Книга: Сплетающие сеть
Назад: Глава 12
Дальше: Глава 14

Глава 13

Настойчивый стук оборвал нить бессвязных сновидений, и я, подхватившись словно ошпаренный, едва не грохнулся на пол, зацепившись за комнатные тапочки. В дверь даже не стучали, а пинали ее ногами, от чего казалось, что изба ходит ходуном.
Я посмотрел на часы и раздраженно выругался – какой идиот приперся ко мне с утра пораньше!? Неужели опять Зосима?
Я снова уснул только под утро. Нехорошие мысли давили на мозги, и даже чтение на ночь не помогло. Я уже хотел принять сильнодействующее снотворное, но вовремя спохватился: не хватало еще проспать собственную жизнь. А она, при всем том, мне пока не надоела.
Шатаясь, словно пьяный, я добрел до двери и молча отодвинул засов. И едва не поплатился за опрометчивость тяжелым увечьем: сметая все не пути, в избу ворвалась Каролина. Чтобы удержаться на ногах, я схватился за наглухо приколоченную вешалку с массивными литыми крючками.
– Сумасшедшая! Какого черта!?..
Крючок, за который я уцепился левой рукой, оторвался, и мне стоило немало усилий, чтобы сдержать внезапный порыв дикого раздражения и не запустить им в голову девушки.
– Спрячь меня, скорее! – Она заметалась по горнице, совсем потеряв голову от испуга. – Ну, пожалуйста!!!
Так совершенно неожиданно мы перешли на "ты".
– Объясни толком – в чем дело? – спросил я, быстро натягивая на себя спортивные шаровары и майку.
– Они пришли!
– Кто – "они"?
– Это Ильхан… точно он… Я знаю, знаю! – Каролина начала быстро задергивать занавески на окнах. – Их трое. Это его люди! Я так думаю.
– Мыслю, значит, существую… – буркнул я, пытаясь справиться с непослушными шнурками кроссовок.
– Мне не до шуток!
– Тогда не гони волну, а давай по порядку. Что за люди, где они сейчас, чем занимаются?
– Приехали… на вездеходе. Он застрял неподалеку от Северьяновой гати. Это баба Федора рассказала.
Говорит, что сейчас они допрашивают Зосиму. Спрячь меня, Иво! – Снова возопила Каролина. – Ильхан не простит мне…
Я на мгновение задумался. Положение и впрямь было сложным. Неужто на наш "остров" пожаловал супруг Каролины? Если это так, то ей не позавидуешь. На что способен брошенный муж, тем более восточной национальности, можно было догадаться без особого труда.
Но самым скверным в этой истории было то, что и я мог попасть под горячую руку. Вдруг меня сочтут виновным в развале здоровой интернациональной семьи. Зарежут, сволочи, ей-ей, зарежут…
А мне было, куда спрятать Каролину. Притом, основательно. Осматривая погреб во время покупки избы, я заметил, что он весьма вместительный и длинный.
Прежние хозяева обустроили его капитально – свод был сделан из красного кирпича, стены и ступеньки сложили из дикого камня, а на окованную железными полосами дверь не пожалели толстенных дубовых досок. Погреб, несмотря на близость озера, был очень сухим. Наверное, потому, что его выкопали чуть выше избы, на глиняном пригорке.
Вот тогда у меня и мелькнула дельная мысль. Я был один-одинешенек и не собирался делать на зиму большие запасы. А значит, погреб будет полупустым. Что нерационально.
И я проявил изобретательность. По моим чертежам в дальнем конце погреба шабашники соорудили фальшивую кирпичную стенку, которая могла поворачиваться на подшипнике вокруг оси. И сделали второй выход – позади мастерской. Так у меня появился тайный бункер. Фиг его знает зачем.
Наверное, он был исполнением детской мечты – когда я и мои приютские товарищи играли в "наших" и "фашистов". Мне тогда очень хотелось иметь свой подпольный (в прямом смысле слова) штаб, где можно было укрыться от бдительного ока взрослых. Видимо такие мечтания навеяли приключенческие романы, которые я не читал, а проглатывал.
В тайном отделении погреба я хранил большую часть спиртного, два или три десятка бутылок минеральной воды и несколько ящиков консервов. Там же находились мощный электрический обогреватель, медицинская кушетка, купленная мною по случаю, тумбочка с посудой и герметически закрывающийся сейф с хитрыми замками. В нем я держал немного денег, кое-какие документы, еще одно ружье, двустволку, и запас патронов – на всякий случай.
