18
Я знаю, что есть вещи гораздо хуже, чем проснуться голой в постели с кем-то не слишком хорошо знакомым. Но когда мои глаза в беспокойстве открылись на следующий день, я не могла думать больше ни о чем в течение пяти долгих минут. Я знала, что Барри уже проснулся. Можно наверняка сказать, когда в мозгу появляется осознание. К моему облегчению, он выскользнул из постели в ванную комнату, не говоря ни слова, и вскоре я услышала грохот воды в душевой кабинке.
Наша чистая одежда висела в мешке снаружи, на дверной ручке, и там же был свежий номер «США сегодня». После поспешного натягивания своей одежды, я разложила газету на небольшом столе и приготовила себе кружечку бесплатного кофе. Я также просунула мешок с одеждой Барри к нему в ванную, и бросила его на пол, слегка помахав им, чтобы привлечь его внимание.
Я посмотрела меню обслуживания в номерах, но у нас не было достаточно наличных, чтобы заказать что-нибудь. Нам пришлось оставить некоторую часть наших денег на такси, поскольку я не знала, каким будет наш следующий шаг. Барри вышел, выглядя таким же отдохнувшим за эту ночь, как и я. К моему удивлению, он поцеловал меня в щеку, а затем сел напротив меня со своей термос-кружкой, содержащей что-то, что имело слабое отношения к натуральному кофе.
— Я многого не помню о прошлой ночи, — сказал он. — Напомни мне, пожалуйста, почему мы здесь.
Я рассказала.
— Это была хорошая мысль с моей стороны, — сказал он. — Я просто испытываю благоговейный трепет пред собой.
Я рассмеялась. Он мог испытывать некоторую мужскую досаду от того, что отключился прежде, чем я, но, по крайней мере, он отнесся к этому с иронией.
— Ну что, думаю, нам нужно позвонить вашему адвокату-демону?
Я кивнула. К тому времени, когда я позвонила, было уже одиннадцать.
Он ответил сразу.
— Здесь слишком много уше, — сказал он без преамбулы. — И я думаю, эти телефоны не слишком безопасны. Мобильные телефоны.
— Все верно.
— Так что я приеду к вам, прихватив кое-что, в чем вы нуждаетесь. Где вы?
Испытывая болезненные сомнения, поскольку демон мог сообщить информацию кому-нибудь еще, я сказала ему название отеля и наш номер, и он попросил меня быть терпеливой. Я чувствовала себя хорошо, пока г-н Каталиадис не сказал это, и вдруг я начала нервничать. Я осознала, что мы были в бегах, хотя ни в коей мере не заслуживали этого. Я стала читать газету, и в статье о Пирамиде говорилось, что катастрофа была из-за «серии взрывов», которые Дан Брюер, глава государственной антитеррористической группы, объяснил несколькими бомбами. Пожар глава объяснил в меньшей мере: «Расследование ведется». Я, черт возьми, надеялась на это.
Барри сказал:
— Мы могли бы заняться сексом, пока ждем.
— Ты мне нравился больше в бессознательном состоянии, — сказала я. Я знала, что Барри просто пытается отвлечься, но все же.
— Ты спала со мной голой прошлой ночью? — сказал он, глядя на меня плотоядным взглядом.
— Да, здесь мне повезло, — сказала я. Я улыбнулась ему, к собственному удивлению.
В дверь постучали, и мы оба взглянули, как вспугнутые олени.
— Твой демон, — сказал Барри после секундной ментальной проверки.
— Да, — сказала я, и встала, чтобы открыть дверь.
У г-на Каталиадиса не было заботливой горничной, так что его одежда была по-прежнему грязной. Но он сумел при этом выглядеть достойно, во всяком случае, его руки и лицо были чистыми.
— Пожалуйста, расскажите, как там обстоят дела? — спросила я.
— Софи-Энн потеряла ноги, и я не знаю, сможет ли она их вернуть, — сказал он.
