14
Выбранное мною место оказалось достаточно удобным. И с точки зрения наблюдательного поста, и с точки зрения организации засады. Самый короткий и удобный путь из Виртюка в Майнек и дальше на юг проходит именно здесь. И датлайцы все равно поедут по этой дороге. Так что я был готов ждать их сколько надо. Хотя надо вряд ли больше трех — пяти часов. Ну не на неделю же они сюда приехали!
Однако когда метки на экране сканера вдруг поползли дальше, в западную сторону, уверенность моя поколебалась. У них что — турне вдоль границы? Если так, то где конечная точка пути? И не следует ли попробовать организовать перехват в ином месте?
Вопрос сложный и очень важный. Ведь у меня есть только одна попытка захвата. И один шанс получить информацию о разведгруппе и установке из первых рук. Больше такого фокуса не провернуть. Иначе датлайцы поймут, что дело нечисто.
Исчезновение одной тройки они еще могут принять за случайность, за приграничный инцидент. Но второе нападение, а тем более третье — это явная охота. Так что ошибаться нельзя!..
Я с напряжением следил за маневрами датлайцев, размышляя над тем, где и когда лучше сделать второй «прыжок», чтобы перехватить их на новом месте. Такой шаг опасен вдвойне, но исключать его нельзя. Кто знает, что у них там дальше по плану?..
И только когда черные метки начали движение в обратную сторону, немного успокоился. Вояж подошел к концу, и они легли на обратный курс. Значит, все будет хорошо…
… Выехали через полчаса на двух машинах. «Форд» датлайцев и «кунгур» наемников. Ланской ехал в джипе, показывая дорогу и рассказывая о своем знакомом из Харальского каганата.
Тот на встречу согласился. Назвал место и обозначил время. Предупредил, чтобы приехали не больше трех человек. Бахху условия принял.
Ланской недовольно покачал головой, но промолчал. Отобрал десяток бойцов, довел задачу и приказал взять два пулемета.
— Не думаю, что он задумал что-то плохое, но… на всякий случай, — пояснил он такую осторожность.
Бахху промолчал. Наемнику виднее. Он здесь сидит, он знает обстановку. Ему и карты в руки.
Они выехали из Виртюка и помчались на запад по разбитому, но все же вполне проходимому шоссе. Некогда это был шестиполосный автобан. Ныне — узкая асфальтовая дорога, способная пропустить не больше двух машин одновременно.
Горный гребет Могуджар начинался в двадцати двух километрах от города. Не слишком высокие вершины, сплошь укрытые зеленью, достаточно широкие промежутки между ними, пологие скаты. Дорога пошла вверх.
— И много здесь дорог? — спросил Ланского Бахху.
— Через горы? Три. Но проехать можно только по двум. Остальные для пешеходов и для гужевого транспорта. Гляди.
Наемник указал рукой на тонкую нитку серо-коричневого цвета, идущую параллельно дороге километрах в трех левее.
— Вон там она.
Как только машины миновали самую высокую точку, взглядам людей открылось огромное плато, лежащее западнее гор. Сплошь заросшее деревьями.
— Плато Устюрат, — пояснил наемник и добавил: — Самое паршивое место.
— Почему?
— Зеленка. Дорога идет сквозь лес. Там в любом месте можно засаду ставить. Как раз здесь парни Новика и схлестнулись с харальцами.
Бахху внимательно рассматривал плато. Километров десять в длину. Еще больше в ширину. Полно невысоких холмов, взгорков, низинок, овражков. Конечно, полно завалов, бурелома, в метре от дорожек и тропинок и шагу не сделать. Действительно, удобное место для внезапной атаки.
— Где у нас встреча?
— За лесом — поле. Там раньше были посевные площади. Почти в центре — длинный овраг. Вот возле него нас и будут ждать. Мы оставим прикрытие метрах в пятистах позади. А сами поедем вперед. Кто из вас будет с прикрытием?
Ланской бросил взгляд на датлайцев. Те переглянулись, Бахху кивнул и сказал своему заместителю — помощнику десятника Эзра Маренту:
— Останься.
Маренту кивнул в ответ.
Еще через пятнадцать минут, когда машины преодолели лес, Ланской поднял бинокль, всмотрелся вперед, потом скомандовал:
— Тормози.
Поднес радиостанцию ко рту и произнес:
— Аскар! Привет. Мы почти на месте… Вы ждете?.. Отлично! Через пять минут будем.
