Книга: Клинки
Назад: 13. Тень над Аргундором
Дальше: 15. Храм Круч

14. Эхо Чикмаса

Едва показались воды пролива и край танкарского леса, Тарус дал знак снижаться. Грифоны послушно заваливались на одно крыло и начинали кружить, постепенно приближаясь к земле. Грациозно скользнул к земле дракон Денгирмуш, неся на спине венеда Гонту. Затрепетала на ветру грива Вишениного пегаса.
Они опустились на плоской равнине шагах в двухстах от леса. Пролива отсюда было не видать, далековато. Это не с высоты глядеть…
Где-то здесь Тарус уговорился встретиться с Боградом и Похилом. Но ни Похила, ни венедов-всадников видно не было.
— Наверное они восточнее, ближе к Бартелскому мосту. Или вообще у самого Бартела.
Тарус размышлял недолго.
— Гонта! Слетай, поищи земляков. У тебя змееныш пошустрее наших толстопузых грифонов.
Венед кивнул и умчался в небо. Дракон, казалось, не прилагал ни малейших сил для полета. Словно небо его держало. Остальные разбрелись кто куда. Ларс и Хокан сказали, что сходят к проливу, Прон зарядил арбалет, крикнул Атяша и подался на охоту. За ними увязались песиголовцы Ирах и Сач. Славута просто уселся под одиноким деревом и принялся вырезать очередную фигурку из найденного корявого корня. Вишена наблюдал за его работой. Боромир, Пристень, Роксалан и Анча о чем-то беседовали с Тарусом.
Гонта вернулся совсем быстро, соскочил с дракона и сказал, что Боград со спутниками вот-вот появятся. Они действительно ждали у самого Бартела, прямо у стен.
В полдень прискакали Похил и венеды-всадники. Встретились так, будто и не расставались на несколько дней. Тарус с Боградом тотчас ушли в лес искать подходящее для чародейства место, остальные подсели к Вишене и Славуте под дерево и засыпали их вопросами о спуске в Отринутый Склеп. Вишена рассказывал; иногда вставлял слово-другое и дрегович, хотя сам в Склепе не был. Боромир отмалчивался. Помалу перешли к бою с цвергами и вспомнили виденного еще по пути к Склепу крылана.
Всадники тоже привезли новости: Аргундор высадил большие силы на северо-западном острове прибрежников и на западном побережье Лореадора. Несколько замков пали. Черные засели там, не стали расползаться, видно решили зацепиться за уже взятые. Одновременно с этим орки ударили по пограничью Суладора, но там их за пролив так и не пустили. Сириан шлет дружины на помощь Девятому Народу. Совет решили провести пораньше, начало перенесено на послезавтра.
— Войной пахнет, — завершил рассказ Похил. — Настоящей. Мы здесь по паре лет, но большой войны до сих пор не видели, так стычки разрозненные и все. Бывалые люди говорят, что последний раз воевали по-крупному лет двадцать назад, тогда черные начисто выбили Всадников из Танкара, эльфы вынесли варваров Штормового Суладора из прибрежных лесов, гномы пытались вытурить орков из замков вдоль проливов, а мореходы как раз тогда зацепились за тот самый остров на северо-востоке. Сотни две замков тогда поменяли хозяев, а с десяток обратились в руины. Кто знает, угоди мы в те времена, может многие из нас были бы уже мертвы…
— Палех мертв без всякой войны, — сказал Пристень жестко.
— Разве мы не знали на что идем? — пожал плечами Богуслав. — Не к теще на блины отправлялись…
Вишена с тоской подумал: кому суждено вернуться в родной мир? Никто не мог ответить на этот простой вопрос. Разве только неумолимое Время.
Тарус с Боградом вернулись под вечер. Только-только пришли от пролива даты; ожидали охотников. Плешивый венед нес на плече гномью секиру. Борода его победно топорщилась. Видимо, они с чародеем давно обо всем договорились.
— Времени мало, — сказал Тарус. — Одна ночь всего. Кроме меня и Бограда нужны Боромир, Вишена, Славута, Хокан и Анча.
— Я? — удивился песиголовец. — Ар-р! Мне незнакома людская магия! Мне и наша-то незнакома…
— Ничего. Мы из одного мира, а это главное. Остальные могут смотреть, но близко подходить не стоит.
Тарус пристально обвел глазами спутников.
— Растянетесь цепочкой вокруг нас. Чтоб никакие крыланы и руколапые не прошмыгнули. И… вот еще что. Происходящее может показаться вам странным… Ни в коем случае не вмешивайтесь, даже если заподозрите неладное. Пока я или Боград на ногах — значит, все идет как надо. А до крайностей, авось, не дойдет.
— А с грифонами кого оставить? — спросил Роксалан.
— Да куда они тут денутся? — ответил ему Боромир. — Пусть себе отдыхают.
— А пегасов они не сожрут?
— Не сожрут, не переживай!
Тарус отстегнул свой меч — не сапфировый, который тоже был при нем, а старый.
