Сновидения становились источником вдохновения для ученых. Что наука может рассказать нам о сновидениях?

Одним из наиболее важных открытий стало то, что в современных городах лишь немногим людям удается спать так, как это делало большинство наших предков на протяжении всей эволюции человеческого общества до изобретения искусственного освещения. В течение сотен тысяч лет люди полагали, что непрерывный ночной сон продолжительностью семь или восемь часов (именно это является результатом приема предлагаемых нам сегодня различных снотворных) имеет неестественный и нежелательный эффект.

Эксперименты, проведенные доктором Томасом Вером в Национальном институте психического здоровья в Вифезде, штат Мэриленд, представили неоспоримые доказательства того, что современные технологии отрывают нас от естественных природных циклов. Если человека лишали на несколько недель возможности пользоваться искусственным освещением, обычно он начинал придерживаться следующего режима: пребывание в кровати в состоянии бодрствования час или два, затем четыре часа сна, затем от двух до трех часов «спокойного бодрствования», за которым следовал второй сон перед окончательным пробуждением и началом повседневных занятий. Одним из наиболее удивительных открытий в исследовании Вера стала эндокринология ночных часов. Интервал между первым и вторым засыпанием характеризуется повышенным уровнем пролактина, гормона гипофиза, который известен прежде всего своей функцией помогать курам спокойно высиживать своих цыплят в течение продолжительного периода. Вер сделал вывод о том, что в ночные часы возникают некие измененные состояния сознания, сходные с медитацией [8].

Вер и его команда поместили своих испытуемых в условия эпохи палеолита, где не существовало никаких осветительных приборов, включая свечи, факелы или масляные лампы. Двухфазный цикл сна эпохи палеолита наблюдался не только в период каменного века; именно так люди проводили ночи до того, как газовое освещение, а затем и электричество получили широкое распространение. Свидетельские показания в Шотландии XVII века говорят о том, что ткачиха «заснула в первый раз, а затем проснулась». Историк в области сновидений Роджер Экирх утверждает, что «до сегодняшних дней большинство жителей Западной Европы просыпались в течение ночи, оставаясь в течение часа или более в состоянии спокойного бодрствования» (по всей видимости, и многие другие народы тоже) и что «непрерывный сон, к которому мы привыкли сегодня, носит неестественный характер» [9].

Эти факты в какой-то мере могут помочь найти объяснение тому, что многие представители нашего урбанизированного общества лишены связи с природой и своими сновидениями. «Разделенный на части сон» являлся нормой для наших предков вплоть до недавнего времени, и до сих пор он остается таковым у некоторых коренных народов. Подобно Вергилию и Натаниэлю Готорну, люди племени тив из центральной Нигерии рассказывают о «первом сне» и «втором сне». Они просыпаются в любое время в течение ночи и разговаривают с теми, кто также не спит, – часто эти разговоры касаются их сновидений [10].

Любопытно отметить, что промежуточное состояние, которое называют дремота, является превосходным временем для того, чтобы генерировать новые идеи. В 1769 году искусный лондонский торговец Кристофер Пинчбек заявил об устройстве под названием «Ночной летописец». Это была пергаментная дощечка внутри коробки с длинным узким разрезом, который направлял движения руки, позволяя «философам, государственным деятелям, поэтам, предсказателям и всем изобретательным и деловым людям» фиксировать «идеи, которые столь часто возникают в ходе ночных бодрствований и размышлений» [11].

Возможно, современная культура, которая подавляет древние и естественные циркадные циклы, действительно «лишила нас первого сна и, следовательно, наших сновидений и фантазий» [12].

Хотя современные модели сна могут противоречить знаниям о ночных сновидениях и нашей способности их видеть, новые технологии в области изучения мозговой активности подтверждают, что мы все равно видим сны – возможно, даже в течение всей ночи. Кроме того, некоторые показатели работы мозга в период сновидений весьма близки к показателям творческой активности человека, находящегося в других состояниях сознания. Новая наука о сновидениях придерживается следующих положений.

Почти все люди видят сны каждую ночь – даже те, кто перенес серьезную травму головного мозга.

Люди, которые придерживаются современных моделей сна, в среднем имеют шесть сновидений (или последовательных снов) каждую ночь вне зависимости от того, запоминают они их или нет.

Хотя многие исследователи продолжают связывать сновидения с состоянием быстрого сна (СБС), открытым в лаборатории в Чикаго в 1953 году, появляется все больше доказательств того, что сновидения – или, по меньшей мере, некоторые формы «умственных функций» – продолжаются в течение всей ночи [13].

Творческие состояния бодрствующего разума, подобные тем, в которых исполнители джазовой музыки начинают свою сольную импровизацию, весьма близки к сновидческому состоянию человека [14].

