– Много интересного пропустила? – длинно и вкусно зевнув, поинтересовалась Мич.

– Да нет, – сказал Порнов. – Эскадру пролетели благополучно; стрелять по нам не стали…

– Я уж догадываюсь, – усмехнулась Мич.

– … разве что лучем слегка притормозили.

– Лучем?

– Луч захвата; он же трактор-бим; такая штука для удержания и транспортировки грузов в космосе. Можно притянуть и посадить небольшой кораблик; вроде нашего… Я думал, ты знаешь.

– Я бы, наверное, предупредила, – немножко обиделась Мич. – В первый раз слышу. И что, у сестры есть такое оружие?! Д-а-а, времени она даром не теряла; интересно, что они еще за эти пять лет выдумать успели…

– Выдумать? За пятилетку? – недоверчиво хмыкнул Порнов. – У нас от изобретения этого луча до первого опытного экземпляра и то больший срок прошел. И не в обиду будь сказано – где мы по технологии и где – вы. А тут действующий образец, да еще на уровне наших лучших.

Ох, чует мое сердце, что-то здесь неладно…

– Ты просто завидуешь, – поддразнила Порнова Мич. – Привык к тому, что вы в железках всегда первые; вот и стоит нам чуть-чуть отличиться…

– Ни фига себе чуть-чуть, – возмутился Порнов. – Трудоемкость одной такой пушки миллион человеколет; у вас найдется столько инженеров… или столько лет?

– Странный у нас с тобой разговор получается, – вдруг заметила Мич.

– Уж не подозреваешь ли ты меня…

– Нет, но… – замешкался Порнов.

– Ты… ты что?! – всю теплоту из голоса Мич словно ветром выдуло; взгляд ее, в первое мгновение растерянный, поменялся на враждебно – надменный; интонации в голосе, если какие и остались, то колюче – ледяные. – Как ты смеешь…

– Смерд, – с готовностью подсказал Порнов; и тут же получил чувствительный удар ногой в бок.

– Не будь у меня этого колтуна вместо нормальных волос, – процедила Мич, – бегать бы тебе по каюте крысой, жабой или пауком!

– Симпатичный видеоряд, – заметил Порнов и стал подниматься, чтобы залезть обратно в кресло. – Кстати, о живности этой… – попытался он сменить тему и хоть как-то разрядить явно нездоровую обстановку. – У вас что, мода такая новая – голову наголо брить и татуировку делать? Тут у одного гражданина на макушке вот такое чудище выколото…

Мич промолчала; причем, очень демонстративно промолчала; не то что не ответила на вопрос – чего Порнов в общем-то от нее и не ждал – но даже и не огрызнулась, не послала подальше.

– Ну вот, разозлилась, – расстроено констатировал Порнов.

Обернулся, заискивающе заглянул в глаза Мич, – и напоролся на тяжелый, больной взор смертельно испуганного человека; сердце, а затем и грудь Порнова неприятно заныли; боль была незнакомая, тянущая; это испугало Порнова еще больше; сроду ничем подобным он не страдал. Он осторожно вздохнул; сердце нехотя отпустило; капкан разжался; нож выпал из раны.

– Ты чего? – шепотом спросил Порнов.

– Я-то ничего, – тихо ответила Мич. – Ты вот как себя чувствуешь?

– Как твои глаза увидел, чуть худо не стало…

– Слушай, не до шуток; давно тебе это померещилось?

– Какое «померещилось»? – удивился Порнов. – Я его вот так же, как тебя видел.

– Где он стоял; далеко от тебя; близко? – совсем плохим, отчаянным голосом спросила Мич. – Слева, справа, – как ты его осязал?..

– Да перестань ты паниковать, – все более недоумевая, воскликнул Порнов. – Какая кому разница, как я его осязал? Я в ящике его только на миг увидел, – Порнов ногтем щелкнул по экрану монитора, – тут сильно не…э-э-э… наосязаешь!

– Сердце; мое бедное сердце, – глухо сказала Мич; она закрыла глаза и откинулась на спину. – Ты так уморишь меня совсем…

– Теперь-то что не так? – Порнов пододвинулся к ней и приподнял за плечи.

– Руки – убери, – велела Мич, вспомнив, что они все еще в ссоре.

– Сейчас расскажу; дай только в себя прийти…

– Через полчаса войдем в астероиды, – предупредил Порнов; он тоже просто так мириться не желал; вернулся в кресло и положил руки на штурвал.

На экране перед ним расходились в боевой порядок четыре звена космических перехватчиков. Фора по скорости у катера была изрядная; казалось, что весь вражеский флот – как гигантские крейсеры, так и крохотные истребители – единым клубком тают вдали; однако, бесстрастные дальномеры замедляли свой бег; преследователи набирали темп.

