Глава 2

— Вы сделали все, как сказано? — шелестящий голос человека был бесплотен, лишен интонаций, как будто дунул холодный ветерок с гор.

— Да, Великий Атрок, все. Мы не смогли — мужчина с неприметным лицом — мимо такого человека можно пройти и тут же забыть, что он существует на самом деле — виновато наклонил голову, будто подставляя её под удар палача.

— Тогда почему ты до сих пор жив? Твои товарищи, твои подчиненные умерли, выполняя мое задание, а ты жив? Почему?

— Я… я… — человек рухнул на колени, белея, как снег — простите, Великий Атрок.

— Я не прощаю. Я не милую. Все это может только наша госпожа — Смерть. Она получила пятерых слуг. Шатрии радуются, сидя в её чертогах и пьют вино из черепов убитых ими жертв. Ты — не окажешься в её чертогах. Сейчас ты умрешь. И умрешь в муках!

Не вставая с кресла, человек шипящим голосом выкрикнул непонятную фразу на забытом языке и в воздухе вдруг прошла череда запахов — от неприятных, похожих на запах падали и выгребной ямы, до ароматов цветущих плодовых деревьев и дорогих благовоний. Воздух сгустился, почернел, и над провинившимся повис темный сгусток, бесформенный, похожий на грозовое облако каким-то чудом спустившееся с небес. Сгусток метнулся вниз, втянулся в коленопреклоненного шатрия и тот дико вскрикнул, раздираемый страшной, ужасающей болью. Его будто ели изнутри.

Тело шатрия ещё подергивалось, разъедаемое демоном, когда Великий Атрок обвел взглядом стоящих перед ним Атроков, и бесцветно сказал:

— Вы плохо воспитываете своих шатриев. Они забыли, кем являются. Оставшихся в живых подчиненных этого слизняка казнить на глазах у товарищей. Пусть они тоже принимают участие в казни. И пусть те, кто провинился, умирают медленно и страшно. Задание не выполнено. А оно должно быть выполнено. Ещё срыв — и вы будете наказаны. Вы, а не ваши подчиненные. Приказ не отменяется.

— Повинуемся, Великий Атрок! — люди в комнате встали на одно колено и поклонились темной фигуре, укрытой до глаз бесформенной тканью. Великий Атрок дотронулся до стены, и она бесшумно открылась, освобождая проход, в котором тот и исчез. Когда атроки подняли голову, в комнате уже никого не было — кроме изувеченного демоном трупа, источающего запах нечистот и крови.

— Господа! Мы собрались в этой комнате, чтобы… — дверь приоткрылась и вплыла женщина лет тридцати, довольно красивая, с пышной грудью, не вмещавшейся в тесное платье с низким вырезом декольте. Она оглядела присутствующих, мужа, стоявшего перед столом и кокетливо спросила:

— А что за собрание без меня? Дорогой, ты что, устраиваешь какие-то заговоры и не посвящаешь в них свою супругу? Тебе не кажется, что это несправедливо?

— Анита, выйди из комнаты! — лицо генерала Хеверада исказилось, его глаза метали молнии, и Зайду, сидевшему ближе всего к нему, показалось, что тот сейчас ударит свою жену.

Про себя полковник Зайд отметил — женушка Хеверада стала ещё красивее и ещё дурее, чем была. Говорят, что она переспала со всей гвардией дворца, но Зайд в это не верил — ну не с несколькими же тысячами, в самом деле? Но несколькми сотнями — это точно. О её похождениях давно ходили легенды, и если бы она была не из влиятельной семьи потомственных аристократов, ей следовало устроить несчастный случай, чтобы не позорила своего мужа. Тварь ещё та… впрочем — как и сынок Хеверада — бесполое существо, посвятившее свою жизнь изысканным, извращенным развлечениям с такими же жеманными хлыщами, как и он сам.

Поговаривали, что парнишка был не от Хеверада — Анита нагуляла его ещё до свадьбы, а выскочила за Хеверада по решению отца, давшего за ней огромное приданое. Хеверад сразу стал довольно богатым человеком. Впрочем — насколько Зайд знал — генерал уже много раз пожалел о своем решении. Не зря он виделся со своей супругой раз-два в год, испытывая к ней искреннюю ненависть, как, впрочем, и к её папаше, продвигавшему Хеверада по службе. Вот ведь какая забавная штука — люди, ненавидящие друг друга, держатся вместе и вынуждены помогать друг другу. Боги выкидывают и не такие шутки…

— Почему это я должна выйти? — надменно спросила женщина, оглядывая присутствующих цепким, пристальным взглядом, будто запоминая на будущее, кто здесь был — это и мой дом тоже! Ты забыл, что этот дом был куплен на папины деньги? Кто бы ты был, если бы не он? Майоришка, офицеришка в заштатном городишке! Смотри-ка, как поднял голову! Мой род Амунских в родне с королевской семьей! А твои предки вообще непонятно какого рода! И ты…

Женщина не успела закончить свои слова — генерал молча шагнул к вперед, уцепил её за руку и вытолкнул из комнаты так, что она не успела даже взвизгнуть, вылетев будто мяч. Затем генерал захлопнул дверь и задвинул мощную стальную задвижку, установленную когда-то по его распоряжению. В библиотеке сразу стало тихо и спокойно — тяжелая дубовая дверь не пропускала визг и ругань разгневанной супруги.

Генерал обернулся к присутствующим, скромно отвернувшимся и делающим вид, что ничего особенного не произошло, и тяжело произнес:

— Простите, господа. Забыл запереть дверь, и вот… простите. Совсем зарвалась тварь. Итак, переходим к делу, ради которого мы собрались. Располагайтесь поудобнее — вино, сок, печенья — кто хочет. Дело важное, потому возможно нам придется посидеть за обсуждением много времени. Не хочу, чтобы вы испытывали какие-либо неудобства. Кто будет говорить первым?

