Глава 1
Его величество и посол от Отсеченного леса, виконт Элерьери, что-то дружно щебетали на эльфийском, изредка привлекая к своему довольно мелодичному пению вносившего дисгармоничные нотки секретаря. Парень, – а назвать это тощее недоразумение, пусть и разменявшее минимум лет шестьдесят, но не обзаведшееся ни каплей солидности, мужчиной язык просто не поворачивался, – изрядно нервничал. Впрочем, причина на то у него была. Сидящий напротив, буквально на расстоянии вытянутой руки, больше ужасный, чем великий, Я. Лысый, лишенный даже бровей амбал, превосходящий все три пребывающие в комнате персоны по массе и грубой физической силе. Вдобавок к физической мощи и аномально высокому росту, по местным меркам, где люди почти поголовно едва достигали отметки в полтора метра, да и представители иных рас были в большинстве своем им под стать, прилагался титул придворного мага. Заслуженный кровью и мясом врагов короля, в момент нашего знакомства, впрочем, бывшего еще принцем, по чью душу как раз пришли заговорщики, посланные его братом, чтобы решить вопрос о наследовании трона. А еще в данный момент секретарь косился на небольшое щупальце, высовывающееся из тыльной стороны моей ладони, которое с едва слышным чавканьем высасывало обвитый им апельсин прямо сквозь кожуру. Точно так же, как подобные ему делали это с многими, очень многими ушастыми, из которых состояла примерно половина гвардии, почти поголовно примкнувшей не к тому наследнику.
Вообще-то я, первоначально пришедший на переговоры лишь в силу служебной необходимости и не понимающий по-эльфийски ни бельмеса, всего лишь учился сознательно управлять своими странными и страшными способностями, но как метод психологического давления небольшая тренировка оказалась весьма действенна. Секретарь, во всяком случае из процесса общения, почти полностью выпал, завороженно следя за движениями жуткого живого шланга, будто отданный змее кролик, и отвечая кое-как, да к тому же явно невпопад. Сам посол, правда, оказался покрепче, но все равно нет-нет, да косился на притягательное в своей отвратительности зрелище. А вот его величество Эклирлиаш Дэриел Второй, владыка Азалии, на плотоядный отросток с хватательным и пожирательным рефлексом внимания вообще не обращал. Во-первых, привык, а во-вторых, думал, что я его полностью контролирую! Наивный шестнадцатилетний мальчик! Да мне каждую ночь кошмары снятся, что слившийся с телом паразит-симбионт опять захватил над ним контроль, как уже бывало! Избавиться бы от него к его ближайшим родичам, чертям… но в моей душе намертво пропечатано руническое заклинание подчинения, не дающее этого сделать. И действует оно, судя по всему, очень хитро. Теоретически можно заставить то ли живое, то ли псевдоживое образование вылезти наружу и просто убежать от него подальше, но мозги сами по себе тотчас же придумывают десятки очень убедительных и логичных причин, по которым наше расставание должно произойти не сейчас, иначе будет плохо. А совершать самоубийство, пусть и опосредованно, совершенно не тянет, уж лучше мириться с непрошеным и прожорливым жильцом в собственном организме. К тому же в случае его утраты заодно придется распрощаться с удобной должностью, на которой не только хорошо платят и уже предоставили отдельную пристройку ко дворцу в качестве жилплощади, пусть сейчас и находящуюся на ремонте, но и очень вкусно кормят, причем в любом количестве и бесплатно. Последний аргумент, увы, пока способен пересилить здравые опасения за собственное тело, разум и, возможно, душу.
Когда-то, будучи пьяным вдребезги, я случайно попал в этот мир, в недобрый для себя час свалившись в некий таинственный водоем, куда вдобавок ударила молния. Выплыл на берег у местного города Ироля и оказался никому не нужен. Ну вот совсем. Без знакомств, документов, в стране, чей язык абсолютно не понятен, и не имея даже гроша в кармане. Как назло, там лежали только бумажные банкноты и пластиковая карточка, которые аборигены, понятное дело, за валюту не считали. Впрочем, попробовал бы расплатиться рублями, возможно, вышло бы еще хуже, тут с фальшивомонетчиками разговор короткий и кровавый, а золото или серебро на Земле как повседневные средства товарно-денежного оборота давно уже не использовались. Несколько месяцев самым натуральным образом бомжевал, выживая лишь за счет выдающихся по местным меркам физических кондиций. Потом повезло прибиться в слуги к одному чародею, занимавшемуся охотой на чудовищ, регулярно возникавших из зверей или людей, попавших в разнообразные магические аномалии и становившихся головной болью обитателей этого мира. Период скитаний, по всей видимости, оставил после себя острую психологическую травму. Постоянно хотелось есть, а то, что уже не влезало в живот, руки сами норовили где-нибудь припрятать на будущее.
Боевой маг Грайден Молния оказался вполне нормальным типом, здраво рассудившим, что если его спину во время неприятной и рискованной, но довольно денежной работы будет прикрывать не просто бугай с дубиной, а более-менее обученный боец с не самым плохим снаряжением, то шансы несчастного случая на производстве резко снизятся. Для надежности он даже нанял и моего приятеля-полуорка, такого же ободранного бродягу по прозвищу Крот. Время, проведенное в доме чародея, прошло с пользой, принеся с собой некоторые знания, доставшиеся из его книг, а также начальные фехтовальные навыки. Великим мастером клинка у меня стать не получилось, это надо с детства тренироваться, но если противник уступает в массе минимум вдвое, то поединок с ним, как правило, надолго не затянется. Более длинные и сильные руки позволяют просто не подпускать его достаточно близко, чтобы провести удар, а первая же ошибка для соперника станет и последней, ибо ни один блок не выдержит столкновения с бревном. Или тем более тяжеленным двуручником, чуть ли не превосходящим по массе того, кто под него попал. Впрочем, сейчас я хожу с трофейным посохом, доставшимся от местного светила магической науки, главы академии волшебства, по прозвищу Директор. Тот еще был типчик, даже более живучий и здоровый, чем я. То, что его все-таки получилось завалить, можно назвать небывалым везением. А его посох – великолепная вещь! Не царапается, легкий, при ударе пробивает стандартную рыцарскую кирасу, да вдобавок еще и является первоклассной батарейкой для держащего его в руках волшебника.
