Чаще всего терроризм воспринимается как явление однозначное: покушение на убийство, убийство, разрушение. На бытовом уровне не менее часто звучит словосочетание «терроризировал соседа», «терроризировал район» либо город.

Что за этим стоит? Насилие: угроза-шантаж, покушение и ликвидация человека, имущества… Это в рамках «террора бытового». По закону – это вовсе не террор, а бытовое хулиганство либо «нанесение тяжких телесных повреждений» или «убийство».

Понятие «терроризм» в сфере более высокой, например, на государственном уровне, носит иной характер. И опять в рамках восприятия его простыми людьми, против которых такой террор направлен. И тогда это может быть расценено и как террор, и как насилие преступного характера.

Когда речь заходит о «холодной войне» в послевоенное время, чаще всего ее характеризуют тремя состояниями: «идеологическая война», «экономическая война», «психологическая война». Более просто: идеологические, экономические, психологические диверсии как инструменты этой войны.

Корнями «идеологические войны» уходят в глубокое прошлое: от «крестовых походов» и всевозможных религиозных войн в Средние века до подталкиваемых римской католической церковью нашествий на Русь «псов-рыцарей» в 1242 году (побиты Александром Невским) и польской шляхты в 1612 году (побиты Мининым и Пожарским). И так – до Великой Отечественной войны.

«Идеологическая война» ставится в кавычки неспроста. Ее акции предусматривают воздействие на образ жизни человека насильственным путем, но под завесой хорошо разработанных приемов и способов. Чаще всего такая «война» идет бок о бок с «экономической войной» и служит ее прикрытием в обосновании целей «войны на экономическом поле».

Взять пример: Первая мировая война – изначально она вызревала не в рамках штабов армий Антанты против Германии и ее союзников. Ее готовили политики в Англии, Франции и России при поддержке США, а на другой стороне – политики Германии и Австро-Венгрии.

«Сильные мира сего» за океаном в 90-е годы XIX столетия определили своими экономическими противниками на следующий век Германию (уже заявила о себе) и Россию (богатую ресурсами и рынком рабочей силы). Первая мировая война не могла не разразиться, и расчет «стратегов из-за океана» блестяще оправдался: были ослаблены обе страны, а Германия еще и лишилась всех своих колоний, которые немедленно были подобраны странами-победительницами. Но не Россией, для которой «победа» над кайзеровской Германией обернулась крахом царизма, гражданской войной, сменой социального строя и экономической ориентации.

С появлением Советской России ей немедленно была объявлена «идеологическая война» всеми, кто еще вчера был союзником царского и Временного правительства по Антанте. Еще не было ясно, как поведет себя новое государственное образование во главе с двумя личностями – Лениным и Троцким, но к «идеологической войне» была подключена «экономическая война».

В Новую Россию было запрещено ввозить все: от зерна до машинной техники. И все последующие годы Советской власти в России заговор капиталистического мира набирал обороты на идеологическом, экономическом и психологическом фронтах этих трех войн против «инородного тела» – социалистической системы хозяйствования.

В 1918 году, когда еще не просохли чернила на Версальском договоре против униженной Германии, три страны – Англия, Франция и США – заключили тайный союз, направленный на ликвидацию Новой России силой (идеологическая диверсия с ее военной составляющей в лице Белой гвардии).

Целевой подтекст интервенции полутора десятков государств против молодой Республики Советов гласил: результатом разгрома Красной России станет не смена власти, а ее раздел на более мелкие территориальные образования, подотчетные новой Антанте. Определены были даже четыре региона и границы этого «пирога» для будущего «пира победителей».

Надо ли говорить о том, что Вторая мировая война имела те же корни: «идеологическая диверсия» в качестве прикрытия для натравливания Гитлера на Советскую Россию и «экономическая диверсия» – уже против России и Германии, ослабление которых в военном противостоянии входило в планы замены западными державами гитлеровского «нового порядка» на «новый мировой порядок» с главенствующей ролью «сильных мира сего» из-за океана.

Для России такой расклад с «порядками» в мире еще с допетровского времени практикуется в планах традиционных противников «всего российского» – Англии, Франции, а затем Америки.

Что изменилось после разгрома фашизма? Казалось бы, честь и хвала странам антигитлеровской коалиции – СССР, Англии, США и чуть позднее Франции с еще несколькими десятками государств со всех континентов. Ликвидирована угроза миру со стороны «Третьего рейха» с его звериным «новым порядком»… Но вклад в эту победу был различен – цифры неподкупны своей конкретностью: на каждого погибшего американца пришлось пятьдесят русских.

Цель бывших главных союзников по прошлой Антанте против Красной России в войне была достигнута: СССР лежал в руинах, хотя и другим странам Европы также досталось. И было хорошо видно, что серьезно окрепла в результате этой кровопролитной Войны Народов заокеанская держава – Америка.