— Я — Зайд кивнул головой и по нетерпеливому жесту Хеверада остался сидеть на месте — здесь собрались те, у кого болит душа, кто переживает за будущее страны. Не секрет, что Замар находится на пороге гражданской войны. Король при смерти, если уже не умер, у руководства страной стоит неизвестно кто, а когда смерть Иунакора будет зафиксирована официально — начнется дележ трона. Кто станет королем? Его сын, который не показывается нигде, и возможно тоже уже лежит в дворцовой усыпальнице? Или смелый человек, который осуществит мечту подданных Замара и наведет порядок в стране? Пусть даже и жесткими методами. Кто это может быть? Кто — кроме генерала Хеверада? Итак, предлагаю — воспользоваться моментом и возвести генерала Хеверада на трон Замара. Я все сказал. Теперь пусть выскажутся другие.

— А чего тут высказываться? — прогудел Жересар — Нулан, ты просто обязан взять власть в свои руки. Вот только как это сделать? Вы над этим думали? Нет — я согласен с тем что более достойного короля у нас бы не было, но как вы удержите власть?

— А что нового придумали по этому поводу? — усмехнулся полковник Эвар — у нас в руках все вооруженные силы Замара. Да мы растопчем любое сопротивление!

— Господа! Это все хорошо, конечно — включился в разговор двоюродный брат Хеверада, дворянин восьмого класса Эстон Кортон — но Жересар верно сказал. Как вы удержите власть? И на основании чего вы к ней придете?

— Что за ерунда? — удивился Зайд — двинем войска и снесем сопротивление тех, кто будет против Хеверада!

— Вы, надеюсь, не сомневаетесь в моей искушенности? Я пять лет занимаю должность председателя городского суда столицы, и кое-что понимаю в законах, не правда ли, господа? — вкрадчиво спросил Кортон — так вот: у вас… у нас — два пути. Первый — залить кровью столицу, страну, вырезать всех, кто недоволен нашей властью под корень и таким образом утвердить генерала Хеверада на троне. Заставить жрецов храма Создателя короновать генерала на власть, угрожая их жизни. Будет невероятно кровавая и долгая гражданская война, результат которой непредсказуем. Возможно, что придется драться на два фронта — Исфир не преминет напасть именно в тот момент, когда страна ослаблена до последней степени. Казна будет пуста — во время таких событий налоги обычно не собираются. Часть войска не подчинится, науськиваемая вашими… нашими врагами. То есть в нашем распоряжении останется лишь Корпус Морской Пехоты и несколько преданных нам подразделений.

Мужчина замолчал, налил себе вина и аккуратно, до половины хрустального бокала разбавил его водой. Отпил, и помолчал, делая драматическую паузу.

Зайд не выдержал:

— Ну чего томите, Эстон! Второй путь?

— Второй путь — Кортон аккуратно промокнул губы белой салфеткой, отчего на ней остался розовый след, будто судья только что пил кровь из несчастного подсудимого — второй путь — найти повод, законный, для того, чтобы иметь право взойти на трон. Или же посадить на трон того, кто имеет на это право, а потом дергать за веревочки управляя им, как куклой. Тогда количество пролитой крови уменьшится в разы, а вероятность победы будет выше.

Судья замолчал, и в комнате воцарилась мертвая тишина, не прерываемая ничем, кроме стука дорогих каминных часов, маятник которых медленно и важно раскачивался, сияя позолотой в свете многочисленных свечей.

— Ещё кто-то хочет высказаться? Полковник Броган? Может вы хотите что-то сказать?

— Не надо так официально, Нулан — поморщился Броган — ты знаешь меня, я никогда не лез в политику и в дела своего братца — тоже. Я солдат. И надеюсь — хороший солдат. В чем ты уже мог убедиться не раз. И я за тебя. Считаю, что стране нужны такие как мы — солдаты, прямые, жесткие, честные, а не эти подонки-политиканы, такие как мой двоюродный брат Иссарк Броган. Мы в родстве с королевской семьей, как вы знаете. Но не можем претендовать на трон — доля королевской крови слишком мала. Но у меня для вас есть очень важная новость — не знаю, известно ли вам, но у Иссарка есть претендент на королевский трон. Вернее — претендентка. Дочь короля.

— Какая дочь?! — недоуменно переспросил Эвор — у Иунакора нет дочери! У него сын, и то — его никто не видел уже давно! Нет у него детей!

— Вероятно — он имеет в виду бастарда короля — кашлянув пояснил судья — я слышал что-то подобное, был такой слух, проходил по городу. Но конкретно ничего не знаю, кроме — да, есть такая бастардка, и её происхождение зафиксировано в документах. И что она как-то связана с Броганами.

— И чего ты молчал? — сердито буркнул Хеверад — сказать не мог? Эстон, ты спятил? Все наши планы тогда летят к демонам!

— Вот и не летят — хитро усмехнулся судья — то, о чем нам сказал полковник Броган очень важно. Очень. И нужно. Полковник, расскажите нам о ней — все, что вы знаете.

— Да я, в общем-то, все рассказал — виновато развел руками Броган — я и узнал-то случайно, когда посетил брата после прибытия в столицу. Когда я был в его доме, увидел, как из его кабинета выходила очень красивая девица. Первая мысль военного — какая-то наложница — полковник усмехнулся — я доставал брата этой девицей, пока он не позвал меня к себе в кабинет и не сказал пару слов по поводу этой красотки. Так-то мы с ним всегда были в хороших отношениях, хотя и расходились во взглядах на место мужчины в этом мире. Я считал, что мужчины изначально защитники отечества, военные, а он…

— Полковник, ближе к делу, пожалуйста! — прервал судья — не забывайте, зачем мы тут собрались.

— Ну да, да… так вот, он пояснил, что эта девица бастардка, плод любви женщины из Броганов, дальней ветви, с Иунакором, нашим королем. И то, что факт родства с королем зафиксирован многими свидетелями, записан в главном храме Создателя и так далее. И что она, эта девица, может реально претендовать на трон королевства. Вот и все. Большего он мне не сказал, кроме того, что занимается этим делом.

— А почему вы нам это рассказали? — подозрительно спросил судья — глава клана Броганов ваш брат. И вы пойдете против него?

— Я давно уже откололся от Броганов — миролюбиво пояснил полковник — мой клан — армия. И я уважаю генерала Хеверада. Считаю, что он может править страной и принести ей процветание. Эти гражданские ослы не умеют управлять. Нужна твердая рука военного, и не скрою, при генерале я рассчитываю занять достойное положение. Хватит мне прозябать на задворках королевства — я достоин большего

— Хмм… понятно — кивнул судья — хорошо. Каждый имеет право на амбиции.