Опустив радиостанцию, он махнул рукой.
— Парни, занимайте позиции.
Глянул на Бахху.
— А нам пора. На всякий случай… держите оружие наготове.
— Даже так?
— Даже…
Лязгнул затвор пистолета, досылая патрон в патронник, сухо щелкнул курок, снятый с боевого взвода. Следом раздались щелчки еще двух пистолетов.
Деловая встреча начиналась…
Под засаду я облюбовал два места. Одно — у края небольшого леска у подножия горы. Второе — в зарослях орешника у оврага, идущего вдоль дороги.
И там, и там машины вынуждены сбрасывать скорость, причем довольно прилично. В обоих местах есть скрытый подход к дороге. Места для маневра и пути отхода. Один человек вполне способен осуществить задуманное. Если только будет не больше одной машины и в ней не больше трех-четырех человек. Надеюсь, не будет…
Я выбрал места лежки, определил сектора обстрела, прикинул, как бросать гранаты, как совершать маневр. Произвел приблизительный расчет времени. На все про все выходило не больше полутора десятка секунд. Это в идеале. А там посмотрим.
Лишь бы датлайцев никто не сопровождал. И в этот момент не было посторонних. Словом, лишь бы повезло…
Сканер показывал медленное, но неуклонное приближение датлайцев. К сожалению, не показывал, сколько там машин и людей. Еще жаль, что не могу прослушивать переговоры противника. Проверка эфира не смогла выявить рабочих частот датлайцев. Те не совершали ошибок — не разговаривали на своем языке, не упоминали ключевых слов, вообще были незаметны. Обнаружить их в эфире не удалось.
Оставалось ждать и… верить, что удача будет на моей стороне.
Прошло еще минут сорок, прежде чем со стороны Виртюка послышался гул мотора. Черные метки были уже неподалеку от меня. Они!
Вытерев разом вспотевшие ладони о джинсы, я перехватил карабин поудобнее и залег в кустах. Ждем-с, господа!..
— Я вас предупреждал, — сказал перед расставанием Ланской. — Это непростые ребята. И дело с ними иметь трудно. Не всегда поймешь, в чем их интерес и что они думают.
— Да. Я уже понял.
Бахху взглянул на часы. Пора обратно. К вечеру в Майнек должна прийти колонна машин с грузами. Оружие, боеприпасы, запчасти… Надо встретить, обзвонить покупателей, обговорить условия сделок и форму оплаты.
— Мы выезжаем.
— Я пошлю своих людей. Они примут груз и рассчитаются. Как всегда — наличными.
Ланской подозвал одного из бойцов, представил датлайцам:
— Вячеслав Рогутнев. Можно Слава…
Бахху пожал тому руку, мельком вспомнив свое удивление, когда узнал, что на Земле существует обычай рукопожатия. На Датлае он практически вышел из моды.
— Деньги у него.
— Хорошо. Мы выезжаем немедленно. Ваша машина пойдет за нами.
Распрощавшись с наемниками, разведчики выехали из города. Впереди шел их джип, позади метрах в двадцати — «кунгур» с тремя бойцами Ланского.
Едва машины тронулись, Бахху поставил на воспроизведение записанный разговор с Аскаром. Маренту, не присутствовавший при переговорах, слушал с интересом. Впрочем, как и десятник и третий член группы. Сейчас надо составить мнение о результатах разговора и провести анализ, исходя из которого и будет принято решение — начинать работу с Харальским каганатом, подождать или искать другие пути подхода. Мнение каждого разведчика очень важно, потому и слушали все…
Аскар встретил незнакомцев настороженно, слушал внимательно, сам говорил неторопливо, тщательно подбирая слова. Идею о приезде наемников-мусульман воспринял двояко. С одной стороны, хорошо, что прибудут воины-единоверцы. С другой — плохо, что будут воевать за деньги.
Однако отказываться не стал. Из чего Бахху сделал вывод — вера верой, а война войной… И что, как это обычно и бывает, религия только прикрытие политических игр.
Принял Аскар предложение и по поставке оружия. Но просил время для составления требуемого списка. И еще попросил прислать прайс (ценник). В конце разговора предложил следующую встречу провести в другом месте. Видимо, не хотел светить перед своими контакты с соседями.