Первоначально творить заклинания я не мог, в ауре просто отсутствовала магическая сила. Шансы развить ее, как и у любого другого обычного человека, не имеющего от рождения нужного дара, впрочем, имелись. По расчетам Грайдена, лет за двадцать-тридцать упорных тренировок из меня вышел бы плохонький деревенский ведьмак, способный зашептать порез за пару минут, а также запалить лучину без спичек или что-то подобное. Даже несколько начальных упражнений показал, не иначе как в качестве тонкого издевательства. Вот только судьба подчас выкидывает такие фортели, что любые планы и расчеты идут коту под хвост. Все началось с нашего совместного визита на кладбище Ироля. Город, где жителей насчитывалось несколько сотен тысяч, регулярно пополнялся свежими трупами скончавшихся от естественных или не очень причин. И часть их столь же стабильно разупокоивалась, трансформировалась в нежить и, после короткого периода акклиматизации в новом качестве, устремлялась на поиски пропитания. Вот ее-то чародей и уничтожал во время профилактических визитов, отыскивая тех покойников, которые вот-вот встанут или успели это сделать относительно недавно и особой угрозы потому пока не представляли, после чего с деловитостью профессионала и, едва ли не зевая от скуки, производил зачистку.
Ход очередной подобной вылазки оказался нарушен самым наглым образом. В склепе какого-то великого генерала, куда мы сдуру сунулись повесить выбитую гробокопателями дверь на место, нас поджидала охранная система в виде голема, которого там было быть не должно. Проще говоря, лицом к лицу столкнулись с оживленными, наполненными зачарованной глиной латами, сжимающими в латных перчатках большой меч. Конструкт оказался чудовищно силен, туп как пробка и безмерно агрессивен, за что и поплатился. Вот только несколькими днями позже ко мне, празднующему вместе с полуорком в забегаловке выходной, подсела молодая волшебница, представившаяся Джулией. Оказывается, именно она делала того искусственного болвана, выставленного наследниками почившего полководца в склепе, причем совсем недавно. И теперь заказчики поставили профессионализм девушки под сомнение, и ей срочно нужны были новые материалы, чтобы изготовить еще одного голема, который мог бы отстоять профессиональное соответствие создателя в показном поединке. И с оплатой ведьмочка, загнанная в очень узкие сроки, не скупилась.
Нужных ингредиентов добыть не получилось, в продаже их не было, и потому роль голема пришлось исполнить самолично. Волшебница умела уговаривать, да и причины к тому, чтобы постараться, имелись. Выяснилось, что она на самом деле ученица хоть и могущественной, но очень старой чернокнижницы, которая планирует перенести себя в тело молодой девушки, отдав ее душу каким-то демонам. И если Джулия не сохранит свой недавно полученный статус полноправного мага, то это неминуемо произойдет. Бой-то я выиграл, но ведьмочку это не спасло. И ее наставницу, занявшую чужую тушку, но проколовшуюся практически сразу же, тоже. Короче, все кроме меня умерли. Ну, возможно, Джулия сделала это не до конца. Оказавшись в испускающий последний писк плотской оболочке старой ведьмы, она решила воспользоваться одной из ее заготовок и, добровольно уйдя из жизни на чудовищном алтаре, переделала свои останки в живой артефакт. Мерзкую медузоподобную дрянь, сливающуюся с плотью носителя, умеющую колдовать за счет ресурсов его тела, связанную с каким-то древнегномьим не то богом, не то демоном и обладающую наклонностями монстра-людоеда из низкосортного фильма ужасов. А поскольку из возможных хозяев для оного под рукой оказался только я…
Побег из Ироля, подальше от трупов и возможных коллег покойных чернокнижниц, назвать удачным язык не поворачивается, поскольку закончился он в тюрьме уединенно стоящего замка, где два принца, сведенные в одном месте их отцом-королем, не желающим полноценной гражданской войны, развернули острую борьбу друг с другом на выживание. Итог – должность придворного мага при дворе малолетнего владыки, которая изначально планировалась совсем под другого кандидата, чародея-мошенника Мальграма, ставшего теперь главой телохранителей его сопливого величества. Волшебником Мальграм был слабеньким, но благодаря кое-каким фокусам сумел создать себе репутацию типа, умеющего в прямом смысле проходить сквозь стены, чего не мог больше никто в мире. Без моей помощи он бы скорее всего просто загнулся в камере тюрьмы. Но, вытащенный из-за решетки, быстро вернул долг, вонзив банальный антимагический кинжал в спину главы местного ковена магов, в тот момент увлеченного процессом моего добивания.
