Они ждали меня с раннего утра. Естественно не снаружи, а в кабинете. У таких, как они есть ключи от всех замков. Они открывают любые двери, заходят без приглашения, наведываются "в гости" когда вас нет, переворачивают все вверх дном... Или же просто осматриваются, составляют психологический профиль, изучают досье, копаются в ваших файлах, а потом сидят и ждут, чтобы задать вам несколько вопросов. Уж что-что, а вопросы у них никогда не кончаются, всегда найдется еще что-то, о чем они хотели бы знать, даже если это не их собачье дело.

Особого бардака в кабинете не наблюдалось, так что я решил, что пока что мы разыгрываем второй вариант, который проходит в учебниках под названием "цивилизованная беседа".

- Шмелев, - представился один, прожигая меня внимательным взглядом и едва заметно кивая - то ли в знак приветствия, то ли своим мыслям. - Отдел внутренних расследований.

Здорово. Просто здорово. ОВР. Конечно, я ожидал этого визита, но подобные встречи всегда застают врасплох.

Шмелев... Невысок, одет неброско, слегка сутулится, даже сидя в кресле, и смахивает на пронырливого телевизионного сыщика по имени Коломбо, только лет ему, наверное, едва за сорок, да и лицо у него другое. Усталый, измученный человечек на паршивой, неблагодарной работе - настолько привычный типаж, что мне пришлось напомнить себе, что это не скин, потому что не Диптаун.

Его напарник на голову выше, шире в плечах, моложе и рассматривает меня оценивающе, словно прикидывая сколько раундов я выдержу, прежде чем сломаюсь и расскажу им все. Он подпирал стену плечом, неподвижный, словно каменный атлант. У меня создалось впечатление, что он готов был, если понадобится, простоять в этой позе до самого вечера, ожидая пока я появлюсь на работе.

- Гордиевский, - отрывисто бросил он.

Я не стал врать про "очень приятно". Обошел его, словно стоящий на пути предмет мебели, снял куртку и повесил на крючок за дверью, обошел статую атланта еще раз, сел в свое кресло, закинул ногу на ногу, устраиваясь поудобнее и впервые прямо посмотрел на этих людей.

- Чем могу быть полезен?

- Интересно у вас тут, Дмитрий Сергеевич, - Шмелев рассматривал нашу, как любят ее называть в бухгалтерии, "аппаратуру". - Модель 4T, верно?

Ха! Удивил. Дураку понятно, что ты проверил все, что можно, пока вы меня ждали.

- С незначительными модификациями, - сказал я.

- Windows Office?

- Да.

- Лицензионный?

- Спросите у ребят из технического отдела - это они его ставили, а не я.

- Как это получается, что вы работаете на машине, даже не зная, что на ней установлено? - вмешался Гордиевский, усмехнувшись. - Какой же вы после этого технический работник?

Если он пытался меня разозлить, то напрасно. Конечно, большая часть программного обеспечения установленного у нас на машинах - пиратские копии. Деньги на обновление "софта" ДСН выделяют раз в четыре года по большим праздникам вроде выборов президента, а попробуйте-ка поработать в глубине с программами устаревшими на пару лет. Хотя с простым пользователем может ничего и не станется, если не будет лезть куда его не просят, а нам, извините, за то и платят, чтобы мы лезли туда, куда обычные люди не суются. В чужие дела, например. Тут не просто головную боль заработаешь, когда в тебя пальнут, да из глубины вышибут. Тут заявки на замену спаленного "харда" затрахаешься подавать. Дурацкий вопрос, короче. Даже школьники знают, как на него отвечать.

- К сожалению, я недостаточно компетентен, чтобы утверждать, являются ли все программы установленные на моем компьютере лицензионными. - Сладкая улыбка. - Но, по крайней мере, меня уверяли, что это именно так.

- Кто же именно вас в этом уверял?

- Не помню. Какой-то мужчина, который ставил нам "софт". Это было довольно давно.

- А хакерские программы у вас там есть?

- Хакерские? Я государственный служащий. В мои обязанности входит борьба с подобными вещами, если они не лицензированы, конечно.

