Глава 5
БОЛЬШИЕ НЕПРИЯТНОСТИ
С первыми лучами Сириуса, Кайнц начал поднимать людей. Это оказалось нетрудно. Все земляне были неизбалованны судьбой и могли довольствоваться малым. Они быстро вставали со своих лежаков, тут же собирая рюкзаки и готовя оружие.
Не отставали от них и аланцы. Что бы наемники о них ни думали, но солдатами специалисты были неплохими. В плохой исполнительности их тоже обвинить никто не мог. Аланцы, все без исключения, беспрекословно выполняли приказы графа. Вместе с остальными поднялся и Бартон. У него был бледный вид, измученное лицо, но держался он здорово. Салан вколола ему стимулирующий наркотик, и Слим одной рукой собирал свои вещи.
— Как он? — негромко спросил Лунгрен у проходившего мимо Виолы.
— Могло быть лучше. Потеря крови дает себя знать. Однако путь сержант продолжит и обузой не станет, — ответил лейтенант.
Швед удовлетворенно кивнул головой.
Между тем Кайнц дал на завтрак всего десять минут, и люди быстро принялись за еду. Именно в этот момент к Олесю подошла Кроул и как бы случайно уронила на землю куртку. Не привлекая внимания остальных, девушка тихо произнесла:
— Я не нуждаюсь в вашей помощи и попрошу в дальнейшем этого не делать. По-моему, все было доходчиво объяснено еще на «Гиганте»…
Храбров поднял голову, внимательно посмотрел в глаза Олис. Нет, она лжет. Той надменности и высокомерия больше нет. Аято прав — Кроул говорит не то, что думает. А может, он сам выдает желаемое за действительное? Русич улыбнулся своей наивности и начал одевать куртку. По всей видимости, девушка ждала каких-то оправданий, но Олесь молчал. Мало того, он улыбнулся, добродушно и весело.
— И все же, спасибо, — вымолвила Кроул более мягко, отходя в сторону.
Эту сцену заметили всего двое. Первым был Тино, но он наблюдал за аланкой, ожидая продолжения событий. Не слыша разговора, Аято, тем не менее, догадывался о его сути. Иронично усмехаясь, японец убрал в свой рюкзак сухой паек. Кто-кто, а он разбирался в таких делах и понимал чувства и мужчины, и женщины. Их влекло друг к другу нечто большее, чем физиологические потребности. Еще одним внимательным человеком оказалась Линда. Девушка сразу заметила на Олис чужую куртку и с интересом следили, кому она принадлежит. Ее догадка оказалась верна. И хотя Линду так и подмывало «уколоть» заносчивую Кроул, чувство такта ей не изменило. Боясь обидеть Олис, Салан сделала вид, что ничего не заметила.
Завтрак закончился, и группа готовилась к выходу. Впрочем, еще на пять минут они задержались из-за тапсанов. Всем хотелось посмотреть на этих хищников в утреннем свете. Заглянув в кусты, Ридле удивленно присвистнул:
— А эти звери особо не церемонятся, — проговорил он. — От наших первых гостей осталось не так уж много.
Земляне подошли к Освальду, внимательно рассматривая останки тапсанов. Их сородичи действительно поработали на славу. Обглоданные скелеты, куски грязно-голубой шерсти, да оскаленные, с острыми зубами черепа — вот и все, что осталось от двух прекрасных экземпляров хищников. Словно заправский охотник Кайнц склонился над тапсанами, пробуя их зубы сначала рукой, а затем кинжалом.
— Проклятье! — выругался он. — Острые и твердые, как стальной клинок. Это чудовище лучше любого палача перекусит человеку шею.
— А ведь именно туда он и метил, — догадался де Креньян. — Кисть, сволочь, перекусил, как соломинку. И меня это очень беспокоит. Тапсаны не побоялись ни огня, ни скопления людей, они нападали нагло, уверенно, не сомневаясь в успехе. Это приходит только с годами и опытом.
— Что ты хочешь этим сказать? — не понял Салах.
— Человек для них обычная пища. Они привыкли и научились убивать людей. Атакуют с нескольких сторон, застают врасплох и буквально вырезают весь лагерь. Похоже, в этом лесу царствуют тапсаны. Местные жители оказались слабы и не могут противостоять им. Иначе хищники действовали бы более осторожно.
— В моей стране тоже, бывало, львы нападали на людей, но чтобы так… Огонь, шум оружия — и звери в ужасе убегают от людей, — взволнованно и сбивчиво заговорил араб.
— Здесь, похоже, все наоборот, — усмехнулся Агадай. Весь этот разговор внимательно слушали аланцы. Они тоже с чувством благоговейного ужаса рассматривали останки животных. В их мозгу с трудом укладывалось понимание того, что беззащитный домашний зверек превратился в опасного врага. Заметив Олис, Ридле иронично произнес:
— Кроул, ваши предположения оказались верны. Это действительно тапсаны, за одним маленьким исключением — слегка подросли, зверюги…
— Я же сказала, за двести лет могут произойти любые мутации, — спокойно отреагировала девушка. — Не удивлюсь, если прочие обитатели Тасконы изменились столь же кардинально. Кое-какие экземпляры здесь и тогда достигали размеров вашей лошади.
— Ладно, хватит болтать, — прервал спор Кайнц. — У нас появилась еще одна проблема, которую мы должны обязательно обсудить. Принять решение один я не могу…
— А что еще случилось? — спросил Виола.
— Пока ничего, но это может произойти в любой момент, — проговорил граф. — До первого космодрома еще около двадцати километров, первые сутки после вкалывания препарата истекают через два часа. Хорошо, если наша разведка увенчается успехом, а если нет?…
Немец сделал небольшую паузу и сам же ответил:
— Мы будем вынуждены идти ко второму космодрому, до которого двести пятьдесят километров. Это не менее семи суток быстрого марша. Чтобы совершить его, все солдаты должны быть здоровы. Любая драка или столкновение могут привести к ранениям. Я не говорю о Бартоне, пока он нас не задерживает, однако ведь последствия могут быть гораздо серьезнее. Что будем делать, если в группе появятся тяжелораненые? Проблему надо решить сейчас, чтобы потом не возникло споров. И относится это и к землянам, и к аланцам.
— А ведь Генрих прав, — согласился Лунгрен. — Как это ни тяжело, но мы должны сделать выбор. Если понесем раненых, потеряем темп, не успеем выполнить задачу и погибнем все. Решение напрашивается само собой — те, кому не повезет, не должны нас задерживать…
— Уж не собираетесь ли вы их добивать? — вырвалось у Салан.
