Проснулся я около пяти утра от звука пришедшего сообщения. Схватил планшет с тумбочки, активировал экран — следилка в «Эвересте» включилась. Перескочил в программу слежения — синяя стрелка неторопливо ползла по карте.

— Ты что вскочил? — пробормотала сквозь сон Энн, лежащая рядом.

— По работе сообщение, я сейчас, спи, — нагнувшись, поцеловал ее и, подхватив с пола халат, вышел из спальни.

Прошлепав босыми ногами по прохладному полу, зашел в кабинет и прикрыл за собой дверь. Там уже уселся в кресло, стараясь как-то проснуться. Глянул на часы — не больше часа проспали с того момента, как вообще без сил повалились. В моем возрасте это уже противопоказано, наверное. Или нет? Если честно, то я от себя такой прыти и не ожидал. Нет, не импотент, но тут совсем… Как сам не свой, и она, похоже, такая же. Гармония или что-то другое?

Так, к делу мыслями, пожалуйста.

Куда он едет? И кто там едет? Ползет стрелка по контурам спутниковой карты «Гугля», повторяя изгибы и повороты улиц. Скорость небольшая, она мне все время пишется, вон циферки мелькают. Ну да, все верно, вот он по Фрэнс-Филд выехал на Рэндолф-Авеню, проехал мимо поворота на Ла Кресту, а дальше… Куда он дальше?

А он едет в сторону дома Эдика. Учитывая, что машина это как раз этого самого Эдика, можно предположить, что тот едет домой. Сам. Проявился все же… И что делать? Поднимать Джеффа с постели и рвать туда? А с Энн как? Нет, поднимать никого не буду. Буду исходить из того, что Эдику, если это он, не совсем сподручно ездить на машине убитого брата, если рядом своя. И у меня получится за ним следить. И если он вернется к вечеру сегодняшнего дня домой, то… рядом с Джонсоном места хватит, а Ричи обоих укараулит.

Дверь в кабинет открылась. На пороге, освещенная мягким светом лампы, стоящей рядом со мной на столе, показалась голая Энн.

— Ты что здесь? — спросила она, сонно щурясь на свет. — Идем обратно, мне плохо одной.

— Иду, сейчас иду, буквально через пару минут.

Ничего не сказав, она повернулась и пошла обратно в спальню. А я вернулся взглядом к экрану. Да, стрелка не движется никуда. Приехал. Если это все же он.

Переключил планшет в «спящий» режим, встал с кресла, снова посмотрел на часы — не так уж много времени на сон осталось. Энн из-за своих проблем рано утром должна быть в офисе, у нее контакты по европейскому времени, которое тутошнее время сильно опережает, а мне Акоста, который тоже собрался на работу, несмотря на то что суббота, предложил встретиться до ее начала, то есть тоже рано. В Оллбруке, что совсем рядом с Клейтоном. В общем, выспаться не получится. Да я и не собираюсь.

Энн уже спала, перевернувшись на живот и обхватив руками подушку. Я поцеловал ее куда-то в макушку, а потом завалился рядом и, несмотря на одолевавшие мысли, уснул почти сразу.

С утра обнаружилось, что просыпается она легче меня. Пока я повторял попытки оторвать голову от подушки, она встала и заняла ванную в спальне, так что мне пришлось идти во вторую, которой почти никогда не пользовался и в которой нечем было бриться. Хорошо, что сообразил подергать дверь своей и обнаружил, что Энн ее не закрыла. Так что пока она принимала душ у меня за спиной, я брился, время от времени протирая быстро запотевающее зеркало. Попутно вспомнил, что с Роситой из-за нашего с ней «непараллельного сосуществования» проблем с разделом ванной не возникало.

Завтрак я организовал классический — яичница «болтушка» с обжаренными целыми томатами черри и такими же целыми большими шампиньонами, тосты, масло, джем, кофе. К радости моей, Энн ела с аппетитом, а перехватив мой взгляд, сказала:

— Полтора часа в спортзале каждый день. Это помогает и многое позволяет.

Ну да, выглядит она очень спортивно, без одежды так в особенности.

— И даже сегодня?

— Насчет этого ничего не скажу, — вздохнула она. — Трудный день ожидается, похоже.

— А вечер?

Собственно говоря, я сам своего вечера не знаю, вполне возможно, что в это время я буду сидеть в засаде за оградой дома Богатыревых, но вслух, понятное дело, говорить я этого не стал.

— Я буду звонить, хорошо? — Отставив пустую кофейную чашку, она поднялась из-за стола и поцеловала меня. — Ты тоже идешь?

— Тоже. Дела. У меня вообще выходных нет как таковых, разве что когда работы нет просто.

— Я понимаю. Кстати, адвокат Молины подготовил документы и переслал нам, Джереми их уже изучает.

— Когда будете готовы?

За это все же платят, так что за всем остальным забывать не следует.

— К среде предположительно. Я дам знать. Ладно, я одеваюсь.

Пока на ней была одна из моих маек, которую Энн самолично вытащила из комода. Ей она вроде платья, до колен примерно.

— Я тоже.

Ее внизу уже ожидало вызванное такси, а я сказал, что пойду пешком, и потопал на соседнюю улицу, к оставленному вчера «Фортьюнеру». Шел, опять же, осторожно, оглядываясь и замирая перед поворотами. Но ничего не случилось, и прокатную машину вроде никто не выследил и не заминировал. А вот насчет маячка не поручусь, это потом пусть Витёк проверит, тут нормально все не осмотришь. Не одни мы, я думаю, такие догадливые, и не одни мы знаем, где все это покупать. Производители всего этого дерьма пока не разоряются, насколько я понимаю.