И вот теперь я думал: открывать Каролине свою маленькую тайну или нет? Я пока так и не смог дать ответ на главный вопрос, мучивший меня с того самого дня, когда я выловил ее из озера: кто она на самом деле и что ее заставило проложить курс мотодельтаплана в сторону "острова"?
Но решение нужно было принимать сейчас, сию минуту. Иначе девушке, если она та, за кого себя выдает, ее воздушные (а возможно и иные) приключения могли выйти боком.
– Пойдем… – Я быстро направился к выходу.
Она шмыгнула за мной как белка.
Погреб запирался на врезной замок. Я с трудом открыл тяжеленную дубовую дверь (надо бы смазать петли…), и мы очутились в полумраке. Отставив в сторону пустые ящики и рассохшуюся деревянную бочку, оставшуюся от прежних хозяев, я нажал на замаскированный фиксатор, и фальшивая стенка повернулась, освободив проход.
– Сюда… – Я подтолкнул ее в темноту. – Не дрейфь, я сейчас зажгу свет.
Мощная лампочка под потолком высветила кирпичные стены и обстановку. Каролина, на мгновение забыв свои страхи, с интересом осмотрелась.
– Клево, – сказала она с восхищением. – Я бы никогда не подумала…
– Тебе ничего не нужно думать, – довольно грубо оборвал я ее излияния. – Сиди здесь и жди. Входную дверь я замкну. Если меня долго не будет – скажем, до полуночи – уйдешь отсюда через лаз. – Я показал, где находится запасный выход. – Вдруг начнут обыскивать погреб, не мешкай, сматывайся отсюда как можно скорее. Тайник надежный, но не для специалистов в сыскном деле. Лаз ведет в кусты, что позади мастерской. Оттуда до леса рукой подать.
– Неужели тебя могут?..
– Замести? Еще как могут. Благодаря тебе… кара небесная. Будь здорова, я ушел. Для личных нужд вон там, в углу, ведро. Уж не взыщи – унитаз я не предусмотрел. Даже не предполагал, что буду прятать здесь принцесс…
С этими словами я покинул тайник и, проделав все необходимые операции в обратном порядке, очутился во дворе.
Там было тихо и спокойно. В небе ласково светило пока еще нежаркое утреннее солнце, чирикали птички, летали мотыльки, в кустах у забора охотился старый уж, – я заметил его оранжевую головку – а низовой ветер играл белыми пушинками семян каких-то растений, разнося их по округе. В общем, тишь да гладь и божья благодать.
Но покой в моей душе – пусть и относительный – словно корова языком слизала. Начинали сбываться мои самые худшие предположения.
Кто эти люди? Допрашивают Зосиму… С какой стати? Если это, конечно, подручные Ильхана. А если нет?
Тогда и вообще худо… А, черт!
Я не стал проявлять излишнее любопытство и бегать по деревне с расспросами. Пусть все идет как идет. Я лишь зарядил ружье, вернувшись в избу, и положил его на кровать, прикрыв одеялом, – чтобы оно всегда было под рукой.
Ожидание не затянулось. Примерно через час после появления в моем жилище Каролины в дверь вежливо постучали. Чему я слабо удивился – надо же, такие интеллигентные люди…
Я как раз сидел за столом и допивал свой утренний чай. И плотно перекусывал. А то неизвестно, когда придется обедать. И придется ли вообще. Сделав последний глоток и промокнув салфеткой жирные губы, я крикнул:
– Входите! Открыто…
И то верно – с какой стати простому дачнику в светлое время суток держать дверь на запоре. Тем более, что деревенские аборигены днем свои избы никогда не замыкали; даже уходя надолго в лес за грибами. Роль дневного замка исполнял прутик, прислоненный к наружной двери.
Вошли двое. Самые обычные мужики, явно не костоломы. У меня немного отлегло. Один из них, постарше, седоватый, с хмурым неприветливым лицом, сухо спросил:
– Гражданин Арсеньев?
Понятно. "Контора". Явно менты. Что им понадобилось в такой глуши?
– Йес.
– Не понял…
– По-английски "да". Или мне нужно отвечать "так точно"?
– Что-то вы не больно приветливы.
– У нас граждане, как вам хорошо известно, в зоне сидят. А для вас я пока товарищ, так как на господина не тяну.
– Извините, и в мыслях не было… – Старший сделал вид, что смутился; как бы не так, знаю я ментовскую породу; темнит, наводит тень на плетень.
