10
Гадкое какое-то увольнение, непруха ангельская! Может, и впрямь какой-нибудь белокрылый воду мутит? Но, поразмыслив, Глюм здраво рассудил: просто полоса белая пошла, самая дрянная…
Как говорится, помяни ангела, он тут как тут. О встрече с ним и рассказал Глюм капитан-командору, вернувшись на Белую Субмарину.
— Иду я траверзом Окатовой и вижу по правому борту знакомую калошу. На флаге — лавровая ветвь, порт приписки — Рай. А одет! Джинсы «суперральф», Италия. Кроссовки из ФРГ. Плюшевая греческая кофта, из тех, что так любят носить юнцы. Полный прикид!
— Быть того не может, — искренне удивился дьявол. Он щёлкнул пальцами над опрокинутой чашечкой с кофе, вгляделся в лакированную чёрную лужицу. Глюм ещё раз увидел «райскую калошу» и себя самого посреди суетной улицы.
— Ваша Непорочность! — заорал он, обрадовавшись встрече. — Братец шестикрылый, ты ли это?! Глазам своим не верю! Почём боны брал? По номиналу? Или кого-нибудь «кинул»? Знаешь, ты здорово щас похож на «кидалу»!
Ангел, напротив, встрече не обрадовался.
— Где это тебя изволили пометить, мой милый? — скривился он, намекая на скособоченный нос боцмана. — Даже здесь ты не изменил своим дешёвым пиратским привычкам.
— Фирмово прикинулся, райское отродье, — гнул своё Глюм. — Поди, весь магазин «Альбатрос» наизнанку вывернул? И не стыдно моряков грабить? В море не ходишь, а заработанным пользуешься…
— Не разгуливать же по городу в хитоне с арфой, меня не так поймут.
— Всё верно, сразу упекут в психушку. К тому старикану, которого ты пожалел, а он тебя за это трахнул бутылкой по голове!
— Я исполнял свой долг, — сухо ответствовал снизошедший до тряпок ангел. — Каждый обязан исполнять свой долг.
— Эдак ты скоро к себе и девочек будешь водить, по десять рублей чеками. Докатишься, дорогой серафимчик…
Сие ангел пропустил мимо ушей. Перевёл разговор на другое.
— Ваши методы вербовки в последнее время никуда не годятся! Душа — вещь деликатнейшая, а вы ей — морской воды! Вместо любимого напитка, именуемого «креплёный портвейн розовый, из столового винограда». Ужасно!
— На веки вечные, — Глюм злорадствовал. — Ему, его внукам и правнукам. До седьмого колена. Хаммэн!
— А каковы будут ваши успехи в дальнейшем? На стезе совращения и искушения? — поинтересовался ангел и криво ухмыльнулся.
— Так это ты мне дружка художника подсунул? — прозрел Глюм и злобно ощерился. — Ты на меня Трофима, дубину магазинную, натравил? Ах ты тля райская!..
Ангел злорадно развёл руками, а боцман поспешил унести ноги подальше от белокрылого прохиндея. Он ведь чувствовал, кто воду мутит!
