Примерно сутки хозяин усадьбы на улице не показывался, наверное, отдыхал с дороги. «Сотня» же разместилась даже с удобствами, в длинной одноэтажной казарме, в которой жили не все скопом, а в отдельных комнатках, на двоих каждая, совсем не тесных. И вправду на отдых отвели, получается. Служба тоже была не слишком тяжелая – выставил пост у дороги, выделил две пары бойцов в патрули, проверять земли вокруг замка. В общем, даже службой это не назовешь, отдых да и только. И выспаться, и наесться, и даже прогуляться можно. Неподалеку деревенька была с трактиром, и туда бойцы быстро дорогу нашли. Предупредил только, чтобы сильно удаль свою не показывали и языком не трепали, мы здесь все же на службе, и вроде как проблем не случалось.

Кроме нас в замке было всего два человека из «Усадьбы», Марг и Огер, ну и прислуга – повар, конюх, кучер, кухарка, что нам готовила, да пара служанок. Для такого хозяина даже скромно, как мне кажется. Марг по-прежнему молчал насчет того, кто у нас под охраной находится, но я уже и без него догадался – великого ума для такого вывода не требуется. И когда пленник-хозяин показался во дворе и подошел ко мне, как раз стоящему у пруда, я обратился к нему так, как и подобает:

– Ваше владетельное высочество, – и козырнул.

– Не надо столько официальности, сотник, – усмехнулся он. – И владетельность у моего высочества больно уж жалкая – охотничьи земли вокруг замка. Кстати, вы охотитесь?

– Приходилось.

– Ну так составьте мне компанию. – Он слегка коснулся моего плеча. – По условиям моего заключения я не могу покидать замок в одиночку, якобы из заботы о моей безопасности, а искать общества людей из… гм… «Усадьбы»… мне не хочется.

Коротко подумав, я кивнул. Да плевать, что там Марг на этот счет подумает, мне никто никаких специальных приказов не отдавал. Да даже если бы и был такой приказ – все равно. Поэтому я только спросил:

– На оленя хотите сходить?

– На оленя, их здесь много. По крайней мере, раньше было много, – добавил он.

– Мне надо переодеться, ваше владетельное высочество, да и карабин прихватить.

– Могу дать один из моих, – предложил он сразу.

– Свое всегда надежней.

– Это верно. Свое всегда лучше… в большинстве случаев, по крайней мере. А еду нам с кухни принесут, вы только мешок не забудьте, сотник.

– Какой охотник без мешка? Насмешка одна.

– И для ночевки все возьмите, – добавил он, – может быть, задержимся.

Я только усмехнулся – кто в лес пойдет без пледа и накидки? Разве дурак совсем или новичок. На этом и разошлись. Князь в дверях исчез, а я к казарме отправился, по пути столкнувшись с Маргом, который остановил меня жестом.

– На охоту с князем? – спросил он.

Никаких интонаций в его голосе не было, просто вопросом прозвучало, так что я так же просто и ответил:

– На охоту.

– Вдвоем?

– Вдвоем.

Марг прикусил нижнюю губу, задумавшись, потом сказал:

– Ты чуть внимательней, хорошо? По сторонам смотри.

– Именно по сторонам? – уточнил я.

– Именно, – кивнул он. – Князь не сбежит, он слово дал и держать будет, поэтому только случайностей боюсь. Мало тебя одного, еще бы кого-то взять…

– Не думаю, что князь захочет.

Марг только руками развел и пошел куда-то. А я через десять минут был уже у пруда, с карабином и мешком, как и требовалось. Старшим за себя Нигана оставил, он вроде бы в себя пришел в последние дни, был деловит и спокоен, такой, как и раньше. А то в последнее время много мыслей у меня на его счет было, и не все они добрые.

Прибежала запыхавшаяся молодая горничная, улыбчивая, с каштановыми кудряшками, белокожая и конопатая, как перепелиное яйцо, милая на удивление, поставила передо мной корзинку с несколькими свертками и двумя флягами, затараторила, одновременно пытаясь отдышаться:

– Их высочество распорядились, вам все приготовили. А уж разложите сами, я не знаю куда что.