— О, боже! — сказала я, содрогнувшись.
— Сигиберт выбрался из руин после наступления темноты, — продолжал он. — Он спрятался в надежном закоулке в гараже, где оказался после взрывов. Я подозреваю, что он обнаружил кто-то, чтобы насытиться, потому что он был здоровее, чем должен был быть. Но если это так, то он скинул тело в огонь, потому что мы бы услышали, если бы были найдены осушенные тела.
Я надеялась, что донором оказался кто-нибудь из Братства.
— Ваш король, — сказал г-н Каталиадис Барри, — Так изранен, что на восстановление может уйти десятилетие. Пока ситуация спокойная, Джозеф взял на себя руководство, и наверное он вскоре бросит вызов. Королевский ребенок Райчел мертва. Возможно, Сьюки тебе рассказала?
— К сожалению, — сказала я. — Плохих новостей слишком много, и они всё никак не закончатся.
— И Сьюки сказала мне, что женщина Сесиль тоже погибла.
— Что с Диантой? — спросила осторожно. Следует отметить, что г-н Каталиадис не упомянул свою племянницу.
— Пропала без вести, — сказал он кратко. — А этот кусок дерьма, Глэспот, отделался легкими ушибами.
— Я сожалею и о том, и о другом, — сказала я.
Барри казался беспомощным. Все следы его легкомысленного настроения исчезли. Он выглядел меньше, сидя на краю кровати. Ироничный стильный наглец, которого я встретила в фойе Пирамиды, ушел подполье, по крайней мере, на какое-то время.
— Я говорил тебе о Джервейсе, — сказал г-н Каталиадис. — Сегодня утром я опознал тело его женщины. Как ее звали?
— Карла. Я не могу вспомнить ее фамилию. Не идет в голову.
— Имени, вероятно, будет достаточно, что ее идентифицировать. У одного из трупов в униформе гостиницы в кармане лежала распечатка из компьютера.
— В нем могли быть не все, — сказала я с некоторой неуверенностью.
— Нет, конечно, нет, — сказал Барри. — Лишь немногие.
Мы посмотрели на него.
— Откуда ты знаешь? — спросила я.
— Я подслушал их.
— Когда?
— Предыдущей ночью.
Я больно прикусила губу.
— Что Вы узнали? — спросил г-н Каталиадис ровным голосом.
— Я был с Стэном на этой, ну вы знаете, «купи-продай»-вечеринке. Я заметил, что официанты как бы избегают меня, и тогда я начал наблюдать, и обнаружил, что они также обходят и Сьюки. Тогда я подумал, «Они знают, кто ты, Барри, и у них есть что-то, что они не хотят, чтобы ты знал. Тебе лучше их проверить». Я нашел хорошее место для «засады» за одним из этих фальшивых пальмовых деревьев рядом со служебной дверью, и я смог прочитать то, о чем они думали внутри. Но они ничего не объяснили, не так ли? — он прочитал ответ в наших головах. — Это было примерно так: «Итак, мы покажем этим вампирам, будь они прокляты, и если мы прихватим кого-то из их человеческих рабов, замечательно. И это слишком ужасно, чтобы потом жить с этим. Осуждаемыми обществом».
Я могла только сидеть и смотреть на него.
— Нет, я не знал, когда и что они собираются делать! Я пошел спать, обеспокоенный их планом, и когда я так и не смог по-нормальному заснуть, я, наконец, бросил пытаться и позвал тебя. И мы попытались всех вывести, — сказал он и заплакал.
Я села рядом и обняла его. Я не знала, что сказать. Конечно, он и так знал все, что я могла сказать.
— Да, я хотел бы сказать раньше, — сказал он тихо. — Да, я был не прав. Но я подумал, если я всё расскажу прежде, чем буду знать наверняка, вампиры нападут на них и осушат. Или потребуют указать тех, кто участвовал в заговоре, а кто — нет. А я не смог бы сделать это.