Перед прощанием Аскар дал Бахху свой позывной в эфире, назвал рабочую частоту и обговорил время и способ вызова. Прощаясь, приложил правую ладонь к сердцу, растянул тонкие губы в улыбке, пожелал гостям здоровья и счастья, призвал на их головы милость Аллаха. Со стороны это выглядело вполне по-дружески. Впрочем, ни датлайцы, ни Ланской в притворную сердечность не поверили. Дань обычаям и вежливости, не более.
Когда они вернулись к своим, Маренту доложил:
— Прикрытие у него было. Мы обнаружили два пулемета, двух снайперов и еще человек пять-шесть.
— Неплохо, — оценил старания Аскара Бахху. — Если что — было бы жарко.
Вот тогда-то Ланской и произнес:
— Я вас предупреждал — это непростые ребята… Не согласиться с этим было трудно…
Прослушав запись разговора, разведчики коротко обсудили его, сделав один вывод: работать с харальцами можно. Однако о поставке волонтеров лучше забыть. Торговать только оружием и техникой; поставки осуществлять небольшими партиями, с половинной предоплатой; все сделки проводить только на границе под прикрытием. За что отдельно платить тому же Ланскому.
До тех пор, пока не будут налажены крепкие связи в Харальском каганате. И конечно, искать те самые связи, выходить наверх, расширять круг знакомств.
— Потенциально Харальский каганат даже посильнее Орду-улемского, — выказался Бахху. — За тем — только интересы спонсоров, их деньги. А за харальцами — весь мусульманский мир. Ими движет идея, религия. В какой-то момент это может быть решающим фактором.
— Да, — вставил Маренту. — В этом они сильнее. Но если Русия и Югорская республика найдут силы продолжить наступление, чтобы вернуть утраченные территории, исчезнут оба каганата. Ибо ни спонсоры, ни мусульманский мир не смогут послать сюда столько людей и техники, чтобы сдержать натиск северных образований.
— Верно, — кивнул Бахху. — Надо доложить результаты переговоров Табелоу. Пусть закажет специалистам аналитический прогноз развития ситуации в этом регионе. Это поможет нам выстроить план дальнейших действий. В любом случае продвижение на север входит в сферу наших интересов…
— Надо быстро сдать товар, — добавил он секундой спустя, — рассчитаться и ехать обратно. Доложим Табелоу, заодно узнаем, может, заработала связь с Датлаем.
— Хорошо бы. Быть отрезанным от центра уже надоело.
Маренту непритворно вздохнул и прибавил скорость.
Джип понесся резвее, заставляя следовавших за ним наемников тоже усилить давление на педаль газа…
Шум мотора, уже хорошо слышимый, внезапно раздвоился. Я отчетливо различал два работающих движка. За стеной деревьев дорогу не видел, но уже понимал, что предстоит встреча как минимум с двумя машинами. Если не больше…
Первоначальная позиция больше не устраивала, но менять местоположение поздновато. Да и лучше не сталкиваться с превосходящими силами на открытом месте. Эх, черт, неужели все впустую?..
Рисковать? Или ждать другого случая?
Мысли лихорадочно скакали в голове, а глаза рыскали по дороге в поисках противника. По расчетам, он должен показаться вот-вот. Я уже был готов увидеть машины, но вместо этого звук моторов внезапно стих, и в воздухе повисла тишина.
Что за черт?! Поломка? Бензин закончился? Или что-то еще?..
Подождав несколько секунд, я рискнул покинуть позицию и подняться метров на двадцать выше. Оттуда виден дальний отрезок дороги.
Добежав до полуповаленного дерева, сел за ветки и поднял бинокль. Вот блин! За поворотом, буквально в ста метах от меня стояли две машины. Джип и легкий грузовик.
Я отчетливо видел водителей в обеих машинах и еще одного человека возле кабины грузовика. А еще трое отошли метров на двадцать, за орешник, и стояли с расстегнутыми ширинками. Санитарная остановка. Приспичило им!..
Машины стоят. Люди заняты… гм… делом. Идеальный момент для внезапного удара! Но до них сто или чуть меньше метров. И у меня секунд двадцать — тридцать, чтобы незаметно сократить дистанцию и врезать им. Добежать-то успею, но вот незаметно!..
… Вдоль склона, за деревьями, потом низинка, затем вдоль орешника. Эти… занятые… не заметят. А вот кто на дороге… по сторонам вроде не смотрят. Можно проскочить, хотя рискованно. Ну, Артур, ну?! Время идет!
