Книга: Ложь и правда русской истории
Назад: Золото и Смертный Голод
Дальше: Абрам и Мария Брауде

Юдоль скорби

Двадцать лет в своем городе, как в пустыне, скиталась объявленная вне закона семья петропавловского патриарха, находя случайный приют то здесь, то там. Единственный его сын, будучи уже сорока с лишним лет, ушел на войну, сражался под Москвой, пропахал все фронтовые дороги, положенные рядовому-необученному, и вернулся в Петропавловск в санитарном поезде с отнявшимися ногами и полным набором орденов и медалей. Живой! А что еще надо для счастья? Все вынесла, всех подняла наша мама. На ее руках были дети, столетний свекор, выживший из ума от старости, муж-инвалид, не могущий встать на ноги… — и нигде в мире не было угла, где можно укрыться, преклонить голову…
Но тут судьба вновь улыбнулась роду Баймагамбета. Вскоре после войны, кажется, в 1947 году, вышло постановление о льготах инвалидам войны — о выделении им участков под застройку. Под это постановление подпадал и мой отец! А значит, вся семья получала права гражданства на своей земле, участок, на котором подросшие внуки патриарха быстро-быстро построили то, что называлось тогда времянкой — низкий домик в одно окошко с крышей из дерна.
В ней в 1948 году и завершился земной путь Баймагамбета — шестнадцатого потомка Каракесеков. Он умер, достигнув ста десяти лет: родившись на следующий год после смерти Пушкина, он пережил четырех российских императоров, всех вождей большевизма в России, три революции, две мировых войны и пяти лет не дожил до смерти Сталина. И по казахским понятиям кончина Баймагамбета была счастливой — ибо он прожил долгую жизнь, изведав все ее горести и радости; счастливой — ибо умер на руках у сына, окруженный внуками, на своей земле, в своем доме, хотя бы и перед смертью обретя убогий кров.
Да благословенна будет его память в потомках…
Через два года, в 1950 году, в этой же времянке родился я. Младший и единственный из шестерых братьев, который родился не на улице, не в чужом дворе у добрых людей, а в своем доме. Единственный среди братьев законный гражданин страны от рождения, с пропиской от рождения! Другое дело, кто окружал меня и о чем они говорили… Как-то Петропавловский музей попросил меня написать короткую автобиографию. Я сгоряча написал. И также сгоряча показал приятелю. А он сказал, что я преувеличиваю и почти кокетничав… Он имел в виду то, что я единственный из братьев родился как законный гражданин на своей земле. И далее: «Первые слова, которые запоминают добрые люди: «папа» и «мама». Возможно, я и придумываю, но у меня такое ощущение, что первыми услышанными мною словами были: «58-я статья» (Измена Родине, 14 пунктов, УК СССР). Вполне возможно, потому что все приезжие и приходящие в дом только о том и говорили». Вот это мой приятель и назвал кокетством. Но его понять можно. Дело не в том, что он младше меня на пять лет, а в том, что его родители — тридцатых годов рождения и он в пеленках слышал совсем другие слова… Как грамотный, читающий человек, он многое знает, но, видно, не хочет думать, что все так было…

 

Назад: Золото и Смертный Голод
Дальше: Абрам и Мария Брауде

Павел
https://youtu.be/zL6z3zJ06qw