Телефон зазвонил почти сразу после того, как я свернул с подъездной дорожки дома Энн на шоссе. На дисплее высветилось «Росита». Ответил я сразу, потому что так она текстит, если ничего срочного, и какие-то непрочитанные сообщения у меня есть. Пока я сидел в джакузи с Энн, телефон позвякивал, сообщая о поступающих.

– Guapa?

– Папи, я нашла еще кого-то из них. – Голос у нее был взволнованный, и она явно старалась говорить потише.

– В Сидоне?

– Да! Что мне делать?

– Ждать меня. Я в Сидоне сам. Куда мне подъехать?

– Ты даже не позвонил! – Голос стал обвиняющим.

– Я здесь со слежкой, что я бы тебе сказал? – изобразил я удивление. – Говори, куда подъехать. И да, кто это? Высокий мужчина слегка за тридцать?

– Нет. Их трое. Я в «Редз», прямо в отеле!

– Буду через пять минут. Ничего не делай, не привлекай к себе внимания. Я заходить внутрь не буду, останусь на стоянке. Когда они соберутся выходить – сообщи мне. Не скучай.

– Я с Маргаритой, она меня навестила.

Ну хоть так. Теперь ей только лишнего интереса к себе не вызвать, эти твари куда как осторожны, а Росита опытом тайных дел не блещет. Хотя ничего, в ресторане ей ничего не грозит, а дальше уже я подстрахую. А потом… потом я ее увезу жить в трейлере на складе, там теперь самое безопасное место будет, вроде как наш собственный форт. Там до нее никто не дотянется.

Я вспомнил про исцарапанную спину, поморщился слегка, потом отмахнулся от этой мысли – я могу и в другой кровати поспать. И вообще… мы через это уже раз проходили. Надо – еще раз пройдем. Может, оно и к лучшему.

Хуже, что у «Сидона Руж» valet parking, то есть такая парковка, где постоянно шляются служащие, забирающие машины у посетителей и подгоняющие их обратно. То есть просто стоять на этой парковке можно, но на тебя могут обратить внимание. Если обратят внимание, то сообщат менеджеру. Менеджер может позвонить в полицию, полиция подъедет и вежливо поинтересуется, что ты тут делаешь. Сидона – безопасное место, и отчасти как раз поэтому.

При этом мне все же выход бы видеть. И со стоянки там два выезда, что тоже совсем нехорошо.

Можно встать у офиса «РеМакс», там как раз стоянка пустая, они уже закрылись до завтра, и оттуда как раз виден выход из ресторана. Не то чтобы близко, но должен просматриваться. Вот туда и встану.

Кто это может быть? «Советник права»? Круглолицая Жаклин с косичками, которая провела сколько-то там лет в психушке за убийство младшего брата? Кто еще из них может быть в Сидоне, учитывая, что из всей компании, сидящей в Финиксе, к встречам с той же Энн были допущены только Джасмин Роджерс и Браун? Остальные ее в глаза не видели.

Это может быть Грант. С Роджерс, к слову, которая давно его любовница. Вышли погулять. Браун адреса Гранта не назвал, сказал, что никогда у того не был, а лишние вопросы задавать не принято, и я ему поверил в общем-то. Так что если это они, то я могу вычислить «советника права». А он, наряду с Энн, наверху пирамиды. Он тоже решает, что всей этой своре делать.

Вот грохнуть бы его просто… прямо отсюда. Достать из багажника карабин, опереть на капот, дождаться, пока выйдет – и завалить. Потому что я до сих пор не представляю, как мне выбить их «низы» так, чтобы при этом «верхи» не сбежали в другое место и не начали все заново. Как случилось здесь. Свалят в Техас или Калифорнию – и растворятся. И будут заниматься тем же самым.

Только нельзя его здесь стрелять, потому что я сам потом никуда не денусь. Нужен хотя бы план, а плана у меня нет. Звонить Акосте и просить прикрыть за убийство тоже идея так себе, прямо скажем. Мы взяли себе за правило избегать открытой уголовщины, то есть такой, при которой ты рискуешь попасться. Тут кругом камеры, скорее всего и на офисе, возле которого я стою, тоже камеры, и они ведут запись, и если я начну стрелять отсюда, то совсем скоро как минимум номера машины будут у полиции, а дальше дело техники.

Надо попробовать проследить.

Набрал Роситу. Она ответила, извинилась перед кем-то, Маргаритой, наверное, потом явно отошла к выходу.

– Guapa, я уже здесь, недалеко от выхода. Опиши их кратко.

– Двое мужчин, высокие, один помоложе, другой старше. Еще женщина, лет сорок, наверное. На женщине джинсовая юбка и темный топ, мужчины как в гольф играть собрались.

Ну, в общем понятно описание.

– Кого из них ты почувствовала?

