Долгое время ничего не происходило, разведывательные зонды мирно летели над горами. На камерах появлялись то серые камни, то мелкие животные, то дохленькие деревца, прицепившиеся к крутым склонам. Слышен был свист ветра, журчание горных ручьев, грохот обваливающихся камней. Вдруг голограмма подернулась чернотой, звуки изменились – теперь это был странный тяжелый рокот.

Синие точки на карте, обозначавшие зонды, почти вплотную приблизились к красному огоньку «Арабеллы».

– Объект находится в трех метрах от разведчика, – проговорил Эрик Лонг.

«Переход на ночное видение», – появилась надпись на голограмме.

Следом раздался дикий рев, и изображение, мигнув, погасло.

«Неисправность, – загорелась следующая надпись. – Дальнейшее выполнение задания невозможно».

Новые зонды постигла та же печальная участь.

– Приготовиться к высадке, – решил Грант. – Пятьдесят человек.

Вскоре из шлюзов корабля вылетели аэроциклы с вооруженными космодесантниками. Ровно гудя, они устремились к горам. Впереди несся Грант, держа курс на красную точку, неподвижно застывшую на карте коммутатора.

Аэроциклы резко взмыли вверх, вонзились в воздух свечой. Под ними проносился каменный склон – вблизи синеватый, поблескивающий серебристыми вкраплениями.

По расчетам компьютера, отряд Гранта должен был достигнуть источника сигнала через два часа тридцать три минуты. При условии, что объект будет по-прежнему стоять на месте.

Но красный огонек на карте вдруг повел себя странно. Он стал перемещаться сначала медленно, потом ускорился и заметался туда-сюда. Спустился в круглую долину, покружил по ней, потом вдруг пополз вверх по крутому склону. Адмирал в который раз пожалел, что на корабле Блада установлено такое несовершенное устройство. Древнее, можно сказать – ни изображения, ни оценки объекта. Оно только давало сигнал, и тот прерывистый.

«Кстати, откуда он там вообще, «жучок» этот?» – спросил Сенкевич.

«У меня нет такой информации».

«Отлично. И почему так необходимо уничтожить этого пирата, ты тоже не знаешь. Помню, я появился как раз в тот момент, когда ты получал задание. Тебе и в голову не пришло уточнить подробности».

«Это не мое дело. Солдат не обсуждает приказы».

«А знаешь, неплохо бы задуматься, – настаивал Сенкевич. – Мне все это не нравится. Странное какое-то задание. Логики в нем нет, а совпадений уйма. Что нужно Бладу на этой планете? А американцам? И почему нельзя было проутюжить горы? Что за интересы здесь у Корпорации?»

«Я должен выполнить миссию, остальное меня не касается», – отрубил Грант.

«Выполняй, конечно. Только сдается мне, браток, кто-то тебя здорово подставляет».

Грант не ответил. Красная точка стремительно скатилась со склона, потом полезла обратно зигзагами – в общем, вела себя совершенно непристойно.

Сенкевич не успел обдумать эту непонятность – аэроцикл с разгону ударился об воздух, словно натолкнулся на невидимую преграду. Потом его подхватило, закрутило штопором, подбросило вверх. Сенкевич намертво вцепился в руль, невероятным усилием удержался на сиденье. Он ощутил боль от мощных ударов, как будто кто-то бил его огромным кулаком. Машину швыряло в разные стороны, металл гнулся и мялся под натиском непонятной силы.

Если бы не боевой костюм с экзоскелетом, Сенкевича давно уже разорвало бы на части. Сейчас он задыхался от боли при каждом ударе, радуясь, что кости и внутренности пока целы. Он выкручивал руль, пытаясь отвернуть с пути безумного потока, который играл им, как бурная река – щепкой. Ничего не выходило. Мимо проносились аэроциклы десантников, их затягивало в невидимую воронку, крутило и сдавливало. Одна из машин не выдержала натиска, распалась на части. Солдаты рухнули на камень скал.

– Вниз! – проорал он в коммуникатор, не очень надеясь быть услышанным. – Опуститься как можно ниже!

Подавая пример, сам направил аэроцикл к каменистому склону, почти по отвесной прямой. С третьей попытки этот маневр удался. Сенкевичу повезло: аэроцикл развалился метрах в трех от поверхности.

