Книга: Маг с изъяном
Назад: Глава 9
Дальше: Глава 11

Глава 10

Следующие несколько дней Илар жил… нет, не в страхе, но… возвращались с работы осторожно, смотрели по сторонам, а самое главное – Илар не расставался с книгой заклинаний. В голове всегда хранились заклинания, которыми можно отбиться от врага. Их было немного, и непонятно, сработают ли… Но ведь других-то нет? Жить-то как-то надо? Не сидеть же безвылазно в доме, не показывая носа на улицу.
История с пиратами, или как они там себя называют, научила Илара еще одному: люди неблагодарны, и нужно любого клиента подобного типа воспринимать как врага, ожидать от него любой пакости.
Все эти дни в свободное от работы в трактире время Илар пытался выжать из книги все, что возможно. Они запирались с Леганой в подвале, Илар загружал в голову заклинания и выстреливал их в наставленные в конце зала мишени – крынки с водой, кур в клетках. Кур ему было жалко, но что делать, если некоторые заклинания срабатывают только на живых существах? Как узнаешь о действии заклинания? Увы, за время испытаний погибло не менее двадцати кур. Ладно хоть некоторых можно было еще пустить в пищу, но тех, которые умирали от поноса, загаживая клетку, тех, кого заживо заедала куча вшей, взявшихся непонятно откуда, приходилось просто выжигать, благо что заклинание огненного жиздра срабатывало довольно исправно.
Вот и в этот день Илар нацелил заклинание окрашивания волос на очередную курицу, недовольно поглядывающую через прутья клетки. Заклинание простенькое, но это ничего не значило; самое сложное заклинание высшего уровня могло сработать простым пшиком. Например, заклинание, вызывающее мелкое землетрясение, вдруг окрасило курицу в ярко-красный цвет. Почему? Зачем? Илар уже не удивлялся.
Но заклинание окрашивания волос его удивило, и еще как. Через секунду после того, как он выпустил колдовство, Илар уже задыхался от вони – и он сам, и Легана, и стены комнаты были забрызганы ошметками мяса, кровью, кишками. Воняло ужасно. Курицу разорвало на части, как будто кто-то огромный дунул ей в задницу, раздув, как шар.
Легана стояла ошеломленная, вытаращив глаза, и после минутного молчания, вытерев с лица красные потеки, удрученно сказала:
– Я ни-че-го не понимаю! Ты не должен был суметь выпустить это заклинание! Оно не должно было лечь тебе в голову! Но оно легло, и ты его выпустил! Я не могла использовать это заклинание – слишком высокий уровень, а ты – мальчишка, недоучка, фактически никто в магии – смог! Боги, ну что за шутки?
– Мне надоело! – сдерживая рвотные позывы, заявил Илар. С омерзением стер со щеки кусочек чего-то красного и шагнул к двери. – На сегодня хватит. Я не могу уже. Честно – не могу! И кур жалко!
– А есть тебе их не жалко? – усмехнувшись, спросила шаманка. – Ну что за предрассудки? Куры созданы богами, чтобы питать нас своей плотью, чтобы нести нам яйца. Ты не испытываешь угрызений совести, когда поедаешь зародышей кур? Детишек куриных?
– Иногда думаю об этом, – усмехнулся Илар, поднимаясь по лестнице. – Люди самые злобные, самые жестокие существа в мире! Зверям до нас далеко!
Наверху встретил Даран. Он ахнул, увидел окровавленного Илара, побледнел и кинулся его ощупывать. Убедившись, что ничего не оторвано, стал яростно расспрашивать, что случилось, и, как обычно, заканючил о том, что он тоже должен смотреть на то, что происходит. И был «пойман за язык» – отправлен в подвал вытирать стены от останков несчастной курицы. Илар же отправился умываться и менять одежду, пропитанную куриной кровью.
Было еще довольно раннее утро, у плиты суетились Устама и Анара – девушка окрепла и помогала кухарке по хозяйству. Она так и не рассказала, откуда взялась и кто она есть в жизни. Впрочем, Илар и не настаивал. Захочет – расскажет. Не захочет – зачем ставить человека в такие условия, когда он вынужден врать? Девушка немного пополнела, что ей очень шло, – налились грудь, бедра, от такой красавицы захватывало дух. Особенно у половозрелого парня семнадцати лет от роду.
Илару частенько снилась Анара. Во сне она ему что-то говорила, целовала, гладила его, и… парень просыпался, остро сожалея, что это сон и что девушка лежит за стеной, одна, такая желанная и красивая.
Видимо, Анара чувствовала его интерес, его желание, потому что в его присутствии была всегда скованна и застенчива, даже излишне. С Дараном, к примеру, она могла от души посмеяться. Как-то Илар видел, как Анара и Даран, хохоча, брызгались водой у колодца, пока Легана не отловила озорников и не сделала выговор, – девушка еще слаба после болезни, и поливаться ледяной водой на открытом воздухе было не просто глупостью, а настоящим сумасшествием.
Илар за все это время лишь однажды был с женщиной. Как-то раз, когда он отдыхал после выступления в трактире, к нему подошла девушка из тех, что работали в трактире. Миленькая, молоденькая, еще не затасканная, не захватанная чужими липкими руками. Ее звали Дора. Дора уселась к Илару на колени, запустила ему руку за пазуху… и парень не выдержал. Под насмешливо-понимающим взглядом Дарана поднялся наверх, в одну из комнаток для клиентов.