– Все сделаю, милая, – кивнул я, принимая принесенное ею. – А корзинку куда?

– А тут и поставьте, я прибегу за ней.

И убежала, громко топоча каблуками. Я только хмыкнул и корзинку в сторонку отставил.

Князь появился минут через пять, одет по-походному, на плече, на ремне из тисненой кожи, карабин стволом вниз. Дорогой карабин, с инкрустацией и серебряными накладками на дереве. И хороший, должно быть, потому что плохие так не украшают, чтобы не позориться.

– Принесли еду? Давайте разбирать по мешкам, да и пойдем.

Пошли мы не по дороге через ворота, а по небольшой тропе, выйдя в калитку в каменной стене, окружавшей поместье. И почти сразу за забором она повела вверх, по поросшему негустым кедровником пологому склону.

– Как хребет перейдем, так и можно оленя искать, – сказал князь.

– Самим? Без егеря? – немного удивился я. – Вы здесь когда в последний раз были?

Так прямо пойдем и оленя найдем? Возможно, что спорить, но владетели так не охотятся, им результат с гарантией нужен, насколько я знаю.

– Без егеря, – улыбнулся Велим Младший. – Нет в замке егеря, да и оленей много, всегда найдешь. Кроме того, нет у меня особой потребности непременно этого оленя убить. Просто люблю здесь погулять. А больше мне и делать нечего. Разве что читать, здесь библиотека хорошая, еще дед собирать начал.

Разговор смолк, со всех сторон звуки леса навалились – птицы поют, листья шуршат, за деревьями реку слышно хорошо, звонкая она здесь. Велим Младший шел неторопливо, по сторонам глядел, причем просто так, природой любуясь, а не добычу высматривая. Тропа то вверх вела, то вниз, то склон огибала, то через ручей по камням переводила. Не больше часа так гуляли, а я и думать обо всех заботах забыл. Так вот все подействовало. И еще подумал, что если в ссылку, как моему напарнику, уходить, то надо именно в такое место. Тут тоска не навалится, не будет жрать заживо.

Добрели до маленького водопада, льющегося через маленькую же плотину – кто-то, когда тропу прокладывал, мостик построил, а заодно ручей запрудил. Там на привал сели, свесив ноги вниз, молча смотрели на воду, разбегающуюся пенными, быстро оседающими кругами. А когда дальше пошли, то наткнулись на небольшого оленя, над самым ручьем стоявшего. Ветер дул от него, а из-за плеска воды он нас не услышал, мы же молчали все время, слова единого не сказали.

Выстрелил Велим метко. Грохнуло, олень дернулся, свалился, коротко посучил копытами и затих. Когда мы ближе подошли, он уже мертв был.

– На ужин хватит, – сказал я, пощупав еще теплый бок зверя. – Повару понесем?

– Нет, на костре себе пожарим, – присел рядом князь. – Не против?

– А что мне против быть? – пожал я плечами. – Встанем лагерем да костер разожжем. Я так со всем удовольствием. Тем более что олень небольшой, я бы такого и один съел.

– Да ладно. – Велим хлопнул меня по плечу. – Таким весь ваш отряд накормить можно. Так, куда подвесим?

Оленя потрошить и свежевать – дело нехитрое. Шкуру скатали, потроха в ручей побросали, для рыбы, которой тут много. Потом мясо разделали, сложили в мешки и двинули с ним назад – остановиться как раз у водопада решили, больно уж место хорошее. Распалили костер, поджарили мясо прямо на палочках, заварили чаю. Долго сидели, уже и темнота спустилась, а сна как-то не было. Князь молчал, а я и сам говорун не великий. Тоже могу неделями рта не раскрывать, а уж если кто-то много рядом болтает, так мне и вовсе невмоготу становится.

Потом все же спать собрались. Ночь теплая была, дождя не предвиделось, так что и располагались по-простому, не мудря, просто к костру поближе. Хищников в этих краях нет давно, разве что на семейство кабанов наткнуться можно, но первые они на человека все равно не нападут. И врагов не ждем, не те края. В общем, просто легли на нарубленный кедровый лапник, укрывшись пледами, да и все.

