4

По ночам по-прежнему было жарко, но уже не так невыносимо, как в течение всего этого сентября. Я надела белый с красными цветами сарафан. Я надевала его раньше лишь однажды, когда собиралась на свидание с Биллом (тем, о котором я больше не должна была думать). Из банального тщеславия я остановилась на своих красных босоножках на высоком каблуке, хотя вряд ли их можно было бы назвать практичной обувью для свадьбы, которая будет проходить на мощеной улице. Я нанесла немного макияжа, пока Куинн был в душе, но была вполне довольна своим отражением. Ничего не заставляет светиться так, как отличный секс. Я вышла из своей комнаты и взглянула на часы. Нам нужно было срочно выезжать.

Амелия была одета в платье с коротким рукавом, бежевое с крохотным темно-синим узором. Амелия любила покупать одежду и считала себя разборчивой в вещах, но вкусы у нее были, как у добропорядочных молодых матрон из пригорода. Она была в простых темно-синих сандалиях с цветами на лямках, которые были гораздо более подходящими случаю, чем мои каблуки.

Я уже начала беспокоиться, когда Куинн вышел из моей комнаты в коричневой шелковой рубашке и брюках-хаки.

— Как насчет галстука? — спросил он. — У меня есть кое-что в сумке.

Я вспомнила деревенскую обстановку и полное отсутствие утонченности в небольшой общине Хотшета.

— Я не думаю, что галстук будет необходим, — сказала я, и Куинн расслабился.

Мы сели в мою машину и поехали на запад, а затем на юг. В дороге я имела возможность рассказать своим иногородним гостям об изолированной группе оборотней-пантер и их небольшом поселении в сельском округе Ренарде. Я вела машину, и пока это было просто. После того, как из виду исчезла старая железнодорожная ветка, местность становилась все безлюднее, пока на протяжении двух или трех миль мы не встретили ни одного огонька. Затем мы увидели автомобили и фонари на перекрестке впереди. Мы приехали.

Хотшет находился у черта на куличиках, располагаясь в глубокой низине среди мягких неровностей земли; возвышенностей, которые с большим трудом можно было бы назвать холмами. Сконцентрированная вокруг древнего перекрестка, уединенная община питалась мощными вибрациями магии. Я могла бы сказать, что Амелия чувствовала эту силу. Ее лицо становилось более строгим и мудрым, пока мы продвигались ближе. Даже Куинн стал дышать глубже. Что до меня, то я могла обнаружить присутствие магии, но это не оказывало на меня никакого сверхъестественного влияния.

Я съехала с дороги и остановилась на обочине позади грузовика Хойта Фортенбери. Хойт был лучшим другом Джейсона и его вечной тенью. Я разглядела его справа впереди нас, уныло ковыляющего вниз по дороге к хорошо освещенному участку. Я вручила фонарик Амелии и Куинну, а другим посветила себе под ноги.

— Хойт, — позвала я.

Я поспешила догнать его, по крайней мере, насколько это было возможно на моих каблуках.

— Эй, ты в порядке? — спросила я, когда увидела его удрученное лицо.

Хойт был не очень красивым парнем, или, может, не очень ярким, но он был надежным и обладал способностью задумываться о последствиях, в чем братец мой был не силен.

— Сьюк, — сказал Хойт. — Я не могу поверить, что он женится. Я считал, я думал, что мы с Джейсоном останемся холостяками навсегда.

Он попытался улыбнуться.

Я похлопала его по плечу. Если бы жизнь была доброй и заботливой, я пала бы от любви к Хойту, тем самым связывая его с моим братом навсегда. Но Хойт и я никогда не испытывали ни малейшего интереса друг к другу.

Мозг Хойта излучал мрачное страдание. Он был уверен, что в эту ночь его жизнь меняется навсегда. Он думал, что Джейсон полностью изменит свою жизнь, чтобы остаться с женой, как положено мужу, и бросит всех других.