— Эстон, не тяни, я вижу, что твой крючкотворный ум уже придумал, что нам делать — буркнул Хеверад, и весело добавил — видите, господа, не зря я предлагал привлечь Кортона к заговору — умнейшая голова! Давай, давай, рассказывай!

— Итак — что мы имеем: есть генерал Хеверад, с поддержкой армии, с мощными воинскими соединениями, побывавшими в боях, не боящимися крови. Имеется власть в королевстве, которую можно взять в свои руки, при достаточном умении. Но для того, чтобы взять эту власть нужен законный повод — генерал Хеверад должен быть законным претендентом на трон. Где-то есть бастард, который имеет право на трон, и поддерживается Броганом, который сам хочет вертеть этим бастардом как хочет. Броган — большая сила, деньги, влияние. Но — слабее генерала Хеверада по воинской мощи. Если генерал пожелает помешать Брогану возвести на трон бастардку — он сможет это сделать. Но пользы от этого не будет никакой. Тупик, да?

— Говори, говори! — нетерпеливо крикнул Хеверад, возбужденно поблескивая глазами — придумал ведь, выкладывай!

— Придумал. Нужно объединить усилия. Объединиться с Броганом — пожал плечами судья — у него бастард, у тебя сила. Договориться о разделении власти и усадить на трон девчонку. Потом вертеть ей, как нам надо. Вот и все.

— Бред. Не пойдет на это Броган — уверенно отрезал Хеверад — ерунду ты придумал. Беру свои слова по поводу твоей умной головы назад. Полковник, пойдет твой брат на соглашение?

— Скорее всего — нет — задумчиво сказал Броган — если только не зажать его горло. И все равно потом вывернется и обманет. Он хитрый, изворотливый и беспринципный. Как и положено жителю столицы и придворному. Он использует нас всех — будет улыбаться в глаза, а как отвернешься — воткнет нож в спину. Только под угрозой смерти можно с ним что-то сделать. Кстати — а вы не задумывались о том, что эта девчонка может и не согласиться с вашими планами вертеть собой, как куклой? Что взойдя на престол, она может выбросить такой финт, что только ахнете? Может ведь?

— Может, конечно. Но наверное Броган как-то обезопасился на этот счет — пожал плечами Хеверад — и вот ещё что. Скажите, а если эта девица выйдет замуж ДО вступления на престол, сможет она занять трон?

— Ап! Брат, ты голова! — уважительно помотал головой судья — а я ведь и не подумал над этим. Ты считаешь, что Броган готовит девицу под себя?

— Почему нет? Представь, как хорошо — она, будучи дочерью короля, восходит на престол, а он уже её муж. Согласно законам Замара, жена принимая хозяйственные и финансовые решения должны спросить мнения мужа и без его разрешения не имеет права отчуждать имущество, платить деньги и всякое такое прочее. Это я знаю точно — со своей сучкой столько раз ругался по этому поводу! Дай ей волю, она все состояние пустила бы по ветру. Как и сынок… Если бы не этот пункт закона — она бы даже имение продала. Не может. В этом отношении — отличается ли закон касательно королевы от закона в отношении обычного подданного королевства?

— Сейчас посмотрим… вон у тебя на полке свод законов. Ага… так… так… затер ты его, Нулан. Почитываешь частенько, да?

— Жизнь такая. Того и гляди разорят, или обворуют любимые родственники — криво усмехнулся Хеверад — приходится знать законы.

— Ага, вот… нашел — судья минут десять читал, перелистывая толстые желтоватые страницы здоровенной книги, пока заговорщики пили вино, сок, обменивались короткими фразами, вполголоса обсуждая события в городе.

Наконец, Кортон громко сказал:

— Я готов. Внимание, господа.

Разговоры затихли, и судья продолжил:

— Да, бастард может войти на трон, если доказано, что он — она — действительно дочь короля. При этом она должна быть девственницей — если не замужем. Если она замужем, то её муж становится соправителем, без разрешения которого она не может подписать ни одной бумаги!

— Вот это да! — выдохнул Зайд — а мы тут голову ломаем, как взять власть! А надо всего лишь жениться на бастардке, потом втащить её на трон, и… править. Скажите, а если бастардка, будучи возведена на трон, умрет? Тогда что?

— Тогда коронуют её мужа — отрезал судья — прецеденты такие были. Теперь вы поняли, что задумал Броган?

— Ещё бы не понять — кисло протянул Эвор — где бы нам взять такую бастардку, и… хмм… Нулан женат. Развестись ему никто не позволит — Амунские его с дерьмом сожрут.

Прежде чем он успеет что-то сделать. В общем — дело дрянь.

Все замолчали, переглядываясь друг с другом, потом Жересар не выдержал и шумно вздохнув, сказал:

— Я один подумал об ЭТОМ? Господа, я против. Нулан, ты что, на самом деле готов ее…

— Уже десять лет готов — яростно прервал генерал — сплю, и вижу, как я сжимаю ее прекрасную шейку так, что она хрустит у меня в руках! Мерзкая тварь!

— Ну-ну… — растерянно пробормотал лекарь — одно дело ругаться, а другое…

— А если от этого зависят жизни сотен тысяч людей? — возразил судья — если это предотвратит гражданскую войну? На весах жизнь одной мерзкой бабы, которая отравляет жизнь своему мужу, и тысячи жизней людей, которые могут принести благосостояние королевству. Что выберем?

— Ну ладно — прибили вы эту бабу. А дальше? Где вы возьмете ещё бастардку, чтобы Нулан на ней женился? И кроме того — почему вы решили, что Броган так просто уступит место вашей бастардке и не станет бороться за трон? — не сдавался Жересар — ерунда какая-то. Мы впустую перемалываем воздух, серьезно обсуждая сказочные планы. Нулан, где у тебя тут туалет? Я что-то сегодня многовато пива выпил — наружу просится…

— Вон там, видишь дверь? — генерал показал в дальний конец библиотеки — туда. Очень удобно — я когда тут бываю, часто сижу в библиотеке целый день, чтобы только эту сучку не видеть. Пишу, работаю. Пришлось сортир тут сделать. Возьми фонарь — уже темно.