Последовало долгое молчание.
— Г-н Каталиадис, вы видели Куинна? — спросила я, чтобы нарушить молчание.
— Он в больнице для людей. Он не смог убедить их оставить его.
— Я пойду его проведать.
— Насколько серьезна для вас угроза, что власти попытаются задержать вас?
Барри поднял голову и посмотрел на меня.
— Довольно серьезна, — сказали мы одновременно.
— Это первый раз, когда я показала кому-либо, кроме местных жителей, на что я способна, — сказала я.
— Я тоже. — Барри вытер глаза тыльной стороной ладони. — Видели бы Вы лицо того парня, когда он, наконец, понял, как мы можем найти людей. Он думал, что мы ясновидящие или что-нибудь вроде того, и он не мог понять, что мы просто ищем сигналы мозга. Ничего мистического.
— Он был полон идей, когда поверил в нас, — сказала я. — В его голове слышалось, что придумал сотню различных способов, как нас можно было бы использовать для спасательных операций, на правительственных встречах, полицейские допросах.
Г-н Каталиадис посмотрел на нас. Я не могла уловить все его запутанные демонские мысли, но у него их было много.
— Мы бы утратить контроль над нашей жизнью, — сказал Барри. — Мне нравится моя жизнь.
— Думаю, я могла бы спасти многих людей, — сказала я.
Я просто никогда не думала об этом раньше. Я никогда раньше не сталкивалась с ситуацией, подобной той, в которой мы оказались вчера. Я надеялась, что никогда не окажусь в ней снова. Насколько вероятно было то, что я снова буду на месте катастрофы? Мне придется бросить работу, которая мне нравилась, среди людей, о которых я заботилась, ради работы с незнакомцами в далеких непонятных местах? Я вздрогнула, когда подумала об этом. Я утвердилась в решении, когда поняла, что притязания Андре в отношении меня будут только началом в подобной ситуации. Подобно Андре, любой захочет получить меня в собственность.
— Нет, — сказала я. — Я не буду это делать. Пусть я просто эгоистична, но черт меня подери, я не буду это делать. Я не думаю, что мы преувеличиваем, насколько это будет плохо для нас, ни чуть.
— Тогда появиться в больнице — не самая лучшая идея, — сказал Каталиадис.
— Я знаю, но, в любом случае, я должна это сделать.
— Тогда мы можем остановиться там по дороге в аэропорт.
Мы выпрямились.
— В три часа вылетает самолет Анубиса. Он полетит в Даллас, а затем Шривпорт. Королева и Стэн платят за него совместно. Там будут все уцелевшие с обеих сторон. Граждане Роудса пожертвовали подержанные гробы для поездки, — г-н Каталиадис скорчил лицо, и, если честно, я не могла его винить. — Здесь все наличные, которые мы можем предложить, — продолжил он, передавая мне тонкую пачку банкнот. — Проведайте Куинна и приезжайте к терминалу Анубис вовремя, и вы оба отправитесь домой с нами. Если вы не сможете это сделать, я буду считать, что Вас что-то задержало, и Вы сможете позвонить, чтобы решить вопрос по-другому. Мы знаем, что должны бОльшую сумму, но у нас есть раненые, которые будут добираться домой самостоятельно, а кредитная карточка королевы и все прочее сгорело. Я позвоню в ее кредитную компанию по поводу несчастного случая, но сейчас на это нет времени.
Это казалось не очень сердечно, но, в конце концов, он не наш лучший друг, а «дневное лицо» королевы, он был очень занят и решал множество других проблем.
— Хорошо, — сказала я. — Подождите, послушайте, а Христиан Барух нашел пристанище?
Его лицо заострилось.
— Да. Он слегка обожжен, но виснет возле королевы в отсутствие Андре, будто может занять его место.