– Полчаса мне вполне хватит, – сухо заметила Мич. – Особо вдаваться в наши оккультные учения мне сейчас и самой неохота.

Этим делом надо заниматься без суеты и спешки, в спокойной доброжелательной обстановке…

– Я сейчас брошу штурвал, и гори оно все огнем, – воскликнул Порнов страдальчески. – Я же извинился; сколько можно!

– Извинился? – невероятно удивилась Мич. – Что-то не припомню.

– Тут имперские штурмовики в спину дышат и за пятки кусают, а мы в наши любимые игры играемся, – вздохнул Порнов. – Простите, христа ради, сирого-убогого; бо не ведает он, че творит…

– Иногда ты просто невыносим, – поморщилась Мич; но извинение вроде бы приняла.

– Представь себе, что ты проснулся утром; все прекрасно, солнышко светит, ничего не болит. Как дела, довольно спрашиваешь ты. Окей, говорят; разве что недавно у твоего изголовья странная гражданка отиралась; в белой маске, черном балахоне и со ржавой косой в костлявой руке; не знаешь, кто это?

– Типун тебе на язык, – рассердился Порнов и на всякий случай быстро перекрестился. – Я, может, в чем и провинился; но это же не повод так шутить! Сама-то вроде бессмертная?!

– А никто шутить и не думал, – сказала Мич серьезно. – Да, в вашем понимании менталы бессмертны; мы умеем физически сохранять свое лептонное поле – сиречь душу – и после смерти старого тела; проблема одна – найти подходящее новое…

– Хорошую религию придумали индусы, – зацитировал Порнов вечные строчки, – что мы, отдав концы, не умираем насовсем…

– Очень похоже, – согласилась Мич. – Из человека в дерево, из дерева в тигра, из тигра обратно в человека… На ранних ступенях развития у нас так все и было; к счастью, каста менталов немногочисленна и составляет не более одной сотой всего населения Дома Серебряных Струн.

– К счастью?

– Ну да, – кивнула Мич. – Думаешь, после такого тела, – она провела рукой по груди и животу, – очень мне интересно будет бегать пусть даже тигром? Всегда найдется достаточно привлекательная, стройная и молодая простолюдинка, достойная принять в себя опыт и знания высшего существа…

– Ты это серьезно? – спросил Порнов недоверчиво. – Без балды; ты и впрямь так считаешь?

– Спокойно, поручик! – усмехнулась Мич. – Только вот ярлыков не надо; фашизм там, то-се. Ты на Землю оглянись, везде то же самое, сплошь и рядом.

– У нас этого давно уже нет, – возмутился Порнов.

– И у нас нет, – парировала Мич. – Плохо слушаешь; сказала же – в начале пути, на заре цивилизации… И восстания черни были, и бунты кровавые – все, как у вас. Но мы не стали закручивать гайки, загонять народ в концлагеря и резервации; не стали заниматься евгеникой и в вивариях выращивать прекрасные молодые тела для дряхлеющих старцев. Мы замкнулись внутри своей касты и занялись исследованиями ментальности; ряд величайших ученых и после смерти продолжали работать над своими проектами; в основном – в телах крупных млекопитающих. Я говорю в основном, потому что лет двести назад был изобретен способ сохранять живым мозг простолюдина, чье тело безвозвратно погибло в аварии или катастрофе. Часть ученых решила воспользоваться этими «мозгами в колбах»; все-таки мозг животного недостаточно развит и здорово мешает, скажем так, полету мысли. После ряда неудачных экспериментов они научились объединять эти колбы в целые мозговые секции и батареи; ментальный потенциал этих исследователей многократно умножился. Так возникла каста сверхменталов; или, как у нас их зовут, биоменталов, биолов.

Мич передохнула; Порнов откинулся в кресле и не сводил с нее глаз.

– Это изобретение имело как крайне положительный, так и крайне отрицательный результат.

Сначала, как водится, хорошее. Биолы создали Учение о развитии; сейчас оно превратилось в настоящую религию менталов. Мич прикрыла глаза и выдала наизусть:

– Любой из нас открыт навстречу знанью; и, шаг за шагом, мы уходим к звездам; за шагом шаг свет звезд сияет ярче; все ярче, ярче, в бесконечность…

Биолы научили нас поглощать ауру мира, его свет и тепло, чтобы питать себя и свою силу; они научили нас копить силу и превращать ее в источник вечной молодости; благодаря биолам наши тела почти не стареют.

Что еще? Биоменталам принадлежат самые крупные открытия в области обычных технологий; космические корабли, колонизация планет… да та же ибахоба, черт возьми, – это все дело их рук.

– Ибахоба – это класс, – уважительно согласился Порнов. – А что плохого эти ребята натворили?