А еще мы после победы принца обшарили трупы погибших дворян, подкупленных его покойным братом при помощи величайшей ценности этого мира – золотого эликсира. Будучи выпитым, зелье придавало человеку здоровья, долголетия, исцеляло от любых травм и ядов, а также позволяло резко увеличить имеющиеся магические силы, пусть даже раньше для их оценки идеально подходила цифра ноль. Рецепт чудесного препарата, увы, не был известен никому, кроме его создателей, каких-то психованных древних архимагов-параноиков, превративших весь юг континента то ли в зону боевых действий между силами магии, природы, света и тьмы, то ли в одну неприступную крепость, но иногда новые порции не имеющего аналогов средства все же появлялись на рынке. И их отрывали с руками, обычно в прямом смысле слова. Сколько точно эликсира получилось выпить, не знаю. Он отлично делится, ослабляя эффект пропорционально уменьшению объема, а потому хозяева разливали его по склянкам самого разного калибра. Но эффект определенно был. Если раньше, пока живой артефакт не начинал работать, выпуская из моего тела щупальца и что-нибудь ими пожирая или же накладывая на носителя заклинания, меня принимали за обычного, пусть и очень крупного человека, то теперь чародеи видят перед собой пусть необученного, но коллегу. А занимаемый пост и приписываемые молвой возможности, раздутые очевидцами боевых действий сверх всякой меры, убеждают их, что это просто талантливая маскировка. Ведь чтобы представить придворного мага, не умеющего колдовать, нужна богатая фантазия. Впрочем, кое-какие фокусы, вроде простейшего телекинеза, уже начали получаться вполне сносно.
– Проглот! – рявкнул прямо в ухо принц, для чего ему пришлось привстать на цыпочки. Иначе бы не дотянулся. Хорошо хоть подпрыгивать не стал.
– Да-да? – наклонился к юноше я, понимая, что предыдущую попытку привлечь внимание, а то и не одну, самым наглым образом прослушал. Увы, но полученное еще в период бомжевания прозвище стало куда более привычным, чем собственное имя, странно звучащее для обитателей этого мира.
– Что ты скажешь насчет трех магов, которых нам любезно предоставляют вместе с новыми рекрутами для гвардии?
Значит, перворожденные готовы поддержать нового короля, весьма шатко сидящего на троне, раз дают ему войска. Вернее, не забирают из состава вооруженных сил страны, номинально подчиняющихся королю в независимости от личности последнего, уже существующие части, набранные по этническому признаку, и соглашаются дать еще. Надеются выгадать таким поступком какие-нибудь преимущества? Вот еще! Госчиновник я или кто? Они сейчас еще и должны останутся!
– Обычные солдаты даром не нужны, последние события показали их вероломность и плохую выучку, а вот чародеев для службы просите пять, а лучше бы десять. – Надеюсь, к совету прислушаются. Чужие воинские подразделения, да еще в большом количестве, здесь не требуются. Пусть лучше, как и сейчас, на страже стоят проверенные временем бойцы, служившие роду матери короля уже не один десяток лет. Они как-то понадежнее будут. А вот колдуны… без них, увы, не обойтись. – Вряд ли ушастые зазнайки, пардон, мудрые перворожденные, пришлют сюда вчерашних учеников, пользы от которых как с козла молока. Но даже если и так, то должен же кто-то поддерживать примыкающий к дворцу сад в порядке? Друидам, пусть и низкопробным, это будет куда легче, чем садовникам. А представители иных направлений волшебства у данной расы встречаются традиционно редко, ценятся сородичами куда выше и потому нам точно не достанутся.
– М-м… – Юный король запнулся. Посол тоже посмотрел на меня как-то странно, а секретарь вообще закашлялся. Недипломатично? Привыкайте. Если уж корчить из себя могущественного колдуна, то покладистый характер явно будет мешать имиджу. И потом даже самая буйная фантазия не способна себе представить доброго светлого мага с хищными плотоядными щупальцами, а значит, создавать о себе положительное мнение будет напрасной тратой времени и сил. Печально, иного выхода не вижу и, следовательно, придется всех встречных-поперечных шокировать и запугивать в меру сил.
– Мессир, но ведь они будут жить здесь, во дворце! И делать вашу работу!
– Подразумевается, что и платить им станут с моей зарплаты?! Вот уж черта с два!
– Да, но думаю, удовольствуются за свои услуги лишь скромной суммой, равной обычному окладу рядового гвардейца и всего лишь одной комнатой на каждого. В конце-то концов, ваше величество, все имеет свою цену. И предательство личной охраны, из которой лишь двое не повернули против своего сюзерена клинки, тоже.
Официальный представитель Отсеченного леса, виконт Элерьери, сердито засопел, что в исполнении утонченного ушастого аристократа смотрелось весьма комично, но от комментариев воздержался. В отличие от помощника дипломата. Хотя, быть может, вылезать вперед в неудобных ситуациях входит в его служебные обязанности? Это бы объяснило, почему он так не соответствует занимаемой должности. Привыкнуть не успел из-за быстрой смены кадров.
– Наш народ никогда не изменял взятым на себя обязательствам, человек! – Интересно, он всерьез думает, будто сейчас грозно сверкает очами? Честно говоря, данные ужимки в исполнении подобного кадра вызывают скорее смех, чем опасения за собственную судьбу. Правда, я никак не могу считаться среднестатистическим представителем своего вида, может, потому так неадекватно и реагирую? Или потому, что однажды смотрел в глаза вцепившейся в плечо гидре? А потом вырвал их к такой-то матери. Ну, точнее, один из двух вырвал. А уж сколько их осталось на остальных головах, с которыми, к счастью, близко познакомиться не довелось… – Мы, представители высшей расы…
– Мессир, вам нехорошо? – тихонько уточнил Дэриел Второй, ткнув меня в бок остреньким локтем. – Выглядите как-то не очень. И опять витаете где-то в облаках.