Все произошло довольно быстро и было похоже на то, как человек, шедший по безводной пустыне, припадает к источнику – пусть мутноватому, но такому приятному после дней и недель жажды.
Вот только потом, когда он лежал рядом с потной, пахнущей дешевыми благовониями девушкой, у Илара снова возникло ощущение, что он обманут, будто раскусил румяный, вкусно пахнущий пирог, а там… дерьмо. Сколько в ней побывало мужчин? Вчера? Сегодня? За неделю? Месяц? И вся эта зараза в ней, все эти грязные потные купцы и полупьяные стражники…
Илар после долго отмывался, надеясь, что не подцепил никакой болезни. И решил для себя найти другой источник удовлетворения, не такой общедоступный. Нет, платные шлюхи не для него. Не в деньгах дело, денег у него куча, – просто противно. На самом деле противно. И пусть даже эта шлюшка испытывает к тебе некое подобие нежных чувств и даже предлагает встречаться без денег – только представить, что сейчас они с ней обнимаются, милуются, а через десять минут она уже пыхтит в постели с толстым грузчиком, придавленная его тушей…
Нет уж, лучше подождать и найти ту, с кем можно не только «перепихнуться» в перерыве между выступлениями. Но ведь хочется… молодость требует свое! То есть – хочется все, что шевелится.
Закончив отмываться, Илар вдруг решил – пойдет на рынок. Нужно купить новую куртку вместо загаженной, штаны, ботинки – в конце концов, он «великий музыкант» или нет? Чего ходить в обносках, когда у тебя в подвале прикопана кругленькая сумма? Да и Дарана нужно приодеть. И для Анары было бы неплохо чего-нибудь купить, но тут уже Илар отступил – мужчина не может выбрать что-то дельное из одежды для женщины, ему не дано такого умения. Женщине должна покупать женщина, и никак иначе. Пусть сами идут на рынок.
Легана поддержала желание парней прогуляться, только попросила быть осторожнее – скорее всего, все пираты погибли в объятиях жиздра, но… кто знает? Может, лежит где-то в своей темной или не очень темной берлоге какой-нибудь злой тип и вынашивает способ отомстить черному колдуну…
Через двадцать минут довольные Илар и Даран шагали по улице, наслаждаясь солнцем, свободой и голубым небом. В кармане и на поясе звенели монеты, в животе распространяло тепло вкуснейшее рагу Леганы, а впереди – целый день. Вечером на работу, да, но есть несколько часов, которые можно потратить со вкусом, если знаешь – как. Поймали извозчика. Почему бы и нет? Обеспеченные господа не любят ходить пешком!
Через полчаса уже были на рынке, шагая меж рядов лавок и магазинчиков. Впрочем, вся разница между лавками и магазинчиками была лишь в том, что магазины продавали в основном чей-то товар, а лавки еще и принимали заказы на изготовление. На второй половине лавки обычно находился небольшой цех, или мастерская, изготавливающая товар по размеру заказчика. В одну из таких лавок и сунулись Илар и Даран. В лавке должно быть подешевле – так рассуждали парни, которым хотелось быть рачительными и бережливыми хозяевами. А раз товар продает сам мастер, конечно, будет дешевле.
Первая же лавчонка их разочаровала. Дорого, убого, и мастер зыркал на них так, что казалось, он только лишь ждет момента, чтобы схватить за руку «двух воришек», почему-то забредших в его лавку. Илар был очень сердит и ничего не купил в этой забегаловке.
Впрочем, скоро они нашли то, что хотели, и по вполне приемлемым ценам. В приличном магазине, с радушным хозяином и большим выбором товаров. Магазинщику было плевать, как выглядят двое пареньков, главное – у них были деньги, а запах денег опытный купец чувствовал издалека.
Через два часа, сияющие, как новая монета, парни шагали по базарной площади; старую одежду они оставили купцу в счет оплаты – не таскать же с собой старое барахло.
– Хозяин, а чего там такая толпа? – внезапно спросил Даран, показывая на несколько сотен людей, собравшихся в одном месте. – Они на ямах бойцовских стоят? Будь я императором, запретил бы такое развлечение.
– Говорят, что император сам любит эту пакость, – хмуро заметил Илар. – Неважно, что они там разглядывают. Пойдем отсюда, противно.
– Может, заглянем, одним глазком? – попросил Даран. – Что-то слишком много их там собралось, почему?
– Говорю, не надо тебе на это смотреть, – еще больше нахмурился Илар. – Я поглядел, а потом мне всякая пакость снилась. Пойдем, пойдем отсюда!
– Я же должен посмотреть, как выглядит эта гадость?! Чтобы потом не смотреть! – проворчал Даран. – Я только загляну и сразу назад! Позволь, а?
– Минуту. И сразу назад, – укоризненно покачал головой Илар. – И никаких ставок. По-моему, подло делать ставки на смерть животных или людей.
– Да, да, и я так думаю! – выпалил Даран. Его глаза заблестели, он сорвался с места так, будто его кольнули в зад острым кинжалом, и понесся по площади, мелькая среди матерящихся прохожих. У одной торговки он чуть не выбил из рук лоток с зеленью, и та долго вслед поливала его отборным матом, отдельные обороты которого Илар никогда и не слыхал.