Я очень надеялась, что ожидания Хойта сбудутся точно как в аптеке.

Возле самой толпы Хойт встретил Сома Хеннесси, и они начали громко шутить по поводу того, что Джейсон сломался и женился.

Я надеялась, что мужская дружеская компания поможет Хойту пережить церемонию. Не знаю, любила ли Кристалл моего брата на самом деле, но Хойт его любил.

Куинн взял мою руку, и в компании с Амелией мы стали медленно пробираться сквозь небольшую толпу, пока не достигли центра.

Джейсон был одет в новый костюм, и синева его была лишь немного темнее синевы его глаз. Он выглядел великолепно, и улыбка его была ни с чем не сравнима. Кристалл была в леопардовом платье с настолько глубоким вырезом спереди, насколько это было возможно. Оно чуть прикрывало остальные детали одежды. Не знаю, была ли леопардовая расцветка ироничным намеком на ее природу, или простым выражением ее представлений о моде. Подозреваю, что последнее.

Счастливая пара стояла в центре пустого пространства в сопровождении Кэлвина Норриса, лидера общины Хотшета. Толпа держалась почтительно, образуя неравномерный круг.

Кэлвин, который приходился Кристалл дядей, держал ее за руку. Он улыбнулся мне. Кэлвин подстриг свою бороду и откопал по такому случаю костюм, и только он и Джейсон из всех мужчин были в галстуках. Куинн заметил это и окончательно успокоился.

Джейсон заметил меня сразу после Кэлвина и кивнул головой, подзывая. Я двинулась вперед, внезапно осознав, что мне придется участвовать в церемонии. Я крепко обняла брата, ощущая запах его мускусного одеколона… но не алкоголя. Часть меня успокоилась. Я подозревала, что Джейсон подкрепится рюмочкой или двумя, но он был совершенно трезв.

Я отпустила Джейсона и оглянулась, чтобы узнать, что стало с моими товарищам, и почувствовала момент, когда веры-пантеры осознали, что среди них был Куинн. Внезапно в толпе дву-сущих наступило молчание, и я услышала, как его имя прошелестело между ними, как легкий ветерок.

Кэлвин прошептал:

— Ты привезла Куинна? — как будто я приехала с Санта-Клаусом или каким-то другим мифическим существом.

— Что-то не так? — спросила я, поскольку понятия не имела, что это создаст такой ажиотаж.

— Ах, да, — сказал он. — Он твой мужчина сейчас?

На лице Кэлвина отразилась такая смесь разительной переоценки и осмысления, что мне сразу же стало интересно, что такого я не знаю о моем новом любовнике.

— Ну, вроде… как-бы, да, — сказала я с внезапной осторожностью.

— Это честь для нас видеть его здесь, — заверил меня Кэлвин.

— Куинн, — выдохнула Кристалл. Ее зрачки расширились, и я почувствовала, что все ее мысли сосредоточились вокруг моего парня как у давней фанатки. Мне хотелось прибить ее. Здесь мой брат женится, забыла?

Джейсон выглядел также озадачено, как и я. Поскольку он был пантерой лишь несколько месяцев, он еще очень многого не знал о мире дву-сущих.

Я тоже.

Кристалл сделала попытку успокоиться и вернуться в настоящее. Она, естественно, была в центре внимания, и упустила возможность произвести впечатление на свою будущую золовку. Мое уважение к ней (его и до этого момента было не очень много) было просто разбито в пух и прах.

— Что это будет за процедура? — спросила я живо, пытаясь вернуть нас всех в нужное русло.

Кэлвин вернулся к своей практичной сущности.

— Поскольку у нас человеческие гости, мы адаптировали церемонию, — пояснил он очень тихим голосом. — Это будет так: ты поручишься за Джейсона, как его ближайший живой родственник. Так как старше у него никого нет, это сделаешь ты. Я — старейших из живых родственников Кристалл, так что за нее поручусь я. Мы принимаем на себя наказание, если любой из них оступится.