- Я слышал, что именно не лицензированные хакерские разработки зачастую оказываются более удобными и совершенными, - сказал Гордиевский. - Это правда?

- Часто? Ну... - я подумал. - Вас не совсем верно информировали. Почти всегда. Поэтому-то с их распространением так сложно бороться.

- Вот как, - Гордиевский со значением покачал головой и бросил взгляд на своего, казалось, откровенно скучающего напарника. - Значит по части программного обеспечения вы у нас человек опытный, с простеньким вирусом справитесь?

Дошел до дела, наконец? - подумал я. - А я-то уж начал сомневаться. Все какие-то намеки, экивоки и прочая никому не нужная ерунда.

- С простеньким - конечно. Это входит в базовый курс подготовки работников ДСН. Вы же и сами знаете.

- К сожалению, недостаточно компетентен, - каменный атлант чуть шевельнул плечами. Я так понял, что его эквивалент жесту бурного отрицания.

"Недостаточно компетентен" он, конечно! Да кому же ты тогда сдался бы на этой работе, милый? Я был уверен, несмотря на внешность, что техником в этой паре был именно он, причем техником, наверняка, более умелым, знающим и талантливым, чем я сам. Солома, пожалуй, мог бы с ним потягаться, но только не я. К счастью, Гордиевский потерял ко мне интерес и инициатива перешла к Шмелеву.

- Дмитрий Сергеевич, - тягуче, почти нараспев, проговорил он. - Это вы ответственны за инцидент произошедший в минувшее воскресенье в диптаунском клубе "Желание", принадлежащем компании "Русская Зона Развлечений"?

Мне не потребовалось ни секунды на размышление.

- Нет.

Оба молча глазеют на меня, ожидая продолжения. Не дождутся.

Я закурил сигарету, стряхивая пепел в пустую бутылку из-под "Жигулевского".

- Нет? - наконец переспросил Шмелев.

- Нет.

- Вот так даже? - Он тяжело вздохнул. - Нас предупреждали, что вы будете все отрицать.

- Не сомневаюсь. С какой стати я стал бы на себя наговаривать?

- У вас были проблемы с РЗР в последнее время. Вас обвиняют...

- Я знаю в чем меня обвиняют, - прервал я его. - Надежда Николаевна Жукова, мой непосредственный руководитель подробно и с нескрываемым удовольствием ознакомила меня с поступившей из компании РЗР жалобой.

- И вы полностью отрицаете все обвинения?

- Мы всегда действуем исключительно в рамках закона.

- Мы?

- Наш отдел. Как и ваш. Как и вся Диптаунская Служба Надзора.

Гордиевский нахмурился, а Шмелев только саркастически улыбнулся. Если первому ублюдку я просто не понравился с первого взгляда, то второй не верил ни единому моему слову. Я мог его понять. Если ты работаешь в Диптаунской Службе Надзора, а особенно - в ее Отделе Внутренних Расследований, то цинизм пропитывает тебя насквозь, как вода губку. Перестаешь верить людям, начинаешь подозревать всех и каждого. Единственный способ не сойти с ума - это сосредоточится на мишенях, которые тебе указывает начальство. Сегодня в роли такой мишени выступал я.

- Дмитрий Сергеевич, вы не могли бы изложить нам свою версию событий? - Щмелев приготовил электронный блокнот, чтобы делать заметки. Он сидел достаточно близко, чтобы я мог рассмотреть эту не очень новую модель фирмы "Toshiba". В таких есть и микрочипы расширенной памяти и встроенные микрофоны, так что они могут использоваться в качестве диктофонов. Говорят, писатели просто обожают. - С чем, по вашему мнению, связаны, жалобы в ваш адрес?

- С моей профессиональной деятельностью. Кое-кому в РЗР я сильно не нравлюсь.

Гордиевский гадко ухмыльнулся, сделавшись похожим на горгулью.

- И взятку в две штуки баксов ты тоже, скажешь, не брал, да? - переходя на "ты" спросил он.

- И взятку тоже! - огрызнулся я. - А ты ее видел, эту взятку?

Шмелев сделал вялый успокаивающий жест рукой.

- Ваш коллега Валерий Котенков утверждает обратное.

- А у моего коллеги Валерия Котенкова рыльце в пушку по самые яйца.