Отбросив сомнения, я положил карабин в траву, рядом пристроил бинокль, сканер, внешний блок установки, вытащил пистолет и припустил вниз по склону, двигаясь так, чтобы между мной и машинами были деревья. И хотя росли они не вплотную друг к другу и кустарник довольно низкорослый, однако какое-никакое прикрытие. Если специально не смотреть, можно и не заметить.
«Ну, приятель! Где ты там сидишь? Прояви себя, помоги! — взывал я на бегу к внутреннему двойнику. — Мы же вроде в одной команде!.. Мне сейчас нужен какой-нибудь фокус! Потому как авантюра голимая! Или ты только по своей прихоти проявляешь чудеса? Чего тебе стоит, эгоист? А ведь сдохну, и все твои эксперименты пойдут псу под хвост!..»
В этот миг я был готов призвать на помощь всех богов, богинь и божат всех времен, народов и миров. Лишь бы отвели глаза этим парням, лишь бы позволили сократить дистанцию!.. Сто быков в жертву и свечку в придачу!
Вот когда понимаешь древних героев с их страстными мольбами и призывами. Если жизнь на волоске и дело может рухнуть — позовешь и бога, и дьявола, и создателя «Windows».
Склон позади, деревья мелькают сбоку, солнце бьет в глаза, не давая толком рассмотреть фигуры за кустами. А время тает, тает…
Я несся, как испуганный олень, делая огромные скачки, сжимая пистолет в руке, готовый стрелять при малейшем подозрении и на малейший шум. Не глядя, перемахнул ямку, потом несколько кустов, выскочил к орешнику.
Трое писающих мальчиков вдруг оказались метрах в тридцати от меня. Это было так неожиданно, что я едва не сбавил скорость. Но успел заметить, что смотрят они перед собой, что-то говорят и меня… не видят!
Левая рука сама выхватила светошумовую гранату и послала ее по дуге с тем расчетом, чтобы та упала прямо перед этой троицей.
Граната еще летела, а я уже почти добежал до них, толком и не поняв, когда успел миновать это расстояние. Сам закрыл глаза, прикрыл ладонями уши и приоткрыл рот.
Шарахнуло!
Яркая вспышка полыхнула за спиной. Едва она исчезла, я краем глаза заметил три падающие фигуры. Руки прижаты к лицу, рты искажены в крике. Эти выключены из игры. Но есть еще трое.
… Сидевшим в машинах тоже досталось. Водители сидели, вернее, полулежали, закрыв ладонями кто уши, кто глаза. Тот, что стоял у кабины грузовика, опустил голову и шарил рукой по боку, на котором висел пистолет. Он один из всех сохранил способность соображать и действовать.
Ему первому и достались три пули из пистолета. Еще по три — водителям. Все это на бегу, на приличной скорости. Причем когда я открывал огонь, то был метрах в сорока перед машинами. А когда заканчивал — в десяти позади. Итого почти сто метров. Девять пуль в быстром темпе с двойным переносом огня выпустил за пять секунд.
Выходит, я пробежал стометровку в два раза быстрее чемпиона мира?.. Мысль мелькнула в голове и исчезла. Некогда рекорды подсчитывать…
Я обежал машины с другой стороны и начал зачистку. Правая рука рвет дверную ручку, тянет дверь на себя. Обмякшее тело либо норовит выпасть из кабины, либо лежит на руле. В обоих случаях пистолет делает два выстрела в голову. Брызги крови и мозговой кашицы летят во все стороны, пачкая обивку сидений, панели управления, дверцы. Тела вздрагивают, головы разлетаются на части.
Кабина грузовика… тело у машины… кабина джипа…
Здесь за рулем датлаец. Это видно по сухощавой высокой фигуре и излишне бледному лицу. Хрен с ним, у меня двое целых есть. Уж что-что, а бледные хари противника я разглядел сразу. Датлаец тоже получает свою порцию стали. Здесь все, теперь дальше. И быстрее, быстрее. Неровен час кто-то появится на дороге…
Я махнул к трем корчившимся в траве телам. Они еще не пришли в себя, но уже подавали признаки активности. Быстро что-то…
С набега всадил две пули в широкую спину местного боевика. И еще одну в затылок. Этот лишний. А вот двое других — моя добыча!