– Яд, которым нас угостили пару дней назад, очень долгоиграющий, – вздохнул я, приняв мыслеобраз от слившегося с телом живого артефакта, разъясняющий состояние нашего совместного организма. Пострадавшего во время позавчерашней трапезы, приправленной на редкость экзотическими специями. Ведь и съесть-то, самое обидное, успел только полтарелки, прежде чем спустя примерно полторы секунды почувствовал неладное. Даже волосы вновь по всему телу исчезли, будучи переработанными в нечто нужное для метаболизма и работы слившегося со мной странного образования. Следующая ступень истощения – это вынужденное заимствование чужой плоти у недобровольных доноров. Желательно людей или кого-то похожего, животные, увы, почти не подходят. Все-таки мой паразит-симбионт создан не наукой, не видящей особой разницы между белками свиньи и человека, а древней темной магией. – Если, конечно, те материализованные чары вообще можно назвать вульгарной отравой. Знаете, еще пара таких случаев, и, боюсь, вместо меня придется нанимать профессиональных дегустаторов. Они хоть и одноразовыми получатся, но предсказуемое ослабление придворного мага слишком хорошая возможность для очередных заговорщиков.
– Да, тетушка что-то такое уже говорила, – согласно кивнул племянник талантливой любительницы алхимии, придумавшей приставить к венценосному обалдую почти не убиваемого наемника, каким я, по сути, являлся, несмотря на крайне высокую оплату, большая часть которой была получена авансом в виде должности, в качестве сотрапезника. – Но она уверена, волна покушений скоро пойдет на спад. Остался месяц или чуть больше, и все активные противники новой власти кончатся. Или хотя бы затаятся, дав нам передышку. Мы их хорошо проредили за зиму.
– Так все-таки, что там с магами, – напомнил о себе посол, уняв своего помощника, выглядящего сейчас точь-в-точь как андрогированная клубная девица, готовая закатить истерику. Этакое высокое худое голубоглазое и почти бесполое нечто, лишенное вторичных половых признаков и увенчанное копной светлых волос. Впрочем, его старший сородич внешность имел почти такую же. Вот только холод его глаз наводил на мысли не о забавном попугае, а о ядовитой древесной тропической змее, обладающей яркой предупреждающей окраской и чей укус убивает мгновенно. Отсеченный лес или, если говорить по-простому, небольшой анклав ушастых, еще лет триста отказавшийся от автономности в пользу охватившего его со всех сторон государства в обмен на весьма серьезные привилегии, если верить учебникам истории, всегда оставался вещью в себе. Его правители заставляли подданных оставаться собой и не смешиваться слишком уж активно с иными народами, чтобы не раствориться в них, и в то же время старались привлечь их к активному участию в жизни и политике королевства, чтобы обеспечить своей родине как можно больше преимуществ. То есть балансировали на лезвии клинка не первый век. Успешно. Относиться к их представителю с недостаточным вниманием стало бы непростительной глупостью.
– Я понимаю тяжесть проступка, который совершили наши сородичи, но заявленные вами условия слишком суровы, – продолжил виконт. – В конце концов герцогство Отесеченный лес не так уж и велико, как кажется, ведь бо́льшую его часть составляют девственные пущи.
– А я его прекрасно помню, – с намеком сказал Дэриел, судя по всему тоже решивший не идти на компромиссы и проявить твердость. – И если он не будет соответствующим образом компенсирован, то, пожалуй, подумаю о пересмотре каких-нибудь древних соглашений. Например, подорожного сбора с отдельных представителей иных рас или запрета на вырубку деревьев с кое-каких территорий. Раз уж там все равно никто не живет, если верить вашим словам.
Посол и король стали меряться взглядами, словно готовые сойтись в поединке боксеры, а помощник дипломата, вдохновенно закативший глаза к потолку и уже набравший в грудь воздуха для нового потока обличительных высокопарных и абсолютно цензурных ругательств, поперхнулся началом заготовленной речи, словив заброшенную прямо в открытый рот косточку от апельсина. Щупальце поглотило ее, провело по организму и вывело прямо сквозь кожу на кончики пальцев, отправивших импровизированный метательный снаряд в полет незаметным со стороны щелчком. Пришлось заботливо похлопать подавившегося своими словами секретаря по спине, заодно придерживая за грудь, чтобы не упал. Интересно, переломы будут? Синяки-то уж точно остались.
– Уверен, герцог Изролиэль согласится компенсировать почтенным мэтрам некоторые материальные затруднения, – сдался дипломат, печально хмурясь и, наконец, отводя взгляд в сторону. Что ж, думаю, не лжет. Если завтра ушастые солдаты покинут верную престолу армию, то лично он уехать уже не успеет. При условии, конечно, что внутренняя разведка, в ведомстве которой находится непрестанная слежка за подобными персонами, опять не даст маху. Как с ней уже не раз бывало в последнее время. Впрочем, зима этого года для всевозможных работников плаща и кинжала действительно стала крайне тяжелым периодом. После смены власти, произошедшей осенью, в период холодов, изрядно затрудняющих путешествия, распространение новостей и ведение войны, в том числе междоусобной, по столице прокатился вал репрессий со стороны короны и ответного аристократического террора тех дворян, кому не повезло оказаться на стороне проигравшего принца. Вызовы на дуэль, увольнения неугодных с постов и удаление их от двора, пущенные в дело компрометирующие материалы, не говоря уж о банальных убийствах. Льюи, бывший регент и начальник департамента внешней и внутренней разведки, открыто признающий собственную некомпетентность, за последние месяцы похудел вдвое, приобрел не снимаемый никакими усилиями магов-медиков нервный тик и уже задолбал Дэриела просьбами отправить его на покой, можно даже в тюрьму. Но никого лучше не было, кроме тетки его величества, не способной занять данный пост по гендерному признаку. Законодательство Азалии было хоть и весьма запутанным, но вот примеров борьбы феминисток за свои права не знало, а потому представительницам прекрасного пола пробиться на большую часть должностей помимо исключительно женских, вроде фрейлины, кормилицы и официальной фаворитки, не получилось бы. Впрочем, они и не особо старались, кажется, кроме редких исключений вроде тетки его величества, де-факто и так взвалившей на себя львиную долю забот по управлению страной, не занимая никаких официальных должностей.
