится ваш очаровательный носик, капитан, что и от меня воняет. Такова уж работа. Кроме того, я разрешил им остаться на моей земле, чтобы они могли делать свои странные горшки в свободное время, и стараюсь, чтобы его у них было поменьше. Когда они набирают достаточно денег на то, что они желают, засранцы уходят туда, откуда пришли. Остаются только юный Слизень и его бабуля. Этот сам выбрал себе имя.

— Нам бы хотелось поговорить с несколькими гоблинами об упомянутых вами горшках, если вы не против, Гарри? — спросил Моркоу.

Гарри Король улыбнулся и ткнул в него пальцем.

— Знаешь, от вас двоих я это стерплю, потому что мы все повидали мир и знаем, каков он, но за пределами этого офиса я сэр Гарри, хорошо? Лично мне наплевать, но жена настаивает и бесится. Представьте, так задирает нос, что сшибает воробьев. Но плевать, вреда-то от этого никакого. — Гарри Король или, возможно, сэр Гарольд Король, мгновение еще подумал и добавил:

— Просто из интереса, а зачем вам гоблинские горшки?

Ангва не нашлась, а Моркоу ответил:

— Мы интересуемся гоблинским фольклором, сэр Гарри.

Гарри Король усмехнулся:

— Знаешь, никогда не умел читать по твоему лицу, капитан Моркоу. Не стал бы я садиться играть с тобой в покер. Ладно, это не мое дело, так что поверю на слово. Спускайтесь вниз и ступайте к сортировочному конвейеру. Найдите там Билли Слизня, и скажите, что Гарри Король почтет за честь, если ему будет угодно проводить вас повидать его бабулю, лады? И не стоит меня благодарить. Я только надеюсь, что старина Ваймс замолвит обо мне пару слов перед Витинари, когда будут раздавать медали, если вы поняли мой намек. Говорят, рука руку моет, но в моем, когда дело доходит до старика Гарри Короля, случае я бы перефразировал так: рука руку скребет.

Они нашли Билли Слизня укладывающим на телегу в стопки старые номера Таймс. Гоблина легко отличишь от прочих рабочих, несмотря на одинаковые лохмотья. Единственное отличие - это был работающий гоблин.

Моркоу вежливо похлопал его по плечу и Билли оглянулся:

— А, копы!

— Билли, мы пришли от Гарри Короля, — сказал Моркоу, быстро добавив: — Мы не сделаем тебе ничего плохого. Нам бы просто немного узнать про горшочки унггэ.

— Вы хотите узнать про унггэ? — Билли уставился на Моркоу. — Мне известно, что я не сделал ничего дурного, парень, и не нуждаюсь в твоих подсказках. А еще я ни за что не притронусь к этим треклятым горшочкам, даже ради спасения жизни. Я сам зарабатываю себе на жизнь, так то. И мне плевать на разные сказки.

Ангва вышла вперед и вмешалась:

— Мистер Слизень, это очень важно. Нам нужно найти кого-нибудь, кто смог бы поведать нам про горшочки унггэ. Вы знаете кого-нибудь, кто мог бы нам помочь?

Билли весело оглядел ее с головы до ног:

— Значит это ты оборотень, да? Могу учуять тебя за милю. И что вы будете делать, если я отвечу, что никого не знаю?

— В этом случае, — ответил Моркоу, — мы с большим сожалением вернемся к своим делам.

Билли покосился в его сторону:

— А эти дела включают пинки и тычки?

Утреннее солнце сверкнуло на ярко надраенном нагруднике Моркоу:

— Нет, мистер Слизень, исключают.

Билли хорошенько оглядел его и ответил:

— Ладно. Пойдем к бабуле. Может она захочет с вами поболтать, а может нет. Я с вами вообще разговариваю только по просьбе мистера Короля. Она очень осторожно выбирает, с кем ей общаться, можете поставить на это свой шлем. Кстати, а что вы у нее хотите выяснить про эти горшки? Она в последнее вообще редко выбирается из кровати. Не замечал ее за воровством.

— Нам об этом тоже ничего не известно, Билли. Нам просто нужно узнать кое-какую информацию.

— Что ж, тогда вы пришли по адресу. Она настоящий эксперт, насколько я знаю. Все уши мне прожужжала про эти горшки. Кстати, вы не захватили бутылку бренди? Моя бабуля не доверяет чужакам, но чужак с бутылкой бренди становится бабуле родным.