Каждому — удар по затылку, руки за спину, связать заранее припасенными веревками с петлей. На головы их же футболки, ветровки, капюшоны. Проверить пульс — есть такой! А теперь — за оставленными вещами.
Бросил взгляд на дорогу — пусто, секунду послушал — тихо. Никого. Отлично. Побежали.
Обратный путь проделывал не в таком диком темпе. Поэтому успевал отмечать свои собственные следы — малозаметная тропка, вытоптанная в высокой траве. Следы кроссовок, примятые стебельки. А это что?..
Я притормозил перед высокими зарослями молодого орешника. В полутора метрах от него — четкий отпечаток кроссовка. Но почему в самом центре? Сквозь кустарник, что ли, пробежал? Но тонкие ветки целы.
Обойдя орешник, заметил еще один след. Тоже где-то в полутора метрах от ветвей. Мать честная! Я же перемахнул полутораметровое препятствие! И даже не заметил этого! Вот это фокус!
Дивясь про себя такому чуду, побежал дальше. Но метров через двадцать опять встал. Теперь перед длинной и довольно широкой канавой. Прилично широкой канавой. Метров эдак пять-шесть. На ближнем краю отчетливый след обуви. Другой след — на дальнем. Что, и тут?
Выходит, та мелкая ямка и те невысокие кустики, что я вроде бы миновал, когда летел к дороге, и есть вот эти?.. Это?..
Мозг послушно прокрутил в памяти короткие мгновения бега, потом — секунды схватки, рекордную стометровку.
«Значит, обращение к внутреннему «Я» не прошло бесследно. Это оно постаралось! Да еще как! Более чем двукратное увеличение скорости и силы! Ускорение реакции организма и уменьшение времени на обработку и анализ информации. Вот это да-а! Ну, приятель, огромное мерси за помощь. Не ожидал. Если и другие изменения будут столь же полезны, то давай проводи свои сеансы, только в свободное от работы время. То бишь во сне…»
Забрав оружие и аппаратуру, я припустил обратно и вот тут почувствовал усталость и боль во всем организме. Мышцы, связки, сухожилия, суставы заныли со страшной силой. Тело, вышедшее из режима ускорения, реагировало на чудовищную нагрузку.
Не скажу, что боль очень уж сильна, но довольно неприятна. Наверняка во время рывка получил небольшие растяжения и микротравмы. Ничего, все пройдет. Главное дело сделано. Почти…
Вторая часть операции заключалась в транспортировке датлайцев (всех, включая убитого) в Самак, к себе на квартиру. И в заметании следов своего пребывания здесь. Как всегда, эта часть дела отнимала больше времени, чем первая.
Активировав через внешний пульт установку, я сгреб обоих пленников и с ними шагнул в комнату квартиры. Едва мы ступили на паркет, оттащил их в сторону, уложил на пол и каждому врезал по темечку. Пусть еще поспят минут десять.
Потом прихватил в коридоре заранее приготовленный лист целлофана и прыгнул обратно на дорогу. Осторожно вытащил убитого датлайца из машины, закутал верхнюю часть тела в целлофан, чтобы не пачкать кровью себя и квартиру. Тело отволок к обочине. У обеих машин ножом проделал дырки в баках и открыл крышки. Немного подождав, пока бензин стечет, бросил в кабины джипа и грузовика по гранате и залег за бугорком.
Гранаты взорвались, искорежив кабины и выбив все стекла. Едва грохот стих, подбежал к машинам, поджег успевшие натечь лужи бензина.
Горючее загорелось сразу, взлетело вверх и лизнуло баки. Не став ждать новых взрывов, я взвалил на плечо труп датлайца и прыгнул в квартиру…
Третья часть операции — получение информации. Процесс сложный и тоже небыстрый. Мне много чего надо узнать, а пленникам много чего поведать. О добровольной помощи речи идти не может, посему призовем на помощь фармакологию. Препарат профессора Новистры, способный развязать самый упрямый язык.
Одного пленника я утащил на кухню, уложил так, чтобы он, когда придет в себя, видел только батарею отопления. А второго уловок в ванную — импровизированную допросную. Положил так, чтобы ноги были выше головы, снял капюшон с головы и завязал глаза тряпкой. Руки завел дальше за спину, скрутил у локтей. Вколол препарат и привел в чувство. Ну-с, приступим…
Бахху пришел в себя от жуткой головной боли. Ломило виски, огромный молот бил по затылку, тело сковал холод. Болели непонятно как выкрученные руки. Перед глазами темень, озаряемая вспышками яркого света. Даже слишком яркого. Глаза жгло. Такая же боль в ушах. Во рту сухо, язык царапает небо.