Американская демократия немедленно развернула идеологическую диверсию против ослабленной России, и по всему миру стали реализовываться планы распространения «американского образа жизни» (идеологическая диверсия) с фактическими слабо прикрытыми планами, претендующими на установление «нового мирового порядка» («кто не с нами…»).

Средство для организации такого «порядка» было впечатляющим: «ядерная дубинка» образца «хиросимской трагедии» с полицейскими функциями спецслужб и армии. И так – во всех частях света! Результат?

Только на совести Америки развязывание Корейской войны, «вьетнамской авантюры», Иракской войны, «балканского разбоя», «ливийского беспредела». И между ними – еще порядка трехсот войн, стыдливо названных в официальных американских доктринах «войнами низкой интенсивности».

Понятие «государственный террористический акт» зиждется на конкретных делах и вытекает из сущности «идеологических» и «экономических» войн, которые не так уж бескровны. Эти «диверсии» имеют конкретный адрес по месту, времени и количеству жертв.

Естественно, встает вопрос о формальных доказательствах всех этих войн. А разве кровавые факты не вопиют в качестве конечного результата таких «войн»?! Нет, кому-то требуются писаные доказательства… Конечно, сама доктрина «войн низкой интенсивности» – это еще не доказательство, мол, Америка защищает свои «национальные интересы»… по всему миру?!

А устные – телевизионные заявления? Той же «воинствующей леди» – госсекретаря США Мадлен Олбрайт? Ее «скромности» в выражениях и призывах бомбить могут позавидовать «клиенты» Нюрнберга.

И чего стоит ее позиция по вопросу гибели полумиллиона суданских детей в результате применения экономических санкций – предельно простая и бесхитростная: а) решение в пользу санкций было «тяжелым выбором» для администрации; б) «мы думаем, что в данном случае цель оправдывала средства».

Так ведь любой диктатор на Востоке и Западе, Юге и Севере мыслит такими же категориями?! Но Пол Пот – это террорист, война Хуссейна против курдов – это государственный терроризм, Чомбе в Конго – это террористические акции, как у Гитлера в Европе…

За публичными признаниями крупного политика Олбрайт, ответственного за деяния американской администрации на международной арене, прослеживается подтверждение того факта, что государственный терроризм в политике США – это идеологическая и экономическая составляющая «холодной войны» в ее «диверсионной» сущности. И везде прослеживается насилие: как угроза, как принуждение, как уничтожение…

После победы над фашизмом сразу же была развернута экономическая война против Советской России в полную силу и на международном уровне.

Автор оказался свидетелем и участником противодействия этой войне на уровне проведения тайных операций по линии научно-технической разведки советской госбезопасности. Позднее, занимаясь обобщением опыта разведки на «тайном фронте» в мемуарной и художественной литературе, автор сформулировал положение дел в этом вопросе следующим образом: «Экономическая война создала беспрецедентные в истории человеческих отношений между нациями запреты на использование достижений в области науки и техники; строгим эмбарго была запрещена продажа передовых технологий в страны Восточного блока; США вовлекли в систему КОКОМ – Комиссию по контролю экспорта передовых технологий и оборудования в соцстраны – десятки государств на всех континентах».

А где же «государственный терроризм»? На экономическом уровне? Но разве не диверсией против населения Советской России на многие годы стал запрет на экспорт всего, что касается производства ядохимикатов? Гербицидов, фунгицидов, инсектицидов, пестицидов – всего этого «химического» богатства, столь нужного нашему сельскому хозяйству и многомиллионному населению страны? Чем такая «политика диверсий» лучше экономических санкций против Судана или Ирака?

Правда, в сороковые-пятидесятые годы американские диверсии были проще: «солдатами невидимого фронта» стали… колорадские жуки и другие вредители, которые забрасывались с помощью воздушных шаров на территорию России. Автор в то время был школьником, и обложки его тетрадей украшали инструкции по борьбе с крылатыми «пришельцами из-за океана». А диверсии с зараженным зерном, закупленным в США и Канаде?

«Горячая война» закончилась, казалась бы, в 1945 году, но для Советской России она продолжилась в новой форме и идет до сих пор. Потому что удел России, по меркам устроителей «нового мирового порядка», – стать сырьевым придатком с дешевой рабочей силой для западной экономики…

И потому в «горячих» и кризисных точках мира все послевоенное время Белый дом отрабатывал не только «технологию убийства» стран неблагонадежных в отношении США, но и приемы и способы тайной и открытой войны против всего, что всегда было связано с «инородным телом» – Россией (царской, советской, послесоветской).

Заблуждаться в такой постановке вопроса означает управлять страной, подталкивая ее в государство без самостоятельного будущего!

Этот «коридор» по иракско-балканско-ливийскому образцу выстраивают нашему Отечеству «кукловоды» из-за океана. После «тренировки» в Балканской войне все возможное будет сделано, чтобы в этом «коридоре» Россия не смогла сделать ни вправо, ни влево ни шагу…

Если «идеологическая война» и «экономическая война» – изобретение не новое, то их сестра – «психологическая война» – стала результатом изощренной политики борьбы с инакомыслием, порожденной в стенах Пентагона под руководством Белого дома и с одобрения Капитолийского холма в Вашингтоне.