Ангва шепнула Моркоу:

— У Гарри большой бар в офисе. И это нельзя рассматривать в качестве взятки. Может попробуем?

Она осталась с Билли, пока Моркоу улаживал дела, и заметила, чтобы хоть что-то сказать:

— Билли Слизень не похоже на гоблинское имя.

Билли поморщился:

— Верно! Бабуля зовет меня Печальным дуновением ветерка. Ну разве это имя, а? Кто вообще тебя будет серьезно воспринимать с таким именем? Сейчас же новое время, верно? — Он с вызовом посмотрел на нее, и Ангва подумала: «Вот так мы шаг за шагом превращаемся в людей: люди-оборотни, люди-гномы, люди-тролли… горнило переплавляет только одним путем, и это путь - путь прогресса». Вслух она сказала: — Разве ты не гордишься своим гоблинским именем?

Он посмотрел на нее с открытым ртом, показав острые зубы:

— Что-что? Гордиться? Как, блин, кто-то может гордиться тем, что он гоблин? За исключением моей бабули, разумеется. Пойдем внутрь, и я очень надеюсь, что бренди очень быстро появится. Без него она может быть очень вредной.

Билли Слизень с бабулей жили в халупе, возведенной в соответствии с духом этих трущоб. Растущая старая ива и ее более молодая поросль, освободившиеся от болота, были использованы, чтобы создать довольно крупное гнездо, размером с небольшой коттедж. На взгляд Ангвы к этой постройке приложили не только руки, но и ум: мелкие ветки и побеги были переплетены друг с другом так, что некоторые срослись и даже дали корни, после чего кто-то, скорее всего Билли, вплел новую поросль в уже существующую конструкцию, так что, по крайней мере, в летнее время получалось довольно мило, особенно, если кто-то догадался прикрыть прорехи мелкими веточками. Внутри помещение было похоже на задымленную пещеру, но для глаз оборотня, которым темнота была не почем, было видно, что внутренние стены были очень аккуратно завешены старыми мешками и просто тряпьем, способным впихиваться и мяться. Скажем сразу, на постройку этого чуда ушло минимум пара дней и полный ноль денег, но в городе было полно людей, которые позавидовали бы подобному жилью.

— Простите за хоромы, — посетовал Билли. — Не могу похвастаться, что Гарри щедрый работодатель, зато он закрывает глаза на то, что мы забираем часть мусора, если не собираемся извлекать из этого прибыль.

— Да у тебя есть даже печная труба! — воскликнула пораженная Ангва.

Билли потупился.

— Немного течет, ждет, пока я ее подлатаю. Подождите тут. Я схожу убежусь, что она вас примет. Что я знаю наверняка: она никогда не откажется принять бренди.

Раздался вежливый стук в дверь, что означало появление капитана Моркоу в обнимку с бутылкой. Он открыл облупленную и многократно перекрашенную дверь, впустив внутрь немного света. Затем, оглядевшись, он сказал:

— Миленько.

Ангва наступила ему на ногу:

— Взгляни-ка, он даже словно головоломку сложил из кусочков крышу. В этом доме все продуманно. — Она понизила голос и прошептала: — Он же гоблин. Совсем не такого я ожидала от…

— У которого так же очень хороший слух, мисс! — заявил Билли, вновь появляясь в комнате. — Удивительно, каким только трюкам могут научиться гоблины, верно? Спорю, вы почти подумали обо мне как о человеке? — Он ткнул рукой в сторону подобия занавески, закрывавшей другой конец комнаты. — Принес бренди? Тогда входите, но держи бутылку перед собой. Обычно это срабатывает. Кстати, офицеры, эта женщина мне не бабушка, а пра-прабабушка, но когда я был ребенком, все эти «пра-пра» были для меня чересчур, так что я стал называть ее просто бабулей. Если позволите, говорить буду я, потому что не будь вы треклятыми гениями, не поймете ни бельмеса! Давайте-давайте, поторапливайтесь! Через полчаса мне нужно будет готовить ей обед, а пока вы будете мяться, выпивка кончится.

— Я ее вижу, — сказал Моркоу, почувствовав движение, и Ангва ответила осторожно: — И я. Билли, не мог бы ты представить нас своей пра-прабабушке?

