Когда в 1980 году я выпустил книгу о Татищеве (которая, кстати говоря, меня сегодня совсем не устраивает), то один серьезный историк упрекнул меня в письме, что я не показал Татищева как выразителя интересов дворянства. Я ответил ему — и сейчас на том же стою, — что никаких выразителей интересов дворянства в природе, на мой взгляд, не существует.