Даран и вправду не задержался надолго. Через пять минут он уже стоял возле Илара, тяжело дыша от быстрого бега. Его глаза были вытаращены, волосы всклокочены, как если бы он пробивался через колючие заросли, подымаясь в гору.
– Хозяин… там… там… – Даран задохнулся и вытер лоб рукой.
– Чего ты? – удивился Илар. – Никогда не видел тебя таким! Кто тебя укусил?
– Там однорог в яме! – выдохнул Даран. – Погляди! Они однорога травят волками! Говорят, ставки большие делают! Однорог уже почти помер, отбивается.
– Однорога? – У Илара совершенно испортилось настроение. – Пойдем отсюда.
– Хозяин, давай его выкупим? – Даран закусил губу и отчаянно помотал головой. – Знаешь, какой он красивый? И сильный! А на него двадцать волков выпустили! Я считал!
– Ты представляешь, сколько он может стоить? – покачал головой Илар. – У нас никаких денег не хватит. И где мы будем его держать?
– В конюшне, где же еще? Пойдем, хозяин, посмотри!
Даран уцепил Илара за руку, и тот покорно потащился за мальчишкой, чувствуя, что напрашивается на неприятности. Им только однорога не хватало для полного счастья…
Однорог был на издыхании. Он стоял у стены, низко наклонив голову, и внимательно следил за противниками. Пятеро волков уже лежали на песке, пробитые витым рогом, забитые мощными лапами животного. Но и однорогу досталось – по его мускулистой груди, покрытой серебристой шкурой, стекали струйки крови, окрашивая шкуру в красный цвет. Бока, спина, ноги – все было в ранах, неглубоких, но неприятных даже на вид. Видно было, что еще немного – и животному конец. В жизни он не позволил бы никакой стае волков загнать его в угол; мускулистые ноги, заканчивающиеся когтями, унесли бы его далеко, и ни один волк не смог бы догнать это чудо природы. Здесь деваться ему было некуда. И еще – однорог был совсем небольшим. Судя по книгам, ему полагается быть в два-три раза крупнее. Видимо, это был молодой однорог, каким-то непонятным образом попавший в сети ловцов.
– Делайте ставки! Ставки! – вопил устроитель поединков, и народ вокруг визжал, ревел, протягивал руки с монетами хозяину жестокого развлечения, сидящему на помосте возле ямы.
Илар снова посмотрел в яму – голодные, разъяренные волки неумолимо, шаг за шагом подходили к однорогу, косящемуся на них голубым глазом.
Первого врага однорог встретил молниеносным движением рога, пронзив насквозь завизжавшего зверя. Отброшенный к остальным убитым членам стаи, волк еще долго дергался и пытался встать, пока не затих, разинув окровавленную пасть и вытаращив мертвые глаза.
Второй волк достал до плеча однорога, и тот залился кровью из разорванной шкуры, успев полоснуть волка по боку острым, как копье, рогом, буквально выпотрошив зверя.
Волоча кишки, волк потащился куда-то в сторону от однорога – Илара чуть не вырвало от этой картины. Он долго сдерживался, размышляя, стоит ли встревать в это дело, но потом эмоции взяли верх – в памяти хранились все заклинания, которые он знал и которые загрузил, отправляясь на рынок. После событий с пиратами Илар никогда не ходил безоружным. Перед выходом в город он прочитал все заклинания, которые могли пригодиться.
Волки буквально взорвались, разнесенные выпущенным заклинанием. Сверху Илару хорошо было видно все происходящее в яме, и он взял в поле зрения все объекты, которые хотел уничтожить. Заклинание сработало с первого раза. Если бы не сработало, пришлось бы использовать заклинание заморозки или еще что-нибудь такое. Но все вышло как надо: ошметки зверей разлетелись по яме, а однорог, будто только этого и дожидался, лег на песок, полуприкрыв глаза, тяжело дыша – со свистом и будто постанывая. Потом совсем закрыл глаза и завалился на бок – похоже, он умирал.
После того как волки растворились в кровавом вихре, народ вокруг ямы ошеломленно замолчал. Потом начали вопить:
– Колдун! Здесь колдун!
Затем некоторые закричали, что это никакой не колдун, а сам однорог, он существо магическое и может колдовать, это он устроил такое побоище. Некоторые зрители кинулись к принимающему ставки требовать возврата денег.
Само собой, им было отказано – в матерной, особо циничной форме. На что зрители обиделись и решили немного проучить зарвавшегося устроителя зрелища. Видимо, он подозревал о такой возможности, потому что его сразу прикрыли десятка полтора здоровенных парней с дубинками, которые начали бить всех, кто приближался к помосту. Зрители, получившие мощные удары по головам и шеям, частично потеряли сознание, частично разъярились – у многих нашлись ножи, кинжалы, а после крика: «Закопаем этого!» – бросились на охранников. Завязалась бессмысленная, беспощадная драка, переросшая в целое побоище. Дрался весь базар – громили лотки, лавки, магазинчики. Возбужденные горожане, в которых будто вселились демоны, носились по рынку, ломали, громили, дрались – из-за добычи и просто из-за того, что не понравилась рожа собеседника.
Илар и Даран прижались к стене возле угла лавки, наблюдая за происходящим. Даран молчал и только дрожал, прижавшись к Илару. Илар же закусил губу, раздумывая, что делать. Потом приказал:
– Стой здесь и не двигайся! Я поговорю с хозяином ямы.
