ГЛАВА 11

— Надежда, как так можно?! Ну, ладно сама-то… Но зачем в такие игры еще и вчерашнюю школьницу втягивать?!

Андрей никогда не был ханжой. Но когда он увидел, как Ликтор прогуливается под ручку с младшей из Шаповаловых, терпение его лопнуло. Правда, для того, чтобы высказать Надежде обуревающие его чувства, он предусмотрительно выбрал момент, когда жреца рядом не будет. И не только рядом, но и вообще в радиусе километров эдак пятидесяти. В общем, когда отряд сельчан отправился на разведку к вампирскому концлагерю.

— Успокойся, моралист.

Надежда лежала неподалеку от автомеханика. С верхушки небольшого холма, где они вдвоем устроили наблюдательный пункт, вид открывался не самый плохой. Вот только надоедали всякие насекомые.

— Это наше внутрисемейное дело, — продолжала девушка. — И потом, Люська Ликтору даже больше подходит, чем я. Временно. Знаешь, что такое комплекс Наполеона?

— А при чем тут Наполеон?

— При том, что многие считали, будто он завоевал чуть ли не всю Европу благодаря своей деятельной натуре. А он просто компенсировал этим свой маленький рост… и кое-что еще, что у него было маленькое… — Надежда перевела на Андрея хитрый взгляд и неожиданно ему подмигнула. — Так вот, Ликтор бы вообще весь мир завоевал. Отсюда и его высокое положение в жреческой иерархии, и куча совершенных подвигов. Повод для комплексов у него подходящий. И пусть уж лучше моя двоюродная сестренка начинает развиваться с чего-то не очень большого. Прямо скажем, микроскопического. Понял? Так что больше эту тему не поднимай. А то в глаз дам.

Опешивший Андрей промолчал и вновь перевел взгляд на концлагерь, расположенный в нескольких километрах от холма.

Люди сидели на голой земле, в ужасной тесноте. Многие были ранены, но никто не спешил оказывать им медицинскую помощь. С помощью подзорной трубы удалось выяснить, что там почти нет маленьких детей и стариков. Очевидно, их оставили в разрушенном райцентре, если там же не прикончили.

Умерших выволакивали из карьера и складывали уже знакомого вида грудами пирамидальной формы. Бронштейн все никак не мог понять замыслов вампира и его слуг, среди которых, похоже, было достаточно магов смерти. То ли они намеревались использовать трупы в качестве нежити, то ли создавали огромный источник некроэманаций, облегчающих темное волшебство в радиусе нескольких десятков километров. С тем, почему людей, потенциально ценный товар в глазах захватчиков, держат в столь скотских условиях, историк уже определился. Заправляющая здесь всем нежить стремилась создать себе как можно больше рабов. А в перспективе не только рабов, но также преданных слуг и продолжателей своего рода. Таких же кровопийц, только молодых, низших, которыми нежить смогла бы командовать. И потому помещала людей в условия, где они постепенно лишались всего человеческого, превращаясь в озлобленных зверей. Такое состояние было идеальным для воздействия на них вампирским гипнозом, в результате которого личность если и не стиралась полностью, то подвергалась основательной корректировке.

Охране лагеря лорд Лильюс уделил должное внимание. При помощи чар скруглил верхнюю часть склона карьера да обнес его магическим барьером по периметру. Две сотни охранников и втрое большее количество ручной нежити, в основном представленной тварями, опознанными египтологом как упыри, заботились скорее о том, чтобы до такого скопища людей не добрался ни один из заполонивших Землю монстров. Ну, или кто-то другой из имперских лордов. Еще они передавали дозревших до кондиции новичков в недра ежедневно открывающегося минут на сорок межмирового портала. Для заключенных в лагере тысяч безоружных людей такой охраны вполне хватало.

Нет, возможно, если бы пленники знали, что могут истощить мерцающую преграду минут за пять совокупных усилий, то осмелились бы на побег. А то и бунт. Ведь одиночную нежить, в принципе, десять решительно настроенных человек, не побоявшихся голыми руками взяться за лапы твари, вполне могли просто затоптать. Но о таком им никто не сообщал. А проявивших хоть малейший талант к магии немедленно исключали из общей массы, отрубали руки и ноги и передавали вместе с новой партией слуг вампиру. Вероятно, для жертвоприношений или пополнения пищевых кладовых кровососа особо питательным продуктом. Сиречь пусть и ущербными, но колдунами.