Жересар кивнул, и сотрясая пол шагами, прошел через библиотеку, исчезнув за дверью. Мужчины проводили его взглядом, потом судья негромко спросил Хеверада:

— Ты зачем его сюда притащил? Какой он, к демонам, заговорщик? Он лекарь! Он всего лишь лекарь! Не понимаю тебя…

— Он мой давний друг — вяло ответил генерал — он не предаст. Он тоже дворянин, не смотри, что он лекарь. Ну да — всего лишь четвертого разряда — ну и что? Он хочет королевству добра. И если его убедить, что нужно сделать резкие шаги — он поддержит и сделает то, что надо. Его уважают в Корпусе, его многие знают, знают, что он не будетподдерживать нечестное дело. Так что…

— Зря, зря… — снова покачал головой судья, и остальные согласно покивали головами. Хеверад не стал протестовать, он и сам уже стал сомневаться в правильности своего решения. Но что теперь делать? Что вышло — то вышло.

Жересар вернулся, и все замолчали, отчужденно глядя в сторону. Лекарь уселся на жалобно заскрипевшее под ним кресло — Жересар был высок ростом и могуч, как бык. Растолстевший бык. Впрочем — лишний вес и круглый живот не мешал ему двигаться быстро и точно. При желании он мог бы выбросить в окно каждого из заговорщиков и даже не запыхаться при этом. Но при этом он был добродушным, хотя и горячим человеком, способным обложить матом так, что даже у видавших виды сержантов уши сворачивались в трубочку от виртуозных оборотов речи.

— Если без этого никак — значит надо делать — тяжело вздохнув, заявил Жересар — так-то она и вправду противная баба. Я бы такую сам давно прибил.

— Тебе-то чего… — завистливо протянул Хеверад — твоя Эльза настоящее золото! Гад ты, Коста, увел у меня ее… такую женщину, такую женщину…

— Мы это уже обсуждали — довольно хохотнул лекарь — она сама выбрала! Давайте к делу. Моя жена — к делу не относится — она не бастардка. И слава Создателю!

— А жаль — туманно сказал Хеверад, посмотрев на лекаря долгим взглядом и тряхнул головой, отгоняя грешные мысли — значит так — нам нужна бастардка, чтобы я мог на ней жениться и взойти на трон. Где её взять? У Брогана, конечно. Вот только как заставить его отдать девчонку? Кстати — а кто она вообще такая? Вы знаете, откуда она взялась?

— Вроде как откуда-то с побережья… из провинции — пожал плечами полковник Броган — её прятали до поры, до времени, а когда понадобилась — вытащили из забвения. Мой брат отличается умением спланировать такие долговременные операции. Умница. Переиграть его будет сложно.

— Ну что же — придется — вздохнул Хеверад — переиграть, договориться с ним, или… уничтожить. Другого пути нет.

Великий Атрок улегся на скромное, вышитое шелковыми нитями покрывало и закрыл глаза. Его тонкие губы тронула улыбка, и он с удовольствием вспомнил все те мешочки и мешки с деньгами, что несли в казну общины заказчики, желающие избавиться от конкурентов, или надоевших, зажившихся родственников, от всех, кто им мешал и кто, по их мнению, заслуживал смерти. Глупцы! Лишь Великий Атрок знал — кто заслуживает смерти, а кто нет. И кого нужно убить через сутки после заказа, а кого через полгода. Конечно, в конце концов, они все должны были умереть — ведь не зря богиня Смерть внедрила в голову заказчиков мысль о том, что пора бы некому человеку умереть. Но лишь Великий Атрок, служитель Смерти, решает, сколько еще проживет на белом свете тот, или иной объект. Сладко. Очень сладко знать, что в любой момент ты можешь щелкнуть пальцами и нить жизни некого мужчины, или некой женщины прервется. И так сладко смотреть в потухающие глаза, в которых застыл немой вопрос — за что?

А нет ответа. Не отвечают людям боги. Если решила богиня Смерть взять себе душу человека, сделала так, чтобы он умер — не суждено людям узнать причину этого решения. Нужно воспринимать все спокойно и весело — все когда-то умрем. Вот только Великий Атрок собирался жить подольше, чем его потенциальные жертвы.

Деньги? Ну да, деньги нужны. Иначе как поддерживать деятельность школ шатриев, как обеспечивать общину снаряжением? Без денег — денег не сделаешь. Но деньги не самоцель. Власть — вот главное! Слаще неё нет ничего на свете. А скрытая, невидимая власть приятнее всего.

Вот идёт по миру некий паренек, и думает, что он сильнее, умнее всех, что его невозможно победить, что он самый, самый, самый… что ему нипочем десяток шатриев, или даже атроков. И не понимает, что жив он до сих пор только потому, что ему позволяют жить. Укол отравленным шипом, стрела арбалета, стрелка из духовой трубки — и вот он уже не двухметровый красавец, а трясущийся, жалкий тип, гниющий заживо, еле ковыляющий на подгибающихся ногах. Легко. При всем умении этого парня — легко. Как он положил новоиспеченных шатриев — приятно было смотреть. Он великолепен!

Великий Атрок улыбнулся и представил себе облик парня — высоченный, широкоплечий, красивый — мечта девушек! Жалко уничтожать такую красоту. Но заказ? А что заказ? Да, Нед Черный должен исчезнуть. Умереть? А кто сказал, что он должен умереть? Сказано — исчезнуть. У него будет шанс. Шанс присоединиться к своим соплеменникам, своей общине. Если он не примет этого шанса, не поймет его — умрет. А пока… пока пусть живет. Пока живет. Наступит день и ему будет задан вопрос — ты с кем? И от того, как он ответит — зависит его жизнь.

— Куда?

— Мне нужно заглянуть в дом пекаря… — растерянно сказал Нед, пытаясь оторваться от Харалда, уцепившего парня за рукав.