– Я с тобой! Я с тобой! – завопил Даран и еще сильнее вцепился в руку Илара. Тот досадливо сплюнул, кивнул и начал тихонько продвигаться вперед, следя, чтобы не попасть под удар кого-нибудь из возбужденной толпы. Но, слава богам, ничего не случилось. Толпа уже переместилась довольно далеко от ямы, к магазинам и лавкам, тут веселее, чем возле ямы с полудохлым однорогом, ведь и до хозяина ямы не добраться – охранники обступили его прочной живой стеной, так что там невооруженным уже нечего делать, кроме как терять жизнь и здоровье.
Здраво подумав, горожане, воспользовавшись поводом, занялись любимым делом – беспорядками. Время от времени в столице вспыхивали небольшие бунты, Илар знал это из рассказов музыкантов, с которыми работал. Повод для бунта мог быть любым – от обычной уличной драки до императорского указа, который чем-либо не понравился жителям города. Вот и сейчас возбужденная толпа, обрастая новыми и новыми проходимцами – благо их на базаре пруд пруди, – покатилась по базарной площади, как поток мутной воды после дождя. Задымились две лавки, видимо подожженные веселящимися грабителями, и, как нарочно, вокруг – ни одного стражника, хотя перед началом беспорядков они исправно несли службу, мелькая среди торговых рядов. Никто не хочет получить булыжником по башке, потому бравые стражи порядка попрятались, ожидая подкрепления из казарм. Все шло как обычно.
– Стой! Куда?! Не подходи! – предупреждающе крикнул один из дюжих охранников, прикрывающий владельца ямы, усаживающегося в повозку.
– Я хочу переговорить с хозяином! Выгодное предложение! – крикнул Илар, надеясь, что владелец развлечения услышит.
Тот услышал, согласно махнул рукой, предварительно осмотрев Илара и Дарана с ног до головы. Охранник отошел в сторону, и парни были допущены пред светлые очи толстяка в парчовом халате. Толстяк неодобрительно уставился на ребят, сплевавая коричневую слюну, – видимо, жевал лист лубиса, тонизирующей травы, и недовольно спросил:
– Что за предложение? Быстрее давай, мне некогда!
– Хочу купить этого однорога, – выпалил Илар, не надеясь на успех.
– Дохлятину? Сколько дашь? Впрочем, три золотых, и он твой, – фыркнул мужчина. – Только потом никаких претензий, если животина проживет меньше суток. И еще – вывозишь сам.
– Вывезу! – облегченно вздохнул Илар. – Только погрузите мне его в телегу!
– Хорошо, – быстро отреагировал толстяк. – Эй, Сунгор, погрузишь им однорога! Я уехал! Деньги давайте!
Илар достал из пояса три золотые монеты, опустил их в потную руку мужчины, тот молча принял золото, осмотрел, попробовал на зуб и удовлетворенно кивнул:
– Все, сделка сделана. Сунгор, остаешься! Возьми еще пару ребят! На всякий случай! Шест, трогай! Поехали!
Возчик хлопнул кнутом, повозка заскрипела и, набирая скорость, двинулась вперед. Охранники бежали рядом, придерживаясь за борта, и скоро вся компания исчезла в переулке.
– Откуда вас принесло, придурков?! – сплюнул оставшийся Сунгор, мужчина лет сорока с хмурым широким лицом. – Не дайте боги, эти твари вернутся, наживем неприятностей! Вам что, рог однорога нужен? Так я его вмиг отрублю, зачем вам эта дохлятина? Однорогов жрать нельзя – мясо воняет чем-то, как рыбой!
– Даран, лови ломового извозчика, – Илар кивнул мальчишке, и тот унесся туда, где обычно кучковались извозчики. – Нет, мне однорог нужен живым. Свяжите ему ноги и поднимайте – слышали, что хозяин сказал?
– Слышал, – скривился мужчина и, вздохнув, прикрикнул на молодого охранника, стоявшего рядом. – Прыгай в яму, чего вылупился? Вяжи эту тварь!
* * *
Ворота с грохотом распахнулись. Устама отодвинула одну створку, другую и замерла, с любопытством глядя на въезжающую повозку. Легана стояла рядом, зажав рукой рот. Ее глаза были широко раскрыты, потом она опомнилась и стала командовать:
– Сюда, сюда подъезжай! К конюшне! Вот так! Взялись все! Да осторожнее ты, демон косоглазый!
– Ты больше похожа на демона, чем я! – огрызнулся кряжистый извозчик, но послушался и перехватил тушу однорога поосторожнее, стараясь ничего ему не повредить.
Однорог был небольшим, он больше напоминал небольшую лошадь, но весу в нем оказалось прилично, как в двух здоровенных мужчинах, так что пришлось попотеть, перетаскивая его на деревянный пол конюшни. Легана посмотрела, как он лег, и приказала извозчику:
– Привези нам стог сена, только поприличнее! Не затхлого! И поскорее!
Извозчик кивнул, и через несколько минут телега выезжала со двора под любопытными взглядами случайных прохожих.
Легана заторопилась:
– Даран, со мной! Сейчас снадобья будем готовить, лечить его! Потом расскажете, где взяли это чудо! Эй, а ты откуда взялась? Иди в дом, воду кипяти! Помогай Устаме – надо раны ему промыть!
