Глава 5
В своих предположениях мы не ошиблись. Клычков и впрямь релаксировал. Прямо в вечность. Он лежал на аккуратно подстриженном газоне во дворе своей дачи в позе пловца, готового броситься в воду, - с вытянутыми вперед руками и лишней дыркой в голове.
Едва наша машина затормозила у ворот дачного участка Клычкова, как у меня под сердцем вдруг образовалась неприятная заноза. Плат тоже что-то почуял, потому что не торопился покидать салон «девятки», а сидел, нахохлившись, как сыч, и с подозрением пялился на калитку в высоких воротах.
Она была приоткрыта. Что, судя по капитальному забору и дубовым воротам с коваными элементами, было просто невозможно. Это раньше советскому дачнику воротами служила хлипкая дощатая калитка, подвешенная на полосках транспортерной ленты, которая закрывалась на гвоздь или щеколду.
Нынче все баррикадируются, и в наших, отнюдь не восточных, палестинах легче встретить верблюда, нежели доброжелательного обывателя, готового напоить жаждущего или подать милостыню страждущему. Народ, запуганный разгулом псевдодемократии, боится всего, даже собственной тени.
А тут - не запертая калитка.
- Что ты об этом думаешь? - кивком головы указав на калитку, спросил Плат, даже не попытавшись скрыть тревожные нотки, прозвучавшие в его голосе.
- Надо бы отсюда когти рвануть… мне так кажется, - ответил я сдержанно. - Ты же знаешь наше «везение»… Но с другой стороны, вдруг мы ошибаемся и Кирик - гостеприимный хозяин, мужик, душа нараспашку.
- Ага, директор рынка - лох. Не смеши.
- Решай. Ты начальник, тебе и главное слово. Но если мы упустим этот кончик ниточки, то зеленого клубочка с американскими баксами нам не видать, как собственных ушей. Это как пить дать. Ведь у нас пока нет других вариантов.
Плат тяжело вздохнул и сказал:
- Ладно, пойдем… Вдруг мы ошибаемся.
Я с кислым видом кивнул. Блажен, кто верует…
Увы, к сожалению, интуиция нас не подвела. Мы снова вступили в то самое… Я представил, сколько теперь будет вони, и невольно поежился.
Перед нами лежал труп хозяина дачи. А чуть поодаль - еще два. Судя по «упряжи», это были телохранители Кирика. Убийцы на их оружие не позарились; пистолеты парней так и остались покоиться в наплечных кобурах.
- Застали врасплох, - напряженным голосом прокомментировал Плат кровавую бойню на дачном участке директора Центрального рынка.
- Почти что так, - ответил я, осматривая убитых.
Я старался не следить, а потому подошел к ним не по траве, а по вымощенной плитками дорожке.
- Что ты хочешь этим сказать? - спросил Плат.
Он даже не повернулся в мою сторону, так как не спускал глаз с дачи Кирика, которая больше напоминала загородную виллу - и размерами, и богатой отделкой фасада. Серега был благоразумен и осторожен. Он не исключал, что убийцы все еще находятся на территории дачного участка, а возможно, и в самом доме.
Я поторопился развеять это заблуждение.
- Все они были убиты еще утром. Притом со снайперской винтовки, если судить по калибру пули.
Я указал на Кирика. Он лежал с повернутой набок головой - словно прислушивался к процессам, происходящим в земном ядре, - и входное отверстие пули просматривалось достаточно хорошо. Оно было практически посреди лба.
«Классно бьет, собака… - с невольным уважением ветерана подумал я о неизвестном снайпере. - Похоже, профи…»
- Утром? - Плат, не отрывая взгляд от окон дачи, по-рачьи, бочком, приблизился к незадачливому Кириллу Леонидовичу и опустился возле него на корточки. - Да, похоже, ты прав, - сказал он спустя некоторое время.
- Что будем делать? - спросил я уныло.
- То, что должно. Вызывать дежурную опергруппу.
- А может, того?… - Я изобразил на пальцах размашистый заячий скок. - Нас никто не видел… Зачем нам лишние неприятности?
- Ты наблюдал за улицей, по которой мы ехали?
- В какой-то мере… - ответил я осторожно.
- Ну и как? Заметил что-нибудь интересное?
- Кроме трехметровой высоты заборов - ничего.
