Лондон, район Марилебон

Арч Беннет свою очередную "новую" квартиру не любил. Каждый ее угол напоминал о том, что он старый холостяк. Даже не напоминал – кричал, вопил, ругался, как пьяный кокни… и требовал хозяйку. Вот так – вынь и положь.

Нельзя сказать, что Арч отказывал себе в женском обществе. Скорее наоборот. Но в его квартире на Оксфорд-стрит из-за требований конспирации бывала только приходящая домработница, миссис Сет-Смит, вполне обеспеченная дама под шестьдесят лет, единственным пунктиком которой была патологическая жадность. (Впрочем, это свойство характера можно представить и как бережливость.) Она не столько убирала, сколько вымогала деньги, безбожно приписывая лишние часы.

День обещал выдаться хлопотным. Зевая и потягиваясь, Арч открыл холодильник и выругался. Там находились только вчерашнее молоко и пластиковый пакет с овсянкой.

Беннет сражался с холодной овсянкой, как с личным врагом. Умом он понимал, что она полезна для желудка, но перед глазами почему-то маячил румяный бифштекс с кровью. Черт побери! Это невыносимо…

Утро выдалось солнечным и тихим. Немного поколебавшись, Арч решил не брать такси, а пройтись пешком. У него, кроме подержанного "линкольна", был еще и новенький "ягуар", но Беннет пользовался машинами редко. Даже он, бывший оперативник, проработавший в Лондоне немало лет и истоптавший по его тротуарам не одну пару туфель, иногда путался в хитросплетении улиц, переулков и транспортных развязок столицы. Разобраться в этом лабиринте могли только водители такси и опытные местные автолюбители, но к ним Арч себя не относил, так как последние семь лет не вылезал из длительных зарубежных командировок.

Слежку за собой Беннет заметил совершенно случайно, хотя за сорок минут ходьбы он потратил едва не половину времени на контрольные проверки, чтобы убедиться в отсутствии (или присутствии) наружного наблюдения. Он уже сворачивал на Бейкер-стрит, когда хрупкая, но боевая старушка решила перебежать улицу перед самым бампером микроавтобуса "мерседес". Водитель ударил по тормозам, и визг тормозных колодок поневоле заставил Арча посмотреть в сторону происшествия.

Бабуля божий одуванчик оказалась американкой и настоящей фурией. Она едва не вытащила наружу водителя микроавтобуса, а когда тот, упираясь, попытался оправдаться, старушенция обрушила на здоровенного парня такой водопад американского сленга, что он от злости и испуга сам не заметил, как очутился на мостовой с бумажником в руках. Похоже, водитель очень не хотел встречи с полисменом, а потому не поскупился и отвалил свирепствующей американке такую сумму, что у нее на время пропал голос.

Ситуация Беннету была знакома. Не привыкшие к левостороннему движению туристы и другие гости Альбиона не только терялись при переходе улиц, но и вообще творили черт знает что, доводя до белого каления обычно вежливых и флегматичных британцев. Ему самому приходилось попадать в такие ситуации сначала за рубежом, когда он выезжал на задание, а потом по возвращении домой – адаптация к другим правилам вождения всегда проходила весьма непросто и болезненно. Арчу были известны случаи, когда агенты из-за этого попадали под колпак противоборствующих спецслужб, а некоторые даже преждевременно заканчивали свою карьеру за решеткой.

Впрочем, сейчас Арчу было не до экскурсов в историю МИ-6. А все потому, что он мимоходом бросил взгляд на открытую дверь "мерседеса". Внутри микроавтобуса находился еще один человек; но не он привлек пристальное внимание Беннета – внутренности "мерса" были начинены электронной аппаратурой специального назначения.

Арч похолодел. Ему ли не знать, что представлял собой такой микроавтобус?! В лондонском гараже МИ-6 подобных передвижных станций электронного слежения было около дюжины; МИ-5 имела их гораздо больше. Обычно они использовались как база на колесах оперативного штаба крупных операций контрразведки (или – при острой необходимости – разведки) в завершающей стадии, когда задействованы большие силы наружки.

Машинально зафиксировав в уме номер микроавтобуса, Беннет быстро пошел по Бейкер-стрит. "Мерседес" ехал за ним, хотя и держался в отдалении. Арч знал почему: микроавтобус был оборудован мощной электронной стереотрубой, и все малейшие нюансы в поведении объекта – в данном случае Беннета – были видны на экране монитора, с которого велась оперативная запись на видео. Но как ни изощрялся Арч, топтунов он не замечал, хотя был уверен на все сто процентов, что они где-то поблизости и идут по следу Беннета, как хорошо обученные матерые ищейки. И это неприятное обстоятельство могло обозначать только одно – его след взяли настоящие профессионалы.