– Милый… что они с тобой сделали! – Анара опустилась на колени возле однорога, погладила его по голове и стала развязывать узлы веревок, впившихся в ноги зверя. Узлы не поддавались, Илар кивнул Дарану:
– Нож принеси. Скорее!
Даран унесся и через минуту появился со здоровенным кухонным ножом. Анара взяла нож и стала осторожно разрезать путы.
– Эй, ты с ним осторожнее! – забеспокоилась шаманка. – Смотри, двинет рогом, мало не будет!
– Не двинет, – грустно ответил Анара, освобождая передние ноги. – Меня не двинет. Да и вас тоже. Лежи, лежи, мой хороший! Он маленький еще, совсем маленький! Ентар мусса атракан нор!
Однорог приоткрыл глаза, дернулся, высунул розовый язык и лизнул девушку. Она погладила его по голове и добавила:
– Ниот синтран горсс. Ты среди друзей.
Однорог глухо простонал и снова закрыл глаза, тяжело дыша, покрытый кровью и грязью.
Следующие два часа прошли под знаком однорога – его мыли, вытирали, протирали мазями и снадобьями, прикладывали траву и повязки с лечебной кашицей. Потом появился ломовой извозчик с сеном – нужно было перетаскать сено в конюшню, переложить стонущего однорога на свежую пахучую подстилку. Закончили только через три часа, когда перевязанный, обмазанный лекарством однорог забылся на охапке сена. Анара снова погладила его, и вся компания отправилась в дом, на всякий случай заперев конюшню на засов – вдруг однорог попытается бежать и снова попадет в беду. Пусть лучше пока взаперти посидит.
* * *
– Давай рассказывай, – Легана была сосредоточена как никогда. – Пора представиться. А то у меня копошатся подозрения, и они мне не очень нравятся. Гоарды?
– Да, – тихо ответила девушка.
– Вот это да! – выдохнула Легана, постукивая пальцами по столу. Через минуту она добавила: – Я уж думала, что вас и в живых нет.
– Мы живы. Но нас мало. Очень мало, – тихо сказала девушка.
– А может, кто-то расскажет, что за гоарды и что они делают? – сердито пробурчал Илар, отставляя кружку с ягодным отваром. – Мне, если честно, не до загадок, скоро на работу идти, а вы тут загадки загадываете!
– Какие тут загадки, – устало ответила шаманка. – Лесное племя, колдуны, повелители зверей, птиц, деревьев. Их выбили, почитай, всех выбили. Они пытались остановить людей, вырубавших леса. Разве ты не читал в книгах о лесных колдунах? В литературе есть упоминания об этом племени.
– В моих книгах ничего про них не было сказано, – растерялся Илар. – Может, я что-то и читал, но уже не помню, что именно. Расскажите.
– Расскажи, Легана, – потупила глаза Анара. – Если что-то пропустишь, я добавлю. Потом я расскажу, как здесь оказалась.
– Ты колдунья?! – подпрыгнул на месте Даран. – Покажи чего-нибудь, а? Над растениями колдуешь? Покажи, а? Вон над тем корытом поколдуй! Тетя Легана там посадила чего-то, уже проклюнулись ростки. Сделай чего-нибудь с ними!
– Я еще слаба, – усмехнулась девушка и, когда Илар на нее посмотрел, снова потупила глаза. Потом встала с места, подошла к длинному глиняному корытцу, сделанному из обожженной глины. Протянула белые, будто выточенные из белого камня тонкие руки и замерла, расположив ладони над ростками.
Несколько секунд ничего не происходило, потом – Илар готов был поклясться – ее руки засветились, засияли, будто солнечные лучи, сконцентрированные в этой девушке, начали выходить через ее ладони.
Даран ойкнул, часто задышал и сдавленным голосом сказал:
– Смотрите, смотрите, что делается! Ах, мать… ни…!..!..!
– Легана, не давай ему сладких пирожков, – тут же отреагировал Илар. – И еще три подзатыльника тебе, поганец!
– Хоть пять! – выдохнул Даран. – Ни… себе! Они растут, растут!
Илар впился глазами в растения – они прямо на глазах росли, разворачивались, распускали листья, извиваясь, будто живые. Через пару минут все корытце покрылось густым зеленым ковром, а в центре каждого растения распустился ярко-красный венчик цветка. Тогда Анара убрала руки, бессильно опустила их и, отойдя к столу, тяжело села на свое место. Легана тут же вскочила, достала откуда-то кувшин с тяжелой, пряно пахнущей темной жидкостью, налила ее в кружку и подала Анаре. Та благодарно кивнула, отпила отвара и смущенно улыбнулась:
– Слаба еще. Сил не хватает. Немного поколдовала – сразу ослабела. Простите.
– Полезное умение, – усмехнулась Легана, – можно капитал сколотить на выращивании редких растений. Кстати, эти цветы нам очень, очень пригодятся! Полезные и редкие растения. Семена везут с юга, но не все прорастают, а если прорастают – растут медленно и трудно. Не та земля, не та вода. Ну да ладно. Молодец. Итак, кто такие гоарды. Древняя раса. Можно сказать, прараса. Поговаривали, что все люди пошли от них. Живут в лесах на юге, в глухомани, куда их загнали нынешние люди, потомки, так сказать. Колдуны – управляются с животными, растениями. Иногда лечат. Ты лечишь, Анара?
– Плохо. Я больше с растениями, – смущенно улыбнулась девушка. – Может, рано еще лечить? Я очень молода…
– А сколько тебе лет?