Моркоу все еще пытался что-то разглядеть в кромешной тьме, когда решил, что услышал речь молодого гоблина, хотя сперва ему показалось, что рядом перемалывают гравий. Потом, после какого-то скрытого перемещения в темноте в ответ раздался другой голос - похожий на звук ломающегося льда. Потом Билли вполне отчетливо произнес:

— Жалость опавшего листа приветствует вас, стражники, и ваш дар! Отдайте ей чертов бренди!

Моркоу протянул бутылку куда-то в направлении голоса Билли, и она в мгновение ока испарилась у заслонившего темную заднюю часть комнаты еще более темного силуэта. Далее тень, судя по словам Билли, произнесла:

— Зачем пришли, поли-сисей-ски? Что вам нужно от умирающей женщины? Что вам до унггэ? Унггэ наше, наше! Вам в нем нет ничего хорошего, большой поли-сисей-ски!

— А что такое унггэ, мадам? — спросил Моркоу.

— Не религия, не веселые бубенцы, не молитвы на коленках, не песен хором, не алиллуйя - только унггэ, одно унггэ! Оно происходит от нужды. Крохотные унггэ! Когда боги, кончив дело, моют руки, появляется унггэ, засучивая рукава! Унггэ разит из тьмы. Если унггэ не приходит сам, он присылает подручных. Унггэ повсюду!

Моркоу прочистил горло:

— Жалость опавшего листа, один человек, полицейский, добрый парень, он умирает от уггэ. Мы не понимаем, что к чему. Прошу, помогите нам разобраться. В своей руке он сжимает горшочек унггэ.

Раздавшийся скрежет потряс хижину. На самом деле от него могла бы сойти лавина с небольшой горы.

— Вор унггэ! Воришка горшков! Не достоин жизни! — Переводил Билли каждый вопль. Старая гоблинща попыталась встать, но, что-то бормоча, вновь упала на свои подушки.

Вступила Ангва::

— Вы не правы, мадам. Этот горшок попал к нему случайно. Он нашел его. Этот горшок зовут душой слез.

До этого ответ Жалости опавшего листа заполнил мир. На этот раз она опустошила его своим молчанием. Потом, что удивительно, она ответила по-человечески, хотя ее правнук уверял, что она не знает языка.

— Найден в гоблинской пещере, о да! На конце лопаты! Плохая находка.

— Нет! — Внезапно Моркоу очутился нос к носу со старушкой. — Он попал к нему случайно, словно проклятье. Он не желал его получить, и не знал, что это. Он нашел его в сигаре.

Последовала пауза, во время которой старая гоблинша, скорее всего, серьезно обдумывала ответ, поскольку сказала:

— Заплатишь ли ты мою цену?

— Мы отдали тебе бренди, — возразила Ангва.

— Верно, волчий выкормыш, но это было только за консультацию. А теперь я объявляю цену за диагноз и лечение. И она будет такова - из табачной лавки два фунта «ежевички», один фунт «приятеля плута», и фунт «особой микстуры доктора Разницы - то, что нужно в морозный день!» — Старушка издала что-то похожее на смешок. — Глоток свежего воздуха. Мой мальчик ходит по округе - то тут, то там, и слышал, что вам можно верить, но гоблины приучены не полагаться на слово, так что мы скрепим сделку старым, понятным нам способом.

Удивленный Билли отступил назад, и из темноты к Моркоу протянулась длинная рука с длинными когтями. Тот плюнул на ладонь, не задумываясь, будет ли это правильно и гигиенично, и они ударили по рукам. Старушка-гоблинша вновь заговорила:

— Эту сделку не отменишь, так-то. Никогда. — Пару мгновений спустя голос добавил: — Обязательно помой потом руки.

Послышалось бульканье бренди, и прабабушка Билли продолжила:

— Вы сказали горшочек слез?

Ангва кивнула.

— Раз так, это может означать только одно. Бедняжке, голодающей матери пришлось съесть новорожденного ребенка, потому что она не могла прокормить их обоих. Я слышу, что у вас перехватило дыхание. Разве такое может быть? Ужасная правда такова - о, да! В плохой стране часто случаются ужасные времена и нет пищи. Так, обливаясь слезами, она вырезала крохотный горшочек для души своего ребенка и, вплакала его жизнь внутрь и отправила прочь, пока не настанет лучшее время.