Но кто-кто, а Беннет знал, что наружка МИ-5 от него отстала – босс Арча, лжеростовщик, несмотря на достаточно скромную должность в иерархии внешней разведки Великобритании, имел весьма солидные связи в истеблишменте, а потому Беннет был уверен, что контрразведчики не рискнут нарушить джентльменское соглашение соблюдать нейтралитет в операции "Троянский конь". МИ-5, конечно, вправе вести собственное расследование, но не в ущерб коллегам из конторы Арча.

Беннет даже вспотел от охватившего его напряжения. Когда работаешь за рубежом, то ты готов к любым неожиданностям и организм функционирует в экстремальном режиме без дополнительных усилий; просто это его нормальное состояние, и как долго оно может длиться без ущерба для здоровья и работоспособности, всецело зависит от подготовки агента. Но дома, когда ты по вполне понятным причинам расслаблен и задействуешь энергоресурсы организма не больше чем наполовину, любая пиковая ситуация чревата элементарным срывом.

Немедленно в укрытие! Но куда? Срочно брать такси и ехать в свой временный офис, открытый на время проведения операции по объекту "Цирцея", он не имел права. И скорее всего, его придется прикрыть – никто не мог дать гарантий, что "мерседес" упал ему на "хвост" сегодня. Оставалось последнее – вызвать подкрепление. Случись подобная ситуация за рубежом, Арч пошел бы в отрыв немедленно, хотя шанс не попасть в руки контрразведке противника или просто не сыграть в ящик был мизерный. Но дома элементарная профессиональная этика не позволяла удариться в бега, лишь бы сбросить "хвост".

Арч посмотрел на наручные часы и удовлетворенно ухмыльнулся, хотя улыбка вышла больше похожей на волчий оскал. Он прибавил ходу: стрелки показывали десять минут одиннадцатого, а это значило, что музей Шерлока Холмса в доме 221б уже открыт. Беннет был уверен, что наружка неизвестного противника сразу за ним в музей не последует, так как с утра в мифическом жилище прославленного сыщика обычно посетителей было немного, а значит, риск "засветиться" перед объектом возрастал.

Заплатив пять фунтов за вход, Арч с умным видом прошествовал внутрь святыни почитателей изобретателя дедуктивного метода, выдуманного Артуром Конан Дойлом. На удивление, в музее было довольно людно. Не обращая внимания на посетителей – Беннет сразу определил, что это славяне, видимо поляки, – он забился в темный угол и достал свой мобильный телефон.

Ему ответили только после десятого звонка – как и полагалось по условиям конспирации. Мелодичный женский голос, увы, оказавшийся автоответчиком, объяснил ему, что это номер такойто и принадлежит Обществу спасения на водах… после сигнала говорите… спасибо…

– Хэлло, Джонни! Не спишь? – Едва дождавшись пока прозвучит сигнал, Арч быстро забубнил в микрофон, прикрываясь ладонью.

– Шеф? – В трубке что-то щелкнуло, и хрипловатый мужской голос стал ближе и отчетливей. – Шеф, это вы?

– Да. Парни на месте?

– В полной боевой готовности.

– За мною "хвост". Пришли фургон и две легковушки.

– Понял. Семь человек хватит?

– Вполне. Вооружение и боекомплект по форме один.

– Контакт?..

– По возможности ограниченный, лучше – визуальный.

– "Хвост" рубить?

– Только по моему сигналу.

– Где вы сейчас?

Беннет назвал адрес музея.

– О'кей. Будем через двенадцать-пятнадцать минут…

И все-таки они рискнули зайти в музей. Едва Арч спрятал мобильник в карман и присоединился к общей массе экскурсантов, как тут же почувствовал на себе чей-то взгляд.

Когда он только начинал свою карьеру в разведке, к нему приставили опытного наставника, которого все звали Старина Док. О нем, как и о других ветеранах спецслужб, натаскивающих молодняк, было мало что известно. Гораздо позже, когда Беннет получил доступ к архивам, он узнал, что Старина Док стоял у истоков САС, принимал участие в операциях в Омане в 1970-м и 1975 годах, действовал в составе коммандос в североирландской провинции Южный Армаг, где в течение нескольких месяцев САС ликвидировала большое количество явок, почтовых ящиков, складов с оружием и мастерских фальшивомонетчиков, и в особенности отличился в 1980 году при штурме здания иранского посольства на Принс-Гейт, 16, захваченного террористами из Революционно-демократического фронта освобождения Арабистана.