— Это один из вариантов решения проблемы, — спокойно сказал барон. — Однако, не думаю, что кто-нибудь его поддержит. Все можно сделать гораздо проще — раненый сам решает свою судьбу. Если он пострадал не очень сильно, но не может продолжать движение, мы постараемся укрыть его в безопасном месте и пойдем дальше.
— Оставив беднягу на съедение тапсанам, — съязвила Кроул.
— Возможно, и так, — согласился Свен. — Зато все остальные смогут выполнить задачу. Никто не заставлял вас ограничивать нас тридцатью сутками. Мы действуем по необходимости.
— А если рана будет серьезная? — спросил Виола.
— Человек сам может помочь себе, — ответил де Креньян.
— Вы хотите сказать, самоубийство! — воскликнула Олис.
— Милая девочка, это не прогулка, — повысил голос Кайнц. — Вы сами закинули нас на Таскону. Кругом враги, и церемониться мы не собираемся. В любом случае, человек, не способный двигаться дальше, будет оставлен, живой или мертвый. Другого выхода у нас нет. Иначе погибнет вся группа.
— Да, но у нас есть запасы, — начала было Линда, однако Виола остановил ее.
— Хорошо, мы согласны, — проговорил лейтенант. — В ваших словах есть доля логики. Жестокой, нечеловеческой, но, к сожалению, единственно верной. Интересы Алана требуют подобных жертв.
Друзья Тома смотрели на него с удивлением, но больше возражать никто не стал. Решение было принято, и теперь каждый понимал — любая ошибка может обернуться гибелью. Война — слишком суровое занятие.
Экспедиция выбралась на шоссе и двинулась по запланированному маршруту. Впереди, осуществляя разведку, шли Лунгрен и Ридле. Спустя примерно час Кайнц остановил группу. Внимательно рассматривая карту, он произнес:
— Впереди должен быть маленький городок. Примерно через километр или чуть больше. Надо действовать крайне осторожно.
— Думаешь, там есть люди? — спросил Аято.
Граф лишь пожал плечами. Сняв со спины щиты и покрепче перехватив копья, наемники не спеша двинулись вперед. Рассыпавшись цепью по всей дороге, они были готовы отразить любое нападение. Миновав небольшой поворот, солдаты вышли из леса. Их страхи оказались напрасными. По всей видимости, строения были разрушены очень давно.
На полуобвалившихся стенах уже росла густая трава, и пробивался кустарник. Постепенно, год за годом, природа заживляла раны, нанесенные человеком. Этот город поглощался лесом. Густые заросли закрыли уже больше трети его территории, и лишь в центре еще возвышались остовы многоэтажных домов.
— Нет ничего вечного во вселенной, — философски заметил де Креньян.
— Да, зрелище не из приятных, — поддержал Ридле. Наемники медленно, внимательно осматриваясь по
сторонам, шли по мертвому городу. На всякий случай
Аято и Храбров находились рядом с аланцами, всегда готовые их защитить. Строили тасконцы очень хорошо, и потому даже два века забвения не смогли разрушить многие строения. Весьма с трудом, но люди могли различить улицы, площади и даже основные транспортные магистрали. Основу их составляли электролинии, и обломки столбов по-прежнему торчали из земли. Иногда земляне заглядывали в дома, но там уже ничего не было. Слой земли, поросшей травой, обломки стен и обвалившиеся пролеты лестниц.
— Судя по всему, город пострадал при взрыве ядерного заряда, — предположил Виола. — Эпицентр был далековато, но ударная волна дошла и сюда. Однако главное — это радиоактивное заражение. Те, кто уцелел, покинули этот город…
— Побросав своих тапсанов, из которых выросли монстры, — ядовито добавил Агадай.
— Возможно, и так, — согласился лейтенант.
В это время из подъезда когда-то жилого дома вышли Лунгрен и Кайнц. Их лица были очень серьезны. Подойдя к остальным, граф произнес:
— Люди здесь бывают. На одном из этажей мы видели остатки костра. Его жгли несколько дней назад.
— Чего им здесь делать? — удивился Салах. — Город давно умер.
— Металл, — негромко вымолвил Храбров.
— То есть? — не понял Лунгрен.
— Разрушены шахты, домны, заводы, а общество всегда нуждается в металлах. Самый простой способ его достать — это ограбить погибшие города, — объяснил Олесь.
— Точно, — воскликнул Ридле. — Аявседумаю, чего это в некоторых местах земля перекопана? За эти двести лет здесь обобрали все, что можно.
— Да, город, наверное, не раз подвергался нашествию мародеров, — вырвалось у Кроул.
Терять больше времени на осмотр развалин земляне не стали. Вряд ли остальные дома выглядели как-нибудь иначе. Группа быстрым темпом выходила из города. На этот раз вперед пошли Кайнц и де Креньян. Место Храброва и Аято было в арьергарде. Они двигались молча, стараясь не смотреть друг на друга, словно находились на кладбище. Впрочем, наверное, так и было. Этот город стал могилой для своих жителей, для своего народа, для целой цивилизации. Русич смотрел на серые, заросшие развалины домов и представлял их светлыми, красивыми, просторными. Люди здесь радовались, жили, строили планы на будущее. И вдруг… В одно прекрасное, солнечное утро на горизонте вспыхнула еще одна звезда.
Затем появляется мрачный черный гриб, уходящий в небеса, а спустя мгновение приходит ветер, рушащий дома, ломающий мосты, убивающий людей. За несколько секунд тасконцы потеряли все — кров, родных и, главное, веру. Обреченные, израненные, они брели неведомо куда в поисках новой земли. И смерть для многих была избавлением от мук.
Олесь увлекся своими мыслями настолько, что не заметил, как напарник отошел в сторону. Лишь спустя пару минут русич огляделся, но Аято нигде близко не было.
Тревожно свистнув, русич повернул назад. Вся группа тотчас застыла на месте. К Олесю подбежали Лунгрен и Ридле. На всякий случай Храбров надел шлем, поправил налобник. Тино мог находиться где-то рядом, далеко он вряд ли ушел.
Перехватив поудобнее копье, русич спустился с шоссе, направляясь к ближайшему дому. Осторожно заглянул в проем.
Тишина и полное запустение.
В это время подоспели Освальд и Свен.
— Что случилось? — выкрикнул барон.
— Понятия не имею, — ответил Олесь. — Аято как сквозь землю провалился. Только что был рядом и вдруг исчез. Нигде поблизости его не видно.
Храбров не успел закончить фразу, как за спиной раздался подозрительный шорох. Все трое наемников тотчас обернулись, готовые немедленно отразить атаку. Однако делать этого не пришлось. В соседнем четырехэтажном здании из обвалившегося проема второго этажа высунулся японец.