— Чего ты там потерял? А! Понял! Девицу небось какую-нибудь ищешь? — хитро подмигнул парень — небось толстая, розовая — этакий поросеночек, а? Вы, деревенские, должны ведь таких любить — чтобы было за что подержаться. Это мы, городские извращенцы ищем все утонченных, худых, немочных. Вы знаете толк в женщинах!

— Тьфу на тебя, Хара — неожиданно для самого себя рассмеялся Нед — почему это поросеночек? Очень даже симпатичная девушка должна быть. Мне нужно с ней переговорить.

— Ну и пошли, переговорим! — бодро сказал Харалд, рубанув воздух рукой — может и мне чего-нибудь обломится… да нет, не хмурься — не от твоей пекарки! Я не претендую на плоть подружек моих друзей! У меня все-таки имеется честь, как ни странно. Может у неё подружка найдется, или даже две… ты не пробовал сразу с двумя? Нет? А с тремя? И я нет. Честно сказать — мне как-то не до того было… тренировки, занятия… нет, нет — не подумай чего, я не девственник! А то скажешь — болван какой-то! Были у меня девушки, да. Но как-то все на бегу… за деньги. Вжик-вжик — готов? Вали отсюда! А вот так, чтобы для души… не было.

— Не поверю! — Нед недоуменно скривил губы — ты, аристократ, победитель турнира — и чтобы вокруг тебя не вились девушки? Да ни в жисть не поверю! Это я, найденыш, непонятно кто — какие мне девушки? Кроме шлюх… А ты-то? Красавчик, здоровенный, как буйвол — и без подружки? Что с тобой такое? Почему?

— Не знаю — удрученно вздохнул Харалд, провожая глазами попки двух служанок, бегущих по улице с закрытыми корзинками, видимо ходили в лавку за покупками и припозднились к обеду — прислуги у нас мало, да и то все мужчины — бывшие дедовы сослуживцы. Времени на ухаживание нет, да и тем более — не больно меня принимают в богатых домах. Обедневший род… знаешь, такое ощущение, будто бедность это болезнь, и они боятся заразиться. Шлюхи? Они тоже денег стоят. Да и зараза… болезни… дед будет потом ругаться и высмеивать. Опять же — деньги нужны будут на лечение. Кто остается? Крестьянки? С черными пятками и клешнястыми руками? Или кто ещё?

— На улице полно девушек — взял, да познакомился — пожал плечами Нед, осматривая дома и решая, куда идти и где разыскивать дом пекаря.

— Хмм… не умею я так. Подойти, и сказать: «Девушка! Не хотите ли в постель со мной?!» Эдак можно и по роже получить.

— Ага. Но можно и постель получить! — хихикнул Нед, и Харалд следом за ним стал заливисто смеяться, так, что у него из глаз выступили слезы.

После того дня, когда они сошлись в дуэли, Нед и Харалд сильно подружились. Они пересели вместе на занятиях, вместе ходили в столовую, общались на все темы жизни. Харалд оказался хорошим собеседником, образованным и умным парнем, у которого имелось мнение на все случаи жизни. Он, как и Нед, был в школе неким изгоем — вроде и дворянин, но одновременно — нищий, не могущий себе позволить хорошую лошадь, дорогую одежду и посещение балов с прекрасными дамами. То, что он на первом же году обучения выиграл школьный турнир ничего не значило — он, как был, так и остался выходцем из обнищавшего дворянского рода, почти простолюдин.

После дуэли они попытались узнать у сына директора школы — кто и зачем захотел убить Неда, почему их стравили. Но тот лишь хлопал глазами, делал невинное лицо и повторял одну лишь фразу: «Я ничего не знаю, отстаньте от меня, будете приставать — я пожалуюсь отцу и вас исключат»

Неду уже было плевать на исключение. Ну не вышло из него офицера — и хрен с ним. Добьет срок контракта и поедет к Тиразу — будет учить детишек в его школе единоборств, народят с Сандой детей, заживут, как надо. Дом у него в городе есть, деньги кое-какие водятся — красивая жена, уважение — что ещё надо человеку, чтобы прожить спокойную жизнь? У него уже давно исчезло чувство, что ему обязательно нужно стать офицером — после того, как сущность Юрагора распалась, оставив Неда в покое. Видимо все-таки это тот настаивал на военной карьере.

Зачем? Хотел выбраться наверх, подмять королевство — зачем еще-то?

Харалд попросил не трогать сына директора — если Неду плевать на учебу, то Харалду — нет. Дед вложил в него последнее, все средства рода Шороканов, и Харалд не хотел его огорчить. Видно было, как Харалд любит своего деда — Нед даже позавидовал, и его сердце не раз колола иголочка сожаления — как бы он хотел, чтобы у него были родственники — такие, как дед Харалда! Чтобы о нем помнили, заботились, не забывали… но — что нет — то нет. Он один. Если не считать Санды…

Ох, Санда! Она снилась Неду каждый день — её гладкое, упругое тело, бархатные глаза, её тихие, исходящие из души стоны… её дрожь, любовные судороги, когда ногти девушки до боли вонзались в спину мужа, оставляя на неё красные полосы, предмет подшучивания сослуживцев… Нед даже стал стесняться мыться в общем душе — сразу начинались шутки о страстных девицах и просьбы поделиться впечатлениями от проведенных с молодой женой ночей. Где она теперь, Санда?

Нед тосковал по ней, но… странное дело — её образ, слегка померкший от времени и множества испытаний, выпавших на долю парня, смешивался с обликом той, другой, которая едва не лишила его жизни.

Совершенно разные девушки — одна домашняя, нежная, как домашняя кошка, веселая и суматошная, как ветерок над лугом.

И другая — сильная, резкая, жесткая, как стальной клинок, звенящая, как металл колокола — что между ними общего?

Лишь одно — Нед их обоих хотел. Думал о них. Мечтал о них. Две совершенно разные девчонки, и обе такие желанные, и такие недосягаемые. Впрочем — почему недосягаемые? До Санды надо просто доехать и привезти её сюда. А вот вторая… вторая поближе.

«Улица Красная, дом пекаря» — врезалось в мозг навсегда.

Глупо, как глупо — вдруг влюбиться в девку, которая едва не убила! В убийцу, мага-демонолога! Ну что это такое? Опять шутки богини любви? Кстати сказать — Нед давно не посещал храмов богов. Эдак можно навлечь на себя их гнев…

— Ты о чем задумался? — прервал свой рассказа Харалд — ты хоть слышал, о чем я говорю?