– Отлично, – улыбнулся пусть и юный, но король признавшему свое поражение дипломату. – Когда он сможет прибыть в столицу, чтобы дать мне вассальную присягу?
Пока политики назначали устраивающую обоих дату, я занялся очень важным делом. Быстро подъел все, что еще оставалось в вазе с фруктами, стоящей в пределах досягаемости. Следующим пунктом в списке дел на сегодня стоял визит к посланникам гномов, судя по всему абсолютно совпадающий по содержанию с уже заканчивающейся встречей. Ну, разве что магов предлагать не станут, заменив их каким-нибудь дорогим подарком, вероятно, оружием или броней. А у них абсолютно точно еды на столах не будет, только выпивка с очень-очень немногочисленной закусью. Перепить их никто не может, вот и пользуются коротышки своим преимуществом, всеми силами пытаясь споить гостей и навязать им свои условия. И даже не постеснялись возвести подобный стиль поведения в традицию, чтобы меньше подвергаться нападкам. А алкоголь хоть усвоить и можно, но в качестве продукта питания, да еще после до сих пор не до конца изжитого отравления, он меня не устраивает.
Забавно, но крупные диаспоры двух таких разных рас, недолюбливающих друг друга, попали почти в одинаковые ситуации. Отличие лишь в том, что подгорных жителей никто не окружал своими территориями. Сами пришли, когда один клан гномов расплевался насмерть с сородичами и переселился целиком и полностью подальше от гор, выбрав себе новую родину. Именно они да эльфы и составляли процентов на семьдесят гвардию, куда их охотно брали по одной простой причине. Не по мастерству. Умеющие прекрасно махать клинками представители человечества имелись куда в большем количестве и жалованья просили меньше. Но вот со сроком жизни в несколько сотен лет, а то и выше, до пенсии из элитной воинской части еще никто не дожил.
Первый состарившийся на службе бородатый пенсионер махонького роста, но широкого объема появится аккурат к тому времени, когда у нынешнего короля подрастут внуки. И он такой один, счастливец, подбирающийся к четвертому веку и выживший после всех попавшихся на пути ударов судьбы. А эльфы так и вовсе своей смертью не умирают и потому на попечении государства не окажутся никогда. Да и потом личность, которой повезло очутиться на работе, по престижу и деньгам стоящей где-то вверху списка профессий для тех, кому не повезло родиться в обеспеченной собственными землями или громадными капиталами семье, будет с куда большим вниманием относиться к собственным служебным обязанностям. Риск лишиться столь хлебного места не окупается мелкими служебными правонарушениями, а потому число последних исчезающе мало. Недавние события, когда принца едва не зарезала собственная охрана, перекупленная вторым кандидатом на престол, – исключение, подтверждающее правило.
– Мальграм! – потряс я за плечо привалившегося к стене и, видимо, нагло дрыхнувшего чародея, едва только вышел из дверей комнаты, предназначенной для переговоров. Мантия, кстати, далеко не новая и явно не раз стиранная и штопанная, тихонько сложилась внутрь себя, а вот глубокий капюшон, полностью скрывающий лицо, полностью сохранил форму и остался висеть на стене, словно приклеенный. Впрочем, почему словно?
– Орлы, где начальство? – уточнил у десятка стражников, последнее время, похоже, сопровождающих его везде и всюду, даже в туалет.
– Ну, так вроде тут, – стесненно промямлил, видимо, их главный, не отягощенный молодостью, привлекательностью и манерами, но зато имеющий шикарный шрам на лбу. Ветеран, перекупить которого сложно, ибо ему уже не сильно-то нужны житейские радости, да к тому же наверняка есть любимая семья, проживающая где-нибудь под крылом родственников его величества. – Было.
– Да здесь я, здесь! – Искомый волшебник обнаружился за поворотом коридора. В точно такой же мантии и капюшоне. – Уж и отойти нельзя.
– Опять путешествовать по стенам отправился, – вздохнул я, озвучивая мысли всех собравшихся и понимая, что маг-мошенник решил немного укрепить свою репутацию путем ловкого трюка. Интересно, акция согласована? Наверняка да, уж в чем, в чем, а в планировании этот тип признанный мастер, свидетельством чего служит его собственная голова, по-прежнему находящаяся на плечах. Зуб даю, договорился с главным специалистом короля по мыслительной деятельности, графиней Сейлел. Если не ошибаюсь, последнее время чародей весьма сблизился с теткой его величества. В горизонтальной плоскости. – Виконт, а у вас в посольстве одинокие скучающие красотки были? Ну, или хотя бы тайники с чем-нибудь действительно ценным.
Помощник посла побледнел, покраснел и потянулся к мечу, висящему на поясе. Застрявшему в ножнах. Я дважды попытался заставить себя увидеть мир так, как это могут лишь волшебники, потерпел оба раза неудачу из-за недостатка концентрации, плюнул на жалкие потуги действовать подобно опытному чародею и дал команду живому артефакту. Усилия слившегося с плотью паразита-симбионта немедленно изменили зрение, лишив его большей части привычных красок, но добавив новые цвета и оттенки, каждый из которых соответствовал определенному диапазону магических энергий. Практически тотчас же стала понятна неудача молодого ушастика, от руки его старшего коллеги отходила тонкая зеленая нить, касающаяся рукоятки клинка. Ну да, аристократы, как правило, стараются всеми путями развить у себя хоть какие-то сверхъестественные способности, уделяя немало времени тренировкам, даже если от рождения совсем нет сил. А поскольку перворожденным торопиться некуда, то их знать в этом деле всегда добивается успеха и поголовно может творить слабенькие заклинания. А то и по-настоящему могучие чары, если в дополнение к усидчивости и медитациям на протяжении десятков лет добавляется хоть искорка таланта.
