Глава 10
КАЖДОМУ СВОЕ
Отряд двигался не очень быстро. Состояние некоторых поселенцев и десантников вызывало серьезные опасения. Многие люди до сих пор находились без сознания.
Врачи отчаянно боролись за жизнь каждого спасенного человека, и пока им это блестяще удавалось. Медицина на Алане достигла высочайшего уровня. Хирурги буквально вытаскивали пациентов с того света. Но всему есть разумный предел. В непосредственной близости от «Центрального» один из колонистов все же умер. Опустив глаза, пехотинцы перетащили труп в дальний угол машины.
Солдаты старались не смотреть друг на друга. За время пути Храбров почти не слышал разговоров. Печаль и скорбь – вот чувства, которые охватили людей. Из восьмисот человек, покинувших базу полторы декады назад, удалось спасти чуть больше восьмидесяти.
Значительная часть поселенцев находилась на грани безумия. Они пережили физиологический и моральный шок. Товарищи умирали у них на глазах. Восстановить нормальное душевное состояние будет нелегко. Радость от обретения новой родины, сменилась горем и отчаянием. В глазах колонистов застыла холодная, бездонная пустота.
Двадцать машин въехали на территорию космодрома и замерли недалеко от ангаров. На корпусе вездеходов были отчетливо видны следы вмятин и повреждения. Удары в барханы оказались достаточно сильными, не выдержала даже прочная броня. Спрыгнув на бетонное покрытие, врач громко закричал:
– Санитары! Где носилки? У меня полно раненых!
Из госпиталя тотчас выбежала группа солдат. Десантники осторожно доставали из люков поселенцев и передавали их в крепкие, умелые руки медиков. Мгновенно около боксов образовалась огромная толпа. Пехотинцы с ужасом смотрели на изможденные лица колонистов. Цветущие, веселые люди превратились в иссохшие, побелевшие мумии.
Неожиданно ряды солдат дрогнули. В сопровождении штабных офицеров к машинам подошел полковник Олджон. В его манерах совершенно не чувствовалось раскаяния. Окинув взглядом поселенцев, командующий, изображая сочувствие, громко произнес:
– Мне жаль, что случилась такая беда. Трагическое стечение обстоятельств... Мы доверились одному офицеру, а он оказался выскочкой-карьеристом. Да и кто мог предвидеть, что начнется ураган? Это станет хорошим уроком...
– Вы лжете! – раздался надрывный женский голос.
На носилках из последних сил приподнялась на локтях десантница с темными, коротко стрижеными волосами. В ее серых глазах сверкала ярость.
– Лейтенант Аштон умер на моих руках, – тяжело дыша, продолжила аланка. – Бедняга выполнял ваш приказ! Хотели быстрее отчитаться в освоении Корвила? Сволочи! Даже сейчас хотите свалить вину на невинного человека. Но я не дам опозорить имя моего командира! Военный трибунал разберется.
Сидящие на броне наемники переглянулись. Ситуация развивалась стремительно. Пожалуй, Олджон допустил ошибку, придя на встречу с колонистами. Люди очень взбудоражены и жаждут отмщения. Кто-то обязан ответить за многочисленные жертвы.
Надо отдать должное полковнику, он не потерял самообладания. В отличие от Коргейна, который изменился в лице, и спрятался за спину командующего, Олджон надменно и гордо поднял подбородок. Выдержав паузу, офицер, тщательно взвешивая каждое слово, проговорил:
– Я понимаю ваши чувства, и ответственности с себя не снимаю. Завтра утром стартует космический челнок. Пилоту передан подробный отчет о случившемся. На «Центральный» прибудет специальная комиссия. Она допросит всех свидетелей. Если следователи назначат трибунал, я готов перед ним предстать. Но до тех пор прошу обойтись без голословных обвинений. Сразу чувствуется, что с некоторыми десантниками поработали земляне. Их попытки разложения экспедиционной армии давно пора пресечь. Служба безопасности этим займется.
– Вот мерзавец! – тихо вымолвил де Креньян. – Еще и нас приплел. Сейчас я все скажу...
– Не вмешивайся! – русич схватил маркиза за рукав. – Это не наш спор. Мне, почему-то кажется, что полковнику не удастся уйти от скандала. Если влезем в драку, то потом не отмоемся, потерпи немного...
– Полковник, вы подлец! – выступил вперед лейтенант-медик. – Благодаря наемникам, удалось спасти хоть кого-то. Они не спали, не ели несколько суток, хотя мы, как древние варвары, держим их на положении рабов. Трудно в такой ситуации надеяться на любовь и уважение. Я с огромным прискорбием замечаю, что земляне гораздо цивилизованнее и честнее, чем некоторые аланцы.
– Ёандаун, я не стану отвечать на подобную дерзость, – гневно возразил командующий. – Завтра состоится суд офицерской чести. Вижу, погоны жмут вам плечи. Готовьтесь к разжалованию. Мне надоели чистюли-демагоги. Покорение планеты – не детская игра. Потери неизбежны. И нечего хныкать, как сопливые девчонки!
Наступила зловещая тишина. Спорить с Олджоном больше никто из пехотинцев не решился. В армии захватчиков царила строжайшая дисциплина. Выходка врача вполне тянула на военное преступление. Разжалование – это еще лояльная мера наказания. Почувствовав уверенность, полковник приказал:
– Лейтенант Блонд, заберите у наглеца оружие! Он арестован!
Адъютант мгновенно подскочил к медику и вытащил у него из кобуры пистолет. На губах подхалима мелькнула презрительная ухмылка.
– Всем солдатам немедленно разойтись по казармам! – выкрикнул начальник штаба. – Устроили здесь сборище... Сержантам через пять минут произвести проверку личного состава. Списки отсутствующих мне на стол!
Толпа дрогнула и начала таять. В этот момент с земли встал молодой колонист. Он неторопливо двинулся к Олджону. Олесь сразу узнал Корка. Парень уже неплохо себя чувствовал и мог ходить самостоятельно. Под глазами темные круги, в волосах вкрапление седины, руки чуть дрожат, – даже не верилось, что ему всего двадцать два года. Немощный, измученный старик...
– Постойте, полковник! – уверенным голосом произнес поселенец.
Командующий замер, снисходительно глядя на молодого человека.
– Я хочу вам рассказать свою историю, – вымолвил Корк. – Судьба зло посмеялась надо мной. В семье посвященных второй степени родился мальчик с великолепными способностями к физике и математике, но вот беда – к глазам на экране голографа он был совершенно равнодушен, в транс не впадал. Что это значит, думаю, объяснять не надо. Мы – изгои Алана. Студенческие выступления, тайный кружок и, как следствие, высылка на космическую станцию... И здесь мне улыбнулась удача. Я встретил Солу. Она была посвященной, но разве разница в положении может остановить влюбленных! Наш брак стал реальностью. Мы мечтали построить свое счастье на Тасконе, прекрасно осознавая, что это далеко не рай. И вот моя жена мертва.