— Слышал — улыбнулся Нед и ловко поймал в воздухе какого-то серебристого жучка, имевшего неосторожность приблизиться на расстояние вытянутой руки. Приложил к уху и с детским удовольствием послушал, как тот жужжит, пытаясь вырваться из темного плена.

«Как я, на волю хочет!» — с легкой грустью подумал Нед и открыв ладонь подбросил насекомое в воздух, следя, как оно унеслось, растворившись в рыжих солнечных лучах.

— Врешь — тоже улыбнулся Харалд — ну что ты за человек? Я тебе полчаса рассказываю о своем романе с соседской замужней дамой, которая жаждала моего могучего тела, а ты… жуков слушаешь. И какого демона?

— Врешь ведь — усмехнулся Нед — не было у тебя никакого романа.

— Вру… — неожиданно сознался Харалд и грустно подмигнул — а может всё впереди? Будем богаты, известны, у нас будет много женщин?

«Мне бы с теми что есть, разобраться!» — подумал Нед, но вслух сказал:

— Конечно. Все будет главное — не… наступить в дерьмо — он с сожалением посмотрел на щегольские сапоги Харалда, потерявшие свой блеск и под ругань приятеля предложил — может в луже отмоешь? Не хотелось бы распугивать дам таким видом и запахом.

— Поубивал бы этих возчиков! Этих уборщиков! И вообще кого-нибудь бы сейчас убил! — с тоской в голосе сказал Харалд — ну что мне всегда так везет? Почему всегда такая непруха?

— Чего это непруха-то? — Нед удивленно поднял брови — кто это говорит — ты, победитель турнира? Ты вообще как его выиграл? Как туда попал?

— Как и все — пожал плечами парень — это ты опоздал, а то бы точно выиграл. Каждый год, при наборе нового пополнения курсантов, объявляется турнир. Участвуют все желающие — и курсанты, и офицеры, только что получившие свою нашивку. Я подал заявку, участвовал… и выиграл. Проще простого. Дед, все дед. Он подготовил.

— Отличный у тебя дед. Рад буду с ним познакомиться.

— И он будет рад. Дед фанат единоборств, особенно мечного боя. Вот благодаря ему у меня и не было детства. И юности. И девок не было. Я как сумасшедший бегал, прыгал, размахивал железкой! — Харалд с отвращением постучал по здоровенному мечу, висящему у него на поясе — спасибо деду за мою счастливую жизнь.

— Перестань — построжел Нед — я бы все отдал, лишь бы у меня был дед. И чтобы он меня гонял. И чтобы давал советы, заботился обо мне, ждал меня… Радуйся, что он есть.

— А я и радуюсь — через силу улыбнулся Харалд — я правда его люблю. Только вот… да ладно, забыли. Давай, скорее говори со своей девчонкой и пошли к нам домой — дед будет рад.

— Кстати, а почему ты никогда не говоришь о матери? — осторожно осведомился Нед — где твоя мать? Она жива?

— Не знаю — Харалд равнодушно пожал плечами — она бросила нас. Сбежала, когда Исе было всего год от роду. Вроде с каким-то дворянином сбежала. Дед отказывается отвечать на этот вопрос — где она, и что она. Давно — он сказал, что мать нас предала, и чтобы мы больше о ней никогда не говорили. И теперь только смотрит и молчит, если я о ней спрашиваю. А потом гоняет в три раза больше, чтобы больше не спрашивал. Вроде как в наказание. Вот такие дела. Так мы скоро придем? Протопали уже полгорода! Надо было извозчика нанять!

— Деньги завелись? Помочь вывести? — усмехнулся Нед.

— Да они как-то сами выводятся, легко и непринужденно — рассмеялся Харалд — тооолько появятся, и рраз! Нету.

— А ты правда подрабатываешь поединками?

— Вообще-то это стыдно — слегка покраснел Харалд — и дед не одобрит. Потомственный дворянин — и подрабатывает поединками! Позорище! Кто из соседей узнает… впрочем — может и знают — задумчиво протянул парень — может и дед знает, да молчит. Деньги-то нужны. А я же не грузчиком подрабатываю… Да, приятель, ко мне иногда обращаются — когда нужно выставить поединщика. Заказов стало больше после того, как я выиграл турнир. Слухи-то разносятся. Ты же знаешь дуэльный кодекс — можно выставить вместо себя другого человека, это в порядке вещей. А ещё — можно нанять и попросить подуэлиться. Ну как в в случае с тобой…

— А ты убивал? — прервал Нед — вот ты получил сто золотых, убил бы меня. А ты действительно считаешь, что жизнь человека стоит сто золотых?

Харалд обиженно замолк, потом, когда они прошли шагов сто, заговорил:

— Ты как-то все это выставил… вроде как я дешевый наемный убийца, и больше никто.

— Извини, но… разве не так? — безжалостно спросил Нед — тебе дают сто золотых, и ты идешь убивать человека, которого никогда до этого не видел, который ничего тебе не сделал — это как назвать? Нет — я так-то понимаю, у всех свой способ заработка. И даже не осуждаю тебя… почти. Но давай называть вещи своими именами — ты наемный убийца, в рамках правил дуэльного кодекса. Пользуешься своим умением бойца чтобы убивать людей за деньги.

— Ну зачем ты так — холодно спросил Харалд, слегка подумав — а что такое офицер? Солдат? Разве он не занимается убийством людей за деньги? Кого прикажут убить — того он и убьет. Это как? Это не наемный убийца?

— Хмм… что-то в этом есть — признал Нед — действительно, похоже. Ты извини, если обидел. У меня дурацкая привычка говорить вслух то, что думаю, и мои мысли часто не совпадают с мыслями окружающих… извини.

— Да, вижу — не совпадают — отчужденно сказал Харалд, и минут пять они шли молча, ничего не говоря.