- Вот так даже? Проверим.

- Да. Проверьте.

- Проверим, проверим, вы не волнуйтесь. Все, что нужно проверим, всех опросим, все найдем, выясним, установим и накажем виновных, естественно. -Шмелев черканул что-то в книжке и повернулся к напарнику. - У тебя есть еще к этому вопросы?

Тот казалось, не шелохнулся, но и я и Шмелев каким-то образом поняли, что вопросов у него нет.

И это все? Ознакомительная беседа закончена?

- Хорошо. Тогда последний вопрос, Дмитрий Сергеевич, - Шмелев задумчиво постукивал себя кончиком электронного карандаша по зубам. - Куда это запропастился ваш напарник?

- Апраксин?

- Да, Апраксин его фамилия. У меня так записано. Это верно?

- Верно-верно. Семен Апраксин... Он на больничном.

- Вот так даже? - Шмелев снова улыбнулся. Я уже понял, что это его любимая присказка. - А вот вчера он был здоров.

- Нет, не был. Он еще в субботу нехорошо себя почувствовал, все воскресенье вообще пластом пролежал - это, кстати, есть в его объяснительной записке, да и в моей тоже упомянуто, вы их видели наверное. В понедельник Сема вышел на работу с небольшой температурой, но этот скандал, обвинения... - Я неопределенно помахал рукой. - Знаете, все это выздоровлению не способствует. С сегодняшнего дня он на больничном.

- В субботу, говорите? - Еще одна пометка в блокноте.

- Да, в субботу. Мы даже скорую помощь на дом вызывали, вызов должен быть зафиксирован, можете проверить, поговорить с врачом, если хотите. - Я продиктовал Шмелеву адрес, который, уверен, и без того у него уже был. - "Скорая" приехала около одиннадцати вечера, точнее где-то между одиннадцатью часами и половиной двенадцатого.

- А где сейчас ваш напарник, Дмитрий Сергеевич? Дома лечиться?

- Нет, он сказал, что поживет пока у своей девушки.

- Адрес, телефон?

- Не могу помочь.

- Не можете или не хотите?

- Просто не знаю. Он не посвящает меня в подробности своей личной жизни.

- С трудом вериться, - заметил Шмелев. - Вы, судя по всему, знакомы уже достаточно давно, верно?

- Со школы. Класса с четвертого или с пятого, не помню точно.

- Вместе работаете, даже живете в одной квартире. Такие близкие друзья и вдруг какое-то "не посвящал".

- А суеверный он, - сказал я. - Сглазить боялся.

Несколько секунд Шмелев остолбенело смотрел на меня, потом тихо засмеялся. Кажется, я его удивил.

- Сглазить, надо же! А вы глазливый? - спросил он.

Я молча плечами.

- Ладно, Дмитрий Сергеевич. Я вам выписываю повестку, - Он щелкнул дешевой шариковой авторучкой и принялся строчить что-то на листке бумаги. - Явитесь к нам завтра в три часа дня. Кабинет номер сто семнадцать, корпус "Б". Знаете где это?

- Бывать не приходилось, но найду.

- Вот и хорошо. Распишитесь в получении... Вот здесь. Хорошо... Значит завтра мы с вами подробно поговорим обо всем и вы нам все расскажите. Кто давал взятку, кто брал и так далее...

- О'кей.

- О'кей? - Это выражение его тоже рассмешило. - О'кей, так о'кей, Дмитрий Сергеевич. Если вы ну хотя бы случайно встретите Апраксина, сообщите ему, что мы хотели бы и с ним тоже поговорить.

- Вряд ли, но я скажу, если случайно...

- Ну, не вечно же он будет от нас по больницам бегать, да у своей знакомой отсиживаться... Если надо, обратимся в милицию, объявим в розыск, хотя, думаю, это не понадобится. До завтра.

- Всего доброго, - вежливо сказал я.

Гордиевский только смерил меня на прощание взглядом, но ничего не сказал.

Дверь за ними захлопнулась и я остался сидеть разглядывая желтый листок повестки. Шестеренки механизма пришли в движение и машина начала набирать ход. Пока все шло так, как мы с Соломой и предполагали.