7

Церквушка стояла на том же самом месте, что и месяц назад. Средних размеров здание, украшенное безвкусными шпилями, проповедовало эклектичный подход к архитектуре столь же успешно, как и протест против общепринятых норм. Пикетчиков, в прошлом месяце осаждавших заведение Дика, нигде не было видно, и Рэндом облегченно вздохнул. По крайней мере, на этот раз ему не придется пробиваться через толпу враждебно настроенных религиозных фанатиков.

Он расплатился с водителем и желтое такси шумно урча умчалось прочь.

Угловатые буквы прямо над входом:

Надпись, наспех выведенная каким-то шутником чуть ниже, сообщала:

Шутником с равным успехом мог быть как кто-то из числа пикетчиков, так и сам Дик.

Рэндом открыл дверь и шагнул вперед — в тяжелое облако ароматов старого дерева, пыли и цветов.

Лучи света падали наискось, проходя сквозь громадные цветные витражи под потолком. Огромных размеров зал был почти пуст, лишь угрюмый человек в откровенно зловещем скине потягивал спиртное из граненого стакана. Бутылка, стоящая на его столике, была то ли наполовину полной, то ли наполовину пустой, но Рэндом почему-то преисполнился уверенности, что скоро эта неопределенность исчезнет вместе с остатками выпивки.

Человек за стойкой, царапавший что-то в блокноте, нехотя поднял глаза, чтобы посмотреть на вошедшего.

— А! Вот и наш собиратель историй пожаловал! — протянул он, раздвигая губы в мрачном подобии усмешки. — А я ведь тебя с прошлого месяца здесь не видел. Что, малыш, как пикетчиков увидел, так сразу очко заиграло?

Этот коренастый, плотный мужчина с черной бородкой и пронизывающим взглядом карих глаз никогда не обременял себя ни условностями, ни излишней вежливостью. Положение некоторых людей позволяет им вести себя так, как им заблагорассудится.

«Ну и ладно…»

— Привет, Дик, — Рэндом взгромоздился на высокий табурет. — Мне бы пива.

— Пива он захотел, ишь ты! Как неприятности — так сразу в кусты, а как пивка выпить — не в паршивую ресторацию подался, а ко мне прибежал?

— Да ладно тебе, — миролюбиво сказал Рэндом. — Я не ссориться сюда пришел. Ты сам подумай, ну кому охота с этим связываться? Если TLOS привяжется, то или сразу сам в гроб ложись, или в секту их вступай, а иначе спокойного житья в глубине тебе не будет. Меня же ни туда, ни туда пока не тянет.

— Молодняк. Сопляки! — Дик презрительно сплюнул. Хозяин. Может себе позволить. — Мельчает народец наш, чем дальше, тем трусливее. — Он пристально оглядел Рэндома. — Ты сколько не спал, парень?

— Сутки. — Рэндом пожал плечами. — Немного больше.

— Сколько принял?

— Твоей отравы? Одну часов девять или десять назад и одну только что, перед тем как нырнуть.

— Гробишь себя ни за что ни про что, — проворчал Дик, но почему-то смягчился. — Эх, молодость-молодость. Светлого, как обычно?

— Было бы отлично.

— На. Пей.

Рэндом отхлебнул пива. Холодное. Вкусное. Только в глубине такое и найдешь — не пиво, а мечта. Впрочем, так и должно быть. Здесь все воображаемое. Мир грез.

— Пикеты давно сняли?

— А как я из пугача своего пальнул пару раз, так сразу и сняли, — Дик хрипло расхохотался — словно воронье закаркало. — Сразу сбежали и носу теперь сюда не кажут. Потом, правда, заваливала сюда бабенка одна из ДСН, лекцию мне прочла о недопустимости насилия в Диптауне, о психологии толпы и прочем дерьме, но это ерунда. Она даже штраф выписывать не стала. Я так думаю, что этим узкозадым в Службе Надзора тоже TLOS сильно надоел. Такая пакость кому хошь надоест, да только не у каждого смелости хватит вслух об этом сказать.

— А посетителей у тебя, я смотрю, все равно не прибавилось, — обронил Рэндом, оглядывая зал.

Дик, похоже, понял это по-своему.

— Ты про того парня, что ли? Это Изя. Не трогай его, малыш, он в порядке, просто устал очень. Тяжелая выдалась неделька.

Рэндома осенило:

— Он на тебя, что ли, работает?

Дик оскалился:

— Так, страховка от неприятностей.

— И помогает?

— Да пока справляемся.

Рэндом сделал несколько крупных глотков, размышляя. Он еще не был уверен, стоит ли рассказывать свою историю Дику. Есть правило, которое соблюдает каждый уважающий себя собиратель историй: никогда не рассказывай о том, что еще не имеет концовки. История без конца — паршивая штука, даже хуже, чем бородатые анекдоты в юмористических передачах по семейному каналу. С другой стороны, а зачем он сюда шел-то? Пиво, что ли, хлебать?