Ох-ох-ох. Мне не понравилось то, что я услышала. Я бросила взгляд на своего брата, который (естественно), похоже, не задумывался о тех обязательствах, которые я на себя брала. Я не ожидала от него ничего другого.

— Потом священник выйдет вперед, и события будут развиваться, как на любой другой свадьбе, — сказал Кальвин. — Если бы не присутствие посторонних, все было бы по-иному.

Мне было интересно, но сейчас было не время задавать много вопросов. Тем не менее, было несколько, ответы на которые должны быть получены.

— Что за наказание я на себя принимаю? И что понимается под словом «оступится»?

Джейсон раздраженно фыркнул, недовольный тем, что я хотела разузнать, в чем я клянусь. Спокойные, желтые глаза Кэлвина встретились с моими, и они были полны понимания.

— Ты клянешься в следующем, — Кэлвин говорил голосом тихим, но напряженным.

Мы подошли к нему ближе.

— Джейсон, слушай внимательно. Мы говорили об этом, но я не думаю, что ты был достаточно внимателен тогда.

Сейчас Джейсон слушал, но я чувствовала его нетерпение.

— Быть в браке здесь, — и Кэлвин взмахнул рукой, обозначая небольшую общину Хотшета, — Означает верность партнеру, за исключением, если партнер выполняет обязанности по производству потомства для поддержания группы. Поскольку у Кристалл не очень много шансов на это, Джейсон, это означает, что она будет верна тебе, а ты — ей. У тебя нет обязательств спаривания, как у чистокровных.

Джейсон был уязвлен напоминанием о том, что его статус был ниже, поскольку он стал оборотнем только потому, что был укушен, а не потому, что родился с этими генами.

— Так что, если Кристалл гульнет на сторону от тебя, и член общины сможет подтвердить это, и если она не может принять наказание по какой-то причине — беременности, болезни или вскармливания ребенка — я вынужден буду это сделать за нее. Мы не говорим здесь о деньгах, вы понимаете?

Джейсон кивнул.

— Вы говорите о физическом наказании, — сказал он.

— Совершенно верно, — сказал Кэлвин. — И вы не только обещаете быть верными друг другу, ты также клянетесь сохранять нашу тайну.

Джейсон кивнул еще раз.

— А также в помощи другим членам сообщества, если они в ней нуждаются.

Джейсон нахмурился.

— Например? — сказала я.

— Если крыша Мари-Элизабет будет нуждаться в замене, то мы можем скинуться на материалы и помчимся все вместе делать эту работу. Если ребенок нуждается в доме, ваш дом открыт для него. Мы заботимся друг о друге.

Джейсон кивнул еще раз.

— Я понимаю, — сказал он. — Я готов.

Ему придется отказаться от некоторых из его развлечений с друзьями, и я чувствовала жалость к Хойту, и, признаться, я почувствовала небольшую жалость к себе. Я не была в выигрыше как сестра; я потеряла своего брата, по крайней мере, в некоторой степени.

— Прими это всем сердцем или откажись сейчас, — сказала я очень тихим голосом. — Ты клянешься в этом и моей жизнью тоже. Сможешь ли ты сдержать обещания, которые даешь этой женщине и ее общине, или нет?

Джейсон посмотрел на Кристалл долгим взглядом, и я не имела права лезть в его голову, поэтому вылезла оттуда, и вместо этого переключилась на случайные мысли толпы. Они были в основном вполне ожидаемыми: некоторое волнение, какое обычно бывает на свадьбах, немного удовольствия от мысли о том, что самого известного холостяка в округе окольцевала молоденькая сумасбродка, немного любопытства относительно необычных ритуалов Хотшета. Хотшет был в округе притчей во языцех — «это странно, как парень из Хотшета» было поговоркой долгие годы, и детям из Хотшета, которые посещали школы Бон Темпса, зачастую приходилось несладко, по крайней мере, до первых нескольких драк на пришкольной площадке.