– Первых, к счастью, и не было никогда, – задумчиво произнес эльфийский дипломат, явно пытаясь вспомнить, чего же у него по разным захоронкам лежало. Судя по тому, что задумчивое выражение лица не спешило сменяться паническим, все ценные сведения, не предназначенные для посторонних, он держал исключительно в своей голове. – А во-вторых, только золото.
– Не волнуйтесь, оно все осталось на своих местах, – заверил Мальграм, небрежным жестом и без малейших признаков смущения накидывая второй комплект одежды поверх первого. – Клянусь своей силой.
Провожаемые взглядами эльфов, в которых теплоты не хватило бы даже на то, чтобы растопить всего лишь одну снежинку, мы покинули дом, отданный представителям немногочисленного, но достаточно могущественного этнического меньшинства. Интересно, не была ли перегнута палка в процессе переговоров? Ох, не хотелось бы, сил у нас и так маловато, а если еще и эльфы отколются, совсем плохо будет. Стоило лишь выйти из дверей особняка, отведенного под посольство Отсеченного леса, как сразу стало ясно: совместное распитие спиртных напитков с гномами, из числа которых, кстати, в гвардии уцелело аж две трети старого состава просто по той причине, что они не успели добраться в уединенно расположенный лесной замок, где все решилось, в срок, отменяется. Прямо напротив изящных кованых ворот стояла карета графини Вильес Сейлел, тетки короля, фактически заменившей своему племяннику сначала мать, а потом половину нужных министров, вакансии которых до сих пор оставались свободны или же были заняты не тем, кем надо.
– Я правильно догадался, что у нас еще чего-то случилось? – уточнил я, пропуская короля вперед и запрыгивая в карету, качнувшуюся под моим весом. Мальграм, как всегда успевший всех опередить и теперь целующий даме ручку, даже чуть не упал на объект своего обожания. А может, просто на подол своей мантии наступил. Не самая удобная одежда, если быть честным. Но если ткань не имеет швов и сделана из одного куска, то она позволяет наложить на себя более прочные и сильные заклинания, а потому маги в штанах являются большой редкостью. Вернее, их, если позволяет климат, носят под внешней рясой.
– Мессир, вы, как всегда, проницательны, – округлила глаза сидящая девушка, которой больше двадцати никто бы не дал, и как бы невзначай изогнула тонкую спинку так, что большие налитые груди едва не выскочили из лифа подозрительно светлого и едва ли не просвечивающегося платья. Сия особа, несмотря на высокий интеллект, и раньше-то отличалась поведением мартовской кошки, сделав свою внешность и темперамент эффективным инструментом плетения интриг, а с тех пор, как наглоталась золотого эликсира, добытого, между прочим, чужими руками, и в связи с этим изрядно помолодела, увеличив заодно свои магические таланты, окончательно пустилась во все тяжкие. Или в большую политику, тут уж как посмотреть. Даже присутствие своего постоянного кавалера ее не стесняет, впрочем, Мальграм тоже не проявляет ни малейших признаков ревности и пару раз мне случалось видеть, как он заглядывался на симпатичных служаночек. – Из Принмута приходят тревожные вести. Тамошний владетель, хоть и признавший на словах нашу власть, задерживает налоги за год, объявил военное положение в городе и собирает ополчение. Якобы против появившихся в огромных количествах чудовищ и разбойников, но ни о тех ни о других в соседних провинциях и не слыхивали. Ну, не в заявленных количествах, во всяком случае.
Знакомое название… Точно! Там же буквально в двух шагах находится община гномов, где живет приятель Мальграма, также специализирующийся на древней истории. И очень много знающий о существе по имени Млфурий, с которым как-то связан слившийся со мной артефакт.
– Они готовят мятеж? – подозрительно осведомился принц, нахмурившись. Подросток со свойственной своему возрасту категоричностью уже явно был готов послать туда войска. Те немногие, которые у него были и не вызывали опасений в собственной благонадежности.
– Навряд ли, – пожала плечами его тетка, меняя сидение и прижимаясь ко мне грудью. Кстати, последняя после приема золотого эликсира немного уменьшилась, постепенно рассосавшись до размеров, приличествующих юной девушке, а не умудренной годами и опытом придворной даме. Хи-хи, забавный побочный эффект и вряд ли приятный для любвеобильной аристократки. И вообще, чего это она вытворяет? Неужели ей стало настолько невозможно терпеть поблизости мужчину, не поддавшегося ее чарам, что было решено перейти к прямому соблазнению? А, нет, Сейлел просто достала рулон карты, прицепленный к незаметной на первый взгляд полочке, расположенной над головой, и развернула его на коленях. Моих. – Вот смотрите, тут я еще с полгода назад разметила границы дружественных, нейтральных и откровенно враждебных нам владений. Вряд ли сейчас что-то сильно изменилось к худшему, ведь в конце-то концов в борьбе за трон была одержана победа и некоторые противники предпочли сменить сторону. Но союзники во время успеха, как правило, не предают. Ну, кроме пары-тройки исключений, которым их сменившие верность на золотой эликсир, полученный от ковена магов и покойного принца, родичи были дороже однажды заключенных соглашений.
– Но в любом случае Принмут с двух сторон зажат в клещи теми, кто не изменит нам без серьезного, очень серьезного повода, – решил Мальграм, наклоняясь над картой и, видимо, умудряясь читать ее даже вверх ногами. – Или он у них есть?
– Это мне неизвестно, – пожала плечами графиня. – Но вот посмотрите, еще там имеется небольшой участок, граничащий с землями герцогов Винле, у которых на наше семейство имеется серьезный зуб, но они не обладают достаточными возможностями, чтобы серьезно изменить расклад сил. Уже лет сорок как. Дедушка еще постарался, мир его праху.