Вытащив из кармана тяжелые прямоугольники карточек, Рэндом молча рассыпал их по стойке.

Дик ухмыльнулся в бороду.

— Малыш, меня это не интересует. Поверь мне, женское общество куда приятнее картинок.

— Посмотри внимательнее.

Скрюченные пальцы мелькали проворнее паучьих лапок.

Дик быстро сложил снимки в подобие колоды, машинально перетасовал и выложил на стол двумя ровными рядами, словно карты для пасьянса; пробежал по ним цепким взглядом, выхватил одну, лежащую с краю, и поднес к глазам, словно стараясь разглядеть получше.

— Это?..

Рэндом пожал плечами.

— Грейс? Может быть. Не знаю.

— Откуда у тебя снимки?

— Сам сделал с экрана. У меня есть запись, минут на пятнадцать, где Грейс с этим парнем. Курт, наверное. Я не знаю, никогда его не видел.

— Не знал, что они баловались любительскими съемками.

— Вряд ли они ими баловались, — Рэндом глубоко вздохнул, готовясь выложить самое главное. — Запись была сделана два месяца назад.

— Изя! — Рев хозяина бара, птицей заметался по залу, укрытому куполообразным потолком. Баюкавший бутылку человек встрепенулся. — Закрой дверь. Повесь табличку — «спецобслуживание», «технический ремонт» или еще что, какую хочешь. Проследи, чтобы нас не беспокоили, а ты, малыш, шагай за мной.

Дик сгреб карточки и нырнул в дверь за стойкой. Рэндом поставил пустой стакан и последовал за ним по темному коридору, заставленному какими-то коробками, мимо закрытых дверей — в ярко освещенную комнату, где бывать прежде чести не удостаивался. Дик любил поддерживать ореол таинственности, как вокруг своего заведения, так и вокруг своей персоны.

Большая часть помещения была заставлена приборами, о назначении которых Рэндом мог только догадываться. Диплом об окончании курсов по дип-дизайну, увы, не панацея от невежества. Зачем в глубине какие-то приборы? Все равно не настоящие. Но, наверное, нужны для чего-нибудь, раз уж они здесь. Хотя, с Дика вполне станется притащить сюда весь этот хлам только для того, чтобы пускать людям пыль в глаза.

На раскладушке в углу мирно посапывал светловолосый мальчишка лет десяти. Спать в глубине? Этого Рэндом тоже не понимал. Счета за оплату погружений пожирали значительную часть его бюджета. Впрочем, кто его знает, что это за мальчишка? Может быть на самом деле это сорокалетний мужик, какой-нибудь крупный бизнесмен или преуспевающий хакер, нацепивший скин сопливого подростка.

«Ага. А вот стал бы он спать здесь у Дика, на продавленной раскладушке? Взял бы любой клипарт, подобрал кровать…»

Дик, выудивший из-под груды электронного хлама огромную лупу, внимательно изучал снимки.

— Не обращай внимания, — заметив интерес Рэндома махнул он рукой. — Набегался пацан за день. Пусть отсыпается.

«Пацан?»

— Он и в самом деле?..

— Что? Ах, да. Дайвер. Маленький, но чертовски талантливый засранец.

Дайвер. Увидеть живого дайвера да еще в этом гадюшнике, было еще удивительнее, чем бизнесмена или хакера. С тем же успехом здесь могла отдыхать голливудская кинозвезда Кристина Риччи.

— Дайвер? Где ты его нашел?

— На вокзале, где же еще, — раздраженно отмахнулся Дик. — Пацан умирал от голода. Накормить вволю, как следует помыть и переодеть — это все, что нужно было с ним сделать. Теперь звереныш стал почти ручным и по одному моему слову перегрызет горло любому… Так значит это Грейс?

Рэндом покачал головой. Пытаться понять Дика — себе дороже. Откуда он узнал, что мальчишка — дайвер? «Если станет мне впаривать про сверхъестественный нюх на таланты, то пошлю его к черту, — решил Рэндом. — Да и врет он, наверное, все, никакой это не дайвер, а просто бот, программа».

— Я не совсем уверен. Вроде бы, Грейс. А этот?.. Он похож на Курта?

— Похож, хотя точно сказать не берусь. Ты понимаешь, что это могут быть скины? Скорее всего — это не больше чем похожие скины, которые кто-то надел, чтобы снять твой фильм, — Дик задумчиво постукивал пластмассовой оправой лупы по зубам.

Рэндом кивнул.

— Понимаю, но, если бы ты видел запись… Они выглядят испуганными до чертиков. Трахаются, а сами будто бы ждут, что все вот-вот кончится, когда за ними придут.

— Ладно. Если уж ты ко мне пришел, малыш, то почему бы тебе не рассказать всю историю с самого начала?

В самом деле. Затем и пришел, так почему бы и нет?