— Я сдержу свои обещания, — сказал Джейсон, и его голос был хриплым.

— Я сдержу свои, — сказала Кристалл.

Разница между этими двумя была следующей: Джейсон был искренним, хотя я сомневалась в его возможности сдержать свое слово. Кристалл была на это способна, но она не была искренней.

— Ты так не думаешь, — сказала я ей.

— Что за чушь ты несешь? — возразила она.

— Так или иначе, обычно я об этом не говорю, — сказала я, прилагая усилия для того, чтобы сохранить голос тихим. — Но это слишком серьезно, чтобы молчать. Я знаю, что у тебя в мыслях, Кристалл. И никогда не забывай о том, что я это могу.

— Я ничего не забываю, — сказала она, взвешивая каждое свое слово. — И я выйду замуж за Джейсона сегодня вечером.

Я посмотрела на Кэлвина. Он был обеспокоен, но, в конце концов, он пожал плечами.

— Мы не можем остановить это, — сказал он.

Еще мгновение я боролась с искушением оспорить его решение. Почему нет? Я задумалась. Если я нанесу резкий внезапный удар, то, возможно, этого будет достаточно для того, чтобы остановить свадьбу. Но потом я передумала. Они оба были взрослыми людьми, по крайней мере, теоретически. Они вступят в брак, если они решили, будь это здесь и сейчас или где-нибудь еще другой ночью. Я склонила голову и выбросила свои опасения.

— Конечно, — сказала я, поднимая лицо и улыбаясь той яркой улыбкой, которая появлялась у меня тогда, когда я была чем-то серьезно озабочена. — Давайте начнем церемонию.

Я мельком выхватила лицо Куинна в толпе. Он смотрел на меня, обеспокоенный высказанными тихим голосом аргументами. Амелия, между тем, радостно щебетала с Сомом, с которым она сталкивалась в баре. Хойт стоял сам по себе под одним из переносных фонарей, смонтированных по данному случаю. Его руки были в карманах, и он выглядел серьезнее, чем я когда-либо его видела. Был нечто странное в его взгляде, и через секунду я поняла, что.

Это был один из немногих моментов, когда я видела Хойта одного.

Я взяла руку брата, а Кэлвин снова подхватил руку Кристалл. Священник вошел в центр круга, и церемония началась. И хотя я очень старался выглядеть счастливой за Джейсона, мне с трудом удавалась сдерживать слезы оттого, что мой брат стал женихом этой распущенной и своенравной девицы, которая были опасна с момента рождения.

Потом были танцы, свадебный торт, и много алкоголя. Еды было в изобилии, и, разумеется, там стояли огромные мусорные баки, которые наполнялись бумажными тарелками, пустыми банками и мятыми салфетки. Кто-то из людей привез с собой ящики пива и вина, и некоторые из них (людей) хорошо набрались, к слову. Никто не мог сказать, что Хетшот не может устроить вечеринку.

Группа из Монро играла замечательные зажигательные негритянские мелодии, и толпа танцевала на улице. Музыка разносилась в поле ужасным эхом. Я вздрогнула и представила, как это выглядит из темноты.

— Они хороши, не так ли? — спросил Джейсон. — Группа.

— Да, — сказала я.

Он упивался счастьем. Его невеста танцевала с одним из своих кузенов.

— Вот почему мы поспешили провести свадьбу, — сказал он. — Она узнала, что беременна, и мы решили сделать это — просто это сделать. А ее любимая группа была свободна на сегодняшний вечер.

Я покачала головой на импульсивность брата. Но напомнила себе сдерживать любые признаки недовольства. Семья невесты могла оскорбиться.