— Спасибо, ребята, — без малейшей иронии проговорил он. — Пока опасности нет, но она не за горами. Этот мир жесток и беспощаден.
— Черт тебя побери! — выругался Лунгрен. — За такие шутки ноги вырывают.
— Я не шучу, — вымолвил самурай. — Зовите всех остальных. Тут кое-что интересное, и это надо обсудить. Боюсь, что у нас начинаются неприятности.
Аято был не из тех людей, кто волнуется понапрасну. Однако Храбров видел — Тино чем-то озабочен. Он действительно нашел что-то очень важное. Поняли это и все остальные. Ридле выбежал на дорогу, жестами призывая группу вернуться. Вскоре к полуобвалившемуся дому подошли аланцы, Агадай, Салах, а за ними Кайнц и де Креньян. За это время японец уже спустился вниз.
— Что произошло? — спросил араб.
— Это лучше увидеть, — спокойно ответил Аято.
Вслед за ним наемники вошли в дом и начали подниматься по лестнице. Она уже порядком обвалилась, и двигаться приходилось очень осторожно. На втором этаже Тино свернул в сторону, показывая на одну из комнат.
— Там, — тихо сказал он.
Первым вошли Кайнц, де Креньян и Ридле. Освальд вдруг неожиданно попятился, побледнел и сквозь зубы процедил:
— Зрелище не для слабонервных…
Следом за ним последовали Аято, Агадай, Салах, Лунгрен и Храбров. Аланцы оказались самыми последними. И пожалуй, именно на них страшная картина произвела наибольшее впечатление. Олис вскрикнула и отвернулась к стене. Салан и Бартон опустили глаза, и лишь Виола сохранял хладнокровие. С нескрываемым ужасом смотрели и земляне. Наконец Жак де Креньян произнес:
— Странно все это. То ничего, а то сразу…
В том, что увидели солдаты, было действительно какое-то демоническое предзнаменование. На полу комнаты лежали аккуратно в ряд пять человеческих скелетов. Судя по обветренным, выцветшим костям, бедняги находились здесь уже давно, не меньше нескольких месяцев. Постепенно наемники приходили в себя. Они разошлись по всей комнате, внимательно рассматривая скелеты.
— Четверо мужчин и одна женщина, — пояснил Тино. — В таких делах я разбираюсь хорошо. Был у меня…
Дальше японец продолжать не стал, посчитав, видно, что и так сказал вполне достаточно. В свою предыдущую жизнь Аято никого не посвящал.
— Как ты их нашел? — удивленно спросил Ридле. — Их ведь с дороги не видно.
— На то и был расчет тех, кто их прикончил, — ответил самурай. — А помог чистый случай. Во-первых, с момента гибели этих людей рухнула часть оконного проема. Увеличился внешний обзор. Ну и во-вторых, заметил я скелеты не с дороги, а вон из того дома.
Тино показал на здание, где земляне осуществляли первую разведку.
— С четвертого этажа бедняги видны очень хорошо, хотя и не отчетливо. Я ничего не сказал, потому что не был уверен. Мало ли что можно принять за скелеты…
— Их, наверное, убили хищники, — с трудом проговорила Кроул.
— Ага, с двумя руками и двумя ногами, — жестко возразил Агадай.
— Тапсаны здесь, конечно, поработали, — поддержал его Лунгрен. — но вряд ли они сложили их столь аккуратно. Это плоды деятельности человека.
— И это тоже, — вымолвил Кайнц, поднимая один из черепов и указывая на широкую рубленую рану. — Хороший, сильный, профессиональный удар.
— Значит этих людей зарубили другие… — начал Бартон. — Они расположились на ночлег и были застигнуты врасплох…
— Боюсь, что все произошло не так, — перебил его Аято. — Бедняги подверглись нападению на шоссе. Они оборонялись, но силы оказались неравны. После того, как их убили, нападавшие затащили трупы в этот дом. Цель очевидна — никто не должен найти мертвецов. И вот этот момент мне не нравится. Кроме того, убитые были ограблены и раздеты донага, иначе хоть какие-нибудь обрывки истлевшей одежды сохранились бы.
— Что-то я не пойму, к чему ты клонишь? — удивленно спросил граф.
— Это наши предшественники, Генрих, — улыбнулся самурай. — И как видишь, далеко они не ушли.
— Твои слова безосновательны, — воскликнул Виола.
— Напрасно ты так думаешь, — ответил Тино, подходя к лейтенанту.
Ни слова больше не говоря, он подцепил на шее аланца тонкую цепочку, вытаскивая наружу небольшой медальон. Следующим был Бартон, и процедура повторилась в точности. Благоразумная Салан сама вытащила из-под одежды этот атрибут. Лишь у Олис ничего подобного не было.
— Что это такое? — проговорил японец.
— Личный медальон, — спокойно вымолвил Том. — На нем имя, фамилия, принадлежность к воинскому подразделению, группа крови и так далее. Но как это влияет на…
— Самым прямым образом, — сказал Аято, протягивая Виоле еще один такой же металлический кружок.
Руки аланца дрогнули, но медальон он взял.
— Крис Колен, пятая десантная рота, третья группа крови, — начал читать Виола.
— Боже, третья разведгруппа, — вырвалось у Линды.
— Сколько их было? — спросил Лунгрен.
— Десять человек: семь мужчин и три женщины, — с трудом проговорила девушка. — Бедная Крис. Я хорошо знала ее. Одно время мы были даже дружны. Она так радовалась, что попала в экспедицию на Таскону.
— На кой дьявол аланцы, вообще, посылают сюда женщин? — вырвалось у Ридле.
— У нас несколько иное отношение к этой проблеме, чем на Земле, — спокойно сказал сержант. — Общее равноправие. Женщины занимают любые должности наравне с мужчинами. Имеют значение только деловые качества. Профессия солдата ничем не отличается от других, так что ничего удивительного в этом нет. Хотя в какой-то степени вы, конечно, правы. В этом жестоком, кровавом мире женщинам не место. Но их невозможно переубедить.
— Как бы там ни было, но эта Крис нам здорово помогла, — проговорил Тино. — Понимая, что смерть неминуема, она разорвала цепочку и зажала медальон левой рукой. Убийцы при обыске не отыскали его. Зато теперь, среди истлевших костей, я заметил этот кругляшок сразу же.
— Да, но здесь только пять мертвецов, — вымолвила Кроул. — Может быть остальные…
— Том, если кто-то из ваших погибает, то что вы делаете? — спросил японец.
— Конечно, хороним. Не оставлять же его на съедение тапсанам, — ответил лейтенант.
— Я так и думал, — произнес Аято. — Остальные либо мертвы, либо в плену. Причем, судя по нравам местных жителей, второе вряд ли лучше первого. Но главное сейчас другое…
— Нас здесь ждут, — догадался де Креньян.