Он попытался вспомнить, что произошло, но перед глазами стояла только высокая трава. И ослепительно красное облако. И больше никаких подробностей.
Бахху попытался сменить неудобное положение, однако не смог. Не было сил. Вдобавок ко всем бедам по тел волнами проходила странная судорога. Эта судорога вызывала довольно приятные ощущения легкости, однако их перебивало неудобство от положения тела.
Разведчик так толком и не успел оценить обстановку, когда за его спиной зазвучал сильный громкий голос, проникающий, казалось, под черепную коробку. Голос говорил на датлайском языке…
— Как тебя зовут? Как твое имя?..
— Твое звание? Должность?
— Задачи вашей группы?..
Бахху понимал, что отвечать нельзя, но… молчать не мог.
Волны эйфории захлестывали его все сильнее. И уже не так мешали неудобное положение и боль в теле. И только молотки продолжали стучать по голове. И каждый удар вынуждал открывать рот и говорить. Честно, искреннее, как при традиционной исповеди в комнате памяти предков перед вступлением в законные наследники рода.
И тогда, и сейчас Бахху испытывал некий внутренний трепет и благоговение перед вопрошающими. И тогда, и сейчас отвечал искренне, без запинки. И от этого становилось все лучше и лучше…
— … Имя командира вашего отряда?
— Где находится установка?
— Одна установка в распоряжении младшего сотника Табелоу. Только он и его бригада знают место захоронения. А вторая — в распоряжении западной группы младшего сотника и временного резидента Натоу. Где ее держат, знают только он и его бригада.
— Так установки две??!
Я едва не заорал в голос. Две установки! Две вместо одной, как это было раньше! Датлайцы перестраховались и усилили команду разведчиков дополнительным средством связи. Это в корне меняет дело и ставит крест на моих прежних планах. Это здорово усложняет ситуацию. Но о возникших проблемах потом. Сперва — закончить допрос.
— Ближайшие планы группы?..
Бахху отвечал. Не всегда сразу, не всегда внятно, иногда путаясь в словах. Но выкладывал информацию по разведотряду, по восточной и западной группам, по тройкам и основным бригадам. Рассказал о планах: основных, текущих, перспективных. Назвал состав отряда, дал краткое описание каждого. И выложил довольно много сведений о делах отряда на Земле.
Выжав его по максимуму, я вколол датлайцу еще один препарат и перетащил на кухню. А потом взял в оборот второго пленника.
Это был помощник Бахху младший десятник Маренту. Процедура повторилась. Вопросы, ответы, невнятное бормотание, вспышки эмоций, дебильная улыбка на губах, попытки сменить положение.
Знал Маренту меньше начальника, но все равно его рассказ был полезен. Младший десятник получил свою порцию препарата и тоже переместился на кухню.
Теперь все три разведчика — три трупа — лежали вместе. Наступала пора четвертого этапа. Под названием «концы в воду». Впрочем, это только название. Можно и в землю. Лишь бы никто не нашел.
В качестве могильника я выбрал заброшенную деревню — место нашего первого посещения планеты. Идеальный вариант для тайного захоронения.
Активировав установку, подхватил первое тело и прыгнул через две с лишним тысячи километров…
Два деревенских «скворечника» — туалеты с заполненными почти до отказа фекальными ямами — стали местом захоронения трех тел. Датлайцы, конечно, не заслуживали такого обращения, но выхода у меня не было. Никто и никогда не должен обнаружить их. А сюда, в северную деревушку, люди не скоро вернутся. И уж вовсе невероятно, чтобы кто-то решил залезть в нужники проверить содержимое ям.
Покончив с телами, я прибрал в квартире, уничтожив малейшие следы пребывания «гостей». Их одежда, снаряжение и вещи последовали за хозяевами. Датлайцы не имели при себе ничего, что могло бы выдать в них пришельцев. Так что и хранить незачем. Оставил только оружие. Два пистолета, штурмовой карабин и ППТ. Дома теперь небольшой арсенал, достаточный, чтобы вооружить пехотное отделение.
Завершив приборку, я приступил к пятому и последнему этапу операции. Анализу полученных данных и выработке плана действий. И если первая часть не вызывала вопросов, то вторая была сплошной проблемой.