– Присаживайтесь, – сменил я гнев на милость. – Чай, кофе?..
Незваные гости переглянулись. Наверное, хотели отказаться, но дорога в наши края не близкая, и поднялись они очень рано. А потому взбодриться чашкой горячей живительной жидкости для них сейчас было пределом мечтаний.
– Кофе… если вам не трудно.
Это снова сказал старший; вернее, не сказал, а процедил сквозь зубы. При этом скверно улыбаясь.
– Даже приятно, – ответил я. – Гости с большой земли у нас большая редкость.
– А почему не спрашиваете, кто мы и по какой надобности? – Старший смотрел на меня прищурившись, словно через прорезь прицела.
– Хорошо, что напомнили… – Я нагло осклабился. – Покажите ваши документы… господа хорошие. Я так думаю, они у вас очень официальные.
– Правильно думаете… – С этими словами старший достал удостоверение и ткнул его мне под нос.
– Усольцев, Николай Николаевич. Майор. Уголовный розыск, – прочитал я. – Приятно познакомиться. – Я перевел требовательный взгляд на второго, стоявшего безмолвным истуканом.
– Лейтенант Саидов, – сухо представил его майор, верно истолковав мои мысли.
Лейтенант был черноволос, толстогуб и немного полноват для своих лет и нелегкой службы, предполагающей задатки гончей. Его темные, ничего не выражающие, глаза казалось смотрели внутрь.
– А теперь, если не возражаете, мне бы хотелось посмотреть на ваш паспорт. – Маска любезности держалась на лице майора с трудом.
– Нет проблем…
– Арсеньев… – Майор пролистал паспорт от корочки до корочки. – Будем знакомы.
– Будем, – откликнулся я как эхо, и поставил на стол кофейник. – Прошу к столу. Сожалею, но кроме кофе и сушек предложить вам больше нечего.
– И на том спасибо…
Они выпили по две чашки.
– Уф-ф… – Усольцев вытер потный лоб носовым платком. – Благодать… А скажите, как так вышло, что вы, вполне здоровый, молодой человек оказались в этих, забытых Богом, местах? Притом в роли дачника. Помоему, на пенсию вам еще рановато.
– В самый раз. Кому сейчас нужны люди с высшим техническим образованием? А дворником или истопником в бане я не желаю быть. Принципиально. Хочу дождаться в этой глуши лучших времен.
Надеюсь, в моем желании нет ничего преступного.
– Конечно, нет, – поспешил успокоить меня майор. – У нас нынче полная демократия и всеобъемлющая свобода. Но довольно, шутки в сторону. Я хочу услышать правдивый ответ.
– Он лежит на поверхности. – Я достал нужные бумаги и отдал их Усольцеву. – Вы не угадали. Я и впрямь пенсионер. Военный пенсионер. Правда, не полный. Получаю небольшое пособие. На жизнь хватает. Здесь, сами понимаете, нет никаких соблазнов. Так что можно обходиться малым.
– Звание – капитан… – Усольцев задумчиво потер переносицу. – А почему капитан? В ваши годы служивые имеют погоны с двумя просветами и как минимум с одной большой звездочкой.
– Верно. И я знавал таких. Один мой знакомый, одногодок, дослужился даже до полковника. Не вставая со штабного кресла. Только между мною и ним есть одна, но существенная, разница: я сирота, а у него папа – генерал. Так-то.
– М-да… – Майор грустно вздохнул; похоже, нечаянно возникшая тема была ему близка и понятна. – Замечание существенное. Ну, ладно, это все второстепенно… – Он кивнул Саидову, и молчаливый лейтенант подал ему папку с документами. – Тут есть на вас заявление…
– Неужто меня обвиняют в браконьерстве? Каюсь, ловлю рыбу без лицензии. Иногда бью в межсезонье пернатую дичь. Это если между нами, так сказать, не для протокола. И все потому, что гастрономов здесь нет, а мяса иногда хочется. Человеческому организму белок, знаете ли, требуется. Но я занимаюсь охотой и рыбалкой только для удовлетворения собственных, достаточно скромных, нужд. И ни в коем случае не для продажи добычи на сторону.
– Оставьте предположения… – Усольцев недовольно поморщился. – Меня не интересуют ваши охотничьи подвиги. Как вы уже знаете, я сотрудник уголовного розыска, а не участковый или охотинспектор.
Заявление касается совсем иных событий.