— Именно этого он и хочет. Он хочет быть следующим супругом королевы Луизианы.
— Барух? — Каталиадис не мог быть более насмешлив, если бы на эту работу подавал заявление гоблин. — Нет, он слишком сильно замахнулся.
Я уже говорила об этом Андре. Теперь я должна была объяснить еще раз.
— Вот почему он установил бомбу Dr Peppr, — сказала я минуту спустя.
— Откуда Вы знаете это? — спросил г-н Каталиадис.
— Я поняла это из отдельных намеков, — сказала я скромно. Я вздохнула. Это был неприятный момент. — Я нашла его вчера, он спрятался под столешницей ресепшена. Там был еще один вампир, сильно обгоревший. Я даже не знаю, кто это был. И рядом был Тодд Донати, глава службы безопасности, живой, но сильно пострадавший, и мертвая горничная, — Я почувствовала себя снова истощенной, опять ощущая ужасную вонь, пытаясь вдохнуть густой воздух. — Барух был не при чем, конечно.
Мне было нечем гордиться, и я посмотрела вниз на свои руки.
— Во всяком случае, я пыталась прочитать мысли Тодда Донати, чтобы узнать, насколько ему было больно, и он просто ненавидел Барух и обвинял его. На этот раз он был готов к откровенности. Он уже не беспокоился о том, чтобы сохранить работу. Тодд сказал мне, что он пересматривал все записи с камер наблюдения снова и снова, пока, наконец, не понял, что нашел. Его босс прыгнул к блоку камеры со жвачкой, чтобы он мог подложить бомбу. После того, как он это узнал, Донати понял, что Барух хотел напугать королеву, сделать ее неуверенной в себе, чтобы она приняла нового мужа. Которым будет Христиан Барух. Но знаете, почему он хочет жениться на ней?
— Понятия не имею, — сказал г-н Каталиадис, основательно потрясенно.
— Потому что он хочет открыть новый отель для вампиров в Нью-Орлеане. «Кровь в Квартале» был затоплен и разрушен, и Барух думал, что мог бы его восстановить и заново открыть.
— Но Барух не имел ничего общего с другими бомбами?
— Уверена, что нет, г-н Каталиадис. Я думаю, что это было Братство, точно так же, как уже говорила вчера.
— Тогда кто убил вампиров из Арканзаса? — спросил Барри. — Может, тоже Братство? Нет, подождите… зачем это им? Зачем им напрягаться, убивая несколько вампиров, если они знали, что те наверняка погибнут во время взрыва.
— Мы просто окружены злодеями, — сказала я. — Г-н Каталиадис, у Вас есть какие-либо идеи о том, кто мог убрать Арканзасских вампиров? — посмотрела г-ну Каталиадису прямо в глаза.
— Нет, — сказал г-н Каталиадис. — А если бы и были, я бы никогда не озвучил их вслух. Я думаю, Вам следует сосредоточиться на травмах Вашего друга и возвращении обратно на Ваш маленький городок, вместо того, чтобы беспокоится о трех погибших вампирах среди множества других смертей.
Я была не слишком обеспокоена гибелью трех вампиров из Арканзаса, и это казалось очень хорошей идеей — принять советы г-на Каталиадиса ближе к сердцу. И в этот странный момент, задумавшись об убийствах, я поняла, что самый простой ответ зачастую лучше всего.
Кто думал, что имеет хороший шанс избежать судебного разбирательства вообще, если Дженнифер Кейтер замолчит?
Кто подготовил почву для того, чтобы попасть к Дженнифер в номер с помощью простого телефонного звонка?
Кто имел отличную возможность для телепатического общения со своими подчиненными во время неестественной суеты при подготовке к неожиданному визиту?
Чей телохранитель выходил из двери на лестницу в тот момент, когда мы покинули люкс?