Ситуация в отношениях Запад – Восток в рамках США – СССР перешагнула океан, и «психологическая война» стала атрибутом стран – членов НАТО. Стало ясным, что государственный терроризм на уровне угроз, принуждения не срабатывает. Более того, оказалось, что Советская Россия располагает адекватным ответом на эту форму насилия.

В Белом доме, Пентагоне и разведывательном сообществе США было аргументировано и констатировано: победить Россию (как и ранее – царскую и советскую) невозможно, а развалить ее можно. Было бы терпение и широко поставленное дело с новой формой «войны» – «психологической».

Так в «дело по развалу России» оказалась вовлечена младшая из «сестер» «холодной войны» – «психологическая война».

Все эти «дети холодной войны» путем диверсий на политическом, экономическом и социальном уровнях сказались в России после событий 1991 года. Если ранее «фронт» с участием этой «третьей дочери» проходил в основном «за бугром» и атаки на сознание россиян осуществлялись через «радиодиверсии», то «псевдодемократы» открыли «шлюзы» травли всего прошлого русско-советского наследия. Особенно того, что традиционно укрепляло духовные силы «русской общины», – патриотизма, столь свойственного народам нашей страны.

Автору помнится, как в начале 1992 года в нашей спецслужбе проводилась деполитизация, деидеологизация и департизация постоянного личного состава, в частности, преподавательского в уникальном учебном заведении по подготовке кадров разведки госбезопасности.

К чести всех уровней руководства следует отметить: «чисток» не было, травли – тоже. Но если член партии мог бросить партбилет на стол и тем самым отречься от партии генсека Горбачева и согласиться с ее запретом (иногда таков был демонстративный выход из ее рядов), то с деидеологизацией дело обстояло сложнее. Идеология – это образ жизни, и ее нельзя сменить, как перчатки. Идеология не терпит пустоты, да и заменить ее было нечем – разве что привлечением «образа жизни» «из-за бугра».

В конце девяностых в своей книге биографического плана под общим подзаголовком «Записки чернорабочего разведки» автор пытался сформулировать свое жизненное кредо: до прихода в органы госбезопасности, во время работы там и после 1991 года. И свое место, и место многих поколений разведчиков он определил по безусловному по своей сути признаку как работу Членов Добросовестного Труда.

Такое видение проблемы вырисовалось из идеологической основы советского времени, из 80-миллионной армии членов партии, из политического сознания того времени, когда противник был реальным, обозначенным с поразительной четкостью в рамках профессиональной деятельности.

Все это «эпоха Ельцина» в духовном плане растоптала, не дав взамен ничего стоящего для помощи народу в его желании укрепиться «в правоте идей новой демократии». Национальной идеи за двадцать лет «капитализации» России верхами сформулировано так и не было. Взамен неправедная волна заокеанского образа жизни захлестнула Отечество в сложнейший период его существования… И укрепляющий основу национального единства патриотизм был объявлен «пристанищем негодяев»!

…Три «дочери холодной войны» продолжают творить насилие над неугодными народами и правительствами. В начале октября 2002 года американский президент Буш-младший призвал народ Ирака свергнуть своего лидера простым путем – с помощью пули. Его предшественник Клинтон «узаконил» в сенате США право за миллионы свергнуть (и уничтожить) другого лидера суверенной страны – югославского президента Милошевича. А третий президент Обама выступил против ливийского лидера Каддафи… И мир не вздрогнул в массовом протесте…

Но если главы Великой Державы призывают к вооруженному государственному террору и прямой ликвидации лидеров неудобных для США стран, то это лишь обнаженный верх «айсберга цинизма» на фоне скрытых от мира итогов трехсот «войн низкой интенсивности», развязанных американской администрацией в послевоенное время.

«Дочери» имели и имеют по сей день общую основу: если нельзя уничтожить с помощью открытой или завуалированной террористической акции, то можно угрожать и навязывать «американский образ жизни» из-за океана или его варианты с европейского плацдарма.

Поэтому лозунг Буша-младшего, озвученный публично после трагедии 11 сентября: «кто не с нами, то против нас» – это лишь пропагандистский трюк при провозглашении права на угрозу, принуждение, убийство. Таким образом, государственный терроризм получил легальное право (по законам США) существования на международном уровне по адресу: Запад – Восток, Север – Юг. И что же?

Вы не согласны с «американским образом жизни»? Вот вам ГТА в Гайане либо в зоне Персидского залива. Вы не согласны с «новым мировым порядком»? Вот вам ГТА на Балканах, а до того – в Корее, Вьетнаме, и снова вблизи иракской и ливийской нефти.

А для России? Но в России имеется свой ГТА, только Госдумой это было названо «геноцидом российского народа»!