- Эх, ты, сыщик… Горе луковое. Да тут на каждом столбе установлены видеокамеры. Наши физиономии и номер машины срисованы десятки раз. Как тебе такой коверкот?
- Хреново…
- Еще как хреново…
- Поэтому, коль терять нам уже все равно нечего, давай-ка, дружище, звякнем, как решили, твои ментам, а потом, пока суть, да дело, заглянем в здание, - продолжил я без паузы. - Семь бед, один ответ.
- Ты в своем уме!? - взвился Плат. - Нам только и не хватало наследить в доме.
- А мы аккуратненько. На одной ножке поскачем, как балерины. Гляди, что и сыщется. К тому же, меня волнует судьба Зинки-массажистки. Не исключено, что и ее… А вдруг она всего лишь ранена? Надо оказать помощь. Вот тебе и отмазка перед ментами есть…
- Сильвер, ты безнадежный болван, - устало ответил Плат. - Ну почему, почему я всегда клюю на твои бредовые предложения!?
- Потому что я почти всегда прав. А если и случаются проколы, то это уже вступает в дело теория вероятностей.
- Ты хоть знаешь, что такое теория вероятностей?
- Знаю, проходил. Это когда после боя из взвода остается только один. И этим счастливчиком оказываешься ты. Потом идешь в церковь и ставишь боженьке свечку - за оказанное доверие, а Эйнштейну за теорию вероятностей - в кабаке бутылку.
- А какое отношение к теории вероятностей имеет Эйнштейн?
- Так ведь среди ученых он считается самым большим бугром. Ему и главные почести.
- Вот что ты и впрямь умеешь, так это извратить стоящую идею и довести ее до абсурда.
- Кто бы спорил, а я не буду. Что ты прилип к дорожке? Пойдем…
Шмон дачи Кирика мы закончили в аккурат к прибытию гопкомпании из ментовской конторы. По окончании наших трудов я мог констатировать лишь одно - что избрал себе неправильную гражданскую профессию. Надо было открыть ООО «Рога и копыта-2» и застолбить за собой какой-нибудь рынок.
Этот Кирик жил как арабский шейх, ни в чем себе не отказывая. Его дача-вилла поразила мое воображение очень дорогой отделкой, эксклюзивной мебелью и главное - шикарным баром. В нем были представлены спиртные напитки со всего мира. О некоторых из них мне доводилось лишь слышать или читать.
Я едва сдержал спонтанный порыв прикарманить одну из бутылок. Кирику она все равно уже ни к чему. В тех местах, куда его отправил снайпер, таким, как он, наливают коктейли из расплавленной серы и смолы.
Впрочем, возможно, я ошибаюсь. Не исключено, что Кирилл Леонидович был кладезью добродетелей. Как тут не вспомнить жестокого и беспринципного сборщика налогов, который оставил свое гнусное ремесло под влиянием проповедей Иисуса Христа…
Дом был пуст. Ни единого трупа не наблюдалось. Когда мы с Платом в этом убедились, то оба дружно и с облегчением вздохнули.
Все-таки, жалко незнакомую нам Зинку…
Из всех комнат меня больше всего заинтересовала одна. Она находилась в башенке, на уровне третьего этажа, и ее окна были расположены как бойницы - вкруговую. Это была спаленка, похожая на монашескую келью, что совсем не вписывалось в козырную планировку жилища Кирика.
Одно из окон, выходившее на задворки, было распахнуто.
- Что ты на это скажешь? - спросил Плат, который своим ментовским нюхом тоже кое-что почуял.
- Нет комментариев, - ответил я сухой официальной фразой и встал на колени, чтобы заглянуть под кровать.
Это была самая настоящая солдатская койка с жестким матрацем, застеленная грубошерстным одеялом. Как она сюда попала? И кто здесь жил? Вернее, прятался.
Тайный вход в башенку мы обнаружили сразу, но только потому, что кто-то до нас нашел кнопку, запускающую электромотор, который сдвигал массивный шкаф, прикрывающий входную дверь. Вверх вела металлическая винтовая лестница.
- И что ты там нашел?
- М-м… - злобно промычал я в ответ сквозь стиснутые зубы, потому что как раз в этот момент исполнял цирковой этюд под названием «Человек-змея».
Часть кровати - противоположная изголовью - находилась в нише, и теперь я пытался заползти туда, что при моих габаритах было задачей архисложной. Когда я наконец дал задний ход и принял вертикальное положение, вид у меня был как у тряпки, которую жевала корова.