Я знала так же, как знал и г-н Каталиадис, что Софи-Энн обеспечила Сигиберту возможность быть пропущенным в номер Дженнифер Кейтер, предварительно позвонив и сказав ей, что она уже в пути. Дженнифер посмотрела в глазок, узнала Сигиберта, и решила, что королева была прямо за ним. После того, как он оказался внутри, Сигиберт выхватил свой меч и убил всех на месте.
Потом он поднялся обратно вверх по лестнице, и в эскорте королевы вновь спустился на седьмой этаж. И он вошел в номер снова, чтобы было основание для наличия его запаха в воздухе.
И в то время я абсолютно ничего не подозревала.
Каким потрясением для Софи-Энн, наверное, было появление живого Хенрика Фейта, но эта проблема была решена, когда он принял ее защиту.
Проблема заново объявилась, когда кто-то убедил его в любом случае выступить с обвинением. А затем — поразительно — проблема снова оказалась решена: нервный мелкий вампир был убит на глазах у судей.
— Мне стало интересно, как был нанят Кайл Перкинс, — сказала я. — Он должен был понимать, что это было задание без шансов на выживание.
— Наверное, — сказал г-н Каталиадис осторожно, — Он решил в любом случае встретить солнце. Возможно, он искал красивый и интересный путь оставить хорошее денежное наследство для своих родственников-людей.
— Странно, что искать информацию о нем меня отправил один из членов нашей собственной компании, — сказала я нейтральным голосом.
— Ах, не всем нужно всё знать, — сказал г-н Каталиадис совершенно ровным голосом.
Барри мог слышать мои мысли, но он не понимал столь же хорошо то, о чем говорит г-н Каталиадис. Это было так глупо, что заставило меня чувствовать себя лучше: Эрик и Билл не знали, что королева ведет тайную игру. Не то чтобы они не были способны играть в такие игры сами, но я не думаю, что Эрик послал бы меня в погоню за диким гусем на стрельбища, где тренировался Кайл Перкинс, если бы знал, что королева сама его наняла.
Бедная женщина за стойкой умерла, потому что королева не сказала своей левой руке, что делает ее правая рука. И мне было интересно, что случилось с человеком, которого забросило на сцену убийства — тем, кто был нанят, чтобы подвезти Сигиберта или Андре к стрельбищу… после того, как я столь предусмотрительно оставила сообщение, рассказав, когда я и Барри собираемся вернуться за доказательствами. Я сама определила судьбу женщина, оставив сообщение на автоответчике.
Г-н Каталиадис перед отбытием пожал нам руки и сияюще улыбнулся, почти как всегда.
Он еще раз посоветовал нам приехать в аэропорт.
— Сьюки, — сказал Барри.
— Да.
— Я действительно хочу попасть на этот самолет.
— Я знаю.
— А ты?
— Не думаю, что смогу. Сидеть в одном самолете с ними.
— Они все пострадали, — сказал Барри.
— Да, но это не достаточное наказание.
— Ты позаботишься об этом?
Я не стала спрашивать, что он имел в виду. Я знала, что он может все получить из головы моей головы.
— Настолько, насколько это будет в моих силах, — сказала я.
— Наверное, я не хочу лететь в одном самолете с тобой, — сказал Барри.
Конечно, это было больно, но я, наверное, заслужила это.
Я пожала плечами.
— Каждый выбирает по себе. Каждый из нас решает, с чем ему жить.
Барри обдумывал сказанное.
— Да, — сказал он. — Я знаю. Но сейчас будет лучше, если здесь наши пути разойдутся. Я отправлюсь в аэропорт, и буду там, пока не улечу. Ты собираешься в больницу?
Я была слишком осторожна, чтобы сказать ему.
— Я не знаю, — сказала я. — Мне нужно найти автомобиль или автобус, чтобы уехать домой.
Он крепко обнял меня. Неважно, насколько он был огорчен моим выбором. Я могла почувствовать привязанность и сожаление в его сердце. Я обняла его в ответ. Он сделал свой выбор.