Самым неприятным и нелюбимым предметом у Арча были практические занятия по наружному наблюдению. Он буквально сатанел, часами слоняясь по городу за объектом, который в конце концов оказывался не русским шпионом, а вполне добропорядочным коммивояжером, предлагавшим свои товары домохозяйкам. Но еще хуже было, когда Беннет сам становился дичью. На первых порах он замечал топтунов только тогда, когда становилось уже поздно. От таких проколов Арч просто сходил с ума.

И тогда Старина Док повел его в Грин-парк, где фланировали очень симпатичные леди, выбрал одну из них, самую красивую – на нее пялились все половозрелые особи в брюках – и сказал: "Она отлично знает, что на нее смотрят самцы всех возрастов; да что смотрят – пожирают глазами. И тем не менее – проследи, сам убедишься – она не нервничает, не оборачивается, не смущается, потому что для нее это обыденная ситуация. А теперь представь, что эта хорошенькая леди – твой объект. И ты ни в коем случае не должен ее упустить. Сосредоточься на этой мысли и пройди за нею хотя бы сто ярдов. Надеюсь, тогда ты кое-что поймешь".

Неприступная леди сломалась так быстро, что Арч не поверил своим глазам. Он не прошел и половины указанного Стариной Доком расстояния, как девушка сначала ускорила шаг, а затем резко обернулась. Встретившись взглядом с Беннетом, не спускавшим с нее глаз, она вдруг побледнела и пошла еще быстрее. А когда точно уверилась, что незнакомец ее преследует, едва не бегом выскочила на Пикадилли и поторопилась взять такси. Арчу очень хотелось догнать ее и извиниться за свой дурацкий эксперимент, но побоялся, что юная леди с перепугу устроит переполох с криками и истерикой.

"Недобрый взгляд человек ощущает кожей, – поучал его Старина Док. – Когда за кем-нибудь следишь, ни в коем случае не смотри в упор – только вскользь; при этом думай не о порученном тебе деле, а о чем-нибудь отвлеченном: например, о том, как вечером пойдешь в паб и надерешься до чертиков. Лови свой кайф и не нарушай чужой – чтобы не "засветиться". Если сам оказался в роли объекта для наружки противника, во-первых, полностью расслабься, а вовторых, представь себя сверхчувствительным микрофоном, настроенным на улавливание только подозрительных звуков. И при этом, естественно, не нужно забывать о контрманеврах на предмет визуального обнаружения "хвоста". Сможешь стать одним большим обнаженным нервом – будешь работать нелегалом; нет – тогда тебе прямая дорога в контрразведку, где заплесневение ценится так же высоко, как на самом дорогом сыре…"

Он вычислил топтунов за минуту. И от того, что Арч увидел, у него едва глаза не вылезли на лоб: за ним шли двое лилипутов – юноша и девушка, замаскированные под детей! Школьные костюмчики, никакого грима, безмятежные улыбки, скромные прически, румяные личики и холодные глаза людей, наивная пора которых была в лучшем случае расстреляна в тире какойнибудь спецучебки, в худшем – взорвалась от самодельной бомбы, оставленной ими в автобусе или метро.

Беннет так и не смог определить их национальную принадлежность – большинство лилипутов на одно лицо. Но он уже точно знал – против него работает очень даже неглупый и хорошо оснащенный противник. И опять вопрос "кто?" предстал перед ним во всей своей неприглядной наготе.

Однако думать и гадать было недосуг. Арч потихоньку протиснулся к выходу и оказался на залитой солнцем Бейкер-стрит. Одного взгляда ему оказалось достаточно, чтобы определить – оперативная группа захвата уже прибыла. Его помощник, огненно-рыжий Джон Макнэлли, сидел за рулем "ауди" цвета "металлик", небрежно обнимая за плечи девушку с короткой темно-каштановой стрижкой. Она тоже была агентом МИ-6, и звали ее Эйприл. Просто Эйприл – и точка. Только кличка – ни имени, ни фамилии, ни родственников, ни друзей. Несмотря на ангельское личико и мягкие, обходительные манеры, Эйприл в деле была страшнее разъяренной кобры.

"Мерседес" стоял поодаль. Впрочем, ему и не нужно было мозолить глаза Арчу: чего-чего, а оптических и иных приспособлений микроавтобусу хватало, даже с избытком.

Беннет полюбовался пронзительно-голубым небом с белоснежными барашками облаков, затем неторопливо подошел к газетному киоску, постоял там, рассматривая обложки журналов, – это чтобы дать время обеим командам приготовиться без спешки к наблюдению и контрнаблюдению – и решительно направился в сторону Нью-Кевендиш-стрит.

Арч Беннет, агент МИ-6, начал свою игру.