Глава 6
КОТ

Старая крыса совершенно обезумела от бессильной ярости, услышав предсмертный писк крысеныша. Она интуитивно чувствовала, что это ее последний выводок, поэтому относилась к своим детенышам с удивительной теплотой и заботой. Но, похоже, увядающий организм крысы уже был не в состоянии дать крепкое здоровое потомство, и спустя неделю после родов из девяти крысенышей осталось только трое.

Крыса была большой, очень большой. Скорее всего, на ее размеры повлияла радиация. В отличие от черных крыс, живущих на чердаках, она относилась к пасюкам, которые обычно селятся в подвалах, заброшенных амбарах и подземельях. В Горе для крыс было много места, однако они большей частью избегали селиться тут из-за повышенного радиоактивного фона, и только старая крыса, которая в свое время родилась неподалеку от разрушенного реактора, могла без последствий переносить коварное излучение, убивающее все живое.

Но и она старалась избегать некоторых мест — где заряженные частицы лились бурным потоком. А в остальном жизнь старой крысы в Горе проходила тихо-мирно, без каких либо эксцессов и тревог. Ее прежнее потомство успешно осваивало близлежащие к Горе территории, и посещающие мертвый город делегации ученых диву давались, когда на пути им попадались крысы размером с кошку.

И вот погиб еще один ее отпрыск. Удивительно но у животных, как и у людей, есть любимцы среди подрастающего потомства. Возможно потому, что у них преобладают материнские гены, и мать это каким-то образом чувствует. А потому больше ее любви достается именно этому детенышу.

Так было и со старой крысой. Убитый кошкой крысеныш, как раз и был ее любимчиком. Он раньше всех начал самостоятельно охотиться, был очень храбр и не по возрасту рассудителен — если можно так сказать о животном. Крыса была уверена, что его застали врасплох, потому что крысеныш отличался осторожностью и никогда не вступил бы в схватку с более сильным противником.

Старая крыса не боялась кошек. В мертвом городе они сосуществовали достаточно мирно; наверное потому, что еды было вдоволь, так как и крысы не брезговали мышами. А еще кошек, этих коварных и жестоких охотниц, сильно смущали размеры крыс. Схватка с таким монстром могла закончиться для них плачевно.

Впрочем, и особой дружбы между крысами и кошками тоже не было. На памяти старой крысы бывали случаи, когда пасюки загоняли бездомную кошку в угол, и тогда ни о каком перемирии никто даже не вспоминал. Кошки платили той же монетой; но они большей частью убивали молодых крыс, которые случайно оказывались на их пути. Однако мясо крысенышей они не ели — уж неизвестно, почему.

Старая крыса давно учуяла запах кошки. Она исследовала расселину, откуда он доносился, и успокоилась — щель была чересчур узкой, чтобы кошка могла добраться до ее гнезда. Крыса не могла предположить, что любопытный крысеныш, гибкий и ловкий, сумеет забраться наверх по узкому извилистому ходу.

Но теперь крыса пылала местью. Отомстить! Напасть на кошку и ее выводок и убить всех! Это стало ее идеей-фикс. Но как добраться до кошки? Только через расщелину. Поискать другие пути старая крыса не додумалась. Скорее всего, из-за ярости, которая лишила ее рассудка. И крыса стала расширять щель, вгрызаясь в неподатливый бетон все еще крепкими и острыми зубами…

Тем временем Кот рос не по дням а по часам. Он уже начал ходить вместе с матерью-кошкой на охоту. Бой с крысенышем, едва не окончившийся его гибелью, неожиданно стал катализатором взросления. Кот вдруг понял, как и зачем нужно убивать. И что свежее мясо ничем не хуже материнского молока.

Теперь он со снисходительностью бывалого охотника наблюдал со стороны за возней сестер и брата, которым мать приносила по две, а то и по три мыши сразу, но никогда не забирал у них еду, хотя мог бы. Кот был сыт. Он до отвала наедался на охоте. К тому же, играть с обездвиженной мышью было совсем не интересно.

Постепенно Кот и мать-охотница начали уходить от Горы все дальше и дальше, нередко покидая мертвый город. Кошка будто торопилась показать своему любимчику все тонкости и премудрости охоты. Она научила его опустошать птичьи гнезда, научила искать их на деревьях и в высокой траве. Показала, как можно достать лапой рыбешку из ручья и где таится заячий выводок.