– Очень сожалею... – бесстрастно проговорил Олджон. – Примите мои соболезнования.
На устах колониста появилась горькая усмешка. Не обращая внимания на реплику офицера, поселенец продолжил:
– Когда на краю могилы я держал за руку Солу, мне не хотелось жить. Какой смысл в этом бренном существовании? Любовь умерла... К сожалению, разум оказался сильнее сердца. Покончить жизнь самоубийством – значит сдаться. Подобную слабость я себе не могу позволить.
– Похвальное решение, – полковник кивнул головой. – Оливия нуждается в смелых, мужественных покорителях. Мы отправим добровольцев в Корвил первым же рейсом.
– Не сомневаюсь, – ответил юноша. – Освоение планеты любой ценой! Великолепный лозунг... Чем больше непосвященных погибнет, тем лучше. Великий Координатор хочет избавиться от нас. Только сейчас я понял, почему колонну так спешно послали в оазис. Очень удобно списать убийство на ураган...
– Молодой человек, вы сошли с ума! – резко вскричал Коргейн. – О буре никто не знал. Стихия налетела внезапно. Ужасное стечение обстоятельств...
– Наглая ложь! – процедил сквозь зубы колонист. – Одна из спасшихся женщин утверждает, что год назад в пустыне был подобный ураган. Первая экспедиция испытала его мощь на себе.
Это природное явление здесь не такая уж и редкость. Опытные наемники предупредили бы об опасности. Однако командование корпуса послало новичков. И земляне, и десантники, и поселенцы стали жертвами халатности и безразличия. Лейтенант, который вел отряд, оказался заложником данной политики. Сюда действительно прилетит комиссия, но вовсе не для того, чтобы разбираться и наказать истинных виновников трагедии. Напыщенные, высокомерные генералы попытаются замять скандал. Колонистов раскидают по разным оазисам, солдат отправят на космические станции, а наемников бросят в кровавую мясорубку. Чисто и гладко... Как будто ничего не случилось. Вот почему полковник ведет себя столь уверенно. Ему ничего не угрожает. Не исключено даже повышение по службе...
– Мне надоело слушать подобный бред, – вымолвил Олджон. – Если этот колонист безумен, вызовите врачей, если в здравом рассудке, пусть им займется служба безопасности; он оскорбляет не только меня, но и правителя!
Офицер отвернулся от Корка и неторопливо зашагал к штабу. Поселенец отреагировал мгновенно. С необычайной быстротой юноша подбежал к ближайшему пехотинцу и вырвал у него из рук автомат.
– Развернитесь! – закричал Корк. – Яне хочу стрелять в спину.
Полковник остановился и посмотрел на молодого человека. Командующий сразу понял, что это не пустая угроза. Парень находился на грани нервного срыва. Поселенцу удалось найти виновников гибели жены, и он был готов лично привести приговор в исполнение.
Глядя в глаза юноше, Олджон твердо сказал:
– Опустите оружие. Вы чересчур возбуждены...
– Возможно, – согласился колонист. – Мне придется избавить мир от нескольких отъявленных мерзавцев. Но нажать на курок довольно сложно
– Подумайте хорошенько, – произнес командир корпуса. – Убийство – тяжкое преступление. А ведь здесь кроме меня есть и другие люди. В чем виноваты они?
– Хотите меня разжалобить? – усмехнулся Корк.
– Ничуть, – возразил офицер. – Я обращаюсь к здравому смыслу...
Скорее всего, полковнику удалось бы сломить сопротивление поселенца. Руки молодого человека тряслись, а уверенность быстро таяла. Но тут очередную инициативу проявил Блонд. Адъютант спрятался за спину Коргэйна и вытащил из кобуры пистолет.
Улучив момент, лейтенант отпрыгнул в сторону и несколько раз выстрелил. Пули попали в грудь и левое плечо колониста. В тот же миг Корк нажал на спусковой крючок.
Десять метров – слишком ничтожное расстояние, чтобы промахнуться. Длинная очередь из автомата скосила командование базы.
Блонд испуганно закричал и побежал. Сделав шагов пять, он словно наткнулся на стену, на мгновение замер и рухнул лицом вниз на бетонное покрытие.
Магазин опустел, и наступила пугающая тишина. Многие не верили собственным глазам. Неужели все случившееся – реальность? Колонист медленно опустился на колени. Отбросив оружие в сторону, юноша зарыдал. На его одежде появились расплывающиеся кровавые пятна.
Первым пришел в себя Ландаун.
– Санитары сюда! Здесь раненые! – воскликнул врач.
Но поселенец разрядил автомат на редкость прицельно. Из группы штабных офицеров не уцелел никто. Шесть изрешеченных трупов лежали на площадке у ангаров. Олджону одна пуля попала точно в сердце, у Коргейна было искромсано лицо, у адъютанта разбит затылок.
Началась суматоха. Истеричные вопли, команды сержантов, беготня медиков. Мертвые тела унесли в госпиталь, толпа рассеялась. Возле машин остались лишь техники, водители и проводники. Глядя на бурую лужу крови, Стюарт с едва уловимой долей иронии проговорил:
– Многие аланцы утверждают, что бога нет. Я с этим в корне не согласен. Пусть с опозданием, но справедливость восторжествовала. Подлец получил по заслугам.
– Да, интересная развязка, – вымолвил Жак. – Хорошо, что Олесь меня удержал. Нам только не хватает обвинения в подстрекательстве и покушении.
– И что теперь будет? – поинтересовался Пол.
– Ничего, – задумчиво сказал русич. – Шесть фамилий добавятся в похоронный список, отправленный с челноком. Корк прав, жертвы колонизации мало волнуют Великого Координатора. У него миллиарды подданных. Подберут подходящую кандидатуру и пошлют на «Центральный». Я сомневаюсь, что новый командующий окажется лучше предыдущего. Дело не в личных качествах Олджона, а в получаемых им приказах.
– Хочу возразить, – вставил француз. – Полковник был большой сволочью.
– Не стану спорить, – произнес Храбров. – Однако кто-то его назначил на столь ответственную должность. О достоинствах и недостатках каждого офицера прекрасно известно армейскому начальству. Аланцы пунктуальны и дотошно ведут досье. Значит, Олджон устраивал правителя.
– Жаль мальчишку, – вздохнул де Креньян. – Сначала потерял жену, а теперь убийство. Парня наверняка ждет тюрьма или каторга...
– Сомневаюсь, – Олесь отрицательно покачал головой. – Громкий процесс сейчас никому не нужен. Корк просто исчезнет, как будто его никогда и не было. Скорее всего, беднягу ждет психиатрическая клиника. Врачи сделают из поселенца сумасшедшего, даже если он совершенно нормален.
– Тоже не очень приятная перспектива, – заметил шотландец.