Нед клял себя, что начал этот разговор — зачем было тыкать грязным пальцем в открытые раны парня? Он и так стесняется своих дел, самолюбие Харалда трещит по швам, а тут новый приятель влезает в душу и ковыряется там, как неловкий хирург. Эдак можно вообще остаться без друзей… впрочем — на кой хрен друг, с которым нельзя поговорить откровенно? Который будет обижаться на неловко сказанное слово, которому важнее собственные амбиции, а не дружба! С которым надо выбирать слова — не дай боги он обидится! Значит — нет никакой дружбы. Значит это самообман!

— Ты в общем-то прав — неожиданно сказал Харалд — одно дело солдат, выполняющий приказ — если он что-то делает, это вина командира. А я — наемник. Но… я ничего другого не умею. Меня готовили именно к этому — убивать. Потому ты зря меня упрекаешь. Мне самому тошно. Хотя я тебя и понимаю.

— Ты извини… не надо было мне лезть тебе в душу — виновато шмыгнул носом Нед, провожая взглядом собачонку, деловито трусящую по своим, важным собачьим делам — это все не мое дело. И я тебя точно не упрекаю. Сам-то я кто? Убийца. Самый настоящий убийца. Ты передо мной светишься белизной, как посланец богов, а я темный как демон. Какое я имею право тебя в чем-то упрекать? Прости.

— Хороший ты парень, Нед — улыбнулся Харалд — хорошо с тобой. Ты вроде темный, а на самом деле — душа-то у тебя светлая. С тобой легко. Я знаю, что ты не ударишь в спину, что не предашь…

— Да откуда ты знаешь? — криво усмехнулся Нед — может я подлец, каких мало? Может продам тебя за медяк? Мы с тобой знакомы всего ничего, и ты уже сделал выводы?

— Сделал — кивнул Харалд — достаточно времени, чтобы понять. Я ведь не дурак, хотя ты, возможно, думаешь обратное. Ладно, ладно — иногда думаешь — рассмеялся парень, а Нед подумал о том, что вопрос — убивал ли Харалд — тот оставил без ответа. И зачем спрашивать то, что знаешь, или то, на вопрос о чем тебе обязательно соврут? Лучше оставить все так, как есть…

— Уважаемый, а где тут дом пекаря? — Нед попытался остановить пробегающего мимо человечка в белом фартуке, украшенном подозрительными рыжими потеками, но тот унесся мимо, не обратив внимания на парней — девушка, подскажи… Тьфу! Чего они от нас, как от зачумленных бегут? — рассердился Нед — мы чего, дурно пахнем? Или у нас клыки и рога выросли?

— Мы в форме. Нас не любят — посмеиваясь пояснил Харалд — солдаты и офицеры последнее время не очень популярны в столице, не замечал? Патрули корпуса хорошенько пошумели здесь неделю назад. Говорили — наверное врали — мертвых телегами увозили. И ты хочешь, чтобы тебя не боялись и полюбили? Что-то мне подсказывает, что любви своей толстушки ты теперь не дождешься, друг мой.

— Я и правда как-то не замечал — признался Нед — мне было плевать, что, кто там обо мне думает. Плевать — и все тут…

— Этим ты мне тоже нравишься — усмехнулся Харалд — ты весь в себе, и тебе плевать на всех вокруг. Кстати — многих это отталкивает. Не все как я могут разглядеть в тебе нежную мятущуюся душу. Они считают, что ты высокомерный болван, который лишь снисходит до разговоров с товарищами.

— Что, правда так и считают? — расстроился Нед — о боги! Никого не трогаю, живу своей жизнью, сижу в норке — ну какого хрена им всем от меня надо? Чего они ко мне цепляются? Я от них ничего не хочу, ничего не требую, кроме — не трогать меня! Не лезть, не цеплять — почему они не могут этого понять?!

— Не могут они не трогать. Мне дед объяснял — молодые парни все время испытывают друг друга на прочность, ввязываются в стычки, дерутся, задираются — так выковываются вожаки, те, кто поведет стаю на охоту. Ты — потенциальный вожак, от тебя исходит ощущение силы, опасности, потому — они всегда будут тебя бояться и пытаться убрать тебя с твоего места. Кстати — такое соперничество поощряется командованием школы. Ты замечал? Постоянно соревнования, постоянно состязания — это неспроста! Должны быть вожаки, к которым все потянутся. Кстати, заметил, что ты очень вяло фехтовал на прошлом занятии, отмахивался от партнера, как от мухи. Все это видели и решили, что ты нарочно показываешь, насколько уровень паренька ниже твоего, хочешь выпятить свое умение.

— Вот дебилы! — фыркнул Нед — да мне было бесконечно скучно, мне спать хотелось! Он был настолько банален, настолько неумел — как будто крестьянин, не державший за всю свою жизнь меча в своих руках, все-таки взял его и пытается понять, что с ним делать! То ли в навоз воткнуть, то ли свинью зарезать! И что я должен был делать? Тем более, что я перед этим уснул только под утро — читал те трактаты по магии, что дал мне Сенерад. Спать хотелось, как… как… в общем — умирал я, так спать хотел.

— Сенерад… забавный старик — улыбнулся Харалд — вредный такой, но интересный. Много знает — с ним поговорить интересно. У тебя с ним что-то получается? Ну — насчет лечения.

— Не знаю… занятий-то было — раз, два, и обчелся. Но ты знаешь… иногда такое чувство, как будто я вот-вот уцеплю, вот-вот. Знаешь, как бывает, когда ты забыл какое-то слово, имя, или название, которое ты знал много лет. Ты пытаешься его вспомнить, оно висит у тебя на языке, и ты мучительно пытаешься его вытолкнуть из памяти. И… пшик! Ничего. Такое чувство разочарования охватывает, так портится настроение, что потом едва приходишь в себя. Вот что такое наше лечение с Сенерадом.

— А не тошнит? Тебя же тошнило от попыток колдовать.

— Нет, не тошнит. Впрочем — иногда тошнит, но это уже от той гадости, ко торой поит меня старик. Фффууу! Гадость — вспомнить противно. Я боюсь даже спросить — чего он там намешивает. Я даже куриное дерьмо видел у него на столе! Честно-честно! Может случайно, конечно, но… спрашивать не решился.

— Хе хе… да ладно?! Неужто дерьмо? — Харалд звонко рассмеялся, и проходившая мимо старушка неодобрительно посмотрела на молодого курсанта, прошипев под нос что-то вроде «Понаехали!»