— Без шансов, даже если мы приведем сюда все ополчение, — удрученно покачал головой Бронштейн, когда вернувшиеся на лесную стоянку наблюдатели рассказали об увиденном. На шее египтолог теперь все время носил мешочек с герметичным железным футляром. В футляр он поместил волосы с отделенных от тел голов. Он сделал их якорем, позволяющим призвать в реальность отряд обиженных на весь белый свет привидений. — Осадные орудия — это, конечно, хорошо. Тем более, у наших мастеров уже получился первый сносный требушет, куда можно заряжать бомбы. Однако упыри твари быстрые и верткие, по ним попробуй еще попади. А те колдуны, которых вы заметили, наверняка не постесняются поднять часть трупов и натравить на нас. Да и крупный отряд незаметно туда не проведешь. Даже с друидом.

— Да, деревья рассказывают мне, что по ночам окрестности обходят дозором некие твари, не любящие солнечного света, — кивнул агроном Мешков. — И спрятаться от них невозможно. Полагаю, это низшие вампиры.

— А почему они солнца боятся, а более примитивные твари вроде зомби и упырей — нет? — спросила Надежда, возившаяся со своим ружьем, в резервуаре которого упало давление.

— Кажется, кровососы скорее живые, чем мертвые, а большинство остальной нежити стопроцентные трупы и не могут испытывать боль при воздействии света, — пояснил Бронштейн. — Но могу ошибаться. Носферату никогда меня особо не интересовали. Так что будем делать с концлагерем? Идем радовать Клюева, что ничего тут сделать нельзя?

— Даже с призраками? — уточнил Иван, мазнув взглядом по мешочку на шее египтолога. — Разменять их на то, чтобы уничтожить базу одного из этих имперских лордов, возможно, самого сильного в нашем регионе… По-моему, игра стоит свеч!

— А что замученные души могут сделать покойникам? — возразил Бронштейн. — А две трети охраны, если не больше, именно покойники. Жизнь у них не высосешь, так как нет ее и в помине. А физические травмы наносить… Так духи умаются от натуги, прежде чем пару десятков упырей порвут. Не приспособлены они для этого, они же не полтергейсты! А скорее всего даже не переутомятся до развоплощения, что, в принципе, не так уж плохо, а развернутся и пойдут нас искать. Нет, если их использовать на крупном вражеском соединении, так только на живом. Ну, или хотя бы по большей части дышащем. А отдельных умертвий, вампиров и прочую пакость мы уж и сами как-нибудь разгоним или упокоим.

— Подкидывать в лагерь оружие тоже не вариант, — мрачно заметила Надежда. — Там все всегда на виду, хуже, чем в тюремных бараках. При всем желании спрятать некуда.

— А если отравить хотя бы живую охрану? — предложил Мешков. — Я могу вырастить аконит с корнями, до предела насыщенными алкалоидами. Антидотов против них не существует. Ну, по крайней мере, земной науке они неизвестны. Имперские маги, может, их и имеют, но вряд ли успеют найти в достаточном количестве раньше, чем остановится сердце.

— Там, наверное, целый вагон потребуется, — сказал Андрей. — Растить не упаришься?

— Да нет, — мотнул головой агроном-друид. — Кажется, меньше миллиграмма на килограмм живого веса. Для гарантии летального исхода надо раз в сто пятьдесят больше. Маги-то худые, а вот среди бойцов вампира такие шкафы попадаются… Хотя… Многие из них не люди, а значит, физиология другая. Может не сработать.

— А может и сработать, — возразил египтолог. — Не уходить же нам отсюда не солоно хлебавши? Попробуем хоть какой-то урон нанести.

— А пленникам мы хуже не сделаем? — вступил в разговор Василий. — Если эти твари на людях будут отыгрываться…

— С чего они будут виновников среди пленных искать? — повернулась к нему Надежда. — Откуда у пленников яд мог взяться, да еще и в таком количестве?