– Я весь внимание…
Изобразив простодушное недоумение, я с невинным видом уставился на бумаги, которые Усольцев разложил на столе.
– Граждане Лагин, Рыков и Попелюшный жалуются на ваши противоправные действия. Вы нанесли им тяжкие телесные повреждения. Акт медэкспертизы прилагается… Но это еще не все. Они предъявляют вам иск на возмещение материального ущерба. Вы сожгли их вездеход.
Так вот, значит, как зовут любителей острых ощущений. Вот козлы… Борзые, дальше некуда. Это же столько нужно иметь нахальства, чтобы написать такое заявление. Наверное, немало денежек перепало от них милицейскому начальству, чтобы открыть дело. Заведомо "дохлое" дело. Они что, по-прежнему считают меня лохом?
– Простите, – сказал преувеличенно вежливо, – этих граждан я не имею чести знать. Бред какой-то… Там что, указана моя фамилия? – ткнул я пальцем в заявление.
– Фамилия не указана. Только приметы. А они сходятся.
– То есть, судя по заявлению, я избил всех троих? Простите, а сколько им лет? – Майор ответил.
– И вы хотите сказать, чти три великовозрастных лба дали себя в обиду словно младенцы? Абсолютная чушь.
– Они утверждают…
– Да ради Бога! – перебил я майора с возмущением. – Пусть утверждают что угодно. Если уж вы пришли ко мне официально, позвольте задать вполне закономерный в подобной ситуации вопрос: а свидетели у них есть?
– Увы… – Усольцев развел руками. – Тут вам повезло…
– Еще как повезло. Притом гораздо раньше, чем эти граждане написали свою кляузу. Потому как я и впрямь их не знаю, и никогда не видел. Представляю, что они сотворили бы со мной при нечаянной встрече в лесу…
Позвольте заметить – я вовсе не Геракл.
– Возможно… – Майор с большим сомнением посмотрел на мои плечи. – Но я просто обязан провести допрос по всей форме. И не только… – Он уколол меня глазами как булавками.
– Запрете в кутузку невиновного? – поинтересовался я не без иронии. – Вот и оказывай гостеприимство представителям власти. Кстати, а в заявлении не написано, что они тут делали, и было ли у них оружие?
Ведь я так понимаю, этих граждан избили где-то неподалеку от нашей деревни.
– Почему вы так думаете? – впился в меня глазами Усольцев.
– Хотя бы потому, что уже давным-давно я не покидал деревни. И вот тут у меня свидетелей – пруд пруди.
Кроме того, уж коль они обрисовали меня в подробностях, значит где-то видели. Где именно? Ответ может быть только однозначным.
– А как случилось, что вы их не заметили? Ведь американский вездеход в этих глухих местах – событие из ряда вон выходящее.
– Кстати, а где ваша техника? – спросил я не без задней мысли.
– Значит, вам уже известно… – сокрушенно вздохнул майор.
– Естественно. Здесь и впрямь чужие люди, а тем более на транспорте, – большое событие, о котором становится известно практически моментально. Если в топи застрял наш, российский, вездеход, то что тогда говорить об американском. Наверное, эти трое добирались в деревню пехом. И могли увидеть меня, когда я удил рыбу в озере. В такие моменты я ничего вокруг себя не замечаю. Надеюсь, дальше объяснять не нужно… если только вы любите рыбную ловлю. Но вот зачем они приходили в деревню – непонятно.
– И мне тоже… А что касается оружия… – Усольцев нашел нужную страницу. – Вас обвиняют в том, что вы бросили две дорогие штучные двустволки и карабин в болотистый ручей.
– Вон значит как… – Я уже смеялся вполне откровенно. – По их байкам я почти Рэмбо. Это же надо: сначала я отобрал у них оружие, а затем избил. Во-первых, с какой стати, а во-вторых – вы можете представить такую картину?
– С трудом, – буркнул Усольцев. – А если учесть, что гражданин Лагин – местный бугор по кличке Чиж, то и вовсе не верится. Нам хорошо известны его "художества".
– Так в чем вопрос?
– А вопрос в другом… – Майор закаменел лицом и впился в меня взглядом голодного удава. – Нам нужны все известные вам сведения о том человеке, которого нашли неподалеку от деревни. Надеюсь, тут вы отпираться не будете.
Я на мгновение оцепенел. Такого поворота я не ожидал. Вот тебе, бабка, и Юрьев день…
Усольцев по-прежнему смотрел на меня как на врага народа.
Назад: Глава 12
Дальше: Глава 14