– Семнадцать, – потупилась девушка.
– А как сюда попала? Как ты оказалась на севере?
– Хотела посмотреть мир… не думала, что заболею и меня так легко поймают. Меня начало лихорадить, и я очнулась уже в рабстве. Что со мной было, как было – я ничего не помню. Все как в тумане – лица, что-то говорят, чего-то требуют…
– Откуда ты язык знаешь? У вас, как я понял, другой язык? Вы не разговариваете на людском! А ты говоришь свободно, будто владеешь им всю жизнь! – вмешался Илар.
– У нас есть контакты с людьми, – пожала плечами девушка, – мы знаем ваш язык. И мы быстро учимся – для этого есть специальные средства, заклинания, снадобья. Выучить язык можно быстро, если знаешь как.
– Сколько ты была в рабстве?
– Две недели. – Девушка будто потускнела, покрылась пеплом. – Они боялись ко мне прикасаться, считали, что я заразная. Хотели убить, но хозяин сказал, что попробует продать какому-нибудь дураку… прости, Илар. И спасибо тебе. Всем вам спасибо.
– М-да… что-то подобное я и ожидала услышать, – вздохнула Легана. – Дети, дети, ну куда вас несет, любопытные? Как родители позволяют вам… впрочем, знаю как. Суете везде нос и погибаете, как мотыльки, летящие на огонь. Твои родители знают, что ты ушла на север?
– Нет, – нахмурилась Анара, – я не сказала. Мне хотелось посмотреть большие города, снег, горы… я не думала, что все так закончится.
– А оно не закончилось, – усмехнулась Легана, – все только начинается. Не зря боги принесли тебя к нам, не зря! Зачем? Я не знаю. Игра. Все игра. Наши боги любят поиграть… А вы где взяли однорога? Рассказывайте.
– Купил за три золотых, из ямы достали, – горестно вздохнув, начал рассказывать Илар. – Из бойцовой ямы. Жалко стало. Три золотых – как не бывало.
– Хозяин, тетя Легана, волков разорвал в ошметки! Ррраз! И нету волков! Ррраз! И в клочья!
– Жалко волков, – тихо шепнула Анара. И уже громче продолжила: – Они не виноваты, что люди заставляют их убивать. Они просто голодны.
– Ну… тут надо было выбирать, – пожал плечами Илар, – или волки, или однорог. Я выбрал однорога. Понравился он мне. Он дрался с ними как настоящий боец. Кстати, а чем они питаются и откуда он здесь взялся? Говорят, их всех выбили! За рогом охотились, для колдовства вроде как рог применяется. Слышал я такое от охранников каравана.
– Это вот у нее надо спрашивать, – Легана кивнула на Анару. – Однороги – их звери.
– Они не звери. Они разумны, – спокойно возразила девушка. – Иногда гораздо разумнее людей. Этот однорог еще маленький, подросток. Потому, вероятно, его и поймали. Взрослого можно только убить – поймать нельзя. Они обходят любые ловушки. Несчастный мальчишка! Он, вероятно, и не понимает, почему его мучили…
– Если честно, я тоже этого не могу понять, – тяжело сказал Илар.
– Кстати, а что там за история с уничтожением волков? – прищурилась Легана. – Не пояснишь? Ты что, разнес их тем самым заклинанием?
– Разнес, – пожал плечами Илар, – пришлось.
– А после такая кутерьма началась! – подпрыгнул с места Даран. – Все начали драться, потом громить лавки, магазины! Такое началось – посмотреть приятно! Веселуха!
– Ты вообще понимаешь, что делаешь? – продолжила Легана, не обращая внимания на Дарана. – Ты как будто задался целью показать свои способности, сделать так, чтобы все о тебе узнали! Узнали, что ты черный колдун! Любой мало-мальски разумный человек сопоставит события и… Хмм… знаешь, что мне пришло в голову? Раз уж ты так засветился, как горящий пень в ночи, может, стоит использовать твою растущую известность? Черный колдун может хорошо зарабатывать. Зачем тебе музицирование в каком-то там трактире? Собираешь жалкие монетки, когда можно зарабатывать настоящие деньги!
– А что я умею? Разносить в клочья? Замораживать? – пробурчал Илар. – Так у меня гарантированные деньги, и кстати – очень неплохие. А если я повешу вывеску «Колдун», где гарантия, что это принесет денег? Заколдовывать снадобья я не умею, металл – тоже. Приворотные зелья – я не знаю заклинания, а то заклинание, что написано в книге колдуна, скорее всего не подействует. Так что…
– Так что – учиться надо! – парировала Легана. – Деньги у нас есть. Ты заработал столько, что нам и за три года не проесть. Налог за дом уплачен, за колодец уплачен – мы можем спокойно жить долгое время! А понадобится – так и поиграть можешь. Мне кажется неправильным, имея колдовские способности, работать каким-то трактирным музыкантом. Это оскорбление богов. Ведь не зря они дали тебе такие способности?
– Не знаю, зачем они дали мне такие способности, вот только проку с них пока нет, – досадливо поморщился Илар.
– Как это нет? А дом? А мы? А кругленькая сумма, которую получил от пиратов? Это разве не результат твоей работы как колдуна? Сколько времени ты бы зарабатывал пятьсот золотых? Года два. Понимаешь?