— Совершенно верно, — подтвердил самурай. — Все эти действия убийцы предприняли не случайно. Убрать трупы с дороги, спрятать в доме, раздеть — простые бандиты подобными вещами на занимаются. Кроме того, засада была тщательно спланирована, а это значит, что маршруты группы врагам известны. Вряд ли это утечка с Алана… Хотя кое-какие мысли у меня есть.
— В любом случае, идти по шоссе опасно, — сказал Кайнц.
— Это нас значительно задержит, — вставил Агадай.
— Зато сохранит жизнь, — проговорил Лунгрен. — Воевать здесь наскоком грубо и равносильно самоубийству. Мы плохо знаем местность, а толку от карт практически нет. Они безнадежно устарели.
— И сейчас мы тоже теряем время, — произнес Салах. — Этим несчастным уже не помочь.
— Но их надо хотя бы похоронить, — возмутилась Кроул.
— Вряд ли это уже столь важно, — ответил маркиз, глядя на пожелтевшие от времени скелеты. — Если мы уцелеем, вы произведете погребение с почестями, а если группу ждет та же участь, то кто посмеет нас осудить?
После этих слов наемники начали спускаться вниз. И несмотря на то, что аланцам не понравился ответ де Креньяна, они были вынуждены последовать за землянами. Понимая всю серьезность положения, Салах и Агадай тотчас вышли на шоссе осуществлять охрану. Остальные принялись за разработку дальнейшего маршрута. В любом случае, надо было дойти до первого космодрома. Ведь до него осталось всего тринадцать километров. Глупо было не исследовать ближайшую цель. По предложению Лунгрена, решили сделать небольшой крюк по лесу и выйти к стартовой площадке не с севере, а с востока. Вряд ли враги ожидали подобного маневра.
Группа снова разбилась на три части. Однако на этот раз вместо арьергарда появился левый фланг. Именно оттуда могла исходить наибольшая угроза. Все земляне сошлись во мнении, что раз на них напали на дороге, засада, наверное, находилась у космодрома. А обходили они его с правой стороны.
Первый час Храбров и Аято двигались в основной группе вместе с аланцами. За это время никто не проронил ни слова. Во-первых, люди соблюдали конспирацию, понимая, что за каждым кустом могут быть враги. А во-вторых, все были под впечатлением увиденного и сказанного Тино. Сейчас многие поняли, что легкой экспедиционной прогулки не будет. Так уж получалось, что на Тасконе у них есть жестокие и коварные враги. Предыдущие четыре группы наверняка погибли. И каждый задавал себе один и тот же вопрос — уцелеют ли они?
На небольшом десятиминутном привале тягостное молчание нарушила Кроул:
— Я никак не пойму, зачем они убивают наших людей? Ведь мы ничего не сделали тасконцам плохого, — тихо проговорила девушка.
— За исключением того, что хотите захватить их планету, — равнодушно, с закрытыми глазами возразил Лунгрен.
— Но ведь мы несем культуру, цивилизацию. Когда Алан возьмет Таскону под свою опеку, здесь не будет больше войн, всех тапсанов загонят в специально оборудованные заповедники. Мы обеспечим местных жителей одеждой, обувью, пищей, постоим новые благоустроенные дома…
— Я же говорил — идеалистка, — усмехнулся Аято. — Милая девочка, гегемония Алана лишит на этой планете некоторых людей главной цели их жизни…
— Какой? — удивленно спросила Олис.
— Власти, — произнес японец, ложась головой на рюкзак. — Именно ради нее и совершается большинство злодеяний в этом мире. Так вот, я уверен, что и здесь мы перебежали кому-то дорогу.
— Аланцы глубоко заблуждаются, если думают, что человечество может жить без какого-либо общественного строя, — вставил Свен. — Вряд ли на Тасконе бродят дикие племена. Уж кто-нибудь, наверняка, захватил власть и создал пусть маленькое, но государство. И ради него он перережет глотки кому угодно. Важно другое — откуда этот правитель узнал о целях Алана. В противном случае он вряд ли бы так беспокоился.
— Что ты хочешь этим сказать? — приподнялся на локте Виола. — Предательство?
— Я могу ошибиться, но, по-моему, именно так. Кто-то раскрыл местным царькам планы вашей цивилизации, и теперь по всей Тасконе идет настоящая охота за разведгруппами. Ради власти объединяются даже непримиримые враги.
Начинавшийся было спор прервался, когда Кайнц дал команду на дальнейшее движение. Люди не спеша вставали со своих мест, надевали рюкзаки, поправляли оружие, постепенно делясь на группы. На этот раз идти впереди настала очередь Храброва и Аято. Они обменялись взглядами и быстро зашагали на север. Спустя пару минут тронулись в путь все остальные.
Несмотря на то, что земляне шли очень осторожно, темп их передвижения был вполне высок. Сказывался земной опыт и природная выносливость. Вдобавок ко всему, и лес не особенно замедлял их передвижение. Деревья были очень высокие, стройные и росли друг от друга на приличном расстоянии, не создавая сплошных зарослей. Буреломы, завалы попадались на пути крайне редко.
Невольно Олесь сравнивал местную природу с земной. Этот лес был практически не отличим от сосновых боров новгородчины. Даже маленькие узкие листочки растущих здесь деревьев чем-то напоминали хвою. Пару раз русич замечал крохотных зверьков размером с мышь. Они имели зеленоватую шкурку и удивительно большие уши. Чуть приподнявшись на задние лапки, животные тревожно прислушивались. Один неосторожный шаг, и зверек с удивительной скоростью исчезал в чаще. Впрочем, самим солдатам приходилось часто останавливаться. Видимость была крайне ограничена, а потому слух заменял в такой ситуации зрение. После небольшой паузы Олесь и Тино шли дальше. За полтора часа пути они не обмолвились ни словом. Оба были хорошими воинами и понимали, что речь в лесу разносится очень далеко. Даже хруст сломанной ветки вызывал у них неудовольствие и раздражение. В какой-то момент Аято поманил своего напарника рукой.
— Мы дошли до космодрома, — тихо сказал он. — Теперь надо двигаться на запад. Сейчас подождем остальных и решим, как действовать дальше.
Группа появилась примерно минут через пять. Развернув карты, земляне попытались сопоставить пройденный маршрут с местностью. Однако сделать это было крайне сложно, изменилась не только растительность, но даже и рельеф.
— Это бесполезно, — с досадой вымолвил де Креньян. — Мы никогда не будем знать точно, где находимся. Таскона здесь и на карте — две разные планеты. Надо рисковать.