Операция заняла большую часть дня. Только ближе к семи вечера я смог позволить себе короткий отдых. Пока готовил обед, пока ел, потом мыл посуду, проигрывал в голове эпизоды акции и прислушивался к своим ощущениям.
Тело еще побаливало, хотя и не так сильно. Организм спешно восстанавливал растянутые связки и мышцы, унимал боль, латал микротравмы. Видимо, такая работа потребовала много энергии, я уничтожил половину всех запасов продуктов за один присест. И все равно чувствовал голод.
«Две установки. Два тайника, точные координаты которых знают только несколько человек. После пропажи одной группы датлаицы, конечно, примут повышенные меры предосторожности. Судя по полученным данным, у них есть возможность обезопасить себя. Успели освоиться в этом мире, занимают далеко не последние позиции в некоторых структурах. Большей частью криминальных, но это лишь усиливает их защиту. Нет, если и проводить операции по захвату установок, то только одновременно. Либо с минимальным промежутком времени. Чтобы не спугнуть дичь… Но для этого надо досконально знать, где сидят основные силы отряда. Какое у них прикрытие, какая маскировка. Где именно старшие групп. В общем, много чего надо знать. Так что на ближайшее время у меня одно дело — собирать информацию.
Для этого потребуется посетить район расположения основных сил, возможно, и не по одному разу. Посмотреть, провести разведку… Процесс не быстрый, но спешить-то некуда. У Битраи заминка, значит, я здесь еще посижу. Так что будем все делать аккуратно, вдумчиво…»
… До ночи возился с аппаратурой. Подключил сканер к компьютеру и вывел задачу — отслеживать и записывать все перемещения датлайцев с точной фиксацией по дате, времени, месту. Для этого придал каждой метке свой порядковый номер. Жаль, что не знаю — кто есть кто, сканер не распознает людей, а только отмечает. Но и этого хватит.
Также к компьютеру подсоединил радиокомплекс, чтобы отслеживать переговоры противника. Пленные назвали мне рабочие частоты, на которых вели переговоры разведчики восточной группы. Но тут шансы сесть на их волны и слушать переговоры небольшие. Вряд ли противник столь наивен. После пропажи своих людей он просто обязан сменить частоты. Однако чем черт не шутит!..
Аппаратура должна работать постоянно. Так что электричество будет жрать много. Но это мелочь. А вот то, что все это стоит открыто, — плохо. Конечно, вряд ли кто полезет в скромную квартиру, но все же вдруг?..
Поэтому на следующий день я занялся укреплением входной двери и окон. Усилил косяк, привинтил с внутренней стороны по периметру двери стальные полосы. Поставил магнитный замыкатель, выведенную на лестничную клетку кнопку отключения реле замаскировал под панель обивки. Питание подал не от сети, а от генератора, который тоже приволок из тайника.
Стекла окон на кухне и лоджии оклеил специальной пленкой, способной выдержать выстрел из штурмового карабина. Для этого пришлось потратить последние запасы, но дело того стоило.
Конечно, при желании в квартиру проникнуть можно. Но любителям шарить в чужом жилье придется изрядно попотеть.
Превращение квартиры в подобие дота заняло большую часть дня. Это с выездом на рынок, закупкой материалов и инструментов, монтированием и установкой, коротким псщ рекусоном. Под вечер, когда основная работа была сделана, я хотел выйти на прогулку, посетить какое-нибудь увеселительное заведение (благо за последнюю неделю что-то такое вроде открыли в центре).
Уже принял душ, сбрил щетину на подбородке и даже причесался (волосы успели отрасти, а на парикмахера не было времени). Но когда начал натягивать джинсы, вдруг накатила такая усталость, что я не устоял на ногах и сел.
Такого раньше не было. Руки, ноги отяжелели, голова словно чугунная, на веки давит со страшной силой. Я буквально падал со стула.
Поймав свое отражение в зеркале, удивился странному выражению лица. Смесь боли, удивления, истощения. И только тут сообразил, что мое внутреннее «Я» настойчиво «просит» меня отдохнуть.
«Значит, оно теперь так предупреждает о сеансе», — мелькнула мысль в тяжеленной голове. Едва переступая ногами, добрел до дивана и буквально рухнул на него. Голова еще не коснулась подушки, а сознание уже улетело прочь.
И понеслась…