Однажды Кот наткнулся на змею и уже вознамерился было поиграть с нею, так как посчитал ее не добычей, а какой-то живой диковинкой, но тут невесть откуда появилась кошка-мать и сильным ударом лапы отшвырнула его от свернувшейся в клубок гадюки. Свирепое шипение Кошки подсказало неопытному охотнику, что он избежал большой опасности.

Кошка не стала откладывать урок охоты на змей. Кот с интересом наблюдал за ее действиями, но вмешаться в схватку даже не думал. По поведению матери он уже понял, что «игрушка», похожая на большого, толстого и вполне безобидного червя, которых было много по берегам ручьев, смертельно опасна.

Кошка кружила вокруг готовой к броску змеи и, улучив момент, била ее лапой. Она хотела, чтобы гадюка бросилась наутек, чтобы испугалась. Но змея была опытной и долго не сдавала позицию, надеясь, что кошке надоест это нудное и небезопасное занятие. Тем более, что вокруг дичи было полно. Наверное, змея даже недоумевала — что, это с кошкой?

Из опыта она знала, что главным ее врагом является длинноногий и остроклювый аист. Остальные птицы и животные обычно избегали входить в близкий контакт со змеями, за исключением лис. Но их было не так уж и много в этих местах, поэтому гадюка безбоязненно охотилась там, где ей вздумается.

С кошками змея еще не встречалась и была сильно озадачена ее тактикой. Уже несколько раз она делала молниеносные выпады, но ядовитые зубы гадюки кусали лишь пустоту — оказалось, что кошка быстрее лисы. Кошка так быстро перемещалась по кругу, что у гадюки, образно выражаясь, закружилась голова. Совсем сбитая с толку гадина наконец расплела тугие кольца и бросилась наутек.

Но не тут-то было. Кошка одним прыжком настигла ее и укусила за хвост. Разъяренная змея развернулась и попыталась достать охотницу. Но та уже отскочила на безопасное расстояние и горящим взглядом отслеживала каждое движение гадюки. Змея снова вознамерилась уползти, и опять Кошка придержала ее за хвост. Так продолжалось до тех пор, пока гадюка совсем не обессилела.

И тогда наступил финал. Выбрав момент, Кошка подпрыгнула высоко вверх и, опустившись на змею всеми своими четырьмя конечностями одновременно, вогнала когти двух передних лап в ее тело ниже плоской треугольной головы. Пригвоздив таким образом гадюку к земле, Кошка ждала, пока та совсем выдохнется, совсем не обращая внимания на то, что змея хлестала ее хвостом и вила тугие кольца вокруг ног и тела охотницы.

Но вот сопротивление змеи совсем ослабло, и мышцы ее тела превратились из тугих канатов в тряпичные жгуты. Неуловимо быстрым движением Кошка убрала лапы и тут же вонзила свои острые зубы в то место, где только что находились когти. Спустя какое-то время откушенная голова гадюки, хранящая смертоносный яд, упала на землю, и Кошка наконец расслабилась. Она отошла в сторонку и легла, чтобы отдышаться, тем самым предоставив Коту возможность поупражняться с безвольным телом змеи.

Кот был старательным учеником. Он повторил по нескольку раз все движения кошки-матери, пока они не стали автоматическими. То ли своим звериным умом, то ли инстинктом он понимал, что от этого зависит, настолько длинной окажется его будущая жизнь.

Со стороны могло показаться, что это обычные забавы молодого игривого кота, которого переполняет энергия и который может забавляться даже с бабочкой или падающим древесным листом. И только внимательный, а главное, искушенный, наблюдатель мог бы заметить, что все его прыжки и отскоки выверены до миллиметра, а змея в его воображении была не мертвой, а живой и полной сил…

Еще одно опасное приключение Кот испытал, когда начал выходить на охоту самостоятельно. Ближе к осени он превратился в настоящего красавца. Мех на его туловище был сизым, с «изморозью», а мордочка и пушистый хвост стали темно-серыми, почти черными. Такие же темные «перчатки» были и на лапах. Этот окрас он получил от породы рэгдолл, так же, как и голубые выразительные глаза. А в наследство от отца, лесного кота, ему достались несколько абсолютно черных полос на хвосте и «перчатках», и самое главное — феноменальное зрение и потрясающий слух. Ко всему прочему, Кот обещал стать гораздо больше своих родителей.