– Не знаю, они все время вместе. Но кто-то из них точно…

– Они на тебя внимание обратили?

– Вроде нет. – Голос не то чтобы совсем уверенный.

– Тогда еще раз скажу, сиди тихо и внимания не привлекай. Сразу звони, как они выйдут. Или кто-то из них выйдет.

«Редз» считается местом популярным, к тому же там часто хорошая живая музыка, так что они могут и задержаться. Ну ничего, я ждать привыкший.

Что это было с моим визитом к Энн? Как я до этого додумался? А мне и додумываться не надо, все это для меня… нет, не так – это уже стало частью меня. Она зло? Да. Но зная, что она рядом, я не могу ее не видеть. Только с ней я испытываю такое… никогда не употреблял наркотики, даже траву курить не пробовал, но мне почему-то кажется, что подобное влечение испытывает безнадежный наркоман к дозе. Она для него нечто такое, что испытать другими путями просто нельзя.

Насколько я навредил всему делу сегодня? А я не знаю. Думаю, что ничего не изменилось. Энн знала, что я здесь, и знала, что я их ищу. Исчезновение Брауна тоже заметили наверняка. Могли догадаться, что Браун не образец стойкости, так что все, что знал он, уже известно мне.

В общем, им надо сейчас решать, что делать дальше. Их структура вскрыта, ну а мое появление у Энн это окончательно доказало. Что бы я сделал на их месте? Прекратил все операции на какое-то время, тем более что они возят товар не чаще раза в месяц, и спустился вниз, в их лагерь под Саломи. Оставив наверху кого? Адвокатов. Да хоть «советника права», я ведь так и не докопался, кто он такой, что на нем висит. Или даже нанятых юристов.

А что дальше?

Дальше можно организовать новую «точку сбыта», вот и все. Не там, где сейчас, а на другой окраине Финикса. Или вообще черт знает где. А дальше мы подергаемся, подергаемся и затихнем. А реальную угрозу для них представляю только я, потому что, если не можешь спуститься, – ты не угроза.

То есть опять надо убрать меня. А что делать мне?

Мне надо бы проверить, остались ли машины возле их офиса. Вот что. Если там пусто – противник ушел вниз.

И что мы тогда делаем?

А едем в Мексику, вот что мы делаем. Если Патрик сумеет договориться. Не сумеет Патрик – надо просить Акосту. Чтобы машина с оружием гарантированно проехала через границу. Не знаю, насколько это реально, но вот хотелось бы. Тайники тайниками, а искать на границе тоже умеют. Можно проскочить, можно попасться. В идеале крупнее пистолета в машине бы ничего не везти… совсем пустым нельзя, мало ли кто и где нас решит принять.

С другой стороны, я сразу это не предусмотрел, нам бы оружие с глушителями там пригодилось. Лучше бы с Акостой все решить, с Акостой… Я бы сам у себя закупил требуемое, в Аризоне никакой регистрации нет. Собрал бы не очень легально «SBR», сделал бы для нее неучтенный глушитель, да и увез бы за границу.

А кто мешает договориться и там, и там? Взрывчатку мне брать негде, пусть бы ее бандиты в Мексике добыли. И гранаты. А вот ночники и прочее… тут я свои потрачу, кровные. С собой привезем.

Потом… потом видно будет. На потом у меня уже план «А», план «В», план «С» и так далее.

Телефон зазвонил через часа полтора после того, как я занял позицию.

– Папи, они уходят, все трое! – шепотом и возбужденно.

– Спасибо, принял! – отозвался я. – Посиди там еще, пожалуйста, пока я не скажу, что можно уходить, хорошо?

– Хорошо.

Отлично.

Ага, а вон такси едет… Эти вызвали?

Белый с синими полосами «Караван» заехал на дорожку перед подъездом, остановился. Я взялся за бинокль – добротный охотничий «штайнер» с большим объективом. Громоздкий, но зато свет собирает так, что в темноте через него лучше видно, чем без него. В таких условиях, как сейчас, когда и от фонарей свет, и от вывески и всего прочего, он лучше любого ночника. Видишь все в цвете и во всех деталях. Жаль, не фотографирует. Был у меня бинокль с камерой в «дежурном наборе», но он тоже в машине сгорел.

А вот меня, думаю, не засекут, тут как раз тень, со света смотреть не очень. Нормальная позиция, не должен я их пропустить.

Есть, выходит кто-то… один мужчина… и за ним сразу мужчина с женщиной.

«Советник права» Джереми Грант. Прекрасно. Не знаю, что это мне дает, но… стоп, стоп, стоп…

А с ним некто тоже высокий, седоватый, с зачесанными назад волосами… чуть за пятьдесят, наверное, длинное лицо… вид аристократический до невозможности…

Пемброк.