— Правильно, — поддержал его японец. — Но рисковать разумно. Судя по всему, космодром примерно в километре на запад. Идти всем туда не стоит. Вы останетесь здесь, а мы с Олесем пойдем на разведку.
После некоторого раздумья Кайнц согласился с таким предложением. Однако он приказал оставить весь груз и идти налегке. Уложив под деревом рюкзаки, колчаны со стрелами, луки, Аято и Храбров двинулись к космодрому.
Все, что они взяли — это копье, меч и щит. С этим вооружением никто из землян никогда не расставался.
Спустя примерно десять минут ходьбы самурай повернулся к Олесю и приложил палец к губам.
— Впереди большой просвет, — прошептал он. — Похоже, мы не ошиблись.
Русич поднял голову и увидел, что лес действительно заканчивается. За макушками близстоящих деревьев виднелось голубовато-зеленое небо.
Как и на шоссе, деревья на космодроме не росли, а потому лес плавно переходил в заросли кустарника. Это тоже было на руку наемникам. Низко наклонившись, они начали очень осторожно передвигаться вперед.
Порой, чтобы не привлечь внимания, солдаты даже вставали на четвереньки. Но вот заросли закончились. То, что увидели земляне, впечатляло и более цивилизованных людей. Космодром был просто огромен. В длину он достигал трех километров, а в ширину не менее двух. Конечно, сейчас все заросло травой, кое-где пробивался кустарник, и тем не менее мощь тасконской цивилизации можно было представить.
По краям стартовой площадки располагались ангары, станции слежения, ремонтные базы, гостиницы, рестораны. Спустя двести лет от зданий из бетона, металла, пластика и стекла, некогда радовавших глаз, остались лишь жалкие развалины. Причем сохранились они гораздо хуже, чем в городе. Видимо, взрыв был гораздо ближе.
И все же часть строений сохранилась. Одно из них, двухэтажное, узкое и длинное, находилось буквально в ста метрах от разведчиков. Ближайшая к землянам стена рухнула в нескольких местах, образуя довольно широкие проходы.
— Может, зайдем, — предложил Храбров.
— А нас там не завалит? — с опаской возразил Тино
— Не думаю, зато можно найти что-нибудь интересное. Судя по всему, местные жители все прячут в старых домах, — ответил русич.
Самурай усмехнулся и кивнул головой. Наемники, низко пригнувшись, быстро пробежали к наиболее широкому проему. Осторожно заглянув внутрь, Олесь начал залезать внутрь. Следом за ним вполз Аято. Спустя мгновение напарники очутились в большом зале. С правой стороны было когда-то огромное окно, а слева целиковая стена. Она представляла из себя какую-то причудливую смесь цветов и оттенков. В первые минуты земляне не могли ничего понять. Однако стоило отойти от стены на несколько метров, как цвета начали складываться в прекрасную гармоничную картину. Огромный цветущий город, странные машины, затем люди в скафандрах, улыбающиеся, веселые, и, наконец, могучий космический крейсер, улетающий вдаль.
— Не похоже, чтобы тасконцы очень любили войну, — произнес удивленный японец.
Храбров подошел поближе к панно. Кое-где краска выцвела, обвалилась, местами основа картины, образуя зияющие грязные дыры. Удивительно было то, что хоть это еще сохранилось. Сероватый мох, лианы уже начали покрывать плотным слоем стену. Пройдет еще несколько десятков лет, и от былой красоты не останется и следа.
— Жаль, — негромко вымолвил Олесь. — гибнет то, что создавалось веками. Люди изобретали, строили, украшали — все это превращается в прах.
— Так было всегда, и, наверное, так всегда будет, — ответил Тино. — На смену тасконской цивилизации сюда придет аланская. Тем более, что она родственная. Самое главное, чтобы в живых остался человек…
Закончить он не успел. Где-то совсем рядом, на космодроме раздались странные крики. Земляне тотчас надели шлемы и покрепче сжали копья. Однако нападали не на них. Осторожно подобравшись к окну, наемники выглянул наружу. Примерно в двухстах метрах от них разворачивалась драма. С шоссе, по которому они недавно двигались, на стартовую площадку вышли четыре человека. Внешность их была весьма экзотична. Первым ступил на космодром мужчина лет пятидесяти, с густой седой бородой. Он был не очень высок ростом, но разворот плеч и тугие мышцы показывали необычайную силу. Его одежда состояла из выцветшей куртки с оборванными рукавами, старых, местами разорванных брюк и массивных, достигающих колена, сапог. Следом шла девушка лет двадцати двух. Короткая, но широкая юбка, кожаные наколенники и сшитые из какого-то меха мокасины. Верхнюю часть закрывала ярко-белая рубаха. Последними, то и дело оборачиваясь, двигались два молодых парня. Им, судя по всему, повезло больше и досталась какая-то одежда с древнего тасконского склада. Темно-синие одинаковые рубахи и штаны, перехваченные широким поясом. Когда-то это, наверное, была специальная одежда обслуживающего персонала. На ногах у обоих были странные, грубоватые ботинка.
Вся эта экзотическая группа держала в руках широкие, но не очень длинные мечи. Они шли небыстро, внимательно оглядываясь по сторонам. Однако, несмотря на свою осторожность, люди попали в засаду. Не успела группа пройти и пятидесяти метров по космодрому, как из развалин двух ближайших домов начали выскакивать вооруженные люди. Их оказалось семеро. И если первые хотя бы имели опрятный внешний вид, то эти, похоже, не мылись несколько месяцев, если мылись вообще. Грязные, с длинными спутанными волосами, они довольно профессионально окружили своих жертв. Одежда нападавших была не менее экзотична. Шорты, бриджи, широкие штаны, сапоги, мокасины, ботинки — все это разных образцов и цветов, со множеством дыр и изрядно поношено.
Пожалуй, в одном атакующие оказались едины — они были обнажены по пояс, а кожаные ленты крест-накрест, удерживающие металлические щитки и нагрудные бляхи, закрывали их тело.
Как бы там ни было, но земляне сразу почувствовали в них воинов. Пусть внешне комичных, но жестоких, беспощадных и кровожадных. Вдобавок ко всему, наплечники были явно знакомы Олесю и Аято. Точно такие же носили аланцы их группы. Вывод напрашивался сам собой — именно эти люди причастны к гибели предыдущих разведгрупп.
Между тем события начали развиваться весьма быстро. Сбившись в плотную кучу, четверо несчастных приготовились сражаться.