– Это не наши проблемы, – проговорил русич. – Пусть захватчики сами разбираются в своих делах. Мы получили приказ доставить в Корвил продовольствие и топливо. Его надо выполнить. От гибели командира корпуса ситуация на Оливии не зависит. Наступление на Велон в любом случае состоится, особенно после того как борги перебили раненых колонистов. Пора приниматься за дело. Завтра утром мы покинем базу. И признаться честно, у меня нет желания находиться на «Центральном» во время работы комиссии. Отвечать на дурацкие вопросы – занятие не очень приятное.
– Отличная мысль! – воскликнул маркиз, спрыгивая с машины. – Здесь слишком скучно.
Быстрым шагом друзья направились к штабу. Там царила паника и хаос. На космодроме осталось всего два старших офицера. Согласно иерархической структуре, руководство базой переходило к командиру десантного полка майору Маквилу. Офицер прибыл на Таскону лишь четыре декады назад и сейчас судорожно пытался вникнуть в обстановку.
Кроме того, ему было необходимо составить подробный отчет о смерти Олджона. Инцидент довольно опасный и настораживающий. Бунтарские настроения давно зрели в среде непосвященных. И хотя майор сам принадлежал к их числу, он был обязан отметить данный факт. По своим каналам служба безопасности обязательно отправит соответствующие комментарии. Рисковать карьерой Маквил не собирался.
Появление в кабинете землян положительных эмоций у командира полка не вызвало. Ему только не хватало возни с наемниками!.. Однако предложение Храброва офицеру понравилось. Самостоятельно начать операцию возмездия против мутантов – значит показать решительность и смелость. Колонизация планеты должна проходить в любых условиях. Покойный полковник часто повторял эту фразу. Значит, такова линия командования. Майор тотчас отдал необходимые распоряжения. К утру загрузка бронетранспортеров и вездеходов будет закончена. Больше воинам от Маквила ничего не требовалось. Они покинули штаб и двинулись к госпиталю.
Салид чувствовал себя уже довольно сносно, хотя врачи еще запрещали землянину вставать. Организм был слишком ослаблен голодом и жаждой; раньше, чем через декаду, его не отпустят.
Только сейчас Олесь почувствовал, что ужасно устал. Ноги подкашивались, голова кружилась, а предметы расплывались в глазах. Дойдя до барака, русич выпил два бокала вина и рухнул на кровать. Невольница Тино раздела спящего воина и укрыла одеялом. Несколько часов сна, – и наемникам вновь отправляться в путь.
* * *
Колонна покинула «Центральный» с восходом. Одиннадцать машин были загружены ящиками и канистрами под самую крышу. Группе солдат пришлось сидеть на броне. Впрочем, десантники уже привыкли к подобному способу передвижения. В любом случае, лучше, чем идти пешком по раскаленному песку...
Сзади раздался кошмарный грохот. Медленно, словно нехотя, со стартовой площадки поднимался челнок. Из гигантских дюз вырывалось бело-синее пламя.
Вращаясь вокруг собственной оси, корабль словно вгрызался в плотные слои атмосферы. Спустя пару минут, судно превратилось в едва заметную яркую точку. Но уже через несколько часов на космодром опустится новый челнок. Передышка у техников и ремонтников очень небольшая.
Бронетранспортеры и вездеходы ехали на предельной скорости. По этому маршруту поисковики двигались накануне. Голодные черви только через месяц начнут подбираться к оживленной трассе.
Около полудня отряд повстречал похоронную команду. Скорбная миссия была выполнена, и пехотинцы возвращались на базу. Им удалось даже вытащить машину, найденную в зыбучих песках. Живых людей в ней конечно не оказалось.
Спустя двое суток, на горизонте показался Корвил. За прошедшее время оазис преобразился. Снова зеленела трава, пруд сверкал хрустальной прозрачностью воды, а дома были очищены от песка и пыли. По периметру выросли пулеметные вышки, бронетранспортеры заняли места напротив ложбин, на барханах аланцы соорудили наблюдательные посты.
Подобраться к деревне незаметно враг не имел ни малейшей возможности. Десантники умело применяли на практике свои знания в военной области. Единственное чего им не хватало, так это опыта и смекалки. Довольно часто пехотные генералы действовали стандартно, по шаблону. Их поступки и приказы лепко предугадывались. Боевой устав превратился в догму.
Развернувшись в цепь, машины спустились с дюны и замерли у ближайших домов. Двигатели смолкли, и наступила блаженная тишина. Позади вездеходов образовалось желто-рыжее облако.
Сняв очки, Храбров спрыгнул на землю и направился к полевому штабу Ходсона. До захода Сириуса было еще часа три. Наступало самое благодатное время. Легкая прохлада, чистый воздух, лучи звезды не обжигают кожу... Расположившись в тени сада, солдаты лениво играли в карты. Заняться десантникам было действительно нечем. Когда состоится поход на Велон, никто не знал.
Чуть в стороне тренировались наемники. Увидев товарищей, самурай прекратил занятие. Воины радостно повалились на мягкую густую траву. Учебный бой длился уже более часа.
– Вы опоздали, – с укоризной в голосе произнес майор.
– Так сложились обстоятельства, – пожал плечами русич. – Вездеходы полностью загружены, можем хоть сейчас двинуться на боргов. Я с удовольствием пущу кровь мутантам.
– Дождемся утра, – сказал командир полка, удивленно глядя на Храброва.
Выдержав паузу, Ходсон настороженно спросил:
– На «Центральном» что-то случилось?
– Ничего особенного, – отрицательно покачал головой Олесь. – Если не считать того, что Олджон послал колонну поселенцев к Корвилу за сутки до урагана.
– Но ведь сюда не пришла ни одна машина! – взволнованно сказал офицер.
– Именно так, – подтверди землянин. – Больше семи сотен аланцев нашли в пустыне Смерти свое последнее пристанище. Люди погибли от жажды. Мы спасли человек восемьдесят. Многие на грани сумасшествия...
– Не тяни. Рассказывай подробно! – раздраженно воскликнул майор.
Во всех деталях Храбров поведал о ходе поисковой операции. Особый акцент юноша сделал на столкновении с оливийцами. Ходсон должен знать, что легкой прогулки к Велону не получится. Противник готов к встрече с армией захватчиков. Мало того, мутанты теперь обладают огнестрельным оружием, а возможно, и парой вездеходов.
Вокруг наемников собралась группа офицеров. Пехотинцы ловили каждое слово русича. Изредка слышались тихие ругательства. Обхватив голову руками, командир полка тихо произнес:
– Это расплата за убийства. Я никогда не верил в бога, но порой мне кажется, что он все же существует. Другого объяснения нет.
– Сволочи! – процедил сквозь зубы какой-то капитан. – Могли ведь сказать о колонистах во время радиосеанса. Мы сразу после окончания бури двинулись бы на поиски.
– Полковника не особенно волновала судьба поселенцев, – заметил русич. – Его интересовали темпы освоения планеты. Он хотел быстрее отчитаться в захвате очередного оазиса. Все делалось для карьеры.
– Это не нам обсуждать! – молниеносно пресек опасные разговоры Ходсон. – Компетентная комиссия разберется в случившемся. Виновные будут найдены и наказаны.