– А зачем вообще столько времени уделять этому владению? – уточнил король, не делающий особых попыток рассмотреть рисунок. То ли выучил географию собственной страны на отлично еще в раннем детстве, то ли не интересовался ею вовсе. – Оно же небольшое. И не слишком важное, кажется. Ну, не заплатят – плохо, но вполне терпимо. Переживем. А потом спросим за все и в тройном размере.
– Оно будет хорошим показателем того, как мы будем реагировать, – решил я, обдумав ситуацию. – Первой ласточкой, которая проверяет новую власть на вшивость и способность контролировать страну.
– Не только, – заметила графиня. – Хотя, не скрою, такая причина была бы очень-очень вероятной, ведь место для волнений подобрано весьма изящно. В стратегическом плане Принмут довольно важен для королевства. Вернее, его мастерские.
– А что в них такого особенного? – удивился Мальграм. – Как-то не слышал, чтобы оттуда везли какие-нибудь особенные товары.
– Они все идут на нужды армии, – позволила себе легко улыбнуться графиня, знающая об обстановке в стране неизмеримо больше всех нас. Если более информированные персоны вообще имелись, то их бы в лучшем случае удалось пересчитать по пальцам одной руки. – Из этого владения, точнее, города, в честь которого оно получило свое название, поставляются лучшие луки для наших стрелков.
– А разве их поставляют не эльфы? – удивился юный король.
– Элитные, способные метать стрелу на четыреста шагов и стоящие не меньше, чем рыцарский меч? Да, – улыбнулась его тетка. – А вот дешевые и вместе с тем очень качественные, в количествах, достаточных, чтобы вооружить ими даже набранных в ополчении крестьян, поставляются именно мастерскими Принмута.
М-да, причина для беспокойства серьезная. Во-оруженные силы Азалии, насколько я успел понять, не вызывали у потенциальных врагов желания с ними связываться по одной простой причине. Солдат в них было слишком много. Фактически государство, если бы этого захотело, вполне могло именовать себя империей, размеры и мощь позволяли. Да, собственно, чего еще и ждать от страны, чье население оценивается в восемнадцать миллионов человек? В то время как соседи могли похвастаться в лучшем случае третью этой цифры. А основу любой армии составляет пехота, в условиях Средних веков вооруженная, как правило, дешевым оружием. И таковым для рядового солдата давно считалось копье. И лук. Без достаточных и качественных запасов этого полезного снаряжения, имеющего свойство довольно быстро выходить из строя, войска быстро потеряют немалую часть своей мощи. И задумаются, а так ли им нужно следовать приказам тех, кто допустил подобное для собственных вооруженных сил.
– Увы, мне придется как можно скорее отправиться туда, чтобы разрешить ситуацию, – вздохнула графиня. – Дэриел, малыш, постарайся за это время не наломать дров и во всем слушайся бабушку. И не отходи от мэтров далеко!
Мы с Мальграмом обменялись понимающими взглядами, наполненными неизбывной тоской. Как же! Нас же считают сработанной парой супер-пупер чародеев, способных вдвоем решить любую проблему и защитить от всего на свете. А когда заслуженная придворная интриганка, одновременно контролирующая кучу дел по управлению государством и обеспечению нормальной работы для тех, кто это делает, покинет столицу, можно ждать целого вороха проблем. Служащие, избавившиеся от близкого присутствия начальства, будут работать хуже. Аристократы мгновенно задерут носы в отношении выскочек без роду и племени, что также жизнь не облегчит. Королю особо перечить нельзя, тетка имеет право его и строго отчитать и, пожалуй, отодрать за ухо по старой памяти, но он ведь король и подобного же от кого-то иного не потерпит! То есть главе охраны и придворному чародею придется терпеть выходки малолетнего государя. А они будут. Не могут подростки вести себя тихо и мирно, не положено им в силу возраста. И благородное происхождение тут никак не поможет сидеть на пятой точке ровно. А еще можно ожидать дикого разгула интриг и покушений. Хм. Есть идея!
– Леди, – обратился я к графине, продолжающей давать наставления племяннику. – А может быть, я сам туда прокачусь?
Всяко лучше, чем торчать во дворце и принимать на себя очередной удар, направленный в юного монарха. Пусть уже сам учится справляться, а у меня хоть волосы за время служебной командировки обратно отрастут. Тем более если инцидент служит лишь поводом, чтобы выдернуть графиню из столицы, то заговорщикам придется все отменить. Или же попробовать достать ее, возможно, вместе с Дэриелом Вторым прямо здесь. Снова бежать через толпу взбунтовавшихся дворцовых големов охраны или лежать под разрывными стрелами использованного для покушения осадного орудия очень уж не хочется.
– Вы? – удивилась Сейлел.
– А что? – Так, главное, сделать максимально невинные глаза. Надеюсь, они будут не слишком дисгармонировать с остальным обликом кровожадного мутанта-убийцы. – Если вы уверены, что мятежа там быть не может, то дело обещает быть не таким уж и сложным. С ошибками, допущенными местной властью, как-нибудь совместно разберемся. В случае чего поможем их исправить. Ну как совсем уж крайний вариант, просто пообещаю устроить наследникам преждевременное вступление в их права, и, уверен, все проблемы тут же разрешатся. Вы знаете, я умею пугать или даже осуществлять подобные угрозы. А ваше присутствие у трона сейчас важнее.
– Пожалуй, так действительно будет лучше, – задумчиво согласилась аристократка. – Тем более, боюсь, я действительно чересчур много времени уделяю дипломатическим методам. А вот с силовыми аргументами, так необходимыми, когда действовать надо быстро и четко, дела обстоят куда хуже.