Я оставила горничной десять долларов, когда я ушла пешком где-то через пять минут после того, как Барри взял такси. Я прошла два квартала от отеля, и только тогда спросила прохожего, как добраться до больницы Святого Космы. Это было долгих десять кварталов пути, но день был ясный, прохладный и свежий в лучах сияющего солнца. Было приятно побыть наедине с собой. Пусть я и была обута в домашние тапочки, но я была нормально одета, и я была чистой. Я съела бутерброд с сосиской по дороге в больницу. Хот-дог я купила у уличных торговцев, чего раньше никогда не делала. У такого же уличного продавца я купила бесформенную шляпу, под которой спряла свои волосы. У того же парня были какие-то темные очки на продажу. С неба светило яркое солнце, а с озера дул ветер — не слишком странная комбинация.
Больница Святого Космы представляла собой старое здание, богато украшенное архитектурными изысками снаружи. Она была огромной. Я спросила о состоянии Куинна, и одна из женщин, находящихся в загруженной посетителями регистратуре сказала, что она не может выдать эту информацию. Но посмотрит, был ли он зарегистрирован в больнице, она пока она копалась в своих бумагах, и я выхватила номер его палаты из ее мыслей. Я дождалась, пока все три женщины будут заняты с другими посетителями, проскользнула в лифт и поднялась.
Куинн находился на десятом этаже. Я никогда не видела настолько огромную больницу, и я никогда не видела, чтобы она была такой шумной. Я легко шагала по этажу, словно у меня была цель и знала, куда иду.
Палата Куинна не охранялась.
Я слегка постучала, но не услышала ни звука в ответ. Я очень осторожно приоткрыла открыть дверь и вошла. Куинн спал, подключенный к оборудованию и капельницам. И он выздоравливал быстро, как и положено веру, хотя его травмы были тяжкими. Его сестра сидела рядом. Ее перевязанная голова, которая покоилась на руке, дернулась вверх, когда она заметила мое присутствие. Я сняла очки и шляпу.
— Ты? — сказала она.
— Да, это я, Сьюки. Франни — это сокращенное имя, не так ли?
— На самом деле — Франсин, но все зовут меня Франни, — она выглядела совсем юной, когда говорила это.
Несмотря на то, что меня радовало общее снижение напряженности в комнате, я решила, что мне лучше остаться на своей стороне палаты.
— Как он? — спросила я, кивнув на спящего мужчину.
— То приходит в себя, то отключается, — она молчала, пока сделала глоток из белого пластикового стаканчика, который до этого стоял на тумбочке.
— Когда ты разбудила его, он схватил меня, — сказала она неожиданно. — И помчались вниз по лестнице. Но на него упал большой кусок потолка, пол провалился под нами, и следующее, что я помню, как какие-то пожарные говорят мне, некая сумасшедшая нашла меня, чуть живую, и они взяли у меня всяческие анализы, и что Куинн говорит мне, что позаботится обо мне, пока я не поправлюсь. Потом они сказали мне, он у него сломаны обе ноги.
Там был свободный стул, и я рухнула на него. Мои ноги просто отказались меня держать.
— Что сказал врач?
— Который? — спросила Франни невесело.
— Любой. Все.
Я взяла руку Куинна. Франни почти дернулась, словно подумала, что я сделаю ему больно, но потом успокоилась. Я взяла руку, свободную от капельниц, подержала ее какое-то время.
— Они не могут поверить, что он так быстро поправляется, — сказала Франни тогда, когда я уже решила, что она не собирается отвечать. — В самом деле, они считают это каким-то чудом. Теперь нам придется кому-нибудь заплатить, чтобы уничтожить его историю болезни.
Ее волосы с темными корнями слиплись, одежда и тело были в грязи после взрыва.
— Тебе нужно купить одежду, вернуться и принять душ, — сказала я. — Я посижу с ним.