Подробный рассказ занял более получаса. Мальчишка беспробудно сопел, только один раз что-то неразборчиво пробормотав и повернувшись на другой бок. Дик все крутил, разминая, длинную сигарету, но закуривать не стал. Когда Рэндом закончил, Дик скомкал сигарету и отшвырнул ее в сторону.

— Я должен увидеть эту запись, — заявил он, что-то печатая на, казалось бы, ни к чему не подключенной клавиатуре, водруженной на стеклянный куб, который при внимательном рассмотрении оказался перевернутым аквариумом. — Перешли мне диск вот на этот адрес.

Он продиктовал.

— Что это?

— Абонентский ящик в почтовом отделении. Я его только что зарегистрировал, — Дик ухмыльнулся. — Меня возле него ты не увидишь, можешь даже не пытаться, но мне принесут то, что там будет.

— Я и не собирался тебя выслеживать.

Дик скривился.

— Может ты, малыш, и действительно так глуп, как выглядишь, но рисковать я не собираюсь. В любом случае, осторожность никогда не помешает. — Он выбрал один из снимков, перечеркнутый белой полосой. — Что это такое?

— Дефект записи. Помеха. — Рэндом напряг память. — Появляется в одном и том же месте с периодичностью примерно… примерно в тридцать-сорок секунд.

Дик откинулся назад, облокотившись стеной о стену, неспешно выудил из кармана коричневого пиджака сигару и, наконец, закурил, пуская в потолок клубы тяжелого вонючего дыма.

— Тогда я знаю, где была сделана запись.

— Что?! — Рэндом не поверил своим ушам. «Неужели вот так все просто?» Он-то, сосунок, ламер чертов, напридумывал себе бог знает чего, а всего-то делов было — обратиться к профессионалу. — Ты знаешь, откуда она?

— Я знаю, где была сделана мастер-копия на жесткий носитель, то бишь, как я понимаю, на тот самый диск, который попал к тебе. Но я не знаю, кто, где и зачем снял сам фильм.

— Тот, кто записал его на диск и снял, наверное.

— О нет, он не занимается такими вещами. Старый хрыч просто перепродает разные вещицы вроде этой, — Дик осклабился, глядя на Рэндома. — Я покупал у него кое-какие записи, и мне знакома эта белая полоска на экране. Дефект харда, сколько раз я ему говорил — почини или купи новый привод и замени, так нет же, уперся рогом в землю и стоит на своем.

— Кто?

— Держи адрес. Это на противоположной стороне Диптауна, тоже окраина, маленькое заведеньице вроде моего. Частная лавочка. Пока я буду разбираться, что к чему с этим твоим диском, ты поспрашиваешь старичка, как она к нему попала.

В этом весь Дик. Дай ему палец — руку оттяпает. Вот и сейчас так же. Рэндом всего лишь пришел, чтобы показать снимки, а им уже командуют. Поди туда, спроси у того, принеси это…

Приходит черед мужчины и все повторяется. Он целует ее в шею, в ключицу, осторожно касается кончиком языка ее сосков, плоского живота, сдвигает в сторону тонкую полоску трусиков и ныряет в глубину промежности…

Ладно. Если он действительно хочет во всем разобраться, то лучше играть с Диком в одной команде. Поработает мальчиком на побегушках, что в первый раз что ли?

Рэндом вздохнул. Иногда собирателю историй приходится задавать вопросы, ответы на которые знать не очень-то и хочется, но нужно.

— Дик, а насколько вообще реально, чтобы?..

— Чтобы она была жива, малыш? — Дик поморщился, будто лимон проглотил. — Я не знаю. Ты не поверишь, но я был на ее похоронах, в первый раз за свою жизнь рискнул и пришел на кладбище не здесь, а в реале… Конечно, представляться, как понимаешь, никому не стал. Так, дальний родственник или друг семьи или покойной, да какая разница, никто и не спрашивал. Некому было спрашивать, малыш, хоть и было там человек сорок, да только, думаю, все больше зеваки и сетевые знакомые. Видел там кое-кого твоего, наверное, возраста, — он окинул Рэндома острым взглядом. — Но тебя не узнал.

Рэндом постарался сделать лицо бесстрастным.

— Да, я там тоже был. И думаю, видел, несколько хрычей твоего возраста, — парировал он.

— Может и видел, но меня-то ты тоже не узнал, — невесело ухмыльнулся Дик. — Всем нам было не до этого… Ладно, малыш, давай двигай ноги. Время пока терпит, но боюсь, скоро это терпение иссякнет. Следы в глубине, как следы на морском берегу — чуть промедлишь, и все смоет волной.

Никогда не видевший моря Рэндом, с некоторым трудом, но все же понял, что к чему. В глубине все меняется слишком быстро. Восстановить картину произошедшего позавчера — это уже проблема, а установить, кто и где снял коротенький порнофильм двухмесячной свежести… Прошлое никого не интересует. Лица живущих в Диптауне повернуты в сторону будущего. Быть может, именно поэтому, это будущее, став настоящим, столь неприглядно и отвратительно.