Моркоу тихо сказал:

— Вы можете нам рассказать больше, мадам?

Пожилая гоблинша мгновение молчала, потом ответила:

— Внутри сигары, был завернут в табачный лист? Спрашивайте торговца табаком!

Билли перевернул бутылку и она оказалась пуста.

— Еще одно напоследок, мадам, прошу! Как нам помочь нашему другу? Судя по всему он бредит, считает себя гоблином!

В темноте сверкнули глаза:

— Я поверила на счет табака. Теперь запишу на счет бутылку бренди. Ищите пещеру гоблинов! Ищите деву! Только она сможет забрать горшочек из его руки, в надежде однажды обрести дитя! Только так и не иначе. Для вас большая проблема, мистер, что девушек-гоблинок очень сложно стало найти. Здесь нет. Может, нигде нет. Мы опадаем и уносимся ветром как опавшие листья. А пока нет бренди, прощайте. Нет! Давайте поменяем на коньяк из Квирма, особой выдержки. Шестьдесят долларов, если покупать на Бродвее у Хоррида или две по цене одной в винном магазине у Твистера Бута в Тенях. Слегка воняет анчоусами, но никто не задает вопросов и никто не отвечает.

Голос старушки стих, и стражники потихоньку стали приходить в себя, пытаясь стереть из памяти страшные картины.

Моркоу сумел себя заставить спросить:

— Прошу прощения, но не повредит ли это моему сержанту? У него непрекращающиеся кошмары и мы не можем вырвать горшок из его рук!

— Три бутылки бренди, мистер поли-сисейски, — перевел Билли.

Моркоу кивнул.

— Хорошо.

— Как долго пробыл с ним горшочек?

Моркоу посмотрел на Ангву.

— Может, два дня, мадам.

— Тогда как можно скорее тащите своего человека в логово гоблинов. Тогда выживет. Но может и умиреть. В любом случае, три бутылки бренди, мистер. — Маленькие черные глазки сверкнули в сторону Моркоу. — Как приятно встретить настоящего джентльмена. Торопитесь!

Старушка скрылась в темном углу среди своих подушек и ковров. Аудиенция закончилась, как и бренди.

— Вы понравились бабуле, — удивленно заявил Билли, когда они выбрались наружу. — Можете поверить. И она даже ничем в вас не швырнула. Кстати, лучше поскорее принести ей табак и бренди, хотя, она бывает настойчивой в оккультном плане, если вы меня поняли. Приятно было повидаться, но старик Гарри Король не любит праздно шатающихся.

— Прости, Билли, — спросил Моркоу, взяв его за жилистую руку. — Поблизости есть пещеры гоблинов?

— Вы получили все, что хотели, офицер. Насколько я знаю, здесь нет ни одной. Да мне и плевать. И вот мой совет: я бы попробовал в сельской местности, но мне не плевать. Потому что если вы найдете на карте хоть одну пещеру гоблинов, то зуб даю - гоблинов в ней точно нет. Живых уж точно.

— Спасибо за помощь, мистер Слизень. И позвольте вас поздравить, у вашей прабабушки прекрасный словарный запас.

Из-за стен достался обрадованный вскрик: стены бли очень тонкие.

— Чертовски верно! Прабабушка Слизня не так уж тупа!

— Что ж, по крайней мере, у нас есть результат, — заявил Моркоу на обратном пути в город, — но ответь мне вот на что: я знал, что Анк Морпорк сродни горнилу, в котором переплавляются люди, но тебе не жаль, что, прибыв сюда, они забывают свое наследие?

— Это верно, — согласилась Ангва, отводя взгляд. — Так и есть.

Когда они вернулись в Псевдополис Ярд, Моркоу вызвал Веселинку:

— Я бы хотел, чтобы ты прогулялась навестить табачника, который дал сержанту Колону сигару. Спроси его, откуда он получает табак. Мы все равно знаем, что в этом замешана контрабанда, так что он будет волноваться. Так что будет нелишним захватить с собой офицера, при виде которого его волнение станет чуточку больше. Крошка Артур как раз вернулся из отпуска.

Веселинка улыбнулась.

— В таком случае беру. Уж он-то напустит страху на кого угодно.