«В основе сновидения лежит некая пространственно-временная связь, аналогичная тому потоку информации, который мы воспринимаем, находясь в состоянии бодрствования» [15]. И хотя представители когнитивной нейробиологии открыто заявляют об отсутствии в сновидениях всякого смысла, даже в этой сфере науки недавние исследования говорят в пользу того, что сны играют важнейшую роль в формировании способностей к обучению и укреплению памяти. «Сновидение, в котором появляется недавно выученный материал, способствует его последующему запоминанию», – утверждают Тор Нильсен и Филипп Стенстром [16].

Нейробиология сна и сновидений не является предметом рассмотрения данной книги. Для тех, кто хотел бы расширить свои знания в этой области, существуют прекрасные издания – от весьма интересной и понятной книги Андреа Рока «Разум ночью» до фундаментального специализированного трехтомного исследования «Новая наука сновидений» под редакцией Дайрдре Барретта и Патрика Макнамара.

Хотя нейробиология является источником важных сведений о качестве нашего восприятия, она способна рассказать о природе возникновения снов не больше, чем телевизор может показать нам, каким образом и где создается кинофильм и как он попадает из телевизионного канала на наш экран.

В дополнение к своему обещанию, что эта книга не будет посвящена нейробиологии сновидений, скажу также и об отсутствии в ней разделов по истории современной психологии сновидений, хотя некоторые аспекты теорий и методов Фрейда и Юнга исследуются достаточно подробно. Существует множество превосходных книг, в которых детально характеризуются различные подходы к анализу и оценке сновидений в течение предыдущего столетия. Мы уже отметили, что в большинстве человеческих культур, предшествовавших современной эпохе, и во многих культурах вне западной цивилизации в наши дни сновидения используются не в целях развития психологии личности, а в рамках предсказательных методик и трансперсональных переживаний. Поэтому в данной книге мы будем обращаться к основным аспектам накопленного в течение многих столетий практического опыта, опуская рассуждения на эту тему многочисленных теоретиков.

Я хотел бы отметить одну очень неприятную особенность, связанную с изучением сновидений и психологии в наших современных высших учебных заведениях. Студенты психологических факультетов, по крайней мере, в США, в своих учебниках не находят информации о том, что сны могут обладать любым смысловым содержанием, и ошибочно полагают, что воображение бесполезно и обманчиво. И вот одно из настораживающих подтверждений этого факта: американские студенты психологических факультетов считают, что «сновидения – всего лишь бесполезные побочные продукты мозговой деятельности». «Об этом упоминается в каждом учебном пособии по введению в психологию, использовавшемся на нашем отделении в течение предыдущего десятилетия», – пишет профессор психологии Роджер Кнадсон со Среднего Запада. Он отмечает, что в традиционном учебном плане по психологии отсутствует изучение не только сновидений, но и воображения: его отрицают или дают ему очень низкую оценку. Из тех же учебников по психологии мы узнаем, что «воображение главным образом является источником ошибок памяти, поэтому ему не следует доверять». В большинстве пособий по введению в психологию в указателе отсутствует ссылка на воображение; но если даже таковая имеется, то она всегда относится к разделу об ошибках памяти [17]. Очевидно, что данная проблема имеет систематический характер.

История – это то, что говорят о ней историки и те, кто нанимает их или оказывает на них влияние. Э. Х. Карр, оценивая ситуацию с совершенно иной точки зрения, подчеркивает в своей книге «Что такое история?», что, несмотря на общепринятые истины, факты на самом деле вовсе не говорят сами за себя. «Факты начинают говорить только тогда, когда историки обращаются к ним… Факт напоминает пустой мешок – он не будет самостоятельно удерживаться в вертикальном положении, пока вы не наполните его чем-нибудь» [18].

В данной книге я постарался обратиться к тем фактам, которые часто остаются без должного внимания при анализе исторических событий либо вовсе оказываются незамеченными в ущерб нашему пониманию силы, управляющей жизнями людей и всем миром. Такого не случалось ранее. Прочитайте труды Плутарха, посвященные жизнеописанию знаменитых греков и римлян, и вы убедитесь в том, что он придает такое же большое значение снам и совпадениям, как и описанию «фактических» событий, признавая, что жизненные драмы происходят в более чем одной реальности. Познакомьтесь с работой под названием «Мукаддима», созданной великим мусульманским историком XIV века Ибн Халдуном, и вы увидите, что он начинает свой труд с упоминания о сне как об одном из шести определяющих факторов человеческой жизни наряду с климатом, географией и поиском пищи. Одна из целей данной книги – помочь читателю вновь обрести понимание того, что сновидения представляют собой необходимую основу одиссеи человечества, его прошлого, настоящего и будущего, а также указать, насколько важно место сновидений в изучении истории цивилизаций.

Невзирая на глубину и размах своих поисков, поддержку специалистов и местных жителей, любой археолог способен исследовать лишь небольшую часть огромной и изобилующей находками территории. Я надеюсь, что смог проделать основательную работу и извлечь достаточное количество удивительных сокровищ, которые вдохновят других ученых и археологов сновидений копать глубже до тех пор, пока не обнаружатся погребенные города воображения.