— Так, нужны средства доставки, — задумчиво произнес Бронштейн. — Но маги, скорее всего, окружили лагерь сигнальным контуром. А через него незамеченным и мышь не проскочит. Даже летучая. А если попробовать его обмануть? Послать с ядом какого-нибудь мелкого темного духа или вообще нежить? Может, лагерные колдуны примут диверсанта за своего?

— А может, и не примут, — заметил Андрей. — Они же не на отдыхе в санатории.

— А что мы теряем-то, если попробуем? — оторвалась от винтовки Надежда. — Пару литров отравы и какого-то мелкого духа?

— Наши жизни, если вампиры вышлют погоню, — ответил Иван, задумчиво расхаживая по поляне, укрытой в созданных им для лагеря зарослях. Никак уже искал подходящее место для выращивания особо ядовитого аконита. — Впрочем, я готов рискнуть. В случае чего попробую слиться с деревом, авось вампиры не распознают. Но вас так спрятать не получится. Максимум укрыть в яме под слоем дерна.

— Ну, спасибо и на этом, — кивнул египтолог и достал из сумки какую-то весьма потертую книгу. Его роскошная библиотека Катаклизм пережила не то чтобы совсем без потерь, но большей частью вполне успешно. Видимо, чернила, которые были использованы в старых книгах, являлись достаточно натуральными. Или просто колдун озаботился защитить свою сокровищницу знаний каким-нибудь сохраняющим ритуалом, во время возвращения магии обретшим невиданную силу. — Как человек, много знающий о загробной жизни, смерти я не боюсь. И остальным советую относиться к ней просто как к неудобству. Не искать ее, но если уж вы повстречались, блюсти свое достоинство. Так, темного духа я по шпаргалке призову. Но куда ему прикажете приткнуть яд? Как питается охрана лагеря?

— Из обозов с продразверсткой, — ответил Андрей. — И пленниками. Далеко не все слуги вампира людоеды, но многие. Каких-то общих обедов нет. Воду берут из той же железной бочки, что и заключенные. Похоже, она бездонная.

— Наверное, внутри портал к ближайшей речке, — решил египтолог. — А может, чары конденсации паров из воздуха. Неважно, главное, этот путь использовать не получится. Ну, если мы не хотим заодно и всех пленников от мучений избавить.

— Может, они еще что-то пьют? — спросил Василий.

— Еще как пьют, — кивнула Надежда. — И пиво наше, и водку… Из бутылок, туда яд не подлить. Может, воздух как-нибудь отравить попробуем?

— Как? — поднял брови Иван. — И чем? Я таких растений не знаю. Да и пленников тогда тоже на тот свет отправим…

И тут со стороны лагеря донеслось что-то похожее на взрывы. Все замерли, прислушиваясь.

«Бум… Бум…»

— Бомбардировка! — воскликнул Василий. — Наши пришли!

— Или из пушек лупят, — добавил агроном. — Неужели и правда наши?!

— Не спешите радоваться, — умерил их пыл Бронштейн. — Кто это успел приспособить пушки, танки и самолеты к новым условиям? Скорее уж это приблудный имперский лорд решил вампира потеснить при помощи высшей боевой магии. Надо пойти посмотреть. Хоть будем знать, чего ожидать в случае встречи с ним. Василий, Иван, оставайтесь здесь, мало ли что, а мы втроем сходим.

Пока Андрей, Надежда и Бронштейн шли к холму, взрывов стало меньше. Но разведчики все же застали конец разворачивавшегося над концлагерем действия. И оно впечатляло.

Около десятка воздушных шаров, кое-где еще покрытых не полностью слезшей краской, курсировали в небе. И с них почти не различимые с земли люди запускали вниз маленькие шарики, скорее всего, ранее лежавшие в отделах игрушек. Эти странные снаряды летели вертикально вниз, словно чугунные гири и… при столкновении с землей взрывались. Не сказать, чтобы особо мощно, до авиабомб они явно не дотягивали. Но снующие по краям карьера упыри уже понесли потери. Многие были разорваны на кусочки или получили значительные повреждения. Да и живым охранникам перепало. Трупы в доспехах и непривычных для взгляда землян одеждах лежали на земле. К сожалению, их было не так много, как хотелось бы. Примерно полторы сотни слуг вампира сгрудились и накрылись почти непроницаемым для взгляда куполом тьмы. Магический барьер успешно сопротивлялся букетам взрывов, расцветавшим на его поверхности. А из-под его прикрытия колдуны пытались как могли контратаковать заклятиями парящего в вышине врага. Кое-кто из вооруженных луками солдат пытался составить им конкуренцию, но стрелы, не пролетев вертикально вверх и половины нужной дистанции, просто падали обратно.