- Дай я тебя отряхну, - поморщился Плат.
- Потом, - отмахнулся я и показал ему то, из-за чего мне пришлось пожертвовать своим и так не очень обширным гардеробом.
Это был небольшой стальной штырек, заостренный с двух концов.
- Что это? - Брови Плата изогнулись вопросительными знаками.
- Не догадываешься?
Я снисходительно ухмыльнулся.
- Нет, - сердито ответил Серега.
- Между прочим, кто-то недавно проезжался насчет моих сыщицких талантов… Требую сатисфакции.
- Кончай выпендриваться! Говори.
- Это одна из разновидностей сюрикенов.
- То есть, ты хочешь сказать, что…
- Ага. Подтверждение моей версии, я думаю, мы найдем в туалетной комнате.
Туалетная комната - умывальник, душ и унитаз - была просто крохотной. Наверное, ее оборудовали для Дюймовочки. Над умывальником висело зеркало с полочкой, а на полочке стоял пластмассовый стаканчик с зубной щеткой и тюбиком пасты. Судя по внешнему виду тюбика, зубной пастой пользовались не более двух-трех раз.
- Вот! - сказал я торжествующе, поднимая с пола длинный женский волос. - Все сходится. Для полной уверенности можно отдать экспертам, пусть сравнят. Но я уверен, что здесь побывала наша клиентка.
- Она что, специально разбрасывает свои сюрикены где ни попадя?
- А что, это мысль. Но если в первом случае она, скорее всего, просто его обронила - случайно, то здесь сюрикен оставили, по-моему, с какой-то целью. Впрочем, почему с какой-то? Не исключено, что Дженнифер оставила этот знак тем, кто ее будет искать.
- Она что, провидица? Откуда эта американская невеста могла знать, что мы выйдем именно на этот след? И что мы «прочитаем» его, как должно?
- Откуда, откуда… От верблюда. Я все больше убеждаюсь, что эта девка далеко не дура. И что ее исчезновение может трактоваться совсем не так, как мы предполагаем. Похоже, она что-то спланировала и ведет какую-то опасную игру. Знаешь, Серега, мне все больше и больше хочется с ней пообщаться. Совершенно козырная баба.
- Козырная, но чужая.
- Господи, какие условности? Живем в двадцать первом веке, осмелюсь тебе напомнить. Вдруг мы с Дженнифер понравимся друг другу с первого взгляда. Хочется мне в Америке пожить… А Рыжий заарканит себе другую.
- Кобелино… - с осуждением буркнул Плат, переходя на итальянский.
- Чья бы корова мычала…
- Выходит, ее захватили с собой те, что замочили Кирика? Постель не застелена, смята, значит, если следовать твоей версии, она была здесь во время нападения.
- Была. Но захватить ее не так просто, дружище. Дженн ушла через окно.
- Она что, летать умеет? Посмотри, какая высота. И окно очень узкое.
- Советую тебе прочитать про японских ниндзя. Просветись. Они могли пробраться куда угодно. И выбраться хоть из преисподней. А девку, похоже, обучали японцы. Если ты забыл, на том сюрикене, что мы нашли под окном ее спальни, вытравлен иероглиф. Смотри сюда…
Я подвел Плата к окну и показал несколько темных пятнышек на выкрашенном в белый цвет оконном проеме.
- Это кровь. Выбираясь наружу, она сильно оцарапалась. Ты прав, даже для нее окошко узковато, - сказал я и не без труда просунул голову наружу. - Опа! А что это у нас там?
- Где?
- За забором, под кустиком.
Из окна башенки хорошо просматривалась опушка леса, который подходил почти к самому забору. Метрах в десяти от забора, в гуще молодой древесной поросли, темнело бесформенное нечто, отдаленно напоминающее лежащего на земле человека. Неужто это Дженн?
Мысль была настолько неприятной, что я невольно выразил ее длинным непечатным выражением.
- Думаешь?… - Плат нахмурился.
- Ничего я не думаю! Пойдем, посмотрим…
На зады мы вышли через вмурованную в забор металлическую калитку. Она закрывалась на засов, но в данный момент была не заперта. Похоже, именно через нее и сбежала Дженнифер. Да, кажись, не очень далеко…
Я не ошибся. В кустарнике лежал еще один мертвец. Но, к большому нашему облегчению, это был молодой парень.