– Они уже получили по заслугам, – вставил де Креньян. – Командующий и пять офицеров штаба мертвы. Случайное стечение обстоятельств...
– То есть как! – вырвалось у десантника.
– Один из уцелевших колонистов расстрелял их из автомата, – пояснил Храбров. – Личные счеты. У парня сдали нервы. Бедняга потерял жену. Корпус временно возглавил майор Маквил. Приказа о наступлении на Велон остается в силе.
– Вот это дела!.. – изумленно выдохнул заместитель Ходсона.
Друзья покинули аланцев, давая офицерам возможность прийти в себя и осмыслить случившееся. В гибели Олджона было действительно что-то мистическое, своего рода возмездие за совершенное преступление. Жестокость и презрение к человеческой жизни обязательно наказываются.
Выбросить из головы подобные мысли не так-то просто. Многим покорителям Тасконы стоит по-новому взглянуть на собственные поступки...
А вот наемников угрызения совести ничуть не мучили. Они рабы, и выполняют чужие приказы. Да и, признаться честно, на Земле воины участвовали куда в более кровавых побоищах. Приобретенный интеллект не стер прежнюю память. Война – это смерть и страдания. Рано или поздно аланцы поймут столь банальную истину.
– Кто сопровождал колонну? – спросил Тино у Олеся.
– Пак и Салид, – ответил русич.
– Они живы? – уточнил японец.
– Только Хасан, – вымолвил Храбров. – Су погиб в первые мгновения урагана. Его сбросило с брони. Первая волна оказалась слишком сильной.
– Жаль, – тяжело вздохнул Аято, – смышленый был парень.
* * *
Ранним утром армия покинула оазис. Две тысячи пехотинцев, пятьдесят наемников, пятнадцать машин. Солдаты, хорошо отдохнули и шли быстро. Командир полка умышленно рассказал всем о плененных поселенцах. Это значительно поднимало боевой дух десантников. Они жаждали освободить соотечественников. Несмотря на ужасающую жару, полк не останавливался почти до полудня. Девяносто восемь километров... Какая ерунда!
К исходу третьего дня колонна почти достигла цели. По расчетам проводников, войска находились в пяти-семи километрах от Велона. Атаковать деревню ночью Ходсон не решился. Риск был чересчур велик и неоправдан.
Борги наверняка знали о приближении неприятеля, но наблюдателям ни разу не удалось обнаружить разведку оливийцев. Факт настораживающий. Тасконцы показывали себя опытными и умелыми воинами. Пустыня – их родной дом.
Аланцы выставили значительно усиленное охранение. Помимо обычных постов, на склонах барханов располагались скрытые вспомогательные отряды. Еще одна линия часовых находилась в непосредственной близости от лагеря, рядом с бронетранспортерами и вездеходами.
На Оливию опустилась темнота. В безоблачном небе мерцали тысячи звезд. Но сейчас солдатам не до местных красот. Они готовились к завтрашнему бою. Вскоре усталость свалила самых стойких. Армия нуждалась в отдыхе.
Олесь проснулся от громкого истеричного возгласа. Тут же раздалась длинная очередь из автомата. Вопли, ругань, глухие хлопки, мимо пробегали ничего не понимающие десантники... Жужжа электродвигателями, завертелись башни боевых машин... Откуда-то доносились отчаянные крики солдат... Где шла драка, разобрать никак не удавалось. Неожиданно застучали крупнокалиберные пулеметы.
– Эти идиоты перестреляют друг друга! – зло выругался самурай.
Лишь когда вспыхнули фары, ситуация прояснилась. Крупный отряд мутантов проник в лагерь и напал на часовых. Один из пехотинцев успел поднять тревогу. Завязалась рукопашная схватка. Осознав, что план провалился, оливийцы быстро отступили. Их тени изредка мелькали в мечущихся лучах. Аланцы разряжали магазин за магазином наугад в темноту. В рядах десантников чувствовалась растерянность.
Но вот выстрелы стихли, наступила долгожданная тишина. Храбров, Аято, де Креньян и Стюарт приблизились к месту сражения. Сразу бросались в глаза многочисленные тела убитых пехотинцев. На цифре тридцать русич прекратил счет. Многие солдаты были зарезаны во сне. Кровавые пятна расплылись по легким одеялам, у некоторых аланцев оказались отрублены головы. Борги безжалостно вырезали беспомощных людей.
Тут же с побелевшим лицом бродил командир полка. В свете фонарей картина нападения выглядела ужасающе. Песок из желтого превратился в красный. К Ходсону подбежал молодой рыжеволосый лейтенант и скороговоркой доложил:
– Мы обнаружили одиннадцать убитых оливийцев. Отвратительные, уродливые твари.
– Мне плевать на этих чудовищ! – гневно прорычал майор. – Где охрана? Тасконцы едва не перебили весь полк. К утру не осталось бы никого...
– Часовые мертвы, – растерянно сказал десантник.
– Немедленно проверьте посты! – приказал командир полка.
Земляне и пехотинцы направились к бархану. Яркие лучи искали солдат. На призывы товарищей никто не откликался.
Неожиданно послышался испуганный возглас. Наемники бросились к аланцу. Парень стоял на коленях. Его тошнило. Рядом валялись изрубленные на куски тела. Из вспоротых животов вывалились кишки, одежда покойников насквозь промокла от крови.
– Чисто сработано, – заметил маркиз. – Сняли охрану без единого звука.
– Это специальный отряд, – пояснил какой-то сержант. – Наблюдательный пост находится вверху. Боюсь, его постигла такая же печальная участь.
– Можешь не сомневаться, – бесцеремонно произнес Жак. – Борги продемонстрировали свое искусство. Воевать они умеют. Превосходный план.
– Сколько здесь было человек? – спросил Олесь.
– Десять, – понурив голову, ответил аланец. – Еще четверо на бархане.
– Тщательно пересчитайте убитых, – вымолвил Храбров. – Проверьте оружие.
– Слушаюсь! – отчеканил десантник, отправляясь на вершину дюны.
– Думаешь, мутанты захватили пленных? – догадался японец.
– Почти уверен, – проговорил русич. – Операция проведена слишком грамотно. Оливийцы застали наблюдателей врасплох. Выбить информацию из напуганных людей труда не составило. Судя по трупам, во время допроса борги не церемонятся. Они узнали о секретных отрядах и о часовых у лагеря. Каким-то чудом один охранник успел поднять тревогу. Сегодня ночью нам здорово повезло. Даже властелины пустыни не решались на столь наглые вылазки. В смелости и решительности мутантам не откажешь.
– Проклятье! – выругался Тино. – Мерзавцы напали с запада, откуда их ждали меньше всего. Я чертовски зол! Мы допустили непростительную ошибку. Доверять свою жизнь ротозеям-аланцам больше не следует. Выставим собственные посты.