– Покой здесь какой, – вдруг сказал князь, закинув руки за голову. – Даже думаешь иногда – зачем вообще было за этот самый трон держаться? С тех пор как умер отец, у меня не было ни единого свободного часа, пожалуй, а уж о том, чтобы приехать сюда, – и речи быть не могло.

– Если бы не княжеский титул ваш, то и этого места не было бы, – хмыкнул я. – Вот у меня охотничьего замка в горах не было. Да и позволить себе просто охотиться я не мог. Если бы свалил оленя, то мясо уже дома давно бы солил и коптил, времени не теряя.

– Верно, философия под звездами – удел праздных и богатых, – засмеялся князь негромко. – Когда не думаешь о том, что надо кормить себя… а еще и семью, может быть, то не просто легко, а еще и хочется размышлять о смысле жизни. И своем новом статусе.

– А какой он теперь, этот ваш новый статус? – решил я все же уточнить.

– А я даже не знаю. – Он развел руками, приподняв голову. – Наверное, это можно назвать ссылкой. По крайней мере, семьи тех людей, что… – он помрачнел заметно, – погибли из-за того, что сохранили мне верность, отправлены именно в ссылки. В родовые поместья и иные удаленные от столицы владения. С запретом появляться в ней. И у меня запрет. Хотя покидать это место мне не запрещено… если не учитывать тот факт, что я дал честное слово оставаться здесь до тех пор, пока мой брат не распорядится об ином… или пока он жив.

– Вам… не опасно здесь оставаться? – Я повернулся на бок, приподнявшись на локте. – Не хочу сказать ничего худого, но бывают несчастные случаи на охоте, обвалы в горах и многое другое.

– Нет, не опасаюсь. – Князь помолчал, задумавшись, затем сказал: – Мой брат – недобрый человек, беспощадный и жестокий. Но он честен по-своему. На нем много крови, но он никогда не опустится до лжи. Даже непрямой. Если он что-то хотел удержать в тайне, то просто молчал, но не лгал. Если угрожал, то именно это и имел в виду… слышал, что он послал Орбелю Второму приговор о его казни, с описанием метода. Если получится взять того в плен, то именно так все и закончится.

Я покачал головой, потом все же уточнил:

– Так я насчет вас именно…

– Вайм дал мне слово, что со мной ничего не случится. Ни при каких обстоятельствах. Даже если я подниму восстание против него. Нас всего двое в нашей кровной линии осталось, а это для него свято.

– И если вы вдруг… ну, выступите против, поднимете людей, то?..

– Людям будет плохо. А мне… опять ничего. Вернут сюда, наверное, приставят больше охраны. Но я ведь тоже дал слово.

– О чем?

– О том, что не буду выступать против. Сколько людей погибло только из-за того, что я просто сидел на троне, на котором хотел сидеть сам Вайм? Я не хочу повторения.

Понимая, что я уже спрашиваю лишнее, все же не удержался:

– А почему ваш брат так хотел попасть на трон? Он ведь вторым человеком в княжестве все равно был, так?

– Был. Но ему надо быть первым. Это не из тщеславия, это потому, что ему нужна власть, которую он сможет использовать.

– Для чего?

– Объединения земель.

– Это плохо?

– Нет. Почему же? – даже удивился он. – Объединение давно назрело. И должно состояться. Мы ведь до Темных Времен были одной большой страной и уже потом развалились на княжества, баронства, марки… все вот это. Другое дело, что объединение не должно было происходить под рукой Рисса.

– Почему? – теперь уже удивился я.

– Потому что сильнее и умнее были бы объединенные Свободные города. Против них трех мы бы не смогли выступить. И Валаш бы не смог. Никто бы не смог.

– Там правят торговцы, – усомнился я. – Для защиты они бы еще смогли объединиться и собрать деньги, для нападения – нет.

Велим Младший засмеялся, сел на своей лежанке, протянул руку за флягой с разбавленным вином. Чуть помедлив, отвинтил крышку, налил в маленький кожаный стаканчик, выпил. Затем сказал:

– Им не надо нападать. Никому не надо. Они могли подчинить остальные земли хотя бы тем, что даже сейчас без них никто не может обойтись. Вся промышленность там… почти вся. Мы воюем их пушками, их винтовками, стреляем их патронами.

