Эпилог

«Его Величеству Бодуэну Второму, императору Киенны, королю Эстерии, Нидима и прочая, прочая, прочая…

Считаю своим верноподданническим долгом донести Вашему Величеству о скандале, случившемся на приеме, устроенном Его Высочеством наследником трона принцем Эдуардом по случаю отъезда в провинцию Бар ее наместника маркиза де Нель.

Прием вызвал небывалый интерес у высшего общества империи. Многие представители знати пожелали увидеть барона, в одночасье ставшего маркизом и наместником провинции, а также – его супругу, в девичестве графиню де Шунэ, а в прошлом – наследную герцогиню Бара. Из уст в уста передавалась история о невероятном путешествии барона и наследницы из Бара в Киенну, в ходе которого им пришлось столкнуться с чудищами, как будто рожденными самим сатаной. При этом, как утверждала молва, миледи Алэйне проявила неслыханную храбрость. Она не только не испугалась порождений дьявола, но и побивала их, стоя плечом к плечу с будущим супругом. Гостей съехалось так много, что прием пришлось перенести из Малого зала дворца в Большой. Это было сделано по моему почину, с надлежащим тщанием, так что никто из гостей не заметил перемены.

Маркиз и маркиза де Нель явились на прием в одеждах из черного атласа. При этом костюм маркиза соответствовал принятым во дворце фасонам, а вот наряд миледи привел гостей в изумление. Подол ее платья не закрывал щиколоток, обнажая красные туфельки и такого же цвета чулки. У платья отсутствовали рукава, которые заменили перчатки до середины плеча. Они были такого же цвета, как и туфли с чулками. Наряд дополняла красная сумочка на запястье миледи. Платье открывало плечи маркизы, а также частично – грудь и спину.

Наряд маркизы вызвал ажитацию. Дамы, окружив миледи, стремились запомнить фасон, но их оттеснили мужчины. Они желали в подробностях рассмотреть открытые их взорам прелести. Весь вечер маркиза была в мужском окружении. Ее засыпали комплиментами. Наместника, ее мужа, это нисколько не взволновало. Он смеялся и шутил, говоря, что отбить супругу у обожателей ему будет труднее, чем от чудовищ в Проклятом лесу.

Его Высочество принц Эдуард сделал маркизе комплимент. Он высказал сожаление, что Киенна прощается с чудным цветком, занесенным в столицу из Бара. На что маркиза ответила, что в саду Их Величества – много цветов. Его Высочество непременно отыщет в нем еще лучший и утешится. Слова миледи присутствующие встретили одобрительными возгласами.

Внимание к маркизе вызвало негодование дам, но особенно – миледи Гвеневер, дочери герцога де Ровиго. Как утверждают сплетники, она имела на наместника виды. Милорд маркиз за время пребывания в Киенне сумел покорить сердца многих дам. Его стройная фигура, мужественное лицо и – в особенности – пост наместника богатейшей провинции вызвали настоящую ажитацию среди знатнейших невест. Многие были опечалены скорой женитьбой маркиза. В адрес миледи Алэйне летели нелестные высказывания. Среди тех, кто порицал графиню, была миледи Гвеневер. Сплетники утверждают, что ее отец, герцог де Ровиго, публично назвал дочь дурой, упустившей замечательного жениха. Этот брак мог поправить состояние и положение герцогов де Ровиго. Видимо, это заставило миледи Гвеневер пробраться к маркизе и ядовито спросить: придет ли она на следующий прием полностью раздетой? Присутствующие онемели от такой грубости. Но маркиза не растерялась и ответила, что придет, если того захочет ее муж. Благо у нее в отличие от некоторых тощих коров есть что показать.

Этот ответ вызвал хохот и одобрительные крики у окруживших дам мужчин. Причем громче всех смеялся маркиз де Нель. Раздосадованная миледи Гвеневер спросила, чем же так хорош маркиз, если по его желанию миледи Алэйне готова публично раздеться? Какими блестящими достоинствами оделен этот бывший барончик, ради брака с которым маркиза рассталась с герцогством?

Миледи Алэйне, не смутившись, ответила, что за такого человека, как ее муж, не жалко отдать не только герцогскую, но и королевскую корону.

– Посмотрите на него! – воскликнула она, указывая на мужа. – Мой Рейнольдс – средоточие редких дарований. Он красив, отважен, умен, и вдобавок сочиняет замечательные стихи. Ибо я, леди и лорды, вышла замуж за Ансельма Безродного!

Это заявление ошеломило гостей. Никто не знал настоящее имя поэта. Некоторые пробовали заявить, что Ансельм – это они, но были с позором разоблачены. Их неуклюжие вирши, предоставленные по требованию публики, не походили на вдохновенные творения Ансельма. Миледи Гвеневер сочла, что ее обманывают.

– Это ложь! – заявила она.

– Ах, так?! – воскликнула маркиза и извлекла из сумочки пачку листков. – Вот! – потрясла она ими. – Это Рей посвятил мне. Читайте, убогие! Вам такого не сочинят! Я все равно помню их наизусть!

С этими словами миледи Алэйне метнула пачку в толпу. Листки разлетелись по залу, гости бросились их подбирать. Всем хотелось похвастаться новыми стихами Ансельма. Произошло несколько безобразных сцен. Мужчины, пользуясь своим превосходством в силе, вырывали листки у женщин. Многим леди растрепали прически, кое-кому порвали одежду. Герцогиню Ровиго пнули пониже спины и повалили на пол, едва при этом не затоптав. Возмутительно, но маркиз Нель и его супруга ничего не предприняли, чтобы остановить безобразие. Они смеялись, и им вторил поддавшийся пагубному влиянию наследник.

Поняв, что творения великого Ансельма могут бесследно исчезнуть, я велел страже перекрыть выходы из зала, а также позвать всех писцов, которых сумеют найти. У дверей установили столы, и я, с позволения Его Высочества, объявил, что каждый, завладевший листком со стихами, обязан предоставить его для снятия копии. Тот, кто ослушается, в полной мере ощутит на себе гнев императора.

К столам выстроились очереди. Листков оказалось тридцать семь. Пока делали списки, я пережил настоящую осаду. Представители знатнейших семейств наперебой уговаривали меня сделать сборник для них, суля золото и богатые подарки. Некоторые пробовали угрожать. Я не поддался ни на посулы, ни на угрозы, благодаря чему имею возможность представить сегодня Вашему Величеству единственный экземпляр полного собрания новых творений Ансельма. Все они посвящены миледи Алэйне, о чем свидетельствует надпись, собственноручно сделанная поэтом на каждом листке. Стихи воспевают красоту возлюбленной Ансельма и сладость любви с ней. Об этом свидетельствуют начальные строки таких стихотворений, как «Ах, неземная сладость губ твоих…», «Я охмелел, целуя твою грудь…», «Сплетенье наших тел есть гимн любви…» и многих других. Оставляю на Высочайшую волю решение, как должно поступить с этим собранием.

Верноподданный слуга Вашего Величества, граф де Остен, первый камергер дворца».

Резолюция императора: «Хорхе! Напечатай это в одном экземпляре и шрифтом покрупнее – глаза болят читать написанное от руки. И спроси у маркиза: нет ли у него новых стихов? Моим леди очень нравятся».

Резолюция канцлера: «Серж! Ты присоветовал Алэйне фасончик платья? Вот и займись!»

Рука Сергея: «Черт бы побрал всех графоманов!»