И с ним женщина, с виду примерно тридцать пять, может, больше, светлые волосы, уместная здесь джинсовая юбка, топ… лицо… так обычное, но приятное вроде… Сисси Келл? Что-то есть общее с убиенным «ковбоем», мальчики почти всегда на маму похожи, как девочки на папу, статистика, вот и мама на мальчика… только у того борода была, а у нее нет.

Так, они здесь пожить или заехали на чуть-чуть? Поговорить за жизнь?

Черт, может, их все же того? А?

Нет, попадусь, нельзя. Но очень хочется, очень, руки просто чешутся. Эти же двое здесь не живут, они уехать могут. Этот Пемброк – он ведь как источник заразы… был. Сейчас уже нет, эти сами научились. Тогда почему он главный? Самый богатый? Что он такого знает, что он в пирамиде выше Энн и Гранта? Ну, Сисси пускай при нем… или он при ней? Это же она проделала проход вниз в подвале Макади? Или все же он? Нет, она. Если бы он, то не поперся бы в Аризону и не устроил такую резню.

Так, Сисси и Пемброк садятся в такси, а Грант рядом топчется… он обратно вернется, в кабак, или на своей поедет? И за кем ехать мне?

А мне придется за ним, потому что если эти поедут первыми, а я пристроюсь им в хвост, то он почти наверняка обратит на это внимание. А вот если я потащусь за ним, то уже не обязательно.

Коди! Точно! Номер такси только записать, пусть потом у водилы выяснит, куда он этих двоих отвез. А я поеду за Грантом.

Первая, пока легкая волна азарта, волнения, даже немного страха, потому что никогда не знаешь, куда тебя это все заведет. Но вот да, так и живем.

Такси тронулось с места, Грант сам пошел к своей машине, стоящей неподалеку. Опять «Мерседес», привычки остаются, на этот раз купе от AMG, тысяч за сто. Интересно, на чем Энн ездит? Ее машина в гараже стояла, я так ее и не видел.

Я открыл заднюю дверь, залез в черную нейлоновую сумку, стоящую на полу, вытащил из нее глушитель к тому пистолету, что был у меня в кобуре, – я сегодня, предвидя всякое, вооружился «глоком-23». Я вообще с некоторых пор для всех сомнительных ситуаций предпочитаю «глоки», хоть и не большой любитель этого пистолета, – и надежно, и дешево, то есть потерять не жалко и всего необходимого в продаже много. А необходимое – это то, что оставляет следы на пуле и гильзе. Смени три детали, и уже никакая экспертиза тебя не притянет. А стовосьмидесятиграммовая пуля «хайдрашок» с этим калибром уже дозвуковая, это прямо самое то, что надо.

Так, такси поехало, куда-то на главную улицу. Грант садится в свой «Мерседес»… Фары зажглись, заводится. Ну и я уже готов, только заводиться не спешу. Даже если фары не включать, все равно придется выжимать тормоз, чтобы завести машину, задние фонари мигнут. А нам пока ничем мигать не надо, нам бы все по-тихому.

Есть, поехал, на главную улицу. Мне туда выезжать дольше, но это не страшно, не потеряю. В городе здесь ездят медленно, а машин мало, вся дорога просматривается. Теперь и я поехал, можно и фары включить теперь.

Прокатный «Гранд Чероки» неторопливо вывернул на примыкающую улицу, подкатил к перекрестку. «Мерседес» Гранта включил поворотник, пошел на разворот. Так, он на восток поедет, а такси укатило куда-то на запад. Я тронулся с места, выехал на главную, отпустив «Мерседес» подальше. Да, он никуда не торопится, тут лимит тридцать в час, ну и я торопиться не буду. «Мерседес» приметный, потеряться не должен.

Перекрестков, на каких останавливаться надо, впереди нет, так едет он себе и едет, ну и я поодаль, ничего подозрительного, машины все же какие-то есть, так что не маячу. Минуты через две он левым поворотником замигал. Куда это? На Солджер-Пасс, я даже название помню, улица ведет в сторону скал, а там дальше опять дорогие дома пойдут. Домой? Наверное.

Езжай домой, езжай, главное – тормозни где-нибудь в темном месте.

Есть, свернул, теперь и я поворотник включил, пусть и с запозданием, но не хотел внимания преследуемого привлечь. Нет, он меня не засек пока вроде бы, едет, как ехал. Тут вообще пусто, ни единой машины, поэтому после того, как очередной поворот на секунду скрыл Гранта от меня, я выключил фары. Черт с ним. Может, полиция остановит, если ее сюда какой-то черт занесет, но это не страшно, я все тесты на трезвость пройду, сошлюсь на забывчивость, разве что замечание сделают. Но меня Грант в зеркале теперь вообще не должен видеть, машина темная, и на улице темно. И никаких фонарей, только луна и светит, ну и из окон, где они попадаются, тоже что-то.