— Вот так. Целыми днями пью дерьмовый напиток, а потом пытаюсь колдовать. Сенерад говорит, что надо тренировать способности, разрабатывать их. Что у меня внутри стоит блок и надо его расшатать. И что зависит все только от меня. И ты знаешь — я стал пробовать без вонючего напитка — меня уже не вырывает, да. Тошнит — это есть. Но чтобы фонтаном после невинной попытки наколдовать слабенький фонарик — такого уже нет. Вот тебе и деревенский лекарь, вот тебе и старик. Голова, одно слово!

— Завидую тебе — признался Харалд — я бы хотел стать магом. Колдовать, создавать всякие волшебные штуки… ну что толку от того, что я машу этой железкой? Так всякий сможет. А вот способности мага даются богами единицам… Потому у нас магов и не любят — завидуют, конечно.

— Знаю — усмехнулся Нед — слушай, мы заболтались! Время идёт, а мы этого демонова пекаря не нашли! Что будем делать?

— Заложника брать, конечно! — рассмеялся Харалд — отлавливаем пленного и допрашиваем с пристрастием.

— Слушаюсь, господин офицер! Вижу на горизонте вражеского разведчика! Захватываю его! — Нед метнулся вперед и схватил в охапку паренька с лотком зелени, пробегавшего мимо. Тот начал яростно вырываться, поливая Неда отборной уличной бранью, в которой слова «солдатские жо… ы» и «твари ослиноголовые» были самыми цензурными выражениями.

Харалд схватил его за горло, слегка придушил, так, что глаза парня вылезли из орбит, потом свистящим шепотом сказал:

— Ещё пару ругательств, и я вырежу твой грязный язык! А ещё — видишь у него нашивку черного мага? Видишь? Так вот — он напустит на тебя проклятие, и ты будешь гнить заживо, пока не умрешь в страшных муках, распространяя невыносимое зловоние, отпугивающее даже крыс!

Парень испуганно перевел глаза на Неда и хрипло спросил, сорвавшись на писк:

— Чего… чего вам надо от меня?! Чего вы пристали?!

— Нам нужно, чтобы ты показал нам дом пекаря — терпеливо объяснил Нед — это ведь улица Красная? Где тут дом пекаря?

— Да вон он! Вон тот, с зеленым забором! Только там никто не живет, в этом доме. Пекарь и его девка куда-то исчезли несколько недель назад. Я раньше там булочки покупал, а теперь приходится бегать на соседнюю улицу, за пять кварталов!

— Точно это дом пекаря? — угрожающе спросил Харалд, вращая глубоко посаженными темными глазами. От этого упражнения он был похож на опасного умалишенного и Нед хихикнул про себя — парень от вида такого чудовища чуть не описался.

— Точно, точно! — затрясся парнишка — я всю жизнь на этой улице прожил, всех тут знаю! Другого пекаря на Красной нет!

— Вали отсюда, вонючка! — Харалд презрительно толкнул парнишку и поддал под зад ногой. Тот сорвался, будто за ним гнался демон, отбежал шагов на сто и оттуда начал выкрикивать ругательства, рассказывая о нетрадиционным пристрастиях обоих курсантов, и их отцов, зачавших парней от больных лошадей.

Харалд наклонился за камнем, чтобы метнуть в супостата и прервать поток брани, но тот уже несся дальше улюлюкая и презрительно свистя, как кипящий медный чайник.

— Видал, какая тварь? — сердито глядя на задыхающегося от смеха Неда сказал Харалд — этот народ легче убить, чем сломать. Ну чего ты ржешь? Как теперь ты найдешь эту самую девицу? Куда они исчезли?

— Не знаю. Сдается — они сами меня найдут — туманно сказал Нед и предложил — ну что, пошли к твоему деду, приникнем к источнику мудрости?

— Приникнем — усмехнулся Харалд — так приникнем — не захлебнутся бы! Он хороший дед, но иногда бывает нудным до отвращения. Слушай — давай все-таки извозчика возьмем, а? Я предпочитаю физические усилия на тренировках, а не шагая по враждебному тебе городу. Так и кажется, что сейчас в меня кинут камнем или стрельнут откуда-нибудь с крыши, или из-за угла. Ну их к демону — ловим извозчика! Да не тряси ты своим кошельком, не делай постную рожу! Я заплачу, есть деньги.

Через десять минут они уже наслаждались дорогой, сидя на кожаной скамье в закрытом возке. Ухоженная, сытая лошадь весело бежала по мостовой, кучер разгонял прохожих молодецким посвистом и длинным трехгранным кнутом, и жизнь казалась не такой уж и плохой.

Ну да — не нашел тех, кого искал. Но вообще-то Нед и не надеялся их найти. После того, как Юрагор уничтожил шатриев, посланных убить его/Неда — Силена просто обязана была сменить место жительства. Вдруг шатрии не умерли сразу и пытками у них вытащили сведения о своей начальнице? Так что ничего удивительного. Только вот теперь нужно было снова ловить какого-нибудь из шатриев и выпытывать у них сведения. И делать это оперативно, пока секта снова не сменила место дислокации.

Мальчишка, отпущенный Харалдом, забежал за угол дома и тут с ним произошла трансформация — с лица исчезла придурошная улыбка — он будто сразу повзрослел, стал старше лет на пять. Подойдя в неприметному дому в двух кварталах от бывшей пекарни, он постучал особым стуком. Потом потянул дверь и та бесшумно открылась. За ней не было никого, лишь темнота коридора, лишенного окон.

Парнишка медленно и тихо сказал в эту темноту:

— Они интересовались домом пекаря. Движутся на извозчике в северную часть города.

— Свободен — едва прошелестел голос, и парнишка прикрыв дверь, ушел по улице вниз, в сторону порта, тут же забыв о том, что делал. А то, кто был за дверью, усмехнулся — решение сменить место нахождения испаса было верным. Парень не обманул ожидания.

Великий Атрок задумался — может стоило взять его там, на месте, в доме пекаря? Но потом отбросил эти мысли — всему свое время. Нельзя торопить события. Плод должен созреть.