— Ты действительно его девушка?
— Да.
— Он сказал, у тебя были какие-то проблемы.
— Были, но не с ним.
— Тогда ладно. Я пойду. Ты можешь дать мне денег?
— Не много, но вот то, что я могу предложить.
Я дала ей семьдесят пять долларов из денег г-на Каталиадиса.
— Хорошо, я смогу в них уложиться, — сказала она. — Спасибо.
Она сказала это без особого энтузиазма, но все-таки сказала.
Я сидела в тихой комнате и держала руку Куинна почти час. За это время его глаза лишь однажды приоткрылись, зафиксировали мое присутствие, и закрылись снова. На мгновение его губы озарились чуть заметной улыбкой. Я знала, что когда он спал, его тело исцелялось, и когда он проснется, то снова сможет ходить. Мне было бы очень приятно забраться на кровать и прильнуть к Куинну на какое-то время, но я могла причинить ему боль, нечаянно толкнув его или чем-то еще.
Через некоторое время я начала говорить с ним. Я рассказала ему, что я думала о бомбе, которая была оставлена возле королевской двери, и свою теорию о гибели трех арканзасских вампиров.
— Согласись, это логично, — сказала я, а потом рассказала ему, что думала о смерти Хенрика Фейта и его убийцы. Я рассказала ему о мертвой женщине за стойкой. Я рассказала ему о своих подозрениях по поводу взрыва.
— Мне очень жаль, что Джейк был с ними, — сказала я ему. — Я знаю, он нравился тебе. Но он просто не смог жить как вампир. Я не знаю, он ли связался с Братством, или Братство связалось с ним. У них был парень-компьютерщик — тот, который мне нахамил. Я думаю, он позвонил во все делегации, чтобы они все пришли забирать чемоданы. Некоторые из них были слишком умны, либо слишком ленивы, чтобы забрать их, а некоторые из них вернули чемоданы, когда хозяева не нашилсь. Но не я, увы, не я. Я оставила его в чертовой королевской гостиной. — Я покачала головой. — Я не думаю, что слишком многие из сотрудников отеля были втянуты в это, иначе Барри или я обнаружили бы что-нибудь прежде, чем это сделал Барри.
Потом я, похоже, на какое-то время заснула, потому что, когда я огляделась, в палате была Франни, и у нее в руках был пакет с едой из Макдоналдса. Она была чистой, а ее волосы были мокрыми.
— Ты любишь его? — спросила она, что-то посасывая через соломинку.
— Пока еще рано говорить.
— Я собираюсь забрать его домой в Мемфис, — сказала она.
— Да, я понимаю. Я не смогу его видеть какое-то время. К тому же мне нужно добраться домой.
— В двух кварталах отсюда станция Грейхаунд.
Я содрогнулась. Перспектива бесконечно долгого автобусного турне не слишком грела мою душу.
— Или ты можешь взять мою машину, — сказала Франни.
— Что?
— Ну, мы здесь каждый на своей машине. Он приехал со всем реквизитом и прицепом, а я уезжала от мамы в спешке на своем небольшом спортивном автомобиле. Так что у нас здесь две машины, а потребуется только одна. Я вынуждена вернуться домой вместе с ним, и остаться там на какое-то время. А ты должна вернуться к работе, не так ли?
— Вообще-то, да.
— Так езжай домой на моей машине, а мы потом заберем ее, когда сможем.
— Ты очень добра, — сказала я. Я была удивлена ее щедрости, потому что у меня определенно сложилось впечатление, что она не заинтересована в том, чтобы у Куинна была девушка. Я, в частности.
— Ты вроде ничего. Ты пытались нас вовремя вытащить. И он действительно дорожит тобой.
— Откуда ты знаешь?
— Он мне сказал.
Ей досталась часть семейной прямоты и непосредственности, вот что я могла сказать.
— Ладно, — сказала я. — Где припаркована машина?