– Не только их, – усомнился я.

– Не только. Но все же большая часть оттуда. И ведь это не только оружия касается. Даже сукно на мундиры ткут там. Мы без них даже покрасить ткань не можем. И Валаш не может.

– А князь Вайм сможет победить? – спросил я.

– Вайм сможет, я думаю. – Велим Младший отложил флягу, но ложиться не стал, уселся, скрестив ноги. – Он талантлив в военном деле, это всегда отмечали. И лучший полководец наших времен, барон Брангский, командует его войском. Сможет. Но его победа… как это правильно сказать – не должна была состояться, его никто не ждал.

– Победа не может доставаться тому, кому она падает с неба. – Я начал немного горячиться. – Князь Вайм дерется за нее и именно поэтому близок к ней. А Свободные города тонут в… не знаю, они там просто торгуют, там не бывает побед. Победа для воина, она не для торгаша.

– Вы не правы, – князь покачал головой. – Победа – это результат. Богаче страна, раздвинуты границы, лучше живет народ – это победа. И неважно, воин ее достиг, проливая кровь и сжигая города, или купец, хитроумно торгуя и налаживая связи. Только победа воина – это чаще всего чье-то горе, а победа купца – обычно все остаются в достатке. У умного купца ведь как – сегодня ты кого-то обобрал, а завтра ты ему, уже бедняку, ничего не продашь.

– Тоже верно, – осталось согласиться мне.

Что говорить, правота есть за ним. Те же Свободные города уже и неизвестно когда в последний раз воевали всерьез, а считаются с ними все. И ссориться избегают. Только вот…

– А мне кажется, что Свободными городами скоро будет ваш брат править, ваше владетельное высочество.

– Мне тоже так кажется, – кивнул он. – Но это не потому, что он воин, а там купцы.

– А почему?

– Потому что у него есть еще и шпион. Умный шпион, даже мудрый, который умеет сделать так, что кто-то сдается тебе без единого выстрела и сабельного блеска. Вы ведь у Арио Круглого служите, верно? – спросил он неожиданно, уставившись мне в глаза.

– Верно, ваше владетельное высочество.

– Вот он у Вайма и есть. Второго такого не найти. Догадываюсь, что вы из тех вольных, что прибились к нам после нападения Орбеля Второго на ваш народ. Так?

– Так, – ответил я коротко.

– Тогда вы далеко не все знаете. Арио привел Вайма к власти. Придумал, как это сделать. Как склонить людей на его сторону, как найти союзников, как все это организовать. Это было как в шашки играть в такой ситуации, когда любой следующий ход делает все хуже. Я видел, что трон у меня отбирают, я видел, как теряю силу, – и ничего не мог поделать. И главное – именно Арио просчитал, что я не пойду против брата силой. Он прочитал это во мне и этим воспользовался.

– То есть князь Вайм настолько… обязан… – я очень осторожно сказал это слово, – Круглому?

– Именно, – сразу ответил князь. – И именно это можно считать смертным приговором тому. Я не злюсь на него, я сочувствую.

– Почему? – не понял я. – Круглый ведь предан князю Вайму до последнего вздоха.

– Круглый всегда будет Вайму напоминать о том, что добился тот всего его трудами. Не словами, – он поднял руку, останавливая меня, собравшегося возражать, – своим присутствием. Тем, что может когда-то начать хвастаться. Тем, что Вайм будет об этом знать. Понимаете меня?

– Да, – кивнул я, – пожалуй, что теперь понимаю.

– Когда война закончится, или успех ее будет очевиден… – князь снова развел руками, – Арио Круглый погибнет. Или от несчастного случая, или превратится во врага короны… как те, кто остался верен мне. И первым знаком того, что именно так Вайм и собирается поступить, будет появление второй «Усадьбы». Ваша, скажем, будет заниматься разведкой, а вторая – ловить разведчиков врага. И врагов короны. Кстати, это намного легче, потому что не требует обязательной точности в действиях. Иногда точность даже мешает, изыскивая истину, столько врагов не наловишь.