– Думаю, они у меня найдутся, – кивнул ей я, выразительно хрустнув пальцами. – Только, сами понимаете, в местность, которая не присылает налогов и собирает ополчение, в одиночку ехать как-то нехорошо. Ну, тут полностью полагаюсь на ваш опыт.
Сколько войск с собой взять, чтобы тамошние лорды, ну или кто заправляет в той дикой дыре, принялись извиняться и спешно собирать дань лет так эдак за двенадцать-тринадцать, не забывая делать щедрые подарки приехавшему во главе войска придворному магу? А черт его знает! Раза в два больше, чем там есть. Или в три. Но как выразить это в числах?
– Разумеется, – кивнула графиня. – Я планировала посетить те края, примкнув к тысяче конных стрелков, которые как раз направляются в расположенный неподалеку пограничный гарнизон и были бы рады задержаться в цивилизованных местах, но вам, понятное дело, нет нужды обременять себя подобным эскортом. Сейчас как раз идет набор новой гвардии и, думаю, трех десятков кандидатов в нее хватит, чтобы обеспечить подобающее сопровождение.
– Всего тридцать человек?! – Возмущение полезло из меня вместе с вечно голодными щупальцами, которые лишь титаническим усилием воли удалось втянуть обратно, прежде чем они кого-нибудь цапнули. – Да такой отряд под первым же придорожным кустом прикопают и свалят на пробегавшую мимо волчью стаю!
– Признаться, подобное развитие событий будет едва ли не оптимальным. – Графиня определенно не понимала, как близка к тому, чтобы навсегда расстаться со своей красотой, слизанной вместе с мягкими тканями лица, повинующимися не столько разуму, сколько бунтующим эмоциям хищными отростками. – Если какие-то провинциалы просто не платят налоги и занимаются чем-то странным, это одно. Ну а если они нападут на королевского посланника, то совсем другое. Даже их вернейшие союзники будут обязаны покарать их, получив приказ, или также будут объявлены мятежниками. Честно говоря, провернуть подобный трюк, рискованный, но сулящий быстро выявить всех явных врагов, мне никогда бы не позволил здравый смысл… Если бы с нами не было вас, способного пережить любое покушение и убедительно разыграть собственную гибель с тем, чтобы потом на суде иметь возможность обличить преступников и подтвердить сказанное магической клятвой.
– Мадам, вы переоцениваете мою живучесть, – буркнул я, лихорадочно ища способ отвертеться. И не находил его. Сам же себя загнал в ловушку! Ой, дурак!
– Мессир, перед поединком с главой академии магии предатели-гвардейцы вас проткнули мечами насквозь, – припомнила женщина. – В нескольких местах. И они даже пытались отрубить голову, которая мгновенно приросла на место. Ну чего вам стоит изобразить трагическую гибель при исполнении? Поймаете какую-нибудь стрелу или там кинжал в спину, поизображаете агонию, испепелите якобы из последних сил парочку убийц, а потом притворитесь ненадолго трупом, чтобы, когда выдастся удобный момент, быстро-быстро убежать, делов-то! Уж если сквозь строй гвардейских големов, идущий навстречу, прорвались, то и там справитесь.
– Мне это все равно не нравится. – Как же отбояриться? Ну как? И желательно не навредив своей репутации. Не хочется терять должность, на которой за щедрую оплату пока приходилось лишь грозно хмуриться да время от времени работать пугалом. – Да, обычные мечи и стрелы вряд ли сумеют убить такого, как я. А если там будут маги? Или, к примеру, тело решат не просто оттащить в ближайшие кусты, а сжечь?
– Вы боитесь? – удивился король. – Как же так?!
Кажется, мой образ сурового и могущественного неуязвимого колдуна в его глазах уже пошатнулся. Нужно срочно исправлять ситуацию.
– Разумные опасения еще никому не вредили, ваше величество. – Да я трясусь от ужаса и отвращения, что придется опять пользоваться помощью живого артефакта! За нее ведь придется расплачиваться либо собственным здоровьем, либо чужой плотью. И пусть первое он может постепенно восстанавливать своему носителю, но мало радости оказаться внезапно из полного сил мужчины дистрофичным калекой, чьи мышцы были съедены изнутри магическим паразитом. А ведь могут еще и просто отрубить голову! Или расплющить ее. Сжечь все тело магией или кислотой. В конце концов, просто истощить ресурсы, тратящиеся на регенерацию ран и затыкание не предусмотренных природой дырок в многострадальном организме. И тогда все, конец! Даже творение темной магии, созданное добровольной жертвой ведьмы, не способно будет поддерживать в нашем совместном теле жизнь бесконечно. – И потом, получать раны, это просто больно! Чувствовать подобное и наслаждаться процессом могут лишь неизлечимые извращенцы.
– Ну, мессир, для блага Азалии вам придется немного потерпеть, – вздохнул Дэриел Второй, как любой подросток, видимо, не боящийся драк или разбитых от шалостей носов и коленок, но при мысли о неотвратимых уколах или чем-то подобном впадающий в вызванное ужасом оцепенение. Несмотря на искреннее сочувствие в голосе юноши, я понял, что, кажется, начинаю ненавидеть политику, тех, кто ей занимается вообще и сидящую рядом со мной девушку, разменявшую не один десяток лет и вырастившую из собственного племянника настоящего холоднокровного монстра в человеческом обличье, в частности. Эх, жаль, что в этом мире еще даже и близко не зародилось ничего похожего на коммунизм. Разрушить среду, порождающую подобных аристократических чудовищ, было бы здорово! Может быть, даже бесплатно бы поучаствовал в том, чтобы на обломках их привычного миропорядка построить нечто новое.