Со временем он стал уходить от города все дальше и дальше. Притом, не только в ночное время, но и днем. И не потому, что добычи стало меньше.

Просто теперь его инициативу некому было сдерживать, и он превратился в настоящего путешественника. Кот был очень любопытен и сметлив. Он научился у Кошки не убивать ради забавы. Кот лишь запоминал, где бегает или гнездится мелкая живность, и когда приходило чувство голода, он не рыскал в бесплодных поисках по округе, а шел именно туда, где его уже ждал сытный обед.

Однажды в своих странствиях он наткнулся на лисий выводок. Нора на сухом пригорке попалась ему на глаза совершенно случайно, но вибриссы Кота сразу встопорщились. Он чуял, что из норы веет неизвестной опасностью, но в то же время там находились живые теплокровные существа, потенциальная добыча. А значит, нужно все как следует разведать. Кот тенью скользнул в заросли лопуха и затаился.

Некоторое время обитатели норы не подавали признаков жизни. Но Кота это не сильно смущало. По дороге он успел закусить глупой молодой мышью, которая выбежала из-под корневища вывороченной лесины прямо под его лапы, поэтому мог ждать сколь угодно долго. Кот уже усвоил главный принцип любой охоты — терпение, терпение и еще раз терпение.

Конечно, он еще был не в состоянии долгое время изображать, как Кошка, неподвижное и почти бездыханное изваяние. Все-таки молодость и переполнявшая Кота энергия брали свое. Но с каждой новой охотой в нем прибавлялось житейской мудрости, происходившей не только из личного опыта, но также из каких-то потаенных глубин его существа. Скорее всего, сказывались гены отца, дикого лесного кота.

Стояло раннее утро. В ложбинах все еще таял туман, но солнце уже осветило верхушки деревьев и его животворящее тепло постепенно будило лесных обитателей, ведущих дневной образ жизни. Наверное, прозвенел звонок вечного будильника и обитателям подземного убежища. В норе началось шевеление, и на небольшую полянку, с осторожностью, присущей всему лисьему племени, начали выходить лисята.

Они долго принюхивались и присматривались, готовые в любой момент юркнуть обратно, в спасительную темень норы, но их живость и беззаботность вскоре взяли верх, и малыши устроили кучу малу. Кот озадаченно смотрел, как они бегали, прыгали, кувыркались, и не знал, что ему делать. Он мог убить любого из них, сил и сноровки Коту для этого вполне хватало, однако что-то его сдерживало.

Во время своих походов по мертвому городу и окрестным лесам ему приходилось встречаться с одичавшими псами. Это были очень опасные звери. Кота спасала лишь молниеносная реакция и высокие деревья, на которые он буквально взлетал.

Лисята, несмотря на малые размеры, были чем-то похожи на собак, но запах у них был иной. К тому же, они не казались опасными. В глазах Кота эти шустрые зверьки были обычной добычей, лишь несколько больших размеров, нежели та, с которой ему уже доводилось сталкиваться. И все равно некий внутренний тормоз приковал его к месту. Смущенный Кот даже несколько раз щелкнул зубами, словно примеряясь, как он вонзит свои уже немалые клыки в шею одного из суетливых существ, однако не сдвинулся с места ни на миллиметр.

И он оказался прав. К сожалению, осознание правоты пришло слишком поздно. Заигравшись, лисенок кубарем откатился в сторону — и очутился прямо перед носом притаившегося в лопухах Кота. Некоторое время они смотрели друг на дружку — Кот озадаченно, а лисенок испуганно, — но эти смотрины длились совсем недолго. Маленький лис, обмочившись с перепугу, завизжал — затявкал с такой страстью, что оглушенный Кот даже опешил.

Возможно, на этом все и закончилось бы, потому что Коту вдруг расхотелось связываться с этими непонятными зверьками. Но тут на его беду возле норы появилась лисица-мать, которая принесла с охоты для своих детей корм — жирную куропатку. Заслышав крик лисенка о помощи, она мгновенно превратилась в фурию и вихрем налетела на Кота.