– Все я понимаю, – поморщился Илар, – мне нужно обдумать. Мне тоже не хочется вечно быть трактирным музыкантом. Не о том я мечтал. В общем, подумаю. Теперь о другом – Анара, ты можешь полечить однорога?
– Чуть позже, – кивнула девушка. – Когда силы восстановлю… Что-то я не рассчитала с цветами. Слишком слаба. Да и лекарка из меня слабая…
– Девочка, ты так и не сказала, что будешь делать после того, как выздоровеешь, – требовательно спросила Легана, глядя в лицо Анары. – Ты уйдешь?
– Нет. Я останусь, – снова потупилась девушка. – Я пока поживу у вас, если можно. Я отработаю свою еду и одежду, обещаю.
– Ничего не надо отрабатывать, – покраснел под пристальным взглядом шаманки Илар. – Живи, да и все. Куска лепешки у нас не найдется, что ли? Мясо ты не ешь… кстати, почему?
– Я не могу есть плоть живых существ, – нахмурилась Анара. – Мы едим только растительную пищу. Мы не питаемся животными… и людьми.
– Понятно… в общем, живи, сколько хочешь. Если тебе понадобится одежда, обувь – скажешь.
– Скажу, – улыбнулась Анара. – Пойду в конюшню, посмотрю на него. Полечу немного.
– Я с тобой! – взметнулся Даран.
– А я прилягу на часок, – устало произнес Илар. – Сегодня был тяжелый день. А мне еще работать… Да, да, я подумаю! Нечего на меня так глазеть! Буду думать!
* * *
В этот вечер Илар был невнимателен. Играл, пел, но мысли у него были совсем не в трактире, пропахшем соусами и дешевыми благовониями девиц. Как нарочно, сегодня посетители были особо щедры – сыпали монеты не считая, и сумка у Дарана раздулась, как никогда. Музыканты, довольные, веселые, недоуменно поглядывали на своего начальника, перешептывались, но он молчал, во время недолгого отдыха глядя в пространство, будто видел в нем что-то, недоступное другим.
«Ведь она права! Я и сам не раз думал над этим: зачем я шел в столицу? Играть по трактирам? Тратить свою жизнь на созерцание пьяных рож посетителей и сисек шлюх? И ведь так будет и дальше – каждый день, каждый вечер… долгие годы. Этого я хотел? Нет. Не этого. И тогда какой вывод? Вывод один – нужно бросать это занятие. А чего душой кривить – нравится ведь поклонение слушателей, деньги нравятся. Хотя куда мне их тратить? Правильно сказала шаманка – мы при тех деньгах, что есть, могли бы прожить годы. Зачем я тут?»
– Эй, начальник, ты чего задумался? Что с тобой? – обеспокоенно спросил певец. – Что-то случилось?
– Случилось, – решился Илар. – Ребята, я ухожу. Извините, но это последнее мое выступление в трактире.
– Вот как, – грустно сказал дудочник. – Почему-то я знал, что так будет.
– И я знал, – кивнул певец.
– И я, – мотнул головой третий член команды. – Ты не трактирного уровня музыкант. Тебе нужно играть для богатых господ, для дворян. Что ты забыл в занюханном трактире? Очень жаль – с тобой мы зарабатывали гораздо больше, чем раньше. Очень жаль.
– Мне тоже жаль, ребята, – нахмурился Илар. – Но…
– Да не объясняй, – пожал плечами певец, – у каждого своя жизнь, и каждый человек поступает так, как ему выгодно. Мы не пропадем без тебя; жили же как-то раньше, когда тебя не было. Но… жаль, очень жаль.
Илар кивнул, отпил из кружки и потащился к трактирщику – сообщить печальное известие, ведь трактирщик говорил, что его доходы удвоились, когда Илар стал выступать в заведении.
Пришлось попотеть: трактирщик предлагал великолепные условия, предлагал плату, в десять раз большую, питание какое угодно, даже девиц бесплатно, если Илар останется. Но музыкант был непреклонен, и трактирщик наконец отстал, выдал ему обычную вечернюю плату и пожелал удачи в другом месте таким тоном, что было ясно – он желает Илару провалиться сквозь землю и сгнить заживо. Илар понимал его – никому не хочется потерять такую приманку для посетителей.
Доиграл в этот вечер с трудом. Пересилил себя; было желание бросить все и бежать домой – посмотреть, как там однорог. Да и вообще после слов Леганы и размышлений о жизни то, чем он сейчас занимался, казалось странным и каким-то… грязным, что ли. Мама точно была бы не в восторге, узнав, что ее сын, такой воспитанный, благородной крови, играет пьяным посетителям и распевает скабрезные песенки.
Поделили деньги – чуть не горстями. Монет было много, даже два золотых – один потертый, откуда-то с юга, с профилем старого императора.
Попрощались с музыкантами; последовали долгие пожелания удачи, хороших клиентов, ну и все такое прочее, что желают друг другу те, кто работал вместе, а теперь расстаются – возможно, навсегда. Трактирщик не вышел – сердитый, как демон. О его недовольстве доложила подавальщица, которая вечно строила Илару глазки.
Извозчик тоже был огорчен: постоянный клиент уходит, кто будет радоваться? Впрочем, Илар его заверил, что, как только найдет новое место работы, сразу же сообщит и будет с ним ездить. Тогда извозчик повеселел и с гиканьем умчался прочь, в ночную тьму, отбрасывая тусклые блики света масляным фонарем, прикрепленным на дуге.