— Кто с нами — отдайте оружие спутникам. Только Вишена и Боромир не отдавайте, ваши мечи понадобятся.
Боград отдал секиру брату, Хокан меч свой — Ларсу, Анчин черный клинок взял Пристень, двое арранков еще не вернулись. Славута со вздохом вручил лунную секиру Роксалану. Меч чародея принял Похил.
— Ну, — вздохнул Тарус, — в добрый час. Сперва мы семеро, а прочие позади, шагах в ста.
— Удачи! — нестройно пожелали воины.
Вишена шел рядом со Славутой, невольно вспоминая тот вечер в Чикмасе. Многое успело потускнеть, но совсем, наверное, так никогда и не сотрется. Шумел ветер в кронах, ветки качались у лица и, тихо шурша, скребли по одежде. Почему-то все молчали, предчувствуя близкие и важные часы.
Идти пришлось долго. Боград уверенно шагал впереди всех, не оборачиваясь и не замедляясь. Вишене даже показалось, что Тарус предоставил ему верховодить. Впрочем, тогда, в Чикмасе, тоже всем заправлял Боград, но тогда и Тарус еще не был сегодняшним Тарусом.
Наконец ступили на небольшую круглую полянку. Бревна со свежими следами топора уже лежали, как и раньше, квадратом, углами к северу, югу, западу и востоку. Два — на траве, два — поверх первых. По бокам от квадрата — две кучи хвороста и рубленных веток. Только стоящего торчком бревна Вишена не увидел.
Тарус неторопливо развел костры. С того мгновения, как пришли на эту поляну, оба чародея сразу же перестали спешить, делали все степенно и обстоятельно. Еще Вишена сообразил, что давно перестал думать о Бограде как о чародее, и совершенно напрасно. Вспомнить поход по родному миру — семь напастей, рубиновый меч… Плешивый венед тогда служил опорой Тарусу-всезнайке…
— Хокан! — позвал Боград. Это были первые слова на поляне. — Садись здесь.
Дата усадили в квадрат, где в прошлый раз сидел Боромир, лицом к северу.
«Что же? — несколько удивился Вишена. — Меч ему отдать решили, что ли?»
Раньше он считал, что Ледяное Жало возьмет себе Тарус. Воистину, душа чародея — потемки.
— Славута, Анча!
Дреговича посадили на западном углу, Анчу — на восточном. Руки велели держать на бревнах, накрест.
— Боромир! Вишена!
Непоседу поставили на юге, между костром и квадратом; Пожарского — на севере. Хокан, сидя меж бревен, еле заметно улыбнулся ему.
Костры как раз вовсю разгорелись. Тарус переступил через ровный ствол и встал перед Хоканом.
— Держи, — сказал он и подал дату сапфировый меч. — Одной рукой за рукоять, другой за клинок. Закроешь глаза, и ни о чем не думай. Почувствуешь силу вокруг себя, попробуй слиться с ней и с силой меча. Главное, не сопротивляйся. А от злого тебя оградят, есть кому. Лады?
Дат кивнул и тут же зажмурился.
— Славута, Анча. Вы — мост. Постарайтесь слить силу леса с силой железа. Поймете потом о чем я, главное запомните, вы — мост. И тоже не сопротивляйтесь. Теперь вы…
Тарус поочередно взглянул на Вишену и на Боромира.
— Вы — ворота. Попробуйте почувствовать свои клинки, их силу и ту, к которой они потянутся. Вы сразу отличите ее от прочих, и другую, которую они станут отталкивать. Первую втягивайте в себя, вторую — отгоняйте. Запомните, не щит, отбивающий все, а ворота: своих пропускать, перед недругами — закрываться.
Тарус перевел дыхание.
— Ну, а мы с Боградом постараемся всю эту кашу правильно размешать…
Тарус вздохнул.
— Сейчас все это кажется вам тарабарщиной, — добавил Боград. — Но скоро вы поймете, о чем мы толкуем. Все. Начали.
Вишена вдохнул поглубже, выставил перед собой меч и закрыл глаза. Первое время ничего не происходило. Совсем ничего. Потом перед глазами знакомо поплыли цветные пятна, рукоятка меча, вроде бы, стала теплой, и в следующее мгновение Вишена словно в реку сиганул.
Иллурии не стало. Стало ровное, как поверхность озера в безветренный день, поле странного белого цвета. Перед Вишеной бурлил могучий пестрый поток, струи всех цветов радуги кипели, перемешивались и проносились мимо. Сам он представлял себя отдельной струей, эдаким лучиком нежно зеленого цвета. Поток никак не показывал, что замечает его.
Потом Вишена-лучик заметил, что зеленых струй перед ним становится все больше, а красные, словно осерчав, уходят в глубину. Мысленно обернувшись, он увидел напротив еще один лучик у другого потока; это, несомненно, был Боромир. На месте квадрата зияла черная яма, посреди которой горела единственная белая точка: то ли Хокан, то ли сапфировый меч.