Отступать было некуда. До дерева, на которое можно забраться, было далеко. А с боков Кота и сзади высились густые заросли лопухов и чертополоха, сковывающие маневры. Был лишь один путь убраться отсюда подобру-поздорову — вперед. Несмотря на молодость, Кот сразу это понял. И когда лиса раскрыла пасть, чтобы провести свой коронный охотничий прием, — сломать хребет незваному гостю одним укусом — Кот взвился в воздух… и опустился точно на загривок рыжей охотницы.

Эффект получился ошеломляющий. Кот начал наносить удары лапами по глазам и носу лисы и рвать ей уши, а это были самые больные и уязвимые места. Полуослепшая от боли и бешенства лиса взвыла и покатилась по земле, стараясь сбросить своего жестокого наездника.

Наверное, Кот мог убить лису, будь он постарше, но это ему было не нужно, потому что все его действия были не столько обдуманными, сколько вынужденными и происходили не от охотничьего азарта, а с испугу. Поэтому, едва лиса начала кувыркаться, он соскочил с ее шеи и дал деру. Никто его не преследовал, и вскоре Кот был уже далеко от норы и беспокойного лисьего семейства. Он забрался на старый дуб и принялся тщательно вылизывать свою густую пушистую шерсть, которая время от времени топорщилась, когда он вспоминал перипетии схватки с лисой…

Крыса все-таки добралась до кошачьего жилища. За то время, что она прогрызала сюда лаз, произошли многие события. Во-первых, сначала куда-то исчезла одна из сестер Кота. Она вышла прогуляться и пропала средь бела дня. Что с ней случились, не знал никто. Впрочем, остальные котята этим вопросом особо и не интересовались, лишь кошка-мать какое-то время испытывала беспокойство и была раздражена.

Затем пришел черед и брата Кота. Брат был немного похож на него — такой же сизо-черный красавец, только поменьше, и на спине у него виднелись несколько серых полос — наследство от отца, лесного кота. Он попытался пройтись по узкому металлическому карнизу, но не удержался и упал вниз с десятиметровой высоты. И все бы ничего (в воздухе кот сумел извернуться и уже готов был приземлиться на все четыре лапы), да вот беда — внизу его ждали острые штыри, остатки арматуры, один из которых проткнул его насквозь.

Его предсмертный плач долго разносился внутри Горы; на этот зов прибежала и кошка-мать, и Кот с сестрой, но что они могли сделать? Рассевшись кругом, они в полном молчании наблюдали за тем, как вместе с каплями крови из раны утекает и жизнь незадачливого котенка.

Этот несчастный случай заставил Кота быть значительно осторожней, когда он лазал по деревьям. Естественно, он не мог сделать запись о нем в своем дневнике, и даже в памяти это печальное происшествие не отложилось, однако внутри у него включился еще один охранительный датчик, способный в дальнейшем предостеречь Кота от подобных фатальных промахов.

Кошка слышала, как крыса грызла бетон. Постоянные шорохи и скрипы ее немного раздражали, и она время от времени подходила к щели, ложилась возле нее и сторожила там неизвестно что. Но такие бдения продолжались недолго. Кошка знала, что это шумят крысы, но она их не боялась. Кошка была чересчур крупной даже для крыс — мутантов, и нередко убивала их походя — когда они попадались на ее пути. Убивала, но никогда не ела.

Особенно кошка озлилась на крыс после нападения крысеныша на Кота. Теперь во время охоты, в отличие от других представителей кошачьего семейства, она считала своим долгом сломать хребет очередной крысе. Но со старой крысой, которая прогрызала ход, кошке не довелось встретиться ни разу, потому что их охотничьи поля находились на противоположных сторонах Горы. Ко всему прочему, старая крыса никогда не уходила слишком далеко от своего гнезда.

Несмотря на всепожирающее чувство мести, угнездившееся где-то в подкорке крысиного мозга и заставлявшее крысу неустанно и каждодневно прогрызать дыру наверх, она по-прежнему оставалась очень хитрой и осторожной. По звукам, доносившимся сверху, крыса поняла, что врагов много, а значит, одна она не в состоянии их одолеть. Даже с помощью оставшихся в живых крысенышей, которые уже мало чем отличались от взрослых особей.