Субботним утром город был почти пустым. Поэтому до Оллбрука, где была назначена встреча, я пролетел чуть ли не за считаные минуты. Искал место недолго — Акоста назначил встречу в кофейне, которая открывалась в восемь утра и располагалась прямо на шоссе за аэропортом Бальбоа.

Парковка возле кафе была почти пуста, я заметил только знакомый черный «Экспедишн», правда, за рулем в нем никого не было. Либо «морпех» отлить пошел, либо босс сам приехал. Глянул на часы на всякий случай — нет, не опоздал, даже рано приехал, это просто Акоста меня опередил.

Сама кафешка, называвшаяся «Котова», что бы это слово ни означало, мне понравилась — современный интерьер, все сверкает, пахнет вкусно. В зале не было почти что никого, так, пара столиков занята. Сам Акоста сидел, как я и предполагал, в дальнем углу, лицом ко входу. Увидев меня, Акоста жестом предложил присоединиться.

— Что будете? — Это он уже мне предложил сделать заказ.

— Большой латте, — не стал я ломаться.

Пока мне несли кофе, за столиком воцарилась чуть напряженная тишина. Акоста молчал, словно ожидая, что я начну рассказывать, а я не начинал, потому что понятия не имел до сего момента, как и о чем говорить. Потом все же решил не манерничать, а сразу брать быка за рога.

— У меня много новостей.

— Это… обнадеживает, — хмыкнул Акоста.

— Первая новость — я узнал, кто убил Брю. Вторая — знаю, кто убил семью Гонсалес. Я знаю, где их искать, убийц, тех, кого я пока не нашел.

— А тех, кого нашли? — сразу уточнил Акоста.

— Одного вы можете найти в морге, я думаю, это Артур Богатырев. — Я не без самодовольства ухмыльнулся. — Знаю, если точнее. Второй… в безопасном месте, так скажем. Безопасном для окружающих.

Акоста ничего не сказал, но посмотрел на меня как-то задумчиво.

— У меня есть вопрос, — нарушил я наступившее молчание.

— Давайте, — кивнул он.

— Как вы хотите это дело завершить? Предать виновных суду?

— У вас другие идеи на этот счет?

— Акоста, послушайте. — Я подался вперед, опираясь локтями на край стола. — Это дело довольно… необычное, так скажем. Я готов поставить свою машину против ваших носков за то, что в любом суде оно развалится. Да и не сможет никто его до суда довести, даже по косвенным уликам. От тела Брю избавились, один из убийц уже погиб, свидетелей нет, и улик, скорее всего, не будет. Более того, все злодеи прекрасно понимают, что раскалываться смысла нет, на них нечем давить, а люди они неглупые и в злодействах опытные. Даже если удастся как-то притянуть Луис Гонсалес к убийству своей семьи, то…

— А удастся?

— Нет, я думаю, — покачал я головой. — Но даже если удастся, каким-то невероятным чудом, то здесь ее легко сочтут ненормальной. И она до сих пор несовершеннолетняя, так что получит минимум и выйдет. Это не Америка, как взрослую судить не получится. И еще…

— Что?

— Стив. Стив был нашим другом. Поэтому мои проблемы со штатом Аризона сейчас отступают на второй план. Мы хотим, чтобы те, кто его убил, были наказаны. Все, не только почти что случайно застреленный Артур Богатырев. И не оправданы в суде, после которого они просто уедут в другую страну и растворятся там. Да, кстати, убитый не Богатырев и не Артур, и даже не из Эстонии. Он русский, а Эдуард не старший брат, а его близнец.

— А если точнее?

— Точнее не знаю, надо поймать самого Эдуарда. Тогда он расскажет.

— Точно расскажет? — Акоста вопросительно приподнял бровь.

— Обязательно. Его… гм… коллега… он все рассказывает.

— Я хотел бы послушать.

Я полез в сумку и вытащил оттуда оптический диск в конверте, куда записал показания Джонсона. Протянул его Акосте.

— Перед тем как вы начнете это слушать, я попрошу задать самому себе некоторые вопросы.

— Это какие же?

— Первый вопрос, — я отогнул большой палец, — состоит вот в чем: как Луис и Сатори уехали из дома? Второй: как попал в дом убийца Стива и куда делся потом? В этой записи, — я постучал пальцем по конверту с диском, так и лежащему на столе, — все рассказывается. Другое дело, что в это никто не поверит. И тогда, когда вы не поверите, вам надо позвонить мне и задать еще один вопрос.

— Какой именно?

— Вам надо спросить: Сергей, пробовал ли ты лично убедиться в том, о чем говорит этот сумасшедший человек?

— И какой будет ответ?

— Для этого надо прослушать запись и потом позвонить мне. И я обязательно дам ответ. Договорились?

Акоста закусил нижнюю губу, что у него было, как я уже заметил, признаком глубокой задумчивости, затем кивнул:

— Хорошо, мы договорились.

В общем, встреча сильно не затянулась. Он не знал, о чем спрашивать, а я не хотел ничего выкладывать до того, как он прослушает и, мало того, еще и обдумает запись допроса. А потом мы встретимся еще раз, уже более предметно. А затем я набрал номер «Хефе» и, дождавшись ответа, спросил:

— Ты сегодня на работе?

— Вообще-то нет, но собираюсь заехать в тир на часок. А что, хочешь свидеться?

— Да, поговорить надо.

— Ты далеко?

— В Оллбруке.

— Я минут через пятнадцать или двадцать там буду.

Я посмотрел на часы, прикинул время — мне минут пять нужно, чтобы до его клуба добраться, не больше. Поэтому заказал еще чашку латте.