Вспомнив слова чародеев, Вишена сосредоточился и постарался притянуть все зеленое из потока к себе. Выходило плохо. Но он пробовал вновь и вновь, и стало постепенно получаться, зеленого рядом становилось все больше и больше, поток забурлил, и вот уже всплески зеленого едва не задевают за лучик, тянутся к нему, стремятся…
И вдруг с ревом поток разделился. Все зеленое враз слилось в могучую струю и, выгнув крутую спину, перехлестнуло через Вишену, обрушившись на невесть когда вспыхнувший квадрат. Через Боромира перетекал такой же неистовый поток. Встретившись у квадрата, два потока слились в один, завертелись, все ускоряясь, словно водоворот, словно смерч, торжествующе завывая.
Кто-то направлял этот водоворот. Наверное, Тарус и Боград. Белая точка в квадрате превратилась в белую черту.
Поддерживать зеленый поток оказалось совсем нетрудно, куда трудней было его вызвать. Вишена сообразил, что все его силы уходят в основном на то, чтобы не дать красным струям попасть себе за спину. Только красным — струи остальных цветов Вишену просто не замечали, словно и не происходило ничегошеньки.
Время исчезло. Исчезло все, кроме пляски разноцветных струй, да еще ощущения неповторимой силы.
В какой-то момент Вишена понял, что начал уставать; черта в квадрате стала ослепительной, обжигающей, а два потока по прежнему сливались в бурный смерч, что покачивался и приплясывал.
Распалось все в одно мгновение, Вишена вывалился в обычный мир, в лес на поляну, пошатнулся и грохнулся на спину, не в силах устоять. Меч он все так же сжимал в руках, руны на гарде горели ослепительным чисто-зеленым огнем. Упал он потому, что ноги в сапогах по щиколотки погрузились в плотную землю. «Словно ветка, что вмерзла в лед», — подумал Вишена ошеломленно. Высвободить ноги оказалось очень непросто.
Боромир тоже не устоял, и сейчас сидел на траве, упираясь руками в землю. Славута, словно захмелевший, покачивался и бессмысленно улыбался, у Анчи дыбом стояла шерсть, а сам он, опустившись на корточки, неудержимо чихал. Хокан неподвижно сидел в квадрате, а сапфировый меч сиял, словно продолговатое солнце с синей точкой у одного из концов. И только Боград с Тарусом выглядели просто безмерно уставшими.
Костры полыхали, как гумно в засуху. Успела опуститься ночь, но на поляне было совсем светло, в основном от меча в квадрате.
Боград закашлялся, а Тарус негромко предупредил всех:
— Отходим… К лесу…
Вишена сначала не понял куда, ведь лес был повсюду, окружая поляну плотной ядреной стеной, но потом сообразил: на юг надобно, за спину Хокану. Упрятав меч в ножны, он на негнущихся ногах побрел за остальными.
У первых деревьев лежало бревно, будто специально оставленное здесь вместо лавки. Все и уселись, как ласточки на жердочке, рядком. Сзади подкрался Роксалан.
— Ну как? — шепотом спросил он. — Мы уж не знали что делать… Вечер прошел, полночи прошло, а вы все сидите. Вокруг так и сверкает, словно черти балуют…
Роксалан частил, глотал слова. Видно, переволновался.
— Погоди, друже, дай отдышаться… — протянул Тарус. — Все получилось.
— А Хокан где? — чикм, видать, не желал, чтоб они отдышались.
— Там сидит. Его нельзя трогать.
— Да? — всполошился Роксалан. — Пойду, скажу, там Атяш с Проном, как бы не сунулись на поляну…
Чикм торопливо убежал, огибая открытое место. Пришли Похил с Пристенем и Гонтой и тоже уселись на ствол-лавочку.
Вскоре костры у квадрата из бревен стали медленно гаснуть, стреляя искрами и громко треща. Яркий свет пламени сменился мерцающим рдением углей.
Хокан, держа в руке тускло блестящий меч, пришел с поляны перед самым рассветом.
МЕНТАЛЬНЫЙ РЕТРАНСЛЯТОР-УСИЛИТЕЛЬ ХА-32С
ВНЕПЛАНОВЫЙ ОТЧЕТ КАТЕГОРИИ «ГРОМ», ЬЬЬ
Корреспондент Тарус/Т, используя аборигенные аналоги антенн-эффекторов, произвел полную зарядку батарей импульсного волновода со встроенным лок-резонатором, экспериментальная модель в стадии разработки, экземпляр 2.
Согласно протокола V34 ситуация близка к критической.
Конец отчета.
СЕРВЕР ГЛАВНОГО РАДИУСА — НА ИЗДЕЛИЕ ХА-32С
Рабочая коррекция.
Блокада активного вмешательства.
Задействовать протокол V42; отменить категорию ЬЬЬ; ввести категорию ЬЬ.
Время перезагрузки: 946-е локальные сутки по основному лучу, 19.00.
Лист перезагрузки согласно протокола V42.
Метка на исполнение.
Конец.
Назад: 13. Тень над Аргундором
Дальше: 15. Храм Круч