Значит, нужно было ждать удобного момента. И он вскоре наступил…

Была вечерняя пора, и кошка-мать вместе с Котом вышли на охоту. За пределами Горы их пути разошлись: Кот, как обычно, решил прогуляться подальше, а Кошка, снедаемая нехорошими предчувствиями (кошки обладают потрясающей интуицией), стала охотиться возле атомной станции, такой же мертвой, как и город. В гнезде осталась лишь молодая кошечка — удивительно ленивое и безответственное существо.

Юная кошка могла спать почти сутки. Еды — разной живности — было вдоволь, и найти ее в начале осени не составляло особого труда и не отбирало много времени. Набив живот, юная кошка тут же торопилась обратно и, забравшись в тумбу стола, сладко почивала на каких-то накладных, отчетах и справках, порванных в клочья кошачьими когтями. Похоже, в генетической цепочке кошечки было вкраплено слишком мало генов отца — лесного кота, хотя она была на него гораздо больше похожа, нежели два ее братца.

Она прекрасно смотрелась бы в городской квартире, поскольку была удивительно красива. Ее густой и пушистый серый мех с рыжинкой украшали темные полосы, лапы были в черных «перчатках», а выразительные голубые глазищи на темной, почти черной, мордочке сверкали словно два огромных полированных сапфира.

Юная кошка спала и не видела, как из щели за нею наблюдают две горящие адским пламенем бусинки. Крыса выжидала удобный момент для нападения. Откуда-то она знала, что кошки спят очень чутко, поэтому старая крыса выжидала момент. Позади нее волновались крысеныши, которые тоже хотели принять участие в драке. Они не могли понять, почему мать остановилась. Молодые крысы пытались подтолкнуть ее носами, и даже слегка покусывали, отчего крыса еще больше свирепела.

Наконец крысе показалось, что сон полностью одолел кошечку, и она серой тенью выскользнула из щели. Свирепая мстительница не стала дожидаться, пока подойдет подкрепление, и вцепилась в горло юной кошке. Наверное, тут бы ей и пришел конец. Но старая крыса, которой уже доводилось убивать одичавших кошек, не учла (да и не могла учесть) одного очень важного момента — в отличие от других пород, у семейства рэгдолл очень плотный и густой мех, а кожа лесных котов гораздо толще и прочнее, нежели у одомашненных особей кошачьей породы. Поэтому крыса и не смогла сходу вспороть юной кошке шейную артерию.

Молодая кошка подхватилась как ошпаренная и выскочила из своего «теремка». Мотнув головой, она отбросила крысу в сторону, и попыталась убежать. Это было ее ошибкой. Все-таки кошечка, несмотря на юный возраст, была крупнее крыс. И ее зубы уже были давно не молочными. Конечно, три крысы для нее представляли явный перебор, и она в конечном итоге все равно не устояла бы. Но будь у юной кошки побольше боевого и житейского опыта, она бы могла, сражаясь, выбрать, по крайней мере, удобный момент для успешного отступления.

Кошечку перехватили крысеныши. Они набросились на нее с боков и вцепились в молодую кошку бульдожьей хваткой. Убить такого крупного (по сравнению с ними) зверя, как кошка, они, естественно, еще не могли, но сковать ее движения сумели. А потом наступила кровавая развязка. Подоспела старая крыса, размеры которой не очень уступали размерам юной кошки, и на это раз ее укусы были разящими.

Бедная кошечка, теряя последние силы, издала такой громкий вопль, что его услышала даже кошка-мать, хотя она и находилась вне Горы. Переполненная дурными предчувствиями, Кошка как раз возвращалась с охоты. Заслышав крик о помощи, она побежала с такой скоростью, как никогда не бегала прежде. Увы, внутри Горы нельзя было сильно разогнаться. И как Кошка ни торопилась, все равно опоздала. Когда она появилась в бывшей кладовой, все уже было кончено — крысы разорвали кошечку на куски.