Еще пара минут по дороге, затем снова поворотник замигал, правый на этот раз. Я скинул скорость так, чтобы перед поворотом даже не притормаживать, чтобы никакого света.

Все же домой он едет или куда? Интересно, он там пил, в «Рэдз»? А если пил, то сколько? Лучше бы побольше, тогда бдительность притупляется и вообще к опасности начинают относиться пренебрежительно.

Так, перчатки. Обычные рабочие, черные, с прорезиненной ладонью. Я такими уже пользовался… для всякого. Пистолет под левым бедром, его оттуда легче всего взять… боковые стекла опустить, и слева и справа. Готов.

Едет, едет… опять поворотник, правый… там здоровый домина за соснами как-то просматривается. Слева от дороги. Свет? А нет света вроде, это от его фар отблеск скользнул по окнам, отразился. И ворот перед домом никаких нет, въезд прямо на разворотный круг у великолепного, насколько я в свете его фар вижу, подъезда. Хороший дом, большой и дорогой, и такой вот круг обычно перед такими и бывает.

Так же, не включая света, я просто свернул следом, почти не давя на газ, чтобы машины и слышно не было. Я вижу, что подъездная дорожка до идеальной чистоты выметена, под покрышками даже пыль не зашуршит.

«Мерседес» остановился фарами в ворота гаража, засветились стоп-сигналы, створка ворот с места не тронулась. Многие здесь машины в гаражи не загоняют, лень, поэтому так и бросают на подъездной дорожке. Вот и Грант так же, а рядом вторая машина стоит.

Он все же успел вылезти из машины до того, как обратил на меня внимание. Джип подкатил к нему действительно тихо, а может, Грант поддатый был. Или просто никак не ожидал такой наглости, это тоже иногда работает.

Я уже держал пистолет на изготовку и через правое окно четыре раза выстрелил в него, целясь в середину груди. И всеми четырьмя попал, тут метров пять всего. Грант дернулся, завалился назад, на свою машину, потом сполз вниз, держась правой рукой за грудь. На его белой рубашке поло быстро, даже очень быстро, расплывалось темное пятно. В салоне джипа резко запахло горелым порохом, я услышал, как обо что-то металлическое, о застежку ремня безопасности, наверное, стукнулась, отскочив, вылетевшая гильза.

Огляделся – пусто вокруг. Рычаг в «паркинг», рывком открыл дверь, выскочил из машины, снова оглядевшись и не обнаружив угрозы, подбежал к Гранту – живой он еще, но уже не очень. Поднял пистолет. Увидел, как искривилось лицо «советника права», когда глушитель уставился ему в грудь. Мне показалось, что он что-то хотел сказать, но я не хотел слушать. Поэтому я еще дважды выстрелил. Лицо Гранта обмякло, голова свалилась на грудь, из угла рта вытекла тонкая струйка крови.

Смена магазина. Левая рука выдернула из поча полный, приняла полупустой, полный дотолкнула до щелчка. Опять у меня тринадцать плюс один.

Наступила тишина. Какая-то полная, и в этой тишине с неожиданно резким звуком открылась входная дверь дома и женский голос спросил:

– Джереми?

Идиот.

Я идиот, не Джереми, Джереми уже умер на хрен.

Рядом с «Мерседесом» стоит красный кроссовер «Лексус».

Вопрос: кто ездит на «Лексусе» и спит с Грантом? Угадай с трех раз, обезьяна тупая.

Рывком развернулся в ту сторону, вскинув оружие, но никого не увидел. И она меня не видит? Вход в дом – он как бы в нише, отсюда мне дверей не разглядеть.

А какая теперь разница?

И я с низкого старта рванул на голос, изо всех сил, олимпийским рывком.

Что-то она все же успела сообразить, кинулась обратно в дом, попыталась захлопнуть массивную, прочную дверь, которая могла ее спасти, но не успела – я с ходу протаранил ее плечом, с такой силой, что это самое плечо онемело.

Джасмин Роджерс истерично взвизгнула, попыталась увернуться от меня, ожидая, что я попытаюсь ее схватить, но я не стал хватать, я просто остановился, прицелился и несколько раз выстрелил ей в спину. Она упала как бежала, просто ноги подкосились. Проехалась по мраморному полу, замерла, раскинув руки. Из ее правой руки выпал небольшой пистолет.

Надо же… все же успела выхватить, а я и не заметил. Или так с пистолетом к дверям и подошла, но запаниковала?

Может быть и так.

Замер.

Кто-то еще здесь есть? Сомневаюсь. Но проверить не мешает. Смена магазина. Опять тринадцать плюс один и два «надкусанных» в почах. Пойду смотреть дом. А дом должен быть со спуском, его надо найти. А вот Росита его бы нашла и так, вот такой талант у нее прорезался.

Да, кстати, Росита. Надо ей позвонить и сказать, что она может выбираться из «Рэдз».