- Узнаешь? - спросил я Плата, указав на металлическую стрелку, которая торчала из горла парня; именно она и оборвала его жизнь.
- Сюрикен…
- Точно. У нашей подружки не оставалось выбора… - Носком ботинка я подковырнул - «узи», который валялся рядом с телом неизвестного. - Он не успел. Она не дала ему ни малейшего шанса. Да-а, девка - супер… С такой бы я пошел не только в постель, но и в разведку.
- Извращенец…
- У каждого человека есть свои недостатки. Я, например, большой любитель стиля «милитари», даже в сексе. Наверное, это у меня в крови.
Плат промолчал, лишь досадливо поморщился. Иногда мой треп был для него как соль на свежую рану. Все зависло от настроения, которое менялось у него через каждые полчаса.
Серега сначала сфотографировал мертвеца несколько раз (с фотоаппаратом он никогда не расставался), а затем опустился возле него на корточки и с профессиональной сноровкой обыскал с головы до ног.
«Улов» оказался более чем скромным: носовой платок, расческа, перочинный нож, немного денег в потертом кошельке, запасной магазин к «узи» - и никаких документов. Из бумажек Плат нашел лишь изрядно потертую и мятую квитанцию, которую он выудил из внутреннего кармана куртки.
Но что на ней было написано, разобрать мы не смогли.
- Ничего, это дело поправимое, - утешил меня Серега, пряча квитанцию в полиэтиленовый пакетик. - Попрошу знакомого эксперта, он «проявит» ее в два счета.
У Плата был бзик - он постоянно таскал с собой эти пакетики, чтобы хранить в них вероятные вещдоки. Даже если мы шли на какой-нибудь междусобойчик, вполне дружескую пьянку (даже без мордобития), можно было не сомневаться, что в карманах его выходного костюма обязательно найдутся два-три пакетика - на всякий случай.
Что касается меня, то я, в отличие от Сереги, всегда брал с собой только плоскую фляжку с коньяком. Даже после самой крутой попойки как-то так получается, что до полной кондиции не хватает именно этих двести пятидесяти грамм огненной жидкости. В особенности если тебе на хвост упадет какая-нибудь краля.
Не побежишь же в два часа ночи искать дежурный магазин, когда у тебя под бочком млеет от избытка чувств кладезь райских наслаждений…
- Спецы поработали, - сказал я, когда Плат управился с квитанцией. - Профи. Обложили Кирика по всем правилам. Этот клиент сидел вон на том дереве. Видишь, там сломана ветка. Заметив, как Дженнифер дает деру, он решил ее перехватить и спустился вниз. Наверное, крикнул, наставив автомат: «Стоять! Руки вверх!». Думал, что она напустит от страху в штаны. И получил… Что ж, и на старуху бывает проруха, как говорили классики литературы. Но девка быстрая. Реакция - будь здоров. Не хотелось бы мне нечаянно оказаться у нее на пути…
- Неужели дрейфишь? Это что-то новое…
- Я потому и выжил в Чечне, что боялся. Всего на свете. И никому не верил. Даже нашим отцам-командирам. Это я сам для себя личность, большая ценность, а для них безликая боевая единица, пешка, которой запросто можно пожертвовать.
- Ой, врешь… Знаю я тебя. Прешь буром, как бык.
- Это я рисуюсь. Подавляю таким образом инстинкт самосохранения, который запросто может трансформироваться в трусость. Иначе меня просто перестали бы уважать. И кстати, ты первый.
- Ладно, поговорили на отвлеченные темы - и будя. Возвращаемся. По-моему, соколики на подлете…
Оперативников возглавлял наш давний знакомый майор Жердин (очередное звание ему присвоили полгода назад), бывший сослуживец Плата. Он почему-то не питал к нам добрых чувств; скорее, наоборот. Жердин считал, что наша «О.С.А.» - нарыв на здоровом теле государственного сыска.
Будь его воля, он уже давно отправили бы нас в те места, где даже Макар телят не пасет.
- Опять вы!? - с трагическими нотками в голосе воскликнул он, завидев наши постные - то есть, приличествующие моменту - физиономии.
- Здравствуйте, гражданин начальник, - сделал я реверанс. - Как я рад вас лицезреть, уж как рад… Давно не виделись
- Привет, Валера, - фамильярно поздоровался Плат. - Что тебя так удивило?