Сенкевич упал, удар вышиб воздух из легких. Он проехал на животе вниз по склону, пытаясь тормозить руками и ногами, потом его развернуло боком, он покатился дальше. Наконец ему удалось остановить падение. Несколько минут Сенкевич лежал, приходя в себя и не зная, благодарить технологии будущего за спасение либо материть их за то, что аэроцикл оказался таким ненадежным.

Он сел, оглянулся: склон был усеян черными телами космодесантников. Одни съезжали вниз, увлекая за собой поток мелких камешков, другие лежали неподвижно, третьи уже поднимались, вставали на ноги.

– Построиться, – хрипло приказал Сенкевич.

Он начинал понимать, почему планете присвоена высшая степень опасности.

В итоге выяснилось, что погибших всего трое – те, под которыми аэроцикл развалился на большой высоте. Остальные остались целы, отделались ушибами.

Сенкевич проверил местоположение красной точки – не хватало еще, чтобы «Арабелла» стартанула прочь.

Сигнал был, точка не исчезла. Правда, продолжала беспорядочно носиться по горам.

«Слушай, так может, это не «Арабелла»?» – спросил он Гранта.

«Камацу сказал, сигнал идет с корабля», – ответил адмирал.

«Ты уверен, что источник сигнала установлен именно на судне? Что, если он на ком-то из пиратов?»

«Не важно. Где один пират, там и все остальные».

«Да хрен его знает, – задумался Сенкевич, – вдруг он крышей поехал, убежал в горы. Вот и носится».

«Человек не может передвигаться с такой скоростью, да еще так долго».

«Тоже верно, – подумал Сенкевич. – Человек не может. Зато может киборг, к примеру, или робот, машина какая-нибудь». Эта история казалась ему все опаснее – слишком много странностей, недоговоренностей, нестыковок. А уж господин Камацу с его загадочной невозмутимостью и вообще доверия не вызывал. Сенкевич подозревал, что адмирала здорово кинули и подставили. Только вот зачем? С какой целью?

«Ладно, – подытожил он. – Пошли смотреть на этого акробата. Все равно выбора нет».

Отряд шел по заросшему лесом пологому склону. Сенкевич шагал впереди, время от времени проверяя, что происходит с красной точкой. Сначала она беспорядочно металась, потом начала быстро удаляться в сторону вершины, причем с такой скоростью, что расстояние между нею и отрядом постепенно увеличивалось.

Когда десантники уже начали выбиваться из сил, огонек на карте вдруг поменял направление и ринулся навстречу отряду. Сенкевич наблюдал, как объект приближается. До него оставалось пятьсот метров… четыреста… триста… Сверху раздался треск и стон ломающихся стволов, к ним прибавилось угрожающее рычание. Макушки деревьев тряслись, с ветвей, заполошно крича, поднимались стаи птиц.

– Боеготовность номер один! – скомандовал Сенкевич и добавил мысленно:

«А хрень-то здоровая, видать. Покрупнее Блада будет».

Солдаты вскинули оружие. Теперь уже были слышны и тяжелые шаги, под которыми содрогалось каменное тело горы, и разъяренное сопение, с которым воздух вырывался из ноздрей неведомого существа. Ветер принес острый звериный запах.

Из леса вышел огромный зверь, остановился, разглядывая людей.

«Кинг-Конг, твою мать!» – присвистнул Сенкевич.

Это была невероятных размеров горилла или существо, очень на нее похожее. Ростом не меньше шести метров, обезьяна передвигалась на задних лапах, слегка опираясь на длинные передние. Мощное мускулистое тело покрывала черная шерсть. Морда с широкой зубастой пастью, вывернутыми ноздрями и плоским носом имела самое злобное выражение. В маленьких глазках светились ум и бесконечная ненависть. Тяжелую голову гориллы почему-то украшали небольшие, похожие на жирафьи, рога с шариками на концах.

Разглядев тех, кто посмел потревожить ее покой, обезьяна выпрямилась, издала оглушительный боевой вопль и гулко застучала кулаками по груди. Потом с уханьем прыгнула прямо на Сенкевича.