Завидев кошку-мать, своего главного врага, старая крыса бросилась на нее, не задумываясь. Запах свежей крови довел ее до того, что она ничего не боялась и жаждала лишь одного — убивать. Злобная фурия была страшна в своей ярости, но она встретила ярость не меньшую.

Кошка-мать была опытным, видавшим виды бойцом, что предполагает осторожность и предусмотрительность. И наверное, случись ее встреча с тремя крысами-мутантами где-нибудь в другом месте, она бы постаралась избежать драки. Но в данном случае были задеты материнское чувство и кошачья честь — ведь крысы ворвались в ее дом, разорили ее гнездо.

Схватка получилась вихревой и предельно жестокой. Первый раунд выиграла Кошка. Когда куча мала рассыпалась, оказалось, что один крысеныш уже мертв — Кошка все-таки ухитрилась добраться до его шейных позвонков. На какое-то мгновение в бывшей кладовой воцарилась тревожная тишина. Взъерошенные и покрытые ранами противники буквально пожирали яростными взглядами друг друга. Небольшая передышка совсем не предполагала мировую…

Кот тоже услышал зов юной кошки. Но не ушами, а каким-то внутренним чувством. Он как раз следил за куропачьим выводком.

Вечер только-только вступал в свои права, солнце еще не совсем скрылось за горизонтом, поэтому отправляться на ночлег пока было рано, и молоденькие, но уже нагулявшие жирок куропаточки паслись на небольшой полянке, объедая созревшие верхушки дикого овса. Одна из них, наверное самая беспечная, в этот момент находилась совсем рядом с Котом, ему стоило лишь прыгнуть, чтобы поужинать сладким куропаточьим мясом.

Кот вздрогнул и у него вмиг пропал весь охотничий пыл. Он тут же поторопился обратно, домой. Но и в такой большой спешке Кот не нарушил главную заповедь лесного охотника — нельзя пугать дичь бестолку. Ведь тогда куропатки могут больше не вернуться на эту полянку. А она такая удобная для засады…

Он подоспел вовремя. Кошка уже теряла последние силы, хотя теперь у нее остался лишь один противник — старая крыса, которая, казалось, сошла с ума. Она атаковала со всех сторон и в таком бешеном темпе, что вскоре все тело Кошки напоминало большую кровоточащую рану. Второй крысеныш уже не вмешивался в схватку; он лишь сидел в углу и слабо попискивал от боли, зализывая кошачьи укусы. Молодая крыса настолько обессилела, что не могла ни сражаться, ни убежать.

Распушив хвост, Кот влетел в кладовую с азартом молодого бойца, ни разу не испытавшего горечь поражений. Впрочем, вид разъяренной крысы несколько смутил его (наверное в этот момент он вспомнил свой первый бой с крысенышем), но не надолго. В следующий миг Кот исполнил прием, которому его совсем недавно научила кошка-мать (правда, этот прием был предназначен для другого врага): он высоко подпрыгнул, опустился на крысу сверху, и вогнал свои когти ей в шею.

Дальнейшее ему помнилось смутно. Все-таки крыса была настоящим монстром. Она почти не уступала Коту в весе и размерах. Стараясь стряхнуть его с загривка, старая крыса начала метаться по комнате, затем покатилась по полу, пытаясь извернуться и достать Кота зубами, но его лапы словно окаменели, а когти все глубже и глубже впивались в крысиную плоть.

К сожалению, он не мог как следует вцепиться в крысу зубами, потому что она все время двигалась; но тут ему на помощь поспешила кошка-мать, успевшая благодаря сыну немного отдышаться. В один из моментов схватки крыса показала ей свое более светлое, чем спина, брюшко, и бывалая охотница не промахнулась. Она впилась в него, и спустя какое-то время все было кончено.

Кошка долго не отпускала крысу. Она словно наслаждалась, прислушиваясь, как жизнь медленно покидает тело ее жестокого и коварного врага. Кот, быстро умертвив почти неспособного к сопротивлению крысеныша, сидел поодаль. Он внимательно наблюдал за этой сценкой и вылизывал свою пушистую шерсть.

Неподалеку от него лежала мертвая сестра, но он лишь обнюхал ее, не проявив при этом никаких эмоций. Она была для него уже вчерашним днем, эпизодом, который вскоре забудется.