Однако силы были явно неравны. И нападавшие медленно ходили по кругу, по всей видимости, издеваясь над обреченными. В какой-то момент один из парней в синем бросился вперед, ловко отбил удар воина и вонзил свой меч в грудь врага. Тот рухнул, но и юноша вернуться к своим не успел. Высокий воин с огромным топором в руке сделал неуловимое движение, и бедняга с перебитым позвоночником повалился на землю. Он был еще жив, когда следующий бандит разрядил в него свой арбалет. Первая стрела в горло, вторая — в сердце. Прикончить остальных троих нападавшие не спешили. Они явно растягивали свое садистское удовольствие.
— Им надо помочь, — прошептал Храбров.
— Это не наше дело, — возразил самурай. — Лишние бои — лишние раны. А впереди еще бог знает сколько километров пути. Ведь неизвестно, годится ли этот космодром аланцам или нет.
— Да, но засада была ведь на нас. Именно эти люди хотят прикончить группу. Кроме того, мы можем приобрести на Тасконе друзей. И проводник будет не лишним. Действовать на планете в одиночку — глупо, — произнес Олесь.
Аято задумался, но ненадолго.
— В твоих словах есть доля истины. Надо посовещаться с остальными. Без них мы… — проговорил Тино.
— За это время здесь останутся одни трупы, — оборвал его русич.
Японец взглянул в глаза юноши и усмехнулся.
— Странный ты парень, Олесь. Подставлять свою голову из-за каких-то оборванцев… А, черт с тобой. Может, ты и прав.
Аято первым перелез через небольшую стену и двинулся к месту боя. Храбров тотчас последовал его примеру. Ни один из землян не сомневался в успехе. Они шли молча, чуть расслаблено, держа щит и копье в полудвижении.
Бандиты были так увлечены своим занятием, что не сразу заметили приближающуюся опасность, и лишь по реакции окруженных начали оборачиваться. Гигант с топором ехидно ухмыльнулся и произнес:
— Вот это удача. Мы их ищем, а они сами к нам идут. Какая приятная встреча…
Тасконец говорил с явным акцентом, но вполне понятно. Видимо, речь за последние два столетия изменилась не сильно.
— А где же все остальные? Ведь вас должно быть больше, — ехидно выкрикнул бандит с арбалетом. — У меня стрел на всех хватит.
Несмотря на обидные шуточки, наемники не отвечали. Они старались как можно быстрее сблизится, чтобы не дать возможности врагам их обстрелять. Это землянам удалось.
— Не знаю, кто вы такие, но вы хамы, — с улыбкой воскликнул Олесь. — Придется вам немного подрезать языки. Может, будете более воспитаны.
Уверенность и спокойствие врагов вывело из себя бандитов. Они не привыкли встречать столь достойного отпора и явно занервничали. На окруженных тасконцев уже никто не обращал внимания.
— Говорливый попался, — злобно процедил сквозь зубы гигант. — Придется тебе заткнуть пасть. Тар, прикончи этого ублюдка.
Воин с арбалетом резко повернулся и выстрелил снизу, навскидку. Для всех это было неожиданно, но не для Храброва. Таких умельцев он уже встречал на своем жизненном пути. Ловко, почти без усилий, русич укрылся щитом, продолжая движение вперед. Арбалетчик удивленно смотрел на противника, словно тот вернулся с того света. Заволновавшись, он начал перезаряжать оружие, совершенно потеряв из виду поле боя. Это было его роковой ошибкой. Несмотря на расстояние в двадцать метров, Олесь сильно и точно метнул копье. Бандиты закричали, но было уже поздно.
Тар поднял голову, его глаза расширились от ужаса, рот открылся для вопля, и тут же копье пробило беднягу насквозь. Без единого звука он рухнул на землю. Все тасконцы удивленно смотрели на мертвеца. Они еще не верили, что такое могло произойти.
— Я же говорил, что лучше не делать резких движений, — вымолвил Храбров.
— Ах ты, сволочь, — вырвалось у пришедшего в себя гиганта. — Я тебя на куски порублю. Вперед!
Четверо бандитов бросились на землян почти одновременно. Казалось, что наемники не устоят, но они держались весьма хладнокровно. Первый из нападавших получил копье Аято и, замерев на мгновение, повалился назад. Следующим был главарь этой шайки. Размахивая своим огромным топором, он действительно собирался превратить японца в бифштекс. Противники быстро сошлись, и почти тотчас Тино вышел победителем. Самурай уклонился от столкновения, увернулся влево и резко выбросил руку с мечом навстречу противнику. У гиганта был полностью распорот живот. Он прошел еще несколько шагов, затем опустился на колени и в предсмертных конвульсиях уткнулся головой в небольшой холмик.
Столь же скоротечен оказался и бой Олеся. Он показал противнику, что открыт, и тот поверил. Выпад не достиг цели, а меч русича уже ударил снизу вверх в незащищенный бок. Второй бандит наткнулся на щит и, не успев отойти, получил лезвие в бок. Однако последнего противника нигде не было видно. Осознав, что схватка безнадежно проиграна, он бросился бежать. Лес надежно его укрыл, а наемники не могли преследовать врага.
— Проклятье! Один ушел, — выругался Аято и повернулся к тасконцам. — Вы могли бы его прикончить, а не стоять, как истуканы.
Люди, к которым он обращался, еще не пришли в себя. Им плохо верилось, что они живы, а эти двое легко и непринужденно расправились с пятью бандитами. Все происшедшее чем-то напоминало чудо. Наконец, пожилой тасконец, убрав меч в ножны, произнес:
— Я Крик Саунт, потомок одного из древнейших родов Оливии. Благодарю вас за помощь, вы спасли нам жизнь.
— Да ладно, — махнул рукой японец. — У нас свои счеты с этими людьми… Кстати, а кто они такие, вы знаете?
— Конечно, — ответил Саунт, странно посмотрев на землян. — Удивительно, что вы их не знаете. Это воины арка Яроха. Боюсь, что теперь у вас будут неприятности. Ярох не прощает подобных оскорблений.
— Плевать на него, а к неприятностям мы уже начинаем привыкать, — вымолвил Тино, вытаскивая копье из тела убитого война.
Выждав небольшую паузу, самурай повернулся к Храброву и негромко сказал:
— Иди за остальными, а я поболтаю с тасконцами. Отпускать их пока не следует.
Олесь утвердительно кивнул головой и быстро побежал в сторону леса. Не опасаясь больше нападения, русич преодолел этот километр всего за несколько минут. Ориентировался он в лесу хорошо и вышел на группу почти точно. Увидев бегущего Храброва, земляне схватились за оружие, готовые отразить любое нападение. Однако уже издалека русич поднял руку вверх, показывая, что все нормально. Наемники успокоились, тем не менее с нетерпением дожидаясь товарища. Кровь на одежде Олеся была заметна сразу, и Кайнц настороженно спросил:
— Все нормально? Где Аято?