Под ногами задрожала земля. Сенкевич сделал несколько длинных прыжков, упал на бок, откатился за дерево. Обезьяна в один шаг оказалась рядом, выдернула дерево с корнем, отшвырнула прочь. Оскалилась, показывая длинные желтые клыки, взмахнула лапищей. На этот раз Сенкевич не сумел увернуться, удар отшвырнул его метров на пять, приложил к толстому стволу. Защита костюма сработала, лишь поэтому его не расплющило в лепешку.

На гориллу обрушился шквал выстрелов. Но лазеры лишь выжигали в шкуре небольшие проплешины и еще больше раздражали животное. Выстрел из плазмомета подпалил толстую шерсть, огонь побежал узкой дорожкой по телу. Обезьяна взревела, похлопала лапой, прибивая пламя. Потеряв интерес к Сенкевичу, ринулась на десантников.

Солдаты разбегались в стороны, прыгали вокруг гориллы, не прекращая стрельбы. Однако наносили ей вреда не больше, чем стая мошки, укусы которой злят и причиняют боль, но неспособны убить.

«Почему ее ни лазер, ни плазма толком не берут? – озадачился Сенкевич, съехав по стволу. – Живая же тварь, не машина».

Еще его интересовало, почему источник сигнала вдруг оказался на горилле – вряд ли она состояла в экипаже Блада. Только вот задаваться вопросами пока было некогда.

«Возможно, и не живая», – хладнокровно ответил Грант, целясь в обезьяну, которая металась в разные стороны. Солдат спасала лишь неповоротливость крупного животного, которое не успевало ухватить скачущих саранчой десантников. Люди перебегали от дерева к дереву, прятались за стволами, продолжая обстреливать зверя. Обезьяна в ярости выдирала одно дерево за другим, рвалась напролом, не разбирая пути.

Горилла наконец сумела поймать одного из солдат. Резким движением встряхнула, переламывая позвоночник, раскрыла чудовищную пасть и откусила несчастному голову. Запасливо повесила труп на дерево, снова рванулась в бой.

Животное не пыталось убежать, всем своим видом показывая, что будет сражаться до конца. Люди нарушили границы его территории, вторглись в долину, где оно царило и властвовало безраздельно. Это вызывало у обезьяны бесконечный гнев, желание уничтожить захватчиков.

Сенкевич выглянул из-за дерева, выстрелил, перебежал к другому стволу. Горилла схватила еще одного десантника, споро обезглавила, бросила на ветви.

– Вот сволочь! – разозлился Сенкевич.

Он выскочил вперед, взял разгон, перескакивая на бегу через поваленные стволы. Тело, усиленное экзоскелетом, было гибким, сильным и послушным. С разбегу Сенкевич прыгнул на обезьяну, вскарабкался по ней, цепляясь за длинную шерсть. Оказался прямо перед оскаленной мордой. Горилла протянула руку, длинные мощные пальцы схватили докучливого человека, сдавили. Но Сенкевич успел выстрелить в черный блестящий глаз.

Животное взвыло от боли, пальцы разжались, Сенкевич рухнул ему под ноги. Когда над ним поднялась огромная ступня, едва успел откатиться. Горилла топала и ревела, из глазницы вытекала кровавая слизь.

«Отлично сработано» – оценил Грант.

Один из солдат повторил маневр адмирала, ослепив зверя на второй глаз. Обезьяна заметалась по склону, неуклюже размахивая лапами. Но и тогда не сдалась, не попыталась уйти. Ревела, рычала от боли и бессильной ярости. Споткнулась о вырванные древесные корни, упала, покатилась вниз под шквальным огнем.

Солдаты подходили ближе, расстреливали зверя почти в упор. Морда превратилась в кровавое месиво, лазер срезал рожки, из ран хлынули черные потоки крови. Обезьяна содрогалась, ревела от боли, беспорядочно всплескивала лапами, пытаясь потушить пламя, но слабела все больше. Черная шерсть, охваченная огнем, издавала удушливое зловоние.

Агония длилась долго, мощное тело продолжало цепляться за жизнь. Эти мучения вызывали в Сенкевиче жалость, смешанную с брезгливостью. Он от всей души желал, чтобы страдания зверя прекратились как можно скорее.