- Да, в общем, почти ничего такого. Но встреча с вами, да еще возле трупов, лично для меня дурная примета.
- Брось… - поморщился Плат. - В «убойном» отделе жмурики всплывают почти каждый день.
- Да, все это так. Но когда они каким-то образом связаны с вашей сыскной деятельностью, то можно с уверенностью сказать, что это только начало. Мертвецов будет так много, что, боюсь, придется просить подмогу.
- Ничего, ты справишься, - утешил его Плат. - Уверен. Опыта тебе не занимать. Говорят, на повышение идешь? - быстро сменил он тему.
- Думаю, что теперь повышение мне не светит, - угрюмо ответил Жердин и понуро пошел на зов эксперта.
- Сейчас он настроит свою нервную систему и начнет нас прокачивать, - прошептал Плат. - Вопьется, как клещ, хрен отцепишься. При всем том, спец он классный. Только не вздумай под дурика косить! Иначе запихнут нас в СИЗО, и будем мы торчать там до новых веников, пока не найдут убийц. Или какого-нибудь хмыря, который возьмет на себя всю эту «мокруху». Впридачу к другим своим «подвигам».
- Договорились. Буду изображать из себя возвышенно-интеллектуальную личность. Хочешь, начну стихами говорить? Например, гекзаметром.
- Только не проболтайся о деле, которым мы занимаемся! Рыжий предупредил, чтобы никаких контактов с ментами. Иначе наши денежки помашут нам крылышками.
- Да знаю, я знаю. Хозяин-барин…
- Лишний раз напомнить не помешает.
- Если честно, я уже хочу спрыгнуть с телеги. Жаба, конечно, давит, но думаю, что нам вполне хватит тех бабок, которые мы уже получили от Рыжего. Еще немного поизображаем активные поиски, а потом скажем: «Извини, кореш, пропала твоя американская Маруся бесследно. Все что могли, мы сделали, обращайся в милицию». Не нравится мне вся эта трахимудень. Боюсь, что мент может оказаться провидцем: трупов будет - хоть отбавляй. Кирика с его парнями замочили, словно мороженое съели. Походя. А это значит, что им все по барабану. Чтобы добиться своего, город на хрен взорвут.
- Может, это чеченцы?
- Сомневаюсь. Не та выучка. Нюхом чую, что здесь работали такие козыри, что нам впору быстренько лечь рядом с Кириком и притвориться мертвыми - чтобы нас не искали.
- Это мы их ищем.
- Плат, до чего ты наивен… - Я скорбно ухмыльнулся. - Если убийцы и впрямь профи, то можешь не сомневаться - где-то неподалеку сидит их наблюдатель и все сечет через бинокль.
- Ты это серьезно?
- Вполне.
- Значит, они видели…
- Скорее всего. И срисовали наши физиономии. А затем у их старшого возникнут само собой разумеющиеся вопросы: что за люди? почему прибыли первыми они, а не милиция; что они искали в доме и что там нашли? И вообще - что им известно об этом деле?
- Нет, это все твои дурацкие фантазии! - Плат нервно закурил. - Если они такие ушлые, то почему не забрали своего товарища?
- Объясняю. Он - пешка из оцепления. Почему пешка? А потому, что у него не было даже средств индивидуальной связи. Выполни свою задачу, получи визуальную отмашку, садись на мотоцикл и уезжай. Так обычно поступают, чтобы участники операции не знали друг друга в лицо и не могли опознать по голосу, если кто-то расколется. Умно, ничего не скажешь. Кстати, я уверен, что его железный конь спрятан где-то неподалеку. Можно будет потом поискать. Если, конечно, его менты не найдут.
- Думаешь, они охотятся за Дженнифер?… - едва шевеля губами, очень тихо спросил Плат.
- Не уверен. Возможно, Кирик не так себя повел, а братва, сам знаешь, скора на расправу. Но если нас засекли, то нам от этого все равно не легче.
- Не легче… - эхом откликнулся Серега.
В это время нас позвали. Быстро переглянувшись, мы дружно вздохнули и поплелись к майору Жердину, который уже ждал нас с невозмутимым, каменным выражением лица; ну просто тебе египетский сфинкс.
Так и хотелось упасть перед ним на колени и жалобно, со слезой, заныть: «Дяденька, отпустите меня Христа ради-и! Я больше никогда не буду-у…»