Куинн был хорошим танцором, хотя я должна была показать ему некоторые движения для негритянских танцев. Все красотки Хотшета тоже хотели танцевать с Куинном, так что я кружилась с Кэлвином, Хойтом и Сомом. Куинн хорошо проводил время, и впрочем, как и я. Но примерно в два тридцать утра мы слегка кивнули друг другу. Он должен был уехать на следующий день, и я хотела побыть с ним наедине. К тому же я устала улыбаться.

Пока Куинн благодарил Кэлвина за прекрасный вечер, а я смотрела, как Джейсон и Кристалл танцуют вместе, и им, видимо, было очень хорошо друг с другом. Я точно знала из мыслей Джейсона, что он без ума от этой девушки-оборотня, от той субкультуры, которая сформировала ее, от новизны быть супером. Я знала из мыслей Кристалл, что она ликовала. Она была полна решимости выйти замуж за кого-то, кто не вырос в Хотшете, кто был бы интересен в постели, кто смог бы постоять не только за нее, но и за ее большую семью… И теперь она имела это.

Я подошла к более чем счастливой паре и поцеловала каждого из них в щеку. Теперь Кристалл стала частью семьи, в конце концов, и мне пришлось признать ее как таковую, и позволить им двоим строить свою собственную жизнь вместе. Я дала Кэлвину обнять себя, и он прижал меня на секунду, и перед тем как отпустить, обнадеживающе хлопнул по спине. Сом отплясывал вокруг меня, и пьяный Хойт тащил меня туда, где он остановился. Мне было трудно убедить их обоих, что я действительно должна уйти, но, наконец, Куинн и я начали пробираться обратно к моей машине.

Когда мы пробирались сквозь толпу, я заметила Амелию, которая танцевала с каким-то щеголем из Хотшета. Они оба были в восторге, и оба были «в приподнятом» состоянии. Я крикнула Амелии, что мы уезжаем, и она крикнула в ответ:

— Я вернусь с кем-нибудь позже!

Хотя я была рада видеть Амелию счастливой, это была весьма Сомнительная Ночь, поэтому я немного беспокоилась за нее. Однако если кто и может позаботиться о себе, так это Амелия.

Мы медленно ехали, пока не обнаружили себя дома. Я не могла проверить, что в голове у Куинна, но моя была забита шумом, хором мыслей вокруг меня, и бурными всплесками эмоций. Это был долгий день. Кое-что в нем было отличным, думаю. Я вспоминала лучшие моменты, когда я, улыбаясь, заметила внизу Боба. Большой кот терся о мою лодыжку, мяукая, будто спрашивая.

О, Боже!

Я чувствовала, что должна была объяснить коту отсутствие Амелии. Я присела на корточки, и почесала голову Бобу, и (чувствуя себя невероятно глупо) сказала:

— Привет, Боб. Она будет поздно ночью, она все еще танцевала на вечеринке. Но ты не волнуйтесь, она приедет домой!

Кот повернулся ко мне спиной и тихо вышел из комнаты. Я не была уверена в том, насколько много человеческого осталось маленьком кошачьем мозгу Боба, но надеялась, что он завалится спать и забудет о нашем странном разговоре.

В этот момент я услышала, как Куинн позвал меня из спальни, и отложила мысли по поводу Боба. В конце концов, это была наша последняя ночь вместе, возможно, на несколько недель.

Пока я чистила зубы и умывала лицо, во мне вспыхнуло последнее беспокойство о Джейсоне. Мой брат сам застелил свою постель. Я надеялась, что он сможет спокойно полежать на ней в течение некоторого времени. Он уже взрослый, я повторяла себе снова и снова, когда вошла в спальню в самой красивой из моих ночных сорочек.

Куинн прижал меня к себе и сказал: «Не волнуйтесь, детка, не беспокойся…»

Я изгнала брата и Боба из своих мыслей и этой спальни. Я провела рукой по кривой линии затылка Куинна, продолжив движение пальцев вниз по позвоночнику: мне нравилось, когда он вздрагивал.