— Все-таки наши! — улыбнулся Андрей. — Вон, на том шаре еще реклама пива виднеется. А на этом какой-то автомобильной компании. Видно, где-то в области проходила выставка воздухоплавания.

— Латекс не гниет, — Бронштейн просто любовался зрелищем бомбардировки. Весьма целенаправленной, кстати. На сбившихся в толпу пленников, буквально сидевших друг у друга на головах, пока не упал ни один снаряд. — А наполнили, скорее всего, горячим воздухом.

— Как-то странно они летают, — подала голос Надежда. — Против ветра.

— И довольно быстро, — добавил Андрей, всматриваясь в небо. — Однако двигателей не вижу. Магия?

— Ну, может быть, — пожал плечами Бронштейн. — Я все же не единственный колдун в мире. Нас, если помнишь, даже до Катаклизма в деревне было целых двое. В городах оккультистами никого не удивишь. А готы или там сатанисты? Представителям этих субкультур к ритуалам не привыкать. Да даже во времена моей советской молодости тяп-ляп волшебники попадались. Дружил я с одним китайцем, от него, кстати, статуи собак Фу и получил, в обмен на саркофаг с мумией. Она, кстати, сейчас, наверное, уже воскресла…

— Глядите! — воскликнула девушка. — Имперцы контратакуют!

Из центра купола тьмы ударила вверх струя черного дыма или чего-то на него похожего. Но оказалось, что это отнюдь не простая дымовая завеса — у той не бывает отчетливо различимых клыков, да и вообще пасти. Извиваясь в воздухе, словно змея, хищный столб страшной черноты поплыл к ближайшему воздушному шару. У того из корзины вылетело нечто вроде шаровой молнии, сверкающей разрядами. И рассеяло враждебную магию. Но снизу уже поднималась вторая нематериальная гадина. И третья. Что делали слуги вампира под куполом, видно было плохо. Кажется, резали кого-то из своих за неимением под рукой рабов, и это действовало. Все новые и новые магические перехватчики взмывали в небо, и оборона воздушной флотилии, сыплющей во все стороны клубками электричества, не могла справиться с таким напором. Вот уже один из шаров оказался смятым волшебством имперцев. Второй. Третий. Тела отважных воздухоплавателей даже не долетели до земли. Похоже, призванные из каких-то мрачных глубин твари их попросту сожрали.

Оболочки четвертого, пятого и шестого воздушных шаров обзавелись внушительными пробоинами, и шары начали терять высоту. Обломки упавшей на землю гондолы четвертого шара разлетелись далеко в стороны, и выживших там явно не могло быть. Пятый же относительно мягко приземлился метрах в ста от карьера. К нему тут же кинулась неживая охрана, а сгрудившиеся под куполом колдуны пытались достать остатки изрядно уменьшившейся флотилии. Но та уже быстро уходила прочь.

— Это что у них, пулеметы? — изумился Бронштейн.

Бежавших к пятому шару упырей отбрасывало назад и рвало на части. Одновременно с этим дергались и исходили белым дымом толстые трубы, выставленные аэронавтами из корзины. Однако нежить продолжала рваться вперед.

— Паровые, похоже, — решил Бронштейн. — А может, и центробежные, если испарение идет от системы охлаждения. Боюсь, не помогут они, слишком много там упырей.

Предсказание египтолога сбылось меньше чем через полминуты. Неживая волна хищных тварей захлестнула гондолу, похоронив стрелков под своими телами.

Последний из подбитых воздушных шаров все еще держался в воздухе и даже смог удалиться на пару километров от темного купола. Но продолжал снижаться. И можно было не сомневаться — как только упыри закончат доедать трупы бойцов, то кинутся за новой добычей.

— Не уйдут, — сказал Андрей. — Если бы они в нашу сторону летели, можно было бы им помочь.

— Надо подать им сигнал, — встрепенулась Надежда. — Но какой? Как им просигналить, что здесь друзья?