Осмотр местности подтвердил предположение Олеся. Пехотинцам не удалось найти двоих солдат. Бедняги исчезли. Кроме того, с покойников были сняты бронежилеты, шлемы и подсумки. Не нашли и оружия. Часть карабинов и автоматов пропали в лагере. Борги захватили богатые трофеи.
Потери ночного боя оказались несопоставимы. Тринадцать убитых мутантов против пятидесяти семи десантников. Поразила захватчиков и жестокость оливийцев. Без сомнения, враг использовал тактику устрашения. При удачном стечении обстоятельств, тасконцы могли действительно вырезать весь полк. Аланцы, спавшие в машинах, не в счет. Утром им пришлось бы вернуться на базу.
Ходсон стоял на краю свежевырытой могилы и тупо смотрел, как на дно укладывают погибших солдат. Иллюзии окончательно рухнули. Благородная миссия превратилась в кровавую бойню. Где местные жители жаждущие воспользоваться плодами цивилизации, о которых твердит государственная пропаганда? Где цветущие поля и полноводные реки с чистой, прозрачной водой? Все ложь! Мертвая, раскаленная пустыня с соответствующим названием и озлобленные безжалостные тасконцы, люто ненавидящие Алан... Либо ты уничтожишь их, либо они прикончат тебя!
Но майор не хотел становиться убийцей. Ему каждую ночь снятся кошмары о бойне в Корвиле. Мертвые женщины, дети, старики... Это зрелище так просто из памяти не выбросишь. Но и выбора у командира полка нет. Приказы надо выполнять.
До утра никто больше не сомкнул глаз. Тихо перешептываясь, солдаты обсуждали подробности нападения боргов. Оливийцы проявили незаурядное мастерство маскировки. Подкрасться незаметно к наблюдателям очень сложно, а уж снять охранников бесшумно – и вовсе высший класс. Сражение за оазис предстоит нелегкое.
Ходсон утроил посты и заставил сержанта проверять часовых каждые пятнадцать минут. У страха глаза велики, а многие пехотинцы были серьезно напуганы. То и дело кому-то в темноте мерещились подозрительные тени. Люди хватались за оружие, рискуя перестрелять товарищей. Бронетранспортеры и вездеходы фары больше не выключали.
Более спокойно вели себя наемники. Они прекрасно осознавали, что на повторную атаку мутанты не решатся. Сейчас тасконцы готовятся к обороне деревни. Хорошо бы выслать разведку, но добровольцы вряд ли найдутся. Попасть в ловушку ни у кого желания не возникало.
Как только небо на высоте окрасилось в нежно-розовые тона, полк двинулся к Велону. На месте лагеря остался едва заметный песчаный холмик. Не пройдет и месяца, как пустыня проглотит его. Лишь отметка на карте укажет, где захоронены почти шестьдесят солдат колониальной армии Алана.
А сколько еще таких братских могил появится на поверхности Оливии в ближайшие годы? Об этом десантники старались не думать. Каждый надеялся на лучшее. Сжав зубы от злости и ненависти, пехотинцы уверенно шагали к оазису. Сейчас в их сердцах не было жалости. Борги должны заплатить за свое коварство дорогую цену! Никакой пощады, никакого сострадания! Война очерствляет душу.
Машины выехали на ровную поверхность и замерли. Солдаты мгновенно рассыпались в цепь. С огромным удовольствием майор окружил бы деревню, но сил не хватало. Создавать значительные разрывы между ротами и батальонами Ходсон не рискнул. Врага нельзя недооценивать. Оливийцы хитры и опасны.
Расположившись на бархане, Храбров внимательно разглядывал Велон. По размерам оазис значительно уступал Корвилу. Небольшая, вытянутая с севера на юг сине-зеленая полоска земли. Рядом с аккуратными домиками древних тасконцев выросли матерчатые шатры и навесы. Значит, количество мутантов довольно велико. Интересно, чем они кормятся?
– Какая райская мирная обитель, – иронично заметил де Креньян.
– Я не вижу ни души, – откликнулся Стюарт. – Деревня словно вымерла.
– Борги ждут вторжения, – ответил самурай. – Уверен, сюрпризов будет немало...
Между тем, бронетранспортеры устремились к Велону, десантники быстро отстали. Утреннюю тишину разорвали очереди из крупнокалиберных пулеметов. Несколько строений превратились в руины, в стороны полетели обломки пластика.
На ходу поправляя доспехи, земляне побежали вслед за аланцами. Эмоции захлестывали пехотинцев, и они чересчур спешили. Командир полка с огромным трудом управлял войсками. Сдержать порыв солдат ему не удавалось. Выстрелы слились в единый грохот. Разве пятьсот метров – это расстояние? Стальной дождь сметал навесы, палатки, хрупкие здания. Патронов десантники не жалели.
В какой-то момент наступила передышка. Аланцы перезаряжали оружие. Возле вездеходов расположились наемники. Воины получали шлемы, щиты, копья. Еще один залп, – и армия двинется в атаку.
– Строиться! – скомандовал Аято. – Воазисе никому не отрываться. Будьте внимательны. Мутанты – не корвилцы, легкой прогулки не получится.
От стрельбы закладывало уши. Разобрать человеческую речь было совершенно невозможно. Пехотинцы уверенно и смело приближались к поселению. Неожиданно бронетранспортеры провалились в глубокую яму. Их носы уткнулись в песок, колеса завязли, а пулеметчики потеряли сектор обстрела. Поворот башен ничего не давал.
Тут же на флангахивтылураздался дикий вой. Русич обернулся и невольно выругался. Ходсон допустил очередную глупость. Пока десантники опустошали магазины, враг обошел полк, скрываясь за высокими дюнами. Расстояние между противниками быстро сокращалось.
Надо отдать должное майору, отреагировал он молниеносно.
В небо взвились две красные ракеты. Сигнал означал «занять круговую оборону».
Подразделения уплотнились и открыли шквальный огонь по оливийцам. Ряды боргов начали редеть. Заметив крупный отряд мутантов, японец громко закричал:
– Вперед! Покажем уродам, как надо драться!
Сдвинув щиты, пятьдесят землян атаковали неприятеля. Послышался хруст ломающихся копий, стоны пронзенных оливийцев, звон стальных клинков.
Олесь закрылся мечом, но удар дубины оказался столь мощным, что отбросил оружие и смял переднюю часть шлема. В глазах все помутнело, по лицу текли струйки крови. Храбров с трудом удержался на ногах.
Злобно рыча, тасконец хотел добить противника. Он сделал шаг вперед, взмахнул руками, – и тут же острый клинок Тино рассек ему горло. Кровь хлынула на грудь борга. Мутант покачнулся и рухнул на спину.
– Жив? – взволнованно спросил самурай.
– Похоже, на то... – приходя в себя, произнес юноша.
Канн, Дойл, Шабул и Акапара прорвали строй оливийцев. Только эта четверка по физической силе могла соперничать с мутантами. На песке валялись десятки трупов. Кое-где в рукопашную вступили и аланцы.
Вновь застучали крупнокалиберные пулеметы бронетранспортеров, пули свистели над головами землян.