Устама открыла калитку, Илар даже не успел постучать. Видать, слышала, как приехала повозка извозчика. Илар шагнул во двор. Пахло ночными цветами, лето уже вступило в свои права. Все цвело, все тянулось к небу – садик привели в порядок, и Легана выращивала там травы и цветы – полезные и просто красивые, а еще – пахучие.
Илар уселся за стол. Не глядя на шаманку, потянулся за кувшином, налил в кружку. Легана молчала, потом слегка улыбнулась и тихо спросила:
– Решился?
– Решился, – грустно кивнул Илар, – только вот на душе погано. Даран, а ты что чувствуешь? Ты рад?
– Как тебе сказать, господин… и да, и нет, – солидно заметил мальчишка. – Денежки мы гребли хорошие, но тебе, могучему колдуну, не по чину играть перед какими-то простолюдинами!
– Простолюдинами! – фыркнул Илар. – Зазнался ты! А мы-то кто, тоже простолюдины!
– Нет. Я помощник колдуна, помощник лекарки. Ты могучий черный маг, не пристало тебе зарабатывать, тренькая перед всякими… уродами!
– Не ругайся! Вот что с ним делать, а? Как приучить его говорить правильно? – скривился Илар.
– Научится, – улыбнулась Легана. – Все пройдет. Он вырос при трактире. Что он мог там узнать, чему научиться? Теперь ты его учитель. Отец, мать, брат – все вместе взятое. Научишь. Давай-ка к делу. Нужно как-то и тебе учиться. Понять, что ты можешь в магии.
– А чем мы занимались до этого? – неприятно удивился Илар. – Кто кур несчастных в кашу превращал? Что я еще могу?
– Вот и надо выяснить, что ты можешь. Должна быть какая-то закономерность: почему у тебя получается именно то, что получается? Мы так и не смогли с тобой этого понять. Я не вижу связи между теми заклинаниями, что у тебя получаются, и теми заклинаниями, что должны получиться. Почему заклинание, которое относится к заклинаниям земли, убивает живых существ? Почему тебя слушаются мертвецы? Что все это значит? Есть ли способ сделать так, чтобы у тебя получались именно те заклинания, которые описаны в книге?
– А есть такой способ? – заинтересовался Илар. – Вот бы здорово было!
– Не знаю. Нужно читать книги, изучать старинные свитки. А где их взять? Они очень дороги, а в Императорскую библиотеку попасть трудно. Мне – невозможно. Честно сказать, я никогда не слышала о таких людях, как ты. Возможно, ты единственный в таком роде.
– И почему это меня не радует? – уныло буркнул Илар. – Итак, что нам остается? Продолжать делать то, что мы делали?
– Вероятно, да. Но нужно разведать, как добыть информацию. Я ведь не все знаю про вашу магию… так, в общих чертах. Тебе мог бы помочь какой-то опытный, старый маг. Но они обычно недосягаемы для простых людей. Нельзя просто так прийти к колдуну и сказать: «Учи меня!» Не знаю, как подступиться к этому делу.
– Я ушел из трактира, – бесцветно сказал Илар. – Теперь у нас нет никакого источника дохода. Надо что-то придумывать. Предлагаю открыть лавку по торговле травами. Анара будет их выращивать, ты – продавать, а еще будешь лечить этими самыми травами. А я… я буду заниматься магией. Пытаться заниматься магией. Повесим вывеску «Колдун. Лекарственные травы. Траволечение». Далековато от базара, конечно, но… если будем лечить как надо, продавать редкие травы, дела пойдут. Клиенты нас отыщут. Как ты относишься к моему предложению?
– Честно? Мне все равно. – Шаманка усмехнулась. – Вернее, не все равно по отношению к тебе – все равно, чем заниматься. В общем-то, я траволечением и занималась. Пусть теперь не у себя на родине, а здесь, но… всему свое время.
– Как думаешь, Анара будет работать для нас? Зачем она вообще остается с нами? Почему не уходит? Я бы дал ей все, что она попросит. Если она считает, что должна отработать за продукты и одежду, то я уже сказал – глупости это все! Ничего отрабатывать не нужно. Ты не говорила с ней? Почему она все еще тут?
– А ты не догадываешься? – краем губ улыбнулась шаманка и туманно добавила: – Эх вы, мужчины… тугодумы. Сам потом узнаешь. Главное, чтобы не было поздно. В общем, она останется на неопределенное время. На долгое время. Пока тебе нужна.
– Опять загадки, – пробормотал Илар. – Что с однорогом? И где Анара?
– С ним сидит, – нахмурилась Легана, – ухаживает. Ему лучше. Только вот боюсь, как бы эта дурочка не перетрудилась и снова не начала харкать кровью! Нужно убрать ее от зверя, пусть в постели спит. Она вымоталась до последней капли крови. О! И наш вояка вымотался, как я погляжу. Даран спит. Надо отнести его в постель…
– Я сам! – Даран, пошатываясь, встал и побрел к коридору, бормоча под нос: – Я еще вас унесу! Я сильный! И буду еще сильнее!
– Будешь, будешь, – улыбнулась Легана, – конечно, будешь. Большим, сильным – настоящим мужчиной. Иди, спи. Ну что, Илар, пойдем за нашим Снежком? Вот ее как бы не пришлось нести на руках…
Назад: Глава 9
Дальше: Глава 11