— Сейчас попробую! — Бронштейн сложил руки на груди, напротив сердца. Тотчас его окутал столб света, вытянулся вверх и, мигнув, исчез. Возник снова и тут же опять пропал. — Надеюсь, ребята понимают азбуку Морзе…

— Вроде сработало, — неуверенно заметила Надежда через минуту, отслеживая курс воздушного шара. Он, словно раненая птица, то поднимался вверх, то опускался вниз. А из гондолы вылетел уже не только балласт, но, кажется, и большинство находившихся там вещей. И даже сами стенки корзины, оказавшиеся съемными, упали на землю. — Они движутся в нашу сторону. Если только это не совпадение. И если ребята не хотят красиво грохнуться в стиле камикадзе на отряд завоевателей.

— Ружьем над головой помаши, — посоветовал Андрей. — Чародеи имперцев могут многое, но огнестрельное оружие они скопировать, похоже, так и не догадались. Иначе давно бы уже всех нас завоевали. Съездить топором по морде солдату с автоматом куда сложнее, чем солдату с мечом, пусть даже его прикрывает магический щит.

Девушка замахала винтовкой. Но до холма воздушный шар все же не добрался. Он ударился о землю метрах в пятистах от него, подскочил обратно в воздух, пролетел еще чуть-чуть и опустился на землю уже окончательно. Вот только его экипаж не спешил покидать свой сбитый воздушный корабль или готовиться к бою. Аэронавты просто попадали с ног. И не спешили подниматься.

— Наверное, контужены воздухоплаватели! — Надежда побежала к месту крушения.

От лагеря туда уже направлялась стая в пару сотен оскаленных рыл.

Андрей остановил рванувшегося было следом за девушкой Бронштейна:

— Лев Николаевич, куда вам бегать? Идите к нашим и выводите телегу к дороге!

И побежал вдогонку за Надеждой.

Лежавшая на земле оболочка воздушного шара была похожа на огромную тряпку. А из-под нее вытаскивал облаченного в кожаную куртку пилота некто, под определение человека подходящий плохо. Даже под платоновское, согласно которому человек — это двуногое существо без перьев. Ибо перья у этого имелись. Яркие, черно-белые, длинные, как у какого-нибудь удода. Они полностью покрывали голову и высовывались из-под рукавов. Но причислить его к врагам и пристрелить девушка не спешила. На руке странного существа были командирские часы. На шее висела цепочка с христианским крестиком, а на боку — явно не пустая кобура. А одет был «удод» в армейскую куртку с погонами, почти как у лейтенанта Клюева.

— Что за петух?! — пробормотала Надежда, продолжая держать винтовку на изготовку.

— Сама ты курица! — на чистейшем русском языке произнес непонятный мутант, повернувшись к замершей паре. У него было почти человеческое лицо со странными желтыми глазами. — Че уставились? А ну, помогайте, там еще один! Если мы его оттуда не вытащим, задохнется же!

— Оказывается, нас Катаклизм еще не сильно приложил, — ошеломленно сказал Андрей. — Никто перьями вроде не оброс.

Извлеченный мутантом из-под оболочки шара аэронавт выглядел как обычный человек. Только староватый для военной службы. Вероятно, он был ополченцем. Мутант опустил его на землю и вновь полез под огромную тряпку. Ополченец слабо стонал.

Андрей собрался последовать за мутантом, но тут Надежда воскликнула:

— Шухер! Летающий ахтунг сзади!

Андрей резко обернулся. Тот, кто приближался к ним… Наверное, это был вампир. Вряд ли сам лорд Лильюс, но, скорее всего, один из его близких подчиненных, раз мог перемещаться по воздуху. Он несся от концлагеря к месту крушения воздушного шара, намного обогнав далекую еще толпу упырей. Мужчина. Без единой ниточки на алебастрово-белом теле. Над его головой висело облако тьмы, защищая нежить от лучей солнца. Он явно пользовался косметикой, чтобы придать коже и волосам масляный блеск, ресницам длину и объем, а ногтям и векам синий цвет. В пупке, ушах, носу и сосках торчали ювелирные украшения. А еще данный экземпляр, обладай он чуть менее экзотической внешностью, мог бы стать рекламой препарата «Виагра», так как его штуковина находилась в возбужденном состоянии. В общем, Надежда описала его очень точно. Ахтунг. Летающий.