Наконец горилла жалобно застонала, дернулась в последний раз и замерла. Шерсть на ней продолжала тлеть. Сенкевич посмотрел на коммуникатор. На нем все еще светилась карта, но красная точка погасла. Сигнальное устройство, чем бы оно ни было, сгорело вместе с обезьяной, и отыскивать его на еще тлеющем трупе было бы бессмысленно.

«Будем выбираться?» – спросил он.

«Нет. Нужно отыскать его логово», – возразил Грант.

«Зачем оно тебе?»

«Я должен найти Блада».

«Ты всерьез думаешь, что он ждет тебя в логове обезьяны?»

«Он обнаружил устройство, снял его и каким-то образом прикрепил на гориллу. Возможно, он оставил какие-то следы».

«Да уж, – проворчал Сенкевич, – карту с отметкой, где он находится».

Но на поиски логова все-таки пошел. Скорее всего оно находилось там, где горилла была в самом начале. Прикинув примерно по карте, Сенкевич отдал приказы десантникам и спустился по склону. Под ногами при каждом шаге что-то похрустывало – он опустил взгляд и увидел, что идет по старым, хрупким от времени костям, которые сплошным ковром устилали землю. Здесь были большие кости, принадлежавшие крупным животным, и совсем маленькие, тонкие, причудливые черепа – Сенкевич даже представить себе не мог себе этих зверей.

«Обезьяны-то хищные. Сколько ж поколений горилл здесь выросло?» – задумался Грант.

«Ты лучше спроси, сколько здесь этих тварей сейчас, – огрызнулся Сенкевич. – Если в логове сидит самка с детенышами, нам мало не покажется. Лежать нашим скелетам тут же. Кстати, ты не заметил, что у этой обезьяны между ног было? Мужик она или баба?»

«Глаза у нас общие. Если ты не заметил, то и я тоже».

Отряд пересек долину, поднялся на противоположный склон. Вскоре нашлось и логово зверя, устроенное в большой пещере. Сенкевич прислушался – тихо. Осторожно заглянул в черный провал, посветил фонарем. Пещера была пуста. Трое солдат вошли внутрь, осмотрели стены. Никаких проходов, щелей не нашли. Сенкевич шагнул в логово.

В углу была устроена лежанка из веток и сухой травы. Пол пещеры устилали кости с остатками гниющей плоти. Рядом с подстилкой темнела какая-то бесформенная груда. Сенкевич подошел ближе, это оказался полусъеденный труп крупного животного. Длинные мощные задние лапы, мускулистое тело, удлиненная зубастая пасть указывали на то, что пищей гориллы стал сильный хищник.

«Арг», – коротко пояснил Грант.

«Мне это ни о чем не говорит».

«Существо с другой планеты. Разумное полуживотное, иначе не скажешь. Арги очень сильны физически, у них толстая шкура, которую трудно прошибить даже лазером или огнем. Оружие не используют, дерутся когтями и зубами. Они, словно космическая саранча. Налетают, выжирают целые цивилизации. Конечно, те, что послабее. На Землю не лезут. Но их никто не любит, они вне закона».

«И как этот арг здесь оказался, если он с другой планеты?»

«Так же, как те американцы. Прилетел. У них есть звездолеты».

«Это-то понятно. Но вот что им всем здесь надо, не задумывался? И почему они появились вместе с нами? Странное совпадение».

Сенкевич наклонился к трупу арга, поморщился от запаха падали. Шею зверя охватывала тонкая металлическая полоса, на которой поблескивали какие-то символы.

«Связь с кораблем скорее всего, – сказал Грант. – Сними ее, отдадим Лонгу, пусть расшифровывает».

Сенкевич достал лазерный нож, разрезал полоску, сунул в карман.

«Ты что, еще и с аргами хочешь разбираться?»

«У них поразительное чутье на людей. Если Блад здесь, арги его уже нашли, будь уверен».

«Ну, так пусть они его и жрут. Чего вмешиваться?»

«Корпорации нужны доказательства уничтожения Акулы с командой. К тому же существуют межпланетные правила, которые выше земных законов. Каждый, кто встречает аргов, обязан сделать все для их уничтожения. Конечно, если имеет для этого возможности. У меня они есть».