— Все отлично, — проговорил Храбров, усаживаясь на свой рюкзак и доставая флягу.
После нескольких глотков он продолжил:
— На космодроме была засада. Ждали нас, а попали в нее какие-то тасконцы. Они не имели ни одного шанса выжить. И мы подумали — лучше иметь живых друзей, чем живых врагов.
— Мысль неплохая, но рискованная, — вставил де Креньян. — Сколько их было?
— Семеро. Одного прикончили тасконцы, пятерых мы, а один гад ушел. Так что скоро охота начнется в полном масштабе.
— Пошли на космодром, — скомандовал граф. Группа быстро собрала вещи и начала выдвижение.
Аланцы шли последними и с чувством благоговейного ужаса смотрели на русича. На его штанах виднелись яркие капли свежей крови, и Кроул никак не могла отвести от них взгляд. Ее упорно мучила мысль, что этот парень буквально несколько минут назад убил таких же людей, как они. Невероятно! Даже там, в здании, глядя на скелеты, девушка думала, что все это недоразумение, ошибка. Ничего подобного с ними не произойдет. Зачем на Тасконе людям убивать друг друга? И вот предположения превращаются в страшную реальность. Олис даже вздрогнула от ужаса.
Пока группа выдвигалась, Аято продолжал беседу с тасконцами. Еще раз оглядев одежду местных жителей, он произнес:
— Вы изрядно пообносились, и сразу видно, что испытываете проблемы с обеспечением повседневными вещами.
— Да, это так, — утвердительно кивнул Крик. — Наши запасы подходят к концу, а новых пополнений, увы, нет. После того, как проклятый Алан уничтожил здесь города, много семей все же уцелело, и люди, сбившись в многочисленные племена, жили, в целом, неплохо. Конечно, с цивилизацией предыдущей Тасконы это несравнимо, но все же мир царил на планете. Но постепенно склады пустели, а выстроить заводы, фабрики, энергетические станции никто не мог. И вот тогда начались войны.
— Типичное явление, — вымолвил японец. — Так происходит везде.
— Люди вооружались, чем могли, — продолжал Саунт. — Лазерные карабины, автоматы… но вскоре кончились боеприпасы, и Таскона окончательно скатилась в дикие времена. До сих пор мы собираем в разрушенных городах металл и создаем из него плуги, предметы быта, оружие. Ведем и поиски еще не найденных складов. Однако в последнее время это делать стало очень опасно.
— Почему? — удивился Тино.
— Из-за Яроха. Еще десять лет назад в центральной Оливии не существовало никакого арка. Около сотни маленьких городков, у каждого своя территория, свой клочок земли. Случались стычки между людьми, но в открытые сражения это не перерастало. А потом пришел он. Откуда-то с запада. Около двухсот отчаянных головорезов, десятки мутантов — мы оказались не готовы к такому вторжению. Ярох захватывал город за городом, при этом превращая всех жителей в рабов. Такого зверства, глумления над человеком Таскона еще на знала. И тем не менее, несмотря на нашу раздробленность, четыре года назад союз городов дал битву арку. Много сильных мужчин погибло, но агрессию остановить все же удалось. Был заключен мир. Все северные территории отошли к Яроху, юго-восточные принадлежали независимым городам. Между враждующими сторонами образовалась своеобразная полоса. Города, находящиеся в ней, стали открыты для всех. Что там творится — уму непостижимо. Отбросы со всего материка собираются там, чтобы погулять вволю. И что удивительно, арк никогда не нападает на них. Видно, боится, что бандиты взбунтуются от подобного произвола. А ведь именно из этого отребья состоит армия Яроха…
— Ваша история звучит весьма грустно, — согласился Аято. — Аначьей территории мы находимся сейчас?
— На свободной или, как называют ее люди арка, беспредельной.
— В таком случае, почему же на вас напали? — удивился самурай. — Ведь это запрещено договором. Или я ошибаюсь?
— Нет, ты прав, незнакомец, — промолвил Саунт. — Примерно два года назад договор соблюдался, но затем у Яроха появился странный советник. Человек очень умный, коварный и безжалостный. Именно он начал новую войну с независимыми городами, но войну необъявленную. Бандиты не нападают на города, они грабят наши обозы, убивают поисковиков, причем делают это даже на нашей территории. Обвинить в бесчинствах арка мы не можем, нет доказательств. Да честно говоря, и сил обороны у нас не так уж много. Как бы там ни было, но люди Яроха добились своей цели. Мы испытываем огромные проблемы с металлом, одеждой, продуктами. Еще лет пять таких бесчинств, и города падут сами собой.
— Тяжелое у вас положение, — произнес Тино.
Он уже заметил группу и быстро направился к своим. Их надо было предупредить о некоторых нюансах. Судя по всему, все тасконцы без исключения не испытывали любви к Алану.
— Что за люди? — спросил Лунгрен.
— Потомки оставшихся в живых тасконцев. У них здесь по всему материку построены маленькие городки. Однако справиться с нашествием армии бандитов они не могут. И судя по всему, мы мешаем именно этому клану убийц. И еще… Похоже, что Алан приложил руку к разразившейся здесь войне, во всяком случае, местные жители так думают. Так, что не советую говорить правду о наших целях.
— Этого не может быть, — возразила Кроул. — Мы докажем, что они не правы…
— А вот этого делать не надо, — оборвал девушку Кайнц. — Пусть лучше тасконцы ничего не знают. Чем меньше информации, тем лучше.
За оставшиеся тридцать метров японец подробно изложил рассказ Саунта. Все внимательно слушали, прекрасно понимая, что от этого зависит их собственная жизнь. Складывалась весьма не радужная картина. Постоянные войны, отряды головорезов, рыскающих в поисках врагов, да и просто шайки бандитов, ищущих добычу. Разведывательная группа попала в самый центр адского котла.
Подойдя к тасконцам, граф громко проговорил:
— Я Генрих Кайнц, старший этой группы.
Немец протянул руку, и Клин неуверенно протянул свою. Рукопожатие было крепким, дружеским.
— Я Крик Саунт, — сказал тасконец, улыбаясь. — Один из вождей рода лемов. Наш город примерно в тридцати километрах к югу. За вашу помощь мы готовы предоставить вам ночлег и защиту. Но кто вы? В союзе городов таких воинов нет.
— Мы, — начал Кайнц несколько растерянно, но быстро сообразил и ответил. — Мы путешественники. Ищем хорошие земли в Оливии. Идем издалека и от отдыха не откажемся, если… Если наши пути совпадут. А для вас мы просто друзья.
— Уже это хорошо, — произнес Саунт. — Иметь вас в виде врагов слишком вредно для здоровья.