— Живым не дамся! — пообещал Андрей то ли себе, то ли вампиру, обнажая трофейный меч. И судорожно пытаясь унять покрывшее руки пламя, чтобы не растратить заряд раньше времени.

Нежить уже приблизилась к нему и вскинувшей винтовку Надежде, но вдруг мерзко захихикала и метнулась в сторону. Туда, где под толстым слоем опавшего латекса копошился странный мутант, спасая товарища по команде. И Ковальскому показалось, что его сознания касаются холодные, длинные, мертвые пальцы.

«Живые меня и не интересуют, дурачок!» — пришла в его голову мысль, явно принадлежавшая нежити.

А следом за ней явилась и боль. Способный к телепатии монстр, похоже, принялся выжигать Андрею мозг. Правда, понял это Ковальский не сразу, а лишь когда отдышался и смог подняться с колен, на которые непроизвольно упал. Вампир с интересом рассматривал нечто маленькое, зажатое им в пальцах у самого своего лица. А Надежда, держа винтовку у плеча, неверяще смотрела через прицел, как нежить изучает пулю. Пойманную в полете.

— Нехорошая штука, — пожаловался вампир, ради разнообразия использовав голос. Надо признать, достаточно красивый. Говорила тварь по-русски; видимо, уже успела научиться от кого-нибудь из пленников. Или завтраков. — Она мне не нравится, могла сделать больно. Слегка.

— Нет, она не могла, — птицечеловек уже успел выбраться из-под опавшего шара и вытащить за собой еще одного члена экипажа. И сейчас он стоял в классической стойке американских полицейских, отставив задницу и вытянув перед собой руки с оружием. Вот только покрытые маленькими перышками пальцы сжимали не обычный пистолет, а нечто вроде железной рогатки без ремешка. — А вот эта игрушка может!

Брызжущий искрами комок вырвался из «рогатки». Вампир вскинул руки с длинными, украшенными маникюром пальцами, чтобы защитить свое лицо, но заряд ударил не в него, а в облако мрака, закрывающего кровопийцу от солнца. И пробил в темной магии дыру. Впрочем, та мгновенно затянулась под оглушительный визг мерзкой твари, выставленной на пару секунд под солнечные лучи. Теперь вампир уже не казался таким холеным. Гладкая белая кожа пошла отвратительного вида волдырями.

— Быстрее, атакуйте его, пока он не движется! — рявкнул мутант командным голосом. — Одновременно создавать покрывало ночи и колдовать или даже драться днем сможет далеко не каждый высший!

Вампир, развив с места скорость атакующего гепарда, ринулся вперед. Но вокруг аэронавта вспыхнул магический щит, и внезапно удлинившиеся и заострившиеся ногти твари бессильно проскрежетали по нему.

Волну пламени, запущенную в него Андреем, кровосос словно и не заметил. Огонь просто пронесся сквозь него, не найдя за что зацепиться. От нового выстрела «рогатки», пронзившего чародейский барьер, монстр изящно увернулся. Вот только забыл об Андрее и Надежде. Видимо, решил, что они для него не опасны. А зря. У Надежды в сумочке нашлась граната. Особая. Сделанная при помощи Бронштейна и сельских кузнецов. Раздался взрыв, и вампира окутало облачко. Оно состояло из порошковидного серебра, соли, смеси каких-то трав и чешуи крокодила. Средство, приготовленное Бронштейном по рецепту древних египтян, на злобных покойников действовало подобно сильнейшей кислоте.

— Ииии! — завизжал вампир, мгновенно лишившись своей тучки, кожи, глаз и уверенности в собственных силах. И свечкой ушел в небо, обугливаясь на ходу, но все равно стремясь оказаться поближе к солнцу и подальше от земли, где ему сделали так больно. — Жжжалкие фффляги кровв-ви! Я еще вернусь! Ночью! И тогда никакая сила в этом мире не сможет вам помочь!

Последние слова он проорал уже с высоты. А потом снова окутался спасительной для него тьмой и медленно полетел в сторону концлагеря и спешивших к нему на подмогу упырей.

— Помогаем пернатому! — толкнула Андрея в бок девушка. — И убегать отсюда надо, пока нам ноги не повыдергивали!