Тасконцы поспешно обратились в бегство, их никто не преследовал. На открытом пространстве шансов спастись у боргов было немного.
Наконец стрельба стихла. Слегка покачиваясь, русич снял с головы шлем. Крепкий налобник спас ему жизнь.
– Отличный удар, – проговорил Жак, глядя на вмятину в металле. – Я получил подобный в Тишите от властелинов пустыни. Как себя чувствуешь?
– Нормально, – ответил Олесь, прикладывая смоченный водой платок к ссадине.
Рана оказалась несерьезной, но кровь лилась обильно. Между тем, наемники осматривали место боя. Они безжалостно добивали еще живых оливийцев. Сострадания к мутантам воины не испытывали.
Отряд потерял убитыми четырех человек. Еще семеро нуждались в помощи. Тут же появились санитары и врачи.
Тасконцам удалось немного потеснить фланги полка. Крайние подразделения были уничтожены почти полностью. И все же борги потерпели сокрушительное поражение. После ночной вылазки оливийцы явно переоценили свои силы. Большинство мутантов так и не сумели преодолеть расстояние, отделявшее их от вражеской пехоты. Контратака захлебнулась. Стальной шквал пуль смел ряды тасконцев. Сейчас в пустыне лежало не меньше четырехсот трупов. Остальные мутанты успели спрятаться за барханы.
Одержав первую победу, Ходсон сразу почувствовал себя гораздо увереннее. До оазиса осталось совсем немного. Противник позорно бежал, он деморализован и сломлен. Пора заканчивать операцию.
Машины двинулись к Велону. Башни бронетранспортера постоянно вращались, ища подходящую цель. Малейшее движение в деревне, – и длинная очередь вспарывает тишину.
Раненых и убитых десантников погрузили на вездеходы. Времени на это ушло немало, но майор больше не торопился. Догонять боргов полк не будет. Аланцам нужен оазис, а не трупы оливийцев.
Как обычно впереди шли земляне. Шлем причинял Храброву боль, и русич решил обойтись без него. Рядом двигались Аято, де Креньян и Стюарт. В случае опасности, друзья прикроют...
В деревне не уцелело почти ни одного строения. Обвалившиеся стены, сломанные перекрытия, рассыпавшиеся крыши. Под ногами хрустел раскрошенный пластик. О палатках не стоит и говорить. Разорванный материал, раздуваемый легким ветерком, несло по траве куда-то на юг.
В руинах каменного здания воины обнаружили двух мертвых женщин. Пули изрешетили мутанток. Олесь невольно остановился. Тасконки были довольно молоды, но внешний вид девушек внушал ужас. Уродливая линия губ, выступающие вперед зубы, нависающий лоб, узкие щелочки звериных глаз, – радиация не пощадила бедняжек. Судя по схожим чертам, оливийки являлись сестрами.
– Замечательные красотки, – съязвил проходивший мимо Оливер. Даже если бы я выпил ведро вина, не лег с ними в постель. Мерзкое отродье!
Юноша не стал спорить с бароном. Храбров поймал себя на мысли, что эти существа и у него вызывают отвращение.
После катастрофы на свет появились самые невероятные мутации. И вот вопрос – имеют ли они право на существование? Ответить на него русич не мог. Сострадание к юродивым в нем боролось с логической целесообразностью.
Тяжело вздохнув, Олесь двинулся дальше. В домах и на улицах лежали сотни трупов. В основном, это были женщины и дети. Старики встречались крайне редко. Перешагивая через очередного покойника, маркиз зло заметил:
– Самоуверенные ублюдки! Они не сомневались в успехе. Не стали даже выводить людей из оазиса. Думали, стены их спасут...
– Людьми я бы не стал называть столь уродливых существ, – бесцеремонно вставил Канн. – Аланцы правильно делают, что истребляют мутантов. Меня тошнит от вида местных жителей. И как вы общаетесь с ними в Морсвиле? По Оливии надо пройтись огнем и мечом! Сорную траву вырывают с корнем...
– У тебя здесь большое поле для деятельности, – произнес Пол.
– Точно подмечено, – рассмеялся Оливер. – Во время крестового похода я убивал мусульман. И хочу заметить, у меня имелось на то благословение Церкви. Мы бы получили его вновь, если бы священники увидели этих исчадий ада. Черти и то привлекательнее...
– Замечательная позиция, – кивнул головой самурай. – Теперь понятно, почему полковник Олджон так хвалил твое рвение.
Барон громко захохоталивсопровождении Шабула покинул ветеранов.
Складывалось впечатление, что в Велоне живых боргов не осталось. Зачистка деревни превратилась в пустую формальность. Постепенно к оазису подтягивались пехотинцы. И тут в тылу наемников появился крупный отряд тасконцев. Размахивая оружием, мутанты дружно атаковали землян. Разрозненным группам воинов пришлось отбиваться самостоятельно.
– Откуда они взялись? – изумленно воскликнул шотландец, протыкая копьем высокого длинноволосого оливийца с тяжелой дубиной в руке.
– А бог их знает! – вымолвил Жак. – Где-то прятались...
Раздался странный, подозрительный скрип. Друзья невольно повернули головы на звук. На маленькой зеленой полянке поднялось несколько массивных крышек. Из потайных убежищ вылезали борги. Подобные укрытия надежно защищали их во время обстрела. Еще одна умело подготовленная западня...
– Становится весело! – выкрикнул Канн.
Отбросив щит в сторону, и взяв меч двумя руками, Оливер без устали рубил врагов. В смелости ему не откажешь... Храбров отчетливо видел, как горшковидный шлем с золочеными рогами углубился в строй противника.
Наемникам пришлось бы очень тяжело, но тут подоспели десантники. В разных концах деревни послышалась стрельба. Не выдержав натиска, оливийцы начали отступать на восток. Вскоре исчез последний мутант.
Рядом с русичем лежал тасконец лет сорока. Клинок юноши разрубил мутанту правое плечо. Волосатая грудь тяжело вздымалась, кровь ручьем текла из раны. Мужчина находился без сознания. В лучах Сириуса сверкнуло лезвие меча. Пора прекратить мучения бедняги...
– Не надо! – остановил юношу Тино. – Я хочу его допросить.
Олесь лишь пожал плечами. В словах японца чувствовалась решимость. Аято сохранял трезвость рассудка в любых ситуациях. Самурай повернулся к санитарам и жестко сказал:
– Помогите мутанту. Мне он нужен живым.
Аланцы удивленно посмотрели на наемника, но приказ выполнили. На плече оливийца появилась тугая повязка. На всякий случай пленнику связали руки и ноги. Кто знает, на что способны эти дикари?...
Тем временем, де Креньян и Стюарт проверяли солдат. Нападение тасконцев застало землян врасплох. Они только-только рассредоточились. На ходу бинтуя раны, воины стягивались к центру поселка. Не досчитались семерых...