Земляне рассмеялись. Этот тасконец обладал неплохим чувством юмора. Граф вскоре достал карту и вместе с Криком начал сверять ее с действительностью.
Этот поисковый отряд знал близлежащую местность просто великолепно. Тем временем остальные наемники осматривали убитых врагов.
— Неплохо сработано, — вымолвил Ридле, вытаскивая копье из арбалетчика и протягивая его Храброву. — Откуда кидал?
Олесь молча показал рукой. Освальд присвистнул и поднял большой палец правой руки вверх. Неожиданно раздался возглас Салаха.
— Сюда, сюда, — кричал араб.
Земляне подбежали к Асеру. Тот склонился над одним из бандитов, а затем резко его перевернул. На воинов взглянули озлобленные, сверкающие ненавистью глаза. Этот солдат Яроха был еще жив. Взглянув на рану, все поняли, что он обречен и максимум через пару часов умрет, но пока он ценный пленник.
— Как твое имя? — начал допрос де Креньян.
— Моск, — с трудом произнес бандит.
— Кого вы здесь ждали?
Раненый попытался изобразить усмешку. На этот вопрос он явно не хотел отвечать, но маркиз кивнул Салаху, и тот слегка ударил пленника в бок.
— Мне повторить вопрос? — вымолвил Жак. Наблюдая за этой сценой, аланцы были возмущены.
Первой выскочила, как всегда, Кроул.
— Так нельзя… — начала девушка, но ее поймал за руку Олесь.
Их глаза на мгновение встретились. К своему удивлению, Олис без труда прочитала во взгляде юноши понимание и грусть. Аланка хотела что-то сказать, но была вынуждена вернуться к своим.
— Так надо, — очень тихо проговорил русич. Между тем Моск пришел в себя. Приподняв голову, он внимательно смотрел на наемников. В его глазах не было страха. Бандит еще раз усмехнулся и произнес:
— А ведь вы не аланцы! Я уже две такие группы кончал и хорошо знаю их. Болтуны и слабаки! Они практически ни разу не оказали толкового сопротивления. Все пытались убедить нас в честности и доброте своих намерений… Идиоты…
Пленник рассмеялся. Однако он тут же закашлялся, изо рта пошла кровь.
— Вы другие. Солдаты! Причем профессионалы. Даже Коун не сравнится с вами. Я уважаю таких людей. Без лишних разговоров прикончить пять человек — и все дела. Мне все равно подыхать. Я отвечу на любые вопросы. Ждали мы вас. Однако этот болван Гар уговорил всех напасть на лемов. Так мы вылезли из засады. Остальное вы знаете.
— Но ведь вас было всего семеро, — вставил Аято. — А в группе не менее десяти человек. Как же вы хотели победить?
— Я же сказал — мы ждали аланцев, — прошептал пленник. — Аихмогли бы перебить и такими силами. Однако и вам я не завидую. Воск ушел. До лагеря Коуна ему бежать три часа. Столько же сюда пойдут основные силы. А там около сотни отчаянных убийц. Но думаю, что вы справитесь.
Раненый снова закашлял. Глаза его начали мутнеть.
— Надо ему помочь, — вымолвил Лунгрен. Первым подошел Агадай. Вытащив кинжал, он с силой вонзил его Моску в сердце. Бандит вздрогнул и тотчас затих. Не выдержав такого зрелища, обе девушки издали слабые стоны. Монгол усмехнулся, вытирая кинжал о штаны жертвы, и проговорил:
— Этот парень был прав — все они чистюли. Любители делать грязную работу чужими руками. А мне по душе вот такие воины.
Агадай хлопнул по ноге Моска.
— Жаль, что в меня вкололи эту гадость…
К счастью, весь допрос происходил в стороне от тасконцев. Ни один из них не слышал слов бандита и не подозревал о принадлежности группы к Алану. Когда земляне подошли к Кайнцу и Саунту, взгляды всех невольно застыли на девушке. Ее белая рубашка сильно просвечивала, показывая окружающим молодую упругую грудь и темнеющий, выпирающий сосок. Чуть помявшись и с трудом отведя глаза, де Креньян произнес:
— У нас в запасе чуть больше пяти часов. Затем сюда придут эти головорезы. Их около сотни. Такой бой принять мы не можем.
Несколько секунд граф молчал, затем повернулся к тасконцам и вежливо сказал:
— Надеюсь, вы не обидитесь, если мы некоторые наши планы обсудим втайне от вас.
— Конечно, нет, — улыбнулся Крик. — Это вполне объяснимо. Тем более, что у нас есть свои дела. Надо похоронить Якуса, осмотреть уцелевшие здания, поискать склады.
Как только тасконцы отошли на безопасное расстояние, Кайнц махнул рукой, собирая всю группу. Земляне оказались все рядом, а вот аланцы задержались. Взглянув на побелевшие лица девушек и понимая, чем это вызвано, граф ничего им не сказал.
— Итак, наши предположения подтвердились, — начал Генрих. — На группу развернута охота. Кроме того, из рассказа Саунта следует, что у местного царька Яроха есть советник, который слишком много знает об Алане. Значит, версия о предательстве тоже верна. Мы в очень непростом положении. Хорошо, если космодром пригоден для высадки десанта, а если нет?
— Будем бегать, как зайцы от лисы, — вставил Ридле.
— Вот именно, — согласился Кайнц. — Надо запутать следы. Мы не пойдем старым маршрутом ко второму космодрому, а двинемся напрямик.
— Но ведь до него около четырехсот километров, — вырвалось у Бартона. — Мы не успеем совершить полный круг.
— Зато проживем оставшиеся двадцать девять суток, — возразил де Креньян. — Генрих прав, раз есть предатель, он прекрасно знает маршрут. И мы будем постоянно натыкаться на засады.
— А как обстоит дело с проводником? — спросил Аято.
— Боюсь, что его услугами мы тоже не можем воспользоваться, — вымолвил граф. — Кто бы мог подумать, что у местных жителей такая неприязнь к Алану! Ёемы, конечно, дадут нам своего человека, но ему надо будет объяснить, куда вывести группу. Это сразу вызовет подозрения. Саунт и его люди далеко не дураки. А лишние осложнения нам не нужны. Хорошо, что помогли исправить карту.
— Да, но они и сейчас на космодроме, — произнес Виола. — Мы не можем начать работать так, чтобы тасконцы ничего не заметили.
— Придется их отвлечь, — сказал маркиз. — Сколько времени понадобится для всех измерений?
— Если мы будем работать вчетвером, то около часа.
— Приступайте немедленно! — скомандовал Кайнц. — Салах и Агадай в охранение. Займите позицию в лесу западнее космодрома. Остальные помогают лемам. Они не должны ничего заметить.