– Биоменталы все более изолировались от нас; контроль за ними стал почти невозможен. Лишь недавно нам совершенно случайно удалось узнать о некоторых их деяньях; это был настоящий шок…

Мич замолчала.

– Интересно, интересно, – сказал Порнов, – продолжай!

– Я поклялась никому этого не говорить, – после заминки сказала Мич. – Пообещай мне молчать!

– Слово пацана, – с готовностью заявил Порнов.

– Если ты проболтаешься, меня ждут бо-о-ольшие неприятности…

– Суперслово суперпацана, – отреагировал Порнов. – Ну, не томи!

– Они похищают людей… – Мич опять замешкалась.

– Младенцев, – подсказал Порнов. – И пьют их кровь… Знаем мы этих биолов!

– Оперируют, вскрывают череп и подсоединяются к живому мозгу…

– А нафига? – удивился Порнов. – Мало, что ли, на дорогах гибнет?

– Есть предположение, что они создают новое поколение биолов. Вся загвоздка в посттравматическом шоке; похоже, в момент катастрофы мозг человека претерпевает летальные изменения; все его дальнейшее мировоззрение отравлено этим тяжелым психическим выбросом… Я думаю, они и дошли до жизни такой потому, что были расой, выращенной на мыслях умирающих людей.

Как бы то ни было, их новый проект должен ответить на вопрос: что эффективней, живой мозг или побывавший при смерти. Если победит старая школа, то все останется по-прежнему; ну, разве что, аварий прибавится, катаклизмов всяких. Если же победит новая система – это беда. Сейчас их мозговые батареи насчитывают по нашим агентурным данным – неполным, конечно, – свыше ста тысяч мозговых единиц… Термин «техническое переоснащение» тебе знаком? Люди начнут исчезать пачками… что тут начнется, – угрюмо закончила Мич.

– Резня начнется, – сказал Порнов уверенно. – Может, уже началась…

– Да нет; я бы знала.

– Откуда? – удивился Порнов.

– Пока ты загорал на пляже, я пару раз переговорила по радио кое с кем из королевского дворца. Прямо, конечно, мне ничего не сказали; но намекнули, что биоменталы не торопятся и осторожничают, таскают все больше людей без роду, без племени; бродяжек, как у нас говорят…

Порнов некоторое время соображал.

– Это я, что ли, бродяжка?!! – изумился он.

– Ну, а кто же ты? – осведомилась Мич. – Ни в одной нашей метрике тебя нет; ни в одной Книге Судеб не записан; самый лакомый кусочек! Я потому так за тебя и испугалась; решила, все – и до нас с тобой добрались.

– За бродяжку, значит, испугалась, – язвительно заметил Порнов.

– А за себя, значит, нет…

– И за себя тоже испугалась, – сказала Мич. – Немножко… Были слухи, что биолы и нашей кастой интересуются, – но это уж совсем треп!

– Татуировка на макушке – это что, их торговая марка?

– Вроде того. И гладко выбритый череп. Мало кто из менталов на такое решится.

– А почему змея?

– Никто не знает. Сами они не говорят; мы можем только гадать.

У них вообще тяга к животному миру; есть тату попугаев, дикобразов, раков…

– Еще бы кружку с пивом выкололи, – усмехнулся Порнов.

Мич шевельнулась на полу.

– Ты полегче… с комментариями, – сказала она боязливо. – Все-таки это биоменталы; говорят, для них нет границ ни на земле, ни в космосе…

– А этот мужик на экране, он биоментал?

– Вряд ли; скорее простолюдин, выбривший череп и наклеивший на макушку переводную картинку. Такие сорвиголовы у нас изредка встречаются; мол, не боимся никого; ни кары небесной, ни биолов ваших. В основном, конечно, этим молодежь грешит; ума еще нет, мозжечок один…

– Хороша молодежь; этому мужику на вид точно за сорок; а то и за пятьдесят. Самый тот возраст картинки на лоб переводить!

– Вот как? – удивилась Мич. – Может быть, это какой-то дезертир – биоментал; такие тоже бывают. Правда, они все больше в скит уходят, в безлюдные места – в пустыни, в тропические джунгли; а чтобы в космос, бок о бок с тысячей людей – нет, это для них невозможно… Нонсенс. Скорее всего, простолюдин.

Порнов спорить не стал, но про себя подумал: " Что я, переводную картинку от татуировки не отличу? И с чего вдруг оператора в самый нужный момент кондратий обнял? Почему луч вырубился?

Как же, простолюдин…"

Он глянул на ближайший терминал и враз озаботился; все мысли выскочили из его головы.

– Задраивай лючок, – сказал он Мич и сам опустил забрало шлема. – Входим в астероидное поле.