Начались активные поиски. Храбров обогнул полуразрушенное строение и сразу увидел Акапару. Наемник повалил здоровенного борга на траву и вонзил противнику клинок в сердце. Тут же валялись еще два трупа. Землянин прикончил их без труда.
Русич окликнул воина, то тот не ответил. Акапара прислонился плечом к стене здания и подался чуть вперед, словно пытался что-то разглядеть. Только сейчас Олесь заметил на спине наемника кровавое пятно. Пробив тело насквозь, наконечник копья торчал из груди. Обломанное древко упиралось в землю, не давая мертвому воину упасть. Грустно покачав головой, юноша пошел дальше. Сзади двигалась похоронная команда: она уберет трупы.
А за соседним домом разворачивалась не менее драматичная сцена.
Канн и Шабул вместо поиска раненых занимались обычным мародерством.
Мерзавцы бесцеремонно выворачивали карманы у убитых пехотинцев и землян; у нищих боргов поживиться было нечем. Часы, деньги, драгоценности перекочевывали в рюкзаки наемников.
В это время из обвалившегося строения выбралась маленькая девочка лет двух.
Она тихо плакала, растирая кулачками слезы по щекам. Платьице разорвалось в лохмотья и совершенно не скрывало уродства ребенка. Чересчур выпуклая грудная клетка, одно плечо ниже другого, на руках и ногах мутантки не хватало пальцев, зато между ними виднелась тонкая перепонка...
– Взгляни, приятель, какое чудовище родилось здесь, – усмехнулся Оливер, останавливаясь в двух шагах от ребенка. – Дьявол не придумал бы лучше!
– А представляешь, что будет, когда тварь вырастет? – поддержал товарища Шабул.
– Баба с четырьмя грудями! – воскликнул барон. – Вот это зрелище! Может, оставим ее для развлечения? Хоть какой-то трофей...
– Долго ждать, – отрицательно покачал головой Горан. – Аскольковозни...
– Пожалуй, ты прав, – согласился Канн. – Придется сделать из чудовища нормальную женщину. А у нее, как известно, только две груди.
Оливер поднял над головой меч. С противоположной стороны улицы показались Пол и Жак.
– Стой, сволочь! – воскликнул шотландец.
Презрительно улыбнувшись, воин резко опустил клинок вниз. Острое лезвие рассекло маленькое тельце пополам. Девочка умерла мгновенно.
– Ах ты, скотина! – прорычал Стюарт, бросаясь в атаку.
Раздался звон стали. Земляне бились отчаянно, удары сыпались так, словно и не было изнурительного сражения. Де Креньян и Шабул в схватку не вмешивались.
Канн перешел в наступление, прижимая противника к стене здания и лишая его маневра. Подобную тактику Оливер применял постоянно, и она почти всегда приносила результат. Вот и сейчас шотландец с трудом уворачивался от мощных ударов. Клинки снова встретились, и барон резко надавил вниз. Скрипя зубами, Стюарт удерживал рукоять...
Трудно сказать, чем бы закончился поединок, но выстрел из пистолета прекратил драку.
– Немедленно разойтись! – послышался грозный голос Ходсона.
Воины поспешно отступили друг от друга на несколько шагов.
– Убрать мечи в ножны! – приказал командир. В сопровождении значительной охраны, майор приблизился к землянам. Выдержав небольшую паузу, офицер произнес:
– Вам, что мало убитых? Мы обнаружили еще пятерых мертвых наемников. Итого, девять человек. И двое в крайне тяжелом состоянии. Мне надоели эти стычки!
Противники терпеливо молчали, обмениваясь ненавидящими взглядами.
– Из-за чего драка? – продолжил Ходсон. Пол кивнул головой в сторону окровавленного трупа ребенка. Командир поспешно отвернулся и сглотнул слюну. Он едва сдержал приступ тошноты. Посмотрев на Канна, майор заметил:
– Дети не представляют для нас угрозы. Можете их не убивать.
– Но когда-нибудь они вырастут, – нагло возразил Оливер.
– Я не собираюсь обсуждать с вами эту проблему, – резко оборвал землянина офицер. – Мы взяли в плен несколько женщин. Берите любую.
– Ну уж, нет, – язвительно сказал барон. – Таких чудовищ и даром не надо!
– Как хотите, – бесстрастно проговорил аланец. – Но впредь предупреждаю: еще один подобный инцидент – и будут казнены оба бойца. Я даже не стану разбираться, кто прав, кто виноват. Надеюсь, мои слова поняты правильно?
– Да, – ухмыльнулся Канн, покидая место убийства.
Когда Оливер и Горан удалились на приличное расстояние, Ходсон сделал знак десантникам оставить его с наемниками наедине. Опустив глаза, командир полка очень тихо, чтобы не слышали пехотинцы, вымолвил:
– Мне не нравится эта бойня. Захватывая планету, мы превращаемся в диких безжалостных хищников, вырезающих все живое. Но изменить ситуацию невозможно. Только что мои парни нашли исчезнувших наблюдателей, а точнее, то, что от них осталось... В ярости солдаты расстреляли пленных мутантов... Война провоцирует зверство. Не заставляйте меня применять крайние меры.
– Пол действительно погорячился, – отозвался француз. – Мы постараемся избежать стычек...
Быстрым шагом земляне направились к тайникам боргов. Именно там наемники разбили лагерь. Убежища были сделаны на совесть: ровные стены, утрамбованный пол, надежная прочная крышка со слоем земли и травой. Маскировка идеальная. В каждом таком укрытии могло разместиться до двадцати человек.
На всякий случай десантники тщательно исследовали оазис. Появление тасконцев ночью в центре Велона приведет к непредсказуемым последствиям. Особое внимание аланцы обращали на полуразрушенные строения. В зданиях обнаружили несколько пустых подвалов. Именно из них выбрались мутанты и атаковали землян. План действий явно был тщательно продуман; к подобному вторжению оливийцы готовились не один десяток лет. По-видимому, они опасались корвилцев.
Несмотря на усталость и жару, пехотинцы работали, не покладая рук. По периметру поселка устанавливали пулеметы, на наиболее опасных направлениях саперы закладывали мины, вездеходы растаскивали развалины, а похоронная команда на бронетранспортерах убирала трупы в пустыне.
Занятие не очень приятное, но через пару часов тела начнут разлагаться, и отвратительный запах не даст людям нормально дышать...
Де Креньян сел рядом с Аято, залпом осушил походную флягу и, не скрывая любопытства, негромко спросил:
– Что случилось с наблюдателями? Ходсон в шоке.
– Это не удивительно, – бесстрастно ответил самурай. – Зрелище впечатляющее. Солдат нашли на окраине сада. Там от силы сотня чахлых деревьев. К двум стволам была прибита перекладина. На ней борги и повесили пленников. Сразу видно, что парней долго пытали. Отрезаны уши, носы, половые органы... Похоже, тасконцам доставляло удовольствие мучить несчастных жертв. Вряд ли десантники держались так долго. Да и какие тайны они могли скрывать?
Тино горько усмехнулся.
– Парней казнили утром. Подвесили за ноги, разрезали кожу на животе и спустили ее на голову. Подобного изуверства я еще не встречал. Врач сказал, что наблюдатели умерли не сразу. Пехотинцы «сорвались» и перебили раненых мутантов. Мне с огромным трудом удалось отстоять одного оливийца. Теперь жду, когда урод придет в себя.
– Колонистов не обнаружили? – уточнил маркиз.
– Нет, – японец отрицательно покачал головой. – Хотя кое-какие вещи в домах валяются. Не исключено, что их сняли с трупов.
Вскоре в лагере собрались все уцелевшие наемники. Группа Канна расположилась чуть в стороне. О схватке Оливера и Пола воины уже знали. Трещина в отношениях между землянами разрасталась.
Отряд разделился на две примерно равные половины.
Рано или поздно это должно было случиться...
Делонт провел корректировку программы развития наемников, теперь новички получали куда меньше знаний. Да и зачем безжалостному убийце астрофизика, биология и математика? Наемник должен уничтожать врагов, а не размышлять о судьбах мира...
Борг очнулся на закате. Тасконец мгновенно оценил ситуацию и попытался встать, однако веревки надежно держали ноги и руки. От резкой боли в плече мутант застонал. К пленнику тотчас пошли Аято, Храбров, де Креньян и Стюарт.
В узких глазах мутанта читалась злоба и ненависть. Словно загнанный в ловушку хищник, пленник зарычал от бессилия. У него была массивная квадратная челюсть, вздернутая до широкого носа верхняя губа, редкие желтые зубы, маленькие уши, прижатые к голове и совершенно без мочек, волосы выстрижены по кругу.
– Как твое имя? – поинтересовался самурай, присев на корточки.
Борг хотел плюнуть в лицо Тино, но японец опередил тасконца. Мощный удар кулаком, – и изо рта потекла тонкая струйка крови.
– Обойдемся без глупостей, – вымолвил Аято. – Мы умеем причинять боль.
Губы мутанта скривились в презрительной усмешке. Пленник был уверен в своих силах. Не собираясь разговаривать, он отвернулся от самурая.
– Очень жаль, – пожал плечами наемник. – Придется развязывать тебе язык другими способами. У меня накопилось слишком много вопросов.
Землянин встал и бесцеремонно наступил ногой пленнику на раненое плечо. Громкий вопль огласил селение. Оливиец пытался сдержать крик и не мог. Поврежденные кости рвали плоть, повязка обильно окрасилась в красный цвет. Лицо Тино не выражало ни малейших эмоций. Приподняв стопу, японец произнес:
– В оазисе еще остались борги?
– Нет, – выдохнул тасконец, жадно хватая ртом воздух.
– Так-то лучше, – сказал Тино, принимая прежнюю позу.
Самурай кивнул головой шотландцу, и Пол поднес флягу с водой к иссохшим губам мутанта. Прозрачная жидкость лилась по подбородку и по шее. Утолив жажду, пленник внимательно посмотрел на наемников.
– Вы земляне, – догадался мужчина. – Эти олухи-аланцы много болтали о вас.
– К чему такая жестокость? – спросил Тино. – Десантники и так бы все рассказали.
– А как же удовольствие? – ухмыльнулся оливиец. – Сначала мы решили медленно резать их на куски, а потом придумали более оригинальную казнь. Трусы истошно вопили. Жаль, что вы не слышали. Настоящее наслаждение!
– Вот ублюдки! – выругался француз. – Превратили убийство в развлечение.
Борг никак не отреагировал на реплику Жака. Мнение чужаков о нравах его народа тасконца не интересовало. Выдержав небольшую паузу, японец продолжил:
– Одного я не пойму. Почему в домах остались женщины и дети? Их ведь можно было увести прочь. До Аклина пять дней пути.
– Значение для племени имеют только воины! – гордо ответил мутант. – Мы подготовили западню. Понадобилась приманка. Обычное дело...
– Вы жертвовали своими семьями? – изумленно выдохнул Стюарт.
– У нас нет семей, – снисходительно ответил оливиец. – Нужна женщина – бери ее...
– А если она откажется? – вставил маркиз. Судя по гримасе пленника, с желаниями девушек никто не считался.
Несчастные тасконки находились в положении рабынь и часто подвергались групповому изнасилованию. Массовые оргии были в порядке вещей.
Неожиданно Олеся осенила страшная догадка. Тщательно подбирая слова, русич вымолвил:
– Как столь маленький оазис мог прокормить тысячи боргов? Наверняка племя часто голодало. Аланцы не нашли ни одного кона.
– Еще бы! – не чувствуя подвоха, сказал мутант. – Их сожрали наши предки сразу после захвата Велона. А тяжелые времена действительно бывают. Походы в город не всегда удачны. Довольно часто отряд возвращался без добычи. Тогда приходилось съедать стариков. Затем детей и женщин... Они гораздо вкуснее.
Земляне с ужасом смотрели на оливийца. С таким друзья еще не сталкивались. Теперь стало все понятно: убийство не воспринимается боргами, как преступление. Человек для них – пища, и не более того. Они безжалостно уничтожают даже себе подобных. Вот почему в деревне нет стариков. Если мутант ослабел или заболел, его тут же разделывают на мясо...
В душе людей поднималась волна презрения и отвращения.
Допрос длился почти два часа. Пленник охотно говорил об обычаях племени, о ночном нападении на полк, о плане защиты Велона. Никаких тайн оливиец не выдавал, наемники и так знали, все подробности. Но как только речь заходила об Аклине, борг сразу замыкался, отвечал неохотно и уклончиво. Не помогали даже пытки. Тасконец рычал, скрипел зубами и молчал.
Лишь однажды мутант проговорился. Жак начал выпытывать, откуда у местных жителей вещи поселенцев, и оливиец упомянул об успешном рейде на север сразу после окончания урагана. Тасконцы услышали выстрелы и отправили в ту сторону сильный отряд. Воины нашли изможденных колонистов. Наиболее слабые были убиты, а восьмерых привели в деревню. Среди них оказались три женщины. Половину аланцев уже съели, а остальных увели в Аклин. Девушки без уродств очень нравились местному вождю. Обмен обещал принести значительную прибыль.
С огромным удовольствием Храбров прикончил бы гнусного мерзавца, однако Аято решил передать его Ходсону. Пусть десантники с ним разбираются. Может, удастся вытянуть еще что-нибудь ценное... Хотя самурай в этом сомневался.
Смерти мутант не боялся. Любой борг рождался для того, чтобы убивать и, в конце концов, стать пищей для соплеменников...
Мир жесток и несправедлив. Люди пытаются его изменить, но часто обстоятельства оказываются сильнее, и тогда поневоле приходится вступать в опасную, рискованную игру под названием «выживание». И только Богу известно, кто выйдет из нее победителем.
Сегодня оливийцы потерпели поражение.
Но что будет завтра?...
Назад: Глава 9 ПУСТЫНЯ СМЕРТИ
На главную: Предисловие
